Глава 18

Я с трудом открыла глаза. Рядом со мной сидел незнакомый человек и снимал с моей руки крепкий жгут. Остро пахло лекарствами. Я посмотрела в сторону – на тумбочке лежали щприц и ватка, намоченная в спирте. Нетрудно было догадаться, что он только что сделал мне какой-то укол. Перед глазами все плыло, в ушах стоял шум, словно рокотал морской прибой, голова кружилась, а во рту было сухо. Надо мной склонилась Лерка, сжимая у горла ворот ночной рубашки. Она плакала.

– Что мне вкололи? Опять героин? – прошелестела я.

– Да как вы можете говорить такое? – оскорбился незнакомец. – Я врач. Я ввел вам лекарство.

Присмотревшись, я опознала в нем врача, который иногда навещал Лерку.

– Ксюшенька, это доктор, – поспешила успокоить меня подруга. – Он очень хороший. Он наркотики не колет. Он лечит.

– Что со мной произошло?

– С вами произошло чудо, – устало объяснил мужчина. – Вы почему-то остались живы.

Лерка погладила меня по голове:

– Ксюха, ну ты что, не слышала, как я тебе кричала? Я же тебя предупреждала, что нельзя лезть на забор. Он под током.

– Что-то я не расслышала.

– Я же так громко кричала!

– Дорогая, считайте, что сегодня у вас второй день рождения. Вы получили сильный удар током. Исход мог быть самый печальный, вплоть до смертельного. Вы чудом избежали гибели, сам не понимаю, как это у вас вышло. Ангел-хранитель у вас сильный.

Я подняла руки – красные, обожженные, и всхлипнула от боли и отчаяния:

– Что… это?

– Не стоит расстраиваться, – успокоил меня доктор. – Это ожоги. Я же объяснил – вас ударило током.

– А это пройдет?

– Я смазал ваши ожоги редким индийским снадобьем. Этот крем вы не найдете в свободной продаже ни в одной аптеке. Его привез мой друг из Индии. Уверяю вас, он поможет.

– У чудо доктора море различных волшебных кремов, – постаралась подбодрить меня Лера. – Мне иногда кажется, что он и мертвого воскресить может. Тигр, между прочим, на него молится. Посмотри, как быстро мои синяки проходят.

– Синяки – не ожоги, – обреченно вздохнула я.

– Конечно, ожоги от удара током излечиваются довольно сложно, но если вы будете пользоваться моим кремом, то все будет в полном порядке.

Врач собрал свою сумку и откланялся. Мы остались с Леркой вдвоем.

– Почему ты плачешь? – спросила я Леру.

– Потому что я чуть было тебя не потеряла. Ксюха, милая, ну неужели ты так и не поняла, что отсюда сбежать невозможно? – грустно сказала она и положила на кровать футляр.

– Что это?

– Ожерелье. Ты что, не узнаешь?

– Узнаю. Это же тебе Тигр недавно подарил!

– Верно. А я дарю его тебе, – со счастливой улыбкой сказала Лера.

Меня бросило в жар.

– Я его не возьму.

– Почему? – удивленно подняла брови Лера.

– Потому что ты, можно сказать, по́том и кровью украшение заработала, а я должна его носить? Лера, поверь, это ожерелье тебе намного нужнее, чем мне. Мне в нем даже выйди некуда.

– Как это некуда? А Олег появится…

– Он не появится, – резко перебила я. – Послушай меня внимательно. Олегу теперь нет до меня никакого дела.

– Почему?

– Мы разошлись. Если ты думала, что мы здесь будем жить вчетвером, то глубоко ошибаешься. Я все равно не докажу ни тебе, ни Тиграну, что у меня с Олегом совсем не те отношения, которые вы бы хотели видеть.

– Знаешь, какие бы у тебя ни были отношения с Олегом, я хочу подарить тебе это, – поправила растрепавшиеся волосы Лера. – Мне просто приятно сделать тебе подарок как своей самой близкой подруге.

– Я не могу это принять.

– Если ты не сможешь это принять, значит, ты неискренна по отношению ко мне и к нашей дружбе. У меня этих ювелирных украшений складывать некуда. Моим праправнукам хватит. Тебе все равно ни один мужик ничего подобного не подарит, ведь у тебя к ним не такое потребительское отношение, как у меня. А мне Тигран еще таких побрякушек знаешь сколько подарит… Ему это ничего не стоит. – Лера говорила, а на ее глазах появились слезы. – И бриллианты, и камни Сваровски, и все что угодно. Этот подарок от чистого сердца, поверь. Мне действительно не хватало такой подруги. Ты не ханжа, принимаешь и понимаешь мой образ жизни, просто никогда не сможешь жить так, как живу я. У меня была подруга. Я тебе про нее рассказывала. Она умерла от наркотиков. Вы с ней чем-то похожи. Она тоже не умела сшибать с мужиков деньги, поэтому влачила жалкое существование, находя утешение в очередной дозе героина. – Лера закурила и продолжила взволнованно: – Выбирая свой путь, я никогда не рассчитывала на понимание. Оно мне не нужно, и я не испытываю в этом какой-то потребности, но мне приятно, что ты меня понимаешь. Я горжусь своей жизнью. Я была ребенком из неблагополучной семьи, ходила в стоптанных туфлях и драных колготках, мечтала, что буду ужинать в дорогих ресторанах, танцевать на столах ночных клубов, жить в дорогих заграничных отелях, кататься на яхте, принадлежащей моему любимому мужчине. Мне действительно жаль, что нам с тобой не по пути. Но это не значит, что от этого я буду любить тебя меньше. Если ты действительно считаешь меня подругой, то возьмешь это ожерелье. Если нет – значит, сделаешь мне очень больно.

Я даже не знала, что и сказать в ответ.

– У меня сын заболел, – с надрывом в голосе произнесла я.

– Что с ним?

– Температура. Кашель. Насморк. В общем, все симптомы сильнейшей простуды в одном флаконе.

Лера молча направилась к двери и, остановившись на пороге, посмотрела на меня со слезами на глазах.

– Я вывезу тебя в город в багажнике. Хочешь?

– Правда?!

– Ну конечно, не кривда.

– Лера, ты такая…

– Девки порой такую жизнь годами ищут и не находят, а тебе ее на блюдечке с золотой каемочкой подали, а ты от нее бежишь, – перебила меня подруга.

– Лерочка, солнышко, ты даже не представляешь, как я тебе благодарна! Ты самая чудесная и потрясающая. Мы же с тобой не расстаемся, пойми. Ты же часто в Москве бываешь. Заезжай ко мне. Мы с тобой еще дадим жару!

– Ксюха, ты меня только не забывай.

– Дуреха, да как же можно тебя забыть? Как можно забыть наше новоселье, танцы на крыше джипа, погоню за павлинами…

– А ведь мы так по перу из хвоста на счастье и не выдрали. – Лерка от досады прикусила губу.

– Ничего страшного. Пусть красуются перед своими павами, а мы свое счастье найдем и без их помощи.

– Тоже верно.

– Лерка, ты – супер! Необыкновенная. Я таких, как ты, не встречала.

– Откроешь футляр, взглянешь на ожерелье и вспомнишь обо мне. Я, конечно, понимаю, что тебе ходить в нем некуда, но ты хоть иногда надень его на свою лебединую шею у зеркала и вспомни меня добрым словом. И еще… У меня к тебе огромная просьба – даже если у тебя с деньгами туго будет, ты, пожалуйста, ожерелье не продавай. Оно неприкосновенно. Это реликвия. Память обо мне, о нас с тобой. Обещаешь?

– Да, – прошептала я и вытерла слезы.

– Помни обо мне. А если наступит черный день, то ты припомни и о том, что на этом свете есть такие мужики, которые из кожи вон лезть будут, чтобы черных дней не было. А для этого нужно ведь не так много – просто увлечь…

– Лера, ты так со мной говоришь, как будто прощаешься.

– После того, как помогу тебе сбежать, Тигран точно меня убьет.

– Глупости. Он же тебя по-своему любит. Пусть какой-то извращенной и, я бы даже сказала, жестокой любовью, но ведь любит.

– Нет, Ксюха, я думаю, что он мне этого не простит. Устроит скандал и от мысли, что больше никогда не увидит своего сына, забьет до смерти.

Лера ласково провела пальцем по моей щеке и вышла из комнаты. Я смотрела на ожерелье, на свои искалеченные руки и тихо плакала.