Через полгода Лида вышла замуж за обычного парня, забеременела и уехала жить к нему в Подмосковье. Я жила у Сергея. Это было по-своему интересное время. Однокомнатная квартира в центре, где каждый вечер тусовались интересные люди. Несмотря на хорошую должность и всеобщее уважение, Сергей пил по-черному. Каждый день. В квартире коньяк не переводился. Заложив за воротник как следует, он ложился спать, а я сидела до самого утра, просматривала собранный материал и писала статьи.

У нас не было любви. Ни у Сергея ко мне, ни у меня к нему. Друзья, единомышленники и просто интересные друг другу люди. Мы никогда не говорили о будущем, и нас обоих это устраивало. Старше меня в два раза, закоренелый холостяк, Сергей никогда не был женат и не стремился построить с кем-то долгие и прочные отношения. Он воспринимал меня такой, какая я есть, и очень гордился моими успехами на новом поприще. Как только у него появлялись деньги, он просаживал их в ресторане. На обустройство жилища ему было глубоко наплевать. Выцветшие обои, старый диван, стенка, торшер и допотопный телевизор.

Его сосед по лестничной площадке, молодой приятный парень по имени Коля, имел свою небольшую фармацевтическую фирму и поставлял медикаменты в Москву. Он часто заходил к нам в гости, поражался, как у нас всегда много народу, и принимал участие в спорах и обсуждениях. Я подружилась с его женой Алей и часто по вечерам бывала у них дома. Сергей называл наши вечера тайными комсомольскими собраниями.

– Завтра в Индию улетаю за товаром, – сказал мне Николай вечером. – Как назло, лето, все разъехались. Ты не могла бы меня выручить? Надо отпустить завтра крупного покупателя. Кладовщик уже собрал все, что нужно. Все коробки готовы. Просто я деньги не могу никому доверить. А Альку обдурят в два счета. Она у меня девушка домашняя. Пусть лучше обед готовит.

Я уже была у него в офисе и в принципе знала механизм работы.

– Давай ключи от офиса.

Николай протянул связку и улетел со спокойной душой, когда вернулся, пришел в неописуемый восторг, узнав, что я смогла всучить драгоценному покупателю продукции в три раза больше, чем было в заказе.

– Послушай, как у тебя получилось?

– Просто напоила его коньяком и смогла убедить, что он заказал слишком мало товара.

– Ты сумела продать товар, который совершенно ему не нужен. Юля – ты прирожденный предприниматель!

– Что значит не нужен? Он на нем деньги поднимет. Ненужного товара не бывает. Важно уметь преподнести продукт.

– Да ты его споила.

– Не без того.

С этой минуты я стала не только работать у Сергея, но и вовсю помогать Николаю. Сергею это жутко не нравилось, и он, как мог, старался загрузить меня работой.

– Пойми, ты занялась постыдным делом, – упрекал он. – Коммерция (в те годы еще не было такого слова, как бизнес. Всех бизнесменов называли коммерсантами) – не твое. Ты должна писать. Отвлекаешься, это ни к чему хорошему не приведет.

– Сергей, за свою писанину я получаю копейки. Я хочу иметь нормальные деньги.

– Зачем? У нас все есть, – он разводил руками.

– Это у тебя есть однокомнатная квартира, старый диван, полуразваленный стол и торшер. У меня нет ничего.

– Значит, ты снюхалась с соседом. Он спекулянт. Он спекулирует самым святым – медикаментами. Я ему всегда это в глаза говорил.

– Он обеспечивает аптеки дефицитными лекарствами.

– Но ведь он продает их втридорога.

– А на голом энтузиазме только такие, как ты, работают.

– Я отношу себя к творческой интеллигенции. Николай – человек не моего круга. Я общаюсь с ним только потому, что он мой сосед. Но он спекулянт.

– Только у спекулянта дом – полная чаша, а у так называемой творческой интеллигенции одни пустые бутылки. Если считаешь себя интеллигентом, посмотрись в зеркало. Спиваешься на глазах.

– Я не спиваюсь. Расслабляюсь просто. Между прочим, пью только дорогие алкогольные напитки. И вообще не хочу, чтобы ты имела дела с моим соседом.

– А ты кто такой, чтобы я прислушивалась к твоим желаниям?!

Это была наша с Сергеем первая и достаточно серьезная ссора. Он по-прежнему болезненно реагировал на то, что я часто засиживаюсь в офисе у Николая.

– Юль, ты Серегу любишь? – спросил меня Николай однажды.

– Скажешь тоже, – его предположение вызвало у меня смех.

– А почему ты с ним? Жить, что ли, негде?

– Я могу комнату снять. Просто сама не знаю, как это произошло. Мы до ночи торчали в редакции. К нему ехать ближе, да и метро было закрыто. Он предложил переночевать у него, я согласилась. Как истинный джентльмен, Сергей постелил себе матрас на кухне. Так и переночевали. Потом еще. Матрас из кухни уже никто не убирал. Он лежал на случай, если мы задержимся в редакции допоздна. Потом подруга съехала из комнаты, которую мы снимали. А потом Сергей сам предложил перевезти мои вещи к себе. Мол, какая разница, все равно я постоянно у него ночую. Я согласилась.

– Вы так и спите по разным углам? – Я не могла не уловить в голосе Николая знакомые нотки, напоминающие ревность.

– Нет. Пустила его к себе на диван.

– А что тебя рядом с ним держит?

– Привычка. Да и человек он интересный. Если бы еще не пил.

Когда я приехала домой к Сергею, он сидел на кухне с бутылкой коньяка и что-то писал.

– Ты опять у Кольки в офисе была?

– Сережа, вообще-то я там работаю.

– А ко мне его жена приходила. Душу мне тут немного излила. Боится, муж тобой увлечется.

– Это у Али от безделья голова едет.

– Я мечтал сделать из тебя хорошую журналистку. Хотел подготовить к поступлению на журфак. Но ты ударилась в коммерцию, и твоим жизненным эталоном стали деньги.

– Сережа, сколько можно нотации читать? Хочешь, я съеду? Я в состоянии снять себе комнату.

– Куда это ты собралась? – Сергей перепугался. – В редакции все знают, что ты моя девушка. Я уже привык, что мы вместе. И вообще... может, узаконим наши отношения?

– Ты серьезно или выпил хорошо?

– Серьезно. Только я детей не хочу. И так места мало, а если еще сопливые отпрыски тут бегать будут... Юль, я тебе честно говорю: я детей терпеть не могу. У меня на них аллергия. Тебе не нужно отвлекаться от творчества.

– Не бойся. Тебе я не рожу. Много чести.

– Юль, люблю тебя за то, что ты такая понятливая. Пойдешь за меня?

– Сереж, честно сказать?

– Говори, – залился краской Сергей.

– Нет.

– Почему?

– Сереж, ты классный. Просто ты не тот, кто мне нужен. Семья – это слишком серьезно. Тем более семья без детей мне не нужна, и ты не тот, от кого мне бы хотелось родить.

– Вот те на. В тридцать шесть лет первый раз в жизни сделал предложение и получил отказ. Ты не уйдешь от меня? Пожалуйста, не уходи.

– Я останусь. Ты про что пишешь?

– Тебя жду. Твоя тема – провинциалы в Москве. Я только кое-какие наброски сделал. Вот скажи, что лично ты хочешь от столицы? Наши корреспонденты опросили сотни провинциалок и выясняли, что многие делают ставку на легкую жизнь. Говорят, в столицу приезжают самые волевые. В этом что-то есть. Многие девушки хотят приобрести статус москвички путем охмурения местного мужчины. Вот ты, такая импульсивная и энергичная, на что делаешь ставку ты?

– На свои силы, – ответила я, не раздумывая. – Я не строю утопических планов на судьбоносную встречу с принцем. Я не делаю ставку на мужчину. Я ставлю на себя. Не собираюсь готовить обеды и ждать, пока кто-то забьет мне мамонта. Я этого мамонта сама найду и забью.

Сергей рассмеялся и включил диктофон.

– Ты, как всегда, в своем репертуаре. А если попробовать забить мамонта вдвоем?

– С кем? Мужики нынче трусливые пошли. Даже если захотят помочь, будут стоять за твоей спиной и играть роль наблюдателя. Я не хочу въехать в небедную жизнь на чьих-то плечах. Я хочу войти в нее сама.

– Ты не ответила: что именно заставило тебя приехать в столицу?

– Надежда на лучшую жизнь. Я молодая, а значит, имею полное право совершать ошибки, набираться опыта и пробовать на прочность саму себя. Я уехала из родного города, потому что мне там тесно.

– А ты не думала, сколько здесь покалеченных судеб? Провинциалки приезжают без поддержки, без четкой цели.

– У меня есть огромное преимущество: я не ищу легких путей и испытываю огромное желание работать. Горжусь своей серьезной самодисциплиной. Я могу ограничивать свои желания и не поддаваться соблазнам. Могу не просто выживать, но при этом еще и радоваться жизни. Я знаю, никто и никогда за меня ничего делать не будет. У меня повышенный запас прочности и жизненной энергии. Я не подвержена предрассудкам и с безразличием отношусь ко всему, что обо мне думают и говорят другие. Я сама ставлю и ищу для себя задачи потруднее, потому что знаю, как сладок вкус победы. Я не боюсь стиснуть зубы и начинать все сначала.

– Ты перечислила не все свои качества. В тебе есть главное – НЕОРДИНАРНОСТЬ МЫШЛЕНИЯ. Именно за это я тебя ценю. Тебе плевать на привитые нам стереотипы. Еще меня привлекает твой несокрушимый оптимизм, умение рисковать, стрессоустойчивость и бесстрашие. Я и представить не могу, как можно в семнадцать лет сесть в поезд и уехать. Да и не просто уехать, а сбежать с собственной свадьбы. Я ведь когда тебя в ресторане увидел, то поблагодарил господа за то, что девушка, с которой я познакомился, не пришла. Меня поразили твоя эмоциональность и твои живые глаза. Ты что-то так эмоционально рассказывала своей подруге, так жестикулировала... Это не могло не вызвать улыбку.

– Самое страшное позади.

– А что было страшного?

– Когда мы с Лидкой делили один бульонный кубик ровно на две части, заваривали каждый в свою кружку и пили. Это и был наш дневной рацион. Падали в обморок. Чуть ни поплатились здоровьем постоянной сдачей крови. Когда съехали с квартиры и искали другую, пришлось пару ночей провести на вокзале рядом с цыганами. Ни на минуту глаз не сомкнули. Ночная вокзальная жизнь – это же целая большая статья в нашей газете. А как мы искали комнату, вообще отдельная тема. Звонишь какому-нибудь дедушке узнать цену, а он говорит, что сдает комнату только за интимные услуги. Представь! И таких вариантов полно!

– Юль, так надо об этом писать! Мы должны предостерегать тех, кого манят огни большого города.

– Сережка, я пишу. Я тебе предложу столько тем, никакой газеты не хватит.

– Юль, ты теперь пишешь только по ночам. Вся ушла в коммерцию. В редакции редко появляешься. Сама говоришь, что хочешь творить все своими руками, так какая, к черту, коммерция?! Юля – это не твое.

– Сережа, мы говорим с тобой на разных языках, потому что у тебя есть угол в Москве, а я должна на этот угол еще заработать.

– Я же предложил тебе выйти за меня замуж.

– Мы не любим друг друга.

– Юля, ты же умная девушка и отлично понимаешь: любовь только для наивных идиотов.

– Боже, какой ты циничный.

– Зато честный. Мне с тобой легко. Ты некапризная, нетребовательная. Мне нравится за тобой наблюдать. А еще я хочу помочь тебе в карьере. Ты станешь отличной журналисткой, которая будет ПИСАТЬ ПРАВДУ. Очень колкую и едкую. С твоей смелостью у тебя получится.

Я убрала бутылку коньяка и устало произнесла:

– Ложись отдыхай. Я сама напишу про провинциалов. Завтра утром все будет готово.

– А спать?

– На том свете высплюсь.

– Кстати, ты же регулярно получаешь гонорары и все равно лезешь в коммерцию.

– Сережа, не смеши. Там нормальные, реальные деньги, а здесь только на рыночные туфли. Если я вкладываю в дело душу, то хочу получать за это сполна. Я горжусь тем, что умело делаю любую работу и знаю себе цену.