Глава 7
Новое государство – новый паспорт. «Корочки» новые, с двуглавым орлом. Максим Васильевич Сергеев, гражданин Российской Федерации. И водительские права на то же имя.
– Повезло тебе, брат. «Корки» чисто гознаковские, не какая-то там «липа». С такой биркой к тебе ни один «мусор» не подкопается.
Костлявый Сидорка уныло смотрел на Матвея. Вроде бы о хорошем деле говорил, а взгляд невеселый.
– А чего так кисло?
Матвей достал из бумажника две стодолларовые купюры и протянул мужику. Он и глазом не успел моргнуть, как деньги исчезли в тонкой костлявой руке. И губы у Сидорки расплылись в радостной улыбке. Много ли человеку для счастья нужно.
– Смотри, если «корки» тухлые…
Матвей не договорил. Если бланк паспорта не типографский, он Сидорку искать не будет. Но если вдруг случайно встретит, вывернет наизнанку. Но ведь он может и не встретить его, поэтому лучше воздержаться от угроз, чтобы не прослыть пустозвоном.
– Да все путем, пацан! Отвечаю!
– Как там дела в городе?
– Да так…
Сидорка много чего мог рассказать о воровских делах, но Матвей для него темная лошадка, не станет он открываться перед ним.
– Слышал я, что Конопатого «мусорам» сдали.
– Конопатого?! Мусорам?! – Сидорка оторопело уставился на Матвея.
– Пуля прошла, что сдали…
– Кто? – Бирщик и хотел удержаться от любопытства, но не смог.
Слишком уж известной личностью был Конопатый.
– Без мазы… – вскинул руки Матвей. – То, что сдали, факт, а кто, не скажу, не знаю. И Чалик как в воду канул… Темные дела у вас тут. Не хочу здесь оставаться. Лыжи смазал, дальше пойду. – Матвей показал рукой на запад.
Он бы с удовольствием отправился в Москву, а еще лучше, укатил бы в Сочи. «Ксива» у него конкретная, фотография в ней свежая, на ней он очень смутно похож на того Матвея Молотова, которого ищут менты.
Но нельзя ему отсюда уезжать, пока дело не сделано.
Бригада у него серьезная. Шесть пацанов под началом, Емеля за старшего. Толковые ребята, им понадобилось всего пару дней, чтобы пробить информацию по Конопатому. Нашли ментов, которые его приняли, договорились с ними. Действительно, был сигнал. Конопатого взяли с камушками в кармане. Он алмазами занимался, обрабатывал их в подпольных мастерских и перегонял на продажу в Москву, в Питер. На этом его и повязали… А от кого сигнал пошел? Скорее всего, от Раджина, но точной информации на этот счет не было.
Из подвала Матвей выходил, чувствуя на себе пронзительный взгляд Сидорки. Профессия у мужика серьезная, тайну клиентов открывать нельзя, поэтому про Матвея он никому не расскажет. Но слух насчет Конопатого дальше толкнет. Не скажет, откуда «утка», но протолкнет ее дальше. И про Чалика скажет. А братва пусть соображает, кто законных воров извел. Пусть спрашивают у себя, кому это выгодно…
Статус города Красносибирск получил в конце девятнадцатого века, а его бурное развитие началось в первые советские пятилетки – тогда главный проспект расширялся и удлинялся. Отсюда и смешение стилей – русский и советский неоклассицизм, сталинский ампир. Красивые дома на Советском проспекте, уютные скверики – ощущение такое, как будто в Москве находишься, на Бульварном кольце.
Но в Москве лучше, там родители, сестра. И Рита. А здесь у Матвея чисто дела. «Идея фикс» у него – превратить поселок Барсан в неприступную крепость, а для этого нужно предотвратить посягательства на завод. Да и в большом городе хочется пожить, пощекотать себе нервы в опасном деле…
Матвей отошел от окна, откуда открывался вид на проспект. Дом старый, довоенной постройки, комнаты тесноватые, зато ремонт свежий, мебель вполне себе, но, главное, здесь есть черный ход, о котором, возможно, не знают менты. Можно вниз уйти по запасной лестнице, а можно и вверх, на крышу.
Но пока все спокойно, пока без конфликтов. Пацаны работают, а он их контролирует.
– Ну как тебе, нормально? – Вопрос прозвучал густым, грубоватым для женщины голосом.
На кровати сидела длинноволосая блондинка с милым кукольным лицом и пухлыми губками. Юля сидела, подняв длинную стройную ножку и натягивая на нее телесного цвета чулок. Знает, что ею можно залюбоваться, поэтому не спешит, красуется перед Матвеем.
Роскошная девочка, красивая, а в постели – огонь. И обошлась она ему в сотню баксов за ночь. Немного, хотя и немало. Это Матвей мог себе позволить дорогую проститутку, а для кого-то сто долларов – целое состояние. Зарплаты у людей маленькие, а валюта стоит дорого. Это у него все на мази.
Говорил он Яше, что деньги в доллары нужно вкладывать. Он послушался его, поэтому и не прогорел. Нет больше советских рублей, не в ходу они, а доллар он и в Африке вечнозеленый. Яша молиться на него теперь готов… А Матвей к тому и стремится, чтобы Яша преклонил перед ним колени. Яша останется самым крутым авторитетом на поселке, но Матвей должен подняться выше него.
От мыслей его отвлек звонок в дверь.
Неужели Оксана?
Матвей мог забить на звонок, но не в его положении это делать. За дверью могли быть менты или люди Раджина, а до кухни с ее черным выходом нужно еще добраться.
Он запахнул халат, направился в прихожую, по пути прихватив пистолет, и приложился к глазку. Увидев на площадке Емелю, открыл дверь.
– Брат, тут такое! – переступая порог, восторженно протянул Емеля. – Тут идти надо!
– Куда?
– Раджин один, без охраны. Тут недалеко… Когда такое будет? – изнывая от нетерпения, выдохнул Емеля.
– Один? Без охраны?
– Охрана в «Красной Сибири» осталась, он сам из гостиницы вышел, через черный ход. Алик случайно его увидел… Он там с телкой из гостиницы замутил… Ну, говорит, что чисто по теме пробить ее хотел, чтобы она за «пиковых» сливала… Он к ней, а тут – Раджин один, без охраны… Сам не свой…
– Сам не свой?
– Ну, обычно он гоголем ходит, а тут как в воду опущенный… – Емеля знал, что говорил, он уже третий день выслеживал Раджина – собирал по нему информацию, выявлял его связи. – Я бы позвонить тебе мог… Но тут рядом совсем, легче дойти было… Не знал, что ты занят… Кто такая? – кивнул он на Юлю, вышедшую в прихожую.
– Проститутка. Из валютного бара, – глядя на нее, без всякого смущения сказал Матвей.
Зато Юля смутилась. И даже обиделась.
– Сто баксов за ночь. – Но Матвей и не собирался ее щадить.
– Всего-то?
Юля фыркнула и вернулась в комнату. Судя по выражению ее лица, она собиралась показать Матвею язык, но не решилась. Крутнула «восьмерку» назло ему и успокоилась.
– Я тут подумал… – возбужденно заговорил Емеля. – Там дверь крепкая, с ходу ее не высадишь… Может, на живца взять?.. – Разденем эту… Голая баба – самое то!
Матвей кивнул. Идея, в принципе, интересная. Творческий подход с эротическим уклоном, но не выйдет. Да, она проститутка, но Матвей на данный момент считает ее своей женщиной. И пока она в этом статусе, он ее никому не отдаст…
Красивая женщина – соблазн для мужчины. А если она еще и обнаженная…
– Откройте, пожалуйста!
Одной рукой Юля давила на клавишу звонка, а другой прикрывала намыленную грудь. Мокрые волосы разметались по плечам, в глазах истерика…
Она отлично играла свою роль, и неудивительно, что дверь открылась.
– Что случилось? – послышался мужской голос.
Ответ на этот вопрос дал Емеля. С кулака. Он ударил хозяина квартиры, ворвался в комнату, вслед за ним устремились и его пацаны.
Матвей набросил на Юлю халат и кивком головы показал ей вниз. Возле подъезда стоит машина, пусть она там побудет.
– Я тебя жду! – Прежде чем уйти, она с нежной улыбкой глянула на него.
Матвей нахмурился. Она могла и не дождаться его. Сцена удалась, но ее могли подсмотреть соседи. Вдруг кто-то догадается позвонить на «ноль два».
Юля ушла, и Матвей зашел в квартиру. Ни одна соседская дверь не приоткрылась до того, как он переступил порог. Может, никто ничего и не увидел. Хотелось бы на это надеяться.
Квартира большая, богатая, с золочеными обоями. Картины, статуэтки, амфоры, свечи в канделябрах, холодное оружие, часы, прочий антиквариат. И мебель такая же дорогая, старинная. Богато, но неуютно.
Из современного Матвей увидел только телевизор, видик и магнитофон. Вся техника фирмы «Панасоник». Была еще видеокамера, но на ней красовалось «Sony». Интересно, что там внутри?..
И еще обстановку портил статный холеный мужчина с благородной сединой в жестких черных волосах. Он сидел в кресле, закинув голову, из его носа текла кровь, прямо на золоченый ворот атласного халата. Рослый, мордастый Никитич держал его на прицеле пистолета.
А Емеля наводил ствол на Раджина. Вор лежал в постели, натянув одеяло до подбородка. Вид у него был, как у мужика, которого застукали в постели с чужой женой. Матвей сорвал одеяло, и Раджин, сжавшись в комок, зажмурил глаза. Матвей презрительно скривился, глядя на это ничтожество.
Раджин действительно был невысок ростом, худощавого сложения, но при этом он обладал внутренней силой, перед его тяжелым продавливающим взглядом, говорят, невозможно было устоять.
Матвей молча прошел на кухню, осмотрел ее и в стене за плитой увидел дверь, заклеенную обоями. Это был выход на запасную лестницу, закрытый за ненадобностью. Он велел Селезню вскрыть эту дверь. Не в том он положении, чтобы не думать о ментах. Да и люди Раджина могли появиться. Хотя это вряд ли.
Бойцов у Раджина немало, хватает, чтобы держать под контролем большой город. Но не за теми удовольствиями он ходит по этому адресу, чтобы его «светить». Не зря он сегодня пришел без охраны, более того, тайком от своих… Братва не знает, где он, так что бояться нечего.
Хозяин дома уже остановил кровь, но пальцы с распухающего носа не убрал.
– Больно? – спросил Матвей.
– Кто вы такие?
В ответ Матвей ударил его кулаком в нос и повторил:
– Больно, спрашиваю?
– Да! – булькающим голосом простонал мужик.
– Давно вы с Раджином?
– Ну-у…
– Брат, пристрели его, – подмигнув Никитичу, проговорил Матвей.
Парень для убедительности передернул затвор.
– Ну, мы с ним еще с зоны! – заголосил мужик, умоляюще глядя на Матвея.
Тот презрительно пожал плечами и вернулся в спальню. Раджин сидел на кровати, обняв подушку.
Немолодой он уже мужик, лет пятьдесят, не меньше. Три ходки в зону за ним, поэтому, в принципе, все объяснимо, но у Матвея он понимания не найдет. Терпеть он не мог озабоченных…
– Я все знаю, Раджин. Ты, наверное, князь по происхождению, – усмехнулся Матвей. – Голубая кровь, все такое. А зов крови – это серьезно.
– Ты кто такой? – Раджин с ненавистью глянул на него.
– Я – Матвей. Из Барсана. Я твоего Барама убил… Я не хотел, но Барам назвал меня фуфлом. А я такого не могу простить…
– Что тебе нужно?
– Твои джигиты нашего пацана дернули, Ватруха его зовут. Паша Ватрушев, правильный пацан, а его как барана освежевали… Я говорил с твоим… э-э, с партнером, он вашу любовь на пленку снимал, – вспомнив про видеокамеру, соврал Матвей.
– Гонишь! – встрепенулся вор.
– А это имеет значение? Я тоже вор по жизни, моему слову поверят. И то, что у тебя жизнь фуфловая, поверят. И в то, что ты Конопатого сдал, тоже поверят. Есть такой капитан Ивницкий, он Конопатого «закрывал». Говорят, «стук» на Конопатого был. А ты знал, чем Конопатый занимается…
– Ты кто такой, чтобы мне предъявлять?
– Вор я. Не в законе, но вор. И Барсан – моя тема… Мы честно жили, Раджин. «Лавье» снимали, Пиночету на «общак» засылали, все чин по чину было. А потом все прахом пошло. Кто в этом виноват, а? Я тебя спрашиваю, кто?
– Пиночет тебя на положение ставил?
Матвей покачал головой.
– Я поставлю. За долю малую… Много не возьму, нормально все будет, – с надеждой глядя на него, сказал вор. – Ни у кого такой лафы не будет, только у тебя.
Матвей в раздумье смотрел на него. Предложение, конечно, интересное.
– Короную тебя… – выдавил Раджин.
– Коронуешь?
– И на положении будешь, и в законе. Все будет.
– Все это очень хорошо. Но как я своим братьям в глаза будут смотреть? Ты нашего брата убил, как такое забыть?
– Ну, вы же моих пацанов сделали.
– Значит, все-таки грохнули Ватруху?
Раджин уронил голову на грудь и пробормотал:
– Это война… На войне всякое бывает… Но я заплачу! Деньги есть, много денег…
– Деньги творят чудеса, – усмехнулся Матвей. – Но не настолько, чтобы мертвого поднять… Где Ватруху закопали?
– Я не знаю, я с ним не решал… Атарик по этой теме…
– А тема не закрыта, – покачал головой Матвей.
Яша со своими бойцами на «шухере», гостей в Барсан ожидает, чтобы достойно их встретить. Но пока тихо, никаких движений. Или у Раджина проблемы какие-то, или он ждет, когда волна уляжется, чтобы взять пацанов на расслабухе. Сам он сейчас в западне, но там Атарик, и, возможно, уже получил отмашку на штурм Барсана… Эту тему закрывать надо.
– Я же говорю, нормально все будет.
– Атарик сейчас где?
– В Питере. Дела там у нас… Нормальные дела. Есть люди, которые экспортом занимаются. А здесь нефть, металлы… Ты можешь в эту схему вписаться, а это большие деньги…
Матвей кивнул. Красносибирск богатый город, в нем и окрест него много чего добывается, перерабатывается, а грузинские воры всегда были сильны в коммерции. Но он также понимал, что в их схемах места ему нет и быть не может. Есть только место металлам, которые выплавляются на барсанском заводе. Рано или поздно, Раджин возьмется за Яшу с его бригадой всерьез. Но сначала он решит с Матвеем. Купит его обещаниями, перетянет на свою сторону, а потом нанесет коварный удар. Так и случится, если он купится. Но не бывать этому.
– Все это хорошо, Раджин. Есть только одна проблема, – качая головой, сожалеющим тоном сказал Матвей. – Я с гопниками дел не имею.
Он выразительно глянул на Емелю, тот кивнул, достал из кармана глушитель и стал накручивать его на ствол. Такое вот разделение труда – он подписал приговор, а Емеля приведет в исполнение. И, судя по тусклому блеску в его глазах, пацан только рад будет спросить за Ватруху…
Пиночет, Чалик и Конопатый – законные воры, уважаемые люди, но кому до них сейчас какое дело? Ватруха по сравнению с ними – никто, но спрос за него будет особый…