5
Следующие дни прошли, как в тумане. Розовом, сладком, словно клубничный зефир, тумане.
Он проводил со мной всё своё свободное время. Он показал мне Кремль с его Спасской башней, соборами и Царь—колоколом. Мы прошлись по Красной площади, и заглянули в мавзолей, откуда я вылетела бледная, как смерть. Ну, или с оттенком серости на лице, как у товарища Ленина.
Он показал мне Новый Арбат ночью, и я почувствовала себя героиней фантастического блокбастера – все эти огни и мерцание, слайды и вывески, тонны стекла и бетона. Для меня, жительницы города, в котором высоток насчитывается ну, штук восемь, наверное, это было – как шаг в будущее.
Я влюбилась. Влюбилась, пожалуй, впервые в жизни; бесповоротно и без оглядки. Я влюбилась в эти горячие сильные руки; в улыбку, из—за которой меня бросает то в жар, то в холод; в ровные интонации голоса и в короткий жест рукой, когда он поправляет свои длинные золотистые с рыжинкой волосы.
Влюбилась, дура. Влюбилась в этот огромный город; в эти проспекты, по которым мы гуляли вдвоём среди ночи. Влюбилась, забыв обо всём на свете. Влюбилась…
– Мы идём в клуб, – сказал Артур в один из наших совместных вечеров.
В руках у него был знакомый мне серый пиджак и чёрный бумажный пакет. Он вошёл в номер, коротко поцеловав меня в макушку; и протянул его мне, скомандовав привычными интонациями:
– Надевай.
– Что там? – тонкий картон зашуршал под моими пальцами, и я заглянула внутрь.
Ничего, кроме бумаги я не увидела.
– Надевай, Дюймовочка, – ласково пропел Артур, усаживаясь за столик у окна и открывая мой ноутбук, – Выходим через полчаса.
Пожав плечами, я вытащила содержимое из пакета и развернула бумагу. Моему взору открылась белоснежная атласная ткань, расшитая бисером и стразами. Они переливались в свете электрических лампочек, как драгоценные камни; а ткань приятно охолодила кончики моих пальцев.
– Красиво, – улыбнулась я, – Но зачем?
– Пойдём в SOHO, слышала о таком месте?
– Да, кажется, – я улыбнулась ещё раз, расправив ткань платья на кровати. Вырез на груди мне показался слишком глубоким, и я задумалась о том, есть ли у меня подходящее нижнее бельё, – Оно слишком откровенное, – задумчиво протянула я.
– Там строгий дресс—код, в джинсах тебя не пустят, – пробормотал Артур, что—то изучая в моём компьютере.
– Понятно, – я сняла гостиничный халат и ещё раз задумалась о наличии нижнего белья под такое платье.
Оглядев наряд ещё раз и оценив глубину декольте, я решила, что оно вообще не нужно.
– Поможешь? – я подошла к окну, и повернулась к Артуру спиной, чтобы он застегнул молнию.
Он что—то промычал, захлопнул крышку лэптопа и потянул меня за бёдра. Кончики пальцев пробежались по моей обнажённой спине и медленным движением потянули язычок вверх. Ткань плотно натянулась на моей груди, и я невольно проверила, не торчат ли мои соски из выреза.
– Что ты делаешь? – с ужасом пролепетала я, когда руки Артура забрались под юбку и потянули мои трусики вниз.
– Хочу, чтобы на тебе ничего не было сегодня, – шепнул он, продолжая стягивать с меня единственный приличный предмет гардероба.
– Нет! – я перехватила его запястья, – Я не буду разгуливать без нижнего белья.
– Будешь.
– Не буду, – я вцепилась в его руки, пытаясь остановить его, и сжала ноги.
– Никто не узнает, – Артур фыркнул.
– Я буду знать! Не надо, – проскулила я, когда он поднялся и обошёл меня, встав передо мной.
– Сними, – он наклонился, чтобы поцеловать меня, – Пожалуйста, – едва слышно шепнул он в мои губы.
Я что—то промычала, пока он ловко отвлекал меня, обхватив одной рукой за талию.
– Нет, – смогла выдавить из себя я, между чередующимися короткими и длинными поцелуями.
– Сними. Я хочу знать, что на тебе ничего нет.
– Нет, нет, не… – я замолчала, потому что он фактически засунул язык мне в глотку, приподнимая меня и усаживая на стол.
– Снимешь, – просипел он в мой висок, параллельно поглаживая кожу с внутренней стороны моего бедра, – И я сделаю тебе хорошо.
– Ты мне в любом случае хорошо сделаешь, – пробормотала я, и тут же закусила губу, потому что его пальцы пробрались мне между ног.
Артур хрипло рассмеялся и посмотрел на меня, сверкнув янтарным блеском в глазах.
– Тоже верно, – он снова коротко меня поцеловал, а потом состроил умоляющее лицо, – Сделай это для меня.
– Нет.
– А так? – он погрузил в меня палец, и я тихонько застонала.
– Нет, – выдохнула я.
– Так? – к первому присоединился второй, и теперь они поглаживали меня изнутри, заставляя мышцы живота сжиматься в сладкой истоме.
Я смогла только отрицательно качнуть головой, перед тем как запрокинуть её назад и крепко зажмуриться.
Он начал медленно двигать рукой, в томящем, неторопливом ритме, и с моих губ сорвался ещё один короткий стон.
– Да? – послышался откуда—то издалека его вкрадчивый голос.
– Нет, – упорно ответила я.
С глубоким вздохом он убрал руку и поправил моё бельё. Я сдвинула ноги и собралась спрыгнуть со стола, но Артур остановил.
– Вкусно, – сказал он, облизнув свои пальцы, а затем проведя ими по ложбинке у меня на груди, – Краситься будешь?
– Неа, – смогла промычать я.
– Правильно, ты у меня итак красивая, – промурлыкал он, целуя меня в подбородок, – Волосы распусти только.
Я послушно стянула резинку и встряхнула свою гриву руками. Артур ухмыльнулся и подмигнул мне:
– Ну хоть в чём—то ты слушаешься. Пошли.
Стянув меня со стола, он помог мне обуть единственные приличные туфли, которые я взяла с собой в Москву, и заставил покрутиться вокруг своей оси. Когда демонстрация моих достоинств была закончена, он надел пиджак, и мы вышли из номера.
Вечер был тёплый, ласковый и опьяняющий. Мы ехали по ночной Москве, слушая музыку и дразня друг друга ненавязчивыми касаниями. Его руки блуждали по моему бедру, обжигая и расплавляя мою кожу; я пару раз пробежалась по его плечу и пощекотала шею ноготками, от чего он довольно рыкнул. К тому моменту, как мы подъехали к ночному заведению, мои щёки раскраснелись, а в глазах появился игривый блеск. Артур поцеловал меня в подбородок и вышел из машины, чтобы открыть мне дверь.
Едва я ступила на асфальт и подняла глаза, мой рот удивлённо приоткрылся. Перед входом в клуб стояла очередь длинной почти до угла здания. Толпа воодушевлённо гудела, медленно продвигаясь внутрь.
– Пошли, Кира, – Артур потянул меня за руку и добавил, явно прочитав мои мысли, – Мы без очереди.
Аккуратно лавируя между людьми, он пропустил меня вперёд, держа руку на моей пояснице и поздоровался с мужчинами на входе. «Фейсконтроль» – подумала я, пока суровые дяди осматривали меня с головы до ног.
Всё это дело заняло не больше минуты, и вот я внутри. Рука Артура по—прежнему покоится на моей спине, медленно сползая в южном направлении; он тянет меня мимо широкой барной стойки, битком заполненной людьми, к лестнице. На втором этаже он снова тянет меня в сторону, а я только успеваю разглядеть антикварную деревянную мебель и прозрачный тюль на широких окнах, через который видны огни Москвы.
Я потерялась в проходах и коридорах, потому что Артур снова ведёт меня к лестнице, прижимая меня к своему телу железной хваткой. Только сейчас до меня доходит, что на каждом этаже играет разная музыка – если на первом и втором это было что—то расслабляющее, то едва моя нога миновала последнюю верхнюю ступеньку, мои внутренности пропустили через себя удары басов, и кровь загудела в венах ритмичнее и быстрее.
– Ты будешь что—нибудь пить? – крикнул он над моим ухом, и я вздрогнула.
Помпезно. Вот точное описание всему, что я увидела. Широкие диваны с бархатной обивкой и высокими спинками; лепнина на тёмных, окрашенных в фиолетовый цвет, стенах. Обилие драпировок бархатной тканью, старинные канделябры со свечами на столиках и даже на барной стойке. Цветы в больших глиняных вазах, маленькие подсвечники на полу. «Это вообще не опасно?» – мелькнула мысль в голове, но я тут же отмела её.
– Кира, – я снова услышала его голос, – Пойдём наверх, там поспокойнее.
Он потащил меня мимо танцпола к винтовой лестнице, а я невольно подняла глаза наверх и ахнула – над моей головой маячил массивный балкон с открытыми резными перилами. Оттуда вниз смотрели люди: в основном лица мужского пола, сканируя пространство взглядами и о чём—то переговариваясь между собой.
Я послушно переставляла ноги, думая подхожу ли я вообще этому месту, не выделяюсь ли я из толпы, как бельмо на глазу. Видимо, я не выделялась – потому что на меня никто не обращал внимания.
Артур подвёл меня к бару и поздоровался с двумя мужчинами, одарив их широкой улыбкой и что—то сказав на ухо. Я стояла рядом, как полуживая, не в силах даже моргать. Почувствовав его руку на своём плече, я услышала, что он что—то громко сказал мне, и сглотнула, по—прежнему судорожно ища либо осуждающие, либо небрежные взгляды.
– Малыш, разморозься, пожалуйста, – приглушённо сказал он мне на ухо, – Что ты будешь?
– Что—нибудь покрепче, – ответила я.
Кивнув с лёгкой улыбкой, он повернулся к бармену и низко наклонился над стойкой. Я по—прежнему оглядывалась, медленно моргая, пока мой взгляд не наткнулся на женское лицо.
Она была высокой брюнеткой. Волосы спадали крупными локонами почти до талии; платье в пол белоснежного цвета и расшитое серебром приоткрывало в разрезе красивые загорелые ноги. В её руках был высокий бокал с шампанским, и она о чём—то говорила с блондинкой, под стать ей. Её голова повернулась в мою сторону и глаза нашли мои, а затем медленно прогулялись вниз и обратно по моему телу. Уголки неестественно пухлых ярко—красных губ тронула полуулыбка.
– Держи, – в моей руке материализовался высокий стакан с чем—то коричневым, и я не думая сделала первый глоток.
– Почему она так на меня смотрит? – спросила я, не отводя взгляда от роскошной брюнетки.
– На тебе её платье.
Моё лицо, наверное, исказила гримаса ужаса, потому что, когда я посмотрела на Артура, он рассмеялся.
– Что—о—о?! – воскликнула я.
Он с обворожительной улыбкой кивнул девушке, и она кивнула в ответ. Потом он наклонился, чтобы поцеловать меня в лоб и откинул пряди моих растрёпанных волос с лица.
– Она дизайнер. Я снимал её последнюю коллекцию – это платье оттуда, – пояснил он.
Я быстро моргнула, и повернула голову, снова воззрившись на девушку. Она широко мне улыбнулась и подняла бокал изящным жестом. Я сделала то же самое и выдавила из себя ответную улыбку. Только сейчас я поняла, что её платье похоже на моё – не фасоном, но тканью и россыпью бисера под грудью.
– Ты как? – спросил он, обхватив меня рукой и увлекая от бара в сторону балкона.
– Пока не поняла, – ответила я с вымученной улыбкой, – Здесь так странно.
– Слишком?
– Да, немного слишком. Надеюсь, ты танцуешь, потому что я сейчас напьюсь и пойду в пляс, – я отпила ещё немного своего сладкого коктейля и посмотрела вниз на толпу двигающихся на танцполе людей.
– С тобой я буду делать всё, что угодно, – Артур наклонился и провёл чуть колючей щекой по моей щеке, – Хочешь танцевать – будем танцевать.
– А почему здесь в основном мужчины? – спросила я, покосившись взглядом в сторону.
– Они выбирают, – Артур развернул меня лицом к перилам и обхватил руками за талию.
– Выбирают – что?
– Не что, а кого. Посмотри вниз внимательнее.
Я последовала его совету и только сейчас смогла разглядеть небольшое количество девушек внизу, сидящих на диванах и креслах. Кто—то из них пил шампанское, но большинство просто держали высокие бокалы в руках и с безразличным видом оглядывали людей вокруг.
– Это то, о чём я думаю?
– Да.
– И ты притащил меня сюда? – я попыталась придать голосу воинственности, но алкоголь уже начал действовать на меня и немного ослабил моё возможное возмущение.
– Ты же со мной. Тебя никто не выберет, – Артур потеребил вышивку на моём платье прямо под грудью, и переместил пальцы ниже.
– А что было бы, если бы я была одна?
А вы бы удержались от подобного вопроса? Вот и я – не удержалась.
– Ты была бы внизу, а я стоял бы здесь и выбирал, – всё это он говорил тихим голосом мне на ухо, и я невольно напряглась и сжала ноги, – И выбирал бы я тебя.
– Ты мог бы опоздать, ты знаешь, – хмыкнула я с ехидной усмешкой, делая ещё один глоток.
– Я хорошо дерусь, так что ты в любом случае была бы моей, – он коротко фыркнул и погладил мой живот горячими руками.
Музыка начала проникать сквозь меня, и я невольно начала притопывать одной ногой, отбивая ритм.
You know I’m not one to break promises.
I don’t wanna hurt you but I need to breathe.
At the end of it all, you’re still my best friend.
But there’s something inside that I need to release.
– Эй, ты уже пьяная? – Артур повернул моё лицо, чтобы посмотреть на меня.
Из меня вырвался смешок, и я допила остатки напитка одним большим глотком. Затем я облизнула губы и подмигнула ему:
– Почти. Песня классная.
Громкий бит начинает проноситься по залу, и толпа радостно вскидывает руки. Я не могу удержать своё тело от движений, и начинаю крутить бёдрами в такт музыке. Кажется, я даже подпеваю, потому что Артур улыбается с каждой секундой всё шире и шире.
And it feels like I am just too close to love you.
There’s nothing I can really say.
I can’t lie no more, I can’t hide no more,,
Got to be true to myself.
And it feels like I am just too close to love you.
So I’ll be on my way…
До того, как я успела о чём—то подумать, он перехватывает моё запястье и тянет меня в сторону лестницы. Я бреду за ним следом, потряхивая волосами и глупо улыбаясь.
Внизу сквозь меня проходят лучи светомузыки. Неоновые: фиолетовые, синие и розовые; под ними моё платье становится ярким и сияющим, блеск камней и бисера на вышивке обжигает глаза. Я чувствую знакомые горячие ладони на своей талии, и позволяю им направлять моё движение. Чуть медленнее, чем надо, вправо и влево, по кругу; пока музыка снова не взрывается бешеным припевом, и я не вскидываю руки вверх.
Мои пальцы запутались в волосах, я наслаждаюсь этим моментом. Этот трек – он излучает секс, он пропитан им насквозь. Бешено—быстро и томно—медленно, потом снова бешено, пока одна мелодия не перетекает в другую; совсем не знакомую мне. Руки Артура сильно прижимают меня к нему, и я чувствую где—то в районе копчика его эрекцию и это заводит меня по—настоящему.
Почему пошлость рядом с ним превращается в эротизм? Почему похоть заменяется вожделением? Почему после его грязных, по их сути, прикосновений не хочется отмыться?
Музыка продолжает проникать в меня, и она мне нравится, хотя я её никогда не слышала. Это что—то русское, в меру ритмичное и мелодичное. Я вслушиваюсь в слова:
Санта Лючия, Санта Лючия
Санта Лючия, Санта
Делай, чтоб люди не обижали
Бедного музыканта.
Горячее дыхание обжигает мою шею и тянется выше – к уху. Я слышу знакомый голос, который тихо напевает слова, лаская меня мягким тембром. Громко смеюсь, не в силах совладать с эмоциями; но тут же резко замираю, когда чувствую прикосновение к своему бедру. Оно подбирается выше, под ткань платья и останавливается с внутренней стороны, опаляя чувствительную кожу.
– Нас никто не видит, Кира, – шепчет Артур, удерживая меня другой рукой, – Танцуй, просто танцуй и слушай.
Ничего святого, ну что в этом такого?
Задаю этот вопрос себе я снова и снова
Вот и ты готова, готова к обороне
Это значит, кроме меня тебя никто не тронет.
Я слышу, как кто—то выкрикивает эти слова, до тех пор, пока толпа не подхватывает их, а вместе с и ней голос, продолжающий шептать мне на ухо:
Мои глаза переключаются на твои губы
Я вижу, что им очень нравятся ночные клубы
Я так общаюсь, это между нами сугубо
Тебя я нежно—нежно; тебя я грубо.
Мои руки обхватывают его шею и зарываются в мягких волосах. Я чувствую, как земля уходит из—под ног, превращаясь в желе; когда его рука нежно гладит тонкую ткань у меня между ног. Он шумно выдыхает мне в ухо, и все мои внутренности плавятся от желания. Я не знаю, что это: алкоголь, музыка, или просто он – но я хочу его прямо здесь и сейчас, и я искренне пожалела, что оставила трусики под платьем.
Мы продолжаем двигаться, словно приклеенные друг к другу. Его член мягко трётся о мою спину сквозь ткань брюк и моего платья; рука продолжает гладить меня в неположенном месте; другая обхватила под грудью, так, что большой палец надавливал на сосок, практически торчащий из декольте. Я никогда не была гиперчувствительной, но сейчас меня била дрожь, а по всему телу расползались крупные, как горошины, мурашки.
– Пойдём… – голос Артура сбивается на хрип, – Выйдем на свежий воздух.
Я нашла в себе силы поднять подбородок и опустить его, имитируя положительный кивок. Его руки тут же исчезли и снова потянули меня к лестнице. Ноги плохо меня слушались, но я старалась их переставлять, чуть сжимая бёдра.
Он вывел меня на ещё один верхний этаж. Здесь тоже было многолюдно, но чуть спокойнее благодаря размеренной музыке. Люди толпились у стойки, или сидели на диванчиках вокруг бассейна.
Бассейна?
– Воды, – Артур обратился к бармену, – С газами.
Я бросала любопытные взгляды на кадки с пальмами, а потом до меня донёсся прохладный воздух, и я повернулась ему навстречу. В помещении не было стен и прямо передо мной была просторная терраса с шезлонгами и плетёной мебелью.
Кусочек оазиса в городе.
Я пошла в заданном направлении – на свежий воздух, и опустила руки на перила, завешанные горшками с цветущими петуниями. Когда я сделала глубокий вдох и выдохнула, мне показалось, что моё дыхание пошло белёсым паром, как будто на улице мороз.
– Держи, – раздалось сзади, и я резко обернулась, чуть качнувшись, – Тише, тише, малыш. Неужели тебе хватило одной порции выпивки, чтобы опьянеть?
Артур поддержал меня за локоть, а потом обнял мои плечи одной рукой и всунул в ладонь бокал с водой. Ледяное стекло обожгло пальцы, а я жадно выпила почти половину залпом.
– Я давно не пила, да и сегодня только позавтракала. А коктейль был очень крепким. Long Island?
– Да, – он кивнул с лёгкой улыбкой и прижал меня к своей груди, – Если бы я знал, я бы взял тебе кофе.
Я что—то промычала, утонув в его запахе, и прижалась щекой к его рубашке. Крошечные пуговицы чуть оцарапали мою кожу, но я отвлеклась от этого ощущения на стук его сердца. Поначалу он был быстрым, но постепенно замедлялся и становился ровнее.
Моим глазам открывался вид на вечернюю набережную. Фонари отражались в речной глади, мерцали и переливались на её поверхности, создавая иллюзию освещённости. Где—то вдалеке за высокими зданиями маячило почти опустившееся солнце и серые облака.
Подняв голову, я посмотрела на Артура. Выражение его лица мне не понравилось; оно было напряжённым, с натянутой на него улыбкой. Я нахмурилась, но он быстро поцеловал меня в висок.
– Я отойду, мне нужно позвонить. Хорошо?
– Да, конечно. Иди.
Он отступил и опустил руки; и я снова пригубила свой бокал с водой, поморщившись от прохлады. Артур отошёл от меня на небольшое расстояние и вытащил мобильник из кармана брюк. Набрав чей—то номер, он приложил трубку к уху, подмигнул мне, и отвернулся.
Я не слышала его разговора, но по его напряжённой спине я поняла, что это что—то серьёзное. А раз серьёзное – значит мешать нельзя. Продолжая потягивать свою воду, я повернулась к перилам и погладила лепестки цветов кончиками пальцев. Потом посмотрела вдаль на ночной город и сделала глубокий вздох, запоминая запах и вкус Москвы.
– Мы договорились, – громкие интонации вырвали меня из моей нирваны, я повернулась боком и покосилась на Артура, – Чтобы через полчаса духу твоего не было. Это не обсуждается.
Он фактически орал в трубку и мне снова это не понравилось. Непривычно было видеть его таким напряжённым.
– Я буду не один. Нет. Да, – продолжил он чуть поспокойнее, а затем его голос снова стих, и я ничего не расслышала; только увидела, как он повернулся, запустив пятерню в свои длинные волосы и растрепав их.
Артур ещё что—то сказал в телефон, а потом отключил его. Крепко зажмурившись, он отвернулся и вышел с террасы под деревянную крышу в сторону бара. Я понаблюдала за тем, как он двигается, ловко перемещаясь в толпе и возвышаясь над ней; а затем он исчез в приглушённом свете. Пожав плечами, снова отвернулась и закрыла глаза, позволяя прохладному воздуху ласкать мои пылающие щёки.
Вода в бокале закончилась, и я отставила его на небольшой столик справа от себя. Опустив ладони на перила, я снова начала искать глазами Артура и нашла его возле бассейна, беседующим с какими—то мужчинами. Он улыбался одной из самых своих красивых, но фальшивых, улыбок, пока его собеседники активно жестикулировали и хлопали его по плечу. Жёлто—зелёные глаза поднялись и нашли меня. Его улыбка засветилась и стала искренней. Я откинулась спиной на перила и положила на них локти, позволяя вырезу на моей груди разойтись чуть шире, чем позволяют приличия. Он коротко кивнул подбородком, приглашая подойти к нему; но я отрицательно покачала головой. Артур вскинул брови и из меня вырвался короткий смешок. И в этот момент рядом со мной раздался смутно—знакомый голос:
– Кира?
Я повернула голову и узнала Даниила, художника издательства.
– Даниил? Привет.
– Привет, – он улыбнулся, что я смогла определить только по блеску в глазах – его рот скрывала густая борода, – Отдыхаешь?
– Да, что—то вроде экскурсии.
– Одна?
Вот тут я немного напряглась. Что ответить? Сказать, что не одна – наверняка спросит с кем. А подставлять Артура, да и себя не хочется. Зачем плодить слухи о моём романе с фотографом в издательстве?
Я судорожно соображала, как выкрутиться из этой неприятной ситуации. Раньше меня выручал Джексон – он притворялся моим парнем и все дальнейшие вопросы отпадали сами собой. Но его не было рядом…
– Здравствуйте, Даниил, – ровный голос Артура прозвучал так неожиданно, что я подпрыгнула на месте.
– Здравствуйте, Артур, – они пожали друг другу руки и начали играть в гляделки, – Вы вместе? – Даниил кивнул в мою сторону и послал мне неуверенную улыбку.
– Да, мы вместе, – многозначительно ответил Артур и мне захотелось его прибить, – Как ваша работа с обложкой?
– А я её закончил. Кира одобрила, – Даниил снова посмотрел на меня с лёгким прищуром, и мне ничего не оставалось кроме как вяло улыбнуться.
– Я рад. Пойдём? – Артур обратился ко мне и водрузил руку мне на плечо, оттягивая меня в сторону, – Приятно было вас увидеть, Даниил.
– Мне тоже, – процедил тот сквозь зубы.
– Ты зачем это сделал? – прошипела я, когда мы отошли на приличное расстояние.
– Сделал что? – Артур сжал челюсти и потянул меня к лестнице, ведущей вниз, – Этот мудак тебя хочет.
– И что? – я скинула его руку и остановилась, чтобы привлечь его внимание, – Ты понимаешь, что ты подставил меня? И себя, кстати, тоже!
Его лицо удивлённо вытянулось и в глазах заплясали смешинки.
– В чём я тебя поставил? – игриво спросил он, обхватив меня за талию и притянув на себя.
– В том, что он теперь догадывается, что у нас ром… – договорить я не успела, потому что мой рот грубо заткнули поцелуем.
Я даже не успела закрыть глаза и увидела, что Артур тоже смотрит на меня. Потом его взгляд переместился в сторону, и я проследила за ним. На нас смотрел Даниил и ещё примерно с десяток человек.
Великолепно!
– Теперь он не догадывается, а знает, – промурлыкал Филатов с широкой улыбкой, – Поехали.
– Куда? – хлопнула глазами я.
– Ко мне домой, – спокойно отрезал он, увлекая меня вниз по ступенькам.
– Ты совсем спятил? – я выдернула руку из его хватки и чуть не рухнула вниз, прямо в объятья какой—то обжимающейся парочки.
– Поехали. Я всё тебе объясню.
– Нет, отвези меня в гостиницу, – вяло потребовала я, продолжая переставлять ноги и спускаться за ним следом.
– Мы поедем ко мне домой и это не обсуждается.
– Ты не можешь меня заставить, – продолжила бубнить я ему в спину.
Его голос стих, заглушаемой громкой музыкой и мы продолжили спускаться по широким лестницам вниз, пока не выбрались на улицу. Я послушно побрела к машине, просто потому, что там осталась моя сумочка с деньгами, документами и телефоном. Заберу её, поймаю такси и вернусь в Триумф. Только так, и точка.
«Он не может меня заставить. И я не хочу. Это неправильно» – повторяла мысленно я, как заклинание.
Артур открыл дверь с пассажирской стороны, но я не стала садиться, а открыла бардачок и вытащила оттуда сумочку-клатч. Выпрямившись, я попыталась отступить в сторону, но он заблокировал меня обеими руками.
– Куда собралась?
– В гостиницу.
– Нет, – отрезал он, – Сядь в машину.
– Нет, – я повторила его интонации и попыталась убрать его руку с крыши авто.
– Сядь. В машину. Быстро.
– Нет.
– Кира…
– Артур.
Глубоко вздохнув он посмотрел на меня и мягко надавил на мою шею, заставив пригнуть голову, и так же мягко подтолкнул внутрь салона.
– Залезай.
Я возмущённо зашипела, но всё—таки опустила свою пятую точку на сиденье, правда оставила ноги снаружи. Их тут же обхватили сильные руки и впихнули в салон. Дверь захлопнулась и щёлкнул центральный замок.
– Твою мать, – вырвалось у меня.
Артур обошёл свою БМВ и открыл водительскую дверь ключом.
– Продумал всё, засранец, – пробубнила я, когда он усаживался внутрь.
– Я извинюсь позже, – улыбнулся Артур, заводя машину.
Мне не оставалось ничего, только покачать головой и отвернуться к окну.
***
– Проходи, – меня снова мягко подтолкнули вперёд, и я переступила порог квартиры.
Чувствуя себя так, будто я воровка и влезла в чужое жилище без разрешения, я нервно переступила с ноги на ногу. Хотя, наверное, воровки так себя не чувствуют – это ведь их хлеб и обычная рутина…
– Разувайся.
Артур скинул свои туфли, и я последовала его примеру. Он отошёл в сторону, и прошёл широкую арку, щёлкнув выключателем на стене. Загорелся яркий свет, и я немного зажмурилась, а потом вытянула шею, чтобы заглянуть туда, куда он ушёл.
Где—то хлопнула дверца холодильника; зазвенело стекло. Послышались тяжёлые шаги, направляющиеся в мою сторону; и я обхватила себя руками. Кожа на плечах покрылась неприятными мурашками, когда Артур появился в арке и вопросительно приподнял брови:
– Проходи, чего застыла.
Я сглотнула, и пошла за ним, оглядывая скромное, но уютное убранство просторной комнаты.
– Ты будешь вино? – раздался откуда—то сбоку его голос, заставив меня вздрогнуть, – Присаживайся, – пригласительно махнув рукой на стол в центре комнаты, Артур спрятался в двух—дверном холодильнике.
Сделав шаг в заданном направлении, я осторожно прошла по тёплому полу и устроилась на мягком сером стуле с высокой спинкой. Артур хозяйничал на кухне, открывая бутылку белого вина и разливая его в бокалы. Он сосредоточенно посмотрел на меня, и направился в мою сторону.
– Зачем ты меня сюда привёл? – вырвалось у меня, от чего он замер на полпути.
– Это мой дом, – ответил он, медленно приблизившись и присев на краешек стеклянного стола, – Держи, – он протянул мне бокал, и я обхватила ножку дрожащими пальцами.
– А твоя не—жена?
– Я сказал ей, чтобы она уехала, – спокойно произнес он, отпивая вино.
Сделав глоток, я чуть сморщила нос от кислого вкуса, и потёрла переносицу указательным пальцем.
– И как она это восприняла?
– Нормально, – Артур вздохнул и отставил свой бокал на стол, звонко стукнув ножкой по стеклу, – Мы давно договорились не мешать друг другу.
Мои глаза чуть округлились, и я глотнула побольше вина, чтобы переварить эту информацию.
– У вас свободные отношения или вроде того?
– У нас нет никаких отношений. Долгое время. Мы просто живём вместе. В разных, – он сделал ударение на этом слове, – Комнатах.
– А почему не разъехаться? Зачем жить вместе, если нет отношений? – просипела я, и решила смочить горло ещё одним глотком.
– Обстоятельства, – Артур пожал плечами, и отхлебнул вина из своего бокала, – А ты почему живёшь с Джексоном? У вас же нет отношений.
– Мы дружим. Это тоже разновидность отношений, – саркастическим тоном ответила я, – И я не привожу домой своих любовников, – я запнулась и быстро добавила, – Кроме одного случая.
Я резко встала на ноги, чуть покачнувшись.
– Осторожно, – повысил голос Артур, подхватив меня за руку.
– Вино в голову ударило, – пробормотала я, – И что теперь? Ты привёл меня домой. Может проведёшь экскурсию?
– Здесь всего две спальни, и только одна из них моя, – он лукаво улыбнулся и пригубил вина, – Но можешь заглянуть в ванную, если интересно.
Я хмыкнула и начала мерить гостиную шагами, бросая взгляды на мебель и стены, увешанные фотографиями.
– Твои работы? – я кивнула на снимки и подошла к ним ближе, чтобы разглядеть внимательнее.
– Да. Лучшие, на мой взгляд.
Интересно. Я рассматривала большие портреты, с любопытством изучая разные женские лица. Блондинки и брюнетки, рыжие с крупными веснушками и даже одна особа с коротким ёжиком и кольцом в носу.
– Ты с ними со всеми спал? – брякнула я, не подумав.
За спиной раздался громкий смех, и я обернулась. Артур покачал головой и широко улыбнулся:
– Нет, я с ними не спал. По правде говоря, я спал всего лишь с одной своей моделью, и это вышло мне боком, – он ненадолго замолчал, о чём—то задумавшись, а потом снова заговорил, – Вообще—то с двумя.
– Это ты сейчас на меня намекаешь? – я невольно улыбнулась и шагнула вдоль дивана, стоящего у стены, к окну.
– Да.
– Я не модель, – я снова бросила на него беглый взгляд и потрогала тонкую штору, спадающую крупными складками с карниза.
– Я тебя фотографировал, – он пожал плечами и опустошил свой бокал быстрым глотком.
– От этого не становятся моделями, – пробормотала я, глядя, как он выпрямился и направился в мою сторону.
Не придумав ничего лучше, я развернулась и зашагала в прихожую, чтобы не дать ему к себе приблизиться. Не то, что я не хотела этого; просто пока не была готова.
Он привёл меня в свою квартиру. Квартиру, которую он делит с другой девушкой, с которой у него, якобы, нет никаких отношений. Я не знала, как к этому отнестись правильно; и, самое главное, как правильно себя вести в сложившейся ситуации.
Прихожая уходила длинным коридором в сторону спален, и я пошла знакомым маршрутом. Дверь в комнату, в которой я была здесь в прошлый раз, была открыта, и я бросила короткий взгляд на кровать и смятые простыни на ней. Напротив этой двери была другая, закрытая; и я направилась в её сторону.
– Не надо, – рука Артура остановила мою, когда я начала опускать ручку, – Не ходи туда.
– Почему? Там что, пыточная? – я вскинула бровь и надавила на ручку сильнее.
– Ты не должна этого виде… – попытался остановить меня он, но я уже раскрыла дверь и шагнула внутрь.
Первой в глаза мне бросилась массивная кровать с высоким деревянным изголовьем. Второй – стена, точнее то, что было на ней.
На меня в упор смотрела красивая девушка с большими светлыми глазами. Уголки её губ были приподняты в лёгкой улыбке, а рука держала длинные золотистые волосы на обнажённом плече. Её лицо было настолько невинным, что трудно было определить возраст, но крошечные морщинки в уголках глаз, подсказали мне, что она далеко не так юна, как кажется на первый взгляд. И это лицо занимало практически всё пространство стены, являясь украшением комнаты и её изюминкой.
– Тоже твоя лучшая работа? – сдавленно сказала я.
– Одна из, – тихо ответил Артур.
Резко развернувшись к нему лицом, я скрестила руки на груди:
– Давно вы вместе?
– Кира…
– Давно?! – я крикнула.
Господи, я крикнула. Мой голос эхом раскатился по комнате и приземлился в моих ушах. Он был гневным, обиженным, злым и… Отчаянным.
– Пойдём отсюда, – он оторвал мою руку от груди и вытянул меня из комнаты, плотно закрыв за нами дверь.
– Ответь, Артур, – я оттолкнула его, когда он попытался меня обнять, – Давно?
– Пять лет.
Моя рука сама поднялась в воздух и приземлилась на его щёку, оставив жжение в ладони и расцветающий красный след на его коже.
– Сволочь, – прошептала я, чувствуя, как глаза наполняются слезами, – Не смей меня трогать! – заорала я, когда его руки снова потянулись ко мне.
Не слушая мои возражения, Артур приподнял меня над полом и прижал к ближайшей стене. Я отчаянно вырывалась, и даже успела ещё раз съездить ему по физиономии, но потом он ловко перехватил мои запястья и поднял их над головой, продолжая поддерживать меня за талию другой рукой. Я болтала ногами, стуча пятками по стене и что—то визжала, до тех пор, пока он не закрыл мне рот поцелуем.
– Киира, – он растянул моё имя, тяжело дыша и не давая мне вырваться, – Она ничего для меня не значит.
– Ты… Ты… Лживый, – лепетала я, пока он затыкал меня, покусывая мои губы, – Ненавижу…
– Ненавидь, – продолжал бормотать он, осыпая горячими поцелуями моё лицо, – Только не уходи.
– Отпусти меня, – ровным голосом сказала я, напустив в него побольше льда.
Его пальцы на моих запястьях резко разжались, а другая рука мягко поставила меня на пол. Артур сделал шаг назад и посмотрел на меня взглядом, полным боли.
– Не уходи, – повторил он шёпотом, – Я прошу тебя.
– Ты недостаточно поигрался? – я одёрнула платье и пригладила смятую юбку, – Зачем я тебе нужна?
– С тобой я чувствую себя счастливым. Мне хорошо с тобой. Я лю..
– Заткнись, ради Бога! – перебила его я, не дав ему договорить, – Что ты можешь знать об этом? Живёшь с женщиной пять лет, а сам трахаешь бесплатных шлюх в своих поездках. Или это какой—то новый вид любви, о которой я ничего не знаю?
– Блять, ты можешь замолчать и послушать меня! – он резко встряхнул меня за плечи и взревел надрывным голосом, – Я живу с ней, потому что так надо. Но это скоро изменится, я обещаю.
Не сдержавшись, я расхохоталась. Нет, правда, слышать подобное было смешно.
– А зачем тебе что—то менять? – спросила я между приступами истерического хохота, – Тебе разве не хорошо и удобно так? С одной жить, трахать другую. Ну или других, у тебя же большой сексуальный аппетит. Что ты изменишь? Ты думаешь, я останусь в Москве, и буду ждать как она; уходить, когда тебе надо и возвращаться обратно? Это смешно. Ты мне не нужен.
Артур резко выпрямился и сжал мои плечи так сильно, что я заскулила.
– Не нужен?
– Нет, не нужен, – я кивнула и поморщилась от боли, думая о том, что опять у меня будут синяки.
– Не нужен? – он изогнул бровь и ухмыльнулся.
– Ты что, тупой? Тебе объяснить значение слов: «Не нуж…» – меня снова заткнули, прижав к разгорячённому мужскому телу.
– Докажи, что не нужен, и тогда отпущу, – Артур поцеловал меня, а потом прикусил мочку на моём ухе.
Молния на моём платье медленно поползла вниз, обнажённую спину обдало прохладным воздухом. Я вцепилась в ткань его рубашки на груди, сминая её пальцами; и сдавленно застонала, когда его язык прошёлся по чувствительной коже под подбородком.
– Нет, – смогла прошептать я, когда ловкие пальцы начали пощипывать мой сосок и кожу на груди, – Остановись.
– Ты этого не хочешь, – пробормотал он, снова обрушиваясь на мой рот поцелуем.
Всё остальное было как в дымке. Я чувствовала, как мои пальцы расстёгивают маленькие белые пуговицы и отрывают резкими движениями те, которые им не поддаются. Я ощущала каждое, даже мимолётное, прикосновение; горячую грудь на моей груди; ладони, сжимающие мои ягодицы, когда меня подняли в воздух. Я слышала сдавленные стоны и свои собственные всхлипы; чувствовала скольжение мужского тела по своему телу и шорох простыней на коже.
Он сжимал меня до боли, оставляя отпечатки своих ладоней на бёдрах, талии и шее. Что—то хрипло шептал в темноте; покусывал мои губы, плечи, соски и даже кое—что ниже. Я могла только ахать от удовольствия и мурлыкать ему в ответ.
– Скажи, что нужен, – пробормотал он, наполняя меня во всех мыслимых и немыслимых смыслах, – Скажи.
– Нужен, нужен, – смогла прохрипеть я, когда его бёдра задвигались в быстром темпе, не давая даже секунды опомниться, – Нуже—е—ен, – прокричала я в темноту, царапая его плечи ногтями.
И снова чёткое давление, идеальный ритм. То медленно—медленно, сжимая меня в объятиях; то быстро—быстро, чуть отстранившись и обхватив мои ноги ладонями. Снова медленно и снова быстро, пока я не начала задыхаться от бессилия и ощущения, что меня разрывает на части.
Кто я? Чёрная дыра, я начала впитывать всё вокруг, до тех пор, пока меня не переполнило, и я не взорвалась; оставляя после себя мириады звёзд и созвездий, галактик и солнечного света. Всё, что я могла – это кричать, сжиматься и выгибать спину, кусать свои губы и биться головой о мягкий матрас.
Где я? Если это космос, то почему он такой светлый и красочный? Почему я могу видеть радугу в чёрном небе; почему она переливается миллионом оттенков? Красный переходит в алый, багряный, бордовый; жёлтый отливает золотом; голубой похож на лазурь и плавно перетекает во все цвета бирюзы. А оранжевый… Он прекрасен, как чистый янтарь – светлый, прозрачный и дающий ровные блики в этой темноте; такой похожий на глаза человека, которого я…
– Люблю тебя, – шепчет знакомый голос, – Люблю.
Моя новорождённая вселенная снова взрывается, окрашивается в новые оттенки и наполняется счастьем. Я хочу оторвать частичку неё и поделиться этим со всем миром; подарить ему кусочек моего счастья.
«Я могу это сделать» – думаю я, – «Я напишу о ней».
