Глава 21
Попытавшись собрать остатки самообладания, я вновь посмотрела на мужчину и постаралась определить, не видела ли я его когда-нибудь раньше. На это не потребовалось много времени. Я никогда не знала мужчину раньше, как говорится, не имела чести быть с ним знакомой. Распахнув полы пиджака, я предприняла попытку разглядеть, от какой именно раны умер мужчина. Под пиджаком торчала скомканная окровавленная тряпка, бывшая некогда белоснежной майкой. Против воли я отметила про себя то, что из этой майки кто-то упорно пытался сделать тампон, чтобы заткнуть рану и остановить кровотечение. Только вот кто это пытался сделать? Убийца или его жертва, когда она была еще жива?
Взяв скомканную тряпку, я брезгливо ее развернула и с ужасом увидела, что это моя майка. Та самая, которую я купила в заштатном местном магазине для того, чтобы в ней наблюдать за ремонтом.
— Бог мой, это моя майка, — прошептала я, чувствуя, как сильно стучит мое сердце. — Эта майка лежала в моей комнате, в шкафу… Непонятно, как же она могла очутиться здесь?
«Кто убил незнакомого человека в моем собственном доме?» — вертелось у меня в голове, но я никак не находила ответа.
Я понимала, что должна встать и срочно позвать Зию. Но не могла этого сделать. Ноги стали совсем ватными, а руки просто перестали меня слушаться, и все.
…И все же я встала и вышла из дома. Во дворе играла турецкая музыка, спал пьяный верблюд и танцевал Зия, держа в руках букет необычных ярких цветов. Садовники из фирмы по озеленению занимались своей непосредственной работой и улыбались, украдкой поглядывая на танцующего Зию.
Зия одарил меня широкой белозубой улыбкой и протянул мне букет.
— Светлана, посмотри, какие цветы я тебе собрал!
Но я не взяла букета, а зло посмотрела на Зию.
— Пройдем в дом. Мне надо с тобой поговорить.
— Но как же мой букет?
— Мне сейчас не до букетов. Я прошу тебя пройти в дом.
Пожилой мужчина в синем комбинезоне направился ко мне, вытирая ладони влажной салфеткой.
— Хозяйка, скажи, можно уже газон сеять?
— Сажай свой газон. У тебя есть фронт работы, — все так же холодно ответила я и, чтобы не обидеть Зию, все же взяла у него цветы.
Зия улыбнулся и вновь принялся танцевать под зажигательную турецкую музыку.
— Светлана, я хотел с тобой посоветоваться по поводу газона. Я не знаю, какая трава лучше, — говорил, пританцовывая, Зия.
— Ты же уже все решил. Постарайся обойтись без моего совета.
— Просто я внес кое-какие изменения и хотел, чтобы ты одобрила.
— Я все одобряю.
— Не глядя?
— Я одобряю все не глядя.
— Светлана, но все же ты хозяйка…
Я стояла ни жива ни мертва. Нервы были на пределе.
— Послушай, выключи музыку и прекрати танцевать! Зайди наконец в дом! У меня к тебе серьезный разговор! Понимаешь, серьезный! Я должна тебе кое-что показать! Сейчас не до музыки. Немедленно ее выруби или я вырублю ее сама. — Я поняла, что меня уже понесло, и зло посмотрела на подошедшего к нам перепуганного мужчину в синем комбинезоне. — А вы, пожалуйста, сажайте траву и не приставайте ко мне с вопросами. Вам за это деньги платят!
Садовник кивнул и, дабы не испытывать больше мое терпение, которое буквально трещало по швам, быстро ушел на свой объект и без вопросов принялся за работу. Обиженный Зия выключил музыку и посмотрел на меня с сожалением. Я стояла с букетом и чувствовала, что всё вокруг плывет.
— Светлана, что ты кричишь?
— Потому что я тебе говорю, а ты меня не слышишь. Танцуешь.
— Но ведь тебе всегда нравится, как я танцую…
— Но только не сейчас.
— Тебе нравилась восточная музыка…
— Иногда хочется тишины.
— Что случилось?
— Пошли в дом.
— Пошли.
Увидев труп, Зия остолбенел.
— Он мертв.
— Определенно.
— А кто это?
— Хороший вопрос. Я не знаю.
— А как он здесь очутился?
— Зия, я знаю столько же, сколько и ты.
Я указала кивком головы на окровавленную тряпку:
— Это моя футболка. Она в шкафу лежала. Ума не приложу, как она здесь очутилась.
Неожиданно послышались шаги. Я обернулась, к нам направлялся садовник.
— Что надо?! — словно тигрица, бросилась на него я и преградила ему дорогу. — Слушаю вас.
— Хозяйка, да я, собственно, вот что хотел спросить…
— Вы получили инструкции. К чему лишние вопросы?
Зия пришел мне на помощь:
— Где план? Что вам не ясно?
— Да я не за тем пришел…
— Что вы мямлите? У меня нет времени с вами разговаривать. Я занята!
— Я это… Я вот по какому вопросу…
— По какому?
— Там верблюд буянит.
— Что значит «буянит»?
— По двору носится, скачет, плюется… Напарника с ног до головы оплевал. Просто сбесился. Гоняется за нами!
— Он не бешеный. Просто выпить захотел, — сделал заключение Зия и вместе с озеленителем отправился усмирять верблюда.
Верблюд гонялся за павлинами. Те с гортанными криками носились у него между ног, пытаясь спастись от его копыт. Увидев Зию, Гоша тут же перестал гонять павлинов, с радостью побежал к хозяину и, наклонив голову, стал тыкаться ему в плечо.
— Вот и доигрались! У нас теперь верблюд алкоголиком стал. Это самая что ни на есть белая горячка, — уперла я руки в боки. — Насколько понимаю, он сейчас выпить просит?
— Просит, — потрепал верблюда по носу Зия.
— Но ведь он уже больше нормы выпил?
— Значит, опохмелиться хочет. Принеси-ка вина.
— Ты хочешь дать верблюду опохмелиться? — удивилась я.
— Ну да, а что делать-то? Видишь, ему плохо…
— Вижу, не слепая… Доигрались… Верблюда алкоголиком сделали…
Сбегав в дом, я налила вина и протянула его Зие. Верблюд посмотрел на меня благодарно и, радостно тряся головой, стал пить вино из миски.
— Он счастлив, — объяснил Зия поведение верблюда.
— Да пошел он к черту со своими радостями! — Я подошла к верблюду и пригрозила Гоше пальцем. — Гоша, алкоголь разрушает организм! Я запрещаю тебе пить в таких количествах! Больше ты не получишь ни капли! Ты уже деградируешь как личность. На тебя стыдно смотреть.
Мимо меня прошел павлин со слегка пощипанным хвостом, с возмущением поглядывая на только что успокоившегося Гошу.
— Посмотри, он нашего павлина за хвост таскал, — показала я на птицу. — С ума сойти! Всё, теперь Гоша будет на привязи сидеть, а то он таких дров наломает…
Допив миску до дна, Гоша пьяно посмотрел на павлина и попытался дернуть у него перо из хвоста. Оскорбленный павлин отбежал в сторону и скрылся между цветами. Зия привязал Гошу к забору и вновь надел на него тюбетейку.
— Зачем ты на него шапку-то надеваешь?
— Пусть, а то солнце напечет.
— Кому, верблюду?
— Ну хотя бы и верблюду… Алкоголь и солнце — гремучая смесь. — Посмотрев на шептавшихся озеленителей, Зия подошел к ним поближе и, как ни в чем не бывало, спросил: — Ребята, у вас еще вопросы есть?
— Нет.
— Задача ясна?
— Да.
— Тогда работайте.
— А всего один вопрос можно?
— Можно.
— А верблюд не отвяжется?
— Нет. Он крепко привязан, — успокоил Зия и пошел в дом.
Я отправилась следом за ним.
Труп лежал на прежнем месте, не исчез, не испарился.
— Он уже окоченел, — поделилась я своим выводом с Зией.
— С чего ты решила?
— Я вижу. Этот человек погиб не сейчас, не сию минуту. Он умер раньше.
— Но как? Почему?
— Зия, сейчас можно задавать много вопросов, но ответа мы не получим ни на один. Я не знаю, как этот человек очутился здесь и кто его убил. Возможно, его вообще убили в другом месте и просто подбросили нам. Тем более я не знаю, кто перевязал ему рану моей футболкой, но я понимаю одно — что мы должны избавиться от этого трупа как можно скорее и желательно так, чтобы этого никто не заметил.
— Тогда это нужно сделать ночью. Погрузим его в моторную лодку, вывезем в море и скормим рыбам.
— Но до наступления темноты мы должны его где-то спрятать. Озеленители будут работать до вечера. В любой момент сюда кто-нибудь может зайти.
— А может, вызовем полицию? — Зия поднял голову и выжидательно посмотрел на меня. Признаться честно, я и подумать не могла, что подобная мысль может прийти турку в голову.
— Полицию? — Я сделала вид, что не понимаю, о чем говорит Зия.
— Мы же никого не убивали. Мы чисты, а значит, нам ничего за это не будет.
— Ага. Только полиции нам еще не хватало. Уже весь город судачит о том, что кто-то из так называемых новых русских выкупил этот особняк. Каждый только и мечтает о том, чтобы попасть внутрь и посмотреть, что же мы здесь наворотили. Тем более не забывай, что у нас есть деньги и никто не знает источник наших доходов. Все только и хотят за что-нибудь зацепиться для того, чтобы наконец попасть в наш дом. А ты говоришь, полиция! Да ты хоть знаешь, что такое менты?! Ты даже и представить себе не можешь, что это такое. Я тебе говорила, что у нас страна беспредела?
— Говорила.
— Ну вот, а ты хочешь сюда ментов позвать. Им только за счастье будет, если они узнают, что в нашем доме покойник объявился. Они не тем заинтересуются, кто его убил, а тем, откуда у нас деньги и на какие такие средства мы живем. А при желании этот труп на нас повесят. У ментов разговор короткий! Я когда из Турции в полицию позвонила и попросила о помощи, мне ответили, чтобы я проспалась, дура пьяная… Больше я с ними связываться не хочу!
— Тогда давай спрячем труп до темноты, а ночью я его вывезу. Принеси какое-нибудь покрывало.
Я кивнула и бросилась в спальню за покрывалом. В спальне я увидела открытый шкаф. Вся моя одежда валялась на полу. Сразу было видно, что в нем кто-то шуровал.
Если труп окоченел, значит, убийство произошло уже давно. Ну а если так, то зачем потребовалось перевязывать рану моей футболкой? Возможно, кто-то просто хотел показать, что убийство произошло именно в доме и умирающий истекал кровью. Прямо чертовщина какая-то… Кто-то решил ввести меня в заблуждение, и у него очень хорошо это получилось.
Я схватила покрывало и помчалась к лежащему в гостиной трупу. Дав покрывало Зие, я встала на четвереньки и быстро проговорила:
— Зия, чертовщина какая-то. В доме кто-то был. У меня шкаф с одеждой перерыт.
— Если в доме труп, понятно, что в доме кто-то был.
— Но кто? — Я с испугом посмотрела на Зию. — Кто?
— Не знаю.
Зия порылся в карманах покойника в надежде что-то найти, но в них было пусто. Ни бумажника, ни документов. В тот момент, когда Зия завернул труп в покрывало и потащил его в сарай, в котором мы складывали инструменты и различные приспособления для дома, я почувствовала, как сильно меня затрясло и как сильно застучало сердце. Я не помогала Зие, я буквально вжалась в стену и боялась пошевелиться. Как только Зия спрятал труп и закрыл сарай на замок, я бросилась к зеркалу и посмотрела на свое отражение.
Все происходящее сразу отразилось на моей внешности, и я выглядела так, как выглядит человек, попавший в безвыходное положение и совершенно не знающий, как из него выбраться. У меня были покрасневшие измученные глаза, загнанный вид, словно меня долго гоняли и я уже валюсь с ног от изнеможения… И пустой взгляд.
— Всё, — Зия вытер ладони. — Всё, — повторил он и направился к двери. — Пойду, проверю работу озеленителей. По времени они уже должны заканчивать.
Зия вышел из дома, я постояла посреди холла и направилась к себе в спальню. Я огляделась по сторонам, стараясь отметить, в каком порядке лежат оставленные мною вещи.
Но в моей комнате ничего не было тронуто, и все вещи лежали так, как я их и оставила. Рылись только в шкафу. Неужели нужно было перевернуть весь шкаф кверху дном только для того, чтобы найти какую-то злосчастную футболку?
Мои сумбурные мысли перебил телефонный звонок. Наверное, мама или дети, подумала я и бросилась к телефону. Я быстро схватила телефонную трубку в надежде услышать голос родных людей, но тут же получила очередную порцию разочарования.
Это был голос незнакомого мужчины, а с некоторых пор я не очень-то любила общаться с незнакомыми мужчинами, да и со знакомыми тоже…
— Да, я вас внимательно слушаю.
— Светлана?
— Она самая.
— Это Александр Петрович.
— Какой еще Александр Петрович?
— Тот самый, с которым вы познакомились в баре на берегу моря. Вспомнили?
— Что-то припоминаю, — ответила я совсем не дружелюбно.
— Вы так быстро всех забываете?
— Ага, особенно тех, которые не произвели на меня должного впечатления.
— Вы хотите сказать, что я не произвел на вас впечатления?
— Я хочу сказать, что я не оставляла вам свой номер телефона.
— Я вас понимаю. С моей стороны было не очень тактично звонить вам. Вы и в самом деле не давали мне свой телефон…
— И где же вы его нашли?
— Это не составило большого труда. Телефон я знал и до того, как вы в этом доме поселились.
— Он что, так известен?
— Он известен точно так же, как и сам дом. Светлана, вы же не купили какой-нибудь заштатный коттедж, каких полно в этом городе. Вы купили самый красивый дом, местную достопримечательность или даже, можно сказать, раритет. Вы смело можете договариваться с местной туристической фирмой, чтобы к вам домой водили экскурсии. Любая туристическая компания сочтет это за счастье, а вам неплохая прибыль…
— Спасибо, но средств у меня хватает, — перебила я Петровича. — А еще я веду затворнический образ жизни. Я же вам уже сказала, что это была ваша местная достопримечательность, а стала моя личная. А я не привыкла делиться своим, личным. Вы правы, мне нужно поменять номер телефона. Завтра же заеду на телефонную станцию.
— У нас не меняют номера телефонов.
— Мне кажется, что за деньги поменяют не только номер телефона, но и паспортные данные. Если, конечно, сильно этого захотеть.
— Вы странная девушка. Даже очень.
— Может быть. Для женщины это комплимент.
— Мне сказали, что вы живете в доме вместе со своим слугой.
— Вас правильно информировали.
— А я думал, что то время, когда у людей были слуги, давно прошло.
— Для кого прошло, а для кого только началось. Завтра мой дом будет оснащен самыми последними достижениями охраны и сигнализации. С завтрашнего дня на работу заступают охранники, — я сказала это специально, как бы мимоходом.
Информация к размышлению для Петровича, Гоши (не верблюда) и им подобных. В конце концов, береженого бог бережет.
— Вы подружились с нашим местным охранным агентством?
— Я заплатила вашему местному охранному агентству, — поправила я Петровича. — Я никогда не дружу с людьми за деньги. Вернее, с людьми, которым плачу.
— А почему вы решили так усиленно охранять дом? У вас есть на то какие-то причины? Вас кто-то обидел? — Петрович заходил издалека, но на мгновение мне показалось, что он что-то подозревает.
— Осторожность никогда не помешает.
— Но и не всегда спасает.
— Вы не правы. Все зависит от того, сколько денег заплачено за эту осторожность.
— Вы живете по принципу: чем дороже, тем лучше и надежнее?
— Я живу по принципу: чем дороже, тем качественнее.
— Если у вас возникнут какие-то проблемы, то вы всегда можете обратиться ко мне.
— А вы представитель местной братвы?
— С чего вы взяли? — рассмеялся Петрович.
— Так представился мне Гоша. Мне показалось, что вы из той же оперы.
— Я не из той же оперы. Я просто волшебник, который может решать людские проблемы.
— Вы решаете людские проблемы за деньги?
— Смотря что это за проблемы и кто ко мне с ними обращается.
— Хорошо, я учту. А вообще вы зачем мне позвонили?
— Я хотел пригласить вас вечером в ресторан. А еще лучше — в казино. Тут недалеко, в соседнем городе. Вы играете?
— Вы хотите знать, азартный я человек или нет?
— Ну да.
Я подумала, что не была в казино никогда в жизни. Частым гостем в этих заведениях был мой Костик. Если я что и знала о подобном времяпрепровождении, то только с его слов. Но все же я должна была держать марку, положение владелицы крутого особняка обязывало.
— Я не азартный человек. Я играю в казино редко, только под настроение.
— Значит, я ошибся.
— В чем?
— Как только я вас увидел, мне показалось, что вы очень азартная женщина. Такая, как вы, просто не может быть неазартной.
— Первое впечатление о человеке всегда обманчиво. Значит, вы хотите назначить мне свидание?
— Что-то вроде того, — слегка смутился Петрович.
— А я не могу. Я сегодня вечером занята, — произнесла я с язвительностью.
— Очень жаль, а если не секрет, чем?
— Это секрет.
— Тогда, может, завтра?
— Я не знаю, что будет завтра. Созвонимся.
— Хорошо, тогда запишите мой телефон.
— Ваш телефон?
— Ну да. На случай, если у вас будут проблемы. Сами понимаете, чужой город, чужие порядки, чужие обычаи, мало ли что может приключиться.
Я записывала телефон Петровича и чувствовала, как ни с того ни с сего начинает дрожать моя рука.
Последние слова произвели на меня должное впечатление. Они были какими-то гнетущими и наводили на самые мрачные мысли. В трубке послышались быстрые гудки, я еще долго держала трубку в руках и опустила ее на рычаг только через несколько минут…
