Глава 6
Я открыла глаза. Легкий утренний ветерок слегка отдувал легкие оконные занавески. Я посмотрела на часы. Ровно десять. Златки рядом не было. Наверное, опять у нее пробежка. Я с трудом села на кровати. Голова раскалывалась от боли. Сегодня ночью мне приснился страшный сон, но сон ли это был? Я подскочила, сняла с себя ночную рубашку и подошла к зеркалу. На правой груди следы от засохших кровоподтеков. Сосок был багряно-синюшного цвета. Значит, все-таки это был не сон. Я достала аптечку, нашла синтомициновую эмульсию, смазала сосок, аккуратно приложив ватный тампон, и заклеила пластырем. Зашитая пятка — кстати, через несколько дней снимать швы, надо не забыть, чуть не оторванный сосок, повезло же мне!
Меня била мелкая дрожь. Я отправилась искать Златку. Ее нигде не было. «Как бы с ней чего не случилось», — пронеслось у меня в голове. На глазах закипели слезы. Я зарыдала и стала метаться по двору. Началась настоящая истерика. Но, забежав за дом, я вдруг увидела Златку. Она сидела на том месте, где мы вчера закопали покойничка, и сажала помидоры, напевая себе под нос.
— Ты что заставляешь меня волноваться, дура! — заорала я что было сил. Златка удивленно уставилась на меня и прекратила петь.
— Ты что, Валюха, сама же сказала, что утром будем сажать помидоры. Мне все равно в семь утра бегать, вот я и решила времени даром не терять. Сходила к бабе Нюре, купила несколько кустов помидоров. Хотела тебя обрадовать… Смотри, сколько помидоров посадила! Они уже большие, скоро соберем урожай, Грача угостим.
— Предупреждать надо, когда уходишь куда-нибудь, я же волнуюсь! — заорала я.
— Да что с тобой такое? На тебе лица нет.
— Больше не смей никуда исчезать! — крикнула я и, всхлипнув, бросилась Златке на шею.
Златка была девчонкой компанейской, поэтому поставила лейку, обняла меня и тоже заревела. Постояв так несколько минут, она заглянула мне в лицо и со слезами на глазах спросила:
— Валюха, а чего хоть ревем? По какому поводу?
— Знаешь, сегодня ночью кто-то бродил по дому, — проговорила я.
— Что?!
— Что слышала. Кто-то шатался по моей даче.
— Но я ничего не слышала.
— Еще бы ты слышала! Ты так храпела, что пушкой не разбудишь.
— Ты уверена? Может, тебе приснилось. Это от перевозбуждения…
— Хорошенькое перевозбуждение! — Я расстегнула халат, шипя от боли, отодрала пластырь от груди и показала Златке сосок.
Она вытаращила глаза и прошептала:
— Мама дорогая, что это?!
— Ты называешь это перевозбуждением?
— Боже мой, тебе больно?
— Ну а ты как думаешь?
— Ты видела его лицо?
— Лицо нет, а только маску.
— Ты хочешь сказать, что это тот человек из леса?
— Вот именно.
— Но это невозможно!
— Возможно. То, что он подкинул нам труп, это понятно, только вот кто он и что ему надо, предстоит выяснить. Знаешь, он мне кого-то напоминает, только не могу понять, кого.
— Как же он может тебе кого-то напоминать, если ты не видела его лица?
— Может, — произнесла я задумчиво и запахнула халат.
Неожиданно у Златки в кармане зазвонил мобильный. Мы вздрогнули и уставились друг на друга. Златка хотела было вытащить его из кармана, но я резко остановила ее.
— Не отвечай, это Грач.
— А вдруг кто-нибудь другой?
— Скорее всего, он.
— Валюха, ну давай возьмем, а то любопытство замучает.
— Хорошо, только не вздумай сказать ему, где мы.
— Я же все-таки с понятиями. — Златка нажала на кнопку и поднесла трубку к уху.
Как я и предполагала, это был Грач. Я подошла поближе, наклонилась к трубке и стала слушать.
— Привет, Златуля, я тебя обыскался, — сказал Грач. — Мне нужно тебя увидеть сию минуту.
— Я не могу. Меня нет в городе.
— Дура, — шепотом сказала я и покрутила пальцем у виска.
Златка бросила на меня обиженный взгляд.
— Твоя подруга с тобой?
— Да.
— Дай ей трубочку.
— Зачем?
— Мне нужно сказать ей пару слов.
Я выхватила у Златки трубку и приложила к уху:
— Что тебе надо?
— Валентина, а чего ты такая недобрая? Чем я тебе не угодил?
— Знаешь что, Кирилл, я тебя насквозь вижу, хватит пудрить мозги моей подруге. Зачем ты ей названиваешь?
— Учти, Валентина, это не только твоя подруга, но и моя тоже, поэтому не вздумай мешать нашим высоким чувствам. — Он хихикнул.
— Ладно, смейся, но запомни: если ты моей девочке сделаешь что-нибудь плохое, я с тебя три шкуры спущу, из-под земли достану.
— А ты смелая, однако. Надеюсь, что в постели ты тоже играешь главную роль, а не второстепенную, как твоя холодная подруга.
— Пошел ты! — Я махнула рукой и передала Златке трубку.
Пока та разговаривала, я умылась и привела себя в порядок. Выйдя на крыльцо, я увидела Златку. Она положила голову на колени и негромко всхлипывала. Я села рядом и молча закурила. Златка, подняв голову, тихо произнесла:
— Валя, а ты когда-нибудь кого-нибудь любила?
— Нет, к счастью. Никого, кроме тебя. Были, конечно, увлечения в молодости… У кого их не было? Но все они так и остались на уровне увлечений.
— Но ведь так нельзя, Валя!
— А как можно? Ты втюрилась как последняя идиотка в какого-то придурка, который мизинца твоего не стоит! Уж чего-чего, а этого я от тебя не ожидала. Да ты раскрой глаза! Кто такой Грач? Проходимец, напичканный кокаином. Вот он кто!
— С чего ты взяла?
— Ладно, Злата, ты мне здесь дурочку не валяй, можно подумать, что он не давал тебе кокаин попробовать!
— Да что ты такое несешь?! Бог мой!
— Златуль, я слишком давно тебя знаю, целых девять лет скоро будет, и умею чувствовать. В отличие от твоего Грача, я умею тебя ценить и дорожу нашей дружбой. Я, конечно, понимаю, что тебе нужно выходить замуж, рожать детей, но Грач не кандидат в мужья, честное слово. Вчера, когда ты была в футболке, я обратила внимание на твои руки.
— А при чем тут мои руки?
— При том, что на каждой из них есть по одному уколу.
— Что ты несешь?!
— То, что слышишь! — Я схватила Златку за руку и стала закатывать рукав ее блузки. — Это, по-твоему, что?
Златка молчала, тупо уставившись на меня. Я задрала вверх другой рукав ее блузки.
— А это что?! В ту ночь, когда ты поехала к нему после клуба, он дал тебе попробовать кокаин и уколол какой-то дрянью.
— Валь, я клянусь тебе, больше этого не повторится. Ты же знаешь, что я раньше никогда этого не делала. Клянусь тебе, что это в первый и последний раз, честное слово!
— То, что в первый, я знаю, а вот то, что в последний, не уверена. Он посадит тебя на иглу, как ты не хочешь это понять?!
— Да ну, глупости! Кирилл предложил попробовать, и я согласилась. Больше мне не хочется. В этой жизни нужно испробовать все.
— Да, я согласна, в этой жизни нужно испробовать все, но только не это. Грач очень хитрый и расчетливый сукин сын. Он посадит тебя на иглу, а затем оберет твоих родителей. Он использует тебя, дура!
— Что мне делать, Валя?! — заревела Златка.
— Ничего. — Я обняла подружку. — Не встречайся с ним, ты же умная женщина. Когда он посадит тебя на иглу, то я уже ничего не смогу для тебя сделать, пойми. Я не смогу тебя вытащить, даже если очень сильно захочу. Брось его, умоляю тебя. Ему что-то от тебя надо, а что, я примерно догадываюсь.
— Что именно?
— Когда подтвердятся мои подозрения, я обязательно тебе скажу. Надеюсь, ты ему не доложила, где мы сейчас находимся?
— Нет, конечно. Валюха, скажи, а ты и вправду думаешь, что все, что в последнее время навалилось на наши плечи, как-то связано с Грачом?
— Думаю, да. Не грусти, милая, мы найдем тебе достойную половину. Скажи, за кого ты хочешь замуж, и я достану его тебе из-под земли. Тебе и в самом деле пора выходить замуж, а то тебя понесло не в ту степь.
— Я не люблю коммерсантов, работяг, научных работников. Мне нравятся крутые.
— Ты хочешь выйти за такого замуж?
— Конечно, почему бы нет? Мне нравятся деловые, только действительно имеющие авторитет, а не какие-нибудь шестерки.
— Но ведь у твоих родителей достаточно денег, чтобы обеспечить тебе безбедное существование.
— Дело не в деньгах. Ты же знаешь, с этим у меня порядок. Просто за крутым, как за каменной стеной. Уважение братвы. А когда его убьют, братушки меня не забудут. Я выйду замуж за его лучшего друга.
— Это почему? — улыбнулась я.
— У них так принято. Это вроде эстафеты, понимаешь? Только вот знаешь что обидно? Что в нашем возрасте все братушки уже женаты.
— Но почему все? Не скажи.
— Ой, да что ты, такое добро на дороге не валяется. Его еще с молодости к рукам прибирают. Желающих хоть отбавляй. Не женаты одни шестерки. Они, конечно, тоже братушки, но братушки не нашего полета. А с женатиками связываться не хочется.
— Тогда какого черта ты с Грачом связалась? Насколько мне известно, он мужчина не свободный.
Златка положила голову на мое плечо и негромко произнесла:
— Не знаю, Валюха, прямо бес попутал. Ты же меня знаешь, я всегда мужиками крутила как хотела, а здесь сама попалась. Помоги мне, сама не ведаю, что творю.
— Тогда слушайся меня во всем. Больше Грачу не звони, а если он сам позвонит, скажи, что больше не желаешь с ним встречаться, так как выходишь замуж. А еще лучше трубку мне дай. Конечно, в грубой форме с ним разговаривать нельзя. Это до добра не доведет, а вот категорично можно. И еще. Злата, никогда в жизни я не подам руки человеку, который колется. Даже не помогу встать, если он упадет на моих глазах. Я презираю таких людей, понимаешь? Это путь в никуда, полнейшая деградация.
— Больше не буду, клянусь тебе.
— Хочется верить. Я не смогу тебя вытащить, пойми. Ладно, пойдем в дом. Завтракаем и собираемся в деревню, где живет банда жуликов. Я хочу раздобыть доказательства, что твой Грач кое-каким боком причастен к происходящим с нами событиям. Кстати, а помидорная грядка классно смотрится, как будто там ей и место.
— Старалась, — улыбнулась Златка.
Мы прошли в дом и сели завтракать. Завтраком это, конечно, тяжело было назвать — банка консервов и батон хлеба.
— Давай лучше где-нибудь в придорожном кафе пообедаем. Как ты на это смотришь?
— Положительно.
— Тогда не будем терять времени даром. — Я открыла шкаф, достала оттуда пару париков, надела ярко-рыжий парик, нацепила очки с простыми стеклами и повязала косынку.
— Ну как?
— Круто! — засмеялась Златка. — На Маврикиевну похожа.
— А теперь наряжайся ты. Будем как Маврикиевна с Никитичной.
Златка нацепила прикид, который я ей пожертвовала, и со смехом посмотрела на себя в зеркало.
— Пять баллов! — воскликнула я. — Как будто две подружки средней паршивости, одетые «прощай молодость», путешествуют на дорогой тачке.
Златулька подошла ко мне поближе, заглянула в глаза и спросила:
— Валюха, а что сегодня ночью-то было? Кто, черт побери, разодрал твой сосок?
— Думаю, что тот, кто подбросил ко мне на дачу покойника.
— А почему он тебя не убил?
— Наверное, считает, что я пригожусь ему живой.
Через пять минут я завела машину, и мы отправились в Питер. Я была за рулем, а Златка что-то пела себе под нос и глазела по сторонам. По пути мы перекусили в небольшом кафе. От этого наше настроение значительно улучшилось и снова захотелось жить. Все не так уж и плохо. Я вообще люблю обедать в кафешках, когда еду в Питер. Не во всех, конечно, а лишь в избранных. Там вкусно, по-домашнему.
— Скоро этот проклятый пост ГИБДД, — сказала я и, достав большой острый гвоздь, протянула его подружке.
— А это зачем?
— Затем, что, не доезжая поста, я остановлюсь, и ты быстренько проткнешь мне задние колеса.
— Валюха, а вдруг у меня не получится?
— Что именно?
— Ну, проткнуть колеса.
— Получится.
Не доезжая до злосчастного поста, я резко затормозила и повернулась к Златке:
— Ради бога, не сиди, прокалывай же!
— Валюха, я не могу.
Я выхватила у Златки гвоздь и зло произнесла:
— А что ты вообще можешь?! С Грачом трахаться? Я тебя последнее время не узнаю. Влюбилась как ненормальная. Увижу твоего Грача, голову отверну!
Златка тупо отвела глаза, а я вышла из машины, обошла ее сзади и присела на корточки. Проткнуть колесо даже острым гвоздем и в самом деле непросто. Пришлось взять из бардачка нож. У Златки бы действительно ничего не получилось. Наконец, справившись с обоими колесами, я встала рядом с машиной и потянулась.
— Долго собираешься сидеть? Выходи. У нас задние колеса спустились.
Златка вышла и удовлетворенно посмотрела на мою работу.
— Нравится? — спросила я.
— А то нет! Здорово. Так, а чего мы стоим?
— Ждем, когда нас заметят. Можешь покурить.
Наконец гаишник, стоявший на знакомом посту, посмотрел в нашу сторону и позвал своего напарника. Они уставились на нас. Разглядеть их лица мне не позволяло зрение, уж слишком далеко они стояли.
— Златка, ты их хорошо видишь?
— Да вроде. Столько книжек, как ты, не читаю.
— Тогда посмотри хорошенько, нет ли там нашего знакомого с сексуальным чубом.
— Вроде бы нет.
Гаишники довольно решительно направились в нашу сторону, но вскоре замедлили ход. Выглядели мы как две конченные лохушки типа «а-ля шестидесятые». Видно, что знакомиться с такими красотками им не хотелось.
— Что случилось, гражданки? — вяло поинтересовался первый.
Я внимательно всмотрелась в их лица. Нет, этих мы точно не знаем.
— Что у вас здесь за дороги, непонятно. Спустили оба задних колеса.
Постовые обошли машину и дружно присвистнули.
— Во дела, это вы, девушки, на что-то наехали! К сожалению, ничем помочь не можем. У вас хоть запаска есть?
— Нет.
— Как можно ехать в такую даль и не брать с собой запаску! У вас ведь московские номера, а здесь уже у всех нижегородские да питерские. Только женщины могут настолько легкомысленно относиться к дальним переездам. Документы ваши разрешите.
Я протянула гаишнику документы. Тот внимательно посмотрел на мою фотографию, затем на меня.
— Здесь вы, барышня, получше вышли, — озадаченно сказал он.
— Неудачный брак, дети… Сами понимаете, девичий век недолог. Семейная жизнь делает нас такими.
Гаишник с жалостью взглянул на меня и протянул документы. Его товарищ рассматривал места проколов.
— Ну что посоветуете, ребята? — спросила Златка. — Может, у вас тут какой-нибудь шиномонтаж имеется?
— У нас точно нет. В соседнем селе был, но, по-моему, он уже неделю не работает. Там все в запой ушли.
— Куда ушли? — не поняла Златка.
— В запой, будь они неладны, — ответил гаишник и уставился на машину. — Тут у нас в деревне один парень резиной торгует… Можете к нему сходить.
— А далеко живет?
— Да нет. Через пять домов. Вон тот дом, с красной крышей.
— Понятно, — улыбнулась я.
— Попробуйте, может, он вам поможет.
— А если у нас денег нет? — прищурилась я.
— На нет и суда нет. Вы так далеко едете, можно подумать, что с пустыми карманами.
— Ну не с пустыми, конечно, что-то на черный день имеется.
— И я так думаю, — усмехнулся гаишник. — Не на последние деньги рванули в такую даль.
— Ладно, ребята, мы пойдем, только у нас к вам небольшая просьба.
— Какая?
— Ради бога, посмотрите за машиной. Мало ли… А не то хулиганы что-нибудь испортят.
— У нас здесь хулиганов нет, — заверили гаишники.
Закрыв машину, мы направились к дому под красной черепицей.
— Главное, чтобы у него таких колес, как у нас, не оказалось, — озабоченно проговорила я.
— А какие у нас колеса? — спросила Златка.
— Р-15.
— А если окажутся?
— Очень жаль, придется придумать еще какую-нибудь сказку.
Наконец, добравшись до нужного дома, мы подошли к воротам и нажали на звонок. Залаяла собака. Входная дверь в могучем заборе приоткрылась, и на пороге появился молодой деревенский парень лет двадцати трех, то ли заспанный, то ли с сильного похмелья.
— Здравствуйте, — улыбнулась я и протянула ему руку.
Парень руки не подал и взглянул на нас крайне настороженно.
— Что надо? — сурово спросил он.
— Простите, но дело в том, что обратиться к вам нам посоветовали на посту ГИБДД.
— Чем могу быть обязан?
— У нас прокололись задние колеса и нет запаски. Мы были бы вам очень признательны, если бы получили от вас помощь.
— А что я с этого буду иметь?
— Я думаю, что деньги, больше у нас ничего нет, — улыбнулась я.
— Подождите пару минут, — произнес наш новый знакомый и закрыл калитку.
Минут через десять он, наконец, вывалился и улыбнулся во все свои тридцать два гнилых зуба. Подойдя к машине, этот сельский супермен присел на корточки и скорчил прискорбную мину.
— Ну что скажете? — не выдержала я.
— Плохо дело. У меня, по-моему, такой резины нет.
Мне сразу стало понятно, что колхозник пытается развести нас на деньги, но так как особого выбора не было, я улыбнулась:
— Сколько вам надо денег?
— Значит, так. Мне в соседнюю деревню надо ехать, там у моего товарища в гараже надо поискать. Только времени нет.
— И всё-таки? Сколько стоит?
— Двести пятьдесят рублей.
— Ну что ж, по рукам.
— Поскольку времени у меня нет, тогда триста. Я вашу тачку сейчас во двор загоню, а то здесь ее бросать нельзя.
— Каким образом вы ее собрались загонять, если не секрет?
— Подцеплю к своей «газели».
— Давайте дерзайте. Кстати, вы не подскажете, кто нам комнату на ночь сдаст?
— Да любой. Что, решили переночевать?
— Конечно, быстро вы все равно не управитесь. Заночуем, встанем пораньше — и в путь.
— Тоже верно. Тогда и мне торопиться особенно ни к чему. Можете у меня в доме заночевать. Тридцать рублей ночь и двадцать за ужин. Итого триста пятьдесят рублей за все услуги.
— А вы с кем живете? — спросила Златка.
— С матерью. Пойдемте, я вас к ней отведу.
Мать оказалась на редкость доброй и вежливой женщиной. Ее сын пошел за нашей машиной, а она налила нам по стакану парного молока и поставила тарелку с горкой горячих оладьев. Особого аппетита не было, но молока мы все же решили попробовать.
— Тяжело нынче в городе? — поинтересовалась хозяйка.
— А что там тяжелого? Всё как всегда, — ответила Златка.
— В деревне жить легче, воздух чистый, простор. Я в Москву когда приезжаю, голова кругом идет. А вот и Витюшенька вашу машину притащил.
Мы подошли к окну и увидели Витюшеньку. Он ходил вокруг нашей машины с умным видом, время от времени ударяя по колесам сапогом.
— Симпатичный у вас сынок. — Я покачала головой.
— Это точно, а самое главное, хозяйственный. На все руки мастер.
— Наверное, и девушка есть?
— Да нет, девушки пока нет. Была одна, но что-то там не сложилось у них. Он у меня парень работящий. Недавно машину купил.
— А друзей много?
— Хватает. У нас деревня небольшая. Все друг друга знают. Все на виду. Вот мальчишки еще в детстве сдружились и теперь, когда столько лет прошло, по-прежнему неразлейвода.
— А карточки какие-нибудь есть? — поинтересовалась я. — Уж больно сын у вас интересный.
Женщина засмеялась и принесла альбом с фотографиями. Я отпила глоток молока и принялась рассматривать снимки. На обложке альбома была приклеена фотография, на которой наш знакомый сельский супермен снялся со своими односельчанами. Один из них мне сразу бросился в глаза. Это был наш гаишник с чубом. Ткнув в него пальцем, я сказала:
— Вот тоже паренек интересный. Такой чуб любую девушку с ума сведет!
Мы дружно засмеялись.
— Это дружок его, Петька, хороший парень.
— Женат?
— Давно уже. Дочка есть. Да он здесь в ГИБДД работает. Не он вас к Витюшке направил?
— Нет. Этого бы мы сразу заметили.
— Значит, не его смена. Он, когда выходной, на речке постоянно торчит, рыбу ловит.
— А далеко речка-то? Вот бы искупаться! — восторженно произнесла Златка.
— Конечно, сходите искупайтесь. Чего в доме сидеть? Мой Витюшенька с машиной возиться долго будет, так что идите и ни о чем не беспокойтесь.
Не долго думая мы отправились на речку.
— Пока все идет по плану, — сказала я подружке. — Один субъект уже найден. Теперь необходимо собрать про него как можно больше информации. Насколько я помню, этот Петруха утверждал твоим предкам, что в глаза нас не видел, в ту злосчастную ночь был выходной и никого к нам в машину не подсаживал. Он, видите ли, огород копал. Огородник хренов!
— Валя, а вдруг он нас узнает?
— В таком виде нас мать родная не узнает, а ты говоришь про какого-то Петруху, который даже не помнит, как мы выглядим. Я просто хочу выяснить, какое он имеет отношение к Грачу.
— А если никакого?
— Не думаю.
— Послушай, Валюха, а ты что, и в самом деле собралась купаться? Но ведь мы же в париках.
— Нет, конечно. Мало того что у нас парики, мы еще и без купальников. Можно, конечно, было бы устроить местным жителям стриптиз-шоу, чтобы у них удочки из рук упали, но не то настроение. Просто посидим и поболтаем в воде ногами.
На речке мы обратили внимание на людей, сидящих с удочками и попивающих горячительные напитки. Мы сели неподалеку. Златка сняла блузку и осталась в одном лифчике. Она приподняла юбку и опустила ноги в воду.
— Ты что творишь? — вытаращилась на нее я.
— Раздевайся. Смотри, жарища какая. В таком виде быстрее добьемся желаемого результата.
— Что ж, будь по-твоему.
Я сняла топик и осталась в прозрачном бюстгальтере. Златка многозначительно посмотрела на мою грудь и улыбнулась:
— Помнишь, как меня посетила идея сделать нам силиконовые груди?
— Еще бы! Это мне запомнится на всю оставшуюся жизнь.
— Так вот, результат налицо. Нам с тобой скоро тридцатник стукнет, а груди как у восемнадцатилетних. Какого черта бюстгальтеры носим, непонятно.
— Если бы не ты, я бы на это мероприятие сама не пошла. Надула меня как хотела!
— С чего это ты взяла?
— Перед тем как мы ложились в клинику, ты мне все уши прожужжала, что это обычная косметическая операция. Никакой боли и наркоза. Мол, сегодня сделают, а завтра домой пойдем. Я и поддалась на твои басни. А это оказалась довольно сложная многочасовая операция.
— Да ты всего-то пару часов под наркозом лежала.
— Хочешь сказать, что это мало? А затем вообще страшно вспомнить. Неделя в клинике, дикие боли, трубки, торчащие из сосков, по которым стекала кровь, затем снятие швов и постоянные боли. Месяц, целый месяц мучений. Я думала, что просто умру. А эти послеоперационные массажи! Я от боли несколько раз теряла сознание. Называется, пошла с подругой за компанию. Если бы знала, что так будет, близко не подошла бы к клинике.
— Зато теперь, когда все позади, сиськи — твоя гордость и одна из самых лучших достопримечательностей.
— Да уж, только вот как мне далась эта красота, одному богу известно. До сих пор как вспомню, так вздрогну.
— Да ладно, лично я все уже забыла. Послушай, Валюха, мне кажется, что вон тот тип в кепке — Петька.
— Где? — прищурилась я.
— Книг надо читать меньше. Мало того что зрение посадила, так еще одни детективы глотаешь. Начитаешься, а потом рвешься к каким-нибудь подвигам. Вон тот. Видишь, из-под кепки торчит завлекательный чуб.
— Вижу.
— Наконец-то. Теперь надо, чтобы они нас увидели. Пойду стрельну у них сигаретку.
— Окстись, подружка, у них такие сигареты, ты ни за что курить не будешь.
— Дело не в том, буду я курить или нет, — усмехнулась Златка, — а в том, что я подойду к ним поближе и хорошо их рассмотрю. Весь смысл будет состоять в том, чтобы заговорить с этой скромной компанией.
— Златуль, ты пойдешь прямо в бюстгальтере?
— Конечно, а иначе зачем мы эти муки терпели? Стоит ли такую красоту прятать!
Златка улыбнулась и пошла, плавно покачивая бедрами. Рыбаки, разинув рты, восторженно смотрели на мою подружку. Было такое впечатление, что эти сельчане никогда не видели точеной женской фигуры с высокой грудью. Они уставились не столько на Златку, сколько на ее обалденный бюст. Постояв рядом с ними минут пять, подружка громко захихикала и направилась ко мне.
— Ну, чем обрадуешь?
— Клиенты готовы. Там сидит наш Петруха, а с ним и тот второй гаишник, который имел честь засунуть к нам в машину этого Козлова. Они оба засмотрелись на мои сиськи. Я сказала, что мы здесь ночуем, и одарила Петруху многообещающим взглядом. Мне кажется, что он созрел.
— Это как?
— А так, что, думаю, он в ближайшее время сюда припрется. Ему явно не до рыбалки. У него в штанах уже, наверное, мокро.
Не успела она договорить, как к нам направилась парочка рыбаков. Я хотела накинуть топик, но Златка одернула меня, встала во весь рост и выставила свой бюст вперед. Посмотрев, кто к нам идет, я слегка присвистнула и повторила вслед за подружкой ее маневр. Без сомнения, к нам подгребали Петька и второй гаишник, имени которого мы не имели чести знать.
— Здравствуйте, девушки, — произнес Петруха и одарил Златку восторженным взглядом.
Его товарищ посмотрел на меня, вернее на мой бюст, и слегка облизнулся.
— Не помешаем? — спросил он.
— Даже наоборот, нам как раз не хватает компании, — засмеялась Златка и кокетливо подмигнула Петьке.
— Каким ветром занесло в наши края?
— Машина сломалась, придется заночевать.
— Витюшка, наверное, чинит?
— Точно, а как вы узнали?
— А в нашей деревне никто, кроме него, не умеет. А ночуете где?
— Там же.
— Понятно. Ну а как смотрите на то, чтобы провести этот вечер с нами? У нас есть выпивка… Посидим, погутарим.
В том, что у Петьки было мокро в штанах, я уже не сомневалась. Он постоянно подмигивал Златке и переминался с ноги на ногу.
— Ну а как на это отреагируют ваши жены и дети? — поинтересовалась я.
— Моя с ребенком в город уехала на целых три дня, — сообщил Петька. — А Сенька холостяк.
Сенька с гордостью вскинул голову и многозначительно посмотрел на меня.
— Тогда можно, — засмеялась Златка.
— Вон мой дом, — Петька показал в сторону совершенно одинаковых домов.
— Какой именно?
— Третий по счету. Мы вас с Сенькой в восемь вечера будем ждать. Придете?
— А почему бы и нет? — проговорила Златка и одарила этого сельского идиота самым сексуальным взглядом, на который только была способна.
Рыбаки пошли обратно, а мы со Златкой покатились со смеху.
— Лучше не придумаешь, — восторженно произнесла я.
— Купились, лохи деревенские.
— Ты сразила их своим бюстом и шикарной задницей, — констатировала я.
Покрутившись на берегу еще с полчаса, мы направились обратно и стали ждать восьми часов. Витюшка возился с колесами, а его матушка мирно стряпала пирожки. Ровно в восемь мы вышли во двор и с удовлетворением оценили его работу.
— Ай да Виктор, ай да молодец! — расцвела в обворожительной улыбке Златка.
Витюшка, довольный и слегка опьяневший от Златкиной улыбки, потер руки, а затем озадаченно посмотрел на нас, сделал суровое выражение лица и спросил:
— А куда это вы на ночь глядя собрались?
— Да нас в гости пригласили, — растерялась я.
— Кто?
— Петр и Сенька.
— И что, вы решили пойти? — вылупил глаза Витюшка.
— Решили. А в чем, собственно, дело?
— Да нет, ни в чем. Просто странно как-то, вас первые встречные парни пригласили, а вы и бросились сломя голову.
— Ну, допустим, никуда сломя голову мы не бросились, а идем довольно размеренным шагом. А если ты переживаешь за то, что мы ночлег не оплатим, то можешь не беспокоиться. Мы уже три сотни твоей матушке выкатили.
Витюшка сделал недовольное лицо.
— А вы хоть ночевать придете?
— Не знаем, как масть попрет, — улыбнулась Златка.
— Странные вы все-таки, дамочки, у вас что, в городе все такие?
— Избранные.
— Ну ладно, идите. Чует мое сердце, неспроста вы в нашей деревне появились. Парики надели, очки. Сразу видно, что вы девчонки фартовые, да и машина у вас не из дешевых, а оделись как бичихи с вокзала. Я вас, баб, насквозь вижу, у меня была девушка городская.
— Витюш, что ты болтаешь такое? — не выдержала я. — Может, тебе нездоровится?
— Да нет, на здоровье я как раз не жалуюсь. Только вы свои колеса сами попротыкали.
— Что за бред ты несешь?
— Бред не бред, только я в резине разбираюсь: там проколы ножом сделаны, причем довольно неумело.
— Ладно, Витюшенька, пусть все это останется на уровне твоих глупых подозрений. А нам пора. Будем поздно. Не жди. Можешь смело ложиться спать.
Когда мы отошли от дома, Златка со злостью бросила:
— Все, этот лох нас вычислил.
— Ну и пусть. — Я же, наоборот, была крайне спокойна. — Кто ему поверит, деревенскому увальню.
Дойдя до дома Петьки, мы дружно перекрестились, глубоко вздохнули и открыли калитку. Дверь в дом оказалась незапертой. Внутри — крайне скромная обстановка, как во всех незажиточных деревенских домах. Меня немного смутил тот факт, что если эти двое состоят в криминальной группировке, то слишком уж бедно живут, прямо скажем, не по средствам. Посреди комнаты стоял большой круглый стол, угощение, которое оставляло желать лучшего. В центре стола красовалась здоровенная бутыль с самогонкой.
— Ой, девочки пришли, — улыбнулся уже изрядно подвыпивший Петруха, — а мы уж и не ждали.
— Мы свои обещания держим, — сказала Златка и демонстративно выпятила свой бюст.
Петруха пьяно на него покосился, затем уставился на меня. Мы сели за стол и переглянулись.
— Стол, конечно, не супер, но что могли, то сделали, — сказал Сеня, пожирая меня наглыми глазами.
— Ну что, мальчики, чем потчевать будете? — взбодрилась Златка.
— У нас одно угощение, — разошелся Петька и стал разливать самогон.
Выпив граммов сто этого супергорячительного напитка, я закашлялась и надкусила соленый помидор. Златка тоже выглядела не самым лучшим образом, сразу было видно, что это мерзкое пойло ей не пошло.
— Это что, правда, самогон? — сморщилась я.
— Это наш самый вкусный деревенский напиток! — заржал Сеня, да так противно, что у меня мурашки по коже пробежали.
— Мальчики, я надеюсь, мы больше гостей не ждем? — поинтересовалась я.
— Да нет, девочки, а вы что, хотите сказать, что вам нас будет мало? — удивился Петруха.
— Тогда закрывай дверь на ключ.
— Зачем?
— Да как-то непривычно сидеть при открытых дверях.
— У нас чужих нет, все свои. В нашей деревне двери даже на ночь не закрывают.
— Нет, мальчики, в городе двери закрывают сразу, как только заходят в квартиру.
— Хорошо, будь по-вашему, — улыбнулся удивленный Петруха и закрыл входную дверь на ключ.
— Так спокойнее, а то сидим при открытых дверях… Даже не по себе как-то.
— Да ладно, девчата, расслабьтесь. Вы лучше пейте побольше нашего деревенского напитка, — рассмеялся Петька и налил нам по полному стакану мутного пойла.
Выпив содержимое своего стакана, я почувствовала, как в ушах у меня загудело, а перед глазами все поплыло. Сколько градусов в этой бодяге, оставалось только догадываться. Сенька включил какую-то дерьмовую музыку, такую же, как и он сам, и пригласил меня на танец. В танце он постоянно старался меня за что-нибудь ущипнуть и поближе прижать к себе, чем вызывал мое жуткое раздражение, которое мне с трудом удавалось сдержать. Златка удалилась в спальню со вторым идиотом. То, что моя подружка все сделает как надо, я не сомневалась.
Минут через пять Златка вышла из спальни, выключила музыку и сказала:
— Сеня, там твоему другу плохо.
— Как плохо? — выпучил глаза мой кавалер.
— Вот так, плохо, и все, пойди посмотри. Хотела потрахаться, а он голову запрокинул и грохнулся.
— Ерунда какая-то, — удивился Сенька, оторвал от меня свои потные лапы и направился в спальню.
Как только он зашел, мы кинулись следом, Златка схватила светильник и огрела его по голове. Сенька охнул и упал. Я достала из кармана скотч и принялась заматывать ему руки и ноги. Петруха лежал в отключке на кровати, его конечности были замотаны точно таким же образом.
— Ну дела, Златуль, а вдруг они того?
— Чего того?
— Ну, на тот свет отправятся?
— Черта с два. Такие быстрее нас отправят. Мне Петьку пришлось раз пять светильником по башке треснуть, чтобы он отключился. Лампочка разбилась, плафон вдребезги, а ему хоть бы хны. У таких головы чугунные. Сейчас отойдут, куда денутся.
— Думаешь? — испуганно проговорила я и стала щупать у Сеньки пульс.
— Уверена, можешь не утруждать себя, — сказала Златка, уселась на стул и важно закурила.
Подружка была права: через пару минут очухался Петька. Он открыл глаза и тупо уставился на Златку. Хотел приподняться, но не смог, так как был связан скотчем.
— Все нормально, лежи спокойно, все свои, — помахала ему Златка и пустила в лицо дым.
— Вы что, в натуре, совсем оборзели? — зашипел он.
— Может, и оборзели, только ты лежи спокойно и не дергайся. Сейчас дружок твой отойдет, и поговорим.
Сенька не заставил себя долго ждать. Он выкатил свои зенки и смотрел на нас с подружкой как на космических пришельцев. Потом с трудом повернул голову к Петрухе и спросил:
— Петька, ты живой?
— Живой, — ответил тот. — Смотри, что сучки городские с нами сделали!
— Вижу, — застонал тот. — Говорил я тебе, не связывайся с ними… Нет, у тебя в штанах не держится!
Златка широко улыбнулась, подошла поближе к Петьке, поставила ему ногу на грудь и сняла парик и очки.
— Ну что, Петенька, потрахаться хотел?
Тот округлил глаза и уставился на мою подружку, затем перевел взгляд на Сеньку и тихим голосом произнес:
— Что-то морда у тебя знакомая, а припомнить не могу.
— А ты напряги свои куриные мозги, авось вспомнишь, — сказала я и тоже стянула парик.
— Знаешь, по-моему, я этих сучек вспомнил, — прошептал Сенька товарищу.
— Конечно помнишь. Это ты, сволочь, и твой дружок посадили в нашу машину труп.
— Какой труп? — округлил Сенька глаза.
— Самый обыкновенный.
— Лично я не знаю ни о каком трупе и вижу этих полоумных в первый раз, — сказал Петруха.
— Да и я, кажется, ошибся. Эти девки, наверное, сбежали из психиатрической лечебницы, — процедил сквозь зубы Сенька.
— Ах, вот вы как, значит, заговорили! — Златка достала еще одну сигарету.
— Придется принимать более жесткие меры, хотя нам бы этого не хотелось, — сделала я заключение. — Послушай, Златуля, как ты думаешь, где в этом доме утюг?
— Не знаю, но думаю, что его нетрудно найти. — Златулька ушла в комнату и принялась за поиски утюга
Я отдернула занавеску и посмотрела в окно. На улице было уже темно. Деревня совсем опустела. Господи, как здесь живут люди? Вечером-то и выйти страшно.
— Эй, что это вы задумали? — всполошился Петька.
— Будем жечь тебя утюгом, — спокойно ответила я.
— Что?!
— Что слышал.
— Вы и в самом деле больные. А почему именно меня?
— Не бойся, и друга твоего тоже, только тебя в первую очередь, чтобы без нагрудного знака не ходил и чуб подстриг, а то ты больше на гармониста похож, чем на гаишника.
Петька попробовал освободиться, но, сделав несколько неудачных попыток, наконец понял, что все усилия просто напрасны. Через минуту пришла подружка с утюгом в руках.
— Вы что, девки, совсем сдурели?! — не на шутку перепугался Сенька.
— Они нас сейчас, в натуре, подпалят, — в ужасе прохрипел Петруха.
— А ты что, до сих пор сомневаешься? — улыбнулась я и включила утюг в розетку. Немного подождала, затем, плюнув на палец, потрогала его и удовлетворенно кивнула: — Порядок. Ну что, с кого начнем? Давай с тебя, Петька. Ты первый эту кашу заварил, ты и расхлебывай!
Я провела кончиком утюга по Петрухиной щеке, он, морщась от боли, заорал:
— Подожди, подожди, я вас узнал!
Я убрала утюг.
— Из розетки не вынимаю, будешь вяло говорить, придется повторить процедуру…
— Что вам надо?
— Да, собственно, ничего особенного, просто нам нужно знать, кого вы посадили в нашу машину и кто вам приказал это сделать.
— Да я, я и сам не знаю, кто это был. Пришел на наш пост, сказал, что с соседнего, зовут Серегой, попросил посадить в какую-нибудь машину, пузырь поставил.
— Что ж ты тогда сказал, что он ваш?
— Ну, чтобы вы не сомневались. Он и в самом деле парень нормальный, пузырек дорогой выкатил. Ему срочно нужно было, мать в Гатчине заболела…
— Тогда почему, когда к вам на пост приехали родители моей подруги, вы в один голос заявили, что никого к нам в машину не подсаживали, в тот вечер не дежурили и вообще копали огород?
— Ну, мы поняли, что-то случилось, а нам лишние проблемы иметь не хочется.
— Значит, правду говорить пока не желаешь… Придется сделать так, чтобы подействовало.
Златка подошла к Сеньке, перевернула на живот и стянула штаны, оголив его задницу. Затем проделала то же самое с Петрухой.
— Сейчас утюжок поставим. Готовы? — спросила подружка.
— Я правду сказал! — завопил Петька.
— Мы тоже не шутим.
Я взяла раскаленный утюг и слегка приложила его к Петькиной заднице, затем убрала и прижгла Сенькину задницу, чтобы никому обидно не было. Они дружно заорали.
— А ну-ка, цыц, а то сейчас вся деревня сбежится!
— Давай сделаем кляпы и заткнем им рты. Если не захотят колоться, будем повторять процедуру, пока не сделаем шашлыки из их задниц, — предложила Златка.
— Тогда найди что-нибудь, что можно засунуть им в рты.
— Подождите! — заорали они в два голоса.
— Я все расскажу, — затараторил Сенька, — только штаны наденьте.
— Рассказывай, если у нас будет желание и мы поверим в твой рассказ, то непременно наденем.
— Там ожог! Больно, — заплакал Сенька.
— Потерпишь, не барышня, мужик ты, в конце концов, или нет? Если сейчас придумаешь какую-нибудь басню, то ожогов будет много. Если скажешь правду, будешь лечить только этот. Златуль, я что-то забыла, чем лечатся ожоги?
— Не помню, по-моему, китовым жиром.
— А ты что, Петька, колоться не собираешься? — Я взяла утюг и хорошенько прижгла ему задницу.
Он истошно заорал и заскулил:
— Выключи утюг, я все скажу.
Я выключила утюг из розетки. Первым заговорил Сенька:
— Короче, в тот день приехали крутые. Они знакомы с Витькой, который вам машину чинит.
— С Витькой? — Мы со Златкой переглянулись.
— Да, он часто в город ездит, там с крутыми пацанами и познакомился. Они приехали к нему в гости, а с ними и этот Серега, будь он неладный.
— Сколько было крутых?
— Двое. Как звать, не знаю. В общем, они вместе с Витькой на пост пришли и сказали, что по направлению в Питер должна ехать ваша машина, и назвали ваши номера. Мол, в ней две классные девочки… Этого Серегу мы должны любым способом к вам в тачку затолкать, и на этом все.
— Мы хотели отказаться, — заговорил Петька, — но Витька вроде всех успокоил, сказал, что здесь никакого криминала нет, мол, он за это дело головой отвечает. И еще, если потом кто-нибудь спросит, то мы вас не видели, не знаем и вообще в эту смену не дежурили.
— Нам за это дело по двести долларов дали, — добавил Сенька. — А что с этим Серегой случилось?
— Он не доехал до Гатчины, да ему, скорее всего, туда и не надо было. Его убили.
— Кто?
— Это мы и сами хотим узнать. Как выглядели эти крутые?
— Оба маленькие, коренастые, накачанные, с цепями и печатками, короче, все из себя.
— Понятно. Ну а к какой криминальной группировке они принадлежат, вы хоть слышали?
— Да нет, мы их видели-то всего минут десять. Они нам баксы дали и бумажку с маркой машины, а Серега на посту сел и курил постоянно. Вы бы у Витьки спросили, это его знакомые, он с ними якшается.
— Ага, так он и скажет, — усмехнулась я.
— Больше мы ничего не знаем, а о том, что он мертв, слышим в первый раз.
Я посмотрела на Златку.
— Пойдем, Златуль, они сказали правду.
— Я вижу. Это Грач, вне всякого сомнения. Кроме него, ни одна живая душа не знала, что мы направляемся в Питер. Только вот что же он задумал, нам еще предстоит выяснить.
— Эй, нас-то развяжите… Штаны мы уже сами наденем, — произнес жалобно Петька.
— Тебе теперь на такую задницу долго не придется штаны надевать, — усмехнулась Златка. — И сидеть не сможешь: волдыри. Будешь теперь знать, как брать баксы при исполнении.
— Ну хоть развяжите!
— Мы что, похожи на ненормальных? Вы следом за нами броситесь и кости нам переломаете.
— Да не сделаем мы вам ничего.
— Ага, так мы вам и поверили. Лежите себе, пусть сам Витька и развязывает.
— Суки, у меня уже ноги затекли! — заорал Петька.
— Прошу не обзываться, а то включу утюг в розетку, приложу к твоей заднице и уйду. И гори здесь все ярким пламенем! — разозлилась я.
— Нам идти надо, — стала собираться Златка. — Мы к вам Витюшку пришлем на выручку. Продержитесь немного.
Мы открыли входную дверь и выскользнули из дома, снова напялив свои парики и очки. На улице была темнотища, хоть глаз выколи.
— Что за деревня, ни одного фонаря нет, — прошептала возмущенная Златка.
— Витюшку пытать бесполезно. Он, скорее всего, этого Серегу и сам в первый раз в глаза видел. Говорила я тебе, что Грач здесь капитально замешан, а ты все не веришь!
— Теперь верю.
— Он тебе про сходку наврал, а сам никуда не поехал. А ты и дернулась как ненормальная и меня с собой прихватила.
— А как же я без тебя?
— Понятное дело, только не стоило Грачу рассказывать, когда и во сколько мы в Питер едем.
— Да разве я думала, что он нам такую свинью подложит! Послушай, Валюха, что же нам теперь делать?
— В смысле?
— Ну, кого теперь пытать-то будем?
— Ясное дело, не Грача.
— Это понятно.
— Пока никого не будем. Давай лучше подумаем над тем, как нам теперь на дачу вернуться. Витюшка заподозрил неладное, надо уезжать, пока не поздно.
— Прямо сейчас?
— Конечно. Не хочешь же ты сказать, что мы завалимся спать у Витькиной матери?! Не ровен час, к Петьке кто-нибудь в гости пожалует и развяжет этих придурков, тогда мы с тобой точно свои головушки потеряем.
— Послушай, Витька же нас подозревает, а вдруг он взял да плохую резину нам поставил, чтобы мы не смогли далеко уехать.
— Может быть и такое, будем надеяться на лучшее.
Мы подошли к Витькиному дому и прислушались. Тишина. Скорее всего, матушка с Витюшкой дрыхнут. Нигде даже огонька не видно. Златка открыла калитку и прошла внутрь. Я юркнула следом. Наша машина стояла возле крыльца. Мы подошли поближе и обмерли. За рулем машины сидел Витюшка и смотрел на нас. Я вытерла пот со лба и постаралась взять себя в руки, открыла дверцу машины и широко улыбнулась.
— А тебе чего, Витенька, не спится? — негромко произнесла Златка и плюхнулась на заднее сиденье.
— Вас жду.
— А чего нас ждать? Нас ждать не надо. Машину сделал?
— Сделал.
— Деньги получил?
— Получил.
— Тогда в чем проблемы?
— Ни в чем.
— Ну тогда по рукам, а то мы ехать собрались.
— Куда?
— Куда надо, туда и поедем.
Витюшка посмотрел на меня каким-то стеклянным взглядом и произнес:
— Никуда вы не поедете.
— Как это не поедем?
— Я сказал, не поедете, и все.
— Мало ли, что ты сказал. Ты, Витюшенька, иди своими девками деревенскими командуй, а нами нечего.
— На улице ночь, ни машин, ни освещения, куда вы собрались?! Пойдите в дом, отдохните, а завтра с утра отправитесь.
— Хорошо, — я обернулась и подмигнула Златке. — Мы сейчас пойдем в дом, а ты сходи к Петьке. Он тебя видеть хочет. Сказал, чтобы ты срочно пришел.
— А я как раз к нему собираюсь, а вы в дом идите. Ключи от машины утром вам отдам.
— Как это? — сделала я недоуменное лицо.
— А вот так. Чтобы не сбежали.
Я посмотрела на Златку и почувствовала, что начинаю заводиться.
— Послушай, что ты себе позволяешь, сукин сын! А ну-ка, отдай ключи и пошел вон из машины.
— Не уйду, пока не узнаю, кто вы такие и что вы здесь вынюхиваете.
— Пошел вон! — взвизгнула я.
Витька нахмурился, достал пистолет и приставил к моему виску. Затем переложил пистолет в другую руку и сорвал с меня парик и очки.
— Ну вот и весь маскарад закончился. Я хочу знать, кто вас послал и зачем. Или урою обеих.
— Не уроешь, Витюшенька, в доме матушка проснется.
— Я ее к сестре отправил ночевать.
— Ах, вот как?!
Осознав, что в доме никого нет, я почувствовала, как легкий холодок пробежал по моей спине. Все учел, идиот. От вида пистолета мне стало совсем плохо.
— Я последний раз спрашиваю, кто вы и что вам здесь надо? Кстати, тебе без этого маскарада намного лучше.
— Да мы действительно сами по себе, а в твоем доме оказались случайно.
— Так уж и случайно? На матушку мою насели… Фотографии разглядывали…
Не успел Витюшка договорить, как вдруг всхлипнул, закатил глаза и со всей силы ударился головой о руль. Я обернулась и посмотрела на Златку. Она сидела с невозмутимым выражением на лице и держала в руках разводной ключ.
— Идиот, на заднем сиденье забыл…
— Ты что, а вдруг бы он в меня выстрелил! У него же пушка в руках!
— Да какая, к черту, пушка, обычный игрушечный пугач. Просто он его на тебя направил, и тебе видно не было, а я сразу определила. Таким только детей пугать.
Я подняла с пола пистолет и рассмотрела внимательно. Самая что ни на есть обычная игрушка.
— Ну что, выкидываем его из машины, пока не очухался, и дергаем отсюда к чертовой матери, а то вдруг и тех кто-нибудь развязал.
Я вышла из машины, схватила Витюшку за руки и поволокла к крыльцу.
— Молодец! — похвалила меня Златка. — Ну что, в путь? Если, конечно, этот сельский супермен нам ничего не подстроил с колесами.
— Дай бог, чтоб все нормально было. Может, и доедем, все-таки он не ожидал такого исхода. Давай пугач возьмем на всякий случай.
— Зачем? Этой игрушкой все равно никого не испугаешь.
— Ладно, будь по-твоему.
Я взяла игрушечный пистолет, подошла к крыльцу и вложила его в руку Витюшки. Открыла ворота и села за руль.
— С богом. Тронулись, — сказала я, взглянув на Златку.
— С богом, — повторила она, и машина плавно покатилась по дорожке.
Выехав на основную трассу, я немного успокоилась.
— По-моему, с машиной порядок. Молодец, Витюха, не подкачал, — облегченно вздохнула Златка.
— Подожди, Златуля, не говори под руку, а то сглазишь, — с опаской произнесла я и добавила: — А давай на следующем посту остановим машину и поспим до рассвета? А то ехать в темноте не очень приятно.
— Я — за здоровый сон, — поддержала мое предложение подруга.
Доехав до ближайшего поста, мы увидели целую вереницу припаркованных легковых и грузовых машин. Водители беззаботно спали.
— Видишь, мы не одни такие умные, — обрадовалась я.
Мы нашли себе место, закрыли машину на все замки, я положила голову на Златкино плечо и уснула. Проснулась, когда на улице уже стало светать. Водители большегрузов стояли неподалеку и умывались из ведра ледяной водой, изредка поглядывая на нас. Я весело похлопала Златку по плечу:
— Пора на пробежку!
— Какая, к черту, пробежка, я ж не дома. Давай еще поспим.
— Спи на здоровье, а я поехала. На нас уже водители фур косяка давят. Сейчас приедем на дачу, достанем пару шезлонгов и отключимся…
— Тебе все равно от меня толку мало, я могу спать и сейчас, по дороге на дачу, и потом, в шезлонге.
— Спи, бога ради, — улыбнулась я. — Ты сном и так обделена — каждое утро тебя заставляют делать пробежки.
— Спасибо за сочувствие. Ты одна понимаешь мои проблемы.
— Спи. А я буду рассуждать вслух…
— Тогда я просто не усну.
— Да нет, я вовсе не хочу тебе мешать, просто знай: Грачу ни гугу о том, что мы здесь были.
— Да Витюшка все равно своим знакомым расскажет.
— Он пусть рассказывает все, что ему вздумается, а ты нигде не была и ничего не видела. Понятно?
— Понятно, — вздохнула Златка и закрыла глаза.
— Не обижайся на меня, пожалуйста, просто тебя немного заклинило на этом Граче, и ты в данной ситуации трезво рассуждать не хочешь.
Я завела мотор. В голове был сумбур, и, чтобы привести свои мысли в порядок, я стала рассуждать вслух:
— Схема такова… Витька часто ездит в Москву, познакомился с кем-то из грачевской группировки… Только вот на кой черт он им нужен, лох деревенский? Наркотики… Конечно, как же я сразу не додумалась! На этой почве и был найден общий язык. В тот день Грач отправил Златку в Питер и послал своих людей, чтобы они подсадили Серегу к ней в тачку. Сельским лохам дали по двести баксов, а Витюшка выступил гарантом. Что же было у Сереги в сумке? Конечно же наркотики. Он должен был перевезти до того места, где ему захотелось в туалет, сумку с наркотиками. Все верно. Мы, как и предполагал Грач, клюнули на его удочку и посадили к себе незнакомого попутчика. Одет он был в форму гаишника, чем нас и взял. Скорее всего, в сумке был героин… Но почему именно к нам в машину? Может, Грач рассчитывал на то, что, если нас остановят на следующем посту, Серега скинет сумку на нас? Мол, это не его сумка… Я бы даже не удивилась, если бы на сумке были Златкины отпечатки пальцев. Грач тщательно все продумал. Ну ладно, до этого момента все более или менее понятно… А вот все произошедшее потом просто не укладывается в голове. Чертовщина какая-то. Серега пошел передать сумку, там его кто-то ждал… Этот кто-то его убил и угнал нашу машину. Но зачем угонять нашу машину? Для того, чтобы мы никому не сообщили? Но ведь тогда было намного легче убить нас. А затем он подбрасывает нам на дачу труп. Нет. Я несу чепуху. Все мои рассуждения зашли в тупик. Есть кто-то, кто играет с нами в злые игры. Только имеет ли он отношение к Грачу? Скорее всего, имеет, а может, и нет. Если бы не имел, Грач бы уже с нас три шкуры спустил в надежде найти сумку… Прямо бред какой-то…
Златка открыла глаза и прошептала:
— Валюха, это путь в никуда. Я тоже все перебрала в уме — и никакого результата. Как ни крути, здесь ничего не срастается. Маразм. Это очень тяжелая головоломка. Мне кажется, что нам не под силу такой кроссворд.
— Не говори, неразбериха какая-то. А я думала, ты спишь.
— Да уж, уснешь тут. Ты такие вещи говоришь интересные.
Наконец показалась наша дача.
