Хмель.
6 января
Канун Рождества я встретил в настроении духа откровенно приподнятом. Платона вытащили без потерь, со здоровьем полный порядок, и даже с Ириной вроде как помирился. Все замечательно просто, ну — почти все…
Я легко прогнал недобрые предчувствия, выпил таблетки и спустился в бар. Сегодня ожидался аншлаг, пришлось немного похлопотать по хозяйству, а когда подошел отчаянно зевавший Иван, я оставил его на хозяйстве и ушел в подвал, намереваясь сварить на пробу литров сто кофейного стаута.
А почему нет? Климат у нас суровый и располагает к приему внутрь согревающего, если делать пиво покрепче, кое-кто из постоянных покупателей точно заинтересуется. Еще и на кофейных зернах поставлю — как раз завалялся пакет; брал в бар, да никак не сподобился варить, растворимым обхожусь.
Пока возился с помолом солода и взвешиванием хмеля, разогрелась вода. Затем я поставил настаиваться затор и поднялся наверх. Позвонил в «Ширли-Муры», напомнил о своей просьбе прислать пару официанток, заодно уточнил, в какое время подъехать за сегодняшним заказом.
Только перелил в бак остуженное сусло и прибрался в подвале — пришла Ирина. Я отправил ее переодеваться в спальню, немного погодя тронулся следом: мириться. Помирились в итоге неожиданно даже для меня самого два раза подряд. Неплохо получилось. Наверстали упущенное.
После я оставил Ирину приводить себя в порядок и отдыхать, а сам съездил в «Ширли-Муры». Потом задержался в баре перекинуться парой слов с заглянувшим на огонек Клондайком. Тот рассказал о визите дознавателя из Лисьих Выселок, и промелькнуло в разговоре одно знакомое имя, которое если и не вогнало в ступор, то заставило серьезно напрячься. Николай заметил это, но я лишь покачал головой.
— Знакомое имя, а где слышал — не помню, — ответил, умолчав о том, что кондуктор Игорь Фомин работает в той же лаборатории, что и Бородулин.
Простое совпадение? Сомневаюсь.
Если уж на то пошло — второе покушение на меня было подготовлено из рук вон плохо, оно даже не подготовлено вовсе было, если разобраться; чистая импровизация. Будто кто-то срочно приказал исполнителям избавиться от неугодного человека. Или же — человека опасного?
В тот вечер я звонил насчет машины с отходами, в которой могли вывезти из Форта Платона. Попал на Фомина, он запаниковал и велел охранникам меня убрать, так? А когда покушение провалилось, застрелил водителя-экспедитора — единственную ведущую к нему ниточку.
Но зачем? Приказал Жилин? Или все несколько сложнее?
Игорь Фомин — кондуктор. Он работает в лаборатории, где варят таблетки, которые тащит в нормальный мир Платон. Бородулин особо не удивился, когда я предложил ему поставить что-нибудь работающее по ту сторону Границы. Да если разобраться, он меня к этому предложению в какой-то мере даже сам подтолкнул.
Так что получается — Виктор Петрович диверсифицировал каналы сбыта, а Фомину это не понравилось? И если поначалу он решил просто устранить конкурента, устроив покушение на Аляске, то теперь захотел перевести на себя чужую сеть? Это ведь только кажется простым делом организовать торговлю чудодейственным лекарством, на деле Платонов несколько лет бизнес раскручивал.
Хотели отобрать именно схему, а вовсе не окно? И кто хотел: Фомин или Жилин? Впрочем, это уже без разницы…
Сославшись на неотложные дела, я ушел наверх и позвонил Платону. Тот оказался дома.
— Привет, Серега, — поздоровался я с кондуктором. — Тут у меня вопрос один возник…
— Давай не сейчас? — замялся Платон. — Я не один просто. Да и не телефонный разговор. Вечером лучше подъеду…
Я посмотрел на мирно посапывавшую в постели Ирину и предложил:
— Я буду спрашивать, ты просто соглашайся или нет. Лишнего не говори. Это срочно.
— Ну хорошо! — сдался кондуктор. — Говори!
— Тебя к сотрудничеству склоняли, так? — спросил я, стараясь говорить как можно более расплывчато.
— Да, — коротко подтвердил Платонов.
— Транспортные услуги интересовали? Или точка доступа?
— И то, и другое.
— А на той стороне? Что-то из наших дополнительных приработков?
Тут Платон надолго замолчал и даже, как мне показалось, на кого-то шикнул.
— Ну? — поторопил я его с ответом.
— Было, — признал кондуктор.
Сердце нервно екнуло, и я быстро уточнил:
— Оттуда или отсюда? — имея в виду серебро, которое Платон тащил «оттуда», и лекарства, которые он переправлял «отсюда».
Платонов понял меня правильно.
— Отсюда, — сообщил он. — Сначала предлагали отдать сеть полностью, под конец обещали даже в долю взять.
— В долю? Ну-ну, — хмыкнул я. — Ладно, не буду задерживать. Приедешь — поговорим, только один не выходи — Митю дождись…
Серега что-то буркнул в ответ и повесил трубку. Поинтересоваться целью моего звонка он не удосужился. Нет, я в любом случае что-нибудь да соврал бы, но так даже напрягаться не пришлось.
— Что-то случилось? — спросила Ирина, когда я зажал лицо в ладонях, осмысливая услышанное.
— А? Нет, спи.
Я быстро собрался, взял куртку и вышел за дверь. Ключи от машины просить у Николая не пришлось, пикап арендовал у него на весь день. Быстро побросал в кузов немногочисленные сегодня мешки с дробниной и выехал со двора.
Похитители знали о таблетках, которые Платон возил в нормальный мир, более того — имели к ним доступ. И нужна им была именно его сеть распространения, а не окно или услуги перевозчика. Работать за процент? Чушь собачья! Сказки для самоуспокоения. Контролировать кондукторов невозможно. Они не привязаны к двум конкретным точкам пространства, ходить через знакомое окно им просто-напросто проще, и не более того. Платон мог прервать сотрудничество в любой момент; он это знал, и похитители знали это тоже.
Все, что им требовалось, — это заполучить чужую сеть распространения. Именно поэтому пытались устранить меня. Убили бы — и Платон стал куда сговорчивей. По большому счету, без моих поставок смысл в этой схеме для него пропадал начисто. Мог бы согласиться на предлагаемые условия и без мордобоя. Только вот отпускать его живым никто не собирался…
Первым делом я заехал на Колхозный рынок и отдал Климу причитающийся ему чек от Торгового Союза. Попутно попытался определить возможную слежку, но нисколько в этом не преуспел. Впрочем, маршрут у меня был сегодня обычней некуда — после рынка я поехал в Луково, повидаться с Бородулиным.
— Ну надо же, кто пожаловал! — покачал головой чистивший нападавший на тропинку снег Лымарь, когда я остановил пикап перед воротами и выбрался наружу. — Давно не виделись!
— Принимай товар, — откинул я задний борт кузова.
Семен прислонил лопату к забору, вытащил крайний мешок и понес его к сараю. Я вслед за ним прошел во двор и спросил:
— Хозяин дома?
Лымарь обернулся и прищурился:
— Не просто так приехал, да?
— Поговорить надо.
— Хорошо, позову. — Семен занес мешок в сарай и ушел в дом. Пару минут спустя появился обратно и как ни в чем не бывало направился к пикапу.
— Ну и? — озадачился я.
— Сейчас выйдет, — просто ответил Лымарь и продолжил таскать мешки в сарай.
Виктор Петрович появился минут через пять. Застегнув тулуп, он степенно огладил рыжеватую бороду и закурил неизменную папиросу.
— Случилось чего, Слава? — спросил он, выкидывая в снег потухшую спичку.
— Случилось, — подтвердил я, не обращая внимания на идущий от собеседника крепкий табачный дух и запах перегара.
— Ну, — хмыкнул Бородулин, — излагай.
Я замялся. И дело было даже не в смолкших за спиной шагах Семена — просто не знал, с чего начать разговор.
— Поправьте меня, если ошибаюсь, но таблетки уходят на ту сторону не через меня одного.
— Допустим, — спокойно улыбнулся химик.
— И так сложилось, что второй ваш покупатель узнал о конкурентах и попытался моего перевозчика, так скажем, вывести из игры.
— Ты по этому поводу в лабораторию приезжал? — спросил вдруг Виктор Петрович.
— По этому, — подтвердил я. — Шухер вышел изрядный, человек наследил.
Бородулин покачал головой.
— Не так сильно наследил, если ты пытаешься выяснить его имя через меня.
— Да не нужно мне его имя, — поморщился я. — Знаю я его, Игорь Фомин…
Догадка оказалась верна: химик при этих словах явственно изменился в лице.
— Лично мне — плевать, если кто-то тащит через Границу ваш товар помимо нас, но похищения и покушения вредят бизнесу. Мой человек находится под колпаком контрразведки, они такого не любят.
— Он в курсе? — нахмурился Бородулин. — В курсе, у кого ты закупаешься?
— Нет, — честно ответил я. Мне как посреднику сводить напрямую другие звенья цепи не было ни малейшего интереса. — Но с Фоминым надо что-то решать. Он всех нас палит.
— А с чего ты взял, что это он?
— Виктор Петрович! — поморщился я. — Ну что вы, в самом деле? Ну наследил он, наследил! Жадность — это плохо, понимаете?
— И что ты предлагаешь?
Ничего предлагать я не собирался, поскольку просто рассчитывал получить подтверждение своей догадки и уже его получил. Но с другой стороны — убери мы сейчас Фомина, это ничего не изменит, лишь добавится новых проблем.
Я постоял, посмотрел по сторонам. Потом буркнул:
— Ну не мне же объяснять ему, что такое хорошо, а что такое плохо?
— Слава, — вздохнул Виктор Петрович. — У тебя конфликт с конкурентом, решай его. Но учти — Фомин берет товара не меньше твоего, и если с ним что-то случится, свои потери мы переложим на тебя. Понимаешь?
Я кивнул.
— А если сломаешь схему, мы просто прикроем лавочку. И кому тогда хуже будет?
Хуже? Не знаю. Мне — точно конец. Думаю, Бородулин со мной работать стал только потому, что я без его таблеток долго не протяну. Сдать его той же контрразведке — все равно что подписать себе смертный приговор с отсрочкой на несколько месяцев. При этом я умру, а химик просто дохода лишится. Таких специалистов никто трогать не станет.
— Так что не буди лихо, пока спит тихо, — предложил Виктор Петрович и выкинул окурок папиросы в пустую картонную коробку у крыльца. — Пусть все идет, как идет. А с Игорем… с Игорем мы поговорим.
— Да поздно разговоры разговаривать! — вырвалось у меня.
Меж лопаток пробежал неуютный холодок, словно стоявший за спиной Лымарь уже примерялся, куда ударить, но я отступать не собирался.
— Вот вы, Виктор Петрович, умный человек. Так почему вы считаете, будто для меня самое главное — это деньги? Я не жадный, я доволен тем, что имею, и не завидую чужим успехам. Некогда завидовать, работаю. И сейчас я пришел не о переводе на себя чужих сделок договариваться, а предупредить о грядущих проблемах. Вас предупредить, между прочим.
— Да ну?
— Как вы верно заметили — я от вас завишу куда сильнее, чем вы от меня. Вы свой товар всегда продадите — не этот, так другой, — а мне без таблеток никак. Поэтому очень, очень сильно не хочу, чтобы с вами случилось что-нибудь плохое.
— Это угроза? — послышалось из-за спины.
— Нет, Семен, это не угроза, — обернулся я к Лымарю. — Думаешь, моего человека Игорь лично похищал? Или нанимал кого-то? Черт! Серьезно? Он с Темой Жилиным связался! И люди Жилина за него всю грязную работу сделали. А как часто Жилин оказывает кому-то услуги, не получая ничего взамен? Я вам скажу: никогда! Так на кого теперь работает Фомин, на вас или на него? Как думаете?
Семен вопросительно посмотрел на Виктора Петровича, тот достал очередную папиросу и задумчиво повертел ее меж пальцев, разминая.
— По идее, я теряю больше всех, — продолжил я. — Но и вы тоже только теряете. Да — у вас отличная охрана, но в итоге придется либо делиться с Жилиным, либо каяться и просить защиты у работодателя. Вас простят, конечно, но схема начнет приносить доход кому-то другому. И вполне возможно попросят на промзону жить перебраться, для собственной безопасности. Оно вам надо?
— Доказательства у тебя есть? — прямо спросил химик.
— Которые в дело подшить можно — нет. Косвенных — полно. Не верите мне — собственные связи задействуйте.
— Задействуем, — кивнул Виктор Петрович. — Обязательно задействуем. Жди звонка. А пока — никому ни слова. Очень рассчитываю на твое благоразумие. Как ты верно заметил, я потеряю только деньги. Я, но не ты.
Напоминание о том, что я на крючке у химика, показалось мне совершенно излишним, но устраивать по этому поводу истерик я не стал. Просто развернулся и зашагал на выход.
— Жду звонка, — громко произнес, шагнув на улицу.
Нехитрый способ оставить за собой последнее слово слегка поправил пошатнувшееся душевное равновесие, и за руль я забрался уже собранным и спокойным.
Вот интересно, Бородулин действительно не может сразу мне пилюль на пару лет вперед поставить или с самого начала решил на коротком поводке держать? Вопрос. Про строгий учет реактивов — это он складно рассказывал, но, быть может, не только в этом дело?
Быть может — да…
