Дебри к юго-востоку от Парнавы
Торговый тракт. Широкая колея утрамбованной грязи протянулась ниткой жизни посреди чащи. Над дорогой нависли старые деревья, чьи серые стволы обвили клочья зеленоватого мха. Лесное воинство силилось сжать и разрушить ненавистный символ цивилизации. Там и тут корни вспучивали тракт, а молодые побеги пробивались из-под земли лишь для того, чтобы быть затоптанными первыми же железными колесами. Сюда еще не добрались лесорубы, егеря и крестьяне. И лес ждал, надеясь, что вернутся старые времена. И, как встарь, разум навсегда оставит эти дебри.
В одном месте колея Восточного тракта виляла, обходя высокую скалу – обломок гор, – которую затащили сюда еще доисторические ледники. Здесь проторенный путь разделялся на две части. И поеденная ржавчиной табличка «Парнава» на столбике указывала путникам направо.
Пара воронов, тяжело хлопая иссиня-черными крыльями, слетела на толстую ветку дуба. Остроклювые головы синхронно повернулись слева направо. Глаза птиц, затуманенные зеленой пеленой, оглядели дорогу.
В недрах леса родился звук: скрипели старые деревья, угрожая обрушиться вниз сухими стволами, трещали молодые ветки, шелестели пожелтевшие листья. Лесной гул приблизился к развилке, окутал ближайшие деревья, что затрепетали, вторя ему.
Табличка с путеводным указателем задрожала. Глубокие трещины расползлись вокруг столбика, разрослись по всему дорожному полотну, перерезав правую дорогу. Вороны бестрепетно сидели на ветке, вцепившись крепкими когтями в кору и наблюдая за происходящим.
Земля под указателем разверзлась, словно раскрытая могила, и столб обрушился вниз. Древние стволы переместились вместе с пластами почвы и заслонили ведущую в Парнаву дорогу. Ветки с дрожащими листьями скрыли просвет, корни вздыбили утрамбованную землю, погребая под собой тракт, а опавшие листья спрятали последние следы развилки.
Вороны снялись с дуба и, синхронно хлопая черными крыльями, улетели налево. Вдоль единственной оставшейся дороги.
Лес замер.
Некоторое время спустя тишину нарушил мерный стук копыт и ритмичный скрип колес. Из-за деревьев показался легкий экипаж, запряженный парой вороных. За лошадьми на месте кучера восседал голый скелет. Лишь пояс с саблей в ножнах болтался на костяке.
Мертвяк чуть натянул вожжи, и карета свернула налево, огибая скалу, и устремилась по тракту дальше, не снижая скорости. Ни возница, ни пассажиры не заметили исчезнувшей дороги.
Сидевший в экипаже напротив Александра Лакрош закопался с головой в бумаги, записки и донесения. Солу же досталась роль кучера. Передать поводья в руки самого Александра не решились даже его уже мертвые напарники.
– Мы же решили вернуться в Парнаву? – почти безразлично поинтересовался он у вампира. – И выяснить, кто стоит за теми наемниками с дирижабля?
– Это не мешает проверить нам по пути несколько ниточек. В деревне Трех Сосен видели трехголового козла. Ящерица размером с барана сожрала овец у подножия Косой Сопки, – начал сухо зачитывать свои листки Лакрош. – На месте сожженной пивоварни видели призраков.
«Небось помершие выпивохи по привычке собираются», – Александр откинулся на жестком сиденье.
– Эти легенды, небылицы и слухи возникают быстрее, чем мы можем их расследовать, – буркнул Лакрош, отложив бумаги. – И не имеют никаких видимых связей с атаками на торговые пути и нападением на станцию канатной дороги.
– А время не ждет, – язвительно закончил за него Александр. Взглянув на сумрачного гнома, он виновато вздохнул: – Извините, вырвалось.
«Пожалуй, нам надо наведаться к барону и забрать жалованье, причитающееся за выполнение работы всей бездельничающей стражи в Долине Карамуреш».
– У нас уже не просто нападения на караваны, – продолжил вампир. – Возможны гражданские бунты. По слухам, аристократы собирают своих людей в единый кулак. Торговля замирает. Люди боятся пускаться в путь по дорогам. Гильдии Ардаса терпят убытки, и им это придется не по нраву.
«Добро пожаловать в Долину Карамуреш! У нас можно грабить караваны!»
– А никакой информации у нас пока нет, – подытожил Лакрош. – Возможно, леди Марокеш успела что-то выяснить.
– Но мы уже знаем, что в этом замешан управляющий Гер Тас’Кара с рудника и какие-то наемники.
– Да, пожалуй, начнем разрабатывать их, – кивнул гном. – И, как только мы вычислим организаторов, наша миссия будет завершена.
– Я думал, что мы должны, эмм… – Александр замялся, – устранить причины?
– Мы не головорезы, мсье Алекс, – холодно ответил вампир. – Мы находим, выясняем и передаем сведения. Вполне возможно, что организаторы будут нужны господину Луи Матарини живыми и даже на свободе. В любом случае, ими потом займутся другие люди. Специально обученные для этого.
– Вот оно, значит, как, – протянул Александр.
– Именно. А рыцарей в сияющих доспехах оставьте городским мечтателям.
Белесые фаланги сдвинули в сторону окошко над головой гнома.
– Можете считать меня психопатом с манией преследования, – крикнул с передка Сол, – но за нами следят.
– Отряд маньяков-могильщиков? – хмыкнул Александр.
– Их пятеро, и они на лошадях, – не обращая на него внимания, закончил костяк. – Держатся далеко, заметил лишь на повороте.
– Правьте прямо и постарайтесь без тряски, – скомандовал Лакрош.
– Тут уж как дорога пойдет, – усмехнулся скелет. – Ежели по прямой, мы в лесу окажемся.
Вампир вместо ответа захлопнул окошко. Сдвинув в сторону бумаги, гном нахохлился, чуть даже съежившись в своем уже порядком потрепанном сюртуке. Глаза за дымчатыми стеклами очков поблекли и закатились.
«Интересно, что случится, если его сейчас шугнуть?» – подумал Александр, наблюдая за входящим в транс вампиром.
Экипаж ощутимо замедлился и покатился плавней, а Лакрош замер на следующие три минуты. Лишь пару раз пальцы гнома дернулись, а левая нога вздрогнула.
Затем вампир весь встрепенулся и, моргнув, выпрямился на сиденье.
– Пятеро, – произнес Лакрош бесцветным голосом. – Вампиры.
– Так они тут и не редкость, – с затаенной надеждой произнес Александр. – Может, они по-семейному собрались и едут на встречу с родичами в фамильном склепе?
– Отметать такой вариант нельзя, – кивнул Лакрош. – Или их послали только проследить, правда, тогда мне непонятна их численность. Но готовиться лучше к худшему. Пока они не догоняют и не отстают от нас. Но, чтобы настичь, им хватит пары минут галопом.
– Что же тогда не нападают? – удрученно поинтересовался Александр.
«Счет ведь пять к двум с половиной – в их пользу, – себя он за единицу решил даже не считать, припомнив живучего кровососа в копях. – Кроме того, Лакрош еще явно не полностью вернулся с того света».
– Ждут, когда свечереет, – предположил гном. – Они станут сильнее, а вы будете вслепую шарахаться в сумерках.
«Ну надо же, нас еще и боятся. Какая-то недобрая о нас идет слава. Хорошо, никто из наших противников не выживает. А то бы порассказывали всем правду о том, как их убивает то случайно упавшим деревом, то внезапным ударом молнии, но только не руками бравых героев. Эх, надо было закупиться по дороге. Здесь наверняка должны быть специализированные магазины: мне, пожалуйста, бутылку освященной воды, связку чеснока на шею и вон тот миленький набор осиновых кольев со скидкой!»
Он вытащил давеча отобранный у костяка револьвер и провел пальцем по рельефной магической гравировке ствола.
«Шесть в барабане и еще десятка два пуль есть в запасе». – В деревне им не удалось разжиться магострелом. Желающих поменять свои ружья на скромное вознаграждение среди местных не оказалось, а единственный древний мушкетон при покупке разрядился ярким пламенем взорвавшегося магического кристалла, едва не спалив бороду продавцу. Зато металлических шариков было в достатке.
Вспомнив об этом, он потрудился проверить заряд кристалла в рукоятке револьвера, а затем расположился поудобнее и принялся ждать худшего. Экипаж заметно прибавил скорость, хотя вряд ли тяжелая карета могла бы уйти от скачущих налегке всадников.
Лучи заходящего светила прыгнули в окно и заставили его зажмуриться.
– Или я ничего не смыслю в географии, или мы едем не туда, – изрек Александр мрачновато. – Если мы все еще движемся на запад, то какого демона у нас солнце справа?
Лакрош задумчиво обозрел скатывающееся к горизонту светило и постучал в переднее окошко.
– Чего еще? – недружелюбно поинтересовался Сол.
– Мы едем по кругу?
– Ну да, – согласно кивнул череп. – Мне надоела скучная прямая дорога, и я уже пару раз направлял экипаж через глухую чащу. Вы что, не заметили, как мы разок чуть не врезались в дерево и распугали семью медведей? Куда я сверну, по-твоему? Тут одна колея!
– Отлично, – тихо промолвил Лакрош, закрыв окошко.
– Ничего хорошего, я угадал?
«Скука. Какое блаженное чувство. Начинаешь по-настоящему ценить такие редкие моменты. Жаль, что они быстро приедаются».
Длинные тени от верхушек лесных исполинов перечертили полотно дороги. Солнце бодро торопилось на ночной отдых. Багровые облака затянули ту узенькую часть неба, что мелькала над экипажем в просветах древесных крон.
«Только одна-единственная мысль все портит. Знание, что каждый миг райская нега может оборваться и разверзнется кромешный ад. Кто-нибудь заорет, вокруг затрещат разряды выстрелов, и меня куда-нибудь потащат».
Лакрош откашлялся.
– Что, уже?! – Александр вслепую взмахнул револьвером.
– Впереди постоялый двор, – вампир отвел дуло в сторону.
– Ну так это замечательно!
– Это же просто дом за частоколом, а не Цитадель Ордена, – равнодушно пояснил гном.
Блеклый светильник мелькнул за стеклом, и экипаж проехал под аркой деревянных ворот. Просторный двор окружали с двух сторон хозяйственные постройки, а прямо по курсу располагалось крыльцо двухэтажного бревенчатого дома. Огромный дуб посреди двора распростер свои ветки, словно крышу, над всей площадкой. Частокол из оструганных кольев опоясывал весь постоялый двор, но ворота оставались открытыми настежь.
Сол подкатил карету к сараю, возле которого стояли корыта с водой. От конюшни к экипажу тут же заспешил парень в светлой подпоясанной рубахе. Подойдя, он перехватил постромки упряжки.
– Вечер добрый, – крикнул Сол конюху. – Примете постояльцев?
Парень бессловесно махнул в сторону бревенчатого здания.
Когда Александр спрыгнул со ступенек экипажа, работник успел уже выпрячь коней и повести их по кругу, охлаждая.
– Нам бы ворота захлопнуть!
Но в это время между створками показался первый из их преследователей.
Пятеро всадников неспешно въехали во двор, отрезая путь к отступлению. Седовласый старик в потрепанном охотничьем камзоле, похожий на состарившегося стервятника, – длинный горбатый нос усиливал сходство – расположился во главе отряда, по его худым ногам бились длинные и узкие парные ножны. Двое мужчин и две женщины в черных куртках и лосинах остановили своих скакунов по бокам от предводителя.
Седовласый оценивающе окинул взглядом постоялый двор и стоящих перед ним путников.
– Зайдем внутрь, – коротко сказал Лакрош.
Конюх тем временем уже принимал поводья у спешившегося старика.
Александр не заставил себя упрашивать и направился к крыльцу быстрым шагом. Сол, чуть приотстав, присоединился к нему. Гном же дождался, пока они достигнут дома, и лишь тогда повернулся спиной к пятерке.
Войдя в дом, Александр очутился в большом зале с низким потолком. Вдоль стен тянулись длинные столы с тяжелыми дубовыми скамейками. Неяркий зеленоватый свет лился из круглых ламп под притолокой. Стены украшали головы хищных животных, а напротив входа вздыбилось на задних ногах чучело огромного медведя. В конце зала винтовая лесенка вела на балкон второго этажа, где виднелся ряд дверей.
Александр опустился на скамейку за ближайшим столом, Сол присел рядом с ним на самый краешек. Других посетителей не было, лишь из кухонной двери, не торопясь, вышел дородный бородатый мужчина, вытирая руки о серый передник.
– Нам, – взглянув на костяка, Александр поправился: – Мне перекусить, три номера на ночь и корм для наших лошадей.
Хозяин молча кивнул и повернулся к кухне.
– Я погляжу, мы нынче единственные постояльцы? – спросил у владельца постоялого двора Сол. – Народ совсем перестал странствовать?
Дородный бородач указал на рот и покачал головой.
– Неразговорчивый тут народец, я смотрю, – хмыкнул Александр, когда хозяин вернулся на кухню.
В зал вошел Лакрош. Оглядев помещение, гном подсел к товарищам.
– Будем надеяться, что просто немые, – настороженно произнес костяк, глядя вслед ушедшему хозяину.
Александр не успел узнать, что же встревожило скелета. В зале появилась пятерка.
Седовласый старик, изредка подергиваясь, прошел к столу напротив них и сел во главе. Следующие за ним тенью четверо кровососов молча расселись по обе стороны от предводителя.
Александр перехватил взгляд сузившихся белесых глаз старика и внутренне передернулся. Пока к вампирам приближался хозяин постоялого двора, искалеченные подагрой пальцы худощавого старца выстукивали по столешнице незатейливый ритм. Остальные же вампиры тихо переговаривались между собой, вроде бы даже не обращая на путников внимания.
– Мы переждем здесь ночь. Ничего не требуется. Вот за беспокойство, – еле внятно прошепелявил старик и быстрым, неожиданным при его дряхлости движением кинул на стол пару серебряных монет.
Хозяин смахнул плату в передник и поспешил назад на кухню.
Пожилая женщина в чепчике и платье вынесла закрытое блюдо и поставила его перед Александром. Окинув безразличным взглядом костяка и гнома, она положила на столешницу одну расписную деревянную ложку.
Александр с наслаждением вдохнул аромат похлебки, пробившийся с паром сквозь неплотную крышку.
«Нет худа без добра, на полный желудок и помирать не так страшно».
– Ах да, хозяюшка, возьмите сразу с нас плату, – внезапно всполошился Сол.
Из кармана на поясе скелет достал несколько монет и своими белесыми фалангами по одной начал отсчитывать деньги в протянутую ладонь женщины. И в тот момент, когда к двум лежащим серебряным кругляшкам добавился третий, женщина внезапно дернулась, словно сунула руку в огонь. Монетка зазвенела по половицам.
– Ах, просите, это моя вина, – как ни в чем не бывало произнес скелет. – Действительно, ошибся. Перепутал с другой. Вот ваша.
Схватив третий серебряник, женщина порывисто вышла из зала.
– Ну и попали мы, – буркнул костяк.
Лакрош кивнул, задумчиво осматривая зал, чучела и ведущую наверх лесенку.
– А в чем, собственно, дело? – спросил Александр.
Откинув крышку, он зачерпнул полную ложку наваристого бульона с кусочками овощей и мяса. В животе заурчало. И тут Лакрош перехватил его руку у самого рта.
– Вам не стоит это есть, – тихо сказал гном.
– Слушай, некоторым из нас все еще надо питаться нормальной едой. Я же молчал про вашу диету.
«Отрывать от еды – последнее свинство. Когда я ем, подождут даже разборки с монстрами».
– Послушай старину вампира, – кивнул Сол. – Если ты не хочешь, чтобы этот ужин стал трапезой смертника, то лучше попоститься.
– Что вы, вообще, тут мелете? Наш вампирский слет пока смирно сидит на своих местах, не буянит, песни не орет и к посетителям не пристает.
Пятерка их преследователей действительно будто про них забыла. Даже седобородый худой старик перестал пялиться на него пронзительными блеклыми глазами. Вампиры по-хозяйски развалились за своим столом, и до него пару раз даже доносился громкий смех.
– Они теперь меньшее из зол, – пояснил Лакрош.
«И, как всегда, все сразу стало ясно».
– Вокруг нет ни единой вещи из железа, – загнул один костяной палец скелет. – Я нигде не видел на этом постоялом дворе открытого огня. Все тут молчат, словно языки проглотили. И, когда я кинул хозяйке на ладонь железную монетку, она отдернула руку, будто обожглась ею. А еще вспомни дорогу, по которой мы сюда приехали: прямая как стрела, а ведь солнце почти сделало оборот вокруг экипажа.
– И что все это значит?
Молчаливый конюх подвел семерых коней к распахнутым воротам постоялого двора. Выведя лошадей за частокол, парень отпустил поводья.
За пределами постоялого двора простирался дремучий бор, без единого признака тропинки. Плотной стеной вокруг возвышались притертые друг к другу темные стволы с редкими голыми ветвями и кронами, которые наверху сливались с черным беззвездным ночным небом.
Лошади нерешительно переступали копытами, поглядывая на парня в белой рубахе. Внезапно карие глаза конюха затуманились зеленой дымкой, из раскрытого рта вырвался язычок белесого тумана, и он, заложив два пальца, пронзительно свистнул. Кони тотчас шарахнулись и, взяв с места в карьер, домчались до деревьев и исчезли в чаще.
Росший посреди двора гигантский дуб шелохнулся. С ветвей вниз осыпались зеленые листья, чернея в воздухе и рассыпаясь прахом, едва достигнув земли. Ветви скрючились, словно больные пальцы. Через ствол прорезались глубокие трещины. Почерневшая кора разверзлась посреди дерева, превратившись в две раскрытые створки. Над бездной огромного дупла три углубления осветились зелеными болотными огоньками.
На бревнах частокола выступила черная смола, а колья покрылись длинными шипами. Флюгер над крыльцом в виде ворона перестал поскрипывать, и вырезанные глаза фигурки зажглись изумрудами. Деревянная птица снялась с насеста и, тяжело взмахивая иссиня-черными крыльями, взлетела на ворота, и их створки сомкнулись позади конюха, отрезая двор от дремучего леса.
Изломанные тени отделились от леса и потянулись к лесной гостинице. Призрачные фантомы стволов, голых веток и торчащих сучьев заскользили над частоколом и накрыли мрачно-серым ковром сараи, дом и коновязь. Тени чащи притянулись к постоялому двору со всех сторон. Будто света здесь было меньше, чем где бы то ни было.
Александр осторожно, словно тикающую бомбу, закрыл крышкой блюдо с похлебкой.
– И что случилось бы, отведай я этой стряпни?
– Да кто его знает: может, она проросла бы в твоем желудке, превратившись в пару симпатичных сорняков, – пожал плечами костяк.
– Нам стоит подняться повыше, – тихо сказал Лакрош. – Здесь слишком открытое пространство.
– Предлагаете выбраться через окна и драпать куда подальше? Отличный вариант!
– Вокруг лес. Это вотчина существ, что тут нас приютили, – отклонил предложение гном. – А вот дом – это уже оплот цивилизации. Это наше место, и здесь мы сильнее. Тут и дадим отпор.
«Кому? Чему? Как? – подумал, вставая из-за стола, Александр. – Команде знатоков и одному новичку отводится на ответ пара минут. Ответ вы узнаете после рекламы! Оставайтесь с нами. Ожидаются кровавые побоища и горы трупов».
– Что-то мне нездоровится, пожалуй, лучше сразу пойду и вздремну, – громко произнес он вслух.
Из кухоньки вышли хозяин и хозяйка с каменно-бесстрастными лицами. Обитатели постоялого двора еще ни разу не проявили никаких эмоций. Даже когда хозяйка отдернула руку, ее лицо казалось деревянной маской.
Дородный мужик, так и не сменивший передник, направился к лестнице, приглашающе махнув им рукой. Внутренне сжавшись от готовности делать все и сразу, Александр постарался неспешно и как можно спокойней подняться по ступенькам на второй этаж, следуя за широкой спиной хозяина постоялого двора. Прервавшие разговор вампиры проводили их наглыми взглядами.
В короткий коридорчик наверху выходили дубовые двери с полудюжины крохотных комнат. Мужик указал им на три последние. Александр мельком взглянул на Сола. Костяк кивнул ему и зашел в свой номер.
«Моя комната – моя крепость, – подумал Александр, оглядывая арсенал своего пристанища. – Если так, то пора сразу искать белый флаг».
Узкая заправленная койка, оконный проем, закрытый неплотными ставнями, покосившийся платяной шкаф и пара колченогих стульев. Заурядный спальный гарнитур, абсолютно не предназначенный для отпора сверхъестественным силам.
Скрип половиц возвестил об уходе хозяина. Постучав ногой по безобидному на вид стулу и не дождавшись нападения этого предмета мебели, Александр осторожно присел на краешек табуретки. Затем он достал револьвер из кармана брюк и задумался, куда палить в первую очередь: в окно, створки которого вылетят от легкого пинка, или в дверь, что продержится чуть дольше. А ведь в этом мире все что угодно могло вылезти еще и прямо сквозь половицы.
Тяжесть длинного ствола, дарующая ощущение надежности. Палец, в готовности лежащий на курке. И чувство убийственной мощи, что может сорваться по твоему желанию.
В стенку, разделявшую их с Солом комнаты, чуть слышно поскреблись, а спустя пару секунд в дверь негромко постучали.
– Входи уже, – буркнул Александр, отводя ствол в сторону. – Пароль правильный.
В комнату ввалился скелет, а шагнувший следом Лакрош захлопнул за собой дверь. Гном даже не стал закрывать ее на хлипкий засов.
– Мы тут подумали и решили, что главной приманкой будешь у нас ты, – поведал Сол.
– Как свежо и неожиданно! Удобно иметь в команде живого?
– При нашей активной жизни это ненадолго.
Скелет настороженно оглядел кровать.
– Что-то у меня нехорошие подозрения, – костяк подхватил свободный стул и кинул на лежанку.
Сквозь сероватые простыни тотчас пробились зеленые отростки, пронзив воздух над койкой. Недолго пошевелившись, покрытые загнутыми назад шипами побеги медленно втянулись обратно, оставив в белье распоротые дыры.
– Приятно, когда твои надежды оправдываются, – кивнул Сол. – Стабильность и предсказуемость вражеских происков – вот что вселяет надежду в эти беспокойные времена!
– Чем займемся теперь? Проверим, нет ли в шкафу прохода в сказочное королевство или хотя бы врат в демонический мир?
Лакрош прислонился к стене возле оконного проема и неподвижно замер, закрыв глаза.
– Они бы нам пригодились для отступления, – хмыкнул костяк. – Картишек ни у кого не завалялось? А то скучновато становится.
Нечто тревожило разум Херкасла. Нечто смутное, словно забытое видение. А своим подспудным чувствам бывший егерь, а теперь один из старших вампиров Долины привык доверять.
Херкасл раздраженно поджал губы. Его команда, четверо молодых и еще недостаточно опытных кровососов, беззаботно развлекалась, предчувствуя легкую охоту и сладкую поживу. Единственное, о чем они сожалели, – что живой паренек был только один. Восставшего костяка и собрата вампира за добычу не посчитаешь. И все же оставалась некая раздражающая неощутимая деталь. Словно песчинка, что попала в глаз и мешает видеть.
«Дебри. Хорошее место, чтобы спрятать следы. Никто не найдет здесь пропавших. Хватит им лезть в чужие дела. Все легко и просто. И почему же меня одолевают сомнения?»
Старые кости опять разнылись. Егерь помассировал колени. Эта боль преследовала его уже многие столетия. И большую часть этих лет он провел в здешних лесах. Но даже для него тут оставались закрытые, дикие места. Где чаща оживает, и не веселыми красками, а мрачной затаенной ненавистью к дышащим, говорящим и снующим вокруг существам.
А мертвое лес ненавидел еще сильнее. Мертвецы должны спать под земляным одеялом, пока мелкие рабочие создания чащи разлагают их плоть и обгладывают кости. Умертвия не должны покидать своих могил. Для леса они словно болезнь, которую надо изжить. И потому ночному народу не место посреди этой глуши.
Троица ушла на второй этаж. Время настало. Егерь кашлянул. Говор и смешки мгновенно стихли, и четыре пары мертвых, но так похожих на живые глаз уставились на него.
– Айрис и Джек, зайдете со двора, – скомандовал Херкасл паре, сидящей за столом справа. – А вы вдвоем – через дверь.
Четверо вампиров поднялись. Двое быстро взбежали по лестнице, двое других направились к выходу во двор. Но тут входная дверь открылась и захлопнулась, впустив в зал парня, работавшего конюхом.
– Уберись с дороги, – бросила ему Айрис.
Херкасл хорошо ощущал, как она жаждала вцепиться в живого. А еще его чутье кольнуло холодным клинком. Что-то изменилось. Он смежил веки, погружаясь в транс.
Конюх, будто не понимая слов, продолжал тупить, закрывая собой выход. А ведь не стоит стоять на пути вышедшего на охоту вампира.
– Сам напросился, – клыки Айрис удлинились.
С быстротой атакующей змеи вампирша оказалась за спиной конюха, резко запрокинула голову парня своими сильными пальцами с вытянувшимися когтями и впилась в горло.
Одновременно Херкасл узрел цвета. Мешавшая доселе пелена спала. И черное облако у входной двери в его видении обвилось вокруг зеленой дымки.
– Нет! – крикнул старый егерь, вскакивая на ноги.
Но клыки Айрис уже погрузились на полпальца в плоть парня. Глаза вампирши закрылись в предвкушении, но тут же расширились от боли, и она издала сдавленный хрип. Айрис попыталась отстраниться, но пальцы конюха сжались на ее кистях, притягивая к себе.
Сдавленный вой жуткой муки покатился по дому. Айрис задергала головой, тело выгнулось, но парень устоял на ногах, словно его даже не задевало могучее умертвие.
Херкасл выхватил свои парные клинки, но не ринулся на помощь подручной и знаком остановил Джека. Ему было наплевать на существование еще одной вампирши из семьи, и, как и все собратья, старый егерь ценил только одну, собственную, нежизнь. А для выживания ему нужно было сейчас понять, с чем же их столкнула кривая дорожка в этом проклятом лесу.
Айрис дергалась в припадке за спиной конюха, словно нечто раздирало ее внутренности изнутри. Херкасл осторожно шагнул ближе, занося саблю, но тут сквозь спину вампирши пробилась первая коричневая ветка. А затем, один за другим, через мертвую плоть, раздирая кости и мышцы, начали появляться все новые ростки. Глаза застывшего конюха заволокло зеленой дымкой.
Миг спустя лезвие сабли егеря полоснуло по горлу парня, а второй клинок ударил наискось по незащищенному животу. Из рассеченной плоти вырвался серый туман. Голова существа запрокинулась, держась лишь на хребте, а из распоротого живота вывалились коричневые стебли. И никакой крови. Под кожей конюха лишь шевелились перерубленные темно-зеленые побеги, заполняющие все его нутро. Из парня будто удалили все внутренности, набив оставшуюся кожу переплетением живых ростков.
Челюсти конюха разверзлись, открыв копошащиеся вместо языка и горла побеги. Херкасл рубанул саблей по протянувшимся к нему рукам, рассекая остатки плоти и веток. Повисшая на спине конюха Айрис уже перестала вопить и шевелиться, болтаясь безжизненной куклой.
Херкасл крутанулся, полосуя тянущиеся к нему ростки. Оставшийся в зале вампир из его команды, Джек, попятился и, развернувшись, кинулся на кухню.
– Стой! – крикнул ему в спину егерь. – В лесу сгинешь!
«Идиот, от этого не сбежать». – Херкасл остался в зале один.
Конюх свалился на колени, когда вампир подрубил его голень. Еще удар – и голова существа покатилась по полу, поливая половицы остатками белесого тумана. Обнаженный позвоночный столб конюха обвивали шевелящиеся стебли. Херкасл ударил с двух сторон, перерубая руки вместе с побегами, и конюх завалился на пол – обрубок тела, наполненный месивом из рассеченных веток и сочащихся мутной мглой отростков.
Позади егеря раздался скрип. Вампир развернулся, занеся саблю для удара.
Огромное чучело черного медведя повернуло косматую голову. Пасть раскрылась, обнажив ряд клыков, и в агатовых глазах засверкали изумрудные огоньки. Оживший зверь медленно опустился на четыре лапы и сошел с пьедестала.
Ручка медленно опустилась. Александр краешком ботинка прижал дверь, не давая той распахнуться, и тут же убрал ногу. Лакрош, не открывая глаз, молча поднял два пальца и указал по обе стороны двери. Ручка поднялась. По створке кто-то провел острыми ногтями, и Александр расслышал легкий смешок.
И тотчас дверь превратилась в хаотичное нагромождение вывороченных и сломанных досок и разлетающихся щепок. Сквозь дыру в комнату ворвался один из кровососов. Но не успели обломки упасть, а вампир разогнуться, как напавший сзади Сол отбросил его ударом на кровать.
Тут же два ребра в грудине костяка с треском разлетелись, и позади скелета появилась женщина с растрепанными черными волосами. Ее кулак всего на сантиметр прошел мимо позвонков, оставив торчать из хребта обломки ребер. Сол завалился вперед, едва не рухнув на поднимавшегося с лежанки кровососа.
Александр нажал на спусковой крючок револьвера. Ствол окутался облачком шипящих голубоватых искр, и, хотя ему казалось, что голова вампирши находилась точно напротив дула, она успела увернуться от пули. Но тут в ее грудь вонзилась правая рука Лакроша. Ногти на пальцах гнома, превратившиеся в длинные когти, пронзили черную куртку и впились глубокого в бок кровососа.
Стальной барабан револьвера повернулся, и вторая пуля вошла в плечо женщины. Вампирша как раз заломила назад руку гнома, а ударом ноги чуть не сломала челюсть встававшего с пола Сола. Попавшая в мертвую плоть пуля лишь чуть развернула кровососа. Но Лакрош смог вырвать руку из захвата вампирши и ударил ногой в ее коленную чашечку. Упавший на койку кровосос зашипел: сквозь его грудь пробились пики ростков. Дернувшись, обездвиженный вампир обломал почти половину зеленых кольев.
Третий выстрел. Пуля попала в свисающие с петель останки двери. Лакроша швырнули, и гном спиной влетел в покосившийся шкаф, окончив его существование. Трепыхавшийся на лежанке упырь смог притянуть к себе Сола и теперь пытался выломать кость из его плеча. Женщина с растрепанными волосами развернулась к Александру.
Четвертый выстрел. Голова вампирши почти неразличимым движением дернулась вбок, и залп ушел в пустоту. Лакрош все еще копошился, заваленный сломанными стенками и полками шкафа. Костяк прочно залип в объятиях своего кровососа, почти сумевшего подняться с койки.
Рот вампирши раскрылся. За пухленькими алыми губками, среди белоснежных аккуратных зубов выдвинулись два длинных клыка.
Мелькнула не мысль – на нее не было времени, – а смутное озарение. И, доверившись ему, Александр нажал мимо спускового курка. Вампирша уклонилась, увидев движение пальца, но выстрела не произошло, и на ее губах появилась довольная усмешка. И тогда Александр изо всех сил представил, что патроны кончились и его охватывает паника.
По лицу кровососки он понял, что она почувствовала его страх. Вампирша неразличимым движением оказалась напротив него. И он нажал на спусковой крючок.
Магосхема замкнулась. Заключенная в кристалле осция энергия Эфира устремилась по каналам к начертанным заклятиям и рунам в рукояти. Колдовство охватило маленький стальной шарик в узком канале ствола, с огромной силой выталкивая его вперед. И пуля, пролетев десяток сантиметров по воздуху, вонзилась в лоб вампирши.
Женщина замерла, словно оглушенная. Посреди ее лба возникла темная дырка величиной с пуговицу. Покачнувшись, вампирша замедленно взмахнула руками, ее глаза закатились. Сделав шаг назад, она остановилась. И тут на нее налетел Лакрош. Рука гнома, словно копье, ударила в правый бок кровососки, проломив грудную клетку, выворачивая обломки ребер посреди распоротых лоскутов черной куртки. На какой-то миг Александр различил на лице Лакроша торжество и злую радость. А затем пальцы гнома сомкнулись, и он вырвал из груди вампирши темно-коричневый комок сердца.
Александр навел револьвер на простреленный лоб кровососки и нажал на спусковой крючок в последний, шестой, раз. Ноги вампирши подкосились, и она рухнула навзничь. Сол тем временем подставил подножку своему противнику, и кровосос вторично рухнул на койку в объятия шевелящихся побегов.
Лакрош подхватил с пола обломок доски. В следующий миг гном уже очутился над барахтающимся кровососом с занесенным колом. Вампир зашипел и поднял руку в просящем жесте, но обломок вонзился в его грудь, пробив сердце.
Александр выдохнул. На все произошедшее хватило дюжины ударов сердца. Из револьвера со щелчком выдвинулся пустой барабан.
Сол поднялся на ноги, ощупывая концы сломанных ребер. Лакрош перешел от койки к неподвижно распластавшейся на полу женщине и пробил колом и ее грудь.
И только теперь до Александра донесся шум ударов, звон стали, крики и вопли с первого этажа.
«А вечеринка-то в самом разгаре». – Ион начал спешно перезаряжать револьвер.
Штаны свисали с ног вампира разодранными клочьями. В голени застрял длинный шип, сочившийся черной смолой. Но он таки сумел перебраться через колючий частокол. И теперь неутомимые мышцы уносили его все дальше от проклятого постоялого двора.
Джек нагнулся и вырвал шип, не замедляя бега. По счастью, и боли он практически не чувствовал. А отсутствующая в венах кровь не разносила сейчас по всему телу черный яд. Он мог бежать и бежать. Всю ночь напролет. И выбраться куда-нибудь. Если повезет, то на проселочную дорогу.
Дремучий лес даже ночью в его глазах оставался всего лишь старыми деревьями, переплетенными ветвями над головой и прелыми листьями под сапогами.
«Нечего больше бояться, – ободряюще подумал он. – Никто за мной не гонится».
Он перепрыгнул через ствол упавшего дерева и поднырнул под острые сучья. И тут с еле слышным шелестом в его затылок врезалось что-то темное. Четыре острых когтя распороли кожу на голове, едва не сняв с него скальп. Джек вслепую взмахнул руками, прикрывая глаза.
Тяжело взмахивая крыльями, на соседнюю ветку приземлился громадный иссиня-черный ворон. Горящие изумрудами глаза-бусинки по очереди посмотрели на вампира.
Джек ощерился и стремительно прыгнул вперед и вверх. Его когти чуть-чуть не достали до лапы взлетевшей птицы. Приземлившись на ноги, вампир помчался так быстро, как не бегал никогда в жизни.
«Еще быстрее! – Ноги послушно наподдали. У нормального человека суставы уже бы искрошились, а мышцы свело судорогой. – Еще! Еще! Этот треклятый лес не может тянуться бесконечно».
Проскочив мимо широченного дуба, Джек пригнулся, чтобы низкие ветки не задели его. И тут какой-то проклятый сучок зацепился за куртку. Джек пошатнулся, носок сапога запнулся за выпирающий корень, и он свалился на землю.
«Просто совпадение, – с истеричным смешком подумал он. – И как это корень мог так оплестись вокруг моей ноги?»
Он изо всех сил рванул на себя ступню, но нога и не шелохнулась.
«Нет, это не может происходить со мной!» – Джек задергался, как в припадке, пытаясь вытащить ступню из давящих объятий корня.
Нечто грубое скользнуло по горлу и, тут же натянувшись, повалило его навзничь. Со всех сторон к его распростертому на земле телу заскользили деревянные змеи корней. Джек схватился за один, его когти располосовали древесину, обнажив светлые нижние слои. Но десятки других корней перехлестнули через грудь, обвились вокруг ног, настойчиво воткнулись в спину.
Вампир заорал. Земля под ним зашевелилась. Струйки почвы потекли в стороны вокруг его трепыхающегося тела. Джек начал погружаться в объятия земли, прочно удерживаемый на месте корнями. Комья вперемежку с гнилыми листьями набивались в его рот, заглушая вопли. И последнее, что он увидел, прежде чем его навсегда погребло под землей, был внимательный взгляд изумрудных глаз ворона.
Вопли, доносившиеся с нижнего этажа, стихли, но наступившая тишина угнетала еще больше.
А затем в коридоре хрустнули потревоженные щепки, и между свисающих с петель обломков двери показался дородный мужик. Александр нерешительно навел ствол револьвера на хозяина таверны.
– Стреляйте! – крикнул позади него Лакрош. – Это не человек!
Радужка глаз хозяина осветилась зеленым. В тот же миг оконная рама дернулась на своих креплениях, будто снаружи по ней ударили тараном. Послышался треск расщепляемой древесины.
Александр нажал на спусковой крючок, целясь в грудь мужика, а затем обернулся.
Шарниры вырвались из креплений, рама грохнулась на пол, и в комнату вломилась коричневая ветка. Глаза хозяина таверны, даже не заметившего стреляной раны в груди, скользнули по Солу. И тут же ветка изогнулась и обвилась вокруг правой ноги костяка.
Скелет рухнул на пол, утаскиваемый наружу деревянным щупальцем, и Лакрош бросился вперед, едва успев схватиться за протянутую руку костяка. Александр же разрядил револьвер, проделав вторую дыру на месте зеленого глаза в голове хозяина постоялого двора. Но вместо крови из раны наружу вывалились лишь несколько перебитых зеленых ростков, свесившись бахромой до челюсти мужика.
Сол вытащил свободной рукой саблю из ножен и рубанул по новым вылезшим из окна веткам. Легкое лезвие с трудом рассекло грубую древесину и лишь срезало пару побегов. Схватившая костяка ветка рывком подтащила скелета и упирающегося гнома к самому окну.
Стоящий в дверном проеме мужик повернул голову, осматривая комнату уцелевшим глазом. И тут же гибкий побег хлестнул по руке Александра, выбив револьвер.
«Да он же и направляет весь этот оживший палисадник!» – Александр попытался дотянуться до отлетевшего к стене револьвера, но еле увернулся от рухнувшей сверху ветки.
– Выбейте ему второй глаз, – с надрывом просипел Лакрош.
Гном уже упирался ногами в подоконник, играя в перетягивание скелета с деревом. Сол пытался срубить удерживающий его отросток, но лезвие сабли не дотягивалось до обвившегося вокруг ступни коричневого побега.
– Я сейчас выше огра вытянусь! – От скелета доносился скрип и хруст разрываемых суставов.
«Не время дрейфить! – Александр пытался увидеть хоть какую-то систему в хаотичных движениях веток. – Но если они меня коснутся – я останусь без конечности».
У окна отростки начали уже оплетаться и вокруг вцепившегося в костяка вампира. Прыгнув плашмя на пол, Александр поднырнул под острые сучья и подхватил кусок выломанной двери, оказавшись почти вплотную к мужику. Хозяин постоялого двора как-то неловко, словно его разум отвлекали другие дела, замахнулся расставленными пальцами. И тогда, подхватившись, Александр вонзил острие клинка в оставшийся глаз мужика. Лезвие легко пронзило око, но затем завязло в черепе, будто уткнулось в древесный корень.
Александр тут же бросился плашмя на пол, чудом избегнув объятий хлестнувшей прямо над головой ветки.
«Теперь оно нас не увидит!» – сжав зубы от резкой боли: у него выдернули клок волос, он перекатился вбок, а доски пола в том месте, где он только что был, тут же разлетелись от удара деревянной булавы.
– Решайтесь, мсье Солон, – гном уже не касался пола, зависнув в воздухе. – Я согласен на ничью…
Лакрош настороженно следил за машущими вслепую отростками. Вырваться из их объятий, не отпуская костяка, гном уже не смог бы.
Александр встал, придерживаясь за стенку. В считаных сантиметрах ветки прощупывали воздух в его поисках. Ослепленный хозяин постоялого двора замер на пороге комнаты, широко расставив руки.
– Гребаная государственная служба! – Сол осыпал замысловатыми проклятиями все вокруг, а затем взмахнул саблей.
Отточенный конец клинка ударил по кости скелета чуть выше сжавшихся на ступне отростков. Раздался легкий треск, и скелет свалился на пол вместе с вампиром, а ветка исчезла в оконном проеме.
– Будь я проклят, если не получу теперь пособие по инвалидности! – рявкнул Сол.
Не теряя времени, Лакрош подхватил из руки костяка саблю и кинулся к замершему на пороге мужику. Несколько стремительных движений, замысловато мелькнувшая в воздухе стальная лента – и на половицы упали отсеченные отростки. А затем – загнутый клинок чиркнул по горлу, скользнул по бокам и прочертил черту через живот мужика.
Сквозь разрезанную, словно бритвой, одежду и рассеченную кожу из тела хозяина вывалилась знакомая поросль копошащихся побегов. Пальцы мужика вслепую сомкнулись на лезвии и тут же, срезанные, упали на пол.
«Его будто после смерти выпотрошили, набили этими растениями, а затем зашили, – Александр дотянулся до совершенно бесполезного теперь револьвера. – Что за противоестественный разум сотворил это существо?»
Лакрош наносил удар за ударом, словно прорубая мачете глухие джунгли. Сол, опираясь на стул, поднялся на ноги, то и дело припадая на культяпку ноги. Оставшиеся ветки дерева, через одну покрытые отсеченными пеньками, втянулись в развороченный оконный проем. Покрытый зелеными и коричневыми отростками мужик зашагал в ту же сторону, не обращая внимания на наносящего удар за ударом гнома. Хозяин постоялого двора шел дерганой походкой, его конечности едва держались на костях и ошметках зеленой растительности.
«Словно механизм, получивший приказ направляться во двор и тупо идущий туда напрямик», – Александр вжался в стену.
Очередной выпад клинка, плечевой сустав хозяина не выдержал, и его набитая ростками, как пугало соломой, рука упала на пол. Обрубленная конечность чуть не задела Александра, пока он протискивался мимо бредущего существа к порогу комнаты. По пути он отшвырнул ботинком несколько еще дергавшихся обломков ветки.
«Надо убираться из этой комнаты, пока это кошмарное дерево тут все не разнесло, – на счастье, коридор оказался пуст. – Может, до противоположной стороны дома оно не дотянется?»
Но не успел он расслабиться, как над ступеньками лестницы показалась лобастая голова, покрытая густым черным мехом. Занимая весь проход, на второй этаж поднимался громадный медведь. Вернее, его чучело.
Мохнатое тело на четырех толстых лапах еле втиснуло в коридорчик свои широченные плечи, покрытые длинным волосом. Пасть безмолвно распахнулась, обнажив четыре длинных желтоватых клыка и ряд острых резцов. Немигающие глаза засветились холодными изумрудными огоньками. Заметив его, медведь резво доковылял по последним ступенькам и вприпрыжку устремился по коридору.
Александр мысленно выругался. Лакрош все еще трепал хромающее к ставням существо, а Сол только кое-как доплелся до середины комнаты.
«Помощи ждать неоткуда».
– Эй! Это не мы набили из тебя чучело! – крикнул он, нажав на спусковой крючок. – Мы, может, вообще зеленые!
Пуля вошла в лоб ковыляющего чучела. Из дырки высыпалась горсть опилок, украсив белесой стружкой оскаленную морду зверя.
«Все равно что палить в стог сена», – Александр бросился в противоположный конец коридорчика, на ходу дергая за дверные ручки.
Первая заперта. Вторая легко поддалась. Небольшой чуланчик: ведра, метлы, тряпки и стопки белья. Деревянный ухват притаился в углу. Александр подхватил длинную палку с тупыми закруглениями на конце.
«И почему здесь нет копья, ружья или магической метлы?» – Открытая дверь чуланчика с треском развалилась под ударом мохнатой лапы.
Отскочив чуть дальше по коридору, Александр ткнул ухватом в брюхо чучела, но тупое оружие даже не прорвало толстую шкуру, безвредно уткнувшись в зверя.
«Мне показалось или я сдвинул с места эту тушу?» – Следующий удар лапы превратил ухват в кучку обломанных палок.
Наконец, предпоследняя дверь оправдала его надежды, открыв еще одну крохотную комнатку. Александр кинулся к закрытым ставням и распахнул створки.
«Так и есть», – окно выходило на хозяйственную пристройку, и под ним начинался легкий настил, покрывавший крышу конюшни.
Дверь за его спиной обрушилась в комнату грудой выбитых досок, и на пороге показалась оскаленная морда медведя.
«Да кто же делает такие широкие окна! – Александр осторожно вылез на крышу. Правда, он и не рассчитывал, что хлипкая рама защитит его от зверюги. – А вот трещащий настил – вполне».
Тонкие доски угрожающе прогибались даже под ним. Что уж говорить о громадной двухметровой туше. Едва ли, конечно, падение с пяти метров остановит ожившего монстра, но хоть уберет от него подальше загнутые клыки и когти. Медленно передвигаясь вдоль идущего по крыше бруса, он почти дошел до середины конюшни, когда медведь наконец протиснулся, обдирая шерсть, через оконную створку.
Александр остановился и приготовился насладиться треском обваливающейся под весом зверя крыши. Но кровельные доски даже не прогнулись под лапами медведя, который споро устремился к нему.
«Проклятие, как я не подумал! – Он готов был публично признать свою глупость, правда, для этого надо было выжить в следующую минуту. – Это же чучело. Опилки! Пусть магия наполнила силой эту шкуру, но веса-то не прибавила!»
Слева и позади него, за сараем, торчали заостренные колья частокола, сочащиеся какой-то темной гадостью и ощетинившиеся злыми шипами. Выглядело это куда опасней даже колючей проволоки под напряжением. А справа, по центру двора, высилось дерево. Правда, уже не зеленый дуб с пышной кроной, а громадный высохший ствол с шевелящимися черными ветками. Этот искореженный исполин пока еще не заметил его, чучело медведя не служило ему дополнительной парой глаз, но где-то близко Александр расслышал хлопанье крыльев, а деревянные щупальца одержимого кошмара могли легко сейчас до него дотянуться.
«Надо убираться с открытого пространства!» – Медведь поднялся на дыбы, и он кинулся в его распростертые объятия.
И, прежде чем когтистые лапы опустились ему на плечи, его пальцы погрузились в спутанную темную шерсть, коснулись плотной шкуры, и Александр, все еще подсознательно ожидая ощущения неодолимого веса под руками, изо всех сил толкнул зверя. Когти медведя вскользь полоснули по плечам, но сам зверь уже отлетел по крыше сарая обратно к окну. Чучело разок даже перекувыркнулось, нелепо взмахнув лапами, и распласталось на брюхе.
«Почувствуй в себе борца сумо!» – пара досок треснула под ногами, пока Александр бежал к распростертому зверю.
Медведь уже приподнялся на четырех лапах, когда он вцепился в жесткие волосы и складки шкуры – во все, за что можно удержаться. Дернув чучело, он сумел поднять трепыхающегося зверя над собой.
«Килограмм тридцать», – Александр пошатывался не столько под весом, сколько от попыток ожившего монстра вырваться.
Медведь махал когтистыми лапами и выворачивал голову, пытаясь достать его клыками, а кровля сарая уже перешла от угроз треском к шатающимся под ногами доскам. Сделав пару неуверенных шагов, Александр оказался над самым краем постройки. В нескольких метрах внизу торчали заточенные колья ограды. Мышцы уже свело от усилий сдерживать вырывающееся чучело.
– Возвращайся в свои леса вечной малины! – И он сделал последнее усилие.
Косматая туша зверя перелетела через край и рухнула боком на забор. В последний раз клацнули челюсти, лапы загребли воздух, и послышался треск, словно крепкую ткань разрывали на лоскуты.
Пошатываясь, Александр заглянул за край крыши. Осевшее туловище распласталось на заборе, повиснув одной лапой на колючках. Из распоротого бока на землю продолжали сыпаться древесные опилки. Голова медведя с потускневшими навсегда глазами съехала набок.
Зашипев, Александр коснулся неглубоких порезов на плече.
«До пенсии заживет».
Но тут росшее посреди двора дерево нехорошо загудело, сухие ветки затрещали и потянулись к крыше сарая. Перекур опять отменялся, и, чертыхнувшись, Александр побежал по крыше сарая обратно, к окну.
«Из этого чертова дома нас так просто не выпустят», – пригнувшись, он втиснулся в оконный проем и, не сбавляя темпа, бросился в коридор.
Выставив перед собой револьвер, он осторожно двигался по проходу, когда из его бывшей комнаты послышался шорох.
– Свои. Не стрелять! – Из-за порога помахала костлявая конечность, и показался череп Сола. – Вот видишь, он всего лишь временно убежал в кусты, а не кинул нас тут, как ты утверждал, Лакрош!
Вышедший следом гном отчищал лезвие сабли от иссиня-черных перьев.
– На нас тут напала стая дурных воронов, – пояснил костяк. – Но мы справились и без тебя.
– Я бы с вами махнулся не глядя.
– Вот-вот, острый клюв в глаз – и глядеть уже нечем, – согласился Сол.
Скелет пошатнулся, неловко прыгая на оставшейся ноге.
– Нам стоит спуститься вниз. – Лакрош передал клинок скелету. – Комнаты наверху простреливаются ветками со двора.
– А что мы потеряли внизу? – с сомнением поинтересовался Александр.
Хотя мысли о кухне не вовремя напомнили ему об урчащем от голода желудке.
«Ежедневные забеги и отложенные обеды. Написать, что ли, книгу, как похудеть за месяц и умудриться не стать завтраком монстра?»
– Не вечность же здесь сидеть, – пожал плечами гном. – Наша карета и лошади во дворе, и со второго этажа до них не добраться.
«Если только лошади еще лошади, а не какие-нибудь чудовища», – Александр последовал за гномом. Сол прыгал рядом, опираясь на стенку.
Ведущая вниз лесенка пустовала. Подойдя к перилам, Александр оглядел общий зал.
У входной двери лежало туловище в светлой рубахе. Отрубленная голова и отсеченные по локоть руки с вывалившимися из ран зелеными отростками валялись рядом.
«Парень, что принял у нас коней. Если это существо вообще теперь можно называть парнем».
Рядом с конюхом на полу распласталось тело женщины в черной куртке. Из ее глаз, раскрытого рта и груди торчали обрубленные ветки и ростки.
«Одна из вампирш. А вот куда делась еще парочка кровососов?» – мысленно он пожелал им встретиться с достопамятным медведем в загробном мире.
И, наконец, у самого входа в кухню к стене легкой саблей было пришпилено тело хозяйки. Ее головы Александр, на счастье, не увидел.
«По крайней мере, в доме у дерева не осталось глаз», – поколебавшись, он все-таки начал спускаться по лестнице в зал.
– И что мы надеемся тут отыскать? – спросил он идущего следом Лакроша.
– Какой-нибудь выход из ситуации, – буркнул гном.
Александр оглядел увешанные головами зверей стены. Экземпляров в полный рост, таких, как одержимое чучело медведя, среди них не осталось.
«Даже если они и оживут, то смогут лишь свалиться на голову», – но все же он постарался не приближаться к оскаленным мордам.
– А кто-нибудь знает, с чем мы вообще имеем дело?
– Лесной хозяин. Чащобный дух. Леший. У него сотни имен, – ответил присевший за лавку скелет. – Местные верят, что многие души под тяжестью земных проступков не могут уйти в иной мир и переродиться. А могилы убийц и маньяков часто оказываются в густом лесу или там, где чаща отвоевывает обратно свои владения. Вот однажды какая-то озлобленная душа не ушла в загробный мир, а вселилась в дерево. Память, если она и оставалась, исчезла безвозвратно. А вот ненависть и жестокость остались навсегда. Этот чащобный дух может стать очень могущественным, особенно если его правильно подпитывать.
– И чем же его пичкали?
– Проще всего – жертвоприношениями, – мрачно ответил Лакрош. – Предсмертная энергия очень легко усваивается многими существами.
«Интересно, какую историю ни копни, так любое злобное существо или когда-то было человеком, или создано людьми и прочими расами, или же доведено разумными существами до бессознательной ярости».
– И кто послал за нами этот ужас дендрария? Едва ли городские вампиры – их самих пустили на удобрения.
– От этой пакости прямо смердит шаманизмом, – фыркнул Сол. – Ставлю свою последнюю ногу на лесных шавок!
– Шаманы лунного племени вполне на это способны, – согласно кивнул гном.
«Отлично! – язвительно подумал Александр. – Значит, за нас взялись еще и вампиры с оборотнями. План удался на все четыреста процентов».
– Железо и огонь, – добавил Лакрош. – Этих элементов боится лес, и их ненавидят призраки.
– Только вот как нам спалить дерево, если оно нас еще за дюжину метров спеленает и порвет на части?
Вместо ответа сквозь входную дверь в зал медленно просочилась серая дымка. Четко очерченное туманное щупальце потекло в помещение, извиваясь, словно живое существо.
Сол глянул на свою бесполезную саблю и тихо выругался.
«Это еще что за гадость? – Александр шустро отскочил к лесенке. – В следующий раз накуплю себе оберегов и железных колец на все пальцы! Может, еще и над пирсингом подумаю».
Туман между тем достиг лежащих возле порога останков конюха и вампирши и завис над ними. От основного облака хмари вниз протянулись многочисленные усики серой дымки, обвиваясь вокруг тел.
Туловище конюха задрожало. Его отсеченные конечности поднялись в воздух, втянувшись в дымку. За ними последовала и голова, а затем от пола оторвалось и тяжелое тело с ногами. Труп вампирши, обвитый серой хмарью, тоже сдвинулся по направлению к порогу.
Кольца дымки постепенно обвили тела, пока останки полностью не скрылись в тумане. А затем дымка медленно устремилась обратно, во двор. Не оставив и следа от трупов.
«Едва ли мы ему настолько надоели, что оно решило убраться восвояси», – поколебавшись, Александр двинулся вслед за туманом ко входной двери. Идти самому не хотелось, но просить напарников – еще больше. С неприятным перестуком, опираясь на культяпку ноги, за ним все же последовал Сол.
Добравшись до дверного проема и придерживая палец на спусковом крючке револьвера, он осторожно выглянул наружу. Крыльцо лесной гостиницы пустовало, зато туманное покрывало занимало почти половину двора. Ручейки хмари скатывались с сараев, скользили через коновязь и обтекали колья забора.
И посреди этого марева возвышался мрачный иссохший дуб. Неподвижные ветки накрывали весь двор колоссальной паутиной, по шершавой черной коре скользили изумрудные огоньки. Тусклые кольца тумана неспешно перетекали друг в друга у подножия сухого ствола огромного дерева, а затем один за другим втягивались в раскрытый провал дупла.
– А тела, похоже, уже внутри дерева.
– Так же, как и моя ступня, – Сол погрозил дереву сжатым кулаком. – И этот счет я еще предъявлю к оплате!
– И что-то мне подсказывает, что они еще вернутся, – мрачно закончил Александр.
Костяк заковылял обратно в зал. Александр же еще где-то с минуту задумчиво наблюдал за последними клочьями хмари, исчезающими в стволе кошмарного древа.
За подрагивающей сетью высохших веток, за клубами дымки и за ощетинившейся шипами оградой темнел лес. Сколь бы неприютной ни казалась глухая чащоба, но сейчас он бы многое отдал, чтобы выбраться из «гостеприимного» постоялого двора в эти дебри.
И постепенно, вопреки злости, отвращению, тревоге и, что уж таить, страху, начал складываться план.
– …И так, остается лишь найти горючий материал, – закончил он излагать свой план перед скромной аудиторией.
– Полнейшая чушь, – буркнул Сол. Слушатели оказались еще и неблагодарными. – Но может и сработать. Пойду, поищу на кухне что-нибудь.
Костяк уковылял в кухонное помещение. Лакрош тем временем расколол саблей несколько скамеек на длинные колья и теперь вбивал их в висящее тело хозяйки.
– Их там и так многовато, – пояснил гном. – Надо еще сходить наверх и закрепить тело хозяина.
– Боюсь, что уже поздновато, – Александр вспомнил о спускавшихся с хозяйственных построек щупальцах тумана. – Думаю, они и до комнаты достали.
Лакрош лишь равнодушно пожал плечами. С некоторой злостью Александр понял, что уже завидует невозмутимости вампира. Тут из кухни донесся звон стекла.
«Никак кто-то дорвался до халявной выпивки».
Позвякивание некоторое время перемещалось за стенкой, а затем приблизилось к кухонной двери, и в общий зал, пошатываясь, выхромал Сол. Скелет умудрился вынести сразу с дюжину объемистых бутылок. Стеклянная тара, заполненная мутноватой жидкостью, задребезжала, очутившись на ближайшем столе.
– Вот вам горючая смесь, – усмехнулся костяк. – Чистейший самогон.
Последние капли жидкости упали сквозь челюсти и обратились в дымку чуть ниже черепа. Сол довольно крякнул и отшвырнул в угол очередную бутылку.
– Оставь хоть что-нибудь нашим приятелям, – хмыкнул Александр.
«Конечно, и процесс пищеварения – не особо приятное зрелище, но созерцание того, как испаряется самогон в черепе костяка, точно ведет к несварению».
– Этот чудодейственный эликсир приободряет меня и делает непредсказуемым для противников, – фыркнул Сол. – Слышал байку про гнома, что выпивал сразу бочку? Он потом поджигал свое дыхание и опалял врагов огненным шквалом.
– И помер он от цирроза печени? – уточнил Лакрош.
– Да нет, – смутился костяк. – Там другая история вышла. Маленькая пещерка, гороховый суп с чесночными гренками и очень плохая вентиляция…
Лакрош взмахом руки оборвал Сола. А затем и сам Александр услышал пошаркивание, раздавшееся с крыльца. Скрипнули потревоженные половицы, и в зал вошел вновь восставший хозяин постоялого двора.
«Не покоится ему в загробном мире. Видать, уже абонемент взял на возвращение».
Руки вновь крепились к туловищу мужика, а отсеченная голова к шее. Причем слово «крепились» подходило на сто процентов. Под лохмотьями рассеченной кожи виднелась масса из волокон, усиков и побегов. Опустевшие глазные впадины затянуло зелеными отростками. А на плече у существа сидел большой иссиня-черный ворон, служивший теперь очами расположившемуся во дворе кошмарному дереву.
Револьверный выстрел вырвал из крыла ворона пару перьев, и птица, снявшись с плеча хозяина, взлетела на потолочную балку. На пороге показалась парочка вампиров, вернее, их набитые ростками чучела. Бывшие кровососы шли дергаясь, то и дело замирая и покачиваясь, словно делали первые шаги в жизни.
«Видать, этому лесному кошмару нужно время, чтобы привыкнуть к новым марионеткам».
– Давай! – крикнул он Солу.
Скелет рубанул саблей по пролегшему под потолком канату. Позади споро ковылявшего хозяина, преодолевшего уже половину зала, рухнул подвешенный под потолком брус. Всю поверхность балки усеивали воткнутые ножи и вилки, по краям из древесины торчало навершие вил и лезвие топора – каждый кусок стали и железа, найденный ими на кухне и в кладовке, пошел в дело. Оба оживленных вампира замерли, нерешительно переступая перед появившейся преградой. Ворон взвился с перекладины, зависнув в воздухе над их головами.
Лакрош выбил искры из кресала, собранная кучка бумаг и опилок, вспыхнув, разгорелась, и язычки пламени тут же побежали по разлитой на полу дорожке. Самогон вспыхивал голубоватым пламенем, почти мгновенно сгорая, но огонь распространялся все дальше, достиг бревна, и щедро политая балка вспыхнула, опалив огнем замерших существ. Оба вампира отшатнулись и, неловко переступая, поспешили назад, к выходу. Ворон опередил их, первым вылетев на крыльцо.
Не теряя времени, Сол уже ковылял к топчущемуся на месте хозяину постоялого двора. Лакрош опередил костяка, прыгнув за спину существа и попытавшись заломить ему руки. Но миг спустя гном отступил назад, вырывая из ладоней извивающиеся ростки.
Оставшись без глаз ворона, хозяин постоялого двора вслепую взмахнул руками, будто собираясь заключить в объятия вампира. Но вовремя отскочивший Лакрош уже оказался за пределами досягаемости ожившего существа. Тут же по сращенной шее хозяина полоснуло лезвие сабли костяка, рассекая зеленые отростки, а затем Сол ударил ниже, резанув и по рукам мужика.
Оставшееся в одиночестве и без глаз существо вслепую и совершенно безрезультатно пыталось достать врагов. Александр не стал мешать молниеносному вампиру и прыткому костяку и поспешил со скатертью к пылающим остаткам бревна. Не хватало еще поджечь все здание.
Когда он погасил последние язычки пламени, выпотрошенное в очередной раз туловище бывшего хозяина постоялого двора как раз свалилось на пол.
– Первая часть плана прошла как по маслу, – усмехнулся костяк, опираясь на саблю.
– Надо поспешить, – Лакрош явно не собирался отмечать победу. – В следующий раз они зайдут с разных сторон и задавят нас числом. Да и огонь с железом их могут уже не отпугнуть.
Сол согласно кивнул и отбил горлышко у очередной бутылки. Мутноватая жидкость обильно полилась на останки существа.
– Эх, обидно, такое бухло растрачивается, – хмыкнул костяк.
– Хорошенько проспиртуйте тело, – посоветовал гном. – Чтобы как в кунсткамере пропитались.
Сол швырнул опустошенную бутыль в угол и взялся за следующую. Брезгливо отвернув оставшиеся на теле лохмотья рубахи, скелет залил содержимое в шевелящееся месиво древесных отростков.
«Осталось только придумать, как его поджечь. Желательно держась подальше от цепких веточек», – И тут Александр вспомнил о неудачной попытке купить в деревне древний мушкетон.
– Сол, а ты случайно не сможешь закоротить этот энергетический кристалл так, чтобы он взорвался? – поинтересовался Александр у друга.
Расставаться с единственным оружием не хотелось, но уж лучше с ним, чем лишиться руки или ступни, как костяк. Его-то новая конечность не будет ждать на ближайшем кладбище.
– Дай-ка мне свою пушку, – скелет повертел в руках его револьвер. – Все равно ты им как фейерверком пользуешься. Шума много, а результата нет.
С легким щелчком крышка на рукояти, прикрывающая сверкающий кристалл осция, отошла в сторону. Сол ненадолго задумался, а затем поскреб фалангами по линиям и рунам магосхемы, идущим к лучащейся капле энергии.
– Думается, я смогу устроить небольшое замыкание в твоей пушке, – ухмыльнулся костяк.
– Энергия же распадется на четыре первоэлемента? – с видом знатока поинтересовался Александр у скелета. – Ты уверен, что там все просто не замерзнет?
– Нагрев обычно эффективней всего. На охлаждение и трансмутацию поменьше тратится. Так что пламени должно хватить, чтобы подпалить нашего мертвяка в спирте.
– Занятные навыки диверсионной работы, – с уважением произнес Лакрош.
– С давних времен, – ухмыльнулся Сол. – Помнится, восставший гарнизон Замка Пустынного Ветра так ни одного выстрела и не сделал.
– Не слышал о таком мятеже, – задумчиво произнес гном.
– То-то и оно! – хвастливо закончил Сол.
Когда Лакрош отошел в сторону, собирая пожитки на кухне, Александр тихо спросил Сола:
– Что-то я сомневаюсь, что такое восстание вообще было. Почти все твои секретные миссии возникали за кружкой в кабаке и там же заканчивались глубоко после полуночи.
– Да какая разница, зато наш вампир поверил. А правильная мотивация – залог успеха!
Некоторое время Сол подправлял с помощью ножа начертанные на рукоятке револьвера линии. Затем подцепил тоненькую проволочку из серебристого металла, что шла по контуру магосхемы, и зажал ее между другими символами.
– Тут на самом деле несложно, – теперь идущая к кристаллу металлическая линия замкнулась в круг, не пересекаясь с высеченными руническими символами. – Разрушать вообще легко. Замкнуть энергию, пока кристалл не разрушится от перегрева. А там уже нестабильный Эфир мгновенно распадется на первородные элементы. Пара минут и… бум!
Закончив превращать револьвер в неустойчивую магическую бомбу, Сол направился к проспиртованному телу. Тем временем Лакрош собрал у входа в кухню кучку скатертей, простыней, выпотрошенных подушек и остального мелкого горючего хлама. Затем подтащил пару скамеек и свалил деревянную утварь. А под конец полил все остатками алкоголя.
– Мы решили и гостиницу спалить? – поинтересовался у гнома Александр.
– Ну, если ты хочешь провести здесь свой следующий отпуск, то, к сожалению, сезон выдался горячим, – ответил за него копающийся в трупе Сол.
– Это место уже осквернено, – Лакрош размеренно вытряхнул из бутылки последние капли самогона. – Даже если мы отпугнем лесного духа, то сюда потянется другая нечисть. Лучше сжечь. А лес постепенно затянет эту колдовскую рану.
«Ага, а потом пойдут сказки о чертовом пепелище посреди чащобы. Всяческие там огоньки на руинах дома и бесплотные духи, – но возражать Александр не стал. – В конце концов, кто мы такие, чтобы лишать подвигов будущих героев. Нас же предшественники не лишили работы, так что позаботимся и мы о подрастающем поколении».
Минуты ожидания промчались незаметно. Сол вполголоса рассказывал очередную небылицу из своей богатой на приключения нежизни. Судя по началу истории, в конце от скелета должен был остаться один череп, да и то дырявый, словно решето.
Внезапно костяк замолк на полуслове.
С крыльца в общий зал вползло туманное щупальце. Лакрош тенью подскочил к трупу, замкнул модернизированную Солом магосхему в револьвере и тут же отпрянул назад, подальше от дрожащего марева колдовского тумана.
Серая хмарь медленно разлилась, будто ощупывая себе дорогу. А потом клубящиеся язычки дымки коснулись останков хозяина постоялого двора.
Александр в буквальном смысле затаил дыхание, будто мог спугнуть туман. Остальные его товарищи на такое были не способны.
– Сколько у нас времени, прежде чем кристалл разрушится? – шепнул он костяку.
– Да не бойся ты говорить во весь голос, – буркнул Сол. – Оно ж глухое! Минут шесть или десять. Или больше. Я же тебе не теоретик какой!
Хмарь заклубилась над останками трупа. Туман начал оплетать перерубленные конечности и туловище с ногами.
– То есть ты не знаешь? – устало вздохнул Александр.
– Полевых испытаний этот метод не проходил, – отчеканил Сол. – Я не настолько богат, чтобы переводить добротное оружие, когда оно у меня вообще есть.
– Тогда на что мы вообще надеемся?
– На слепую удачу, как и всегда, – осклабился скелет.
Между тем туман втянулся обратно во двор, унеся с собой и тело. Александр расслабленно развалился было на скамейке, но тут встрепенулся Лакрош.
– Идут, – вампир вышел из транса. – И теперь с разных сторон.
«Проклятие, оно не стало дожидаться подкрепления».
На ступеньках, ведущих на второй этаж, появился один из воскресших вампиров. Из кухни вышагал заново собранный конюх. Три черных ворона, слитно хлопая крыльями, уселись на притолоку. Второй вампир, пошатываясь на еле гнущихся ногах, зашел через входную дверь, загораживая проход. Чудовищная сущность, заключенная в искореженном древе, решила действовать с запасом.
Лакрош раздул пламя и кинул загоревшийся клочок бумаги на заготовленную кучу хлама. Разлитый самогон вспыхнул. Голубоватое пламя поднялось на метр, облизывая мебель и кухонную рухлядь.
«Это наш единственный шанс. Отступать будет некуда. Мосты за собой мы сожгли в прямом смысле».
Глаза ворон блеснули изумрудами, и конюх бестрепетно шагнул в пламя. Огонь объял ковыляющую фигуру. Начала обугливаться кожа, вспыхнула одежда. Но стоило существу выйти из пламени, как огонь на нем начал гаснуть. Будто удовлетворенные этим, и остальные существа двинулись в зал.
– На улицу! – скомандовал Лакрош.
Гном первым кинулся к загородившему выход подъятому кровососу. Сол заковылял за ним, сабля костяка описала полукруг над черепом, отпугнув слетевших вниз птиц. Александр вовремя пригнулся, не дав зацепиться за волосы кривым когтям. В воздухе закружилось несколько тяжелых перьев, что тут же, даже не достигнув половиц, обратились в прах.
Лакрош тем временем успел нанести несколько молниеносных ударов по туловищу воскресшего упыря. Некогда крепкая плоть разваливалась, обнажая шевелящиеся зеленые отростки. Но простыми тычками заточенного лезвия это древесное пугало из кожи и костей кровососа и древесных побегов было уже не свалить. Лакрош ловко увернулся от ответного выпада когтистой пятерни, но стоило гному допустить один-единственный промах, и их товарищ повторил бы судьбу умерщвленных упырей.
– Лавку! – крикнул Александр костяку и рванул на себя конец ближайшей скамьи. Нетвердо опираясь на культяпку, Сол подхватил второй конец.
Обгорелый конюх и вампирша с утыканным ветками телом уже добрались до середины общего зала. За спиной раздался шелест крыльев. Александр попытался отпрянуть в сторону, не отпуская лавку, но острые когти больно полоснули по спине, оставив жгущие огнем отметины.
– На таран! – крикнул Сол.
И Александр тут же налег изо всех сил на скамью, посылая ее вперед. Лакрош отпрянул в сторону, и широкий деревянный брус, служивший лавкой, врезался в грудь воскрешенного упыря.
Что-то прорычав, Александр, забыв обо всем, навалился на скамью. Чуть слышно затрещали ребра, изо рта существа вылетели зеленые брызги, и повисшего на конце лавки кровососа буквально вынесло из зала. Не останавливаясь, Александр пробежал сквозь входную дверь, вместе со скелетом вышвыривая существо из зала во двор. Заныли ободранные о косяк костяшки пальцев, и вот уже его ноги затопали по крыльцу. Тут лавка, наконец, выскользнула из захвата и упала на землю, едва не отдавив ему ногу. Александр стоял во дворе лесной гостиницы.
После освещенного зала глаза пару секунд почти ничего не различали. Этого хватило, чтобы за ногу успела уцепиться гибкая ветка. Резкий рывок – и он ударился спиной об утоптанную землю внутреннего дворика. Рядом выругался Сол. Промелькнуло лезвие сабли, ступню сжало до боли, словно вокруг нее обвился толстый канат. А затем его поволокло, рубашка задралась, в глаза и лицо полетели песок и мелкие камешки.
«Да где же… этот… взрыв…» – отрывочные мысли плясали в голове, пока пальцы пытались зацепиться за неровную землю.
Затылок пребольно стукнулся о плоский камень, по руке хлестнуло, словно плетью, другой веткой. Над собой он мельком разглядел дрыгающегося скелета. И внезапно хватка чуть ослабла. Зато его тут же дернули за руку в другую сторону, чуть не выдрав конечность из плеча.
– Бежим! – прокричал Сол, таща его по земле.
– Да… отпусти меня уже… и дай встать! – Он почувствовал вкус крови от вновь разбитой губы.
Над ним зависла еще одна скрюченная ветка. Десятки острых сучьев усеивали ее, словно утыканную шипами палицу. Скелет куда-то делся. Александр перекатился на живот и еще раз на спину. На землю рядом с ним обрушился гулкий удар, его хлестнуло боковыми ветками и осыпало комками почвы.
Почти ничего не видя, он привстал на карачки. В трех метрах перед собой он различил силуэт пошатывающегося дохлого упыря. Отдающие зеленым глаза кровососа остановились на нем, и существо, подволакивая правую ногу, потащилось к нему.
«Вашу ж…» – ступня отозвалась резкой болью, и он неловко попытался встать.
Нашпигованный зелеными побегами упырь уже навис над ним, пальцы с длинными когтями потянулись к его горлу, когда в спину существа врезался темный силуэт. Оба тела покатились по двору, вздымая пыль.
Лакрош перекувыркнулся в объятиях упыря и тут же отпрянул.
– Не лежи! – сдавленно крикнул гном.
В десятке метров впереди стоял их распряженный экипаж. Александр подхватился с земли и, морщась от боли, побежал к карете. Громадное иссохшее дерево нависало над всем двором. Его покрытые корой и остатками сухих листьев шевелящиеся щупальца заполонили все пространство. Окруженный колючей оградой двор превратился в арену для последнего боя.
На бегу Александр перепрыгнул через несколько побегов, коварно ползших под ногами. Последний рывок – и он забежал за заднее колесо повозки.
«А может, меня внутри не заметят?» – Александр привстал на ступеньку между колесами и распахнул дверцу экипажа.
Окошко напротив разлетелось осколками от удара ветки. Александр захлопнул дверцу и спрыгнул вниз, пригнувшись пониже. К нему ковылял Сол. Скелет на ходу отмахивался саблей от трех веток, пытающихся обвиться вокруг его ребер. Блеснувший клинок оставил от одной ветки усеченный обрубок, но две других, обвившись на стальной полосе, вырвали саблю из пальцев костяка.
Бормоча проклятия, Сол рухнул рядом.
– Ну и где твой взрыв? – довольно злобно поинтересовался у друга Александр.
Карета вздрогнула и покачнулась на рессорах.
– Ты прав, пора задуматься о другом плане, – кивнул костяк.
Из-за сарая к ним перебежал Лакрош. Выдернув из груди обломок ветки, гном привалился к ободу колеса. Александр в растерянности оглянулся на крыльцо гостиницы, из входной двери которой показались первые черные клубы разгорающегося пожара, затем оглядел сараи и неприступные колья, покрытые темными наплывами смолы и шипами колючек.
– Что делать будем?
Вместо ответа на крышу кареты обрушилась толстенная ветка, смяв непрочный каркас повозки. Дверца слетела с петель, разбросав вокруг осколки стекла. Александр еле успел отшатнуться в сторону, как с треском вся кабина развалилась. Оба колеса с их стороны сорвало с оси, и экипаж рухнул на бок. Несколько веток толщиной в руку человека пробило останки кабины, потащив карету к дереву. Секунду спустя их последнее укрытие поднялось в воздух и тут же поверглось на землю грудой обломков.
К ним потянулись остальные ветки проклятого дуба, со стороны хозяйственных построек ковыляли недобитые вампиры и оживленное тело конюха. Александр поднял с земли обломок доски. Никаких мыслей и надежд уже не было.
И тут марионетки дерева замерли. Их глаза вспыхнули зеленым, рты открылись в немом крике, обнажая копошащиеся побеги. Тянувшиеся к Александру ветки отдернулись и поднялись к небосводу. Дупло искореженного дерева, закрытое створками, вдруг осветилось изнутри голубой вспышкой. Обе деревянные пластины распахнулись, обнажая горящее нутро дерева.
– Бежим! – проорал Сол.
Скелет удивительно быстро заковылял к ближайшему сараю. На пути костяка корчился один из воскрешенных вампиров. Толчок – и тело упыря безвольно рухнуло под ноги бегущему Александру. Вокруг, по всему двору, плясали голубоватые отсветы пламени, пылающего в дупле.
Черный ствол кошмарного дерева затрещал. Почва вокруг древесного монстра вздыбилась, словно и его корни под землей крючились в муках. По коре побежали пламенные язычки. Подъятые к небу ветви рухнули на землю, полосуя весь внутренний дворик гостиницы. Одна из ветвей вслепую смела стоящего конюха, разорвав тело брошенной марионетки напополам.
– Что, вообще, происходит? – крикнул Александр, вбежав в открытые ворота пустого сарая. – Это что, взорвался мой револьвер? Я же его с собой таскал!
На стену обрушился удар, разметавший перекрытия. Александр бросился в другой конец пристройки, прочь от острых сучков. К счастью, опорный столб сарая остановил ворвавшуюся ветвь. С крыши постройки вниз полетели градом пучки соломы и щепок. Судя по скрежету и треску, дерево обрушило на сарай чуть ли не всю свою крону.
– Может, кристалл был слегка контрафактным, – проворчал Сол, выбираясь из-под пары досок. – Чего только на улице не подсунут!
– Разве нам не выдали оружие из казны?
Ухватившись за костлявые фаланги, Александр с помощью Лакроша вытащил костяка из завала.
– Средства у нас обычно сильно ограничены, скажем так, – уныло вздохнул Сол. – Кроме того, должны же мы поддерживать подпольную торговлю? Это чуть ли не основа благосостояния Ардаса!
Внезапно Александр понял, что наступила тишина. Чуть потрескивал покосившийся сарай, тянуло дымом от занявшейся гостиницы, и похрустывали впившиеся в подошву осколки. И все.
– Я оглох или все кончилось?
– Ну вот, а я только приноровился скакать на одной ноге! – проскрежетал Сол.
Александр настороженно выглянул из-за частично обвалившейся стены сарая.
Иссохший ствол обуглился. Вокруг дерева будто сожгли целую телегу дров. Часть веток отвалилась, остальная крона безжизненно обвисла вокруг дуба изломанным деревянным скелетом. А чуть дальше вовсю полыхала крыша постоялого двора.
«Надеюсь, огонь доберется до дерева и спалит эту мерзость. А еще лучше помочь ему с этим делом!»
Все тело болело, словно его растянули на дыбе, а затем привязали к лошадям, после чего пустили их вскачь по степи.
– Похоже… что все… – Александр почувствовал сильнейшее желание грохнуться на землю, но тут с дерева свалилась огромная ветка, заставив его испуганно дернуться.
«Ну уж нет. Я готов отмахать еще с десяток километров по лесу, чтобы убраться куда подальше!»
– Поправьте меня, если уж что бессовестно привру, – начал Сол. – Но мы свою работу выполнили! Нам надо было вытащить на свет небесный всю гниль этой Долины? Ну так мы оказались отличной приманкой! Думаю, никто не станет отрицать, что нас хотят прикончить эти… – Тут костяк, дрыгая обрубком ноги, показал свою эрудицию в ардасском матерном: – Вампиры, только уж не бери на свой счет, Лакрош, людишки, гномы-грязекопы и оборотни! Мы должны были вычислить, кто из них в ответе за происходящее в Долине? Ну так они все заодно! И их всех явно слишком много для двух буйных головушек и одного лысого черепа. Еще и феи, может быть, плетут заговор, и их стоит бояться не только комарам и мухам.
– Должен согласиться с мсье Солоном, – задумчиво кивнул Лакрош, остановившись над ближайшим дохлым кровососом. – Хотя мы не узнали имен, но очертили круг подозреваемых. И их оказалось куда больше находящихся в нашем распоряжении сил. Я вынужден рекомендовать господину Луи Матарини отправить сюда больше агентов и донести эту информацию до властей Долины Карамуреш. Совместно они доведут дело до конца. Наша же миссия выполнена.
Сол кивал каждой фразе гнома:
– Дальнейшее уже не наше дело. А вот нам пора сваливать!
– Что, и все? – Александр растеряно остановился посреди двора.
– Мы не герои, мсье Алекс, – флегматично ответил Лакрош. – Мы не совершаем подвигов. Мы работаем на благо Ардаса.
Лакрош направился было к разбитому каркасу экипажа, но затем махнул рукой и двинулся к воротам. Хоть одержимое дерево и безжизненно замерло, гном и Сол постарались обойти его по большой дуге.
Александр неохотно двинулся следом. Внутри кипело желание завершить неоконченное дело, осознание, что они действительно мало что могут противопоставить собравшейся армии чудовищ со всей Долины, и та малая, но, быть может, главная, мысль, что именно ради таких невыполнимых дел он и принял предложение бургграфа.
– Где-то там валяется моя ступня, – тихо пробурчал ковыляющий скелет. – Придется затовариваться на кладбище. А ведь она была как новая!
Лакрош окинул взглядом закрытые ворота, а затем сапогом ударил по деревянным доскам. Створка рухнула на землю, будто держалась на клею.
Александр мрачно уставился на глухую стену дремучего леса. Конечно же, никаких следов дороги, что так споро привела их в логово лесного духа. Лишь древние сосны, пихты и ели, теряющиеся во мраке ночи.
– Ну уж нет! – Он остановился и дождался, когда обернутся его товарищи. – Так это все не закончится! Как долго сюда будут добираться новые агенты или посланники из Ардаса? Несколько недель! А времени у властей Долины уже мало. Да-да, господин Лакрош! Мы же уже здесь!
– Алекс, нас всего-то трое, – тихо проскрежетал Сол. – Ты же знаешь, я за любую бучу, но мой череп должен оставаться целым.
– Гномы и вампиры на руднике были явно не заодно, наемники следили и за кровососами в Парнаве, и за лесным стойбищем, а здесь они вообще схватились, едва отвлекаясь на нас! Может, они и вместе, но ненавидят друг друга куда сильнее прежнего. В этом наш шанс!
– Мы едва ли сможем проследить за организаторами, – отрезал гном. – Мы скомпрометированы и лишены преимущества внезапности.
– А если все решат, что мы умерли? – Александр махнул рукой в сторону обломков кареты и горящей гостиницы. – Думаете, кто-нибудь подумает, что мы выбрались живыми из этого кошмара? Да я еще сам в это не верю!
– Можно притащить скелет с ближайшего погоста, – осторожно заметил Сол. – А твой сюртук, Лакрош, все равно нуждается в замене.
От молчащего гнома Александр ответа не дождался.
– А вы не думаете, что господин Луи Матарини именно за этим и отправил нас сюда? Он знал, что мы не испугаемся риска. Что доведем дело до конца.
– Возможно, – сухо кивнул гном, но большего от него Александр и не требовал.
– Я пробовал бегать от приключений. Но от них не убежишь. И все, что в этом хорошего: враги просто с одной стороны, – Александр кивнул ухмыльнувшемуся Солу и мрачному гному. – Пусть они думают, что мы исчезли, сгинули, что можно не таясь действовать дальше. А мы выясним, кто стоит за всем происходящим в Долине!
«И это мой выбор».
