Глава 21

— О боже, — не слыша собственного голоса, произнесла я и с ужасом посмотрела на то, что все же осталось в сейфе: паспорт, обратный билет и ключи от квартиры. Ни одного-единственного доллара.

Мои глаза наполнились слезами, я хотела было побежать на рецепцию и закатить истерику по поводу того, что меня обворовали, но вовремя остановилась и подумала о том, что обворовать меня постороннему человеку было невозможно, потому что сейф был закрыт на кодовый замок. Меня мог обворовать только человек, знающий код сейфа.

Я прошла по территории отеля с одной-единственной целью: как можно быстрее найти Мустафу. Перед глазами все плыло, а разум отказывался принимать то, что произошло. Я не могла поверить, что Мустафа смог украсть мои деньги из сейфа. Ведь он такой любящий, нежный, страстный и честный! Еще вчера мы с ним собирались снять дом на берегу моря, арендовать магазин, заняться совместным бизнесом. Я рассчитывала познакомиться с мамой Мустафы и стать его женой.

Дойдя до амфитеатра, я быстро зашла внутрь и увидела аниматоров, репетирующих вечернее шоу. В первом ряду сидел Мербек и внимательно наблюдал за их быстро сменяющимися действиями. Он постоянно останавливал программу и громко по-турецки покрикивал на аниматоров. Присев в кресло рядом с Мербеком, я стала равнодушно наблюдать за репетицией, стараясь не показывать ему свои слезы.

— Как дела? — задал он свой любимый вопрос и вновь прикрикнул на аниматоров.

— Плохо.

— Приходи вечером. Сегодня отличное шоу.

— А где Мустафа?

— Уволился. Теперь шеф анимации — я.

— Как уволился? — Мне показалось, что у меня разорвалось сердце.

— Рассчитался. Он в этом отеле больше не работает.

— А когда он рассчитался?

— Сегодня утром. Неожиданно уволился, и все.

— А причина?

— Сказал, что уволился по семейным обстоятельствам. Сестра у него сильно заболела. Ему пришлось срочно домой уехать.

— А что, у него есть сестра?

— Есть.

— А мне он сказал, что у него только два брата.

— Да он из многодетной семьи. Их там детей человек семь или восемь. Не знаю, заболела у него сестра или нет — мне он ничего не объяснял. Может, он в другой отель просто переехал, где заработная плата побольше и условия получше. Хозяин уговаривал его остаться и доработать сезон, но Мустафа — ни в какую. Хозяин на него разозлился и даже заработную плату ему не выплатил за последний месяц. Хозяину тоже невыгодно, чтобы человек уходил с работы в самый разгар сезона.

— Он в Стамбул уехал?

— Не знаю, — пожал плечами Мербек.

— Так в Стамбул или нет?

— Может, и в Стамбул. Хотя что там сейчас делать? Курортный сезон еще не закончен. Пока можно денег и здесь подзаработать. В Стамбул нужно ехать тогда, когда курортный сезон закроется. Скорее всего, он в другой отель ушел. Возможно, там ему денег побольше предложили.

Не выдержав, я схватила Мербека за грудки и закричала:

— Где Мустафа?!

— Уволился.

— Я тебя еще раз спрашиваю, где Мустафа?!

— А еще раз тебе отвечаю, что уволился.

— Я не верю, что он не сказал тебе, куда поехал!

— Да ничего он мне не сказал! — Мербек занервничал и с силой убрал от себя мои руки. — Наташа, ты что себе позволяешь?

В этот момент аниматоры перестали репетировать новое шоу и стали наблюдать за нашей перепалкой.

— Если ты мне сейчас по-хорошему не скажешь, где Мустафа, то я вызову полицию! — уже прокричала я. — Вы всегда были друзьями, а друзья обычно все друг другу рассказывают.

— Он ничего мне не объяснил. Меня сегодня нашел хозяин отеля и сказал, что теперь я назначен на должность шефа анимации. Я спросил, почему именно я и где Мустафа. Он мне коротко сказал о том, что сегодня утром Мустафа уволился по семейным обстоятельствам и что он за такую срочность лишил Мустафу заработной платы за последний месяц, однако Мустафа даже не возмутился. Вот и все. Больше я ничего не знаю.

— Но ведь ты жил с ним в одной комнате!

— И что? Я его только вчера видел в последний раз. Он ночевал у тебя в номере. Ребята из анимации говорят, что видели его на завтраке. Он им сказал, что у него с сестрой плохо и что он уже сюда не вернется, а когда с сестрой все наладится, то будет работать в другом отеле.

— Он меня сегодня обворовал! — громко крикнула я и обвела всех аниматоров беспомощным взглядом. — Он у меня все деньги украл. У меня были с собой очень большие деньги. Я хотела в Турции дом снять и бизнесом заняться. Мустафа купил мне путевку в аквапарк для того, чтобы меня обворовать.

— Большие деньги и ценности нужно класть в сейф. Для этого они и есть в номерах, — укоризненно посмотрел на меня Мербек.

— Они и лежали в сейфе.

— Что ж он сейф, что ли, взломал? Или вынес его? — В глазах Мербека появилось недоверие.

— Я ему сама код от сейфа сказала.

— Да как ты могла? — улыбнулась русская девушка-аниматор по имени Лена. — Если ты пустила его в свой номер, то должна была хоть как-то себя обезопасить. Зачем же ты ему код сказала? Как можно доверять первому встречному?

— Да вообще-то, он не первый встречный. Я к нему уже второй сезон приезжаю.

— Но это ни о чем не говорит. К нему некоторые девушки по несколько лет приезжают.

Последние слова девушки-аниматора укололи меня в самое сердце, и я принялась искать хоть какие-то аргументы в свое оправдание:

— Лена, ты меня не поняла. У нас с ним были очень серьезные отношения. А разве серьезные отношения могут быть без доверия?

— У меня с ним тоже были серьезные отношения год назад, и что?

— У тебя?

— Да. А что тебя так удивляет? Каждая девушка, которая к нему приезжает, думает, что у нее с Мустафой самые что ни на есть серьезные отношения. Мне хватило и пары недель для того, чтобы понять, что с этим человеком серьезные отношения построить невозможно.

— А почему вы расстались? — Известие о том, что Лена была близка с Мустафой, привело меня в полнейшее замешательство. Я никогда не замечала у них хоть какую-нибудь симпатию друг к другу. Скорее наоборот: Мустафа позволял себе на репетициях покрикивать на Лену и даже заставлял ее отрабатывать свои номера дольше, чем других. Я всегда спрашивала Мустафу, зачем он так сильно гоняет девушку, а Мустафа находил кучу оправданий. Главным из них было то, что она слишком ленивая.

— Мы расстались с ним потому, что он встретил другую курортную девушку, и для меня в его душе не осталось места. Оно и понятно. С нее он мог хоть что-то поиметь в материальном плане, а с меня — нет.

— Что же мне теперь делать? — Я обвела всех аниматоров беспомощным взглядом и почувствовала, как по моим щекам потекли слезы. — Сначала он у меня выпросил пятнадцать тысяч долларов на операцию матери, а теперь обворовал до нитки.

— Сколько он у тебя выпросил на операцию? — почти хором переспросили все и присвистнули.

— Пятнадцать тысяч долларов.

— Ты ему привезла такие деньги?

— Да, — кивнула я головой.

— Да к нему мать две недели назад в гости приезжала на пару дней, — усмехнулась Елена. — Ничего, она на ногах стояла. Не похоже было, что она чем-то болеет и ей требуется срочная операция.

— Значит, он и с матерью меня обманул, — я ощутила, как меня охватила нервная дрожь.

— Да тебе же вроде не восемнадцать. Как ты могла ему поверить?

— Мы собрались пожениться, как только его мама будет здорова.

— Да такие, как Мустафа, никогда не женятся. Я не верю, что он когда-то сможет угомониться. Даже если он и надумает жениться, то, скорее всего, не на русской девушке. Он считает, что с ними можно только покувыркаться в постели и поиметь с них деньги. На большее они не годятся. Он сам мне все это говорил, я только передала тебе его слова.

— Вы все хотите сказать, что я дура???

Но никто не ответил на мой вопрос. Все аниматоры моментально опустили глаза и продолжили репетицию. Мербек посмотрел на меня взглядом, в котором читалось глубокое сожаление, и извиняющимся тоном сказал:

— Извини. Я должен работать. Я ничем не могу тебе помочь. В следующий раз будь осторожна.

— Следующего раза не будет! — Я ударила кулаком по стулу и пошла прочь из амфитеатра.

По дороге мне встретилась Татьяна в короткой юбке. Ее глаза, как и прежде, светились от счастья.

— Наташа, привет, а я только от тебя иду. Стучу, стучу, а в номере никого нет. Ну как тебе аквапарк? Понравился? Наташа, ты что, плачешь? Что случилось-то?

— Меня Мустафа обворовал, — сквозь рыдания ответила я и бросилась к Таньке на шею.

— Как обворовал???

— Из сейфа все деньги вытащил. Все доллары и даже кошелек с русскими деньгами. Не понимаю, зачем они ему нужны.

— А билет-то обратный с документами оставил?

— Оставил.

— Уже хорошо.

— Что ж хорошего-то?

— Значит, человеческое в нем что-то осталось.

Выслушав мою историю до самого конца, Татьяна взяла меня за руку и повела в сторону рецепции.

— Пусть полицию вызывают. У них же должны быть его координаты. Пусть его ищут. Наташа, я все понимаю, но как ты ему могла код сейфа сказать, я понять не могу?!

— Я сама понять не могу. Он все так красиво обыграл, что не подкопаешься.

— Все равно я этого понять не могу. У тебя же голова на плечах должна быть!

— Получается, что у меня ее нет.

Перед тем как подойти к рецепции, Таня на минуту остановилась и предупредила меня о том, что лучше всего не говорить управляющему, что я сама сказала код Мустафе от своего сейфа.

— Пусть думают, что он открыл его методом подбора. Если ты скажешь о том, что сама назвала код, то они полностью свалят всю вину на тебя.

Я не могла не согласиться с Татьяной и довольно озадаченно спросила:

— Таня, хорошо: сейф он открыл, потому что знал код. А как он открыл дверь в номер? Где он взял ключи?

— Да слепок с твоего ключа снял, и все. Это дело одной минуты. Но мы будем настаивать на том, что ключ от твоего номера ему дали на рецепции. Получается, что кто-то является его сообщником и налицо преступный сговор. Один взял ключ на рецепции, а другой подобрал код сейфа. Сейчас мы их всех по полной программе построим.

Я не выдержала, поняла, что я больше не могу сдерживать то, что творится у меня внутри, и громко разрыдалась.

— Наташка, ты что? Ну-ка, успокойся. Люди же смотрят!

— Мне нет дела до людей. Таня, ты пойми, мне даже не так обидно за то, что он у меня деньги украл, а мне в большей степени обидно за то, что он вообще со мной так поступил. Я же ему так верила! Я же замуж за него хотела, рисковала собственной жизнью. Он мне в любви клялся, а получилось, что все его клятвы были нужны только для того, чтобы вытянуть из меня деньги. Гад, да и только! И мать у него не болеет. Она к нему приезжала недавно, проведывала. Таня, ты мне скажи, разве можно на мать наговаривать?

— Да у него ничего святого нет. Разве ты еще до сих пор не поняла?

— Танька, если бы ты знала, как же мне сейчас больно. Как больно-то… Со мной ведь еще никто так не поступал.

— Я тебя понимаю.

Поняв, что я совершенно не владею собой, Татьяна все же смогла меня успокоить и, достав носовой платок, вытерла мои слезы.

— Ну вот и все. Хорошо, что сразу так все получилось. Теперь ты окончательно убедилась, какая это сволочь. Он и мизинца твоего не стоит.

Через несколько минут мы уже беседовали с главным администратором отеля, который сказал нам, что управляющий данного заведения находится в заграничной командировке. Внимательно меня выслушав, администратор сразу попытался замять дело, сваливая всю вину на меня. Мол, сама пустила ночевать в номер постороннего человека — сама во всем и виновата. Но после того, как мы с Танькой устроили настоящий скандал, он все же пригласил полицейского, который через русскоговорящего гида общался с нами на протяжении часа и пообещал разобраться в данном происшествии.

— Вы нам предоставьте координаты Мустафы. Где он там в Стамбуле живет? — буйствовала Татьяна. — Мы его быстрее вас найдем.

Татьянина назойливость сделала свое дело, и через несколько минут она держала в руках листок с домашним адресом Мустафы. Когда мы уходили с рецепции, она протянула его мне и медленно проговорила:

— Наташа, вот бы сейчас к нему поехать и размазать его по стенке за такие дела.

— Да его дома, конечно, нет. Что он, дурак, что ли, стащить такую сумму и поехать в Стамбул?

Немного подумав, я все же взяла листок со стамбульским адресом Мустафы и посмотрела на Таньку пристальным взглядом.

— Таня, а у тебя есть деньги?

— Есть четыреста долларов.

— Ты мне можешь денег одолжить? Я, как только до дома доберусь, сразу тебе отдам.

— Конечно, — Танька как-то смутилась и заметно занервничала.

— Таня, что-то не так?

— Да у Халил а сейчас такие проблемы… Временные материальные затруднения. Я хотела его выручить…

— Перебьется, — резко отрезала я. — Он тебе сказал, чтобы ты ему денег, что ли, дала?

— Ну зачем ты так грубо?

— Я говорю как есть.

— Ни в коем случае! Он просто рассказал, что у его семьи сейчас достаточно трудные времена. Его родные живут в такой нищете, что ты даже представить себе не можешь. Они там чуть ли не голодают. Халил просто сказал, что хотел бы им выслать немного денег, а высылать нечего. Он мне намекал как-то, но напрямую ничего не говорил.

— Вот пусть они и дальше голодают. Нечего мужика к деньгам приучать. Если ты ему сейчас денег дашь, то затем постоянно давать будешь. Я смотрю, они здесь все хорошо устроились! Мало того, что он тебя каждую ночь имеет, так еще и хочет, чтобы ты ему за это приплачивала. Нормально!

Танька моментально покраснела и сказала обиженным голосом:

— Наташа, но зачем ты так цинично говоришь? У меня же настоящая любовь.

— У меня тоже совсем недавно была настоящая любовь. И вот — результат налицо. Таня, послушай мудрого совета, на горьком опыте проверено. Как бы тебе Халил ни намекал насчет денег, как бы он их у тебя ни выманивал, не вздумай ему ничего давать. Бритвенные принадлежности — это самое дорогое, что он от тебя получил.

— Но ведь у него семья голодает, — укоризненно произнесла Танька.

— Пусть и дальше голодает. Тебе до этого какое дело? У тебя у самой ребенок. Тебе его нужно кормить и растить. Таня, здорово же он тебе мозги запудрил, если ты о его голодающей семье думать стала. Я вот о больной матери Мустафы подумала и получила за свою доброту сполна.

— Да Халил у меня ничего не просил, — принялась оправдываться передо мной Танька. — Он только намекал.

— Вот пусть и дальше намекает. Таня, ты мне денег дашь взаймы?

— Конечно, дам.

— Я на пару дней в Стамбул слетаю и вернусь. Я все успею. Обратный билет из Антальи в Москву у меня только через неделю.

— Ты все же решила слетать в Стамбул? Ты же сама говоришь, что Мустафа вряд ли поехал с такими деньгами домой.

— Я просто хочу побывать у него дома.

— Зачем? — опешила Танька.

— Затем, чтобы понять, что всю эту любовь я придумала сама, что это были просто иллюзии.