Глава 16
– Ты как? – спросил Джона. Он лежал на спине рядом со мной и пытался отдышаться.
Я вытянула вперед обе руки – ура, слушаются! – и пошевелила пальцами. Посмотрела на Джону и ответила:
– Вроде ничего…
Джона – воротник на белой рубашке-поло задран, темные джинсы превратились в лохмотья – приподнялся на локте, провел рукой по густым взлохмаченным волосам. Он смотрел на меня и видел, что я наблюдаю за ним.
В его взгляде не бушевало пламя: глаза обрели привычный оттенок, опущенные уголки губ выдавали тревогу. Я успокаивалась. Джона переживал за меня, поэтому вернулся и помог. Его взгляд затягивал, и я не противилась: мне, как маленькой девочке, очень хотелось содрать корочку с разбитой коленки и испытать сладкую боль.
Плевать на здравый смысл! Хочу, чтобы меня немедленно кто-нибудь обнял. Не буду даже думать о Гэбриеле с Анорой!
Я поднялась на колени и уткнулась Джоне в плечо. Его руки обвили меня. Я не вырывалась и, глядя ему в глаза, искала его пересохшие губы. Он нервно вздохнул, понимая, что будет дальше.
– Ты мне ничего не должна… – проговорил он, но по тому, как он провел языком по губам, я поняла: он хочет меня.
Усилием воли отодвинув на второй план все тревоги, я прижалась к губам Джоны и поцеловала его – глубоко, долго и нежно. Зеленый свет был дан. Вампир взял мое лицо в ладони и чуть отстранился, поглаживая мои скулы большими пальцами. Густая чернота в глазах быстро погасила редкие ореховые искорки. Став хозяином ситуации, он ответил таким горячим и страстным поцелуем, что сомнений не осталось: слишком долго он ждал этого момента.
Все же Джона не прав: должок за мной есть, и нет лучшего способа его вернуть. Губы вампира оказались мягкими и сладкими, с привкусом корицы.
Отдаваясь запретному наслаждению, я вдруг осознала, что в этом мире есть не только мы с Джоной: где-то совсем рядом Гэбриел. Сначала я почувствовала его присутствие, затем услышала шаги – все громче и ближе, осколки трещали под ногами.
Его поцелуй с Анорой лишь подтвердил мои подозрения. Чувство ко мне, в котором он так горячо меня убеждал, было лишь стремлением найти меня прежнюю, а не теперешнюю. Я умерла тогда, а он продолжал жить. Теперь настал мой черед жить без него, разве нет?
Джона неохотно прервал поцелуй и отодвинулся. Склонил голову к правому плечу, прислушиваясь к шагам Гэбриела. Затем быстро коснулся моих губ и отполз в сторону.
Появился Гэбриел. Подхватив меня под мышки, поднял на ноги. Уткнулся лицом в волосы, прижимая к себе. Джона тоже встал и теперь сосредоточенно стряхивал с рубашки осколки тарелок. Я вырвалась из рук Гэбриела и подошла к Джоне.
– Элихио вернулся в Третье измерение. Он умеет управлять трещинами… – заговорил ангел.
Вампир тревожно поднял бровь.
– Что-то новенькое. Такого раньше не было.
Гэбриел за руку притянул меня к себе.
– Я же велел тебе уехать! Тебя могли убить или еще хуже…
Он быстро окинул меня взглядом. Я вся дрожала. На влажную кожу и насквозь мокрую одежду налип пепел сгоревшего Майкла и других вампиров. Как только я поняла, чем именно перемазана с головы до ног, я бросилась к крану, раковины под которым теперь не было, открутила на полную мощность и принялась отмывать руки и лицо.
Смрад от расплавившейся краски постепенно улетучился, удушающий дым рассеялся, пламя потухло, враги ушли.
Стоя спиной и к вампиру, и к ангелу, я процедила сквозь зубы:
– К счастью, Джона спас меня.
– Я не знал, что ты в доме, – поспешно ответил Гэбриел, боясь, что всплывут подробности, о которых Джоне знать не следовало. – Только когда…
Я ровным голосом перебила его:
– Иди проведай Анору.
А с чего бы я стала церемониться? В каждое слово я вложила столько горечи, сколько могла. И повернулась, чтобы увидеть реакцию Гэбриела. Я встретилась с ним взглядом.
– С ней все в порядке. Она же вампир. Думаю, ее раны успели затянуться, – ответил он удивленно.
И тут в кухню ворвалась Анора: фурией влетела через дверной проем, ударом ноги отбросив с дороги валявшуюся дверку холодильника. Ее еще недавно обугленная кожа вновь была бела и свежа.
– Милый, вы случайно не обо мне вспоминали? А то уши горят, – сладким голосом уверенной в себе женщины пропела Анора. В отличие от меня она не выглядела так, будто только что вернулась с фронтов Третьей мировой: волосы ниспадали блестящей волной, подчеркивая безупречный персиковый оттенок кожи с аккуратными веснушками. Миниатюрная вампирша была безупречна – и это бесило.
Находиться с ней в одном помещении я не могла. Раз уж она так нужна Гэбриелу, я мешать не стану. Хотя от одной этой мысли становилось тошно.
Вжав голову в плечи и избегая смотреть на Гэбриела, я покинула разгромленную кухню. Наверху в комоде должны лежать мои документы. Настало время уходить.
«Лайла, между нами с Анорой ничего нет».
Гэбриел позвал меня сразу, без колебаний, но вслух, чтобы она слышала, говорить не решился. Я разозлилась еще сильнее. Сердце стучало, как безумное, ревность не давала дышать. Пусть знает, что именно я видела.
«Мне так не показалось, когда ты целовал ее. Ты любишь ее, я чувствовала…»
Хотелось высказать ему все до конца, но вмешался Руадан, не подозревавший о нашем с Гэбриелом мысленном диалоге:
– Чесси, девочка, что ты здесь делаешь? Разве Гэбриел не отправил тебя? Надо найти Брук с Майклом и уезжать. Тут опасно.
Появились Анора с Джоной, и я направилась к лестнице, вернее, к тому, что от нее осталось. Пытаясь подняться по искореженным ступенькам, я бросила компании внизу:
– Майкл умер. Большая его часть размазана по мне.
И я указала на блузку: благородный оттенок слоновой кости от пепла стал грязно-серым.
Повисла гробовая тишина. Пораженные моими словами, все смолкли. Гэбриел растерянно ступил на лестницу, но я не остановилась и продолжала подниматься наверх.
– Майкл помог Элихио найти нас, но тот все равно его прикончил. Сделки с дьяволом до добра не доводят.
Я хотела не только рассказать правду о гибели Майкла, но и предупредить остальных вампиров, чтобы им неповадно было так поступать. Хотя вряд ли кто-нибудь из них готов предать друзей. Может быть, только Анора…
Джона задумчиво потирал голову, переваривая новость.
Наконец мне удалось добраться до развалин своей комнаты. Шкаф разлетелся в щепки, кровать проломлена посередине. Зато туалетный столик в углу уцелел. Ящик выдвинулся со скрипом. Вынув из конверта поддельные права и паспорт, я с грохотом задвинула его обратно.
– Помочь? – спросил Гэбриел.
Похоже, он мнется на пороге. Я не обернулась. Тогда, оставив колебания, он быстро пересек комнату и встал у меня за спиной.
– То, что ты чувствовала, – не любовь к Аноре. В тот момент между нами установилась связь, поэтому ты уловила мои переживания. Я не люблю ее, и причин лгать тебе у меня нет. – Он говорил спокойно, взвешенно.
– Поэтому ты взгромоздился на нее и целовал? – поинтересовалась я, глядя на отражение в зеркале, треснувшем от моего удара.
Теплые крепкие руки Гэбриела обхватили меня. Он уткнулся подбородком мне в макушку и вздохнул.
– Я не целовал ее. Я прятал ее от света, которым уничтожал вампиров. Попади на нее свет, ей бы тоже наступил конец. Я защищал ее. И это она поцеловала меня, а не я ее. Согласись, разница есть.
У меня земля ушла из-под ног. Так хотелось ему верить, тем более что я сама видела, как Анора накинулась на моего ангела. Решимости немедленно уехать значительно поубавилось – в том числе и потому, что Гэбриел так нежно и крепко обнимал меня. В кармане завибрировал телефон Гэбриела. Я достала аппарат – сообщение от Аноры: «Милый, пора ехать. Рада, что мы будем только вдвоем».
Вырвавшись из объятий, я швырнула Гэбриелу телефон. Он растерянно поймал его.
– Что такое, Лайла?
В углу комнаты валялся мой рюкзак. Я пробралась к нему по кускам штукатурки и деревянным обломкам, вытащила сложенную куртку, оглянулась: Гэбриел читал сообщение.
– Она едет с тобой! – кинула в него обвинение.
Он кивнул.
– Желаю вам хорошо провести время вдвоем. Благодарю за помощь. Долги верну. А теперь мне пора.
Я вышла из комнаты, не оглядываясь. Сил не было, меня мутило. Я проскочила мимо Джоны и Руадана, по-прежнему стоявших в холле, и зашагала к воротам. Надо бы найти место, где можно вымыться и переодеться, но в этом доме я больше ни секунды не останусь.
На полдороге к развороченным воротам передо мной возник Гэбриел. Он преградил путь, навис надо мной, не давая пройти.
– Ты думаешь, я позволю тебе уехать?
Я подняла на него красные, опухшие от слез глаза.
– Думаю, это не тебе решать. Чего ты вообще распереживался? У тебя есть Анора – уже сто лет как есть. А со мной ты знаком минут десять. Из-за меня у тебя, да и у всех остальных, сплошные проблемы.
Гэбриел попытался взять меня за руки, но я вывернулась, обошла его, а он снова встал передо мной, не пуская, и схватил за запястья.
– Уехать одной я тебе не позволю. А между мной и Анорой ничего нет – это правда, – обиженно сказал он, гладя мои ладони.
– Да? А вот она так не думает. Ты же не меня берешь с собой, а ее! Объясни, почему!
– Потому что не знаю, как она поведет себя по отношению к тебе. Она поедет со мной – так безопаснее, – объяснил он тоном, не терпящим возражений.
Ямочки на щеках Гэбриела стали еще глубже. Запомню его таким: точеные и в то же время мягкие черты лица. Да, он обидел меня, но вдруг никогда мне больше не придется любоваться этими ямочками? Дотронувшись большим пальцем до одной из них, я улыбнулась – нельзя упускать такую возможность. На улице почти стемнело, но Гэбриела окутало ровное, мягкое сияние.
– Тебе виднее, – съязвила я.
Кое-что я знаю о себе наверняка: я склонна заморачиваться. А меняться не в моих правилах. Гэбриел, тяжело вздохнув, привлек меня к себе. Я пыталась сопротивляться, а он пригладил мои волосы, крепче сжал в объятиях, положил ладонь на талию, втянул мой запах, и я тоже воспользовалась последним шансом насладиться цитрусовым ароматом его тела.
– Чесси! Пора ехать! – донесся из темноты голос Джоны.
Гэбриел не шелохнулся. Я сама отодвинулась от него.
Джона с несколькими сумками у ног стоял позади нас. Дух перехватило от того, как он выглядел на фоне огромной луны.
Взвизгнули шины: Руадан подъехал на «Рэндж Ровере». Опустив стекло со стороны пассажира, он повторил то же самое, только в более вежливой форме:
– Девочка, ты готова?
– Я… я, пожалуй, поеду одна. Но все равно спасибо. Спасибо всем вам. Но больше не надо из-за меня рисковать.
Появились Брук с Анорой. Я поежилась. Благодарить Анору не хотелось. Гэбриел напрягся. Он собирался спорить со мной, но Руадан среагировал быстрее: подскочил и ловким движением запихнул меня на пассажирское сиденье.
– Руадан, я…
– Девочка, сейчас не время упираться. Хочешь не хочешь – ты отправишься со мной. – Руадан уговаривал меня, как добрый отец строптивую дочь, одновременно стягивая с моей спины рюкзак.
Анора подошла к Гэбриелу, взяла его за руку – специально, чтобы задеть меня, – и томно посмотрела на него. Но ангел смотрел только на меня. Надеюсь, вампирша это заметила.
В порыве ревности я заявила:
– Ладно. Но Джона тоже поедет с нами.
Гэбриела передернуло.
– С удовольствием. – Джона не растерялся и тут же бросил сумку в багажник.
– Я тоже, – взвизгнула Брук, жестом приказывая вампиру, чтобы он погрузил и ее чемоданище.
Спорить он не стал: сунул ее багаж, захлопнул крышку, и через мгновение парочка сидела на заднем сиденье.
Руадан и Гэбриел недовольно переглянулись. В другой ситуации такое распределение попутчиков вряд ли бы им понравилось, но сейчас времени на споры не было. С каждой минутой возрастал риск, что Элихио вернется.
Гэбриел постучал по стеклу с моей стороны, когда Руадан уже был готов тронуться с места.
– Возьми…
Он протянул мне телефон. Наши руки соприкоснулись, и внутри у меня все сжалось.
– Пусть он всегда будет с тобой. Звони, когда захочешь…
У меня из глаз полились слезы – так тает и растекается тронутая водой акварель.
«Умоляю, не злись. Я очень скоро вернусь».
Ответить я не успела: Руадан вдавил педаль газа в пол, и машина с визгом рванула в темноту, как в настоящем боевике.
Не успела силуэт Гэбриела скрыться во тьме, как я уже пожалела обо всем, что наговорила. Нужно было сказать, что я люблю его, что готова бороться за него, за нас. Нужно было сказать, что доверяю ему, но тогда бы я покривила душой. Он многое скрывал от меня, а я не понимала, какие между нами могут быть тайны.
Но по совести, я тоже не была с ним абсолютно откровенна. Не спешила выкладывать про Тень, даже не упомянула, что и сегодня она была в доме. А ведь я могла поделиться с ним, объяснить, что она появляется в опасные для меня моменты, но я не знаю, кто она такая.
Вспомнилось, как прядь длинных черных волос коснулась моей щеки. А дальше все как в тумане – я успела привыкнуть к тому, что с ее исчезновением в памяти остаются провалы. Она появилась – это я помню, а что произошло потом – нет. Она исчезла, когда Гэбриел нанес световой удар с порога кухни? Или мне показалось? А вообще, Гэбриел сам виноват: то, за чем я его потом застукала, к разговорам не располагало. Да и как объяснить про Тень? Одни только воспоминания и мысли о ней странно бередили мое подсознание.
Будто кто-то предупреждает: не торопись, не задумывайся пока.
Поток моих мыслей прервала Брук:
– Чесси, знаешь… я хотела извиниться за вчерашний вечер. Я думала, что помогаю тебе. Но все хорошо, что хорошо кончается…
Искренности в ее извинениях было мало – если не сказать, совсем не было. Скорее всего, Джона заставил.
– Ладно. Проехали.
– Чтобы загладить свою вину, – повеселела Брук, – утром я собрала для тебя кое-какие вещички. Глянула на твой жуткий рюкзак и поняла: ты наплевала на все мои старания. Но ничего, я так просто не сдамся: я прихватила для тебя гардеробчик, в котором ты всегда будешь выглядеть стильно… – Вампирша умолкла, потому что Руадан заложил лихой вираж, вписываясь в поворот, и начал петлять по многоуровневой развязке, чтобы выехать на нужную трассу.
– Спасибо. Скажет мне кто-нибудь, куда мы вообще едем? – поинтересовалась я.
– Oui, mademoiselle! В Каркассон, на юг Франции, – весело ответил Руадан. Его французский был ужасен, но попытку поднять мне настроение я оценила.
Джона подался ко мне.
– Не переживай, Чесси, его больше нет. Фредерик мертв, ты же сама сказала.
Произнесенное вслух имя заставило меня вздрогнуть. То, что Джона выложил сейчас секрет, доверенный ему в коттедже, я сочла предательством.
– Я чего-то не знаю? – шепотом спросил Руадан.
– Ничего особенного. Просто энное количество лет назад я завела неудачное знакомство с вампиром. В Ницце. – Меньше всего мне хотелось повторять эту историю в третий раз.
Я почесала спину через куртку и блузку. Шрам на месте – куда же он денется, вечное напоминание о страшной ночи и неосмотрительной дружбе с вампиром.
– Не волнуйся, девочка, теперь у тебя есть мы. Уж мы сумеем как следует спрятать тебя до возвращения Гэбриела, – сказал Руадан, не отвлекаясь от дороги.
Я успела заметить в зеркале заднего вида, как он метнул взгляд на Джону: выходит, Гэбриела он упомянул специально для вампира. Интересно, как много знает Руадан?
– А почему именно во Францию? – спросила я, чтобы сменить тему.
– У нас там особняк, в деревеньке под названием Нейи. От аэропорта час на машине. Самая глухомань. Если придется бежать, то до Андорры рукой подать, а там – раз, и Испания. А то можем махнуть в Африку через Марсель или Перпиньян.
– Или в Милан, – воодушевленно перебила Брук. – В Италии роскошный шопинг!
Просто удивительно: и часа не прошло, как ее чуть не убили, а она уже готова щебетать о всяких пустяках.
– Ты уже там была? – спросила я.
– В Милане да, в Нейи – нет. Кажется, это довольно тоскливое место, вдали от цивилизации.
– Зачем только… – пробурчала я себе под нос.
Я хотела снова спросить про Гэбриела, но удержалась: лучше потом поговорю с Руаданом наедине.
Дальше мы ехали молча. Когда мы выехали на шоссе, Руадан посоветовал мне поспать, но события сегодняшнего дня не отпускали, кровь бурлила от адреналина.
– А что стало с Элихио? – спросила я Руадана, но тот промолчал, поэтому я обернулась к Джоне.
– Похоже, что после светового удара Гэбриела он провалился в Трещину, ведущую в Третье измерение, и она за ним закрылась. Свет Гэбриела ее запечатал.
Было видно, что Джоне заметно полегчало, когда он это сказал.
– Почему же свет не убил его?
– Чтобы убить Чистокровного, такого света мало. Но все же это довольно мощное оружие.
– Как Элихио удалось открыть проход в это измерение? Он ждал подкрепления? – задавала я вопрос за вопросом.
Руадан кашлянул, призывая Джону замолчать, но я нетерпеливо махнула рукой, чтобы он не останавливался.
– Не знаю. Вряд ли они могут полностью контролировать трещины. Но он тащил тебя к Вратам; он открыл их, чтобы увести тебя с собой, – сказал Джона и умолк. А меня замутило.
Руадан попытался подбодрить меня.
– Джона не уверен, Чесси. Он просто предполагает.
– Гэбриел говорил, что ангелы увлекают за собой светлые души и уводят их в Первое измерение, а темные души засасывает через трещины в Третье измерение. Если бы Элихио забрал меня, я бы просто исчезла, да?
Я и сама не очень понимала все это. Попади я в Третье измерение или в Первое, моя душа стала бы всего лишь источником энергии. Гэбриел убеждал меня, что я обладаю чистой и доброй душой, – значит, Элихио и отродьям вроде него уничтожение моей физической оболочки никакой пользы не принесет. Джона, наверное, что-то путает. Он же знает гораздо меньше Гэбриела, да и от Руадана не услышишь о других Измерениях – только о Небесах и Преисподней. Я начала успокаиваться, но Джона снова заговорил:
– А может, у тебя темная душа или ты особенная, и не исчезла бы, как все мы… Кто знает, вдруг ты бы сохранила физическую оболочку?
Руадан съехал на аварийную полосу и резко затормозил. Отстегнув ремень безопасности, он повернулся к Джоне: выражение его лица ничего хорошего не предвещало.
– Ты переходишь границы! Она – не одна из нас! Гэбриел ясно дал понять, что она – невинна, она – человек. Прекрати пугать бедную девочку!
Отчитав Джону, Руадан завел машину и вернулся на трассу.
В зеркале заднего вида наши с Джоной взгляды встретились: вампир удивленно вскинул брови и расплылся в хитрой улыбке.
Конечно, его выводы мне не понравились, но, если подумать, они были вполне логичны.
