Глава 12

Утром я быстро сварила манную кашу для Стасика и сделала пышный омлет Андрею.

— Мама, а я сегодня в садик иду? — Стасик взял меня за руку, всем своим видом показывая, как он не хочет со мной разлучаться.

— Нет.

— Мы идем с тобой в магазин покупать мне игрушки?

— Нет. Сынок, сейчас папа отвезет тебя к бабушке. Ты пока поживешь у нее.

— А игрушки?

— Папа оставит бабушке денежки. Ты пойдешь с ней в магазин и выберешь себе все, что понравится.

— Прямо все, что понравится? — весело присвистнул сынок.

— Да, все, что тебе только захочется.

— Зачем ты такое ребенку говоришь? — вмешался в разговор уплетающий омлет супруг. — Ребенку нужно обещать только то, что мы действительно сможем выполнить.

— А мы разве не сможем? Оставишь маме деньги. Она пойдет со Стасом в магазин и выберет ему те подарки, которые ему захочется.

— А если ему весь магазин купить захочется? Сколько мне тогда денег матери оставить? Кредит в банке взять?

— Не думаю. Стасик умный мальчик и отдает отчет своим поступкам.

— Как бы ни был умен ребенок, он никогда не отдает отчет своим поступкам. На то он и ребенок, — раскритиковал мои суждения муж.

Я наклонилась к сыну, поцеловала его в нос и поправила ему воротник.

— Сынок, пообещай папе, что ты не будешь просить у бабушки купить тебе весь магазин.

— Не буду, — тут же заверил мой сын. — Только машинку, танк, пистолет и солдатиков.

— Вот и хорошо. На этом и остановимся.

Как только муж позавтракал и направился к выходу, я вновь притянула к себе Стасика и чуть было не разревелась.

— Если бы ты знал, как я буду по тебе скучать!

— Мама, ты на меня так смотришь, как будто насовсем меня отправляешь.

— Глупости, сынок. Я буду к тебе приезжать. Это ненадолго. Как только мамочка разберется с делами, так мы сразу к тебе приедем и тебя заберем. А еще будет лучше, если вы с бабушкой уедете в какой-нибудь дом отдыха. Мы с папой подумаем над этим, и, возможно, в ближайшие дни он привезет вам путевки. Ты хочешь?

— Не знаю, — безразлично пожал плечами сын. — Я хочу быть с тобой.

— Я тоже хочу быть с тобой. Потерпи немного. Пожалуйста, потерпи!

Когда Андрей открыл входную дверь, я подошла к нему как можно ближе и сказала взволнованно:

— Возвращайся. Я жду.

— А куда я денусь? Вернусь, конечно. Сначала Стаса отвезу, а потом поеду на работу. У меня и так полдня выпадает. У меня в офисе дел по горло, а ты меня вынуждаешь ребенка везти, как будто сама не можешь этого сделать.

— Я тебе потом все объясню. Я имела в виду, чтобы ты вечером возвращался пораньше. Нам нужно серьезно поговорить.

— Ну это уж как получится…

— Наш разговор не стоит переносить на завтра. Я должна рассказать тебе все сегодня же вечером.

— Я же сказал, что постараюсь.

— И смотри, чтобы женщины из бухгалтерии больше не забивали твои карманы ненужными записками.

— А при чем тут женщины из бухгалтерии? — не сразу понял меня муж.

— При том, что мне не хочется, чтобы мой котик читал записки от каких-нибудь страстных бухгалтерских девочек.

— Ах, ты про это…

Как только за мужем закрылась дверь, я бросилась к телефону и тут же набрала номер своей преданной подруги Светки. К моему удивлению, она оказалась дома.

— Света, это Алиса.

— Алиска? — на том конце провода было полнейшее недоумение. — Алиска?

— Света, я дома. Меня отпустили.

— Боже мой! Я так за тебя переживала. Так переживала…

— Света, я к тебе сейчас приеду.

— Я жду.

Подойдя к окну, я посмотрела на синий «БМВ» и подумала, что, пожалуй, не стоит ехать на этой машине к Светлане, потому что так можно навести на нее лишние подозрения, которые впоследствии могут доставить ей неприятности. Открыв платяной шкаф, я извлекла из него парик с длинными волосами и тут же водрузила его себе на голову, а затем стала делать все возможное для того, чтобы в корне изменить свою внешность. Театральный макияж, яркая косынка на голову, очки с большими стеклами и мамино пальто изменили мой внешний вид до полной неузнаваемости.

— Вот так-то лучше… От молодой женщины по имени Алиса осталось только одно воспоминание.

Открыв входную дверь, я быстро спустилась по лестнице и у выхода из подъезда медленно перекрестилась. Синий «БМВ» по-прежнему стоял у моего дома, только в машине уже сидел другой молодой человек, которого я не видела ранее. Надо же, посменно работают, подумала я про себя и, стараясь побороть дрожь в коленях, вышла из подъезда. Заметив, что кто-то выходит из поднадзорного подъезда, парень, сидевший в машине, поднял темные очки на лоб и проводил меня пристальным взглядом. До того самого момента, пока я шла до дороги, мне казалось, что парень из «БМВ» меня обязательно окликнет и не даст мне отбыть куда-то без него, но этого не произошло. Да и как это могло произойти, если мы никогда друг друга не видели? Или у этого парня есть моя фотография, или Петр Петрович рассчитывал на мое абсолютное послушание. Мол, если я задумываюсь о последствиях и понимаю всю серьезность ситуации, в которую попала, то не натворю глупостей и буду четко следовать данным мне инструкциям. Ладно, посмотрим, как дальше будут развиваться события.

Дойдя до телефона-автомата, я набрала номер милиции и, полностью изменив голос до старушечьего, точно так же, как я это превосходно делала в своей театральной студии, заговорила:

— Милиция? Вам звонит бабушка, проживающая по адресу… Дело в том, что у нашего дома уже второй день стоит очень подозрительная машина со странными типами, которые сильно похожи на заправских головорезов. Вы бы проверили эти личности и узнали, что им нужно у нашего дома. Они целыми днями смотрят на наши окна. Все жильцы дома очень испугались, никто уже не сомневается, что эти головорезы что-то задумали. Машина дежурит тут и днем, и ночью, а головорезы постоянно меняются. Нам всем страшно. Мы просим вас принять соответствующие меры и оградить нас от этих странных и непонятных личностей, которые сами себе на уме.

Быстро повесив трубку, я тут же поймала такси и сразу поехала к Светке. Как только Светка открыла мне дверь, она хотела тут же ее закрыть, подумав, что кто-то просто ошибся адресом, но я сразу заговорила:

— Светка, да все нормально! Это я! Голос-то мой ты хоть узнала?

— Голос узнала, — растерянно произнесла подруга и пропустила меня в квартиру. — Алиска, ты, что ли?

— Я, а кто же еще!

Скинув быстренько парик и очки, я бросилась на шею к своей подруге и закричала:

— Светка, милая, родная! Если бы ты только знала, как же я рада тебя видеть! Как же рада!

— Алиска!

Светлана тоже обняла меня и заревела.

— Алиска, что же произошло? Почему эти гады тебя засадили? Как они могли?! Как они смели?!

— Светка, ты только не плачь. Пожалуйста, давай успокаивайся. Я тебя умоляю!

Посмотрев на плачущую Светку, я не выдержала и разревелась сама. Как только мы успокоились и пришли в себя, Света посмотрела на старое мамино пальто, на очки и парик и недоуменно пожала плечами.

— Алиса, а что это за карнавал?

— А, долго рассказывать…

— И все же придется. Ты должна мне рассказать, что же тогда с тобой произошло. Я, как узнала, так потеряла дар речи. Мне стало страшно оттого, что в нашей стране могут посадить кого угодно и даже совершенно невиновного человека. Мы все можем быть заложниками каких-нибудь странных обстоятельств, и это значит, что за решетку могут засунуть любого из нас. Меня, моих знакомых, моих родственников… Я вдруг подумала о том, что все мы должны бояться милиции. Она нас не защищает — она нас садит! Алиска, тебя выпустили?

— Да, — неуверенно махнула я головой.

— А где дикий восторг? Где громкие вопли? Где настоящая радость?

— Не знаю. Мне кажется, что радоваться пока особо нечему, — беспомощно ответила я и с совершенно потерянным видом села на ближайший стул.

— Почему? Ведь самое страшное уже позади.

— Я в этом не уверена. Мне кажется, что самое страшное еще впереди.

Опустив ресницы, я стала сверлить глазами пол и больше не могла произнести ни единого звука.

— Алиса, что случилось-то? — начала тормошить меня подруга.

Чуть позже я подробно рассказала Свете о том, что случилось. Она внимательно меня слушала, не перебивала и, заставив меня раздеться, принялась аккуратно смазывать мое страшно расчесанное тело каким-то чудотворным эликсиром. Как только я начала рассказывать про то, как за тюремными воротами меня встретил Петр Петрович, Света прекратила обрабатывать мое тело и остановила свой взгляд на моей шее, где еще оставались следы от удушения после той истории с моей сокамерницей. Закончила я свой рассказ упоминанием о своем переодевании перед посещением Светланы. Подруга нервно курила, роняя пепел прямо на пол.

— Света, ты что молчишь?

. — Я даже не знаю, что и сказать… — задумчиво произнесла моя подруга. — Ты уж, конечно, Алиса, меня извини. Ты моя лучшая подруга, и именно поэтому мне от тебя ничего скрывать не хочется. Больше всего во всей сложившейся ситуации меня убивает твой Андрей.

— А при чем тут Андрей?

— При том, что он мужик.

— И что?

— Он твой муж, и он должен решать все то, что на тебя навалилось. А я смотрю, ты все сама решила расхлебывать.

— Сегодня вечером я хочу ему все рассказать. Правда, я плохо понимаю, чем он может мне помочь.

— Ты должна была это сделать еще вчера.

— Он меня так встретил…

— Как?

— Он испугался, что ли, моего возвращения.

— Что-то я раньше не замечала, что он такой пугливый.

— Я не могу его осуждать, — заступилась я за своего мужа. — Он же и в самом деле поверил, что у меня есть любовник. Возможно, у него просто был какой-то психологический шок. Он не ожидал моего возвращения.

Но моя подруга была непреклонна.

— А что, он ожидал, что ты через несколько лет нарисуешься?

— Ну, не через несколько лет… Светка, зря ты так на Андрея бочку катишь. Говорят, что, когда человека садят, не только у него ломается психика, но и у его близких тоже.

— Он мужик, — сказала, как отрезала, Светка.

— Да что ты заладила «он мужик», «он мужик»… Понятно, что он не баба, ну дальше-то что?

— А то, что он мужик, и этим все сказано! Кстати, в этой ситуаций он себя ведет как настоящая баба.

— А как он должен себя вести?

— Он должен решать твои проблемы и не создавать тебе новые.

— А кто сказал, что он их не решает? — Я умоляюще посмотрела на Светку. — Света, ты сама знаешь, что с тех пор, как меня посадили, Андрей очень много для меня сделал. Он бегал по всем инстанциям, искал адвокатов, решал вопрос моего освобождения.

— Хреново решал, — перебила меня Светка.

— Ну, он же не волшебник, чтобы решить такой серьезный вопрос в положительную сторону.

— Волшебник, не волшебник… а вот кто свои вопросы нормально решает, у того все получается.

— Ты хочешь сказать, что Андрей вопрос ненормально решал?

— Плохо старался.

— Да куда уж лучше! Он целыми днями носился и думал о том, как меня вытащить. Я же тебе объясняю, что вчера у меня был шок. Это совершенно нормальное явление. А может быть, он моего внешнего вида испугался. Я же так выглядела, что на меня смотреть было страшно. Даже и сейчас, наверное, страшно.

— А как, интересно, ты должна выглядеть после двух месяцев заключения? Как после дорогого ультрамодного косметического салона?

— Я этого не сказала. Светка, да что мы все об Андрее?! Ты мне лучше скажи, что мне делать? Как мне дальше жить? Что предпринять? Светка, скажи, это конец? Меня убьют? Где я возьму эти чертовы два миллиона долларов?

— Пусть об этом Андрей думает, — злобно прошипела Светлана и не менее злобно произнесла: — Сволочь он, твой Андрей! Редкостная сволочь! Алиса, я хотела смолчать, да, видно, не получается. Мы с тобой очень сильно похожи. Я точно такая, как ты. У меня внутри ничего не держится.

— Говори, — обреченно сказала я и приготовилась к самому худшему.

Я не спорю, что Андрей за тебя переживал и как мог тебя из тюрьмы вытаскивал. Но то, что ты должна услышать, я все же тебе скажу, потому что если бы ты о подобном смолчала, я бы тебе не простила.

— Света, да говори же уже! Не томи душу!

— Я Андрея с молодой девчонкой видела.

— Где? — У меня кольнуло в области сердца, и я сжала губы так сильно, что почувствовала резкую боль.

— В ночном клубе.

— В ночном клубе?! — На мгновение мне показалось, что я ослышалась.

— Вот именно, в ночном клубе.

— Да Андрей отродясь по ним не ходил!

— Он по ним не ходит, когда у вас с ним все хорошо, а, как только у тебя проблемы или неприятности, его сразу куда-то несет. Я в ночной клуб с одним суперменом зарулила, и каково же было мое удивление, когда в том клубе я твоего мужа в обнимку с молодой девицей увидела. Он ее коктейлями различными поил, целовал в ушко и смотрел на нее, как кот на сметану. А меня такое зло взяло, ты бы знала! Думаю, ну козел! Ну, сволочь! У него жена в беде, а он, сука, таким образом свое горе залечивает. А когда он ее на колени к себе посадил и на глазах у всего клуба мацать начал, я не выдержала и к нему подскочила.

— А он? — задала я вопрос дрожащим голосом. — Он хоть испугался?

Насчет испугался не знаю. Но то, что он пришел в шок, это точно. Ты представляешь, он спросил меня, что я там делаю! Меня это вообще подорвало, и я спросила в ответ, что он там делает. Короче, мы сцепились, а эта девица как сидела на коленях, так и осталась сидеть как ни в чем не бывало и глазами хлопала. Хоть бы слезла ради приличия, так ведь нет… Наглая дрянь. Разругались мы с ним в пух и прах, и он взял свою красавицу и из клуба уехал. Наверное, чтобы я им глаза не мозолила и истерики не устраивала.

При выражении «свою красавицу» я почувствовала себя еще более отвратительно и схватилась за холодную стену.

— Алиса, тебе плохо?

— Нет. Мне хорошо, — проговорила я сквозь слезы.

— Я не могла от тебя это скрывать. Он на следующий день мне звонил и просил, чтобы я тебе это не рассказывала. Говорил, что был пьян, что это просто случайная связь…

— А ты?

— Я усмехнулась и бросила трубку. Уж я-то знаю, что такое случайные связи. Это была далеко не случайная связь!