Глава 14
На следующий день я пришла в Центр раньше обычного. Мне нужно было собраться, подготовиться и осознать, что я теперь работаю с Уотерстоуном. Вспомнив хороший способ, который всегда помогал мне думать, я уселась в кресло, сняла очки и, закинув ноги на стол, нанесла на лицо маску, на глаза положила овощные кружочки и расслабилась.
Сложно сказать, сколько я вот так пролежала, десять минут, двадцать… Неожиданно один кружочек подняли, я открыла глаз и увидела драга, склонившегося надо мной.
– Это чтобы убедиться, что это ты. И где ты здесь хранишь эту чудесную зеленую склизкую масочку?
Я покраснела, хоть драгу этого и не было видно.
– Секрет. Ты освободился раньше и готов работать?
– Нет, я пришел бросить тебя под космолет. Ты не забыла, что ты собирающая своего отдела?
– И что? – спросила я подозрительно.
Мне широко улыбнулись.
– Через пятнадцать минут к нам прилетает проверка.
Я застонала. За что мне это именно сегодня?
В итоге день, который я не знала как скоротать, прошел словно в страшном сне. Комиссия, прибывшая с очередной проверкой, высосала из меня все соки, и когда, в конце концов, уважаемые товарищи отбыли, от рабочего дня осталось два часа.
Попав в свой кабинет, я обнаружила обосновавшегося там начальника. Он сидел в кресле и ждал меня, видимо, знал, когда освобожусь. И как ему удается быть в курсе всего?
– Готова работать?
– Не-е-ет, – простонала я.
– А придется. У нас сегодня простейшие опыты на реакции вируса.
– Какой смысл? Я уже много лет раз за разом их делаю, и ничего нового.
– И еще раз сделаешь, теперь вместе со мной.
Я прищурилась. Вот, значит, как. Намерен работать в паре, но не доверяет. Хорошо-о!
– Что ж, будут тебе тесты, – процедила я.
Удалившись в ванную комнату, я провела дезинфекцию всего тела, переоделась и вышла к маленькой лаборатории. Там меня уже ждали.
– Ты не будешь подготавливаться?
– Уже. И до твоего прихода комнату не покидал, так что можно приступать.
– Ну что ж…
Мы приступили. К удивлению, мое раздражение постепенно начало стихать. Работать с Уотерстоуном – совсем не то же самое, что общаться с ним в обычной жизни.
Он был собран, сосредоточен, делал все быстро и правильно. Ему не нужно было ничего «разжевывать», он понимал меня с полуслова, четко и обоснованно пояснял, с чем не согласен, и часто я принимала его идеи.
Теперь я поняла тех, кто говорил, что драги – прекрасные специалисты в области, которую изучали. За три с половиной часа мы провели все тесты и, переодевшись, пили чай, попутно просматривая полученные данные.
– Я же говорила, что ничего нового мы не узнаем, – с досадой сказала я, схлопнув свою проекцию с числами и графиками. – Те же данные, что и раньше.
– Да-а, – задумчиво протянул Уотерстоун, не отрывая взгляда от бегущей строки чисел. – Но ты не права. Начинать нужно всегда с начала, чтобы не пришлось потом возвращаться и переделывать.
– Может, ты и прав…
– Что мы знаем? Иммунная система терриан стабильно функционирует под влиянием поля планеты Террия. Когда вы покидаете свою планету, ваш иммунитет «засыпает», переходя в латентную фазу. Выход в космос и малейшее облучение влечет за собой печальные последствия для здоровья. И тем не менее терриане, которые женаты или замужем за инопланетянами, не болеют.
– Факты говорят, что это так.
– Тогда согласен: твоя теория, что ответы стоит искать именно в других расах, может подтвердиться. Надо проводить опыты и выбирать наиболее подходящие варианты.
– Я уже пробовала, но, несмотря на нашу физиологическую схожесть, я не слишком много знаю об инопланетянах.
– Зато я знаю!
Мы с драгом переглянулись, и я улыбнулась. Сейчас мне с ним было на удивление спокойно, словно что-то неуловимо изменилось. Его поведение стало мягче, деликатнее, хотя это все тот же Уотерстоун. Наверное, он всерьез отнесся к нашему перемирию, что не может не вызывать невольное уважение. Похоже, и мне надо постараться и поменьше огрызаться. Если мы решили забыть обиды…
– Раз уж мы будем работать и проводить много времени вместе, то предлагаю называть друг друга по имени.
– Хорошо, – кивнула я, решив быть хорошей.
– У расы моего отца есть такая историческая традиция – мужчине, которому оказано доверие, позволяется поцеловать даме руку. Рискнешь?
Я пожала плечами. Я тут все никак не могу забыть про оргазм, который испытала в его руках, а на этом фоне поцелуй – мелочь.
Повернувшись на диване, я протянула драгу руку, и тот с легкой улыбкой склонился к ней, но поцеловал не кисть, а запястье с внутренней стороны. Что-то кольнуло, по телу пробежала дрожь, желание и жар. Только бы не заметил!
Подобный жест показался мне очень интимным, а когда я встретилась с Уотерстоуном взглядом, то еле сдержала желание отнять руку. Столько в нем было непонятного мне…
Драг оторвался от моей руки и улыбнулся.
– Не так страшно, правда?
– Конечно, – пробормотала я, все равно чувствуя себя смущенной.
– Так что с этого мгновения можешь звать меня по имени.
– А прилюдно?
– Мне все равно, – пожал плечами начальник. – За границы субординации мы вышли давно, так есть ли смысл лукавить? Мы ничего предосудительного не делаем.
Мне сразу вспомнился эпизод в его машине, и я истово закивала.
– Да, да, не делаем!
– Вот видишь. Пойдем, я отвезу тебя домой.
– Я и сама могу дойти.
– Ты не пойдешь так поздно одна, – нахмурился драг.
Я после вспышки желания все еще чувствовала себя неловко, поэтому спорить не стала, а просто молча вышла.
Перед тем как он отпустил меня домой, я получила напоминание:
– Не забудь, завтра во второй половине дня работаем вместе, а потом ты начинаешь выполнять свою часть договора.
Я поморщилась, но кивнула. Он прав, надо играть по-честному.
Алексей Уотерстоун
Этот день я планировал заранее и долго прокручивал в голове, что и как будет происходить. Но реальность обманула мои ожидания. Если, начиная работать в Центре, я сомневался в профессионализме Алены, то сегодняшний вечер полностью опроверг мои сомнения.
С ней легко работать, она понятлива и быстро подстраивается, умеет слушать и, что немаловажно, слышит. В принципе, чем больше проходит времени и чем лучше я узнаю эту женщину, тем больше мне нравится выбор моей натуры. Все-таки природа есть природа.
Но едва я вынырнул из рабочего ритма, как меня накрыла тревога. А что, если она не отвечает на мою химию, что, если я надеюсь впустую? Что бы люди ни говорили, в любви все робки и уязвимы. Это так непривычно.
Я не тот человек, который будет прятаться от правды, чтобы сохранить надежду, поэтому сразу направил разговор в нужное русло.
На поцелуй руки Алена согласилась не колеблясь, и, осторожно взяв кисть, я повернул ее и прикоснулся к теплой коже. Не почувствовав дрожь ее желания физически, ощутил ее где-то на интуитивном уровне.
Взглянув в ее глаза, я увидел отражающиеся в них чувства. Во мне резко всколыхнулся шквал собственнических эмоций, желания, любви. И она ответила мне взаимностью, как физически, так и на эмоциональном уровне. И я добавил к поцелую яд.
Попалась!
Алена Ионова
Его взгляд был мягким, ласкающим, но в глазах все отчетливее полыхал огонь. Вдыхая вкусный и приятный аромат дорогого одеколона, я начала медленно плавиться.
Он усадил меня на стол и завел мои руки мне за спину, удерживая их там и привнося тем самым в происходящее между нами непередаваемое очарование. С моим телом творилось что-то странное. По спине побежали мурашки, колени ослабли, без труда раздвигаясь под напором его бедер, когда он встал между ними. От его настойчивости, жесткости, уверенности и нежности тело податливо выгибалось, стоило ему коснуться рукой и приласкать.
Он такой сильный, красивый, его губы медленно скользят по шее, свободная рука ласкает тело через одежду, посылая жар и желание в низ живота. Прикусывает губы, словно хочет меня съесть, подмять, завладеть.
«О Единый! Что я делаю? Он же мой начальник, мне нельзя!..»
Уотерстоун провел по кнопкам на своей одежде, и рубашка упала к его ногам, обнажая идеальный торс. Его руки притиснули меня ближе, я завороженно следила, как напряглась мускулистая грудь, как при малейшем движении перекатываются мышцы.
Почувствовала, как пальцы драга одну за другой нажимали кнопки на моей блузке, расстегивая ее, а взгляд, полыхающий страстью, не отрывался от моих глаз, гипнотизировал. Вот ткань разошлась в стороны, и рука начала нежно ласкать грудь, играя с чувствительной вершинкой.
– Такая красивая, – прошептал Алексей.
Когда губы коснулись груди и начали посасывать, я выгнулась дугой, зажмурила глаза и откинула голову. Нужно остановиться, оттолкнуть, протестовать. Но лишь тихие стоны срывались с моих губ.
– Ты моя, – горячо шепнули на ухо. – Только моя, навечно. Еще чуть-чуть, и я окончательно поймаю тебя.
Рука скользнула на грудь, сжимая ее и теребя вершинку.
Захлебнувшись вдохом, я прошептала:
– Нельзя, я же тебе совсем не нравлюсь.
– Разве похоже, что ты мне не нравишься?
Алексей резко наклонился и вобрал ртом сначала один сосок, поласкал его языком, несколько секунд пососал, затем перешел к другому. Мне не хватало воздуха, голова закружилась, и я прикрыла глаза, отдаваясь наслаждению.
Его губы обожгли поцелуем шею, зубы слегка прикусили нижнюю губу. От ощущения прижимающегося внизу мужского желания, властных ласк, плененных рук я чувствовала себя беззащитной, попавшей в ловушку, сладкую и сводящую с ума.
«Что я делаю? Что творю?»
Он склонился надо мной, чтобы поцеловать, и я почувствовала: еще немного, и заполыхаю.
Подскочив на постели, я огляделась вокруг, осмотрела себя. Все тело было в бисеринках пота, кожа пылала, ее словно покалывало сотнями иголочек, голова немного кружилась. Я еще не пришла в себя после сна, подобного которому никогда раньше не было в моей жизни. Низ живота ныл, напоминая о незавершенных ласках, которые прервало мое пробуждение.
Что со мной? Я начала грезить в эротических фантазиях об Уотерстоуне? Нет, это невозможно, просто невозможно! В голове промелькнули все эпизоды, которые можно было бы назвать спорными, когда я точно не относилась к нему как к начальнику. С другой стороны, он мужчина, который мне не просто нравится, я его хочу.
Но если вспомнить, как он меня шантажировал и как складывались в самом начале наши отношения… Это невозможно. Скорее всего, мне просто необходимо мужское внимание определенного рода. Но как я смогу найти себе кавалера на вечер, если все время провожу с Алексеем?
Встав с кровати и надев очки, я бросила взгляд на часы. На стене слегка мерцали цифры, показывающие, что я проснулась в несусветную рань. Мрачно пробурчав ругательство, проигнорировала удивленный взгляд сонного Зяпы и отправилась в душ. Холодная вода – вот мое спасение!
На работу я шла растерянная и несколько смущенная: что, если увижу его сейчас и он поймет, что снится мне в совершенно непотребном виде?
Но на работе меня чутко избавили от всех посторонних мыслей, сообщив, что у нас проверка отчетности. Все утро Центр бурлил как сумасшедший, народ носился по коридорам, и каждый что-то от кого-то требовал. Меня мой отдел терроризировал больше всех. Так что, когда все улеглось, я, усталая и спокойная, вместе с Уотерстоуном приступила к работе. Снова вроде бы привычные опыты, снова анализ и выводы…
Неожиданно меня вырвали из рабочего ритма – драг серьезно напомнил:
– Не забывай о своем обещании.
Вздохнув, я смирилась и пошла переодеваться. На выходе из Центра я чувствовала, как нас провожают любопытные взгляды, а Алексей еще и за локоть меня взял. Но я не возразила. От прикосновения драга по телу пронеслись мурашки, а внизу живота заныло. Да что такое?!
Тряхнув головой, я вырвалась и, взяв себя в руки, направилась к машине Уотерстоуна. Ну-у-у… По крайней мере, постаралась взять себя в руки.
Едва мы поднялись в воздух, Алексей открыл голограмму списка предложений жилья и предложил выбирать.
– Ты не считаешь, что нужно сначала продать старый дом и лишь потом покупать новый?
– Зачем? – на меня посмотрели с удивлением. – Я вполне состоятелен и могу позволить себе купить жилье, не продавая другое.
Я возвела очи горе.
– Догадываюсь, но разумно ли это?
– Безусловно. Во все времена самым лучшим вложением капитала была недвижимость, если, конечно, есть что вкладывать.
– Ну, если ты так хочешь, – вздохнула я.
– Да. Сейчас у меня есть несколько целей, хотя все они связаны с достижением одной-единственной, и я постепенно и последовательно буду реализовывать их одну за другой.
– Э-э-э…
Прилично ли будет спросить у него, чего же он хочет? Любопытно!
– Я вижу этот блеск в глазах и знаю, что он означает, но ничего тебе не скажу, – хмыкнул Алексей.
Противный.
– Но я не уверена, что мой выбор понравится тебе. Может, ты сам? – понадеялась я.
– Тебе же не понравился тот дом, который я выбрал. Не так ли?
Я не стала отрицать.
– Нет, но главное ведь, чтобы он нравился тебе. Не мне в нем жить.
Алексей лишь слегка улыбнулся и указал на голограмму.
Перелистывая представленные дома, я поинтересовалась у драга, какой район он предпочитает, но тот в ответ пожал плечами. Видимо, кто-то решил полностью спихнуть с себя всю работу.
Есть в городе место, где я мечтала бы жить, будь у меня деньги, а сейчас как раз вывесили объявление о продаже верхних апартаментов в Лазурной башне. Это самый высокий небоскреб в нашем городе, крыша которого почти достигает купола и полностью прозрачная.
Увидев цену, я охнула, но, с другой стороны, не мне платить…
– Я нашла!
Увидев мои горящие глаза, драг кивнул.
– Летим.
Когда мы оказались на парковке перед входом в небоскреб, Алексей окинул Лазурную башню недоуменным взглядом. Ничего, посмотрим, что ты скажешь, когда я тебе кое-что покажу.
Мерриан клонилась к закату, и ее лучи очерчивали силуэт драга, мерцая на черных волосах. У меня аж руки заболели, так хотелось прикоснуться к нему. Весь день я ощущала какое-то внутреннее напряжение, словно постепенно сжималась невидимая пружина.
– Алена?
Первый раз я услышала из его уст свое имя, и мне понравилось, как оно звучит. Мягко, немного протяжно, приятно…
– Ты идешь?
– Да. – Я постаралась собраться.
Получив у консьержа допуск, мы поднялись на лифте на самый верхний этаж и оказались в небольшой прихожей.
– Мы на самом верху? – повернулся ко мне Алексей – он стоял чуть впереди.
– Да. По-моему, это самое прекрасное место, какое есть на планете.
– Тут всего один небоскреб? – спросил драг, следуя за мной.
– Нет, но только у этого крыша прозрачная.
Я увидела ответный огонек в его глазах. М-м-м… Есть шанс, что он поймет.
– Пойдем.
И, взяв за руку, я повлекла драга вперед. Обстановка оправдывала такой жест, а я решила воспользоваться случаем и понаслаждаться прикосновениями к нему. Да, так уж сложилось, что Алексей нравится мне, все тело плавится и горит, когда он рядом, я томлюсь. Невероятное ощущение, которое невозможно передать словами.
Из холла мы вышли в округлую гостиную с высокими потолками, стены с внутренней стороны были прозрачными, переливаясь снаружи всеми цветами радуги.
На второй этаж вела винтовая лестница, и мы, не сговариваясь, быстро поднялись по ней. Там обнаружился небольшой коридор и три жилые комнаты с ванными, а дверь в конце коридора вела наверх, в самую последнюю комнату. Здесь были прозрачными не только стены, но и потолок. Потрясающий вид открывался вверху, вид на звезды. Светило уже зашло, и лишь легкая подсветка освещала комнату.
– Здесь будет спальня, – пробормотал драг, и я была с ним полностью согласна.
– Беру. Но как ты узнала о таком прекрасном месте? Хотела купить?
Я скривилась.
– Ты, видно, забыл, какая у меня зарплата.
Вместо сочувствия или обещания поднять мне жалованье Алексей хмыкнул:
– Я помню, очень приличная. На что ты ее тратишь, живя в своей хибаре?
– На обучение сестры.
Уотерстоун непонимающе на меня посмотрел.
– А родители?
– Одно время папа долго болел, и мама тратила все заработанное на него. Поэтому все мои деньги уходили на то, чтобы дать образование Игрид. Сам понимаешь, я же старшая сестра.
– Я тебя понимаю, – задумчиво вздохнул он.
Я вспомнила, что и он старший ребенок.
– Так что когда прошел слух, что хозяин этих апартаментов подцепил вирус, я приехала сюда по работе и влюбилась в это место. Но… Оно недостижимо.
– Не переживай, скоро у тебя появится шанс обставить это чудо.
Вот садист! Как потом отсюда уйти и забыть?
Я смотрела на его отражение в стене, и мне показалось, что драг широко улыбнулся, но, повернувшись, я увидела абсолютно серьезное выражение лица.
– Пойдем, наше время для осмотра вышло.
Алексей молча последовал за мной.
На следующий день он довольно сообщил, что та квартира – его и я могу планировать интерьер, после чего заставил работать, а вечером – о чудо! – меня отпустили домой.
Уже засыпая в своей постели, я поняла, почему. Впереди выходные, и мне придется помогать ему в мастерской.
