Эпилог

Денек выдался отличный. Солнце наяривало почти по-летнему. В ветвях клена чирикала какая-то птичка. Владимир Иванович Жгут долузгал последнюю семечку и швырнул пригоршню шелухи в каменную урну, стоящую возле скамейки.

В кармане у Насти зазвонил телефон. Она достала трубку и глянула на дисплей, потом поднесла телефон к уху:

– Да, Ань… Вообще-то у меня дела. Ну хорошо, раз это важно… Буду через полчаса…

Он убрала мобильник, взглянула на Жгута и виновато проговорила:

– Владимир Иванович, у сестры какое-то неотложное дело. Просила приехать.

– Ну, надо, так езжай.

Настя наклонилась и поцеловала Жгута в щеку. Он хмыкнул и проворчал:

– Иди уже.

Настя вскочила со скамейки, махнула ему рукой и побежала к остановке. Владимир Иванович посмотрел, как девушка садится в маршрутку. Потом вздохнул, отставил в сторону трость, вынул из кармана алюминиевый портсигар, достал из него леденец и меланхолично швырнул в рот.

– Да, – задумчиво проговорил он, щурясь на солнышке и похрустывая леденцом. – Девчонка далеко пойдет.

– Гораздо дальше, чем ты думаешь.

На скамейке рядом с ним уже сидел Платон. Жгут посмотрел на него и поморщился:

– Никак не могу привыкнуть к этим вашим внезапным появлениям, шеф.

– Прости, – извинился Платон. – Больше не буду. Я еще раз просмотрел мнемокарту Насти. И знаешь, там обнаружились очень интересные вещи.

– Неужели что-то покруче телепортации?

– Намного, Володя. Намного.

– Значит, ее кандидатура одобрена? Или…

– Ее кандидатура одобрена. Завтра она заступает на свое первое дежурство в качестве стажера Бюро.

Жгут улыбнулся:

– Отличная новость. Только скажите ей сами, ладно? Ей будет приятно услышать это от вас.

В глазах Платона мелькнуло сомнение.

– Ты думаешь?

– Уверен, – убежденно проговорил Жгут.

– Что ж, тогда конечно. – Платон откинулся на спинку скамейки, посмотрел на пробивающееся сквозь листву солнце и улыбнулся. – А хорошая сегодня погода, правда, Володя?

– Правда. И атмосферное давление подходящее. Карась должен хорошо брать.

Платон заговорщицки понизил голос:

– Как насчет того, чтобы посидеть с удочками на вечерней зорьке?

Жгут посмотрел на него с сомнением.

– Вы серьезно?

– Вполне. Я уже и мотыля прикупил.

– И когда едем?

– Прямо сейчас. – Платон поднялся со скамейки. – Ну? Ты идешь?

– Конечно, шеф. Конечно!

Владимир Иванович быстро встал, опираясь на свою неизменную трость, и они зашагали по асфальтовой аллее парка – высокий одинокий человек с выправкой военного и его приземистый помощник, который – случись такая необходимость, – не раздумывая, отдал бы за него жизнь.