Глава 5
Без пятнадцати десять я подъехала к бару и стала ждать Юльку. С водителем разговаривать особо не хотелось, поэтому мне ничего не оставалось, как молча уставиться в окно. Машины, принадлежавшей Бульдогу, нигде не было, и это наводило на мысль о том, что в данный момент его здесь нет.
Юлька появилась ровно в десять. Удивленно посмотрев на меня, она спросила:
— Чупа, ты что, одна?
— С водителем.
— И все?
— Вроде все.
— Тебе что, трудно было взять кого-нибудь из охраны?
— Да ну, мне иногда хочется побыть одной.
— Во дела! Это ты зря. Сегодня мне придется побыть твоим телохранителем.
Мы зашли в бар и сели за столик.
— Ну, где же твой Бульдог?
— Что-то нет, — вздохнула я.
— А ты уверена, что он вообще сегодня объявится?
— Хрен его знает. Посидим часок да свалим.
Мы заказали по коктейлю и стали смотреть на танцующих девушек. Девушки постепенно обнажались, снимая сверхсексуальные детали женского белья. Это вызывало шумный восторг у публики, которая, дико визжа, хлопала в ладоши.
— Неприятный здесь народ собрался, — вздохнула я. — Мне вообще не нравятся заведения такого рода. — Заметив официанта, я махнула рукой, подзывая его к себе. — Какую из этих девочек зовут Дашей?
— Вон ту, крайнюю справа.
— Благодарю.
Я оценивающе окинула взглядом танцующую девушку и пришла к выводу, что она довольно-таки ничего. Молоденькая, симпатичная, с неплохой фигуркой.
— Вон та спит с Бульдогом, — показала я Юльке.
— Я ей не завидую, — вздохнула она, с любопытством разглядывая молоденькую стриптизершу.
Случайно посмотрев на входную дверь, я вздрогнула от неожиданности. В зал ввалился в стельку пьяный Бульдог. Рубашка была расстегнута, брюки приспущенны. Дойдя до сцены, он сел за свободный столик и заказал себе бутылку водки.
— В таком виде мы с тобой его еще не видели. Похоже, что его выбило из колеи сегодняшнее увольнение, — еле слышно прошептала Юлька.
— Сиди здесь и жди меня.
Я поправила прическу и пошла к столику, за которым сидел Бульдог. Увидев меня, он вытаращил глаза и несколько раз их протер.
— Тебе не приснилось — это я.
— Чупа, а тебя каким ветром сюда занесло? Не знал, что тебя интересует стриптиз.
— Тебе хорошо известно, что стриптиз меня интересует меньше всего. Я приехала сюда только из-за тебя.
— Надо же! И за что я удостоен такой высокой чести?
— Я хотела тебя предупредить, что с завтрашнего дня ты вновь принят на работу.
— Это что, в насильственном порядке?
— Я думаю, что ты выйдешь на работу добровольно.
Неожиданно к столику подлетела возбужденная Юлька.
— Чупа! Мне надо уехать!
— Что случилось?
— Витька позвонил. Что-то дома случилось, а что — не говорит. Я на час отлучусь. Ты посиди без меня.
— Позвони мне, как доберешься, а за меня не переживай, меня Бульдог проводит.
Юлька подозрительно покосилась на пьяного Бульдога:
— Чупа, ты в этом уверена?
— Не переживай, я сдам Чупу пацанам в полной сохранности, — ухмыльнулся Бульдог.
— Поезжай домой и никуда сегодня больше не дергайся. Со мной все будет в полном порядке. Только обязательно мне позвони. Я должна знать, что ничего серьезного не произошло.
— Договорились.
Юлька ушла, а я, заглянув Бульдогу в глаза, положила ладонь на его руку. Бульдог спросил:
— Ты что, совсем одна приехала? А где охрана?
— Я здесь только с водителем.
— Но это же безумие! Тебя пытались убить, а ты ездишь с одним водителем.
— Ты же меня бросил…
— Я тебя не бросал. Ты сама меня уволила.
— Мне казалось, что ты был не против.
— Слово хозяина — закон, — криво ухмыльнулся Бульдог, бросив на меня оценивающий взгляд.
— А ты знаешь, что на хозяев так не смотрят.
— Знаю, — улыбнулся Бульдог и похлопал меня по плечу. — Ты что будешь пить?
— Я бы не отказалась от виски.
— Ты же любишь «Черный бархат», а я не уверен, что в этой забегаловке есть столь изысканные напитки.
Бульдог подозвал официанта, но тот отрицательно покачал головой.
— Здесь твои барские замашки никому не нужны. Давай что-нибудь попроще.
— Тогда закажи что-нибудь на свое усмотрение, — махнула я рукой.
— Договорились.
Когда официант отошел от столика, я укоризненно посмотрела на Бульдога и в сердцах бросила:
— Видок у тебя — нарочно не придумаешь… Никогда не видела, чтобы ты выглядел подобным образом.
— Я и сам себя таким никогда не видел.
Официант принес два незамысловатых коктейля и поставил перед нами.
— Тебе не кажется, что на сегодня уже хватит пить? — обратилась я к Бульдогу.
— Не кажется, — пробурчал он, уткнувшись в свой коктейль.
Музыка замолчала, и девушки зашли за кулисы. На сцене появилась парочка молоденьких парней и начался мужской стриптиз.
— Тебе нравится смотреть такие вещи? — Бульдог лукаво подмигнул мне.
— Сейчас не то настроение. Я вообще не люблю столь дешевые заведения. Давай уйдем отсюда…
Не успела я договорить, как к нашему столику подошла девушка по имени Даша в блестящем лифчике и коротенькой юбочке. Не обращая на меня никакого внимания, она бесцеремонно залезла к Бульдогу на колени, обвила его шею руками и нежно промурлыкала:
— Макс, закажи мне коктейльчик.
Бульдог грубо одернул ее:
— Слезь с коленей. Видишь — я с человеком разговариваю.
— Через пять минут мой выход. Я хотела провести эти пять минут с тобой…
— Иди погуляй и не имей дурной привычки мешать старшим, когда они разговаривают.
Девушка послушно встала, бросив на меня свирепый взгляд. Она обиженно надула губы:
— Ну, я пошла?
— Иди, иди…
Когда она удалилась, Бульдог заказал себе еще пару коктейлей.
— Ты ее не шибко балуешь.
— Я же не могу ее держать на коленях, когда рядом со мной сидишь ты.
— Она у тебя довольно симпатичная.
— Это да. Только мозгов нет.
Я глотнула коктейль и почувствовала, как учащенно забилось сердце. Почему-то стало трудно дышать. Какое-то глупое предчувствие беды — совсем как тогда, в Гатчинском дворце. Рука дрогнула, стакан с коктейлем упал и разбился.
Я постаралась разглядеть публику, сидящую за соседними столиками, но из-за сумасшедшего количества табачного дыма это оказалось невозможным.
— Ты что? — испуганно спросил Бульдог. — Тебе плохо?
— Мне кажется, что меня сейчас убьют, — произнесла я, с трудом разлепив губы, и расстегнула верхние пуговички на блузке.
Бульдог вытащил пистолет и, свирепо вращая глазами, стал смотреть по сторонам. Так как он был сильно пьян, выглядел он неубедительно.
Заиграла музыка, и на сцену вышла Даша. Бросив взгляд на Бульдога, она начала танцевать. Бульдог нащупал под столом мою руку и прошептал:
— Сейчас попробуем потихоньку отсюда уйти.
Я платком вытерла пот со лба.
— Да, давай уходить. Мне что-то совсем муторно.
В этот момент Даша спустилась со сцены и, пританцовывая, направилась к нашему столику. Непроизвольно мы оказались в центре внимания всего зала. Публика с удовольствием разглядывала нас и смотрела, как танцует стриптизерша. Даша встала на пустой стул и залезла на наш столик. Скинув бюстгальтер и тоненькие трусики, она повернулась лицом к Бульдогу и стала томно извиваться прямо у него под носом. Окружающие громко засвистели и захлопали в ладоши. Мне казалось, что я нахожусь под дулом пистолета. Собравшись с силами, я резко поднялась, собираясь направиться к выходу, но Даша загородила мне дорогу, зло крикнув:
— Это мой мужчина, понятно?!
Я попыталась ее оттолкнуть, но она схватила меня за руку. Бульдог вскочил и стал что-то говорить своей чертовой подруге. Я ничего не слышала, кроме того, как бьется мое сердце и стучат виски.
Все, что произошло дальше, случилось так быстро, что я ничего не успела сообразить. Раздались приглушенные хлопки, и Даша стала медленно оседать у меня на глазах. Бульдог прыгнул и повалил меня на пол. Я сильно ударилась головой и сморщилась от боли. Бульдог лежал сверху, закрыв меня своим телом. В зале зашумели и включили свет. Нас окружило плотное кольцо зевак.
Бульдог поднялся и помог мне встать. Я посмотрела на свой живот и увидела кровь. Странно, но боли я совершенно не чувствовала. Кровавые пятна доходили до самой шеи. Затем я перевела взгляд на Бульдога. Его рубашка тоже была забрызгана кровью, а на плече виднелось кровавое пятно. Все понятно: значит, пуля досталась ему, хотя предназначалась она мне.
— Что с тобой? — Я подошла к Бульдогу и разорвала рубашку.
— Пуля в плече сидит.
Я схватилась за мобильник:
— Сейчас вызову «скорую».
— Ни в коем случае. Лучше помоги мне потуже перевязать плечо. Доедем до больницы, там мне эту штуку вытащат.
Я стала перевязывать плечо салфеткой, которую в спешке отобрала у застывшего официанта.
— Давай быстрее, — торопил меня Бульдог. — Сейчас здесь будут менты. Ни тебе, ни мне незачем перед ними светиться.
Оказав помощь Бульдогу, я подошла к Даше. Она лежала навзничь, в голове у нее была дырка.
Кто-то накинул на нее простыню. Бульдог встал на колени, приоткрыл простыню и поцеловал ее в лоб. Затем он схватил меня за руку и потащил на кухню. Я, озираясь, смотрела на распростертое тело девушки, накрытое простыней, и не могла сдержать слез.
— Пойдем. Ей уже ничто не поможет. Она мертва.
Я побежала следом за Бульдогом.
— Куда мы?
— На кухню.
— Зачем?
— Выйдем через черный ход. У парадного подъезда уже наверняка объявилась милиция.
Очутившись на улице, я прижалась к Бульдогу и со слезами на глазах спросила:
— Как твое плечо?
— В порядке.
— Скажешь тоже — как оно может быть в порядке, если в нем торчит пуля. Нужно срочно в больницу. Может быть заражение или еще что-нибудь, это не шуточки. Сейчас я позвоню своему личному врачу и спрошу, куда нужно подъехать.
Бульдог застонал и закрыл глаза. Наверное, ему было плохо. Я дрожащей рукой набрала номер.
— Человек ранен, — сказала я, услышав знакомый голос. — Нужно немедленно вытащить пулю. Куда приехать?
Мой дедуля быстро назвал адрес частной клиники, в которой он дежурил этой ночью, и я пообещала приехать в течение ближайшего часа. Спрятав сотовый, я внимательно посмотрела на Бульдога. Он стоял без движений, не открывая глаз.
— Бульдог, тебе что, совсем плохо? — испуганно спросила я, осторожно взяв его за руку. Он вздрогнул и словно очнулся от какого-то сна. — Макс, тебе плохо? — повторила я.
— Как ты меня назвала?
— Макс. А что здесь такого? Это же твое имя.
— Ты так нежно произнесла это…
— Пойдем, нельзя терять ни минуты. Мой врач уже нас ждет. Ты же теряешь кровь.
— Как я могу ее терять, если ты мне перевязала плечо.
— Повязка вся мокрая.
— Надо было потуже перевязать.
— У меня не хватает сил. — Я взяла Бульдога под руку и направилась к машине. — Поедем на моей машине. Я с водителем. Боюсь, что в таком состоянии ни тебе, ни мне не надо управлять машиной.
Бульдог крепко сжал мою руку и уткнулся в волосы.
— Ты так вкусно пахнешь. Свежим сеном.
— Чем?
— Свежим сеном. Я всегда чувствовал твой запах. Он какой-то особенный. Я не знал женщину, которая бы так пахла. Дашка всегда пахла дешевым портвейном и сигаретами…
— Макс, пошли — иначе будет поздно. Ты несешь бред. Ты в шоке оттого, что потерял свою девушку.
Я потащила его к своей машине. У входа в ресторан стояло несколько милицейских машин и собралась масса народу. Хорошо, что мою машину водитель припарковал чуть дальше. Поэтому нам с Бульдогом удалось пройти незамеченными. Водитель положил голову на руль и дрых без задних ног.
— В здоровом теле здоровый дух, — сделала я заключение и села на заднее сиденье автомобиля. Бульдог устроился рядом, крепко обнял меня и захлопнул дверцу.
— Стас, поехали. Просыпайся. — Он постучал водителя по плечу. Но Стас по-прежнему спал.
— Может, он чего принял? — испугалась я. — Да вроде он всегда обязательный. На работе не пьет. Наркотиками не балуется.
— Стас, ты что, совсем спятил? Чупа в машине. Ну-ка, просыпайся!
Бульдог наклонился и схватил Стаса за воротник. Стас откинул голову назад. Из открытого рта тоненькой струйкой текла кровь. Я вскрикнула и прижалась к Бульдогу.
Бульдог взял Стаса за руку и пощупал пульс.
— Еще тепленький. Убит выстрелом в рот недавно.
Я почувствовала, как задрожало мое тело, и постаралась взять себя в руки.
— Надо отогнать машину подальше и позвонить пацанам. Пусть они отвезут Стаса в морг и сообщат его семье о случившемся. К твоей машине подходить нельзя. Она стоит почти у самого входа, и вокруг нее шныряют менты. Если они увидят раненого хозяина, то возникнут ненужные вопросы.
Бульдог перетащил Стаса на заднее сиденье, а сам сел за руль.
— Ты уверен, что сможешь вести машину? Ты ранен и пьян.
— Я могу водить машину в любом состоянии. Ты как себя чувствуешь рядом с трупом?
— Скверно, — вздохнула я. — Стас был неплохим парнем. У него остались жена и двое детей. Даже не верится, что он мертв.
Бульдог надавил на газ, и машина тронулась с места.
Я с ужасом смотрела на кровавое пятно, растекающееся вокруг Стаса. Затем, тяжело вздохнув, набрала номер мобильного Гарика:
— Гарик, привет. Это Чупа. У нас проблемы. Стаса убили, а Бульдога ранили… Мне нужно везти Бульдога в больницу. Машину со Стасом мы оставим напротив Дворцового моста. Это самое безопасное место. Там сейчас народу соберется немерено к разводу мостов, и до нашей тачки никому не будет дела. Подъедешь, заберешь Стаса и отвезешь его в морг. Жене сообщишь о случившемся и возьмешь организацию похорон на нас. Я повезу Бульдога в больницу. Как все закончится — сразу позвоню тебе.
— Чупа, а кто Стаса убил? — спросил Гарик.
— Не знаю. Мы сидели в «Трех шестерках», началась стрельба. Бульдог закрыл меня своим телом, а Стаса убили в машине, выстрелом в рот.
— Чупа, я все сделаю, можешь не волноваться…
Я посмотрела на Бульдога. Цвет его лица оставлял желать лучшего. Мне казалось, что еще совсем немного — и он потеряет сознание. Доехав до Дворцового моста, мы оставили машину со Стасом на видном месте, а сами поймали такси и минут за десять проехали до нужной больницы. В дороге я вновь набрала Гарика и с облегчением узнала, что мои мальчики уже повезли тело Стаса в морг. У приемного покоя я помогла Бульдогу вылезти из машины и нажала на кнопку звонка. Через пару минут Бульдога уже повезли в операционную. Мой дедуля обколол руку обезболивающим и стал доставать пулю. Я не могла поверить, что пулю можно достать без наркоза, мне казалось, что я сама чувствую ту адскую боль, которую чувствовал Бульдог. Он морщился, но не издал ни звука. Когда все закончилось, я подошла к врачу и чуть слышно спросила:
— Ну что, жить будет?
— А куда он денется? — весело улыбнулся дедуля. — Здоровый, крепкий парень.
— Дай бог. — Я взяла Бульдога за руку.
— Ты как?
— Нормально. А ты?
— Я тоже ничего. Жива благодаря тому, что пуля попала в твое широкое плечо. Девушку твою жалко. Совсем молоденькая.
— Ты хоть поняла, что сегодня тебя опять хотели убить?
— Поняла, конечно, что ж тут непонятного.
Бульдог уткнулся в мои волосы и чуть слышно сказал:
— Не могу надышаться тобой! Ты так восхитительно пахнешь….
— Бульдог, тебе, наверное, нужно съездить в морг и найти родителей твоей Даши. Им нужно сообщить о случившемся.
— Зачем?! Все это сделает наша доблестная милиция. Я даже не знаю, где живут ее родители и есть ли они у нее вообще. Я спал с ней почти полгода и то совсем ничего про нее не знаю…
— Тогда поехали ко мне.
— Давай лучше ко мне.
— Ты предлагаешь мне поехать к тебе?
— Я прошу тебя об этом.
— А где ты живешь?
— На Московском проспекте. У меня скромная холостяцкая квартира. Работа позволяет мне бывать там крайне редко, но все же она у меня есть. Я приглашаю тебя к себе в гости. Мне кажется, что нам есть о чем поговорить.
— А ты разве не жил со своей стриптизершей?
— Боже упаси! Я никогда не жил с женщиной. Я всегда живу один, так как больше всего на свете ценю свободу и независимость.
— Поехали. Дай я только позвоню Гарику и предупрежу, что все нормально.
От Гарика я узнала, что тело Стаса уже находится в морге, семье, кажется, тоже уже сообщили о случившемся. Договорившись встретиться завтра, я нажала на кнопку и положила трубку в сумочку.
Бульдог поймал такси, и мы поехали на Московский проспект. Квартирка оказалась довольно уютной, с дорогостоящим ремонтом. Бульдог все-таки человек известный и не бедный, поэтому он мог себе позволить кое-какую роскошь.
Я провела рукой по стене и заметила:
— Терралит. Прекрасная вещь. Такой же мраморной крошкой отделана моя городская квартира. Мне всегда казалось, что от натурального мрамора в квартире должно быть холодно, но это не так.
— У терралита гарантия на десять лет. — Бульдог с облегчением плюхнулся на диван.
Я прошлась по квартире.
— Французские натяжные потолки — знакомая вещица, но я предпочитаю зеркальные. Зеркальные увеличивают площадь квартиры, зрительно конечно, и создают иллюзию двух этажей. А почему ты не захотел сделать себе ламинированный паркет?
— Не хватило денег, — ухмыльнулся Бульдог.
— Не ври.
— Просто мне больше по душе пришлись пробковые полы.
— Но ведь они же недолговечные.
— Надоест — постелю новые. Что ты будешь пить?
— Сумасшедшая ночь. Что-нибудь покрепче. Я думаю, что в твоем баре найдется бутылочка хорошего джина.
Бульдог подошел к бару и достал бутылку оригинального джина «Гринолс».
— Английский сухой джин подойдет?
— Еще бы. Это мой самый любимый джин! Перегоняется в течение вот уже двухсот тридцати лет традиционным способом медленной перегонки. Это когда каждая капля должна дозреть до нужной кондиции для достижения однородного вкуса. Видишь герб на бутылке? Этот герб принадлежит династии баронетов Дарсбери. Лорд Дарсбери является старшим в семье Гринол, седьмое поколение которых владеет торговой маркой «Джей». Я дегустировала целую кучу различных джинов и пришла к выводу, что этот джин является самым совершенным. Он, вообще, не может быть превзойден ни по стилю, ни по сухости, ни по однородности своим оригинальным качеством. Ты когда-нибудь пробовал сорокатрехградусный джин, да такой, чтобы его не нужно было запивать? Он пахнет еловыми иголками. Наливай.
— Откуда ты так хорошо разбираешься в спиртных напитках?
— Просто я никогда не пила бормотуху. Я вообще ненавижу все дешевое: дешевые напитки, дешевые вещи, дешевые машины и дешевые мужчины вызывают у меня отвращение.
— Это оттого, что у тебя есть средства. Я бы посмотрел, как бы ты рассуждала, если бы у тебя не было денег.
— У меня же не всегда были деньги. Я родилась и жила в Хабаровске и часто ходила без копейки в кармане. У меня не было денег даже на пачку сигарет. Но я всегда стремилась их иметь, понимаешь. Еще в десятом классе я устроилась горничной в «Интурист». Драила полы и застилала постели за иностранцами. Затем пошла на повышение, если так можно сказать, стала работать официанткой в ресторане при этой же гостинице. Скупала у иностранцев различное барахло, а затем продавала на местной толкучке. У меня есть одна отличительная черта. За что я ни берусь — у меня все получается. В восемнадцать лет меня уже знал весь гостиничный комплекс. Проработав официанткой меньше года, я стала администратором ресторана, познакомилась с людьми, которые привыкли красиво и дорого отдыхать в нашем заведении. Так я впервые столкнулась с криминальным миром. Заимела себе состоятельного и влиятельного покровителя, благодаря ему научилась жить по законам джунглей и всегда добиваться поставленной цели. Этот человек дал мне очень много, но случилось то, что и должно было случиться: его убили. У меня остались связи, адреса и нужные каналы. Одним из таких знакомых и был Фома. Я бросила работу и поехала в Петербург. Мне хотелось жить в большом городе, и жить в нормальных условиях, а Питер всегда был городом моей мечты, городом не таких уж и невинных девичьих грез и городом моих фантазий. Я встретилась с Фомой и вскоре вышла за него замуж. Все последующие события тебе хорошо известны. Теперь ты знаешь, что жизнь меня особо не жаловала. Я всего добивалась сама. Хабаровск, конечно, городишко неплохой, но мне в нем было душно и тесно.
Бульдог удивленно смотрел на меня.
— Я что-то не так сказала?
— Нет-нет. Просто я никогда раньше не видел тебя столь откровенной.
— Со мной такое бывает крайне редко. Ну что, приглашай гостью за стол.
Бульдог слегка обнял меня за плечи и повел на уютную кухоньку, навороченную по последнему слову техники. Я села на стул и радостно посмотрела на озадаченного Бульдога. Он открыл холодильник и с грустью присвистнул:
— Чупа, в холодильнике шаром покати. Я вообще-то ничего и не покупаю, я же здесь не каждый день бываю. В ста метрах от дома есть маленький ресторанчик с домашней кухней. Он работает круглосуточно. Обычно я всегда звоню и заказываю себе обед. Они готовят так, что пальчики оближешь. Давай позвоним — и через полчаса здесь будет накрыт стол.
— Звони.
Бульдог позвонил и заказал так много, что я даже засомневалась, сможем ли мы все это съесть.
— Чупа, с твоего позволения, я быстро переоденусь, а то мой вид оставляет желать лучшего, — спохватился Бульдог.
— Конечно. Я тебя сегодня с трудом узнала. И подкинь мне тоже какой-нибудь халатик.
— Ты хочешь переодеться?
— А почему бы и нет? Вообще-то я рассчитываю остаться здесь до утра, или ты уже меня прогоняешь?
— Оставайся, места много. — Бульдог улыбнулся и принес мне махровый халат.
Я повесила платье на спинку стула, накинула халат и собрала волосы в пучок. Посмотрела в зеркало и удовлетворенно кивнула. Совсем неплохо, по-домашнему. Неожиданно в моей сумочке зазвонил сотовый, и я быстро достала трубку.
Это был Гарик.
— Чупа, ты где?
— Я пока занимаюсь своими делами. Со мной Бульдог, можешь не переживать.
— Как его плечо?
— Только что достали пулю.
— Чупа, я вот что звоню. Мы перевернули весь бар вверх дном в поисках убийцы. В общем, прошел слух, что стрелял кто-то из шаховских.
— Ты уверен?
— Думаю, что так оно и есть. Мы допросили всех свидетелей и пришли к выводу, что киллер из шаховской группировки. Его опознала одна официантка.
— А с чего она взяла, что стрелял именно он?
— Выстрел был произведен с того столика, за которым сидел человек Шаха.
— Понятно. Значит, завтра встречаемся у меня ровно в двенадцать дня и все обсудим.
— Чупа, ты хочешь воевать? Я думаю, не стоит сидеть сложа руки и ждать, пока тебя убьют, нужно принимать кое-какие меры.
— Возможно. Если твои подозрения подтвердятся, то мы не будем объявлять войну. Зачем устраивать кровопролитие? Мы будем уничтожать их поодиночке в те моменты, когда они будут меньше всего этого ожидать. И постарайся узнать номер мобильного, принадлежащего Шаху, и, главное, нужно выяснить, где мы сможем его найти в ближайшее время. Ну, всё, до завтра.
— Давай. Передай мои соболезнования Бульдогу. Он потерял свою любимую девушку. Я думаю, что мы обязательно поможем ему с похоронами.
— Да, конечно. — Я поморщилась и спрятала трубку.
Последнюю фразу было говорить совсем необязательно. С чего это Гарик взял, что стриптизерша была любимой девушкой Бульдога?
Когда Бульдог зашел на кухню, я встала от удивления и открыла рот. Он был в коротеньких фирменных шортах, туго обтягивающих его мужское достоинство, которое, как мне показалось, было довольно внушительных размеров, и без майки.
— Ты что так смотришь?
— Тебе идут короткие шорты.
— Спасибо.
— Пожалуйста. Как твоя рука? Повязка не мешает?
— Ничего, уже привык. Сейчас выпьем джина, и должно немного отпустить.
Я подошла к нему совсем близко и растерянно спросила:
— Макс, а откуда у тебя столько шрамов?
— Я же тебе говорил, что служил в Афганистане, а потом эта работа… У меня несколько пулевых и ножевых ранений.
— А ты живучий, — улыбнулась я и уткнулась ему в грудь.
— Как собака, — засмеялся Бульдог и прижал меня к себе.
Мы оба вздрогнули — из прихожей донесся звонок.
— Кушать подано. — Вздохнув, Бульдог пошел открывать дверь.
В квартиру вошла приятная молодая девушка в белом переднике и быстро накрыла на стол. Когда Бульдог ее проводил, я потерла руки и радостно сказала:
— Не знала, что существует столь приятный сервис, как обслуживание на дому. Вернее, знала, но никогда им не пользовалась.
— О, это просто замечательный сервис. Мало того что вкусно кормят, но еще и оказывают немало других интересных услуг.
— Каких? — поинтересовалась я, разливая.
Бульдог выпил рюмку и подмигнул мне.
— Ну, например, если бы тебя не было, эта девушка предложила бы мне интим. Эта контора специализируется на услугах широкого профиля. Клиент должен быть всегда доволен.
— Даже так? И часто ты пользовался подобными предложениями?
— Каждый раз — как только мне приносили обед. Я же холостяк, поэтому могу себе позволить шалости такого рода.
Бульдог налил себе еще одну рюмку и посмотрел на меня.
— За тебя, Чупа, за то, что ты осталась жива.
— И за твое плечо.
Мы выпили. Я взглянула на Бульдога и съехидничала:
— Надеюсь, что ты не расстроился, что эта девушка так и не оказала тебе сексуальные услуги?
— Ты хочешь спросить, не жалею ли я, что в данный момент в моей квартире находишься ты?
— Да, что-то в этом роде…
— Я счастлив, что ты побывала в моей берлоге и украсила ее своим присутствием. Я чертовски рад, что ты сегодня здесь со мной наедине. Кстати, а кто звонил?
— Гарик. Он передает тебе соболезнование по поводу гибели любимой девушки. Мы решили взять организацию похорон на себя.
— Я думаю, что Дашу будут хоронить работники бара. Она иногородняя, только вот откуда именно — я не знаю. Кажется, из Одессы, но Даша говорила, что со своими родственниками не общалась. Я завтра заеду в бар и дам денег на похороны. Только вот Гарик ошибся, она никогда не была моей любимой. Она, конечно, девушка неплохая, но наши отношения не столь серьезны, чтобы я смог называть ее любимой. Я же тебе говорил, что мне нравится с ней спать, вот и все.
— Говорил. Наливай. Я просто с ума схожу от этого джина.
Бульдог разлил джин.
— Чупа, а почему ты ничего не ешь? Тебе что, еда пришлась не по вкусу?
— Нет. Понимаешь, в последнее время мне очень тяжело стало контролировать свой вес.
— Да ты ж худая, как спичка.
— Ну, не такая уж и спичка. Наверное, возраст дает о себе знать. Раньше я ела столько, сколько душа желала, а теперь чувствую, что нужно держать себя в руках. Чуть переем — появляется живот.
— Господи, Чупа, да какой у тебя живот! Сколько я тебя знал — ты всегда стройная, как кипарис.
— Это тебе только кажется. Я очень хорошо знаю свое тело. Если сейчас дам слабину, то быстро заплыву, а потом уже просто не смогу сбросить лишнее.
Мы выпили по рюмке, и я почувствовала, как хмель ударил в голову. Наверное, это оттого, что слишком много пришлось пережить за сегодняшний вечер. Кто-то пытается меня убить, и уже во второй раз.
— Сегодня ты спас мне жизнь. Спасибо тебе, Макс.
— Это моя работа. Чупа, необходимо разобраться в сложившейся ситуации и все-таки выяснить, кто пытается тебя убить. Так не может продолжаться дальше.
— Я с тобой полностью согласна. Вся эта неразбериха началась с того момента, как исчез Фома. Об этом мы подумаем завтра, а сейчас неплохо было бы позаботиться совсем о другом.
— О чем?
— О том, что мы уже давно хотим друг друга…
Я встала из-за стола и села к нему на коленки. Он развязал мой халат и разорвал трусики. Я изогнулась от сумасшедшего желания. Собрав последние силы, стянула с него шорты и поняла, что больше не могу терпеть и прятать свои чувства.
Бульдог поднял меня и посадил на кухонный стол. Я смела ногой тарелки и рюмки, закричав от дикого удовольствия. Бульдог громко стонал и постоянно пытался прикрыть мне рот, но я кусала его руку и кричала еще громче. Когда все закончилось, мы упали на пол и сплелись в объятиях.
— Смотри, бутылка с твоим любимым джином разлилась, — вздохнул Бульдог и поцеловал меня в плечо.
— Бог с ней, с бутылкой. Главное, что это произошло. Всё было просто восхитительно.
— Ты так вопила, я подумал, что сейчас сбегутся соседи, — засмеялся Бульдог. — Моя любимая Лана…
— Как ты меня назвал?
— Лана. Тебя ведь так зовут? Чупа — это для других, а для меня ты будешь Ланой. Такое красивое имя.
— Меня уже много лет никто так не называл. Даже непривычно как-то.
— Я буду при пацанах звать тебя Чупой, а один на один Ланой. Знаешь, я впервые в жизни смешал работу и чувства.
— Ты что, об этом жалеешь?
— Нет, конечно. Я так долго об этом мечтал. Только вот теперь не знаю, как быть дальше.
— А что здесь знать — с завтрашнего дня ты принят на работу в качестве моего телохранителя. Нам нельзя афишировать свою близость, и ты сам прекрасно знаешь почему. Никто этого не поймет. Я же не певица, которая флиртует со своим охранником, а лидер криминальной группировки. Никто не видит во мне женщину — иначе ко мне просто не было бы такого отношения, понимаешь? Только мы вдвоем будем знать, как ты мне дорог и близок.
— Лана, я заранее знал, что наши отношения не имеют будущего. Я просто хочу всегда быть рядом. Только вот деньги за свою работу я теперь вряд ли смогу брать.
— Ты хочешь сказать, что отказываешься от заработной платы?
— Да, именно это я хочу сказать.
— Не очень остроумно. Ты же не можешь питаться воздухом. Не бери в голову. Я буду платить тебе, как и раньше, и хочу, чтобы эти вопросы тебя не слишком тяготили. Ты мне нужен, Макс. Мне хорошо и спокойно с тобой. Я не совсем уверена, что это любовь, может быть, это только ее зарождение. Я не хочу ничего говорить и заглядывать наперед, скажу только одно: мне очень без тебя плохо. Не покидай меня.
Бульдог прижал меня к себе и тихо прошептал:
— Пусть все идет своим чередом. Как ты смотришь на то, чтобы вместе поплавать в джакузи?
— О, это мое самое любимое занятие.
Я набрала полную ванну, налила пену, и мы сели друг против друга.
— Что-то Юлька мне не позвонила.
— Наверное, ей просто не до тебя.
— Это точно. Она, бедненькая, все не может разобраться со своими мужчинами. Оба ее жутко ревнуют, и каждый старается закатить скандал при первой возможности. С ума можно сойти — по ней страдают и муж и свекор.
— Боже мой, но это же извращение — спать и с мужем и со свекром…
— Свекор старше ее всего на пять лет. Знаешь, иногда в жизни бывают такие ситуации, в которых мы и не чаяли участвовать. Но тем не менее они случаются. Если в семье из четырех человек муж, жена и свекор одного возраста, то вполне естественно, что между женой и свекром может вспыхнуть роман. Они почти ровесники. У них общие интересы, тем более они земляки.
— Тогда почему бы им не сойтись по-человечески? Взять развод, например?
— Наверное, потому, что оба они слишком зависят от своих нынешних супругов и несут ответственность за тех людей, с которыми живут, а может, их просто так устраивает. Ведь в этом что-то тоже есть. Рискованные предприятия всегда увлекают. Юлькин муж очень горяч и ревнив, он убьет любого, кто посмотрит на нее косо, а со свекром Юлька знакома давно. Когда они жили в Хабаровске, то даже пытались флиртовать. Представь — каково было их удивление, когда они вдруг очутились под одной крышей.
Когда их представляли друг другу, Юлька так сильно поперхнулась, что полчаса не могла прокашляться. В тот вечер она незаметно показала новоявленному жениху своей свекрови кулак, а он гладил ее по коленкам под столом.
Разве можно себе представить, что в жизни такое может случиться? И вот ведь что интересно: они оба вступали в брак не только по расчету, но и по большой любви. По крайней мере, им казалось именно так.
— Не знаю, мне все равно кажется, что это извращение.
— Может быть. Мы все так думаем, пока это не случится с нами. А что ты считаешь извращением? Вся наша жизнь с самого рождения и есть извращение. С самого раннего детства мы извращаемся как можем за свое место под солнцем! Извращаемся за любовь, за деньги, за дружбу и за постель. Мы все извращенцы, понимаешь?
— Не понимаю. У тебя, Ланка, какая-то политика странная…
— Такая же, как и у тебя, просто ты не хочешь себе в этом признаться. — Наклонившись, я поцеловала его грудь. — Как ты думаешь, сейчас Юльке уже неудобно звонить?
— Конечно. Посмотри на часы — ночь на дворе, и Юлька твоя давно уже спит. Нам тоже пора в постель.
Бульдог взял меня на руки, осторожно поставил на пол и вытер пену с моего тела. Затем он отнес меня в спальню и лег рядом. Я закрыла глаза и крепко уснула на любимом плече.
