Глава 13
Мы сели в подкатившее такси. Я старалась не думать, что повелась на очередную провокацию. Мне стало по-настоящему страшно. Чем дальше мы отъезжали от отелей, тем все больше я понимала, что своим согласием наказала сама себя еще раз.
— Вы сказали, что медосмотр будет совсем рядом, а мы уже отъехали так далеко, — мрачно заметила я.
— Не переживайте. Еще пять минут, не больше. Не надо паниковать. Я не причиню вам зла. Если вы пройдете медосмотр, то вы вернетесь на родину с хорошими деньгами. Не каждой девушке посчастливится попасть в гарем. Поверьте, на вашем месте мечтали бы оказаться тысячи претенденток.
— Мне очень хочется вам верить. Вот только все мы очень часто страдаем из-за своего доверия. Именно из-за него происходят все наши беды. Такие типы, как вы, морочат русским девушкам головы и играют на том, что их задолбала серая, нищая жизнь. А вы… Вы купили меня только тем, что назвали такую фантастическую сумму.
— Нет, не фантастическую. Это реальные деньги. Между прочим, для того чтобы отобрать наложниц в гарем, проводят целые конкурсы, а я предложил вам попасть в него без всякого конкурса. — Повелительным взмахом руки турок показал, что мы наконец приехали, и машина тут же остановилась. — Если сейчас все пройдет удачно, то уже через несколько часов вы будете в гареме. Поверьте, вы ни о чем не пожалеете. Не каждому человеку удается еще при жизни побывать в раю. У вас есть такое русское слово «халява». Вы наверняка его знаете.
— Знаю.
— Так вот, гарем и есть самая настоящая халява.
— Что-то я не вижу смысла. Неужели султан платит такие деньги только за то, что в его гареме живет столько народу?
— Поверьте мне, платит. Султан — очень обеспеченный человек, и ему важен сам факт, что у него такой большой гарем, состоящий из красивых девушек. Он хвастается перед своими друзьями и таким образом поддерживает свой престиж. Девушки, которые были в гареме, говорят, что сам султан — любовник никудышный. Он ложится в постель накурившийся и уже ничего не может, — турок улыбнулся и подтолкнул меня к входу в дом.
— Накурившийся? Он что, наркоман?
— Да нет, он просто курит кальян.
Мы вошли. Ко мне подошла пожилая женщина. К моему удивлению, старуха хорошо говорила по-русски. Женщина взяла у меня анализ крови, а затем заставила раздеться.
Скинув одежду, я почувствовала себя немного неловко, потому что старая турчанка вела себя довольно бесцеремонно и осматривала меня, словно скаковую лошадь.
Она стала больно щупать мне грудь, нажимала на соски и с какой-то прямо-таки яростью раздвигала мои ноги и заглядывала между ними.
— Простите, что вы себе позволяете?
В этот момент в комнату вошла еще одна турчанка, совершенно не говорящая по-русски, которую старуха представила своей племянницей. Как только их стало две, я засмущалась еще больше и, поняв, что женщины переходят все возможные границы приличия, принялась громко возмущаться:
— В чем дело? У нас медицинский осмотр проводят квалифицированные врачи, которые не позволяют себе таких вольностей, как вы!
— Для гарема провожу осмотр я, — злобно пробурчала пожилая женщина и жестом приказала мне сесть на гинекологическое кресло.
— Но ведь вы не врач?
— Я врач.
— У врача должны быть белый халат и резиновые перчатки.
— Я врач. — Пожилая турчанка была непреклонна и заставила меня полностью ей подчиниться. Внимательно осмотрев мой лобок, старуха укоризненно покачала головой и послала свою племянницу за какой-то смесью. — У вас очень много волос…
— Я не брила их целую неделю… У меня не было возможности. Мне кажется, что так очень даже естественно.
— Тебя не пустят в гарем. Тебе необходимо сделать эпиляцию.
— У вас есть для этого соответствующие инструменты?
— Нет. Я использую старый проверенный метод, который не нарушает истинный запах тела.
— А чем пахнет тело?
— Молоком и медом. Хорошо, что у тебя нет волос на ногах и спине, а то с тобой пришлось бы очень долго возиться.
Увидев, что племянница притащила в железной миске какую-то гремучую смесь, воняющую горелым, я сжалась и спросила испуганно:
— Что это такое?
— Это смесь сахара и яичных белков. Сейчас я смажу твои волосы.
— Скажите, а это больно?
— Потерпишь. Если ты хочешь попасть в гарем, то должна научиться терпеть.
Намазав мне волосы, турчанка потерла вспотевшие ладони и приложила к лобку салфетку.
Я сидела ни жива ни мертва и с ужасом ждала, что же будет происходить дальше? В тот момент, когда племянница вцепилась в мои руки, я поняла, что сейчас мне станет по-настоящему больно. Так оно и оказалось. Нечеловеческая боль пронзила меня насквозь. Турчанка дернула салфетку с такой силой, что мне почудилось, будто с салфеткой она содрала с моего лобка кожу. Я заорала и потеряла сознание…
Я не помню, когда очнулась, но как только почувствовала, что могу двигаться, с трудом слезла с гинекологического кресла и от дикой боли в низу живота зарыдала в голос.
— Да пошли вы к чертовой матери вместе со своей эпиляцией и со своим гаремом! Дикари! За такую эпиляцию у нас в России вам бы руки-ноги повыдергивали и посадили в тюрьму за истязание!
Турчанка даже не пыталась меня успокоить. Подойдя ко мне вплотную, она похлопала меня по плечу и сказала:
— У тебя очень хорошие анализы. Никакой инфекции нет. Пока ты была без сознания, я все проверила. Тебе можно в гарем. Ты здорова. Но мне не понравилось, что ты потеряла сознание. Это говорит о том, что ты слишком слабая. Женщина должна быть сильной и ничего не бояться. А вот то, что ты так кричала, это хорошо: значит, ты не холодная, а горячая. В гареме не нужны холодные ледышки. Вообще-то наши мужчины любят, когда женщины ведут себя как рабыни и молчат, но не всегда. Бывают такие моменты, когда женщина должна говорить… Я имею в виду, говорить на языке секса…
— Да пошла ты! Я уже ничего не хочу! Выпустите меня отсюда! — крикнула я турчанке и решительно направилась к выходу.
На самом выходе я столкнулась с моим «благодетелем» и чуть было не сбила его с ног. Именно он затащил меня в этот ад, и мне захотелось незамедлительно на нем отыграться.
— Послушай, эй, ты, хрен моржовый. Я даже не знаю, как там тебя зовут. Экрам, наверное.
— Откуда вы знаете мое имя? — удивился турок. — Я же не успел вам представиться. Меня и в самом деле зовут Экрам.
— А я умею читать по лицам. У тебя на роже написано, что ты Экрам. Вас, сутенеров, всех Экрамами зовут. Вас с детства убивать надо. Сразу, как только вы появляетесь на свет. Спасибо тебе за прекрасно проведенный медосмотр. Мне твой гребаный гарем и даром не нужен! А теперь отвези меня, пожалуйста, туда, где ты меня снял! Найди другую дуру для таких дел. Вы ж нас, русских баб, за дур держите. Пользуетесь тем, что в нашей стране хорошо живут только те, кто ворует, и тем, что нашим молодым женщинам заработать нормальные деньги практически негде. А пожить по-человечески всем хочется… Вот вы этим и пользуетесь. Только конченые гады, типа тебя, могут пользоваться женской слабостью. Настоящие мужчины никогда до этого не опустятся…
— Как вас зовут? — перебил турок.
— Какая тебе разница?! — рявкнула я.
— Я задал вам вопрос и не получил на него ответа. Мне кажется, что это очень даже невежливо.
— Светлана.
— Светлана, прекратите, пожалуйста, паниковать. Вы прошли медосмотр.
— А чего мне это стоило? Какая-то грязная, вонючая турецкая баба трогала меня своими годами не мытыми руками и хлопала по бедрам!
— Не нужно так говорить о наших женщинах.
— Можно подумать, ваши женщины относятся к нам по-другому.
Около нас появилась та самая старуха, что проводила медосмотр, я не на шутку испугалась — а вдруг она слышала мои слова? Я прошептала:
— Ну что, уходим отсюда?
— Да.
Турок сунул старухе в карман несколько долларовых купюр и вывел меня из дома.
— Так вы еще не передумали насчет гарема?
— Нет. Если больше не будет никаких медосмотров.
— Медосмотр закончился. Я очень переживал за результаты. К счастью, они оказались хорошими. Вас можно поздравить.
— С чем?
— Вы здоровы, и это прекрасно. Теперь мне осталось доставить вас в гарем. Уверяю вас, вы будете жемчужиной гарема. Настоящим сокровищем. Вам кто-нибудь говорил, что вы очень красивы?
— Муж говорил, когда я молодая была.
— Да разве вы старая?
— Муж ушел к совсем юной…
— Ваш муж был не прав.
Я грустно улыбнулась, и турок не мог этого не заметить. Как только мы вновь сели в такси, он похлопал меня по плечу и произнес дружелюбно:
— У вас очень грустная улыбка. Но ничего, пройдет несколько дней, и всё наладится. Я уверен, что вам очень понравится в гареме. Вы почувствуете власть султана, и я думаю, эта власть вам придется по душе. Некоторые мужчины любят, когда над ними властвуют женщины, но это неправильно. Женщина должна быть в настоящей мужской власти, и только эта власть пьянит и притягивает. Вы ощутите это сразу, как только окажетесь в гареме.
Дальше все происходило, словно во сне. Мы сели в вертолет и полетели над морем. Я сидела ни жива ни мертва, и рассматривала Турцию с высоты птичьего полета. Мне было страшно, что я согласилась на подобную авантюру, но процесс, как говорится, пошел.
Где-то там, далеко, остались мои любимые дети, которым «посчастливилось» родиться у такой непутевой матери, как я. Моя мама, предательски сбежавший муж и моя так круто изменившаяся жизнь…
Увидев скалистые горы, покрытые карликовыми соснами, я мысленно вспомнила похороненную вечную хохотушку Ленку и такую юную, но уже жестоко наказанную собственной судьбой Нику.
Если бы Ленка знала, куда я лечу… Если бы она только знала… Интересно, как бы она восприняла эту новость? Посчитала бы меня сумасшедшей или, наоборот, согласилась с тем, что при таком ужасном раскладе риск просто необходим, что это действительно шанс?
Увидев роскошный дворец, возвышающийся на острове посреди моря, я потерла глаза, не в силах поверить в реальность происходящего.
— Это что, сказка? — спросила я в тот момент, когда вертолет начал садиться прямо на воду.
— Я же вам говорил, что вы попадете в рай. Наверное, это и есть сказка.
— Да, из «Тысячи и одной ночи». Если бы раньше кто-нибудь сказал, что такое существует наяву, я бы никогда не поверила. Но теперь я вижу все своими глазами…
— У султана много девушек, но поверьте, вы будете самой красивой из них.
— А какое отношение к султану имеете вы?
— Я состою у него на службе. За каждую наложницу я получаю деньги. За вас мне тоже неплохо заплатят.
Я попала в восточную сказку. Моему взору предстал дворец вроде того, что Хоттабыч подарил своему спасителю Вольке. Шумели высокие пальмы, журчали фонтаны с подсветкой, струились декоративные водопады с прозрачной, как стекло, водой.
Но больше всего меня впечатлили невероятно красивые клумбы с необычными цветами, которых я раньше никогда не видела, разве что на картинках в той же книге «Тысяча и одна ночь». На невероятной красоты цветах сидели малюсенькие птички-колибри, а между клумбами шествовали важные павлины. На аллеях стояли мраморные статуи различных богов и сказочных персонажей, а многочисленные резные окна дворца и мозаичный пол были великолепны.
— Что это, рай? — Я посмотрела на идущего рядом со мной турка и почувствовала, как от всего этого великолепия у меня закружилась голова. — Скажите, я сплю?
— Нет. Мы во дворце султана, — совершенно спокойно ответил турок.
Поскольку он ничему не удивлялся, я сделала вывод, что в этом дворце он бывал неоднократно и волшебная сказка стала для него обыденностью.
— А вот и гарем. — Турок показал мне на многочисленных девушек, сидящих на низеньких резных скамейках, купающихся в дивном озере или просто прогуливающихся по саду.
— Кто эти девушки?
— В основном наложницы. Не волнуйтесь. Вы будете самая красивая. Вот увидите.
— Я не стремлюсь быть самой красивой. Тем более я вижу тут девушек намного красивее себя.
— Вы не правы. В вас есть что-то такое… Вы по-своему притягательны… У вас свежее лицо…
— А разве только цвет лица выделяет меня?
— Они какие-то одинаковые… Вернее, нет. Они какие-то равнодушные… Здесь красотки со всего света. Это европейки, азиатки, мулатки, негритянки и даже кореянки. Правда, преобладают все же восточные девушки.
— А мы идем к султану? — Я критически оглядела себя и решила, что могу не понравиться хозяину и тогда, скорее всего, он прикажет отправить меня обратно.
— Нет. С хозяином вы познакомитесь намного позже.
— Тогда куда же мы направляемся?
— Я отведу вас к женщине, которая управляет гаремом. Она покажет вам вашу комнату.
— Девушки живут отдельно?
— Совершенно верно. У каждой своя комната. Есть все необходимое для нормальной, комфортной жизни. Я встречусь с вами ровно через месяц. В этот день вы объявите мне свое решение: остаетесь ли в гареме и дальше, или я отдаю вам деньги и отправляю на родину.
Мы двигались по центральной аллее, а проходившие мимо девушки рассматривали меня с нескрываемым любопытством.
— А здесь все девушки живут подолгу?
— Кто как. Но почти все согласились приехать на месяц, а затем остались. Кто на два, кто на три, кто на полгода, а некоторые даже на год.
— Господи, и султан с ними со всеми спит? Ведь вы, кажется, говорили, что любовник из него неважный.
— Совершенно верно. Я тут как-то разговаривал с одной девушкой из Югославии. Она пробыла в гареме четыре месяца и была приглашена султаном на ночь всего один раз.
— Вот как?
— Да.
— А какой интерес султану держать ее в гареме?
— Я же вам уже объяснял, что интимная сторона жизни для хозяина совсем не главная. Для него важен престиж — количество. Вам этого не понять. На Востоке свои законы и понятия. Почти каждый вечер хозяин собирает всех своих наложниц. Он любит ужинать в их окружении, а особенно танцевать. Каждая девушка наряжается и старается понравиться хозяину во время танца. Но он выбирает одну из них, и именно с ней он проводит ночь, а может, и не ночь, а всего несколько приятных минут.
— Какая прелесть, — откровенно съязвила я, а сама подумала: «Чудные они все-таки люди, эти султаны. Платить деньги фактически ни за что. Наши мужчины с трудом содержат всего одну женщину, а некоторым даже и такое не под силу. Это же какие несметные богатства надо иметь!» — И как они проводят свободное время? — возбужденно расспрашивала я турка, дружелюбно улыбаясь любопытным женщинам.
— Просто живут, — коротко, но понятно ответил турок.
— У нас есть женские монастыри, — почему-то не к месту вспомнила я. — Там, конечно, условия намного хуже. Женщины работают и молятся от зари до зари.
— Работают? — заинтересованно спросил турок.
— Ну да. Стряпают, ходят за скотиной и, не разгибая спины, трудятся в поле.
— Это ужасно.
— Что ужасно-то?
— Ужасно, когда женщины работают. Женщины не созданы для работы. Для этого есть мужчины.
— Если бы наши мужчины так рассуждали, тогда бы у нас вся жизнь пошла совсем по-другому. — Я вздохнула и подумала: если бы рассказала кому-нибудь из своих знакомых о том, где побывала и что видела, то мне никто бы не поверил, и немудрено.
— У нас есть современный кинотеатр.
— Вот как?
— Да. По вечерам показывают различные фильмы. Правда, чаще всего эти фильмы на турецком языке, но их с удовольствием смотрят и европейские девушки. Может, и правду говорят, что по-настоящему хорошему фильму не нужен перевод? У нас даже есть такая аппаратура, которая еще и не появилась в магазинах. Несмотря на то, что султан большой любитель старины, он очень любит современную технику и бывает на разных выставках новейших технологий во многих странах мира.
У входа во дворец я увидела мужчину с недобрым взглядом.
— А откуда в женском царстве мужчины? — Я поздоровалась с незнакомцем и отметила про себя, что у того могучее натренированное тело. Такое тело невозможно иметь, не занимаясь на тренажерах. Это значит, что здесь непременно есть тренажерный зал.
— Это евнух.
— Да вы что?
— Конечно. На территории гарема могут находиться только евнухи. Все султаны большие собственники, и они не позволят поделиться с кем-нибудь тем, что имеют. Девушки должны мечтать о ночи с султаном и очень долго к ней готовиться, а на других мужчин им даже смотреть нельзя. На евнухов можно, потому что это не мужчины.
— Надо же, какой султан у вас предусмотрительный.
— По-настоящему богатые люди всегда предусмотрительны.
Мы спустились в помещение, напоминающее подвал. Мой спутник открыл передо мной какую-то дверь.
Навстречу нам из-за стола поднялась тучная женщина совершенно непонятной национальности и довольно властно взяла меня за руку.
— Кто это? — опешила я.
Экрам серьезно сказал:
— Управляющая. Раиса. Ты обязана ей во всем подчиняться, слушаться ее и не перечить.
Раиса крепко держала меня за руку.
— Это та русская, насчет которой ты звонил? — Раиса оглядела меня с ног до головы и одобрительно кивнула. — Ты был прав — она очень хороша. Надеюсь, султан останется доволен.
Экрам попрощался со мной, напомнив, что вернется ровно через месяц.
Я села на предложенный стул, а Раиса достала толстую тетрадь.
— Ты откуда приехала?
— Из России.
— Это понятно, что не из Турции. Из какого города?
— Из Москвы.
— У нас была одна москвичка года два назад.
— А где она сейчас?
— Уехала домой.
— А сейчас у вас есть кто-нибудь из России?
— Сейчас нет, но есть три румынки и две чешки. Несколько русских и украинских девушек есть у другого султана, на соседнем острове. А в нашем гареме ты будешь единственной русской. Ты замужем?
— Нет, — покачала я головой. — А что, разве тут могут быть замужние женщины?
— Конечно, если эти девушки наложницы, а не жены султана. Кстати, женщина из Москвы имела двоих детей. Она приехала на заработки. Ее дети голодали. У нее не было мужа. Ваши мужчины такие безответственные…
— У меня тоже двое детей, и они тоже почти голодают.
— У тебя двое?
— Да.
— Но у тебя фигура нерожавшей девушки. Москвичка была намного крупнее.
— Я не знаю… У меня просто конституция такая.
— Ты видела сколько у нас девушек?
— Да.
— Так вот, каждая мечтает понравиться султану и стать его любимой наложницей, потому что султан одаривает своих любимых жен и наложниц драгоценностями и чаще других зовет к себе на ночь. Поэтому я хочу, чтобы ты запомнила одно простое правило. В гареме вообще никогда не должно быть никаких ссор или конфликтов. Женщина в гареме обязана не разжигать конфликты, а, напротив, уметь их гасить. Если я узнаю, что кто-то из вас устроил скандал, в чем-то кому-то не уступил или сознательно создал конфликтную ситуацию, я лишаю такую женщину тех денег, которые она должна заработать в конце месяца, и перевожу ее из наложниц в прислуги. Тогда для нее заканчивается райская жизнь, и скандалистка начинает работать. Мыть комнаты, туалеты, помогать на кухне… Так что ты не думай, что у нас все гладко. У меня есть женщины, которые работают с утра до ночи и отрабатывают оговоренный срок нахождения в гареме совершенно бесплатно. Я наказываю лишь в экстренных случаях, только тогда, когда понимаю, что девушка совершенно не дорожит своим положением и не хочет понимать, где она находится. Тебе все ясно?
— Да.
— Я не очень люблю русских.
— Почему?
— Потому что русские чересчур независимы и многие из них относят себя к феми…
— К феминисткам, — подсказала я.
— Точно. К феминисткам. В гареме не должно быть таких женщин. Правда, та русская была очень хорошая и скромная. Мне не хотелось с ней расставаться. Я предлагала ей продлить контракт, но она очень сильно скучала по детям и решила вернуться домой. Правда, я сказала, что здесь ее второй дом и она может вернуться сюда в любое время. Если, конечно, она будет интересна султану. Если она не подурнеет, не постареет, ничем не заболеет и не изменит своих убеждений и взглядов, а это значит, не станет этой, как ее?..
— Феминисткой.
— Не станет феминисткой. Говорят, что есть такое движение во всем мире. В нем участвуют совершенно сумасшедшие женщины, которые не хотят слушать мужчин и подчиняться им. Такие женщины пугают… Я не понимаю, почему это движение не запретят.
Я почесала затылок и ответила, не задумываясь ни минуты:
— Потому, что не каждому мужчине можно подчиняться. Не все же мужчины такие, как ваш султан. У нас есть такие мужчины, которых не только слушать — прислушиваться к ним и то ни к чему. Их вообще нельзя воспринимать всерьез. Они заведут в такие дебри, что уже никто не поможет. Есть мужчины, которые, наоборот, живут женским умом и слушаются женщин. Без женского разрешения они не могут шагу шагнуть. Все мужчины разные… Не все же мужчины такие состоятельные, как ваш султан. После перестройки у нас появилось очень много альфонсов и неудачников. Все они ищут женщину побогаче и норовят взвалить свои проблемы на ее хрупкие женские плечи, обвиняя при этом во всех своих мыслимых и немыслимых грехах. А бывает и так, если женщина удачлива и успешна, то мужчина, находящийся рядом с ней и не сумевший себя реализовать, очень часто начинает ее подавлять и приписывать этот успех себе. Мол, если бы не я, то у тебя бы ничего не было. Как можно слушать подобное? Естественно, женщина терпит-терпит, кормит-кормит такого мужчину, молча слушает, как он бьет себя в грудь и хвалится друзьям о своих мнимых успехах, а затем берет, выгоняет такого мужчину к чертовой матери, спокойно вздыхает, продолжает вкалывать дальше и становится феминисткой. И немудрено после такого-то опыта. — Я на секунду перевела дыхание и продолжила: — Вот я слушала своего мужа почти десять лет. В результате осталась одна с двумя детьми. Так что не надо пугаться феминизма. Женщины приходят к нему не сразу, а после долгих и мучительных выводов, которые они делали исходя из своего прошлого. Феминистки — это не разочарованные в мужчинах женщины, это просто женщины, которых когда-то очень сильно обидели мужчины. Такие женщины решили жить самостоятельно, без мужчин. Они нашли в себе силы отказаться от того, что приносило им обиды и неприятности. Они поняли, что они сильнее, умнее, выносливее и человечнее…
— Я не хочу слушать такие рассуждения, — резко перебила меня Раиса. — В гареме женщина должна молчать, не скандалить, не иметь своего мнения, боготворить и любить султана. Она должна повиноваться, соглашаться, быть безропотной, смотреть на своего хозяина с обожанием, выполнять все его прихоти, причем интимные тоже. Женщина, живущая в гареме, славится своей безотказностью и безропотностью и особой сексуальностью. Если за этот месяц султан выберет тебя на ночь, то ты должна знать, как ублажить своего хозяина. Ты знаешь, что, по мусульманским законам, близость между мужчиной и женщиной происходит только в кромешной тьме?
— Нет, — покачала я головой.
— Так вот, ты должна это знать. Темнота будет такая, что ты даже не увидишь лица… Запомни это. А также запомни: что бы ты ни делала и как бы ни заискивала перед хозяином, во время оргазма мужчина должен находиться сверху. Это мусульманские законы, и никто не вправе их отменить. Перед близостью ты примешь отвар местных трав. Эти травы действуют подобно успокаивающим наркотикам Они расслабляют и одновременно вызывают огромное сексуальное желание. Ты должна соблазнить и удивить хозяина. Показать ему что-то такое необычное, чтобы он завелся. И знай, что хозяина очень тяжело удивить. Он видел слишком много женщин. Намного больше, чем ты думаешь, и каждая из них мечтала чем-нибудь его поразить. Бывали случаи, когда он выбирал себе наложницу, а затем отказывался провести с ней ночь. Когда он ложился с ней рядом, у него вдруг пропадало желание спать с этой женщиной. Пускай в ход все свои сексуальные познания и люби его с нежностью. Одна девушка была его любимой наложницей только потому, что она, когда султан ложился на спину и закрывал глаза, довольно искусно ласкала его член своими вьющимися волосами. Хозяин получал оргазм и буквально засыпал эту девушку драгоценностями. Она увезла домой целое состояние и несколько раз возвращалась и вновь была самой любимой и желанной наложницей султана. Правда, в последний раз я не приняла ее в гарем. Она стала слишком много пить и курить анашу. Поэтому плохо выглядела и потеряла свою былую привлекательность. Я закрыла ей вход в гарем и не знаю, как сложилась ее дальнейшая судьба. Многие девушки пытались последовать ее примеру и пробовали ласкать член хозяина своими волосами, но у них ничего не получалось. Они не вызывали у хозяина никаких чувств, кроме раздражения. Он прогнал их прочь. Наверное, у той девушки были какие-то особенные волосы. Нежные-нежные… Султанам нравятся европейки. Они изысканные в постели и горячие, а еще они вкладывают в секс душу. Восточные женщины совсем другие. Они холодные, и у них отсутствует темперамент. Только смотри не переборщи с темпераментом. Ни в коем случае не веди себя в постели, как проститутка. Султан может провести ночь с проституткой в другом месте, но только не в гареме. В гареме должно быть пристойно, здесь только чистые женщины. В гареме нет и никогда не было проституток. Тебе уже, наверное, говорили, что чем больше у султана в гареме женщин, тем выше его престиж? Особенно престижно иметь в гареме белых женщин. Белые наложницы говорят о богатстве хозяина и вызывают зависть у его друзей.
— А хозяин никогда не делится наложницами со своими друзьями? — неожиданно спросила я.
— Ни в коем случае, — Раисе явно не понравился мой вопрос. — Хозяин — большой собственник, и он никогда и ни с кем не поделится своей собственностью. Поделиться своей наложницей для него — все равно что дать почистить зубы своей зубной щеткой. И еще запомни: хозяин практически не разговаривает со своими наложницами. Поэтому и не пытайся его разговорить. Восточные мужчины любят молчаливых женщин. Они редко разговаривают с женщинами, да и то преимущественно с женами. Так что не пытайся вызвать султана на разговор. Ты вызовешь у него только ненависть. Женщина в гареме должна молчать. Ты должна знать, что твой хозяин очень честный и очень порядочный человек и тебе повезло, что ты попала именно в наш гарем.
— А что, есть нечестные султаны?
— Как и все люди, султаны могут быть как честные, так и нечестные. Некоторые султаны делают из своих девушек рабынь, и они живут в гареме годами, а иногда даже их дарят своим друзьям или близким. Повторяю, тебе повезло. А теперь пошли, я покажу тебе твою комнату.
Комната превзошла все мои ожидания. В ней было все, что требовалось для комфортной жизни. Я упала животом вниз на роскошное ложе, уткнулась лицом в подушку, пахнущую какими-то упоительно-ароматными травами, и постаралась поверить в реальность происходящего…