Глава 6
Когда я вновь пришла в себя и слегка приоткрыла глаза, то увидела сидящую рядом старушку. Она разговаривала с каким-то старичком.
– Прасковья, ну я бутылочку-то приговорю за здоровье нашей незваной гостьи.
– Да пей ты, хрыч старый. Вон, картошка варёная на плите да огурцы малосольные. Закусывай хоть, а то опять наквасишься, ирод царя небесного.
– Да ладно тебе, Прасковья, я меру знаю.
– Да уж, знаешь. В прошлый раз бревном рухнул, еле откачала.
– Прасковья, ну а как вообще она? Ты же у нас знахарка от бога, лучше врача любого разбираешься. – Дед налил себе рюмочку и с удовольствием крякнул.
– Жить будет, да толку мало.
Я закрыла глаза и почувствовала, как бешено застучало моё сердце.
– Что значит «толку мало»? Ты имеешь в виду – долго не проживёт?
– Я же сказала – жить будет. Да только кому такая жизнь нужна… Переломанная она вся. Позвоночник поврежден. Руками двигать будет, а вот ходить точно нет. Калека на всю жизнь.
– Жалко девку. Молодая ещё…
– Вообще непонятно, как она выжила? Столько времени по лесу ползла, откуда только силы брались. Если бы ты, Петрович, её в лесу на несколько часов позже нашёл, я бы её вряд ли выходила. Слабая она совсем была… Можно сказать, родилась в рубашке.
– Да я когда её увидел, сам ошалел. Думал, труп, честное слово. Даже представить не мог, что она живая. Вся в кровищи. Удивился, когда почувствовал, что у неё хоть и слабенько, но пульс бьётся. Надо же как в жизни бывает.
– Она говорит, что была женой очень богатого человека, и он её «заказал».
– «Заказал»… это решил убить, что ли?
– Петрович, ну ты как маленький, ей-богу. Муж её приговорил. Только вот не знаю, что над ней сотворили. А она осталась жива.
– Я слышал – там, за лесом, с обрыва автомобиль слетел и взорвался. Правда, толком не понял, кто был в машине.
– Так, может, она и была. Выжила, но теперь калека обречённая. Выходить-то я её выхожу, но поставить на ноги не смогу. Вот несчастье какое…
– А что с ней делать будем? В милицию отвезём, чтобы она на мужа заявление написала про то, что он хотел её убить?
– Я нашему сыночку Василию в Москву позвонила. Он велел ни в какую милицию не ходить. Сейчас ведь милиция знаешь какая продажная. Если у дамочки муж богатый, ему ничего не стоит её добить и нас как свидетелей вместе с ней. Василий сказал, сам приедет и решит, что делать.
– И скоро ли Васька явится?
– Сказал скоро, но число не назвал. Дамочка-то совсем слабая. Представляю, как ей, бедняжке, узнать будет тяжело, что больше не встанет на ноги. Левая рука так-сяк, я проверяла, а вот правая плохая. Но её со временем, бог даст, можно наладить.
Шло время… Я приходила в себя и постоянно думала об Игоре, пытаясь понять, как у него хватило совести так со мной поступить. Когда я более-менее окрепла, старушка дала мне в правую руку резиновую клизму и заставила её сжимать, руку разрабатывать. Я рыдала от боли, но всё же сжимала грушу в надежде, что мои пальцы начнут оживать. К счастью, однажды это случилось.
– Я когда-нибудь смогу двигаться? – посмотрела я на старушку взглядом, полным надежды.
– Нет, – печально ответила женщина. – Я сделала всё, что могла. Если только твой подлый муж захочет искупить свою вину и начнёт возить тебя по различным клиникам, то, возможно, там помогут. Сейчас сильная медицина. Но для этого нужны деньги. У тебя хоть свой счёт есть в банке?
– Нет. Все деньги у мужа.
– Что ж ты так жила-то?..
– Так получилось… Может, если бы наследника родила, муж был бы щедрее. А так у меня была только кредитка на необходимые расходы, а все крупные покупки я должна была согласовывать с мужем.
Через пару недель из Москвы приехал сын знахарки Василий. Мне он сразу не понравился. Хитрые, бегающие глазки, тонкогубый рот кривится в ухмылке. Складывалось впечатление, что он под дозой. Единственная радость – Василий привёз инвалидную коляску, и теперь все трое пытались меня в неё усадить.
Я всячески старалась им помочь, но при этом не могла сдержать рыданий: моё тело совершенно меня не слушалось. Оно было словно каменное. Я его не чувствовала.
Наконец, очутившись в коляске, я улыбнулась сквозь слёзы и рассказала Василию о себе. Он записал данные моего мужа и пообещал навести справки о нём и ищет ли меня кто-нибудь.
Если честно, в глубине души я не доверяла Василию. Боялась, что он свяжется с Игорем, раскроет моё местонахождение, тот найдёт меня, чтобы добить. Я высказала свои подозрения Прасковье, она взялась меня успокаивать. Сказала, что родители Васи погибли, она – его бабушка, и он для неё теперь сын родной.
– Ты не смотри, что Вася немного странный. На самом деле он очень хороший человек. Разве он нелюдь, чтобы тебя твоему извергу выдать? Просто разузнает, что к чему, чтобы ты могла дальше решить, как действовать. Васенька даже на свои собственные деньги тебе коляску купил.
– За коляску спасибо огромное. Даже не верится, что я теперь смогу бывать на улице, дышать свежим воздухом. Я всё понимаю, просто на душе неспокойно. Мне кажется, я теперь и шороха листьев боюсь.
– Оно и понятно, такое пережить. Ты давай колёса катай, руки разрабатывай.
Я выкатила коляску на крыльцо и глубоко вздохнула. От чистого воздуха даже закружилась голова. Я вновь подумала об Игоре и сжала кулаки что было сил. Столько лет мы были вместе… Их не сотрёшь ластиком и не выкинешь за обочину жизни. Слишком много вместе пережито, сказано и обдумано. За эти годы я ни разу не пожалела о своём выборе…
В детстве я мечтала о прекрасном принце из сказки, и когда судьба подарила мне Игоря, наивно решила, что исполнились мои детские мечты. Я не могла представить, как можно жить без его улыбки, дыхания, поцелуев, сильных и тёплых рук. Я постоянно осознавала, насколько он для меня важен… Что бы между нами ни происходило, всегда относилась к нему с уважением. Научилась мириться с его недостатками. Я слишком долго его искала и верила в то, что нашла идеал.
Печально, но я стала для Игоря прочитанной книгой, которую ему всё меньше и меньше хотелось листать. Он с лёгкостью читал мои мысли и даже знал все мои самые сокровенные желания. Я признавала, что он первый, а я вторая, он ведущий, а я ведомая. Мне хотелось стать для него незаменимой. Чувствуя на себе его взгляд, полный удивления и восхищения, я готова была прыгать как девчонка и громко хлопать в ладоши. Для женщины нет слаще минут, когда на тебя смотрят как на богиню.
Если девушки и просили небеса послать им принца, благородного рыцаря, то это о нём, о моём Игоре. И пусть он далеко не идеален, но я всегда училась принимать его таким, как он есть, и не строить иллюзий. Как и у любой пары, у нас случались кризисные моменты, и я отчётливо понимала: их надо пережить, чтобы не накалять обстановку до предела. Мне хотелось стать его пристанью или спасательным кругом.
А ещё я знала, что в любви нельзя расслабляться, ведь это ежедневная борьба. Я находила в себе мужество сохранить эту любовь. Я прошла и через соперничество, и через ощущение ненужности и заброшенности. Я прошла через это с высоко поднятой головой. Боялась разбить наш хрупкий семейный мир. Для меня была намного важнее его жизнь, чем моя. Когда мне казалось, что Игорь может уйти, мир вокруг словно замирал, время останавливалось, сердце замедляло ход, дыхание готово было прекратиться. Да, спустя годы наши отношения стали другими, но мне верилось, что мы НАВСЕГДА вместе… Господи, как же я ошибалась…
