Глава 23
Зия набрал мужчин, которые изъявили желание работать в нашем борделе, и подписал с каждым контракт. В документе оговаривались четкие сроки, своевременная оплата и строгое неразглашение коммерческой тайны. Все мужчины отличались высоким ростом, крепким и красивым телосложением, южным загаром и приятными чертами лица. Они жили в апартаментах правого крыла дома и при встрече со мной смотрели на меня с обожанием.
Я не просто упивалась властью над работавшими у меня мужчинами — я сдавала их состоятельным женщинам, которые в силу своей занятости, положения, нежелания заводить долгие романы или вынужденного одиночества нуждались в мужских ласках, и получала за это хорошие деньги.
Я решила съездить на пару дней в Москву, чтобы проведать своих близких и провернуть одно дельце. В центральном местном универмаге я стала опустошать прилавки и набивать багажник подарками для детей и мамы. Внезапно кто-то положил руку мне на плечо. Я вздрогнула и слегка дернулась.
— Ты чего? — Рядом со мной стоял Гоша, и если кто-нибудь и принял бы выражение его лица за улыбку, то я увидела только оскал.
— А ты чего людей пугаешь?
— А ты что, из пугливых, что ли?
— Из пугливых.
— Ну, тогда привет.
— Привет. Давно не виделись.
— С той самой ночи, когда ты хоронила своего павлина. А я как раз должен был тебя сегодня встретить.
— Зачем?
— Петрович с тобой поговорить о чем-то хочет. Велел тебя к нему доставить на разговор.
— Вот еще, — фыркнула я и выронила плюшевого медведя. — Что значит велел? Передай ему, что я женщина свободная и делаю только то, что считаю нужным.
Гоша поднял плюшевого медведя.
— Он поужинать с тобой хочет и кое о чем потолковать. Я бы тебе не советовал с Петровичем конфликтовать.
— Ну да, он же криминальный авторитет! — не задумываясь, выпалила я.
Гоша закрыл мне рот потной ладонью и оглянулся по сторонам:
— Тише.
— Убери ладонь, — промычала я, брезгливо морщась.
— Извини.
Гоша убрал свою ручищу, я попыталась отдышаться.
— Ладонь у тебя вонючая.
— Да я таким одеколоном душусь, что тебе и не снилось, — обиделся Гоша.
— И какой же это одеколон, что он мне не снился? «Шипр», «Тройной» или «Саша»?
— Да пошла ты…
— Сам пошел.
Гоша холодно бросил:
— Поехали.
— Куда?
— Тебе два раза повторять?
— Я сейчас не могу. Я в Москву уезжаю.
— На сколько дней?
— На пару. Вот вернусь, тогда поговорим. — Я нагрузила Гошу мягкими игрушками и направилась к своей машине. — Ну что стоишь? Помоги донести.
Гоша поплелся за мной, не понимая, зачем мне понадобилась такая уйма плюшевых зверей.
— Ты что, до сих пор в игрушки играешь?
— Нет, милый. Я уже давно играю только во взрослые игры.
— А кому же тогда все это?
— Детям.
— Каким детям?
— Моим.
— А у тебя что, есть дети? — как лошадь, заржал Гоша, подходя к моей машине.
— Есть.
— И много?
— Много. Двое.
— А чо не трое?
— Третьего не успела родить. Муж умотал, — ледяным тоном сказала я и побросала игрушки в багажник.
Захлопывая багажник, я чуть было не прихлопнула Гоше руку. Браток слегка взвизгнул и чудом успел отскочить.
— Ты чего?
— Ничего! У меня времени нет. Меня дети дома ждут.
— Где?
— В Москве.
— Брось трепаться. Нет у тебя никаких детей.
Я уперла руки в боки и со всей торжественностью, на какую я только была способна, произнесла:
— Я мать двоих несовершеннолетних детей. Что, не похожа?
— Не похожа. А муж твой где?
— Умотал!
— Куда?
— Налево.
— Врешь ты все. Нет у тебя никаких детей. Водишь меня за нос.
— Дети у меня есть, и если такие, как ты и тебе подобные, помешают мне их навестить, я за себя не отвечаю… Я за своих детей перегрызу горло любому! Усек?
В тот момент, когда я стала садиться в машину, растерянный Гоша наклонился к моему кабриолету и уже более дружелюбно спросил:
— Ты что, сама за рулем?
— Милый, я привыкла все делать сама.
— А вдруг тебе спать захочется. Дорога же дальняя…
— Я с этим разберусь. Не бери в голову.
— А как же твой слуга?
— Он охраняет дом, чтобы туда не забрались такие типы, как ты. К тому же в доме полно охраны. Ваше местное охранное агентство работает на полную катушку.
— Это ты к чему говоришь?
— Да так, на всякий случай.
— На какой случай? — поморщился Гоша.
— На всякий, дорогой. На всякий. А ты что, со мной бы поехал?
— Может, тебе надо помочь машину вести, когда ты устанешь.
— Дорогой, я никогда не устаю. Пока меня не будет два дня, можешь побегать по своим баням и по деревенским девкам. Я разрешаю тебе немножко пошалить.
Нацепив на нос безумно дорогие солнцезащитные очки, я одарила Гошу шикарной улыбкой и, послав ему воздушный поцелуй, надавила на газ. Гоша только и успел отскочить от буквально взлетевшего кабриолета и крикнуть мне напоследок:
— Детям привет!
Добравшись до Москвы, я хорошенько выспалась, побыла с детьми и… позвонила Владимиру. Тому самому Владимиру, который с такой любезностью отправил нас с Ленкой в Турцию на большие заработки. Владимир не был ошарашен моим звонком и не кинул трубку, он просто-напросто меня не узнал. Наверное, таких, как мы с Ленкой, были сотни, а то и тысячи. Где уж тут запомнить…
Я представилась девушкой, мечтающей сколотить небольшое состояние за рубежом, и без особого труда договорилась о встрече. Мы встретились в небольшом кафе в районе Арбата, и… Владимир вновь меня не узнал.
Я была уже не та забитая, напуганная одиночеством и бытом женщина, брошенная на произвол судьбы мать двоих детей, в старомодном платье и стоптанных туфлях… Перед Владимиром предстала женщина-вамп, с новой прической, в безумно дорогой одежде, скрывающая глаза за ультрамодными очками с темными стеклами.
— Привет, — игриво улыбнулась я, присаживаясь за столик.
Так как по сценарию мы никогда в жизни друг друга не видели, договорились встретиться в небольшом кафе за первым столиком у входа. Когда я заметила, что он может быть занят, Владимир тут же меня успокоил, сказав, что для него этот столик всегда свободен.
— Привет, — слегка насторожился Владимир и принялся внимательно меня разглядывать.
— Меня зовут Света. Я по рекомендации подруги. Она сказала, что вы занимаетесь трудоустройством девушек в Турции.
— Я не занимаюсь трудоустройством девушек в Турции, — насторожился негодяй. — Я не кадровое агентство. Просто я помогаю некоторым заработать деньги.
— Вот мне и сказали, что вы сможете мне помочь. Правда, я совершенно не знаю турецкого, но знаю несколько английских слов.
— А кем бы вы хотели работать?
— Я умею мыть полы, готовить, смешивать коктейли. Если есть вакансия, то смогла бы убирать номера, мыть посуду или проводить какие-нибудь экскурсии.
Владимир усмехнулся и нервно закурил.
— Я не понимаю, к чему весь этот маскарад, — неожиданно жестко бросил он.
— Простите?
— Вы и в самом деле хотите работать за границей?
— Хочу.
— И вы согласны мыть полы и убирать номера?
— Согласна. Конечно, мне бы хотелось поработать экскурсоводом. Это, знаете ли, моя мечта. Но вот проблема с языком… Но готова убирать номера. Карьеру всегда начинают с самых низов.
— Вы нуждаетесь в средствах?
— Очень.
Владимир усмехнулся и резко потушил сигарету.
— Я видел, на какой машине вы подъехали.
— Машина не моя.
— Одни только бриллианты у вас в ушах стоят целое состояние. Про колье я и не говорю. Да и одежда марки ведущих модельеров. Если продать хоть одно ваше колечко, можно жить безбедно пару лет. Вы посмотрите, как на вас все таращатся.
— Неужели?
Я оглянулась и увидела, что Владимир прав. Люди за столиками смотрели на меня с нескрываемым интересом и перешептывались.
— Кто вы?
— Женщина, которой требуется работа.
— Вы меня обманываете.
Я сняла очки. Наши взгляды встретились. Владимир слегка прищурился, словно пытался вспомнить, кто я такая и где он имел честь познакомиться со мной.
— Узнал? — Я закурила тоненькую сигарету с ментолом и пустила Владимиру дым прямо в лицо.
— Что-то лицо у тебя знакомое, — напрягся Владимир. — Вспомнил. Ты эта… Ленкина подруга… Мама двоих детей…
Владимир захотел встать, но я взяла его за руку и процедила сквозь зубы:
— Спокойно, дорогой. Сиди и не рыпайся.
— Ты что хочешь?
— Тебя, — отрезала я. — Я хочу тебя… отблагодарить.
— За что?
— За то, что заработала кучу денег.
— Ты что, проституцией все это заработала, что ли? — Владимир нервничал все сильнее и сильнее.
— Милый, проституцией не прокормишься. Я встретила богатого любовника, и все это благодаря тебе… Поехали ко мне домой.
— Зачем?
— Заняться сексом.
Владимир слегка покраснел и нервно застучал пальцами по столешнице.
— Ты совсем не похожа на ту мамашу, которую я отправил в Турцию. Если бы ты не сказала, кто ты такая, я бы в жизни не узнал.
— Люди меняются…
— А Ленка где?
— Осталась в Турции.
— Она что, тоже себе богатого любовника нашла?
— Вроде того.
— Ну, девчонки, блин, даете. А Экрама кто мочканул?
— Мы, — спокойно сказала я.
— Ничего себе! Я все знаю. Мне Мустафа звонил и кое-что рассказал.
— А кто такой Мустафа?
— Мустафа — брат Экрама. И где ж вы себе таких любовников-то нашли?
— Места надо знать.
— Что за мужик-то? Секрет?
— Султан.
— Кто?
— Ты что, плохо слышишь?
— Ну ты, блин, даешь. Ты чо, в гареме, что ли, была?
— Была.
Владимир рассмеялся и заказал шампанского.
— Ты пьешь за рулем? — весело спросил он, раскупоривая бутылку.
— Пью.
— Я тоже, — расхохотался он — Хрен ли нам, имеющим деньги? Я гаишнику суну в зубы сто баксов, от меня не убудет.
Я положила ногу на ногу и оголила колено.
— А у меня чуть было из-за вас бизнес не встал, — Владимир разлил шампанское по бокалам и жадно выпил. — Я думал, вас и в живых уже нет. Все-таки горы…
— Да что нам горы, — безразлично махнула я рукой.
— Таким девчонкам, как вы, любые горы нипочем… А вы еще, оказывается, и в гарем попали. Ну, как там в гареме?
— Довольно мило.
— Ты кем была, любимой женой или любимой наложницей?
— Наложницей.
— Ты хоть денег заработала? Там, говорят, деньги везде валяются. Не унесешь…
Владимир пил шампанское и не сводил с моих украшений хитрых и до неприличия жадных глаз.
— А вообще ты по-хорошему мне заплатить должна. Компенсацию, так сказать.
— За что? — искренне удивилась я.
— За то, что я тебе путевку в жизнь дал. Если бы не я, ты бы утирала сопли своим голодным детям и вспоминала своего беглого мужа… Ведь, по большому счету, ты хорошо зажила только благодаря мне.
— Ты считаешь, что все, что я сейчас имею, получила благодаря тебе?
— Конечно.
— Ты в этом уверен?
— На все сто… Забыл, как тебя зовут?
— Света.
— Конечно, Светка… Уверен. Я помню, какой чувырлой ты была, а теперь просто царица. Тебе раньше авоську с пакетом кефира и батон в руку в самый раз. А теперь у тебя сумочка от Версаче, вся в дорогих камушках. Если бы ты от других криминальных структур в эту Турцию поехала и вернулась в таком прикиде и на такой тачке, как сейчас, то тебя бы точно хлопнули или все отобрали. Нужно уважать тех, кто тебя в люди вывел. Из-за вас с Ленкой чуть было мой бизнес не встал. Мне турки чуть было крупную неустойку за смерть Экрама не вкатили, я еле смог доказать, что все произошло по их вине. Мол, плохо вас розгами секли да дом стерегли. Сейчас весь бизнес Мустафа взял в свои руки. Он теперь за смерть своего брата всем русским девкам мстит. Так что тем, кто после тебя туда приехал, живется совсем не сладко. Больше никто из них не сбежит. Работают в поте лица всеми надлежащими для этого органами. — Владимир заржал, как жеребец, я же не смогла выдавить даже слабенькую улыбку.
Владимир вновь разлил шампанское и наклонился ко мне:
— Ну, что, Светка, будешь делиться?
— Конечно, буду, — весело рассмеялась я и притянула его за галстук. — Дорогой, ты даже представить не можешь, сколько у меня драгоценностей. Если ты будешь со мной, я сделаю тебя очень даже богатым.
Владимир улыбнулся, как мартовский кот, и впился в меня поцелуем.
Через пару часов мы уже валялись на моей широкой кровати и в небольших интервалах между порывами страсти обливали друг друга шампанским.
— Я понимаю, почему в тебя султан влюбился, — шептал пьяный то ли от секса, то ли от навалившегося на него счастья Владимир.
— Почему?
— Потому что еще немного, и я сам в тебя влюблюсь. Ты этого хочешь?
— Очень.
— А не боишься?
— Дорогой, с некоторых пор я уже ничего не боюсь.
— С виду такая девочка-скромница, а в постели настоящая тигрица. Если бы я не знал, что у тебя дети есть, то вообще бы подумал, что ты целка… Но если с тобой переспать… Ты ураган!
А затем все началось снова. Я изображала страсть и стонала просто по системе Станиславского. Измотав друг друга любовными ласками, мы провалились в глубокий сон.
…Мне почему-то приснились горы Кемера и мы с Ленкой. Ленка пьет водку и рассуждает о жизни. Я лежу рядом и испуганно смотрю на нее, потому что в перерывах она сплевывает на землю кровь. Ленка держится, старается даже улыбаться, но я понимаю, что с ней что-то не так. А затем она шепчет, что хочет покоя, и закрывает глаза. Я пугаюсь, что могу ее потерять, и крепко хватаю Ленку за руку. А затем вижу другую картину. Я стою перед зеркалом и упиваюсь своей красотой. Я — разодетая, изысканная дама, у которой нет ни материальных трудностей, ни трудностей в общении с мужчинами. Я наблюдаю, как смотрят на меня со стороны, и вижу глаза женщин, в которых читается зависть и какое-то сожаление, что у них все не так, что у них все по-другому. Я вижу в глазах мужчин восхищение и животный интерес…
Неожиданно я просыпаюсь от того, что кто-то гладит мою грудь и слегка пощипывает за мочку уха.
— Привет. Вот это мы с тобой уснули! Уже обед.
— Я устала с дороги, очень долго была за рулем.
— И откуда же ты так долго ехала?
— Из Коктебеля. — Я села по-турецки. Голая женщина, сидящая со скрещенными ногами, выглядит очень даже ничего.
— Получается, что ты приехала специально ко мне?
— Я хочу забрать тебя с собой.
— Куда? — вытаращил глаза Владимир.
— Ну как куда? В Коктебель.
— Я там был пару раз. Но в мои планы сейчас не входят поездки.
— Погости у меня недельку. Сейчас самый сезон. Посмотри, какая погода. Что в Москве в жару делать? У меня там особняк. Тебе понравится.
— Что, правда?
— Чистая. Поешь фруктов, окунешься в море, хорошенько потрахаемся. Тебе не помешает немножко отдохнуть, у тебя лицо бледное.
— Это от бессонной ночи.
— Тебе, дорогой, нужен свежий морской воздух.
— У меня машина что-то барахлит.
— Отправимся на моем кабриолете.
— А обратно?
— На самолете. Ну как, по рукам?
— Хорошо.
Я знала, что Владимира не придется уговаривать долго. Хороший секс сделал свое дело, и он сдался без особого сопротивления.
Мы договорились встретиться через день. Владимир, которого я с трудом выставила из своей квартиры, не хотел со мной расставаться ни на минуту, смотрел на меня с обожанием и никак не мог поверить в свалившееся на него счастье. Ну а я весь следующий день провела с детьми и с мамой.
Ближе к вечеру я решила проехаться по вечерней Москве на своем кабриолете и полюбоваться огнями любимого города. Моя поездка принесла мне встречу, которая не принесла мне ничего, кроме разочарования. На Садовом кольце у меня спустило колесо. Я вышла из машины в полной растерянности и, достав запаску, стала вытирать найденной в багажнике тряпкой слегка запачканные руки. Поняв, что поменять колесо мне не под силу, я достала из сумочки мобильник и принялась перебирать странички записной книжки в поисках телефона службы технической помощи на дороге.
— Девушка, вам помочь?
Я обернулась и увидела, что из остановившейся рядом машины вышел… Костик.