ГЛАВА 17
Я сидела возле операционной вместе с другими нашими ребятами. Петр сверлил меня настойчивым взглядом.
– Слышишь, Лерка, а ну-ка, подними очки, – вдруг потребовал он.
– Зачем?
– Я же вижу, у тебя там фингал. Это Стас тебя так?
– При чем тут Стас? – нервно заерзала я на стуле.
– А что, у тебя еще кто-то есть?
– Петь, хватит. Ты стал совать свой нос в чужие дела.
Петька осторожно взял меня за руку и возбужденно заговорил:
– Лерка, послушай. А давай сбежим? – Он наклонился ко мне и, задыхаясь, продолжал: – Давай сбежим. Например, в Питер.
– Ты плохо спал, что ли, ночью? – Я отодвинулась от Петра.
– Плохо. Словно чувствовал, что с тобой беда может приключиться. Может, уже хватит шарахаться по ночным клубам? Видишь, не безопасно это.
– С чего ты взял, что я по ним шарахаюсь? Первый раз за пятилетку вылезла, да и то потому, что Светка вытащила.
– Лер, давай уедем туда, где нас никто не найдет. Дочку твою заберем, заживем нормально, как белые люди.
– А мы сейчас живем, как черные?
– А ты сомневаешься?! Лерка, я тебя так сильно любить буду! Всю жизнь на руках носить, а дочка твоя мне родной будет. Ты во всем на меня положиться можешь. Обещаю. Лер, я денег скопил. Нам хватит, не переживай. А надо будет, еще заработаем.
– Каким образом? На большую дорогу выйдем? Семейный подряд?!
– Ну зачем ты так… Я работать пойду.
– Ага. Еще скажи, что рабочие руки везде нужны! Куда ты пойдешь, на завод?!
– Да хотя бы и на завод.
– Петь, да у тебя после Чечни психика нарушена. С тобой жить страшно. Ты же и прибить можешь…
– Это Стас тебя прибить может, а я пальцем не трону. Буду с тебя пылинки сдувать. Знаешь, я как всех своих похоронил, вообще о семье не задумывался, а вот тебя увидел и понял, если ты будешь рядом, я черту рога скручу, но ты у меня будешь жить достойно и в достатке. А если бы в тебя попали, а не в Светку?!
– Не знаю, что бы со мной было бы.
В больничном коридоре появились Стас и Михалыч. Стас сел передо мной на корточки и положил руки на мои колени:
– Ты как?
– В порядке.
– Ты знаешь, я как все это узнал, чуть на тот свет не отправился. Мне без тебя не жить, Лерка. Найду этого подонка, задушу собственными руками! Ты его когда-нибудь видела?
– Кого?
– Ну этого подонка.
– Да как я могла его видеть? Ночь, тонированные стекла, фары слепили глаза…
– Какой марки машина?
– «Волга». Только вот колеса у нее были какие-то высокие. – Я посмотрела Стасу в глаза: – Скажи, это не ты?
– В смысле?
– Я говорю, это не ты хотел меня убить?
– Лер, у тебя вообще с головой как? Неужели ты думаешь, что я на такое способен?! Я как узнал, что такое несчастье случилось, Бога молил только об одном: чтобы ты была в порядке.
– Со мной все в порядке.
– Я тебя люблю, Лерка, ты же прекрасно это знаешь. Я тебе даже измену простил с этим гребаным антикваром.
– С кем? – опешила я.
– С антикваром Козицким.
– Это его фамилия?
– Эх ты, Валерия, девочка моя… Сама не знаешь, с кем спишь. Так вот, ставлю тебя в известность, твой фраерок известный антиквар по фамилии Козицкий. Один из самых состоятельных и известных людей Москвы. Про него говорят, что он с чудинкой.
– Как это? – Я затаила дыхание.
– С головой у него проблемы, – пояснил мне Стас. – Наверно, ударился в детстве об качели или из коляски выпал. Все антиквары не от мира сего. Больные! За какую-нибудь старинную ерундовину мать родную продадут. Я думал, дорогуша, ты и в самом деле нашла приличного человека! По деньгам-то он, конечно, очень даже приличный, а так – дурак дураком. Он никогда не был женат и никогда не женится.
– Стас, а как ты узнал, что я именно с ним встречалась?
– Элементарно. Мои ребята пробили, на кого шестисотый записан, который подвозил тебя к дому. Оказалось, что на антиквара Козицкого. Да и на картине твоей стоит его подпись. Я ее сразу узнал.
– Откуда?
– У меня дома висят картины точно с такой же подписью. Там Старый Арбат нарисован и цветы какие-то.
– А откуда они у тебя?
– Жена приобрела на аукционе еще много лет назад. Налюбоваться не может. Особенно когда на них солнечный свет падает. Говорит, что там как-то своеобразно тона подобраны. Мол, такого нигде больше нет. Я как эту подпись у тебя на картине увидел, приехал домой, на всякий случай сверил с подписью на моих картинах. Одно и то же. Жена говорила, что его картины пользуются бешеным успехом, но он просто любитель. Рисует редко, под настроение. Так что, Лер, ты подумай, стоит ли ради такого бросать все, что имеешь.
– Стас, мы же договорились – я выполняю последнюю работу, а ты ищешь мне замену. Я не ради него хочу все бросить, а ради себя.
– Конечно, твое дело, но я бы на твоем месте не торопился.
– Для себя я уже этот вопрос решила.
– Хозяин барин. Лер, тебе немного с милицией придется пообщаться, самую малость. Так положено, никуда не денешься. Скажи все как есть, в трех словах.
Когда операция была закончена, Стас с трудом договорился с врачами, чтобы к Светке пустили хотя бы одного-единственного посетителя. Я на цыпочках вошла в палату и тихонечко села на стоящий рядом с кроватью стул. Света с трудом открыла глаза:
– Больно? – с жалостью спросила я.
– Очень. Лучше бы я умерла. Когда в меня стреляли, мне не было так больно, как сейчас.
– Самое страшное уже позади. Врачи сказали, что ты будешь жить.
– Мне кажется, что я не выкарабкаюсь. Мне кажется, что я умру.
– Ты, подруга, это брось! Мы все за тебя молимся. Все наши ребята тебя любят и очень за тебя переживают.
– Спасибо. Я их тоже очень люблю.
– Обязательно передам. Ты когда на ноги встанешь, мы это дело отметим. Такой грандиозный банкет закатим!
– Лер, а Петька тоже там, за дверью?
– А где ж ему быть.
– Он тебя любит, Лер. Он тебя очень сильно любит.
– Да и Бог с ним. Свет, сама посуди, какой мне прок от его любви? Он мне сбежать предлагает.
– Куда?
– В Питер. Только я ж не ненормальная с ним бежать.
– Он любит тебя. Сам мне об этом говорил. Ты бы и в самом деле с Петькой убежала. Ты за ним как за каменной стеной будешь. Стас тебе все равно житья не даст. А твой антиквар, если о твоем прошлом узнает, руки тебе на улице не подаст. – Света закрыла глаза. – Лер, ведь это было заказное убийство… Тебе не кажется, что это Стас?
– Нет, это не Стас.
– Ты недооцениваешь его. Хотели убить тебя, а попали в меня. Сама посуди, кто бы заказал убийство? Кому это нужно? Мы же ничего такого из себя не представляем, – прерывисто выговорила Светка и тяжело задышала.
– Свет, ты не волнуйся. Ради Бога, не волнуйся.
– Если хотели убить тебя, то попытка может повториться. Будь начеку, – сипло продолжила моя подруга.
– Ты, главное, сама поправляйся. Стас примчался. Он там, за дверью. Очень сильно за тебя переживает. Это он договорился, чтобы меня к тебе пустили.
– Ты все-таки думаешь, что это не он?
– Я в этом просто уверена.
– А я никогда и ни в чем не уверена. Ты только не сбрасывай его со счетов. Пока ты будешь говорить ему, что любишь, тебе не будет ничего угрожать… Но как только захочешь поменять жизнь, тебя на каждом шагу будет подстерегать опасность.
– Свет, ты за меня не переживай. Старайся побольше спать. Врачи сказали, что жизненно важные органы не задеты, а это самое главное. Просто ты потеряла слишком много крови.
– У меня перед глазами все плывет.
– Это обычное состояние после наркоза.
– Дай попить. – Светка облизала пересохшие губы, постаралась приподнять голову, но у нее ничего не получилось.
– Тебе, наверно, нельзя пить.
– Можно… Нельзя… Больше не могу терпеть. Очень хочу пить.
Я налила немного воды в стакан и, взяв кусочек ватки, принялась смачивать Светкины губы.
– Дай попить нормально, – со слезами на глазах взмолилась Светка.
Я напоила ее и вышла из палаты. Ребята окружили меня тесным кольцом и ждали, что я скажу.
– С ней все в порядке. Сказала, что всех вас очень любит.
– А как она выглядит?
– Но как может выглядеть человек после многочасовой операции! Еще не отошла от наркоза, А вообще держится молодцом. Даже воды попила.
– А ты ей сказала, что мы здесь?
– Конечно, я сказала, что вы все стоите за дверью и что очень ее любите.
Когда мы со Стасом сели в машину, он нервно закурил:
– Знаешь, Лера, когда ты сказала, что подозреваешь меня, мне стало так паршиво! Да, я горячий, не сдержанный. Сорваться могу, ударить, но убить тебя – никогда рука не поднимется.
– Стас, такие, как ты, своими руками не убивают?! Можно подумать, с этим директором «Радара» ты своими собственными руками разделался.
– Да при чем тут директор?! Сравниваешь совершенно несравнимые вещи!
– Вот видишь, ты меня уже вещью называешь, – тихо сказала я и отвернулась к окну.
– Ну это я так… А про директора давай тему закроем, – голос Стаса стал жестким. – Хватит. Сейчас я тебя домой отвезу. Давай к работе готовься. За Светлану не переживай. Лучшие лекарства, лучшие сиделки. Я добро помнить умею. Думаю, выкарабкается.
– Прости, Стас, глупо тебя подозревать, это просто нервы. Знаешь, за мной еще днем на Арбате кто-то следил.
Я подробно рассказала Стасу о незнакомом мужчине, который преследовал меня.
– Может быть, это как-то связано между собой? – спросила я.
– Что именно?
– Ну, стрельба и эта слежка.
– Начиталась детективов! Сама посуди, кому нужно за тобой следить?
– А кому нужно было в меня стрелять?!
– С чего ты взяла, что стреляли именно в тебя?
– А… А… – я потеряла на секунду дар речи – А в кого тогда?
– Может, в Светлану.
– Почему?
– Это нам еще предстоит выяснить. Какого черта вы поехали в этот ночной клуб?
– Да мы случайно туда попали. Сам посуди, кому Светка нужна, чтобы в нее стрелять?
– А ты кому нужна, чтобы стрелять в тебя?
– Тоже верно. Думаешь, это случайность?!
– Сейчас ничего утверждать нельзя. Может, какой отмороженный кокаину нанюхался, пушку схватил и отправился на поиск приключений.
– Стас, не говори ерунды!
– Вообще-то похоже на заказное. – Стас тяжело вздохнул. – Я этого так не оставлю. Жалко, что ты номера не запомнила.
– Там не до номера было…
– Ладно, мои люди все «Волги» перевернут, но до истины доберутся.
Около моего дома Стас достал с заднего сиденья какую-то коробочку и положил, ее мне на колени.
– Что это?
– Телефон.
– Зачем?
– Потому что по старому тебе не дозвонишься.
– Я его выкинула.
– Я так и подумал.
– Даришь? – Я открыла коробочку и улыбнулась.– Это мой любимый «Нокиа» последней модели.
– Рад, что тебе понравилось.
Помолчав несколько секунд, я подняла усталые глаза и тихо спросила:
– Стас, может, поднимешься?
– Зачем?
– Да так, кофе попить.
– Я не хочу кофе…
– Ты всегда ко мне поднимался.
– Настроения нет. Теперь к тебе Козицкий будет подниматься.
– Стас, хватит!
– Что – хватит?! – Стас побагровел. – Выставила меня на посмешище как идиота. Променяла хрен знает на кого! Все. Выкатывайся из машины. У меня дел полно. Не забывай, через три дня на работу.
