Глава 15
Прошло не больше трех минут, шторм исчез, вооб–ще это был не шторм, а шквал, опасный внезапностью, однако высокие борта не позволили затопить судно, а команда сработала на удивление четко.
Я сказал с чувством:
— Поздравляю… Поздравляю!.. На этот раз я почти не волновался. Мы уже свои на море.
Фицрой, как и остальные, чуточку ошалел оттого, что все получилось так чисто и великолепно, смотрел с уважением, но промолчал, зато Грегор спросил в лоб:
— Капитан… вы знали, что здесь… бывает такое часто?
— Это не часто, — сказал я подчеркнуто бодро. — Дальше будут еще свирепее! Потому и корабли придется строить полевиафанистее. Или полевиафаннее? Потом объясню. Я не что–то лохматое, что в мусорке роется… я — Улучшатель!.. Эй там, держать курс на базу!
Фицрой вскрикнул:
— Смотрите!..
В оранжевом небе неспешно плывут, как стая крупных рыб в прозрачной чистой воде, крупные птицы… вроде бы птицы, хотя за ними тянутся совсем не птичьи хвосты. Скорее ящерячьи, что неуди–вительно, птицы от ящериц, как мы от обезьян, потому у вас волосы, а у женщин ужимки, а у птиц на ногах рыбья чешуя…
— Химеры? — спросил Грегор.
— Драконы, — ответил Фицрой с сомнением и уточ–нил: — Недомерки.
— Порода такая?
— Ну да, как козы перед коровами…
Я тоже смотрел, как они летят, крыльями взмахи–вают медленно, неспешно, однако их вожак повернул голову на длинной шее и начал всматриваться в нашу сторону как–то нехорошо.
Фицрой сказал быстро:
— А если нападут?
Подошел Ваддингтон, похлопал по рукояти меча.
— Мы им нападем…
Вожак лег на левое крыло и красиво повернул в нашу сторону. Фицрой сказал тревожно:
— Не думаю, что спросят, в какой стороне Дронта- рия…
— Всем спрятаться, — велел я.
Фицрой сказал в недоумении:
— А где тут прятаться?
Он поднял с пола копье и бросил его Ваддингто- ну, а сам подхватил другое. Все вооружились и, выставив вверх острия, приготовились ждать нападения, если эти дуры настолько тупые, что ринутся на блестящие и видимые издали остро заточенные наконечники копий.
Птицы сделали круг над кораблем, постепенно сни–жаясь, затем вожак резко взмахнул левым крылом.
На солнце сверкнуло острие ножа, так мне показа–лось, я инстинктивно задержал дыхание, а блистающее лезвие понеслось к кораблю, донесся глухой стук.
Я увидел, что из борта торчит длинное маховое перо с коротким блестящим лезвием.
— Гарпии! — закричал я. — Берегитесь, эти твари мечут оперенные ножи!.. Не попадитесь!
Вслед за вожаком остальные чудовища умело захо–дили для атаки на корабль, резко взмахивали крыльями, и отточенные острия неслись в сторону корабля.
Я прицелился и, ухватив рукоять пистолета обеими руками, открыл стрельбу по двигающимся целям. Гар–пии еще трижды сбросили стрелы, кто–то закричал от боли, а я стрелял и стрелял, наконец одна гарпия су–дорожно забила крыльями и рухнула в море, подняв столб брызг, а вторая ухитрилась с силой грохнуться на корму.
Фицрой прыгнул туда и двумя ударами меча отсек голову крылатой твари. Остальные гарпии, получив от–пор, поднялись ввысь, долго выстраивались для полета, я понял, что некоторых все–таки ранил, а когда мед–ленно и неуклюже ушли за пределы видимости, наши торопливо начали собирать воткнувшиеся в дерево пе–рья, любая диковинка стоит бешеных денег.
Я подошел к Фицрою, он пинком перевернул гар–пию навзничь, ничего особенного — размером со сред–нюю обезьяну, наполовину в перьях, наполовину в че
шуе, даже без головы все еще царапает доски крепкими когтями.
Отделенная мечом Фицроя голова все еще щелкает оскаленной пастью, примерно такие у огромных лету–чих мышей, если, конечно, летучие мыши бывают та–ких размеров, хотя тогда их мышами звать как–то неу–важительно, Карл Линней бы запротестовал.
— У нее еще по одному перу, — сказал Фицрой. — В каждом крыле! Было по три, но остальные уже мет–нула.
— Неприцельное метание, — заметил я. — Либо раньше моряки стояли, раскрыв рты, либо гарпий бы–вало побольше. Не думаю, что моряки их основная еда.
— Вряд ли, — согласился он. — Но решили попро–бовать. Знаешь, а мне здесь уже нравится. Хоть и кача–ет. И воды вокруг многовато.
— Построим большой корабль, — заверил я. — И воды покажется меньше, и качать так зверски не будет.
Он посмотрел в недоверии.
— Правда? А я думал, чем больше корабль — тем сильнее качает.
Понсоменер уже увидел наш берег и крикнул, что скоро будем дома, но буквально через минуту заорал:
— Корабль! За нами идет корабль!
Ко мне на мостик поднялся Грегор, вообще–то это его мостик, капитанский, но он пока не чувствует себя капитаном и носится со всеми по палубе, хватаясь за любую работу.
— Капитан…
— Капитан у нас ты, — напомнил я скромно. — А я всего лишь командир. Всего.
— Командир, — повторил он послушно. — Я тоже заметил, но думал, что отвяжется.
— А теперь видишь, — сказал я, — что идет прямо за нами?
— Да, командир.
— Курс менять пробовал?
— Поздно, — сказал он, — мы вот–вот подойдем к нашей бухте.
Я подумал, пожал плечами.
— Пусть идет. Может быть, пройдет по своим де–лам? Хотя мимо такого красавца, думаю, никто пройти не захочет.
— А мы что, — спросил он, — вот так остановимся? Сразу поймут, что у берега в этом месте что–то есть.
Я скривился, в самом деле могут продлить мыслен–но линию от носа нашего корабля к берегу, а потом по–шарить там, дескать, что же нас там заинтересовало…
— Под каким флагом корабль?
Грегор пояснил:
— А здесь флаги только Пиксии и Гарна. Дронтар- ских флагов на море нет.
— Верно, — согласился я. — Значит, у нас руки сво–бодны. Они враги, а с врагами должна быть нещадная война, как с оккупантами, втоптавшими в грязь наши идеалы…
Фицрой сказал с сочувствием:
— Да не накручивай себя так. Мы и так с удовольст–вием пустим их на дно. А если еще и ограбим, то вовсе замечательно!
— Готовьтесь, — сказал я коротко. — А флаг на нем, как я понимаю, гарнский…
Корабль приближается к нам уверенно, я ждал, когда сблизимся для переговоров, но, к нашему изум–лению, над краем борта появились нацеленные в нашу сторону арбалеты, а капитан прокричал мощно:
— Мы знаем, это вы подло подожгли наши склады на причале в Карбере! Сдавайтесь или всех уничтожим!
Я пробормотал изумленно:
— Какие самоуверенные…
— Давно по рогам не получали, — сказал рядом Фицрой. — Последние сто лет они только оттесняют соседей шаг за шагом.
— Отважные, — согласился я. — Тогда ладно…
Опуская ствол винтовки на край борта, я подумал,
что, как ни странно, пиратство в этом регионе не то что не распространено, даже не существует. Когда удивил–ся в первый раз, Фицрой при этом посмотрел на меня и сказал: «Ну и свинья же ты», — а я подумал и решил, что вообще–то пиратство возможно только на просто–рах, а при каботажном плавании, когда все трусливо держатся за береговую линию, как за мамину юбку, ста–раясь не выпускать ее из виду, таких точно быстро бы схватили и повесили.
К тому же пираты не пираты, нужно где–то ремонтировать корабль, на нем постоянно что–то да выходит из строя, менять изношенные и порванные ветром паруса, покупать провизию на все долгое плавание, наполнять бочки водой, а такое можно лишь на неизвестных королевской власти островах, которых здесь нет вовсе.
Плечо содрогнулось от толчка. Я начал методично посылать пулю за пулей в корпус, проламывая насквозь оба борта, выбивая доски, и когда корабль начал погру–жаться, сказал Фицрою:
— Не жадничай. Нам уже складывать некуда на–грабленное. А это военный корабль, не видишь?.. Там только воины.
— Да ладно, — буркнул он. — Они гнались за нами, чтобы всех убить, так что мы только ответили тем же.
Корабль начал наклоняться носом, вода хлынула через борта, арбалетчики бросили свое оружие, наце–ленное в нашу сторону, и с криками хватались за кана–ты и мачту.
— Хреновый из меня пират, — сказал я с досадой. — Одно дело петь, как бригантина поднимает паруса, а другое… вот так останавливать корабль, грабить, а их пускать на дно со всем экипажем. Как и делали пираты!
Фицрой изумился:
— Что, всегда?.. Жестокий у вас народ.
— А как иначе? — спросил я. — Свидетели кому нужны?.. А так, схваченные, пираты могли клясться, что никого не грабили и не убивали…
Он спросил с интересом:
— И помогало?
— Нет, — ответил я. — Все равно вешали. На вся–кий случай.
— Жестокий народ, — повторил он. — Хоть пираты, хоть закон… А что такое бригантина?
— Увидишь, — пообещал я. — На стапелях уже со–брали скелет, скоро обрастет мясом.
Он пробормотал:
— Если поднимает паруса… то парус не один?
— Точно, — ответил я. — Я же тебе показывал ри–сунки. Только паруса будем не поднимать, как вот на этом, а прямо там на рее распускать во всю ширь. А когда нужно убрать, то там же на месте и сворачивать, как ковер…
Он зябко повел плечами.
— На высоте?
— Человека можно обучить всему, — сообщил я, — и приучить. Господь создал человека с огромным запа–сом! Даже страшно подумать, с каким…
Я говорил, и он говорил, оба стараемся не смотреть, как быстро опускается в воду и мачта, на которой целая гроздь людей, а наши у борта шумно ликуют, вскиды–вают победно кулаки, не очень–то милосердные.
К нам с Фицроем поднялись на мостик Грегор и Ваддингтон. Глава гвардейцев сказал с кривой усмешкой:
— Вообще–то прибыльное дело… Это не одиноких путников в темных переулках грабить!.. Те алмазы не носят в сумках, а на кораблях как раз и перевозят в ящиках…
Грегор добавйл:
— А сколько золота набрали!
— Золото разделим на всех, — сказал я и, видя их вспыхнувшие радостью глаза, уточнил: — На всех, кто на корабле. Остальным только жалованье. Мы делаем недоброе дело для мировой торговли, но прекрасное и нужное для нашего королевства: подрываем эконо–мическую мощь конкурентов. Королева Елизавета, была у нас такая, даже тайком подкармливала пиратов, а в конце их службы жаловала им титулы и большие поместья… Курс на берег, ищем вход в нашу бухту!
Грегор быстро побежал вниз, на ходу выкрикивая команды, а на мостик, к моему удивлению, поднялся тишайший в общении Понсоменер, сказал нерешительно:
— Глерд Юджин… вот тут у меня такое чувство, что этой ночью во второй половине будет три луны…
— Ого, — сказал я. — Как долго?
— Чуть–чуть, — ответил он. — Но всем нужно спря–таться. Хотя на судне где спрячешься?
Я пробормотал:
— А укрыться под полотном? Опустить парус и всем накрыться?
— Не знаю, — признался он. — Там на суше люди вообще прячутся в погреба.
Я огляделся в беспомощности. Фицрой увидел мое выражение лица, подошел торопливо.
— Что стряслось?
— Высматривай вход в бухту, — велел я. — И постарайся искать недолго. Три луны ожидаются ночью!
Он охнул.
— Только их еще недоставало. Понсоменер, пото–ропи Грегора, уже вечер, нам нужно успеть…
Я подумал, что в море не очень спрячешься, хотя кто знает, насколько глубоко проникает излучение. В лесу звери по большей части ночью спят в глубоких норах, толстый слой земли все же защищает, а вот вода…
Я ощутил недобрый озноб. Хорошо, конечно, что абсолютное большинство мутаций заканчиваются смертью, это только в представлении дураков каждый случай мутации превращает либо в монстра, либо в сверхчеловека с необыкновенными способностями, но все же где–то на миллион смертных случаев прихо–дится и один такой, когда мутант выживает.
Правда, такой мутант чаще всего остается бесплод–ным, но опять один из миллиона все–таки сохраняет возможность размножаться… а если учесть количество попадающих всякий раз под излучение, а потом умно–жить на годы и столетия, то океан вполне может ки–шеть монстрами.
Фицрой то и дело спускался вниз, возвращался с до–кладом, что все крутится, Понсоменер высматривает
вход, у него это получится лучше, а вообще–то мы возвращаемся с победой.
— Еще какой, — согласился я. — Хотя, конечно, не героический рейд на край света, как вам кажется, а всего лишь чуть отползли от каботажного плавания.
Фицрой проговорил в радостном ужасе:
— Это была пробная прогулка?.. Представляю, что будет дальше. Но насчет негероизма ты зря! Разве не преподали урок противнику?
— Не знаю, — ответил я с сомнением, — хорош ли этот урок…
Фицрой воззрился в изумлении.
— Что? Мы не крепко дали по башке Гарну?
— Да, — согласился я, — но как они это воспримут? И так это агрессивное королевство, где все стремятся служить в армии. А когда вот такой щелчок по носу, не станут ли укрепляться еще сильнее? Усиливать армию?
Он подумал, кивнул.
— Станут. Ну и что?
— В соседях Дронтария, — напомнил я. — Сейчас ее не трогают, потому что полное завоевание обойдется дорого. А если с усилившейся армией удастся завоевать быстрее?
Он поморщился.
— А оно тебе надо?.. Дронтария, Гарн, Уламрия… Это где–то на другом уровне.
— Крохотный камешек, — сказал я, — может сдвинуть лавину, что погребет внизу города. А мы, боюсь, были этим камешком. Король Гарна, увидев нашу мощь, может начать готовиться к нападению такого за–морского агрессора. А когда никто не нападет, то сам двинет армию на Дронтарию, чтоб усилия не пропали даром.
— Не боись, — сказал он покровительственно. — Можем быть тем камешком, но можем и не быть. Обычно камешек скатывается, не потревожив других. Так и в мире обычно больше такого, что не случается, чем того, что случается… Ого, что там за рыбы?
Я оглянулся, сказал равнодушно:
— Скат–гнюсы.
Он переспросил:
— А это точно рыбы?
— Точно, — ответил я. — Все мы рыбы… Если все мы лошади, то почему и не рыбы?..
С вершины мачты Понсоменер прокричал звонко и радостно:
— Проход!.. Чуть левее… Мы дома!
Назад: Глава 14
На главную: Предисловие
