ГЛАВА 10
Я проснулась оттого, что Марат тихонько толкнул меня в бок и сунул руку ко мне под рубашку. Отодвинувшись, я открыла глаза и зло проговорила:
— Я же тебе сказала — не смей никогда больше этого делать!
— Почему?
— По кочану! Я надеюсь, ты меня сюда привез не для того, чтобы посадить в подвал и трясти деньги с моего мужа?
— Да пошла ты! — обиделся Марат и вылез из машины.
— Кстати, за тобой три трупа. Машина принадлежала кому-то из них. Тебе бы не мешало от нее избавиться.
— Разберемся. Кстати, за тобой тоже кое-что есть…
— Это еще что?
— Не что, а кто. Я имею в виду тех, которые взорвались в микроавтобусе.
— А я-то тут при чем?
— Они были отправлены на тот свет не без твоей помощи.
— Ерунда. Это просто авария.
— Подстроенная авария.
— Это случайность.
— Это закономерность.
Из дома вышел улыбающийся мужчина лет пятидесяти, чем-то похожий на Григорича, и крепко обнял Марата.
— У тебя неприятности?
— Точно.
— И, смотрю, довольно серьезные. Ладно, пойдем в дом, сейчас ты мне все расскажешь. А это кто? — мужчина внимательно посмотрел на меня.
— Эта девушка вместе со мной. Ее надо срочно засунуть в ванну. Пусть отмокает.
— Сейчас все сделаем.
— И от джипа нужно срочно избавиться, — сказал Марат, понизив голос.
Мужчина оглянулся на джип и согласно кивнул.
— Сейчас скажу пацанам, пусть разберут на запчасти.
— Джип сильно паленый, пусть лучше сожгут.
— Как скажешь.
Мы зашли в большой холл. Я посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась — какое-то пугало, которым отпугивают ворон, чтобы они не клевали урожай на грядках.
— Сейчас я девчонку отведу в ванную, — сказал Марат.
— Подожди, вот-вот должна подойти служанка, а ты лучше покури тут со мной.
— Я сам. Девчонка немного странная. Ни с кем, кроме меня, общаться не может.
— В смысле? У нее что-то с головой? — удивился мужчина.
— У нее не только с головой, — засмеялся Марат, слегка приобняв меня.
— Да пошел ты! — разозлилась я и отдернула его руку.
Марат повел меня в ванную. Поднимаясь по широкой лестнице, я оступилась и сломала каблук.
— Ну вот, что теперь делать-то?
— Да выброси ты их в мусорную корзину, — пожал плечами Марат.
— Эти туфли, между прочим, триста баксов стоят.
— Новые купим.
— Кто купит?
— Я.
— Тогда другой разговор.
Я сняла туфли и выкинула их в корзину. Дом был шикарный, со вкусом обставлен.
— Сколько же вас, бандитов, сюда понаехало! Все Токио заполонили. Дома себе отгрохали. Живете, как цари.
— Это кто же бандиты? — засмеялся Марат.
— Ты и твои дружки.
Мы зашли в ванную. Марат включил воду, протянул мне шампунь и весело произнес:
— Залезай и балдей.
— А ты куда?
— У меня важный разговор.
— А когда я закончу купаться?
— За тобой придет девушка и поведет тебя к столу.
— Понятно.
Скинув пиджак и рубашку, я залезла в ванну.
— Ну как?
— Здорово!
— Ладно, мне пора. — Вдруг по лицу Марата пробежала тень. — Послушай, Ирина, — сказал он, — твой муж, наверное, прилетел и уже волнуется. Я могу дать телефон, чтобы ты позвонила ему.
— Он еще не прилетел, — улыбнулась я и закрыла глаза.
Марат ушел, а я стала отмокать в ванной, прокручивая все случившееся со мной в голове. Вдоволь накупавшись, я вылезла из ванны и хотела было надеть свою рубашку, но тут на пороге появилась девушка-японка и протянула мне халат.
— Давайте я вытру вам спину, — сказала она на хорошем русском языке и принялась аккуратно промокать мое тело. Делала она это так искусно, что я почувствовала легкое возбуждение. Соски мои стали упругими и заметно порозовели. Чтобы не попасть в неловкое положение, я быстро натянула халат, затем, достав из пиджака золото и баксы, переложила их в карман халата. Девушка отвела меня в столовую, где на столе уже дымился горячий обед.
— А где Марат? — поинтересовалась я.
— Мужчины заняты. Они разговаривают.
— Он что, есть, что ли, не хочет?
— Мужчины заняты, — повторила девушка и вышла из столовой.
Как только я закончила трапезу, девушка отвела меня в спальню. Я посмотрела на огромную белоснежную постель и, не думая ни минуты, упала на нее со всего размаху. Девушка улыбнулась и с жалостью в голосе произнесла:
— У вас на теле очень много ссадин и синяков, а на ухе кровавая рана. Если вы не против, я немного полечу вас, чтобы не было заражения.
— Вы хотите помазать меня зеленкой? Я испачкаю всю постель. Да и зеленка так долго не сходит!
— Нет, я обработаю ваши ушибы специальной мазью, приготовленной на лечебных травах. Вы увидите, как все быстро затянется и от ранок не останется даже следа.
— Ну что ж, дерзай.
Я растянулась на кровати и закрыла глаза. Девушка стала втирать в мое тело мазь, нежно массируя и лаская его кончиками пальцев. Нет ничего удивительного в том, что она сумела довести меня до оргазма и я уснула в состоянии полнейшего блаженства.
Проснулась я оттого, что кто-то дышал мне прямо в ухо, поглаживая мою грудь. Открыв глаза, я увидела довольного Марата. Он лежал рядом со мной и нагло улыбался. Я сразу поняла, что он только что вылез из ванной.
— Если бы ты знала, как я соскучился!
— Ну ты и хам! Что, больше нет кроватей?
— Все заняты.
— Не ври. В этом доме несколько спален.
— Все заняты, да и неудобно, если мы будем спать по отдельности. Мой приятель этого не поймет, тем более я по тебе соскучился.
— Тогда лежи рядом и не смей ко мне прикасаться.
— Но ведь мы же с тобой уже занимались сексом?
— Это было раньше.
— Что же изменилось теперь?
— Теперь многое что изменилось. Я никогда не прощу тебе того, что ты говорил мне в подвале у Рустама.
— Господи, опять ты за старое! Как только с тобой муж живет — ты же такая вредная.
— Нормально живет и, между прочим, любит.
— Я в этом не сомневаюсь. Только зачем он оставляет тебя одну?
— Работа у него такая.
— Я бы никогда не оставил.
— А я бы с тобой и не жила.
— Я все вспоминаю, как ты на микроавтобус летела. Какие же нервы надо иметь! Это у тебя уже отработанный прием, или ты впервые так поступила?
— Впервые.
— С трудом верится. Ты, случайно, в автомобильных гонках никогда не участвовала?
— Нет. Жить захочешь — еще не то сделаешь.
— Ты спасла мне жизнь. Я твой должник.
— Ты тоже спас мне жизнь. Помог выбраться из подвала. Мы квиты.
— Ирина, но что я должен сделать, чтобы наши отношения остались прежними?
— Ничего.
— Нет. Я не хочу, чтобы ты продолжала на меня злиться.
— Хочешь, чтобы я тебя простила?
— Конечно.
— Тогда скажи несколько раз: это я убил Толика, это я убил Толика, и убил потому, что он меня достал. Я застрелил его прямо в машине!
Марат засмеялся и проговорил:
— Это я убил Толика. Он меня уже достал.
— А теперь попробуй без смеха.
Марат повторил все без смеха и довольно посмотрел на меня.
— Получилось?
— Получилось.
— А кто такой Толик?
— Да это я просто так. Я не буду на тебя злиться в том случае, если ты будешь повторять это каждый день. Идет?
— Идет, — засмеялся Марат.
— Вот завтра, когда приедем к тебе домой за сумочкой, ты опять это скажешь.
— Если хочешь, скажу. Только я не понимаю, зачем тебе это надо?
— Просто это меня успокаивает.
— Теперь я прощен?
— Прощен.
Марат склонился над моей грудью и стал жадно ее целовать.
— Тебе хорошо со мной? — тихо спросил он.
— Хорошо, — нежно ответила я и слегка укусила его за мочку уха.
Марат застонал и стал покрывать поцелуями мое тело. Я улыбалась и шептала ему ласковые слова. Он был неутомим и изобретателен. Я поглаживала его по перебинтованному плечу и повторяла со слезами на глазах:
— Как жаль, что у нас не может быть продолжения.
Марат ничего не слышал. Отдавшись страсти, он был великолепен.
Утром я проснулась оттого, что Марат потрепал меня за щеку и ущипнул за сосок.
— Просыпайся, соня.
— Что, уже утро?
— Скоро обед. Ну ты и спишь! Я тут уже решил кое-какие дела, а тебя не добудишься!
Я потянулась и грустно сказала:
— Господи, как я хочу, чтобы все это никогда не заканчивалось.
— Что именно?
— Эта ночь, к тому же проведенная в такой красивой спальне.
— Это я убил Толика! Это я убил Толика! — засмеялся Марат. — Помнишь, ты вчера простила меня за эту дурацкую фразу.
— Конечно, помню!
— Теперь я буду повторять ее постоянно, чтобы поднять тебе настроение. Ты довольна?
— Еще бы!
— Хочешь кофе в постель?
— Не откажусь.
Марат побежал за кофе, а я закуталась в простыню и села на кровати. Господи, ну почему мужики иногда бывают такими идиотами! «Я убил Толика», — звенело у меня в голове. Ну и придурок! Можно считать, что кассета с записью у меня в кармане, только смогу ли я подставить Марата — вот в чем вопрос? Я и не думала, что ситуация примет такой оборот. Тем более что Григорич вряд ли отправит меня на родину. А может, мне стоит открыться Марату? Только поймет ли он?
— Кофе подан.
Марат поставил поднос на кровать и сел рядом.
— Ты о чем-то думаешь?
— Думаю.
— О чем?
— О том, что я всю жизнь мечтала спать на такой роскошной кровати и в такой шикарной спальне.
— Ладно тебе придуриваться. Можно подумать, что у тебя в доме стоит другая кровать.
— Эх Марат, Марат, ничего-то ты не понял.
— А что я должен понять?
Я замолчала и отхлебнула кофе. Затем посмотрела на Марата и улыбнулась.
— Знаешь, тут есть такая замечательная девушка. Она мне обрабатывала раны. В общем, она их так круто обрабатывала, что я даже испытала оргазм.
— Знаю, знаю, — засмеялся Марат. — Она мне тоже очень часто кое-что обрабатывает.
— Ах ты гад! Значит, ты тоже?
— Тоже.
— Кто она такая?
— Японская проститутка, обслуживающая хозяина и гостей этого дома.
— Я тебя ревную, гад!
— Я тебя тоже, — серьезно произнес Марат. — Завтра ты будешь в объятиях своего супруга. Я понимаю, что не имею морального права тебя ревновать, но ничего не могу с собой поделать.
— Марат, а ты спишь со своими проститутками?
— Зачем тебе это?
— Просто интересно.
— Я не буду отвечать на твой вопрос.
— Но все-таки я хочу это знать.
— Мы устраиваем субботники.
— А ты бы смог ударить женщину?
— Конечно.
— А меня?
— Ну, если хорошенько попросишь, — засмеялся Марат. — Ирина, у нас с тобой совсем другие отношения, и ты другая. Ты чистая. Для меня ты чистая, и я тебя люблю.
— Что ты сказал?
— Я люблю тебя.
— Ты уверен?
— Пожалуй, да. Я столько времени пытался встретить такую женщину, как ты, но никогда не думал, что она окажется замужней. Я не хочу прекращать эти отношения. Давай ты будешь прилетать в Токио вместе с мужем и отправлять его куда подальше. Мы нужны друг другу. Я бы не хотел тебя потерять. Я даже не знаю, что со мной творится. Я готов убить твоего мужа, но боюсь тебе навредить. Я понимаю, что быть женой крупного бизнесмена куда престижней, чем подругой человека, который делает деньги на проститутках.
— Скажи еще раз: я люблю тебя.
— Я люблю тебя.
— Тогда иди ко мне.
Марат поставил поднос на пол, и мы занялись любовью.
— Я люблю тебя, — шептал Марат, покрывая поцелуями мои плечи. Я улыбалась и не понимала, отчего по моим щекам текут слезы…
Приняв душ, я вышла из ванной и посмотрела на Марата. Он вытер меня полотенцем и принес красивый костюм, ничуть не хуже того, который у меня был.
— Где ты его взял?
— Купил, пока ты спала. Мы же не можем выйти на улицу голыми.
Я надела костюм и посмотрелась в зеркало. Как здорово, когда нравишься самой себе! Новенькие туфельки пришлись как раз впору.
Марат протянул мне пятьсот баксов.
— Это долг. Срасибо.
Я сунула баксы в карман вместе с золотом и другой частью денег. Затем чмокнула Марата в щеку.
— Спасибо, что вернул. Они мне очень нужны.
— Не понимаю, какие у тебя могут быть материальные проблемы?
— Тебе этого не понять.
Мы сели в другую машину и поехали к Марату домой. Нашего обстрелянного джипа нигде не было, наверное, его сожгли еще вчера.
Подъехав к дому Марата, я огляделась по сторонам и облегченно вздохнула — машины лысого нигде не было видно. Поднявшись наверх, мы зашли в квартиру и с трудом добежали до кровати. Про остальные дела на пару часов пришлось забыть.
Насладившись любовью, Марат уставшим голосом произнес:
— Ты ненасытная, Ирка.
— Ты точно такой же.
— Ты выжмешь из меня все соки.
— У тебя столько соков, — засмеялась я, — что мне и во сне не снилось!
Я подошла к сумочке и проверила ее содержимое. Все было на месте.
Телефон молчал. С одной стороны, меня это радовало, но в то же время настораживало. Я прекрасно понимала, что это молчание не тс добру. Марат по-прежнему сидел на кровати совершенно голый и придирчиво разглядывал меня. Я не одевалась, но ходила в туфлях на высоченных шпильках.
— Ты не хочешь позвонить мужу — вдруг он прилетел?
— Не хочу.
— Ты ненормальная.
— Ты не лучше.
— Я бы всю оставшуюся жизнь не выходил из спальни и наслаждался твоим обществом!
Я подошла к Марату и села рядом с ним.
— Марат, ты бы на мне женился?
— Что?
— Ты бы взял меня в жены?
— Но ты же замужем…
— Это тебя не касается. Я хочу, чтобы ты ответил на мой вопрос.
— Ирина, я еще не готов к этому. Ты сама не знаешь, что говоришь*. Ты живешь в другом измерении, а я плаваю в дерьме. Мы люди разных уровней. Моя жизнь полна осложнений. Ты сама могла убедиться в этом, но я как-то не задумывался о браке. Я привык жить по-волчьи в общей стае. Жить с тобой — это значит подвергать тебя постоянной опасности. Я не могу рисковать тобой. Хотя ты, конечно, девочка не промах и прекрасно умеешь за себя постоять, но та среда, в которой я вращаюсь, слишком криминальна. Я живу, как вольный ветер, и ценю свою свободу. Хочешь знать почему? У меня нет больного места! Ко мне не подкопаешься. Но если мы будем вместе, то моим больным местом будешь ты. Чтобы сделать мне плохо, надо будет сделать плохо тебе. Это очень опасно, пойми.
— Но ведь все это дерьмо можно бросить?
— Можно. Только то дерьмо, где я вращаюсь, так просто не отпускает. Оно слишком глубоко засасывает — так глубоко, что выбраться из него почти невозможно.
— Но ведь нас двое. Я могу всегда подать тебе руку.
— Ты можешь меня не удержать и тогда упадешь вместе со мной. Это очень глубокая яма, Ира, я еще не встречал людей, которые смогли бы выбраться из нее без каких-либо последствий. Если человек выбирается, то обязательно что-то теряет, и чаще всего этой потерей становятся близкие люди…
— Но можно просто лечь на дно! Сбежать, исчезнуть, испариться! Вопрос состоит в том, хочешь ли ты этого?!
— Найдут…
— Это бред! Из любой ситуации есть выход. Ты бы взял меня в жены? Я хочу знать: да или нет?!
— Ирина, я еще не готов к этому разговору. Ты так бурно влетела в мою жизнь и перемешала все карты… Я даже не знаю…
— Тут нечего думать. Я твоя козырная карта!
— Я еще не готов.
— Хорошо, не будем больше на эту тему.
— Ты обиделась?
— Нет. Ты ведь знаешь, что нужно сделать для того, чтобы я тебя простила.
— Я убил Толика, — засмеялся Марат.
— Посерьезнее, пожалуйста.
Я подошла к сумочке и включила диктофон. Марат, развалившись на кровати, громко повторял:
— Я убил Толика. Клянусь, это я убил Толика Я прострелил ему голову, потому что он меня уже достал! — Закурив сигарету, он продолжил: — Господи, какого черта я убил Толика! Какой я дурак, что убил Толика. Толик, прости меня, что я тебя убил!
Я незаметно подошла к сумочке и выключила диктофон.
— Ну как?
— Здорово. Ты сделал это с импровизацией.
— Я старался.
Я посмотрела на Марата и задумчиво произнесла:
— Знаешь, мне хочется сделать что-нибудь такое, чтобы этот день запомнился надолго.
— Что именно?
— Включи музыку.
— Зачем?
— Включи, кому говорят.
Марат пожал плечами и включил музыку. Зазвучала ритмичная мелодия.
— Не пойдет
— Почему?
— У тебя есть классика?
— Ты любишь классику?
— Обожаю.
Марат почесал затылок.
— Это очень проблематично.
— Я так и поняла. Ну а как у тебя с джазом?
— Есть кое-что.
— Врубай.
Я встала на носочки и принялась танцевать. Марат смотрел на меня, широко раскрыв от удивления глаза. Когда танец закончился, он минуту помолчал, а затем тихо спросил:
— Ты занималась балетом?
— Да.
— Давно?
— Сколько себя помню, столько и занималась. Изо дня в день многочасовые упражнения у станка, изнурительные диеты, два существенных перелома, куча вывихов и море слез. Наверное, именно благодаря балету я развила в себе силу воли. Но ты Даже не можешь представить, что все это было мне в кайф.
— У тебя отлично получается!
— Я знаю, я была гордостью училища — И почему я такая уродилась?
— Какая?
— Ну, ненормальная. Смотрю я на своих однокурсников — они звезд с неба не хватают, танцуют в массовках, получают копейки и довольствуются тем, что имеют. А я так не умею. Я ненасытная. Мне нужно всего много и все сразу. Если танцевать, так ведущую партию, а если получать, так сразу много.
— Но ты же говоришь, что тебе это в кайф. А если это так, то зачем тебе большие деньги?
— А кто будет думать за меня о хлебе насущном? Это не хобби — это профессия, специальность, пойми.
— Ты обошла всех своих сокурсниц, ты удачно вышла замуж и живешь в полном достатке, правда, по карманам у трупов любишь пошарить, но ты же сама назвала это старыми привычками.
Я натянула юбку и лихорадочно принялась застегивать пиджак. Марат привстал и осторожно спросил:
— Ирка, ты куда?
— Мне пора.
— Куда?
— Сама не знаю. Для начала зайду в гостиницу.
— Ты сможешь так просто взять и уйти?
— Смогу. Ты же сам сказал, что мы сделаны из разного дерьма. Нас просто случайно свела жизнь и подарила несколько счастливых мгновений.
Марат не сводил с меня глаз, а я, справившись наконец с застежкой, взяла сумочку и встала у двери.
— Ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил Марат.
— А что ты хочешь от меня услышать?
— Ну, например, что тебе не хочется уходить и мы не разорвем наши отношения, а будем встречаться.
— Считай, что я уже это сказала.
— Но ведь мы так и не договорились, когда встретимся.
— Бог даст, обязательно встретимся. Только лишь бы это оказалась достойная встреча.
— Это все?
— Я тоже люблю тебя, — сказала я почти шепотом и смахнула набежавшие слезы.
— Ты это серьезно?
— Серьезнее не бывает. Я влюбилась в тебя, как последняя идиотка. Когда я подсаживалась к тебе за столик, у меня были совершенно иные планы относительно тебя.
— Ты подсаживалась ко мне за сто
лик? — удивленно спросил Марат, широко
раскрыв глаза.
— Конечно, а ты подумал, что случайно?
— Я решил, что это судьба…
— Не ври, в тот момент о судьбе ты думал меньше всего. Когда ты впервые увидел меня, в твоей голове была одна только похоть, обыкновенная животная похоть.
— Ты плачешь?
— Как видишь…
— Почему?
— Наверное, потому, что я в тебя влюбилась.
Марат закутался в простыню и нервно закурил сигарету. Его рука дрожала, по лицу пробежала судорога. Он внимательно посмотрел на меня и спросил:
— Кто ты?
— Это твое, — я достала из сумочки диктофон, вытащила из него кассету и кинула на кровать.
Марат повертел кассету в руках и положил на тумбочку
— Что это?
— «Я убил Толика. Я убил Толика!» — засмеялась я истеричным смехом, постоянно смахивая слезы.
— Кто ты?
— Я была рядом с тобой для того, чтобы получить эту пленку.
— Зачем тебе эта пленка?
— Для того, чтобы вернуться домой. Хотя вряд ли мне позволили бы это сделать.
— Да кто ты, черт тебя побери! — закричал Марат.
Я села на корточки, собралась с духом и выпалила скороговоркой:
— Я обыкновенная российская девушка, приехавшая в Токио вместе с подругой, чтобы танцевать в кабаре и сколотить кучу бабок. В аэропорту нас встретил Толик и отобрал документы. Затем нас стали вынуждать заниматься проституцией. Многие девчонки согласились, но я не смогла. Я убила
Толика прямо в машине, и никто об этом до сих пор не знает. Когда нас привезли к Григоричу, то он решил, что Толика убил какой-то Марат. Для этого нужны были подтверждения, и он дал мне диктофон.
Марат встал и нервно зашагал по комнате.
— А как же муж?
— Да нет у меня никакого мужа и не было никогда.
— А как же номер за три тысячи долларов?
— Его снял Григорич. Он неплохо потратился, видно, здорово ты ему насолил.
Марат с ужасом посмотрел на кассету, а затем перевел злобный взгляд на меня.
— Значит, ты обычная проститутка и все это время мне врала?!
— Насчет проститутки ты ошибся. Я никогда ею не была и не буду, именно поэтому мне пришлось грохнуть этого придурка Толика, а насчет вранья ты прав. Все это время я действительно врала тебе.
Марат, словно не слыша моих слов, метался, как тигр в клетке.
— Ты убила Толика? Почему? — наконец опомнился он.
— Он хотел чтобы я не только танцевала, но и трахалась с клиентами.
— Значит, ты работаешь на Григорича?
— До сегодняшнего дня я работала на Григорича.
Марат подошел ко мне и сел рядом.
— Почему ты отдала мне кассету?
— Потому что я в тебя влюбилась…
Марат тяжело вздохнул, взял меня за подбородок и чуть слышно произнес:
— Мне очень жаль, что ты такая же, как все. Обычная, дешевая, наивная дурочка.
Я резко оттолкнула его руку и постаралась сдержать слезы.
— Ну, извини, Марат, я такая, какаяесть, ни больше ни меньше. Я одна из тех,
кто имеет незаурядную внешность, но незнает, как более выгодно ее продать. Ты хотел иметь отношения с состоятельной дамочкой, женой нового русского, но, увы, твои надежды не оправдались — у меня нет ни состояния, ни крутого мужа. Когда зашла в тот номер за три тысячи баксов, сама одурела.
Поднявшись, я подошла к входной двери. Неожиданно с Марата упала простыня, и он остался в чем мать родила. Я с усмешкой оглядела его фигуру:
— А ты неплохо сложен.
— Ты тоже ничего. Как жаль, что ты обычная.
— Мне тоже.
— Как ты могла поехать, ведь ты же не дура?! Зачем ты вообще приехала в Токио?!
— За деньгами. Знаешь, когда мучит постоянное безденежье, начинаешь тупеть и деградировать. То же самое произошло и со мной. Я не знала, что все эти объявления о трудоустройстве за границу самый настоящий лохотрон. Хотя в этом что-то есть. Если бы я сюда не приехала, то мы бы так и не узнали друг друга…
— Может, оно было бы и лучше…
— Может быть, я не спорю. Ладно, мне пора. Удачи тебе.
— Ты куда? Тебе же некуда идти! У тебя нет ни денег, ни документов. Григорич похоронит тебя или продаст в рабство.
— Это уже не должно тебя волновать. Главное, чтобы у тебя было все в порядке. Пока. Мне. было с тобой отнюдь не плохо.
— Конечно, у тебя-то, наверное, и мужиков таких не было, — усмехнулся Марат. — Туфли за триста баксов, костюм, ресторан, ну, ты и запудрила мне мозги!
— Что ты сказал?
— Что слышала!
— Ненавижу! — закричала я и выбежала из квартиры.
Лифта, как на зло, не было. Пришлось ждать, когда он поднимется на вызов. Дверь распахнулась, и следом за мной выбежал Марат, прикрывающийся простыней. Он схватил меня за плечи и потащил обратно в квартиру. Я вывернулась и прижалась к стене.
— Ирина, зайди ко мне. Нам нужно поговорить.
— Нам не о чем больше разговаривать.
— Ты уверена?
— Уверена!
Неожиданно подъехал лифт. Я, не раздумывая, зашла внутрь. Марат растерянно посмотрел на меня.
— Ирина, не уезжай! Тебе же некудаехать! Я же больше не смогу тебя найти.
Прости меня. Ты даже не представляешь, как мне жаль, что ты обычная проститутка.
Мне нужно время, чтобы привыкнуть к тебе такой, — голос его дрогнул.
— Да пошел ты!
Я нажала на кнопку, и двери лифта закрылись. Доехав до нижнего этажа, я выбежала из подъезда.
