Глава 15
У пистолета спилен крохотный выступ с идентификационной частью, взамен торчит из щели кончик карты, недавно их называли симками, временная привязка к новому хозяину.
Королева смотрела непонимающе, а я метнулся к компьютеру, положил пистолет рядом, комп с ним сразу свяжется по беспроводной связи, а мне нужно успеть найти хакерскую прогу по смене владельца…
Пистолеты с идентификацией по задумке должны были навсегда слушаться только одного–единствен- ного хозяина, узнавая его по прикосновению к рукояти, но на любую защиту рано или поздно находятся отмычки.
Правда, в этом случае мало что дает, так как, отняв на улице у полицейского пистолет, все равно не сможешь из него тут же стрелять, нужно бежать домой, там скачать нужную прогу и как можно быстрее перепрограммировать оружие на себя, пожертвовав симкой из мобильника.
Хотя, конечно, даже в этом случае чаще всего весь труд насмарку. Об утере пистолета станет известно очень быстро, все номера на учете, как и владельцы именного оружия, сигнал о появившемся новом тут же вызовет тревогу на пульте дежурного, военизированный отряд моментально ринется на поиски.
Но час–два у меня есть, а бандиты наверняка уже отворили ворота и въезжают на участок, выходят из машины, по–хозяйски направляются к дому…
Пистолет в ладони легкий, компактный. После того как перешли на безгильзовые пули, и в обойму помещается вдвое больше, и упрощен до предела за счет отказа от экстрактора и прочих устарелостей. Пистолет с красиво вылетающими вверх или в сторону стреляными гильзами сейчас выглядел бы, как пистолет времен Пушкина, когда заряжали с дула.
Она внимательно смотрела, как я осторожно вытащил обойму.
— Сможешь?
— Только семнадцать раз, — ответил я и показал ей блестящие пули. — Вот оно, что создает убивающую молнию.
Они кивнула.
— Это хорошо. Семнадцать молний — это хорошая защита.
— Если не промахиваться, — ответил я нервно.
— Не промахивайся, — ответила она. — Ты же мужчина.
— Промахиваются даже женщины, — сообщил я, — когда не того козла выбирают. А мы так и вообще про- махуны, вон столько разводов…
— Тихо, — шепнула она. — Говоришь много. Кто–то идет!
— Кто–то, — пробормотал я. — Лучше бы кто–то… Эх, что за…
Она оглянулась на мой горестный вскрик.
— Что случилось?
— Прога, — прошептал я. — Отвязала, но ко мне привязать не может, не признает, дура, мою симку… Что же делать, что делать?
Она спросила резко:
— А что тебе мешает?
Я посмотрел на нее дикими глазами, на пистолет, снова на королеву.
— Ваше величество, вы великая женщина! В самом деле, какая мне сейчас разница?.. Лишь бы стрелял…
Профи не болтают с жертвами, стреляют сразу и уходят, не оставляя следов. А если какой–то идиот, держа профессионала на мушке, начнет задавать ему вопросы, а еще хуже — обвинять во вторжении или преступных намерениях, у профи очень весомые шансы переболтать и завладеть пистолетом.
Бандит не стрелял лишь потому, что ждал чифа, а то, что я безоружен, его бы не остановило.
Я проверил, чтоб не на предохранителе, у профи это на автомате, а новички попадаются, палец поместил на пусковую скобу, ствол надо горизонтально, а стрелять сразу, да–да, стрелять сразу…
— Нам нужно перехватить их до того, — сказал я, — как увидят труп.
— А спрятать…
— Вы все забрызгали кровью, — огрызнулся я. — И на полу целое море!.. Просто профессиональный удар! Вам бы в гольфе призы брать… Быстрее за мной, ваше величество. Вы что, прибыли сюда с обозом мебели?
Осторожно ступая, она медленно двигалась за мной.
— Поздно, — сказал я.
Она быстро взглянула на меня, самое время напомнить ей о ее нерасторопности, что теперь обойдется нам слишком дорого, но я промолчал, чуть ли не впервые в жизни проявив великодушие.
— Они у формера? — шепнула она.
— Формер в котельной, — напомнил я, — но эти гады прямо по дороге к нему. Подойти можно только через гостиную, но если они не контролируют обе двери, то я — Аня Межелайтис!
— Тогда как?
— Думаю, — сказал я сердито. — Вам хорошо, ваше величество, а у меня не инстинкты, думать надо, а это трудно, вам не понять сугубо мужских проблем…
— А что…
— Тихо, — оборвал я. — Сюда уже прет их чиф. Осторожный, сволочь!
Она умолкла на полуслове, даже не напомнила, что она королева, а я черт–те что, обязан разговаривать с придыханием и поклонами.
Я посмотрел из–за выступа стены, а в холл, а затем в гостиную вошли с парадного входа двое, уверенные и настороженные. Одного узнал сразу, Выдиратель, тот бычара, что вел со мной переговоры, а с ним мужчина с лысым черепом, любой мгновенно признает чифа: уверенность от него идет волнами и пригибает даже мебель.
Быстро осмотрелись, Выдиратель сказал услужливо:
— Сейчас он их приведет…
Я чувствовал страх и отчаяние, у них каждый шаг выверен, ни единой ошибочки, а королева шепнула у меня над ухом:
— Стой здесь, я пойду одна…
Я охнул:
— Что? Ни в коем…
Она покачала головой и, не отвечая, пошла прямо через короткий коридор и вошла в ту комнату, блистающая и с чарующей улыбкой на устах.
— Что вас так интересует? — спросила она с изумлением. — Эти камешки на моем платье?.. В них какая–то особая магия? Почему они вам так нужны?
Они застыли перед нею с пистолетами, направленными ей в живот. Чиф проговорил напряженным голосом:
— Вы что, хотите поторговаться?.. Ваше платье стоит не просто состояние… за эти камни можно купить эскадру… Но, как я понимаю, это не все? Где еще?
Она улыбнулась шире, медленно обошла их, заставляя тем самым поворачиваться к ней лицом, так что оказались спинами к двери, протянула руку к полке с книгами.
— Вот здесь…
Выдиратель сказал резко:
— Не двигайся!.. Я сам достану.
Чиф сказал с одобрением:
— Молодец. А то вдруг у нее там пистолет…
Выдиратель отодвинул королеву, сам протянул руку
и начал шарить за книгами, а чиф убрал пистолет и, вытащив нож, прижал лезвие к боку королевы.
— Эти мы и так заберем, — сообщил он, — но это не главное. Ты, красотка, скажешь нам, откуда у тебя такие алмазы. Если начнешь упираться, сперва всю изрежу, выколю глаза…
Выдиратель сказал, не оборачиваясь:
— Да что там Вакул возится?
Королева молчала, но мне почудился ее отчетливый голос: «Сейчас».
Я вошел в комнату, держа пистолет направленным чифу в спину.
— Может быть, скажу я?
Он резко повернулся, я судорожно нажал спусковую скобу. Выстрел грянул неожиданно громко. Кисть руки чуть тряхнуло, в правом боку главаря на миг возникла рваная дыра, оттуда плеснуло темной кровью.
Я нажал курок снова и опять промазал: вторая пуля ударила на два пальца выше, хотя целил в левую сторону груди.
Выдиратель с руганью развернулся в мою сторону уже с пистолетом, направленным в мою сторону. В гостиную прыжками вбежал ящеренок со вздыбленным гребнем, Выдиратель невольно зыркнул в его сторону и чуть промедлил, а я торопливо выстрелил трижды. Он вскинулся, словно старался подпрыгнуть, завалился навзничь, ударился о стену и сполз по ней на пол, сразу заливая его кровью.
Я повернулся к королеве, но она, тяжело дыша и со сверкающими глазами, с ножом чифа уже стоит над его телом, что дергается на полу и беспомощно стучит по полу каблуками модных и очень дорогих туфель.
— Хороший удар, — произнесла она бесстрастно, — прямо в печень!.. Он умер сразу.
Я кивнул в сторону быковатого телохранителя.
— Этот вроде бы тоже. Сволочи, как посмели так грубо с вашим величеством…
Ящеренок полез по штанине вверх, я взял его в обе ладони, не выпуская пистолета, поцеловал и шлепнул по жопе, иди играй или, как говорят волнительные интеллигенты, играйся.
Королева наблюдала, как я вынул из ладони телохранителя пистолет, осмотрел. Армейского образца, очень мощный, идентификатор тоже спилен, такое же опасное, как у первого бандита, оружие, из него может стрелять любой, к кому попадет в руки.
Отщелкнул обойму, все патроны целы. Королева непонимающе смотрела, как я вернулся и вложил пистолет первого бандита ему в ладонь и крепко сжал пальцы, а пистолет Выдирателя попытался сунуть в карман, но не помещается, попробовал за пояс, как носили пираты, но, как мне кажется, там вообще не поносишь.
— Возьми его ножны, — велела королева.
— Да, ваше величество, — ответил я. — Как вы быстро… Еще пару недель, и стали бы сержантом.
У обоих кобуры скрытого ношения, я снял у Выдирателя, тот меньше перепачкан кровью, одна из пуль угодила в голову, вторая в живот, третья в грудь, ничего себе разброс для стрельбы с трех шагов.
Королева внимательно смотрела, как я приладил кобуру под мышкой, затянул ремни и прикрыл рубашкой.
— А говоришь, — заметила она, — не владеешь магией.
Я возразил:
— Не владею магией вашего королевства, ваше величество!..
— А своей?
— Чуточку, — ответил я скромно. — Пойдемте посмотрим, как там наш трансформатор.
Она посмотрела с недоверием, по ее виду я так и вовсе маг огромной мощи, но почему–то скрываю свои возможности. Ага, принц инкогнитый и переинкогнитый.
Мы спустились вниз, в котельную.
Ее взгляд снова прикипел к индикатору зарядки трансформатора.
— Уже скоро! — сказала она с надеждой. — Ой, скорее бы!
Зеленая полоска почти доползла до края, я не ответил, всего трясет, зубы лязгают, как у хищного зверя, я *е убил человека, даже троих, хотя одному проломила голову королева, но все равно и его повесят на меня…
Она бросила на меня короткий взгляд.
— Прекрати рваться в бой! Я понимаю твою бешеную ярость неукротимого воина, которому нужно много убитых, реки крови и дикие крики жертв… но сперва отправь меня обратно!
Я кое–как прохрипел сдавленным горлом:
— Да, конечно…
Она проговорила с тоской:
— Надо спешить… как же надо спешить! За эти два дня могли сместить меня и устроить кровавую бойню!.. Короли всегда должны быть на виду, всегда источать уверенность и спокойствие…
Я постарался вздохнуть глубже, хватит мерехлюн- дить, еще раньше я одного сбросил с башни, а других прикончил в лесу, так что на мне куда больше, хотя за тех почти совсем не трясло. Тот мир жесток, там это обыденно, а в моем чистом и безопасном, где даже пальчик прищемить — трагедия для освещения в мировых СМИ…
Еще раз вздохнув, посмотрел на нее, на трансформатор, какая–то очевидная мысль стучится в череп, но никак не может привлечь мое высокое внимание.
— А что, если, — сказал я медленно. — Нет, это не вам, ваше величество. Это я сам себе, надо же поговорить и с умнейшим человеком… Если я вернулся из вашего мира в свой в тот же миг, когда меня туда втянуло, то… выходит… что выходит?.. Да что у меня за мысли, чересчур шустрые, сразу разбегаются, вдруг да работать заставлю! Ах да, значит, в оставленном мире время останавливается, замерзает. Нет, на самом деле не останавливается, но для наблюдателя, как сказал Эйнштейн, замедляется до бесконечности…
Она сказала с неудовольствием:
— Что за Эйнштейн? Ваш маг?
— Точно, — согласился я рассеянно, — в общем, я вылетел отсюда за три минуты до конца матча, пробыл в вашем мире несколько недель, но вернулся в тот же миг за три минуты до конца того же матча… Ладно, не в тот же, на миг позже. На фемтосекунду. Значит…
Я задумался, она сказала повелительно:
— Что значит?
— Это значит, — повторил я, с трудом нащупывая слова, будто ловил в мешке последние зерна, — это значит, что… ага, это значит, что возможно, только возможно, вы появитесь в лаборатории Рундельштотга в тот же момент, как и попали сюда!.. Здесь прошло двое суток… правда, двое?., а то мне показалось, целая вечность… а там всего миг, называемый… гм… в общем, будьте готовы, что ничего без вас не произошло и все вам придется решать самой, как вы и жаждете…
Она смотрела с недоверием, не понимая, как это возможно, но мне воспринимать такое легче, никто не понимает природу пространства–времени, темной материи и черной энергии, но они есть, так что некоторые вещи нужно принимать, не пытаясь их понять, как и женскую логику.
Сейчас, подумал я, Рундельштотт все еще стоит, глядя вытаращенными глазами на исчезающие в портале Зеркала Древних наши с королевой ноги. И будет стоять столько, сколько мы пробудем здесь…
Она сказала резко:
— Ты что задумал?
— Заметно? — пробормотал я.
— Я королева, — напомнила она надменно. — Я должна все замечать. И делать выводы!
— Пойдемте, ваше величество, проверим мою гипотезу.
Мы вернулись в гостиную, я перешагнул через распростертого чифа и подошел к стене, через которую провалился столько дней назад и откуда вывалился обратно в ту же секунду.
— Установка Рундельштотта, — проговорил я медленно, — еще может работать… Трансформатор только поддержит ее работу!.. Это значит, что можно попробовать уже сейчас, на половинной мощности!
Очень осторожно я вытянул руку и коснулся самыми кончиками стены. На миг ощутил твердую поверхность, но чуть нажал, и пальцы начали погружаться, как же легко, словно стена не стена, а вставшая вертикально поверхность тихого озера.
— Работает! — вскрикнул я возбужденно. — Все еще работает!.. Ваше величество, давайте скорее сюда!..
Она подошла с понятной нерешительностью, установка Рундельштотта уже тогда, двое суток назад, закрывала портал, зыркнула на меня недоверчиво.
— Разве такое возможно?.. Зеленая полоска еще не подошла…
— Да, — сказал я быстро. — Не тяните, ваше величество!.. Вам нельзя оставаться с тремя трупами.
Она спросила:
— А тебе?
— Мне тоже, — признался я, — но как–то выкручусь… наверное.
Она протянула руку и тоже потрогала стену.
— Уже нет, — произнесла упавшим голосом. — Не успели. Закрылось…
Я воскликнул:
— Как нет? Я же только что…
Она смотрела, как я, доказывая свою правоту, с силой сунул руку в стену и погрузил до локтя, а потом почти по плечо.
— Видите?
— Да, — ответила она. — Теперь да.
Злобное торжество прозвучало в ее голосе. Я не успел шевельнуться, как меня с силой ударило сзади, словно я оказался на поле среди регбистов.
Королева еще и обхватила обеими руками, а я ощутил, как проваливаемся в эту чудовищную дыру пространства–времени.