Глава 48

– Друзья не позволяют друзьям принимать наркотики, – заметил Макс, переступая через порог Рыцарского зала. – Во всяком случае, в одиночку.

Сара промолчала.

Им не понадобилась помощь Морица, дабы пройти по следу коробок из-под пиццы, устилавших лестницу замка Нелагозевес до второго этажа. А Нико превратил Рыцарский зал в импровизированную лабораторию. Он что-то стряпал на бунзеновской горелке, установленной в гигантском камине эпохи Ренессанса. Нико суетился возле современного складного столика – чудовищно неуместного среди исполинских фресок в нежнейших тонах, которыми были расписаны стены. А сам столик ломился от пузырьков и коробочек и был завален исписанными листками бумаги.

– Hej god dag, – проговорил Нико, кажется, на датском, едва взглянув в их сторону. – Где-то валяется пара кусков пепперони. Впрочем, чехи совершенно не умеют готовить пиццу.

Сара схватила карлика за ворот рубашки и хорошенько тряхнула.

– Куда все делось, признавайтесь?

– Что – все?

– Вот только не надо! Оно в доме Фауста или нет?

Нико оскорбленно улыбнулся.

– Ваш тон… вы не подозреваете меня в том, что я мог… Сара! Право же!

Нико выглядел разочарованным, и Сара на долю секунды почувствовала себя пристыженной.

– Вы сбежали! – возмутилась она. – Своровали все из потайной комнаты и дали деру!. Что я должна была о вас подумать?

Макс смеялся над ними обоими.

– Вы совершенно правы, дорогая. Содержимое библиотеки – в целости и сохранности, вещи перекочевали в дом Фауста. Маркизе Элизе и в голову не придет копаться в старье. Значит, я способствовал созданию благоприятных условий… для князя и для вас, Сара. – Нико отвернулся от Сары и склонился над бунзеновской горелкой. – По-моему, я нашел формулу снадобья, – спокойно добавил он. – Возможно, мы можем начать эксперименты. Надо действовать осторожно.

– Мы?

– Браге назвал вещество «уэстония», в честь Элизабет Уэстон, падчерицы Эдварда Келли. В наших обстоятельствах мне это кажется весьма уместным. Но я не уверен, что точно понял формулу. Экстракт может получиться… недостаточно чистым.

Сара почувствовала, как ее сердце бьется в предвкушении.

– И помните, речь идет не о движении сквозь время, а о восприятии, – наставлял ее Николас. – И об освобождении от представления о линейном времени, что для большинства людей является невероятно трудоемкой задачей. Это вам не детские игры… Созерцание бесконечности – серьезная вещь, поэтому нам необходимо быть готовыми к любым неожиданностям и справиться с первичным психологическим шоком.

– А с чем мы имеем дело, Нико? – обеспокоенно спросил Макс.

– Дневник хозяина представляет собой палимпсест, – объяснил карлик. – Иначе говоря, на страницах есть пометки, которые стерты, а поверх них нанесены новые. Однако мне сложно утверждать наверняка, как именно выпаривается или вываривается снадобье. Я редко ассистировал хозяину в лаборатории, хотя порой мне удавалось собрать несколько важных ингредиентов.

– Ты имеешь в виду, украсть? – Макс выгнул бровь. – Могу побиться об заклад, что так и было.

– Увы, – как ни в чем не бывало продолжал Николас, – в старости хозяин стал очень скрытным. Ди уехал из Праги, испугавшись происходящего. Глупец Келли решил предупредить императора о том, что делает Браге, и едва не поплатился за это жизнью.

– А как насчет… уэстонии? – продолжала расспрашивать Сара, пытаясь освоиться с фактом, что носит имя не только давно умершей поэтессы, но также и алхимического снадобья. – Это действительно то самое вещество?

– Вероятно. К сожалению, для того чтобы изготовить даже мизерное его количество, я полностью израсходовал запасы ключевых ингредиентов. Например, у нас не осталось ни единой щепотки праха Голема, а данную субстанцию непросто восполнить!

Сара наблюдала за работой Нико, понемногу проникаясь идеей, что тому уже более четырехсот лет от роду. Нико выглядел лет на сорок с небольшим, в его волосах поблескивала седина… Каково это – жить столь долго и не умирать?

Николас взял железные щипцы и, опустив их в стоявшую на горелке плошку, извлек оттуда квадратик размером примерно с кубик сахара. Он положил его на крошечное блюдце.

– Уэстония?

Сара понюхала. Запах пряный, смолистый… Амбра. По ее телу прошла дрожь. Боже, испугалась она, да я прямо как наркоманка!

– Уэстония, – подтвердил Нико. – Но его хватит только на одного человека.

Сара посмотрела на Макса.

– Это должен сделать я, – произнес он. – Нельзя подвергать твою жизнь опасности.

– Твоя жизнь более ценна, – возразила она. – У тебя на плечах – груз ответственности. А у меня даже кошки нет.

– Ваши жизни одинаково важны или одинаково несущественны, – въедливо заметил Николас. – Это лишь вопрос максимального раскрытия нашего потенциала. Но Сара имеет со снадобьем особые отношения, и профессор Щербатский хотел, чтобы она последовала по его стопам.

Макс мрачно покосился на карлика.

– Ох, вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. – Нико топнул ножкой. – Сара, вам, кажется, лучше, чем Максу, удается перемещаться под действием снадобья… Думаю, что у нас, возможно, не будет другого шанса до тех пор, пока я не подкуплю какого-нибудь раввина, который достанет для нас новую порцию Pulvis Golem, а также пока мне не удастся раздобыть лосиные кости шестнадцатого века… Да, дети, такое не закажешь по интернету. Кстати, Сара, буду с вами откровенен. Если вы не… вернетесь, с последствиями вашей гибели будет гораздо проще разбираться, чем нежели умрет Макс. Впрочем, делайте выбор сами.

– Ладно, уговорил. Теперь нам нужно обсудить дозу снадобья и кое-что еще… – пробурчал Макс. – Ну, как там дела с Золотым Руном?…

– Я не слышал разговоров о нем со времен Браге, – невозмутимо ответил Нико.

– Если мы его отыщем, то сможем решить все проблемы. Формула Браге нам больше не понадобится!

– Тогда мы будем знать все, – перебила его Сара. – Но это все равно что искать иголку в стоге сена. Мы даже не представляем, как Руно выглядит!.

– Вы его почувствуете, когда подойдете близко, – заверил ее Нико. – Его энергию. Те несколько мгновений, пока я нес сумку, в которой оно лежало…

Он покачал головой, потрясенный воспоминаниями четырехвековой давности.

– Вообразите, что ваши нынешние ощущения подобны огромной оркестровой партитуре, – проговорил Нико. – И вы слушаете только один инструмент среди тысяч. Хотя их там – десятки миллионов.

– Золотое Руно, – с нажимом произнес Макс. – Вот что нам требуется. Мы начнем отсюда, а потом, если ничего не случится… Надеюсь, что ты… будешь в порядке… Тогда мы вернемся в Пражский Град.

– Хорошо, – согласилась Сара.

– У нас мало времени, поэтому ты не должна отвлекаться. Помни, что твоя цель – Золотое Руно.

Сара кивнула.

– Вкус у снадобья не очень приятный, – предупредил карлик. – Наверное, надо было добавить хотя бы стручок ванили…

Сара двумя пальцами взяла кубик.

– Если я умру, пригляди за Полс, – попросила она Макса. – И отдай Полс мой рюкзак.

Поллина должна получить письма о Бессмертной Возлюбленной. Она должна знать, что Людвиг ван Бетховен слышал ее игру и ее исполнение тронуло Луиджи.

– Ясно, – отозвался Макс. – Но ты не умрешь.

Сара положила кубик в рот.