Глава 15
Недоумевающий дровосек приподнял голову и вопросительно уставился на меня.
— Сашка, ты чего? Чего кричишь-то?
— А что я, по-твоему, песенки распевать должна? А ну слезай с меня, гад проклятый!
— Тише ты, не ори.
— Я сейчас еще громче закричу! Ты что себе позволяешь?
— А что я себе позволяю?
— Как ты посмел!.. Как ты мог… Как у тебя совести хватило…
— Да ты что? Сама на меня накинулась, как тигрица, а теперь орешь на весь дом.
— Я не виновата. Ты сам…
— Ты хоть понимаешь, что это ты меня изнасиловала?
— Кто кого еще изнасиловал?!
— Чудная ты!
— Какая есть! А ну-ка, быстро слезь! Слезь с меня, наконец! Думаешь, ты такой легкий? Громила чертов!
Дровосек тут же лег рядом со мной и закрыл мне рот своей мощной ладонью.
— Хорош орать, а то всех корешей разбудишь. Они решат, что я с тобой один справиться не могу, на подмогу придут. Ты этого добиваешься?
— Ты же знаешь, что нет. Зачем спрашиваешь? — замотала я головой.
— Тогда не ори!
— А я уже не ору.
— В тебя будто бес вселился! То орала от кайфа, а теперь от чего орешь, совершенно непонятно! У тебя, точно, психика нарушена. Планка вообще съезжает непонятно куда. Тебе, дорогушенька, лечиться надо. В хорошей, платной специальной больничке. Другого выхода нет.
Убрав тяжелую ладонь дровосека, я слегка отдышалась и бойко заговорила:
— Какой ты все-таки законченный гад… И как у тебя только совести хватило! Изнасиловать несчастную беззащитную женщину! Как ты мог себе это позволить! Ты хоть знаешь, что тебе за это будет? Ты можешь себе это представить?
— Я не понял, ты мне угрожаешь? — Дровосек тут же изменился в лице, а от его былого добродушия не осталось даже следа.
— Нет… — Я попыталась исправить ситуацию. — Я же не говорю тебе, что сейчас побегу в милицию и напишу заявление об изнасиловании.
— Конечно, не побежишь. Я тебе тут же ноги пообломаю.
— Но это не пройдет для тебя бесследно!
— Хорош орать. Хватит! Говоришь, что я тебя изнасиловал?
— Конечно.
— А может, наоборот?
— Что значит наоборот? — опешила я.
— Может, это ты меня изнасиловала?!
— Я?!
— Да еще так отчаянно, словно у тебя мужика сто лет не было. Оно и понятно, кто на бабу с пушкой полезет. Благодари, что хоть я на тебя залез…
Я было подняла руку, чтобы отвесить дровосеку капитальную пощечину, но, что-то остановило меня от этого неверного шага. Я осознала, что положение, в которое я попала, уже не исправишь, и, глядя в потолок, заговорила спокойным голосом:
— Знаешь, я уснула. Вернее, я думала, что я уснула, но на самом деле попала в какое-то забытье. Не знаю, бывает ли у тебя такое, но мне кажется, что это бывает у всех. Ты думаешь, что ты спишь, но на самом деле ты все ощущаешь и даже не теряешь способности думать. Я думала о своем любимом человеке… О том, что я очень по нему скучаю, хочу его увидеть и провести с ним ночь. Да и не только ночь. После всего, что со мной произошло, мне кажется, что я хочу провести с ним не только ночь, но и всю оставшуюся жизнь. Хотя, может быть, я ошибаюсь и такие мысли приходят мне потому, что сейчас я слаба, а когда я опять буду сильной, я буду рассуждать по-другому. Совсем недавно этот человек сделал мне предложение, но я ему отказала. Теперь я очень об этом жалею. Я не могла представить, какая из меня получилась бы жена, мать, подруга. Мне казалось, что я не создана для этого, но теперь понимаю, что была не права. Я считала, что у меня одна семья, криминальная, но теперь я стала понимать, что женщина должна иметь настоящую семью. Я говорю все это к тому, что, когда я впала в забытье, я вообще не поняла, где нахожусь и кто рядом со мной. Мне показалось, что меня касается мой любимый человек. — Я помолчала и задумчиво добавила: — Я пришла в себя только после того, как все свершилось, а когда открыла глаза, увидела, что это ты. И сразу пришла в дикий ужас. Ты должен меня понять.
Все время, пока я говорила, дровосек не сводил с меня глаз, а когда я закончила, сказал недовольным голосом:
— Ну, матушка, ты даешь! У тебя прямо талант вводить людей в заблуждение. Ты хоть смотри, с кем ты трахаешься. Первый раз в жизни вижу, чтобы баба в забытьи трахалась. А уж орала ты как… Я думал, что еще немного, и все мои кореша сбегутся. Это словами не передать. Когда ты орала, ты, точно, была не в забытьи. Послушай, а может, ты мне дурочку включаешь?! Может, ты меня разводишь? Ты мне первая сказала, что меня хочешь. А я, между прочим, спать собирался. Спросил тебя, мол, можно? А ты мне затараторила, как попугай, мол, можно, еще как можно!
— Мне незачем врать. Я действительно представляла своего любимого и наши с ним интимные отношения, и я позволила ему, но не тебе. А иначе бы так не перепугалась, когда поняла, что вместо моего любимого был ты. — Я растерянно пожала плечами и с трудом сдержала слезы. — Может, и правда, после этого удушения у меня с психикой отклонения начались? Но с тобой по своей охоте я бы спать не стала ни за какие коврижки.
— А мне показалось, что тебе было хорошо и тебе, по большому счету, не было разницы, с кем ты спишь.
— Для меня это очень большая разница. Спасть с любимым или спать с нелюбимым.
— Ты думаешь, все, что я слышал, мне показалось?
— Я в этом уверена. По поводу оргазма не переживай. Я притворилась и разыграла его, — решила хоть чем-то уколоть я дровосека.
— Так я тебе и поверил, — обозлился дровосек.
— Это твое право, а я тебе сказала то, что было на самом деле.
— Говоришь, что замуж собралась? А как хоть твоего любимого зовут, если, конечно, такой у тебя есть в наличии?
— Лось. Его зовут Лось.
— Я так и подумал, — покатился со смеху дровосек.
— Не вижу ничего смешного, — произнесла я обиженно.
— Я так и подумал, что он у тебя с большими рогами. Наверно, ты ему постоянно их наставляешь.
— Прекрати! Перестань унижать моего любимого человека. А называют так потому, что он высокий, крупный.
— А как у него дела с рогами обстоят? — вошел в азарт дровосек.
— У него их нет.
— Странно, а разве бывают безрогие Лоси?
— Представь себе, бывают. Его, между прочим, Игорем зовут.
— Да, не повезло этому безрогому Игорю.
— Почему это ему не повезло?
— Потому что ту порцию, которую должен был получить сегодня он, получил я. И мне это очень понравилось.
— Ты все сказал?
— Все. Хочешь еще что-то услышать от меня?
— Ничего я не хочу. — Я отвернулась к стене, закрыла глаза и постаралась уйти с головой в сон.
Дровосек слегка меня приобнял и сказал так; как говорят люди, которые в чем-нибудь провинились и мучаются угрызениями совести.
— Сашка, прости меня, если что не так. Дурак я злой, но мне и в самом деле было с тобой классно. Может, еще разок?
— Я сплю.
— А ты еще разок представь своего любимого, и мы с тобой согрешим…
— Я сплю.
— Ты, точно, больше не хочешь?
— Я тебе сказала, что сплю.
— Ну спи. Но если тебе захочется, сразу меня буди.
— Я сплю. — Я действительно закрыла глаза и действительно погрузилась в глубокий сон.
К моему удивлению, у меня это довольно легко получилось. Мне больше не снились пи Лось, ни его поцелуи, ни его жаркие объятия. Мне снилась настоящая бездна. Какая-то черная, устрашающая. А я… Я лечу в эту бездну. Лечу вниз и никак не могу остановиться…
Когда мы проснулись, я постаралась избежать испытующего взгляда дровосека и отвернулась в другую сторону. Чувствуя определенную неловкость после прошедшей ночи, я принялась одеваться. Стоящий рядом со мной дровосек игриво мне подмигнул и примиряюще проговорил:
— Не торопись ты так. Одевайся, спокойно. Что я там у тебя не видел…
— Ничего не видел.
— Я видел даже больше, чем достаточно.
— Больше не увидишь, — быстро проговорила я и натянула на себя блузку.
— А это как сказать… Поживем, увидим.
Полностью одевшись, я немного прокашлялась и прислонилась к стене.
— Ты что? — не понял меня дровосек. — Пойдем. Там уже все проснулись. Нужно их по-человечески проводить. На стол накрыть. Подогреть чего! Короче, надо похозяйничать малость.
— Ты сказал, поживем, увидим, — повторила я фразу дровосека.
— Да, я так сказал… А что?
— Я хотела тебя спросить: долго еще мы будем вместе жить? Когда все это кончится?
— Что именно?
— Я, по-моему, ясно спросила. Когда закончится наше совместное проживание?
— Об этом ты узнаешь чуть позже.
— Ты обещал, что об этом я узнаю в самое ближайшее время.
— Узнаешь. Я за свои слова отвечаю. Пошли к гостям.
Несколько часов гости прощались с дровосеком и давали ему различные советы. Сколько было выпито при этом самогонки, известно одному Господу Богу. Я сидела в углу и пристально наблюдала. Изрядно выпившие мужики отсчитали дровосеку крупную сумму денег, говорили о каких-то конспиративных квартирах, обсуждали встречи с нужными людьми. Когда все было закончено, самый старший взял мою руку и слегка прикоснулся к ней губами.
— Ну, хозяйка, спасибо за теплый прием. Желаем вам любви, счастья, здоровья и взаимопонимания. Колька — мужик неплохой, толковый. Ты за него держись. Сейчас он со своими проблемами разберется и станет легализованным.
— Каким?
— Легализованным. Свободным, значит, — объяснил мне старший гость.
— А сейчас он, значит, не свободный?
— Смотря от чего. Немного времени, и все будет в порядке, вот увидишь.
— Пусть делает так, как считает нужным. Если ему надо легализоваться, то я ему не помеха.
— Надеемся, что после этого мы обязательно погуляем на вашей свадьбе. Совет вам да любовь!
Я встала, улыбнулась ему в ответ и сама себе под нос пробурчала банальное «спасибо». Дровосек встал рядом со мной, по-хозяйски обнял за плечи и принял такой важный вид, что мне хотелось рассмеяться ему прямо в лицо, но я удержалась, прекрасно понимая, что не стоит этого делать. Наверно, эта идиллическая картина настолько зацепила здоровенных мужиков, что они тут же захлопали в ладоши и заорали дурацкое «Горько». Я слегка растерялась и пожала плечами. Но уж кто не растерялся в этой ситуации, так это дровосек. Он тут же заключил меня в свои объятия и с жадностью впился в мои губы. Поняв, что деваться некуда, я закрыла глаза, слегка разжала свои губы и создала иллюзию того, что мы страстно, отчаянно и яростно целуемся.
Мне показалось, что это длилось целую вечность. Когда это все же закончилось и гости наконец-то перестали хлопать, я потерла опухшие губы и посмотрела на дровосека глазами, полными ненависти. Когда он проводил всех гостей, я вновь потрогала опухшие губы и не могла не выразить свое возмущение:
— У меня чуть губы не отвалились! Зачем ты такое сделал?
— Что такое? — Он прикинулся дураком.
— Чуть губы мне не откусил!
— А если почувствовал страсть? — В голосе дровосека послышались издевательские нотки.
— Ничего себе страсть. Я чуть без губ не осталась.
— А я и не знал, что ты целоваться не умеешь.
Дровосек сел за противоположный край стола и закурил сигарету.
— Это я-то целоваться не умею? — опешила я от такой наглости.
— Конечно, не умеешь. В таком возрасте могла бы и научиться. Странно, что ты вообще оказалась не девственницей.
Ты что несешь? Да, у меня опыта на любовном фронте намного больше, чем у тебя. Это у тебя раз, два, и обчелся. Я с тобой толком-то и не целовалась. Мне это вовсе не нужно. Я даже рот толком не открывала и губы специально зажала. Да и как с тобой целоваться можно, если от тебя перегаром несет?!
— От меня не перегаром несет, а водкой, — поправил меня дровосек.
— Это одно и то же! Хочешь сказать, что водка не воняет?
— Нет. Она очень вкусно пахнет.
— Так вкусно, что задохнуться можно.
— Я не заметил, чтобы ты задохнулась.
— Я сдержалась с большим трудом. Я вообще не понимаю, как можно водку ведрами пить? Как вы только не посгорали. Это ж какое надо здоровье иметь?
— Я на здоровье не жалуюсь.
— До поры до времени не жалуешься.
— Ладно, хватит нести ерунду!
Лицо его стало серьезным и, как мне показалось, приняло суровый и даже жестокий оттенок.
— Хватит пургу нести! Я с тобой серьезно поговорить хочу.
— Наконец-то. Я этого давно ждала.
Дровосек задумчиво посмотрел на часы. Нетрудно было заметить его внутреннее нервное напряжение, которое вырывалось наружу.
— Короче, через два часа на одну из дач в том поселке приедут твои люди, — сказал он.
— Что? — Я не поверила своим ушам и расплылась в счастливой улыбке. — Что ты сказал?
Я сказал, что через пару часов на дачу приедут твои люди. Я с ними связался, — продолжал дровосек. — Тебя действительно ищут, и для них ты представляешь настоящую ценность.
— А ты сомневался?
— Если бы я сомневался, я бы не привез тебя сюда.
— Значит, я все-таки твоя заложница?
— Конечно, а кем ты еще могла для меня быть? Твои люди везут мне полмиллиона долларов.
— Сколько? — Я подумала, что он шутит.
— Полмиллиона долларов.
— Я стою намного больше! — Топнув ногой, я тут же прикусила нижнюю губу и поняла, что сморозила настоящую глупость. — Вернее, нет, все нормально!
Дровосек озадаченно почесал затылок и удивленно посмотрел на меня.
— Ты хочешь сказать, что я мало за тебя запросил? Думаешь, я останусь в прогаре? Нужно было просить миллион?
— Нет, нет! — отрицательно замотала я головой. — Это и так много, более чем достаточно. Ты попросил выше крыши. Не пойму, куда тебе столько денег?
— Денег никогда не бывает много. Их всегда бывает мало.
— Ты меня разорил! Полмиллиона долларов!!! Ты хоть представляешь, что это такое? — театрально развела я руками. — Это же совершенно чудовищная сумма. У меня нет столько денег. Попроси меньше.
Во-первых, я не прошу. — Дровосек перешел на более жесткий тон. — Я никогда ничего не прошу, потому что я не попрошайка. Я не прошу, а требую, и требую эту сумму не просто так, а за твою жизнь. Я, конечно, понимаю, что твоя жизнь стоит дороже, но я решил обойтись этой, более чем скромной суммой. А во-вторых, твои люди уже набрали эту сумму и сегодня мне ее привезут.
— Ты уверен, что они тебе ее привезут?
— Думаешь, они меня кинут? Ну, если им твоя жизнь по барабану, то может быть…
— Они ценят мою жизнь.
— Я тоже так думаю.
— Но ведь эта сумма с общака!
— Мне до этого нет дела.
— Ты хоть понимаешь, что такое общак? — моему возмущению не было предела. — Ты же грабишь общак! Можно сказать, накладываешь руку на общее дело. Ты хоть понимаешь, что тебе за это будет?
— Послушай, хватит меня пугать! Я прекрасно знаю, что такое общак. Мне совершенно наплевать, откуда взяты эти деньги — из твоего личного сейфа или из общака. Мне нужны деньги!
— А зачем они тебе нужны? — Я прекрасно осознавала, что задала глупый вопрос, но почему-то его задала, хотя внутренне понимала то, что не стоит этого делать.
— А как ты сама думаешь, зачем они мне нужны?
— Для того чтобы нормально жить. К тому же ты в бегах, а чтобы подольше побыть на свободе, тебе тоже требуются деньги. Я это понимаю, но ведь твои друзья тебе уже кое-что дали. Тебе этого мало?
Послушай, заткнись! — окончательно разозлился дровосек. — Скоро мне привезут деньги, поэтому наша совместная жизнь заканчивается с каждой минутой и мы больше с тобой никогда больше не увидимся. — Он помолчал, успокаиваясь. — Хотя кто знает. Почему-то мне кажется, что все будет совсем по-другому. Но только в том случае, если я оставлю тебя живой.
От этих слов я слегка съежилась и почувствовала, что холодею. Затем сжала кулаки и спросила, не скрывая дрожи в голосе:
— Скажи честно, ты меня сейчас убьешь? Ты меня убьешь до того, как получишь деньги, или после? Короче, когда именно ты меня убьешь?
Дровосек слегка ухмыльнулся и посмотрел в мою сторону испытующе.
— А ты сама как думаешь?
— Я не знаю. — Я почувствовала, как сильно закололо в левой груди. — Я не знаю. Как тебе удобнее.
— Как мне удобнее… — повторил он задумчиво.
Дровосек вновь посмотрел на часы и заговорил как бы сам с собой:
— Времени остается все меньше и меньше. Я встречаюсь с твоими людьми на даче под номером шестнадцать. Они дают мне деньги. Я проверяю, что деньги настоящие, и говорю, где они могут тебя найти. Но они на это не пойдут. Они не отдадут деньги просто так. Они захотят убедиться, что ты жива. Но это будет мое условие и они должны его принять, потому что у них не будет другого выбора. В этой игре условия диктую я, и никто другой. Они всего лишь исполнители. Обыкновенные исполнители, и все. Исполнители моей воли. Когда человек хочет увидеть своего близкого живым, он пойдет на все условия похитителей, даже на те, на которые ему совсем не хочется идти. И все же я должен подстраховаться. Но как?.. А впрочем… Впрочем, я знаю, как это сделать.
Мужчина вновь посмотрел на часы и опять заговорил сам с собой:
— А время действительно поджимает и наступает на пятки. Время поджимает, а моя схема до конца не отработана.
— О чем ты? — Я почувствовала, как у меня начали сдавать нервы.
— Да я о своем, — махнул рукой дровосек.
— Такты меня убьешь или оставишь в живых? — Меня начало трясти, словно в лихорадке.
Дровосек посмотрел на меня какими-то безумным взглядом. То, что я услышала, совершенно выбило меня из колеи:
— А ты как хочешь?
— Я хочу жить, — не моргнув глазом, ответила я. — Ты думал, что я отвечу как-то по-другому?
— Нет. Я не рассчитывал на другой ответ. — Дровосек вновь посмотрел на часы и тут же перевел свой взгляд на меня. Я поняла, что он не в себе, и это напугало меня еще больше. — Послушай, а ты почему развелась со своим мужем? Он сам от тебя ушел? — задал он совершенно неожиданный вопрос.
— При чем тут моя личная жизнь?
— Я задал тебе вопрос, — ударил он кулаком по столу.
Ты хочешь поговорить о моей семейной жизни? Но ведь ты сам говоришь, что времени практически не осталось.
— Я задал тебе вопрос! — Дровосек стукнул по столу еще сильнее, и я поняла, что должна отвечать на все его вопросы.
— Он ушел от меня сам.
— Почему?
— Потому что мы перестали друг друга любить… — Я не могла скрыть дрожи в голосе.. — Он не хотел быть обманутым и не смог вынести наше совместное житье-бытье. Он сам сделал меня разведенкой, а я и не оказала сопротивления. Просто наши чувства не выдержали проверки временем. Я не могла быть просто женой, я всегда хотела быть намного больше, чем жена, но мой муж не позволял мне этого сделать.
— Почему?
— Потому, что он задавил меня своей бытовухой.
— Он был беден?
— В нашей стране не так много богатых мужчин.
— Не хотел или не мог зарабатывать деньги?
— И то и другое одновременно.
— Это тяжелый случай. Это уже клиника.
Он грузил меня проблемами, которые мне были совсем не нужны. От этих проблем у меня просто опускались руки, пропадала перспектива, о которой я когда-то мечтала. Настал момент, когда у каждого из нас появилась своя отдельная жизнь, а если у каждого есть отдельная жизнь, какой тогда смысл в общей? Семейная лодка получила пробоину, я поняла, что брак отнимает у меня последние силы и последние надежды. То же самое понял и мой муж. Мы не рушили специально нашу семейную жизнь, не прикладывали к этому никаких усилий. Она разрушилась сама. Ее разрушили ежедневные семейные сцены, которых стало слишком много. Они могли начаться с самого небольшого и незначительного пустяка. Мы не были уверены в своей любви. Я слишком во многом сомневалась, а самое главное заключалось в том, что даже в семейной жизни я была страшно одинока. Есть такое понятие, как одиночество вдвоем и оно очень хорошо мне знакомо. В общем, я мысленно отказалась от того, с кем мне пришлось вместе идти по жизни, а мой бывший муж сделал это реально. Он просто собрал чемодан и ушел.
— А ты?
— А что я?
— Ты не пыталась его остановить?
— Зачем?
— Но ведь тебе было плохо?
— Очень. Но у меня есть чувство гордости и я очень его ценю.
Я бегло взглянула на внимательно следящего за моим рассказом дровосека и тихо спросила:
— А зачем тебе все это надо? Скоро приедут ребята меня выкупать, а ты спрашиваешь меня о моей личной жизни… Зачем? Не вижу в этом никакого смысла.
— Затем, что я хотел спросить тебя о том… — Дровосек замолчал и буквально впился в меня взглядом.
— О чем?
— Если мы еще когда-нибудь в этой жизни встретимся, ты пойдешь за меня замуж?
— Что? — Я подумала, что еще несколько секунд, и я просто упаду со стула.
— Я говорю, что если вдруг придет время и нам придется встретится еще раз, ты пойдешь за меня замуж?
— Но ведь у меня есть любимый человек!
— Я говорю при том раскладе, что в момент нашей встречи ты будешь одна.
— В каком смысле? — совершенно не поняла я дровосека.
— В смысле того, что ты так и не выйдешь замуж за своего любимого человека.
— Как это не выйду? Именно сейчас, после этого похищения я поняла, что я обязательно выйду замуж за Лося. — Я и сама не могла понять, кого я сейчас хочу убедить, дровосека или себя. — Я окончательно все решила, а своих решений я не меняю. — Немного подумав, я все же добавила: — Это, конечно, в том случае, если ты меня сейчас не убьешь, а подаришь мне жизнь.
— Сейчас мы обсуждаем именно этот вариант — я решил подарить тебе жизнь, — обнадежил меня дровосек.
— Хороший вариант.
— А вдруг ты посмотришь на своего любимого человека повнимательнее и поймешь, что он не такой ужи любимый?
— Ты о чем? Любовь либо есть, либо ее нет.
— Любовь-дело преходящее, я тебя уверяю, — покачал головой дровосек.
— Ты не веришь в настоящую любовь?
— Нет. Не имел чести в ней убедиться. Мы с тобой опять отходим от темы. Сейчас ты рассуждаешь о замужестве только потому, что попала в экстремальные условия. Когда человек попадает в экстрим и не знает, продолжится ли его жизнь, он всегда о чем-то жалеет, кается и мысленно говорит себе, что если останется жив, то обязательно в корне поменяет всю свою жизнь. Так вот, если ты вернешься домой, внимательно посмотришь на своего любимого и поймешь, что не любишь его, ты выйдешь за меня замуж? И даже если ты выйдешь замуж за своего любимого, а затем с ним разведешься, то ты выйдешь потом за меня?
— Зачем?
— Зачем люди выходят замуж? Наверно, для того, чтобы жить вместе. Короче, если мы с тобой еще раз где-нибудь пересечемся и ты будешь свободна, пойдешь за меня?
— Я надеюсь, что мы пересеклись с тобой один раз в жизни. Если ты оставишь меня в живых, я забуду все, как страшный сон, и вычеркну тебя из своей памяти, — произнесла я тихо и прикусила губу. — Может, я жестоко сказала, но это правда. Хотя для того, чтобы ты сохранил мне жизнь, я должна была сказать, что просто мечтаю жить с тобой под одной крышей и встречать с тобой старость. Если это как-то повлияет на то, останусь ли я жива, то я обязательно это скажу. Но ведь ты сам совсем недавно сказал, что мы с тобой обсуждаем вариант, когда я жива.
— Значит, не пойдешь?
— Нет, — отрицательно покачала я головой.
— А почему?
— Потому что я тебя не люблю.
— А что такое любовь?
— Я не смогу объяснить. Это чувство, которое нельзя выразить словами.
— Ты веришь в вечную любовь?
— Я хочу в нее верить. Человек обязан во что-то верить. Он живет в мире иллюзий.
— Я безумно любил свою жену, но после того, что произошло, я ее ненавижу. Что же произошло? Куда испарилась эта чертова любовь?
— От любви до ненависти один шаг. Я вообще не понимаю, почему мы сейчас говорим про замужество. Это не нужно ни тебе, ни мне. Мы разные, и у нас нет друг к другу никаких чувств.
— А ведь мы с тобой видимся не первый раз… — В голосе дровосека появилась загадочность.
— Как не первый?
— Мы виделись с тобой раньше.
— Ты хочешь сказать, что мы виделись с тобой до того, как ты меня похитил? — Я буквально впилась в дровосека испытующим, пристальным взглядом.
— Совершенно верно, дорогая моя. Это уже наша с тобой вторая встреча.
— Не может быть. — Я вновь всмотрелась в лицо дровосека и отрицательно замотала головой. — Нет! Нет и нет! У меня очень хорошая память на лица. Я не видела тебя раньше. Это исключено. Ты меня с кем-то путаешь. Да и где мы могли с тобой видеться раньше, если ты только что бежал с зоны? Уверяю тебя, ты меня с кем-то путаешь. Может быть, ты меня где-то и видел, но я тебя, точно, нигде ранее не встречала.
— Я знаю, что говорю. Это наша вторая встреча.
— А где же была первая?
— Я скажу тебе об этом в нашу третью встречу.
— Когда? — Я выдавила из себя легкую улыбку.
— В третью встречу.
— А ты думаешь, она у нас будет?
— Она обязательно будет, и, если на тот момент ты будешь свободна, ты пойдешь за меня замуж.
— А если я не захочу?
— Ты меня сама об этом попросишь.
— Что?
— Что слышала. Запоминай хорошенько — ты меня сама об этом попросишь, а я еще над этим подумаю. Ты же знаешь, что я не доверяю бабам. Кстати, а почему ты улыбаешься?
— Потому что я поняла, что ты даришь мне жизнь.
— Дарю. — Дровосек вновь посмотрел на часы и слегка занервничал. — Дарю только в том случае, если… Еще одно мое условие…
— Если — что? Какое условие?
— Если ты сейчас займешься со мной любовью.
— Что?!
— Ты прекрасно меня слышала. Я хочу, чтобы ты прямо сейчас занялась со мной любовью. У нас осталось слишком мало времени. А если я откажусь?
— Не откажешься.
— Почему?
— Потому что я уже сказал тебе — для отказа у тебя нет времени. Скоро решится твоя судьба.
При этих словах дровосек встал, взял меня за руку и притянул к себе. По моему испуганному лицу он прекрасно понял, что я очень далека от идеи, которую он озвучил, и все же он не остановился, а напротив, с еще большим желанием решил ее осуществить.
— Сашка, я хочу тебя! — задыхаясь, проговорил он.
— Нет.
— Я хочу, чтобы у нас повторилось то, что произошло той ночью.
— Ты понимаешь, что ты принуждаешь меня сделать то, что идет вразрез с моим желанием? — прошептала я мужчине прямо в ухо.
— Понимаю. А ты понимаешь, что у тебя нет другого выхода?
— Понимаю.
— Ты хочешь жить?
— Очень.
— Так живи…
Я не успела ничего возразить. Дровосек прижал меня к стене и принялся целовать с особенной страстью. Я задыхалась от ярости, дрожала от гнева, но стояла, как истукан, и боялась пошевелиться. И все же я попыталась увернуться, но мое сопротивление распалило его еще больше. А самое ужасное в этой нелепой ситуации было то, что я действительно была возбуждена и не могла скрыть своего прерывистого дыхания.
— Ты меня хочешь? — уловил мое дыхание дровосек.
— Нет.
— Ты врешь.
— Я действительно тебя не хочу.
— Ты все врешь! Ты всегда все врешь! Тогда почему ты так дышишь?
— Не знаю.
— Ты дышишь так потому, что ты меня тоже хочешь.
Дровосек расплылся в улыбке, припер меня к стене всем телом и стал медленно вращать бедрами, стараясь обязательно надавить между моих ног. Это была какая-то нелепая симуляция полового акта, но я по-прежнему стояла, как истукан, без единого движения. А в глубине души я ощущала, что мне это нравилось. Его грубые поцелуи приводили меня в неистовство, и с каждой минутой я хотела его все больше и больше.
— И теперь ты меня тоже не хочешь? — Дровосек примялся тереть своими бедрами между моих ног еще сильнее.
— Я очень тебя хочу.
— А ну-ка, скажи это еще раз.
— Я хочу тебя! Хочу!!!
— Молодец! Хорошая девочка.
Я и сама не знаю, почему я не оттолкнула дровосека в этот момент. Мне показалась, что меня держала какая-то невидимая сила, которая не позволяла мне этого сделать и призывала отдаться во власть этого грубого, неотесанного, малоприятного и практически незнакомого мужчины. Когда он стал покрывать мое тело поцелуями, я закрыла глаза и… и попыталась представить, что это делает Лось. Несмотря на всю свою грубость и неотесанность, дровосек старался быть со мной нежен, и у него это очень хорошо получалось. Его мягкие губы шептали мне необычайно ласковые слова, а его мощные руки заставляли мое тело вздрагивать и покрываться мурашками. Спустя какое-то время я вообще перестала понимать, что со мной происходит. Разум, живущий в моем теле, словно улетучился и существовал где-то отдельно от меня. Наверно, именно поэтому я так и не смогла призвать его на помощь. Наши тела переплелись, и мы с обоюдным восторгом отправились в сказочную страну незабываемых ощущений. При этом дровосек постоянно меня целовал, и от этих поцелуев я потеряла счет времени и уже не хотела возвращаться в реальность.
