Глава 3
На другой день я поднялся на два часа раньше, просто больше не мог спать, сердце не стучит, а бухает, как молотом в наковальню, кровь шумит в черепе и грохочет в ушах.
Явился, правда, минута в минуту, пусть видят мою пунктуальность, хотя для этого пришлось полчаса поскитаться по соседнему кварталу, хотя, боюсь, с этими чертовыми камерами повсюду мою наивную хитрость могли заметить и похихикать над такой провинциальностью.
Охранник снова даже не взглянул на меня, перед ним монитор, а там я иду весь препарированный, голый, и даже видно, что в желудке и кишечнике ничего, кроме говна, нет, смертники выглядят иначе.
Здание из стекла и металла, как говорили в старину, но сейчас уже никто не знает, кроме самих строителей, из чего такое вот строится, новые материалы появляются каждый день, а мы только разеваем рты, когда на улочке, на которую не заходили с неделю, вдруг обнаруживаем ликующе сверкающий небоскреб, весь как будто перенесенный к нам из будущего.
На ресепшене две молодые и постоянно улыбающиеся девушки с милыми щебечущими голосами, одна хорошенькая и милая хохотушка, а вторая не такая милашка, зато одета настолько модно, что уже не ресепшионистка, а, пожалуй, рецепционистка.
Она посмотрела на меня свысока, не выгляжу менеджером, тем более старшим менеджером, произнесла чистым бесцветным голосом:
- Вам назначено?
Возможно, собиралась убить сразу, кто таким что-то назначает кроме порки, но я стыдливо шаркнул ножкой и проговорил скромно:
- Точно… именно оно самое…
Рецепционистка презрительно оглядела меня с головы до ног, кто пригласил такое чмо в их святыню, а та, что просто ресепшионистка, как я ее определил, мило улыбнулась и кивнула в сторону левого коридора.
- Вовремя. Восемнадцатый кабинет. Похоже, вам повезло.
Я спросил пугливо:
- В каком смысле?
- Есть посылка, - сообщила она шепотом. - А после выполнения - бонус.
Я вздрогнул, кивнул ей, ноги сами понесли меня быстрее по коридору. В кабинете пусто, но едва я перешагнул порог и остановился в растерянности, на столе вспыхнул дисплей, незнакомый мужчина всмотрелся с экрана в меня и спросил отрывисто:
- Новый курьер?
- Э-э… вроде бы.
- Пройдите во внутренний двор, - велел он.
- Есть, - ответил я. - Бегу.
Что за внутренний двор, никогда бы не отыскал, но подсказали, а когда вышел из здания с другой стороны, изящный «Тесла-7», внедорожник, уже разворачивается на просторном пятаке, выложенном плиткой красночерного цвета.
Я нерешительно двинулся к нему, шофер выглянул, крикнул:
- Это ты курьер?…
- Если еще не уволили, - ответил я.
Он хохотнул, сказал дружелюбно:
- Привет, меня зовут Серж. Садись… Нет, не рядом, сзади безопаснее.
- Ого, - сказал я. - Серьезно у вас.
Он обернулся, смотрел, как усаживаюсь на заднем сиденье, веселый и дружелюбный, какими бывают именно такие шоферы, не слишком обремененные работой и поездками.
- А ты думал!… Съездим в Люберцы, там филиал. Туда и обратно - вот и весь рабочий день. А зарплата, как у инженеров.
- Классно, - согласился я. - Что везем?
Он кивнул в сторону здания.
- Жди. Как только закончат, сразу и принесут.
- А почему такие сложности? - спросил я. - Дро- ном быстрее и проще.
Он отмахнулся.
- Так, на всякий случай. Конкуренты не дремлют. Именно поэтому не отправляют беспилотниками, их легко перехватить. А вот человека пока что не перехватишь.
- Почему?
Он хохотнул:
- Человек, как сказал Эйзенхауэр, тварь хитрая, хоть и дрожащая.
Ждать пришлось долго, я уже собрался было сбегать в здание к кофейному аппарату, заодно и булочку взять на дорогу,- но дверь наконец распахнулась, торопливо вышли трое в синих халатах.
Один нежно прижимает к груди что-то вроде коробки от обуви, а когда подбежал к автомобилю, вперил в меня острый взгляд.
- Это вы курьер?… Вот это передадите заведующему Калабухину в Люберцах. Мы предупредим, он увидит ваше приближение по навигатору и выйдет навстречу.
Я принял коробку, слишком легкая, словно наполнена ватой.
- Все передам…
Он сказал строго:
- Вы первый раз? Не смотрите, что легкая, там везде пенопласт, а в середине тот самый чип, ради которого едете и вообще существуете в данном случае в этой мерцающей вселенной.
- Понял, - сказал я устрашенно. - Кто бы подумал, для чего я, оказывается, существую… А в другой, немерцающей?
- Там не существуете вовсе, - отрезал он. - Все, отправляйтесь!
В машину с другой стороны запрыгнул здоровенный малый, на ходу дожевывая бутерброд, сказал бодро:
- Вот теперь погнали!
Шофер быстро развернул автомобиль и послал через двор к воротам с той стороны. Там прошмыгнули между зданиями их научного центра и лишь потом вырвались на автостраду.
Здоровяк дожевал бутерброд, на меня поглядывал с интересом.
- Как зовут?
- Юджин…
- А меня Василь Макарыч, - сообщил он. - Я тут уже пять лет. Старожил. Если че, спрашивай. Я все знаю. Уверсал, как этот автомобиль. Хотя топливо у нас разное.
- Запомню, - пообещал я. - Вопросов у меня много.
- Да давай, - сказал он великодушно, - пока едем, попросвещаю.
- Прав ли был Сартр насчет единой теории поля? - спросил я. - И в чем его расхождения с Камю?
Он вытаращил на меня глаза.
- Ты че? Всерьез?
- Ты же сам сказал, - ответил я с обидой. - Ну тогда попроще. Темная материя поглощает темную энергию или же они аннигилируют?
Он хохотнул:
- Ну и курьеры теперь пошли!… Ты чем был до того, как с работы выгнали? Профессором?
- Вроде того, - сообщил я скромно.
- Вижу… Все вокруг грамотные, простому человеку плюнуть некуда, в академика попадешь…
Он сердито умолк, а я тоже молча поглядывал по сторонам. Партия сингуляристов победила, это видно по тому, как быстро растут великолепные супертехнологичные небоскребы, а всякие боярские усадьбы сносятся без всякой жалости.
Вообще старые дома остались только в пределах Садового кольца, да и то не больше десятка, остальное все подчищено. Если честно, все эти отвратительные домики прошлых веков с их низкими потолками и убогой архитектурой выглядят жалко среди великолепных зданий, построенных и по науке, и по проектам настоящих архитекторов, а не каких-то розмыслов тех диких времен.
Дважды проскакивали через лесопосадки, что вошли в моду по настоянию экологов: огромные дубы и прочие не дубы, выращенные ускоренным методом, красивые и живописные, простирающие ветви так, что мчишься в их тени, как в лесном храме эльфов, прохладном и таинственном…
Когда точно так же нырнули под сень огромных деревьев, то ли вязов, то ли грабов, и Серж повел машину, на большой скорости виляя по живописной дороге, я ощутил быстрое приближение холода, что означает опасность, насторожился, но не мог понять, откуда она идет, мы все еще едем на приличной скорости, дважды промелькнули встречные, но так вообще-то нигде ничего опасного…
Между деревьями вдали показалась легонькая «Ауди», ползет себе потихоньку, я начал всматриваться в нее, стараясь заметить что-то подозрительное, как вдруг обдало с головы до ног таким холодом, что заломило зубы.
Василь Макарыч сказал резко:
- Серж, сбавь скорость. Что-то мне та машина не нравится.
Тот возразил:
- Да там мужик с бабой, веселятся…
Но скорость сбавил, «Ауди» хоть и ползет, но виляет с боку на бок, а сталкиваться как-то не очень жаждется.
- Еще, - потребовал Василь Макарыч. - Пусть они едут впереди!
- Да что за, - проворчал Серж, одной рукой он держался за баранку, а другой достал из бардачка пистолет, - не нравятся они мне…
Он держал его готовым к стрельбе, мы приблизились, Серж приостановил вовсе, и в этот момент Василь Макарыч выхватил пистолет из кобуры и выстрелил ему в затылок.
Я оцепенел от ужаса, а из «Ауди» быстро выскочили мужчина и женщина, у обоих в руках пистолеты-автоматы. Василь Макарыч выдернул у меня из рук коробку с чипом, пистолет его начал поворачиваться стволом в мою сторону, я с замиранием сердца понял, что меня ждет, в ладони будто сама по себе появилась тяжелая рукоять, я торопливо сжал ее и надавил на скобу.
Выстрел прозвучал глухо, я нажал снова. Охранник дернулся и откинул голову, а я выхватил из его руки пистолет и, сблизив кулаки, развернулся в сторону подбегающих.
Они не успели вскинуть оружие, будучи уверенными, что все под контролем, а я открыл пальбу из двух пистолетов.
Первым достал мужчину, у них реакция быстрее, и вообще мы опаснее, женщина только начала замедленно поднимать оружие в положение для стрельбы, но два выстрела отбросили ее на шаг, там завалилась навзничь, красиво взметнувши выкрашенными в красный цвет волосами.
Я вывалился на дрожащих ногах наружу, спихнул тело Сержа на соседнее сиденье, а сам прыгнул за руль, поспешно объехав «Ауди», вывел машину на дорогу, а как только выскочил из лесного массива и понесся по залитому солнцем шоссе, прокричал:
- Мариэтта!… Срочно!… Блин, что значит «занято»? Давай поверх!… Мари, засеки мои координаты. Здесь был бой, четыре трупа!… Можешь захватить судмедэкспертов. А я выезжаю на шоссе в сторону Люберец, но как человек робкий и пугливый, не откажусь от конвоя… Вдруг эти гады восхотят повторить нападение?
Ее лицо возникло на лобовом стекле, глаза вытаращены, прокричала в панике:
- Уже выезжаю!… Эксперты сейчас будут! Зачем ты их всех убил?
- Я никого не убивал, - огрызнулся я.
- А как?
- Ты не поверишь, - крикнул я, - но они зачем-то друг друга перебили!
- Снова? - охнула она. - Ты как чума в средневековой Европе!… Я перехвачу тебя на дороге.
- Не нужно, - сказал я, - там может быть опасно. Люди теперь такие злые… Пошли Синенко, его не жалко. Он за «Формику» болеет…
Она что-то еще выкрикивала, но я слышал плохо, в голове шумит, и надо крутить руль на скорости, я же гоню, нарушая все законы, но как назло, никто из полиции не пытается остановить, вообще как будто ее нет, вот так Всегда-
Впереди уже показались небоскребы Люберец, как в трех сотнях метров опустился на обочину вертолет, Мариэтта выскочила почти на ходу, пистолет в руке, а с другой стороны выпрыгнули двое омоновцев в броне и с автоматами.
Я остановил машину, опустил стекло.
- Мариэтта!… Классное платье!… Сама выбирала?
Она заглянула, охнула:
- И тут трупы!… Да что ты за зверь?
Омоновцы взяли меня на прицел, я сказал быстро:
- Ребята, я в белой шляпе! Это они в черных. Правда, шофер вообще был без шляпы.
Она крикнула зло и обвиняюще:
- Опять друг друга перебили? А ты стоял в сторонке?
- Лежал, - уточнил я, - и голову закрывал, как нас учили вести себя при ядерном взрыве. Конечно, я даже не видел, как и кого. Я же трус, жмурился и молился, чтобы это был только гадкий сон.
Омоновцы переглянулись, на лицах предельное презрение к человеку, который не стыдится говорить такое женщине.
- А кто их? - спросила она.
- Те двое остались на сорок втором километре, - напомнил я. - Откуда я тебе сообщил. Если твои уже там, пусть скажут, нужна ли им помощь.
Она увидела, что я вот-вот тронусь с места, торопливо перебежала на другую сторону и протянула руку, намереваясь открыть дверцу.
- Я с тобой.
- Там занято, - предупредил я. - Ребята, не пускайте ее.
Омоновцы не сдвинулись с места, а Мариэтта рывком сдернула труп водителя с сиденья, он вывалился на землю, а сама быстро опустилась на его место.
Омоновцы молча вытащили с заднего сиденья тело Василя Макарыча и положили в красивой позе на траве.
Мариэтта кивнула.
- Все, гони!…
Я ткнул в экран, автомобиль быстро набрал скорость и понесся к выходу из-под зеленой крыши.
- Ты быстрая, - похвалил я. - Темперамент!… Это я оценил…
Она спросила зло:
- Во что вляпался снова?.
- Почему сразу вляпался? - спросил я обидчиво. - Я на работе. Важной и ответственной.
- Какой?
- Пиццу развожу, - сообщил я. - Был бы вертолет, как вон у тебя, зарабатывал бы больше.
- Это простой вертолет, - ответила она, - а у тебя автомобиль бронированный!
- Значит, пицца по редкому рецепту, - сказал я. - Эксклюзивному. Для богатых безработных.
Я погнал быстрее, дорога пошла прямая как стрела, Мариэтта так и осталась сидеть с пистолетом в руке, даже не обращая внимания, что короткую юбку и колготки испачкала в крови.
- Как-то слишком быстро, - сказала она нервно. - Вчера ты сам был безработным.
Я огрызнулся:
- Это оскорбление? Сейчас и слова такого нет!
- А какое теперь?
- Фрилансер, - объяснил я, - а также человек творческой профессии. Не нужно грубить, а то привлеку за сексизм.
- При чем тут сексизм?
- Не знаю, - ответил я. - Но чувствую, привлечь можно. Сейчас любого можно привлечь, не знала? Добро пожаловать в общество победившей демократии!
Она стиснула челюсти и посверлила меня злым взглядом, как всякий представитель власти, им чем больше угнетения человека человеком, тем лучше. Эти слуги режима, как и террористы, против которых воюют - самые стойкие апологеты твердой власти и вообще диктатуры.
Еще один лесной массив, как показалось с испугу издали, но это просто пара десятков деревьев вдоль дороги. Как только они остались позади, дорога стала еще шире и глаже, а впереди гордо и красиво поднялись футуристические здания НИИ высоких технологий.
