Глава 27
Компания вернулась в деревню, когда уже начало смеркаться и в домах зажглись первые вечерние огоньки.
Алексей наскоро освежился и вернулся в комнату. Присев на кровать, некоторое время прокручивал в голове предстоящий непростой разговор. Врать не хотелось, да и противоречило натуре. Помучившись, обреченно махнул рукой. «Эх, будь что будет! А кто знал, что я могу делать такие выкрутасы…», — тяжело вздохнул и направился к старику.
Садхир задумчиво листал какую-то древнюю книгу при неярком свете лампады. Завидев гостя, бережно закрыл и отодвинул на край стола.
Алексей уселся с противоположной стороны, и некоторое время смотрел на мигающий огонек, собираясь с мыслями. Старик не торопил.
— Уважаемый гуру. Ты сам сказал, что хочешь услышать любую правду, какой бы она не была.
— Так, — ровным голосом согласился Садхир.
— Хорошо, расскажу, — словно кидаясь в бездонный омут, вздохнул Алексей. — Чтобы ты не подумал обо мне страшное, сразу хочу сказать, я не черный колдун или злой демон, а обычный человек. Я действительно родился и долгое время жил в далекой отсюда северной стране. Случилось так, что однажды в меня ударила молния. Я упал без чувств и очнулся в пустыне неподалеку от гор. После этого со мной стали происходить странные вещи. Разыскивая дорогу домой, я направился через горы. Там я и стал свидетелем нападения свирепого чудовища на Ашока. О дальнейших приключениях ты уже знаешь. Сегодня я очень напугался змеи. Могу лишь предположить, что молния наделила меня и способностью исчезать. Ничего другого просто в голову не приходит!
Рассеянно поглядывая на книгу, Садхир покивал, словно соглашаясь.
— Что ж, мой опыт подсказывает, что ты говоришь правду. Но не всю, — неожиданно подняв жесткий взгляд. — Совсем недавно ко мне наведывался один богатый торговец, мой старый знакомый, очень почтенный и просвещенный муж, кстати, большой друг нашего раджи. Увидев твою диковинную пиалу, восхищенно ее рассматривал и расспрашивал о происхождении. Потом рассказал о волшебной лампе раджи. По его рассказам, Вишал никогда с ней не расстается.
— Я рад, что мои подарки показались ему столь удивительными, — дипломатично произнес Алексей.
— Да, — согласно вздохнул старик. — Они оказались настолько удивительными, что он долго перечислял мне далекие страны, в которых побывал, или чьи товары покупал и продавал. Самое странное, он не знает ни одной страны, мастера которой настолько искусны, что смогли бы изготовить такую лампу или пиалу. Он долго изучал надписи на донышке пиалы и на лампе раджи, и прямо сказал, что он может говорить и читать на большинстве известных языков, но никогда не видел такой письменности. Что ты на это скажешь?
«Да уж, удружил этот местный эксперт-полиглот! Все на свете он знает, а элементарного английского он, видите ли, не знает!» — мрачновато потупился Алексей.
— Я допускаю мысль, что твои необыкновенные способности являются следствием удара молнии, ибо остаться в живых после этого само по себе достойно изумления и объяснимо лишь прямым вмешательством богов! Но как объяснить удивительные для столь юного возраста знания? Эти странные вещи, о которых не знает даже самый опытный и уважаемый торговец, побывавший почти во всех известных странах! Уж его-то словам, что их не может изготовить ни один мастер, а также моему жизненному опыту я могу доверять. Все вместе это становится просто невероятно! Поэтому, хоть это и противоречит всем нашим традициям гостеприимства, по-прежнему хочу знать, кто ты, Алахей? — Садхир пронзительно глянул прямо в глаза.
Алексей потупил голову. Тоскливо разглядывая лампаду, глухим от волнения голосом произнес:
— Да, все верно, с этим не поспоришь. Эти вещи сейчас действительно не сможет сделать ни один, даже самый искуснейший мастер. Нет даже страны, где их сделали. Впрочем, нет и страны, где я родился. Даже меня здесь сейчас быть не должно, потому как я родился много позже…
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — потрясенно перебил старик.
Алексей поднял голову и грустно усмехнулся.
— Да не, на самом деле все просто. Удар молнии перенес меня сюда из грядущих веков.
Садхир оторопело замер. Алексей, грустно улыбаясь, посмотрел прямо в глаза старику.
— Вот и вся правда, уважаемый гуру, какой бы невероятной она тебе не казалась. Такие вещи смогут изготавливать только через очень много лет, в огромной стране, которая будет к востоку отсюда. А я родился и вырос в Руси, которая будет с ней граничить. Но все это будет через очень много-много лет, — горько вздохнул и умолк.
Повисла гнетущая тишина. Садхир изумленно рассматривал Алексея, безучастно смотрящего на мерцающий огонек. Кашлянув от волнения, негромко хлопнул в ладоши и попросил слугу принести кипяток и чайные принадлежности.
Привычно заварив чай с кардамоном, Алексей аккуратно разлил по чашкам. Садхир добавил меда и начал молча прихлебывать чай.
— Это самая невероятная история, которую я когда-либо слышал, — наконец прервал молчание. — Но она многое объясняет, а то я уже и не знал, что и думать. Скажи, раз уж там у вас прошло много лет, слышал ли ты истории о чем-либо подобном?
Опасаясь совсем другой реакции, Алексей облегченно вздохнул.
— О, у нас вообще много разных историй о чудесах. Лично я до сих пор не верил ни одной, потому что на всяких небылицах у нас зарабатывают огромные деньги.
— Да, но теперь-то ты здесь, — Садхир впервые слегка улыбнулся.
— Да здесь, вздохнул Алексей. — А кто теперь об этом узнает? Дома меня наверняка считают мертвым.
— Родители и возлюбленная? — поинтересовался старик.
— Мать и отец. Возлюбленной пока нет, как-то все недосуг было, то обучение, то военная служба, потом опять обучение, в общем, некогда. А потом пришлось день и ночь работать.
Старик поднял удивленный взгляд.
— Твоя семья небогата?
— Да не то чтобы очень богата. Просто случилось так, что могучее государство, в котором я жил, в одночасье развалилось на кучу мелких, которые стали постоянно грызться между собой. Деньги, которые были накоплены трудом родителей, стали ничем. До развала мы жили очень хорошо, отец и мать были образованными и уважаемыми людьми. Ну а после знания и труд стали вообще никому не нужны.
— Знания не нужны? — ужаснулся старик. — Ты говоришь удивительные вещи! Неужели такое возможно?
— Я тоже думал, что невозможно, но так уж случилось, — помрачнел Алексей.
— Хорошо, не буду огорчать тебя подобными расспросами. А не мог бы ты все же поведать о том знаке, что на болотах? Я так понял, его светлое назначение совершенно искажено?
— Конечно, могу, — оживился Алексей. — Честно сказать, до этого в разговорах с тобой и другими людьми всегда боялся сказать что-нибудь лишнее. А сейчас даже рад, что ты узнал, кто я на самом деле. А что касается знака, — посуровел лицом. — Примерно за три десятка лет до моего рождения, между моей бывшей страной и одним из соседних государств разразилась страшная война. К тому времени так или иначе в нее втянулся весь мир. Напавшее государство избрало тот знак своим символом, только у них он был немного повернут на бок и без четырех отметин между ветвями.
— Вынужден тебя огорчить, но люди всегда вели, и, судя по твоему рассказу, и дальше будут продолжать вести разрушительные войны, — сочувственно произнес Садхир. — Такова человеческая суть.
— Да, это так. Но смотря какими способами, — возразил Алексей. — Их воины убивали наших безоружных женщин и детей. Не только убивали, но и сжигали живьем вместе с жилищами и травили собаками для развлечения. А их врачи, чтобы проверить действие своих новых лекарств, насильно заставляли наших людей их есть. Когда люди умирали, ловили и привозили новых. А ослабленных сжигали в печах живьем…, — Алексей осекся, увидев побелевшее лицо старика.
— Прости уважаемый гуру, я….
— Ничего-ничего. Просто не знал, что все это будет настолько чудовищно, — тихо прошептал старик. — А что случилось потом?
— А потом мы победили, но погибло слишком много наших людей. Моя бабушка до сих пор плачет, когда вспоминает о войне. В ее семье было двенадцать человек. После войны из всей семьи живой осталась только она. Мой уже умерший от ран дед повстречался с ней в самом конце войны. А символ государства, начавшего столь ужасную бойню, стал настолько ненавистен выжившим людям, что даже само упоминание о нем в некоторых странах стало сурово караться. Вот поэтому я очень сильно удивился, когда увидел его здесь, много веков назад.
— А сколько прошло веков? — живо заинтересовался Садхир.
— Честно говоря, не знаю. Просто не с чем сравнивать. Да и вообще я историей никогда не интересовался, больше точными науками.
— Жаль. А хотя бы что произошло с моей страной можешь припомнить?
— Смутно, — застыдился Алексей. — Здесь вплоть до века моего рождения почти постоянно велись войны. Потом всю эту землю захватили люди с крошечного острова к северо-западу отсюда. Это их несуществующий пока язык не смог прочитать твой почтенный торговец. На их холодном острове никогда не было таких сказочных богатств. Поэтому они почти два века силой забирали богатство вашей земли и очень на этом разбогатели. Лишь только после той страшной войны ваша страна смогла освободиться, но северная часть вашей земли отошла другому государству.
— Да, люди неисправимы. Бесконечные войны… — разочарованно прошептал старик.
— Мало того, — согласился Алексей. — Оружие для ведения войн постоянно становилось все разрушительнее. В итоге ученые мужи на беду всему миру придумали такое оружие, что его применение стало совершенно бессмысленно. Его даже опробовали на одном крошечном островном государстве, далеко к востоку отсюда. Чтобы оценить мощь, сбросили его с летающей повозки сначала на большое селение в гористой местности, а затем на равнинной. В один миг погибли тысячи безвинных людей. Они даже не погибли, а превратились в пепел от чудовищного жара того оружия. Оставшиеся в живых стали болеть, у них выпадали волосы и зубы, а многие потом все равно умерли. А дети оставшихся в живых стали рождаться со странными уродствами.
Садхир изумленно поднял брови.
— Летающие повозки? Прости, а почему ты решил, что удар молнии перенес тебя именно из грядущих веков?
— Но как? Ведь… — Алексей от неожиданности потерял дар речи и неопределенно повел рукой. — Здесь такое все…
— Я понимаю, о чем ты, — усмехнулся старик. — Ты хотел сказать, что здесь никто не умеет делать таких загадочных вещей?
— Ну вроде того, — нашелся Алексей.
— Не совсем так, — Садхир встал из-за стола и в волнении заходил вокруг. — Просто твоя история о самом разрушительном оружии и летающих по небу повозках уже давно описана в наших древних книгах. Вот оно что, — торжествующе воздел палец к потолку. — Я думаю, на самом деле ты один из древних, — уселся за стол и раскрыл книгу.
— Древних? — удивленно переспросил Алексей.
— Именно! — не отрываясь от бережно перелистываемых страниц книги, возбужденно ответил старик. — Сейчас разыщу описание того, что сможет сильно удивить даже тебя…. Вот оно! — впился взглядом в страницу. — И были они светлы и ростом велики, а жили за северным ветром, — слегка нараспев произнес он, бросив внимательный взгляд. — А ведь и ты, уважаемый Алахей отличаешься завидным ростом и светлой кожей, а родом из дальних северных мест, — и продолжил:
— Но хлынул великий потоп и в одночасье сгинул древний народ.
На мгновение прервался и быстро перелистнул несколько страниц. — Здесь описываются века хаоса и разрушения, наступившие после потопа. В постоянных битвах с полчищами диких народов, великаны заселили остров Ланку. Они и передали свою тайную науку о небесном оружии одному нашему великому мудрецу Аурве. Послушай же, описание одной из битв, где применялось то страшное оружие, о котором ты поведал. Оно называлось оружие Агни.
Старик негромко откашлялся и продолжил читать вслух:
— Сжигаемый жаром оружия Агни, мир зашатался, как в лихорадке. Боевые слоны отчаянно трубили и дико носились в поисках защиты от ужасной силы, но загорались подобно факелам от нестерпимого жара и сотнями валились на землю. Вода стала горячей, мертвая рыба всплыла, звери погибали, враг был скошен, а неистовство огня валило деревья рядами. Тысячи колесниц были уничтожены, а потом опустилась глубокая тишина. Начали дуть ветры и земля осветилась. Трупы погибших воинов были изувечены ужасным зноем так, что они больше не походили на людей.
— А теперь самое главное. Здесь излагается описание разрушения одного древнего города, последствия которого я наблюдал воочию, — перелистал пару страниц. — Как тебе известно, наша деревня расположена на берегу священной реки Ганга.
Бросив короткий внимательный взгляд, старик тихо продолжил:
— Много веков назад на другой нашей могучей реке, именуемой Инд, располагался огромный город, в котором проживало множество людей. Рядом были еще два города талантливых мастеров и ремесленников. И вот однажды, один из могучих богов, прилетевший на быстрой и огромной вимане, послал против этих трех городов мощный удар, наполненный всей мощью мира. Сверкающий столб огня был подобен тысячам солнц. Погибших людей потом было невозможно узнать, а у выживших выпали волосы, зубы и ногти и прожили они недолго. С тех пор люди перестали селиться в тех местах, и это страшное место стало называться у нас Холм мертвых.
Прочитав об этом еще в молодости в одном древнем манускрипте, я и несколько других молодых юношей, отправились туда, движимые жаждой познания. Когда мы добрались до места, я ужаснулся. Там почти не растет трава, а в оплавленных развалинах жилищ всегда тоскливо завывает ветер, гоняя струи песка по безжизненным улицам. Песок скрывает тысячи человеческих скелетов, умерших в один момент от страшного жара. Когда я превозмог малодушный страх перед огромным количеством останков и прошел великий когда-то город от начала и до конца, то заметил множество маленьких черных шаров, беспорядочно разбросанных по песку. Заинтересовавшись, поднял и внимательно рассмотрел один из них. Это был спекшийся в шар керамический горшок. Ты можешь представить себе всю чудовищность жара, который смог расплавить керамику, Алахей?
Алексей обалдело кивнул. «Тысячи полторы градусов, не меньше. Это что же получается, старик действительно прав и это наше будущее? Да еще и эта свастика на столбах. С ней-то не поспоришь, ведь вон сами немцы, в годы войны, где-то тут совсем рядом по Гималаям шарились, все время искали что-то. Вот и попробуй определи, была ли она тут со стародавних времен или это наследие фашистов, если я ни черта не знаю, какой сейчас год. Ну допустим, пусть это прошлое. Тогда как объяснить это одномоментное сожжение древних городов, вплоть до последнего камня? Выходит, после того, как я там у нас пропал, Индия с Пакистаном все-таки схлестнулись и обменялись ядерными боеголовками? А значит, потом после ядерной войны кто умер, а кто разбежался, полярные шапки растаяли и наступил всеобщий упадок цивилизации? Но тогда здесь должны были остаться какие-то развалины от инфраструктуры моей современности. Или уже столько веков прошло, что все совсем развалилось? В общем, непонятно…»
— И это еще не все, Алахей. Последствия чудовищного огня мы ощущаем до сих пор, — продолжил старик. — В окрестностях Холма мертвых выжившие животные странно изменились. Многие из них так и не смогли давать потомство, а те немногие, которые смогли плодиться, превратились в ужасных химер, нападающих на людей. Их почти всех перебили, но оставшиеся в живых укрылись далеко в горах. Да ты и сам уже повстречался с одним из них, когда спас моего внука.
— Так то одноглазое чудище произошло оттуда? — холодея от вновь нахлынувшего ужаса при воспоминании о встрече с циклопом, прошептал Алексей.
— Да. Раньше встречи с ними были нередки и в джунглях далеко от гор, но потом уцелевшие чудовища стали осторожнее и умнее, нападая на редких путников только в горах. А там, среди камней их очень трудно обнаружить, — с горечью ответил старик.
— Вот поэтому, когда ты рассказал мне о том страшном оружии огромной разрушительной силы, я сразу вспомнил, что однажды уже читал об этом. А посему выходит, уважаемый Алахей, что удар молнии перенес тебя к нам именно из прошлых веков, — спокойно закончил Садхир.
Выслушав вполне логичный довод, Алексей почувствовал неожиданную сухость в горле и молча добавил чаю себе и старику. Выпив одним глотком, тихо поставил чашку стол и безучастно уставился на лампу.
— Не переживай так сильно, Алахей. Раз уж ты не можешь вернуться обратно, советую тебе основать свои корни здесь, завести семью и много детей. Правда, жениться тебе у нас будет очень нелегко, — помрачнел Садхир.
— Да в общем-то, я и сам не особо горю желанием. А все же, почему нелегко, я что, такой страшный? — удивленно вскинулся Алексей.
— Дело совсем не в этом, — досадливо поморщился старик. — Телесная красота — удел обольстительных женщин. Да, у тебя есть молодость, недюжинный ум и благородство. Но ни одно семейство в нашей и всех окрестных деревнях никогда не выдаст свою дочь за тебя замуж.
— Но почему, неужели все из-за денег? — возмутился Алексей.
— Не горячись, Алахей. Я понимаю тебя. Но таковы наши древние обычаи, нарушить которых не сможет никто. Как ты, наверное, уже заметил, вся наша семья по мужской линии является врачами. Род наших занятий — это знак принадлежности к высшему сословию и передается детям по наследству. Даже малолетний Ашок уже почти с самого рождения помолвлен с девочкой из врачебной семьи, живущей в соседней деревне.
Взглянув на возмущенного Алексея, старик мягко улыбнулся в бороду и продолжил:
— Но ведь наш с тобой старый разговор о продолжении обучения по-прежнему в силе. Осенью поедешь в Паталипутру. Там много юных особ из иноземных благородных семейств. У них нет таких строгих запретов на браки. Уверен, ты со своими знаниями и необычными умениями быстро войдешь в высшее общество и завоюешь сердце какой-нибудь иноземной красотки. На самом деле, все в твоих руках, Алахей, — лукаво глянул смущенно улыбающегося Алексея.
Продолжая улыбаться, Алексей неожиданно для себя широко зевнул и смутился.
— Что-то не выспался сегодня.
— Да-да, ты прав. За разговорами про чудеса мы совершенно потеряли счет времени. Уже далеко за полночь. Доброй ночи, — добродушно усмехнулся старик, вставая из-за стола.
