ГЛАВА 24
Я рассказала Жене все, что со мной произошло. Женя улыбнулся своей лучезарной улыбкой и сказал мне, чтобы я ничего не боялась, потому что он всегда будет рядом. В этот же день он позвонил моей маме и Снежке. Едва зайдя в палату, они бросились мне на шею и дружно заревели. Мама трогала мое лицо и говорила, что это все пустяки, главное, что я осталась жива. Снежка просила у меня прощения и все время повторяла, что на моем месте должна была оказаться она.
— Вы не волнуйтесь, пожалуйста, — пытался успокоить плачущих женщин Евгений. — Лицо я сделаю краше прежнего. Я вам обещаю.
— А как он его сделает? — поинтересовалась Снежка.
— Он пластический хирург, — с гордостью ответила я.
Бог мой! Я о таком муже всю жизнь мечтала. С таким мужчиной жить — одно удовольствие. По врачам ходить не надо. Если что-то заболит, то он тебе всегда подскажет, какое лекарство нужно принять. А самое главное, он тебя совершенно бесплатно целыми днями оперировать будет. Хочешь, сделает из тебя Мадонну, а хочешь — еще какую-нибудь звезду. Боже мой, вот это мужик! Второй после бога, — с восхищением произнесла Снежка, но, поймав на себе мой взгляд, виновато произнесла: — Вы только не подумайте ничего плохо. Я просто так ляпнула.
— Язык у тебя без костей, — осуждающе произнесла мать. — Вечно мелешь что попало. Ты же вроде завела с кем-то серьезные отношения.
— Завела, но это не значит, что я остановилась. Я все еще жду, ищу, охочусь.
— И когда же ты успокоишься?
— Когда почувствую, что мне больше не хочется ждать у моря погоды, кого-то искать и на кого-то охотиться.
Когда все пришли в себя, я обняла Снежку и маму.
— Господи, как сильно я вас люблю и как сильно мне вас не хватало. Вы верите, что я не убивала Лешкину любовницу?
— Верим, — хором ответили мне они.
— Правда, верите?
— Конечно, верим!
— Точно-точно?
— Точно-точно.
Меня, наверно, сегодня уже увезут; но я знаю, что вы в меня верите, и я буду бороться. Я буду доказывать, что я ни в чем не виновата. Я в себя верю, у меня все получится. После того как я вас увидела, я почувствовала в себе безграничные силы и возможности. Самое главное — найти хорошего адвоката.
— А куда тебя увезут? — забеспокоилась мать.
— Точно, куда тебя увезут? — удивилась Снежка.
— Я не знаю, куда обычно увозят подозреваемых.
— А кто сказал, что ты подозреваемая?
— Я.
— Откуда у тебя такая информация?
— А что, разве меня не ищет милиция?
— Да зачем? На кой ты ей сдалась? — Мать заметно встревожилась.
— Чтобы посадить меня в тюрьму за убийство любовницы Алексея.
— Да уже взяли убийцу. Все ждут суда.
— Как взяли? А я?
— Да ты-то тут при чем?
Несмотря на многочисленные шрамы на лице, неприятно стягивающие кожу, я рассмеялась и ударила кулаком по стене.
— Дочка, ты что? — испугалась встревоженная мать.
— Ну Фантомас, ну сволочь, надул!
До меня только что дошло, что Олег все просто выдумал, только так он мог меня запугать, отвлечь от мыслей, направленных на побег, и дать мне понять, что меня на свободе никто не ждет и что если я сбегу, то сделаю только хуже. Меня сразу поймают и упрячут за решетку. Хитер, ничего не скажешь, ловко придумал. Может быть, он все-таки надеялся взять меня с собой за границу? Вряд ли, такие люди не могут надолго к кому-то привыкать и испытывать человеческие чувства. Они не бросают свой якорь ни в одной гавани и предпочитают одиночное плавание. Сделав меня убийцей, Олег поселил во мне постоянный страх, подчинил мою волю себе, окончательно разубедив меня в том, что я могу и должна бежать.
— А отец убитой Елены меня тоже не ищет?
— Зачем?
— Чтобы расправиться со мной своими руками?
— Да зачем ты ему нужна, если убийца уже за решеткой?
— Значит, Лешку все-таки взяли…
— Да не Лешку, Лешка на свободе, — с особым презрением произнесла Снежка.
— Почему он на свободе?
— Потому что он не убивал.
Мне показалось, что я медленно схожу с ума, и я ощутила, как на моей спине выступил холодный пот.
— Если Лешка не убивал, то кто?
— Татьянин сын.
— Татьянин сын? Как? Тот самый, который прячется от армии?
— Тот самый, который прячется от армии, — хором сказали Снежка и мать.
— А ему-то зачем надо было убивать?
— Потому что погибшая Елена была его любимой девушкой.
— Как так?
— Вот так. Он скрывался на даче у друзей, и она часто к нему приезжала. А один раз, пока ты была в командировке, Татьянин сын пришел с Еленой в гости к твоему Лешке.
— Он уже не мой Лешка, — поправила я мать.
— Хорошо, пусть просто Лешка. Вот тут-то все и началось. Между ними пробежала искорка, и однажды Елена осталась у Лешки ночевать, а Танин сын про это узнал.
— Господи, никогда бы не поверила! Так как же все произошло?
— Ты приехала из командировки раньше, — начала объяснять сестра.
— И что?
Застукав этих голубков вместе, ты выскочила из квартиры. Лешка заметно перенервничал. Видимо, он не рассчитывал тебя потерять. Он побежал в ларек у дома за сигаретами и, торопясь, не запер входную дверь. В этот момент в квартиру ворвался Танин сын и расправился с девушкой..
— А Лешка?
— А твой Лешка вернулся с сигаретами и чуть было не наложил в штаны от страха.
— Это не «мой» Лешка, — в этот раз я поправила сестру.
— Хорошо, тогда просто Лешка. — Снежка принялась рассказывать дальше: — Так вот, Лешка перепугался и бросился прочь из квартиры. На следующий день он даже не вышел на работу и отключил мобильный, поселился у кого-то из друзей и ушел в долгий запой.
— А на следующий день в квартиру пришла я, и в тот момент, когда Таня принесла домой мою сумку, ее сын подкинул мне пистолет, — дальше я уже начала рассуждать сама. — Верно?
— Верно, — кивнула головой Снежка.
— Но ведь Таня говорила, что ее сына нет дома. Она что, тоже замешана в убийстве?
— Похоже, что нет. Татьяна ничего не знала. Она всего лишь прятала своего сына. Ты же знаешь, что она бы сошла с ума, если бы его забрали в армию. Бедная женщина, — покачала головой мать. — Прятала ребенка от армии,
а вместо этого он попал в тюрьму. Жалко ее.
— Она всего лишь забрала с подоконника твою сумку, — продолжила Снежка. — Она и понятия не имела, что ее сын пошел на убийство и стал плести настоящие интриги.
— Значит, сообщения, звонки — дело рук Таниного сына?
— Конечно. У него был мобильный телефон любимой девушки.
— А как же на него вышли?
— Мальчик переиграл. Слишком много везде наследил и оставил своих отпечатков пальцев. В качестве улики я предоставила следствию пистолет. — Снежка внимательно посмотрела на меня.
— Как пистолет? Ты же бросила его в пруд?
— Я этого не сделала, — покачала головой Снежка.
— Но ведь ты нам с мамой так красочно все рассказывала…
— Да мало ли что я рассказывала! Я знала, что пистолет — это достаточно серьезная улика и он может помочь следствию найти настоящего убийцу. Я завернула пистолет в платок и отвезла на квартиру к своей однокурснице, попросив ее его спрятать. А когда ты пропала и следователь стал подозревать в убийстве Таниного сына, потому что его не раз видели дома у погибшей Елены, я предоставила следствию пистолет, и на нем нашли отпечатки пальцев настоящего убийцы.
— Ну ты, Снежка, даешь! — не ожидала я такого от своей сестры.
— Вот видите, какая я у вас сообразительная, — улыбнулась Снежка.
— А Лешка?
— А что Лешка? Как только взяли настоящего убийцу, он тут же вышел из запоя.
В этот момент дверь приоткрылась, и я увидела заглядывающего в палату Лешку. Он держал в руках сетку с апельсинами. Увидев мое изуродованное лицо, Лешка уронил сетку и спросил испуганным голосом:
— Лизка, что с тобой?
— Леша, ты иди, куда шел, и забирай свои апельсины, — спокойно ответила я и почувствовала, как на мои глаза навернулись слезы.
— Да я к тебе шел.
— А откуда ты узнал, что я здесь?
— Мне твоя мама позвонила.
— Мама, зачем ты это сделала?
— Ты нам позвонила, а я Лешке, — виновато потупила глаза мать. — Он тоже переживал, где ты и что с тобой.
— Не нужно было этого делать.
Лешка не сводил глаз с моего лица и бурчал себе под нос:
— Лизка, а ты что страшная-то такая? Что случилось-то? Ты теперь всегда такая будешь?
— Лешенька, ты иди и апельсины свои забери.
— Ты не обидишься, если я уйду? У меня дела.
— Конечно, Лешенька, иди. Тебе вообще не стоило сюда приезжать.
— Как же ты теперь с таким лицом будешь жить?
— Ты иди, Лешенька. Я сама решу все свои проблемы.
— Я пойду.
— Иди.
Раскрасневшийся Лешка поднял сетку с апельсинами с пола и брезгливо положил ее рядом со мной на кровать. Рассмотрев мое лицо поближе, он от отвращения сморщился и через силу сказал:
— Лиза, ты апельсины все-таки скушай, за них же деньги заплачены. Что добру пропадать? Тебе сейчас, наверно, витамины нужны. Хотя я понимаю, что витамины твоим дефектам не помогут, но ты их все-таки скушай. А я апельсины не ем. Ты же знаешь, что у меня на них аллергия.
Развернувшись, Лешка, словно пьяный, пошатываясь, пошел к выходу, а я собрала последние силы и, запустив сеткой с апельсинами ему прямо в спину, прокричала:
— Сам жри свои витамины! Я некачественными продуктами не питаюсь: у меня на гниль аллергия.
Лешка остановился, посмотрел на меня стеклянными глазами и, взглянув на валявшуюся на полу сетку, чуть слышно сказал:
— Я их в дорогом гастрономе покупал. Они свежие.
— Они тухлые, — перебила я его.
— Извини, — быстро произнес Лешка и, стараясь не смотреть мне в лицо, выскочил из палаты.
