Глава 19
Я даже не помню, как меня вытащили из машины, но стекла не били — это точно, я просто открыла двери сама, потому что почувствовала полнейшее безразличие ко всему, что происходит вокруг. Как только я разблокировала двери, Олег схватил меня за шиворот и поволок к своей машине.
— Ты что творишь?! Тебе жить надоело?!
— Надоело, — честно призналась я, даже не пытаясь ему сопротивляться.
Олег разворачивал машину, поглядывал на мои грязные босые ноги и громко ругался:
— Дура, ну почему ты еще до сих пор не уяснила, что отсюда нельзя сбежать?! Тут до населенного пункта еще пилить и пилить! Ты бы или замерзла, или в лесу заблудилась. Мало ли кто из леса может выйти! Про этот дом знает только очень узкий круг людей, сюда никакая машина не заедет. Это просто идеальное место для отсидки. Куда ты ехала?!
— В Москву, — глухо ответила я.
— Ты что, дура, не поняла, что там милиция у твоего дома дежурит?! Там тебе сразу тюрьма.
— Я Лешке хотела в глаза посмотреть.
— Зачем? Что ты в этих лживых глазах не видела?!
— Мне нужно было самой увидеть, отведет он свой взгляд в сторону или нет.
Как только мы въехали на территорию дома, я положила свою руку на руку Олега и произнесла голосом провинившейся школьницы:
— Я охранника убила. Случайно. Он ко мне приставал.
Олег моментально изменился в лице и взял меня за подбородок.
— Врешь.
Зачем мне врать? Я выпрыгнула из окна, заглянула в его домик и стала просить выпустить меня за территорию дома. Он посадил меня на диван и совершенно неожиданно стал ко мне приставать. Я взяла пустую бутылку, ударила его по голове, а он умер. Это была самооборона.
— Охранник жив. Он просто временно потерял сознание, ты разбила ему голову. Сотрясение мозга ему обеспечено.
— Как жив? — Узнав, что я не совершила убийство, я почувствовала облегчение и откинула с лица грязные и мокрые волосы. — Ты не ошибся?
— А что мне ошибаться? Охранник со Стасом в сторожке сидит, свою боль водкой лечит.
— Если он жив, то он ко мне не приставал, — тут же все переиграла я.
— А если бы он умер?
— Если бы он умер, то приставал. А если жив, то у него даже попыток таких не было. Я его попросила воды налить, и когда он к графину потянулся, я его сзади пустой бутылкой огрела. Правда, я думала, что он умер.
— Хитрая ты. Хотела представить все так, будто бы ты действовала в целях самообороны.
Перед тем как выйти из машины, я бросила в сторону Олега испуганный взгляд и прошептала:
— Ты меня убьешь?
— Подумаю…
— А за границу с собой возьмешь?
— Чтобы ты там от меня сбежала?
— Я только сейчас поняла, что мне бежать некуда.
— Опять хитришь?
— Я говорю правду.
— Совсем недавно ты уверяла меня в том, что никуда от меня не сбежишь и что даже не думаешь о побеге. Наврала!
При этом Олег ударил меня по лицу и попал по месту прежнего удара. Я взвизгнула и выскочила из машины. Увидев, что к нам навстречу идут Стае и охранник с перевязанной головой, Олег подтолкнул меня вперед и грозно спросил у незадачливого стража:
— Ты ее хотел изнасиловать?
— Нет, — не ожидал подобного вопроса охранник.
— А она утверждает, что ты ее грязно домогался.
— Да я же на работе! Я бы никогда на такое не пошел, — принялся оправдываться охранник. — Она выпрыгнула из окна, подбежала ко мне, стала кричать, что у нее приступ аппендицита, и просила, чтобы я срочно «Скорую» вызвал. А я знаю, что это не положено. Она стонать стала, от боли корчиться. Я ей хотел воды налить, а она меня в этот момент бутылкой огрела.
— Это правда? — Олег перевел свой взгляд на меня.
— Да, — я сразу опустила глаза.
— Олег, ну я тебе и девку подкинул! — схватился за голову Стае. — Уж больно шустрая! Нужно от нее избавиться, я тебе новую привезу. Красивее, покорнее и сговорчивее.
Поняв, что меня могут убить, я посмотрела на Олега испуганными глазами. Он толкнул меня в сторону дома и крикнул:
— Пошла в дом!
— Там дверь закрыта. — Увидев, что вновь стою в холодной луже, я задрожала, боясь сделать даже шаг. Мне казалось, что, как только я пойду к крыльцу, мне сразу выстрелят в спину.
— Пошла, я сказал!
Олег пошел вместе со мной и открыл дверь. Последующие часы я отогревалась в горячей ванне, мучилась от насморка и чувствовала, как начинает болеть горло. Олег долго сидел с другими мужчинами в зале и поднялся наверх только глубокой ночью. Он был очень сильно пьян, еле держался на ногах и смотрел на меня злобным взглядом. Я лежала на кровати, смотрела телевизор и боялась посмотреть Олегу в глаза.
— Дорого ты мне обходишься, — процедил он сквозь зубы и засмеялся пьяным смехом.
— Ты о чем?
— О том, что я набрал тебе шмоток, предложил уехать со мной за границу, дарил тебе тепло прошлой ночью, а ты разбиваешь голову моему охраннику, позоришь меня перед ребятами. А ведь я здесь укрываю не только себя, но и тебя. У тебя ведь тоже рыльце в пушку, по тебе зона плачет.
— Я поеду с тобой за границу, — мне хотелось предотвратить надвигающуюся бурю, но я не знала, смогу ли это сделать.
— А зачем ты мне нужна за границей? Что я буду там с тобой делать? Да и зачем ехать в Тулу со своим самоваром? Да за границей наших девок хватает, там на каждом углу можно встретить свою соотечественницу. Что они могут заработать в небольших городах на своей родине?! Да ничего! Наши девки все летят за кордон, и они прекрасно понимают, какая именно работа их ожидает. Куда ты собралась со мной лететь, ведь я же человек, который живет вне закона. Я должен постоянно прятаться, менять свою внешность. Со мной невозможно жить, понимаешь или нет?!
— Понимаю, но ведь ты звал. — Я старалась хоть как-то разрядить обстановку.
Звал, а теперь не зову, потому что со мной у тебя никогда не будет прав ни на ребенка, ни на мою фамилию. Вы же, бабы, не хотите так жить! Вам всем подавай семью и нормальную жизнь. Вы не хотите понимать, что иногда это просто невозможно дать.
— Олег, ты меня замуж, что ли, зовешь? — заметно смутилась я и залилась краской. — Если я сейчас правильно тебя поняла, то ты сделал мне официальное предложение.
— Да я никогда и никому не сделаю предложение. — Олег просто рассвирепел. — Ты что, не соображаешь, что мне нельзя заводить семью?!
— Извини. Я просто неправильно тебя поняла.
Когда едва стоявший на ногах Олег подошел ко мне ближе, я сразу поняла то, что сейчас он будет меня бить, и моментально закрыла лицо руками.
— Ты что от меня прячешься?
— Не бей меня, у меня уже все лицо распухло.
— А почему ты решила сбежать?
— Я уже тысячу раз об этом пожалела. Я боялась одна оставаться в доме. Я думала, что ты не вернешься.
— Не ври, — процедил сквозь зубы Олег и, повалив меня на кровать, сжал мою шею руками. — Еще одна выходка, и считай, что тебя уже нет.
— Я поняла…
Сняв его руки со своей шеи, я взяла пульт и выключила телевизор.
— У тебя был слишком тяжелый день.
— Это ты правильно заметила. Ты пожелала мне промахнуться, но этого не произошло. Я слишком хорошо стреляю, и мне непростительны промахи.
— Не говори мне ничего, я не хочу это знать.
— Да я тебе уже много что сказал. Я даже начал тебе доверять, а ты такая же, как и все бабы, ты меня кинула.
Положив голову на подушку, я закрыла глаза и принялась размышлять о том, стал ли Олег мне действительно доверять или он сказал мне все это лишь потому, что хорошо знает, что меня скоро не будет.
Не прошло и минуты, как Олег захрапел, а я еще долго лежала в кровати и никак не могла уснуть.
Утром Олег спустился в зал только тогда, когда я уже занималась его уборкой.
— Который час? — спросил меня он и широко зевнул.
— Уже двенадцать.
— Нормально я сплю! А что ты меня не разбудила?
— Зачем? Ты вчера очень сильно выпил.
— Послушай, а ты не знаешь, почему я тебя вчера не убил? А ведь следовало бы.
— Я тебе пообещала, что подобное больше не повторится. — Мое сердце бешено заколотилось, потому что я не знала, чего мне дальше ожидать от Олега.
Но мои опасения не оправдались. Он подошел ко мне как можно ближе и обнял меня за талию.
— Зачем ты это сделала?
— Больше не буду. А ты меня за границу возьмешь?
— А ты хочешь?
— Хочу.
— Почему?
— Как почему?
— Я хочу получить от тебя честный ответ. Ты стремишься поехать со мной потому, что хочешь жить?
— Совсем нет. Я начинаю к тебе привыкать. — Я была готова на любые слова и любые подвиги, только бы Олег не вспоминал вчерашний день и не наказал меня за мою попытку к бегству.
Я смотрела Олегу в глаза и чувствовала, что у меня жар.
— Мне кажется, я вчера очень сильно простудилась.
Пока Олег завтракал, я держала под мышкой градусник. Увидев, что моя температура приближается к тридцати девяти градусам, я, не раздумывая, легла в постель, взяв из аптечки лекарства от простуды. Олег сел рядом со мной и задумчиво произнес:
— Завтра я в больничку лягу на несколько дней, а ты пока здесь лечись. Таблеток у тебя полно. Я постараюсь вернуться как можно быстрее. Только ты ничего по дому не делай. Лежи, глотай таблетки и больше спи.
— Ты будешь лицо кроить?
— Да.
— Боишься?
— Нет, я в этой жизни ничего не боюсь. Даже собственной смерти.
— А какую внешность ты себе выберешь?
— Ту, которая будет в корне отличаться от моей теперешней.
— Когда ты вернешься, я могу тебя не узнать. Подумаю, что в дом вернулся не ты, а другой мужчина. Хотя я узнаю тебя по голосу. Ты же не сможешь его поменять.
— И не только по голосу.
Олег положил мою руку на свою ширинку и расплылся в улыбке.
— Его я тоже не буду менять, он останется прежним. Ты его сразу узнаешь.
— А вдруг ты захочешь и его перекроить?
— Зачем? Он же не находится в розыске, он ничего не натворил. Он добропорядочный и законопослушный гражданин.
— Значит, ты существуешь сам по себе и не несешь за него никакой ответственности?
— Абсолютно. Он сам по себе, а я сам по себе. Ладно, я тебя сейчас не трогаю — ты болеешь. Я недолго. Как только я приеду из клиники, то нам еще придется здесь какое-то время отсидеться. Вообще, для радикального изменения внешности требуется около года, но я не буду настолько сильно меняться. Врач, который берется за это дело, обещает мне результат через три месяца. Поэтому все это время он поживет у нас, пока мое лицо не заживет и не станет лучше прежнего.
Я отметила про себя то, что я даже не могу представить, за какую круглую сумму врач взялся оперировать лицо Олега и жить в этом доме ровно три месяца.
— И врач согласился жить здесь три месяца?
— А куда он денется? Это свой человек, он многих наших ребят оперировал.
— Криминальный пластический хирург.
— Что-то типа того.
Представляю, сколько денег ты ему предложил за то, что он доведет это дело до конца. Это, наверно, просто невероятная сумма.
— Несмотря на то что он частнопрактикующий врач, он за три месяца столько не заработает. Ему хватит денег на всю оставшуюся жизнь.
Олег потрогал мой лоб и покачал головой.
— Ты вся горишь. Бегала под дождем, дура, босая.
Как бы я ни старалась, но Олег постоянно возвращался к событиям вчерашнего дня, и эти воспоминания действовали на него не самым лучшим образом. Он тут же раздувал ноздри, кидал в мою сторону косые взгляды и хмурил брови.
— А после этого мы поедем за границу? — в который раз перевела я разговор на другую тему.
— Ты хочешь?
— Очень.
— Ты правда хочешь или хитришь?
— Я очень хочу уехать, а в какую страну?
— В Штаты. Пока у меня будет заживать лицо, нам приготовят новые паспорта.
— А почему именно в Штаты?
— А ты не любишь эту страну?
Не знаю… Я там никогда не была. Я только слышала, что там большие налоги, дорогие лекарства и все живут в кредит.
— Если есть деньги, то все это решаемо. Сейчас иммигрировать в Штаты может себе позволить только состоятельный человек, а уж кто именно этот состоятельный человек — не имеет значения. Им может быть вор, политик, бизнесмен или какой-нибудь чересчур умный профессор. Правда, сначала я хотел выбрать Швецию, но все же после долгих раздумий остановился на Штатах.
— А почему не захотел поехать в Швецию? Там такой уровень жизни, что можно реально жить на пособие по безработице.
— Можно, но для шведов это позор. Это не наша с тобой ситуация. Я меняю внешность и жизнь не для того, чтобы жить на пособие. Вообще, не думай про материальную сторону. Мы будем жить лучше, чем ты можешь себе представить, и мы будем жить в Штатах.
