ЭПИЛОГ

Здравствуй, мой милый, здравствуй! К этому разговору я готовилась очень долго… На улице холодно, дождь, пронизывающий до костей северный ветер срывает с деревьев последние листья. В такую погоду не хочется выходить из дому, и я никуда не пойду. Чтобы согреться, я достану плед и, накинув его на плечи, весь вечер буду перебирать твои фотографии. Вот ты совсем крошечный, трогательно-беззащитный, как все малыши, только-только вступающие в жизнь. Вот – школьник… студент. Вот – молодой бизнесмен, пока еще не развернувшийся в полную силу. А вот и последняя фотокарточка. Снимали тебя за несколько дней до смерти. На ней ты безмятежно улыбаешься. Улыбка у тебя открытая и добрая, волосы слегка взъерошены ветром… Мои фотографии лежат рядом. На них беззаботно смеющаяся девчонка двадцати с небольшим лет.

Гордая и самоуверенная, с одной стороны, униженная и бесправная – с другой… Именно такой ты увидел меня в Праге… Узнал бы ты меня сейчас? Наверное, нет… Впрочем, не будем о грустном… Время вспять, увы, не повернешь…

Теперь я живу как хочу и получаю от этого удовольствие. Но все-таки Макар был прав: я так и не смогла стать счастливой. Прошлое меня отпустило, но ты, милый, навсегда остался в моем сердце.

Твои друзья до сих пор считают, что тебя убили из-за денег. Разубеждать их мне не хочется. Я и сама люблю деньги, да и кто их не любит. После твоей смерти я узнала им цену. Для того чтобы иметь много денег, нужно отдать самое дорогое… А зачем?

Однажды в моей квартире раздался телефонный звонок. Подняв трубку, я услышала голос Макара. В тот день мы проговорили с ним очень долго…

Макар отошел от дел и перебрался в Штаты. Денег у него было много, и жил он там припеваючи.

– Верка, может, встретимся? – робко предложил он, и я почему-то сразу согласилась.

Через неделю Макар прилетел…

Для своих лет он выглядел неплохо, но ходить на протезах так и не научился. Сопровождали его подтянутые молодчики в строгих костюмах – даже и не скажешь, что братки.

Увидев меня, Макар достал трубку и, чтобы скрыть волнение, закурил.

– Ты нисколько не изменилась, Верка, – выдержав долгую паузу, сказал он. – Ты прекрасно выглядишь!

– Спасибо, – улыбнулась я и, наклонившись, поцеловала его в щеку.

У входа в аэропорт стоял бронированный джип.

– Посадите меня рядом с Веркой, – распорядился Макар. – Я ведь специально приехал сюда для того, чтобы встретиться с дамой.

По дороге к городу он молчал, сжимая мою руку.

В ресторане для нас был заказан столик. Выпив рюмочку-другую, я с удивлением обнаружила, что нам есть о чем поговорить. Макар оказался превосходным собеседником и… галантным мужчиной. Единственная тема оставалась для нас закрытой. Ни я, ни он ни слова не сказали о Михаиле…

Погладив меня по голове, Макар шутливо спросил:

– Верка, где твои волосы? Это все, что от них осталось?

– Там же, где твои ноги, Макар, – в тон ему ответила я.

Народу в зале было мало. Молоденькая певичка на сцене шептала что-то в микрофон.

– Веруня, покажи этой шалаве, как надо петь! – встрепенулся вдруг Макар.

– Я больше не пою.

– Почему?

– Я не пою с того дня, как ты взорвал мой ресторан…

Макар, опустив глаза, деликатно промолчал. Впрочем, хватило его ненадолго.

– Верка, залазь на стол, – скомандовал он, отодвигая посуду.

– Пожалуйста, – рассмеялась я, выставляя на показ круглые коленки.

– Мне можно все, – восхищенно закричал Макар. – Я могу купить этот зал и выгнать отсюда публику. Ты хочешь этого, Верка?

– Пусть сидят, – разрешила я и, налив в туфлю виски, начинаю поить из нее Макара. Кажется, мы с ним пьяны… Макар допил виски и виновато оглядел зал.

– Моей девушке не нравится сидеть на стульях, – громко объяснил он.

– Верка, ведь они же ничего не видели в жизни. Ничего… – В голосе его появились плаксивые нотки.

– Макар, прокати, – попросила я, перебравшись к нему в коляску.

Макар, разогнавшись, вывез меня из зала. Охранники, переглянувшись, последовали за нами.

Приехав в отель, мы легли спать. Макар – импотент, но чуткие руки знают свое дело.

Утром я вывожу Макара на балкон. На улице холодно. Повязав на его шею теплый шарф, я начинаю стягивать концы. Макар задыхается.

– Верка, ты по-прежнему ненавидишь меня? – спрашивает он, когда я наконец ослабляю хватку.

– Мало сказать: ненавидишь! – отвечаю я и, рассмеявшись, целую его в щеку…

Затем мы гуляем в парке, любуемся желтыми листьями. Макар рассказывает мне о Глебе. Оказывается, Глеб женат, растит дочку… Обо мне он предпочитает не вспоминать.

После прогулки мы едем на бои без правил. Макар обожает такие бои и знает все подпольные клубы, где их проводят. Затем обедаем в ресторане… Глубокой ночью возвращаемся в отель…

Через десять дней Макар улетел… Через месяц вернулся…

– Верка, – однажды сказал он мне, с надеждой глядя в глаза, – может, хватит упрямиться? В Штатах у меня большой дом, приличный счет в банке, давай попробуем жить вместе…

– Нет, Макар, – ответила я, – вместе мы не будем жить никогда.

…Я не могу предать тебя, милый.

Возможно, когда-нибудь Макар позвонит, и я скажу ему, что больше не буду с ним встречаться, но пока я еще не созрела для этого. Мне хорошо с ним, надеюсь, ты поймешь меня…

Ну вот, пожалуй, и все, милый. Сейчас я спрячу твои фотокарточки и поеду на кладбище. Но сначала оденусь. На свидание с тобой грешно приходить абы как…

На минуту закрыв глаза, я вспоминаю прохладную комнату в придорожном мотеле и вижу мужчину в рубашке с расстегнутым верхом.