Глава 11
Выпив кружку чая с шоколадным печеньем, я сбросила сапоги, улеглась на диван и положила голову Гэбриелу на колени. Меня клонило в сон.
Играя с моими волосами, ангел провел пальцами по руке и пощекотал мою ладонь. Сквозь полудрему я ощущала его настойчивые движения.
Гэбриел осторожно расстегнул несколько верхних пуговок моей блузки. Его ладонь ожидающе задержалась у меня на плече, скользнула по спине и охватила шею слева, отодвинув встретившийся по пути кристалл на золотой цепочке.
Он же ищет пульс! А ведь любого его прикосновения достаточно, чтобы моя кровь неслась по телу со скоростью сто миль в час. Как я ни старалась отвлечься, сердце бешено колотилось – ведь он был так близко!
– Как сильно у тебя бьется сердце! – шепнул он мне на ухо, поглаживая по голове. Похоже, проверял, как я себя чувствую.
Устав притворяться спокойной, я села и, сняв руку Гэбриела со лба, опустила ее себе на талию, а заодно – ну не упускать же момент? – расстегнула верхние пуговицы на его накрахмаленной рубашке.
Закрыв глаза, я положила руку ему на обнаженную грудь, и он тут же накрыл ее ладонью. Мне казалось, что сама душа ангела обнимает меня, играет светом под моей рукой.
– И у тебя, – произнесла я, опустив ресницы.
Свет растаял, я запахнула на Гэбриеле рубашку, вновь положила голову на его колени и погрузилась в сон.
Через час пришлось проснуться. Стоило мне пошевелиться, как Гэбриел сказал, что им с Майклом нужно отлучиться «кое-что проверить».
– Если захочешь есть, в холодильнике свежие продукты. Есть чай и молоко, – бросил он на полпути к двери. Следом плелся явно недовольный Майкл.
Что-то в этом вампире мне не нравилось, было в нем что-то не то. По словам Гэбриела, без него не обойтись, ведь у него самая крепкая связь с Чистокровным. Майкл чувствует перемены в поведении и настроении Хозяина, и это несомненный плюс. Но такой «плюс» может запросто обернуться минусом и стать нашим самым уязвимым местом. В окружении Гэбриела Майкл был новичком: его совсем недавно оторвали от Гуальтьеро и клана; и он делал только первые шаги на сложном пути возвращения к человеческой природе. Нехорошо, что Гэбриел уходит с ним один.
– Можно мне с вами? – крикнула я, когда они уже были у дверей. – Вдруг я пригожусь?
Это прозвучало как-то жалко и заискивающе.
Гэбриел улыбнулся.
– Не нужно, оставайся дома. Заберись под одеяло с интересной книжкой и отдыхай. А за нас не переживай. Правда, Майкл?
Майкл обернулся ко мне и с улыбкой поднял вверх большие пальцы – так, чтобы Гэбриел наверняка увидел его реакцию. А когда ангел вышел, выражение лица вампира изменилось как по волшебству. Тихо, чтобы слышала только я, он сказал:
– Слушайся Гэбриела, отдыхай и не сомневайся – скоро ты нам пригодишься.
От этих слов меня пробрала дрожь. Я вскочила с дивана и нагнала Гэбриела в холле.
– Гэбриел, пожалуйста, возьми с собой еще кого-нибудь. Если не меня, тогда Руадана. Он сильный и к тому же ирландец, такая поддержка тебе не повредит.
И тут появилась Анора. Нагло оттеснив меня, она двинулась прямо к Гэбриелу и Майклу, кокетливо откинув свою роскошную гриву.
– Ты права. Но пойду с ним я. Не переживай, я сумею о нем позаботиться. У меня большой опыт. – Ее последние слова донеслись уже с противоположного конца холла. А я так и осталась стоять на месте. Радоваться тому, что с ними пойдет Анора вряд ли имело смысл, но мой ангел хотя бы не останется один на один с Майклом. Буду надеяться на лучшее. Хотя зловещий тон Майкла и странный подтекст его слов пробудили во мне еще больше подозрений.
Не успела дверь захлопнуться, как рядом со мной появился Руадан с книгой в руке.
– У тебя все в порядке?
– Да. Я хотела пойти с Гэбриелом, а он вместо меня взял Анору и Майкла.
– У них дела. А ты лучше побудь здесь, под моим присмотром. Снаружи небезопасно.
– Куда они пошли? И зачем?
Руадан переминался с ноги на ногу.
– Я же говорю: по делам. Не переживай. Сегодня побудешь дома. Может, ляжешь пораньше спать?
– А разве у меня есть выбор? – с вымученной улыбкой спросила я.
– Если что-нибудь понадобится, я в кабинете.
Руадан развернулся, чтобы уйти, но передумал: подошел вплотную и, к моему удивлению, сгреб меня в охапку. Смутившись, я обняла его в ответ. Вампир поцеловал меня в макушку и сказал:
– Спокойной ночи, девочка.
Спать не хотелось, поэтому я совершила набег на холодильник. Он оказался огромным: странно, ведь до моего появления им тут и пользоваться-то было некому.
Гэбриел запас для меня немало еды: яйца, сыр, пицца, курица, соки. Аппетита не было, но мне хотелось хоть чем-то заняться, поэтому я решила соорудить сэндвич. Разложила на столешнице пакет зеленого салата, огурец, помидоры, вареную курицу и хлеб. Вымыла овощи, мелко порезала и положила в стеклянную миску.
– Привет, Чесси! – На пороге кухни стоял Джона.
Я обернулась.
– Привет, как дела?
Вампир уже сидел рядом и наблюдал, как я стряхиваю воду с овощей.
– Хорошо. Чем занимаешься?
– Сандвич делаю, хотя есть не хочется.
– Тогда зачем?
– Чтобы занять руки и не думать о том, что с Гэбриелом и остальными.
– Ну, если тебе настолько скучно, могу найти для твоих ручек более приятное дело, чем возня с безвкусной травой…
Стул с визгом проехался по полу, Джона встал. Я вздрогнула, готовясь дать ему отпор, однако, к моему удивлению, он просто подошел к буфету, достал и поставил на стол два стакана и щедро плеснул в них водки.
– Вообще-то я не пью.
– Не обижай меня. Всего один стакан. Вдруг тебе понравится моя компания? Нам ведь, похоже, есть что обсудить.
Ладно, от пары глотков вреда не будет. Но выпью только чуть-чуть – с Джоной нужно быть начеку. Отложив нож и отодвинув доску с недорезанным помидором, я решила поднять себе настроение. Стаканы звякнули, и горло обожгла прозрачная жидкость, напоминающая растворитель.
Джона выпил залпом.
– Чесси, ты кажется не в восторге?
Нахмурившись, я сделала еще глоток, сморщилась и еле сдержалась, чтобы не выплюнуть. Закатив глаза, вампир извлек откуда-то бутылку виски «Джек Дэниэлс» и наполнил свой стакан.
Я наблюдала за ним, не скрывая любопытства.
– Ты пьешь и куришь, и я видела твое отражение в зеркале заднего вида. Что-то ты не соответствуешь общепринятым представлениям о вампирах…
– И не говори! Ты же наверняка заметила, что мы не превращаемся в пепел при свете дня?
– Ничего не понимаю, – честно призналась я.
Джона одним глотком осушил стакан и поставил его на стол. Выражение его лица стало жестким.
– Любой вампир сначала был человеком. Нас меняют Чистокровные Хозяева, заражая своим ядом. Обратившись, мы перестаем быть прежними. Меняется даже ДНК. Мы становимся убийцами, которым суждено жить вечно и служить Хозяину. Но как любая вещь, как любое существо – смертное или нет, – мы сохраняем физическую форму, на поддержание которой требуется энергия. Мы берем силу, энергию из крови, ведь она – источник жизни. Вот такие дела.
Я не знала, что ответить.
– Похоже, в сериалах все врут.
Джона плеснул себе еще и, покачивая стакан в ладони, сказал:
– Люди мало о нас знают. Со временем распространились невероятные слухи. Те, кто действительно видел вампиров, рассказывают о том, чего на самом деле не понимают. И эти свидетельства быстро превращаются в мифы о нас. – Джона помолчал, а потом снова заговорил, уже мягче: – Например, считается, что вампиры умеют летать. На самом деле мы не умеем. Но кто-то когда-то видел, как вампир далеко и высоко прыгнул, и он рассказал об этом. Потом эту историю стали передавать из уст в уста, и в конце концов оказалось, что тот вампир вовсе не прыгал, а летал! А вот все, что говорят про осиновый кол, – чистая правда, так что не пытайся ставить на мне эксперименты, – усмехнулся Джона.
– Взяла на заметку. – Болтать с ним было весело, но мысли о Гэбриеле не давали мне покоя. – Ты случайно не знаешь, куда они пошли?
Джона закурил, а потом снова выпил.
– У Майкла новости от Томаса. Они отправились на встречу.
– Что? – заорала я, сжав стакан так, что костяшки пальцев побелели. – Так какого черта ты сидишь здесь и устраиваешь мне ликбез по вампирам? Это же западня! Безумие в чистом виде!
– Наверняка западня. Томас не сумел убежать, теперь его используют как приманку, чтобы вернуть Майкла. Помнишь, как со мной было? – огрызнулся Джона. – Раз он остался жив после той нашей встречи, закончившейся провалом, то объяснение лишь одно: они надеются использовать его еще раз.
– Зачем же наши туда пошли? Вставай! Мы должны догнать их! – отодвинув стакан, я вскочила и бросилась к двери, но Джона остановил меня. Положив руки мне на плечи, он сказал:
– Поверь, если бы они нуждались в нашей помощи, они бы взяли нас с собой. А сегодня мне поручено оберегать тебя и не выпускать из дома. Гэбриел не дурак и не позволит себе угодить в засаду. Просто верь мне.
Но заверений Джоны мне было мало. Я должна найти Гэбриела и лучше, если Джона, Брук и Руадан помогут мне. Сдаваться нельзя.
– Как только они найдут Томаса, они окажутся в засаде! К чему рисковать? Как ты можешь здесь сидеть, пока они в опасности? Ведь Гэбриел спас вас! Всех вас!
Переместив сигарету в уголок рта, Джона по-прежнему сжимал мои плечи. Выпустил дым через нос и отступил, не опуская рук, будто пятился от заряженного револьвера.
– Нам необходимо знать, что затевают Чистокровные. Томас чувствует каждый их шаг. Гэбриел прекрасно осознает риск, но готов пойти на него, чтобы не упустить шанс и узнать, что у них на уме. Не забывай: он не вампир. У него особые способности. У него есть план. Ему ничто не угрожает.
– Тогда зачем он взял Анору с Майклом? Если бояться нечего, то и брать их было незачем! – спорила я.
– Пока Гэбриел будет встречаться с Томасом, они тоже повидаются кое с кем.
Я нахмурилась, пытаясь понять.
– С другом, который передаст послание. Томас прекрасно знает, что Гуальтьеро собирается жестоко расправиться с ним. Спасти его нельзя, исправлять ситуацию поздно, но Гэбриелу есть что ему предложить: умиротворение в последние минуты жизни в обмен на информацию. Неплохая сделка, учитывая альтернативу. – Джона глубоко затянулся. – А если ты сунешься на улицу, чтобы оказаться рядом с ними, эта затея плохо кончится для всех нас. Предположи я хоть на секунду, что Гэбриел может не вернуться, я был бы рядом с ним.
Выбора не было. Какой смысл бежать за ними, если я даже не знаю, где они. Остается только сидеть дома и ждать.
Я вернулась к недоделанному сандвичу. Допила залпом свой стакан – вдруг поможет расслабиться? Джона стоял у меня за спиной. То ли из чувства долга, то ли по другой причине – меньше всего мне сейчас хотелось выяснять.
Раздражение я вымещала на несчастном салате. Глядя, как я кромсаю зелень, Джона поднял бровь и ехидно заметил:
– Да, будь на месте этого салата кто-нибудь из армии Гуальтьеро, ему бы не поздоровилось.
Я продолжала резать. Попыталась отгородиться от Джоны и освободить сознание. Я стремилась уловить присутствие Гэбриела, найти его – вдруг он недалеко от нашего «туннеля»? – но не могла.
– Гэбриел считает, что ты срочно всем понадобилась. А знаешь, почему? – Джона снова наполнил наши стаканы, затушил окурок и тут же вытянул из пачки новую сигарету.
Я молча стряхнула зелень в миску. Прошло несколько минут. Джона выпил и налил себе еще.
Кивком я указала на его стакан и заметила:
– Руадан говорит, вампиры пьянеют сильнее, чем люди.
Джона с размаху уселся на стол рядом со мной, успев поднять воротник.
– Эй, тут помидоры! – Я не сдержала смеха. Еще миллиметр – и вампир уселся бы прямо на них.
– Так-то лучше! Хоть какое-то подобие улыбки. Время не будет так тянуться, если ты перестанешь напрягаться.
А ведь он прав… Если считаешь каждую секунду, время быстрее не движется.
– Я подрабатываю в городе в баре и свою норму знаю. А вот тебе, похоже, инструктаж по технике безопасности не помешает, а то глаза уже осоловели.
Я пожала плечами.
– Я пью редко. Только чтобы уснуть. И не видеть снов.
– А что плохого в снах? Я вот скучаю без них. Мы, вампиры, вообще не спим, – доверительно сказал Джона.
– Мои сновидения даже тебя привели бы в ужас.
На лице Джоны появилось озабоченное выражение. Погасив сигарету, он выпустил последние клубы дыма.
– Кто ты, Чесси? Ты ведь не человек, я знаю. Я наблюдал за тобой. Некоторые вещи ты воспринимаешь так, будто столкнулась с ними впервые в жизни. А твои глаза… Гэбриел смотрел в эти глаза?
Что он имеет в виду?
– А других хобби, кроме слежки за мной, у тебя нет?
Джона не обратил внимания на мой выпад.
– Я пробовал твою кровь. Горькую и сладковатую одновременно. Ты вся – одно живое противоречие.
Я промолчала. Алкоголь притупил остроту восприятия и слова Джоны просто пролетали мимо ушей. Да и с чего бы я должна ему что-то объяснять, даже если бы могла это сделать? Его вообще не касается, что знает, а чего не знает обо мне Гэбриел!
– Кто ты? – не унимался вампир.
– Чесси.
– И кто же такая эта Чесси?
– Не знаю, Джона! Не знаю!
На глазах выступили слезы отчаяния, но я не позволила себе заплакать. Не понятно, почему тогда, в саду, мои слезы оказались кровавыми.
– Эй-эй! Полегче!
Джона взял меня за руку, но я вырвала ее и принялась остервенело крошить очередную порцию салата.
– Все будет в порядке, – тихо сказал он.
Я боялась смотреть ему в глаза, но чувствовала на себе его пронзительный взгляд.
Все будет в порядке? Откуда такой оптимизм? Как я могу быть уверена, если почти ничего не знаю?
– Чесси…
Он перехватил мою руку, когда я стряхивала нарезанный салат в миску, и на мгновение я совершенно успокоилась. Сев на стойку, вампир подтянул меня к себе, так что я оказалась между его свешивающихся со столешницы ног.
– Ты необыкновенная. Так все считают, и я вынужден согласиться.
Таким я его еще не видела.
– Ну, спасибо… – ответила я, опустив голову, чтобы не встречаться с ним взглядом.
Джона ловко снял с моего запястья резинку, собрал мои волосы на затылке и стянул их в хвост.
Нагибаясь, чтобы завязать резинку, Джона намеренно коснулся меня щекой, заставив вздрогнуть, как от разряда электрического тока. Мое сердце принадлежало Гэбриелу – никаких сомнений. Так было всегда. Но стоило Джоне дотронуться до меня, как я задрожала, страстного желая его прикосновений.
– Ты красивая, – сказал он.
Я подняла глаза, и он лукаво подмигнул мне.
Вздохнув, я высвободилась из плена и вернулась к разделочной доске. Водка начала действовать, только вот хорошо ли это? Ведь присутствие Джоны лишало самообладания быстрее любого самого крепкого напитка.
Я положила большой помидор на середину разделочной доски. Джона спрыгнул на пол и встал у меня за спиной.
– У тебя пуговки расстегнуты, – сказал он, проведя рукой по моей спине и коснувшись шеи. Голова закружилась, и я полоснула себя ножом по пальцу.
– Ай!
Из глубокого пореза лилась кровь. Я обернулась за полотенцем и уперлась в Джону: зрачки у него были в два раза больше, чем еще минуту назад, и спиртное к этому не имело никакого отношения.
Медленно, не отводя взгляда, вампир опустился на колени и нежно обхватил губами мой порезанный палец, втягивая его все глубже, проводя по нему языком. А я точно приросла к месту: стояла и не дыша смотрела, как пылают зрачки Джоны. Глядя мне прямо в глаза, он водил языком по порезу, жадно слизывая кровь.
Я смотрела на него, и во мне поднималось желание. Поэтому я не оттолкнула его, не отстранилась, когда он всем телом прижался ко мне.
Наконец Джона медленно выпустил мой палец, задержав во рту самый кончик. Забыв обо всем на свете, я ждала его реакции: порез на пальце стремительно затягивался. Но вампир ничего не сказал и лишь переплел свои пальцы с моими. Приблизив ко мне лицо, он уперся кончиком носа в мой нос. Зрачки его теперь были орехово-красными, кожа светилась – так, только в тысячу раз тусклее, он выглядел в ночь нашей встречи.
Я не шевелилась: не уступлю первой, выдержу его взгляд. Он тоже ждал. Диктовал правила, а я подчинялась. Его тело почти слилось с моим, будто его притягивал мощный магнит.
Эти мгновения принадлежали Джоне.
Жаркая волна растекалась внизу живота, распространяясь по телу, обжигая. Губы вампира коснулись моих.
Щелкнули, удлинившись, клыки, скользнули по моей шее, оцарапали ее, готовые впиться в тело.
То ли я была пьяна, то ли меня настолько захватило происходящее, что я готова была молить Джону вонзить в меня клыки и выпить всю, без остатка. Распахнув глаза, я ждала. Десны ныли в предвкушении.
Но все разрушила Брук:
– Джона! Что ты делаешь! – крикнула она, стоя на пороге.
Ее голос хлестнул меня как плетью, и я начала приходить в себя. А Джона не шелохнулся: клыки по-прежнему впивались в мою шею. Брук повисла у него на спине, пытаясь оттащить от меня, но ей не хватало сил. Тогда я обеими руками уперлась в грудь вампира и оттолкнула его. Как ни странно, он отлетел и упал на спину.
Брук схватила его.
– Руадан! – закричала она.
– Убирайся! – взревел Джона, заглушив ее голос.
Я прислонилась к стойке, чтобы не упасть, ноги подкашивались. В глазах вампира еще мерцали кровавые огоньки, но свечение, напоминающее то, что я видела в ночь нашей встречи, исчезло. Несмотря на сильное возбуждение, он уже обретал контроль над собой. Мне стало легче.
Джона стряхнул с себя Брук, точно игрушку. Она затравленно взглянула на него – ведь это не из-за нее, а из-за меня пылал его взгляд – и, выпрямившись, в бешенстве повернулась ко мне.
Пробормотав, что мне нужно на воздух, я направилась к выходу во внутренний дворик.
Три года назад вампир по имени Фредерик преподал мне важный урок, но, поддавшись панике, я забыла самое важное правило.
Если вампир вышел на охоту, никогда не поворачивайтесь к нему спиной.
