Прямо из аэропорта Грей отправился на такси в Государственный архив. Выяснив, что в Йеллоустоуне все закончилось благополучно, он немного вздремнул во время недолгого перелета из городка Колумбия, штат Теннесси. Он чувствовал себя превосходно. Пейнтер собирался задержаться в национальном парке еще на день-два, чтобы убедиться, что там все в порядке, а также чтобы устроить свою племянницу в Университет Бригема Янга.

Сначала Грей намеревался проводить Монка в больницу и проследить за тем, чтобы его другу обработали огнестрельную рану, но Кэт позвонила ему сразу, как только самолет совершил посадку. По ее словам, доктору Хейсману удалось расшифровать закодированное послание Мериуэзера Льюиса, и ему не терпелось поделиться своим открытием. Кэт предложила направить в архив кого-нибудь другого, но, учитывая то, какими трудами и кровью досталась бизонья шкура и написанное на ней послание, Грей пожелал быть первым, кто узнает его содержание.

Он был в долгу перед Монком.

Он был в долгу перед Мериуэзером Льюисом.

Поэтому Грей попрощался с другом в аэропорту. Монк пребывал в хорошем настроении, и на то имелись свои причины. На борту частного самолета, доставившего их в Вашингтон, имелся поразительно богатый выбор односолодового виски. Вместо Грея в больницу отправится Кэт. И это, вероятно, к лучшему. Кэт не даст мужу чересчур рьяно ухаживать за медсестрами.

Такси остановилось перед входом в здание архива. Сидевшая на заднем сиденье Сейхан потянулась.

— Уже приехали, — сонным голосом произнесла она.

Расплачиваясь с водителем, Грей отметил, как тот разглядывает ее в зеркало заднего вида. И нельзя было винить его в этом. Молодая женщина рассталась с синим комбинезоном и снова переоделась в кожаную куртку, черные джинсы и серую футболку.

Выйдя из такси, они поднялись по ступеням. Оба заметно прихрамывали. Давали о себе знать раны, ссадины, царапины. Сейхан оперлась на плечо Грея, не дожидаясь, когда ей это предложат. Его рука отыскала ее бедро, хотя она и не нуждалась в дополнительной поддержке.

В дверях их уже ждал доктор Хейсман.

— Ну вот и вы наконец, — вместо приветствия сказал куратор. — Идемте. Я все приготовил в рабочем кабинете. Кстати, вы, случайно, не захватили с собой бизонью шкуру? Я бы хотел увидеть ее собственными глазами, не довольствуясь фотографией, полученной по электронной почте.

— Не сомневаюсь, это можно будет устроить, — заверил его Грей.

Они прошли в тот же самый кабинет и увидели, что здесь снова царит полный порядок. На столе оставалось лишь несколько книг. Судя по всему, для расшифровки послания, написанного двести лет назад, потребовалась всего пара часов и такое же количество книг.

Когда все уселись за стол, Грей спросил:

— Как вам удалось решить эту проблему столь быстро?

— Что? Расшифровать предсмертные слова Мериуэзера? Это оказалось проще простого. Код, которым он пользовался в своей переписке с Джефферсоном, хорошо известен. Уверен, время от времени они прибегали к более сложным шифрам, однако для обычных писем использовали простой код. И если учесть, что Мериуэзер писал это сообщение, умирая, я сразу решил, что он воспользовался шифром, который знал лучше всего.

Грей представил себе, как этот человек, получивший два пулевых ранения — в живот и в голову, из последних сил пишет предсмертное послание.

Оттолкнувшись ногами от пола, Хейсман покатился в кресле вдоль стола, чтобы взять книгу.

— Я вам сейчас все покажу. Этот код основан на шифре Виньера. Он использовался в то время в Европе и считался абсолютно надежным. Ключом является секретный пароль, известный только посвященным. Джефферсон и Льюис всегда использовали слово «артишоки».

— Артишоки?

— Совершенно верно. Сам код включает в себя буквенно-цифровую таблицу из двадцати восьми столбцов и…

У Грея запиликал сотовый телефон, извещая о поступлении сообщения в ящик голосовой почты. Спасенный колокольным звоном…

— Прошу меня извинить.

Грей направился к выходу, но в дверях обернулся и указал на Сейхан.

— Доктор Хейсман, будьте любезны, расскажите про шифр моей коллеге. Я сейчас вернусь.

— С превеликим удовольствием.

Сейхан лишь сверкнула ему вслед взглядом и выразительно закатила глаза.

Выйдя в коридор, Грей прочитал количество сообщений, скопившихся в ящике голосовой почты, и улыбка у него на лице погасла. Весь последний день он пользовался другим телефоном, купленным в целях конспирации и вспомнил о том, чтобы вставить аккумулятор обратно в свой собственный аппарат, только когда приземлился в Вашингтоне. И все же потребовалось больше сорока пяти минут, чтобы сеть снова обнаружила включившийся телефон и загрузила все принятые сообщения.

Грей мрачно уставился на дисплей.

«Наверное, вот одна из причин, почему это потребовало столько времени».

За последние двенадцать часов ему поступило двадцать два сообщения, все отправленные с одного и того же номера. Грей мысленно обругал себя последними словами за то, что не перезвонил домой раньше. Первое сообщение пришло от матери, еще когда они удирали из Форт-Нокса. Тогда у него не было времени его прослушать, а затем в общем смятении все как-то вылетело у него из головы.

Грей начал с самого начала, уже ощущая знакомое напряжение в пояснице. Он поднес телефон к уху.

«Грей, это твоя мать».

Так она начинала каждый разговор по телефону. «Мама, как будто я не узнаю твой голос».

«Сейчас половина одиннадцатого, и я хочу сказать тебе, что эта ночь выдалась для отца очень плохой. Ты можешь не приезжать, но я подумала, что тебе нужно знать».

«Ой-ой…»

Вместо того чтобы прослушивать все сообщения, Грей нажал кнопку набора номера. Наверное, лучше услышать все из первых уст. В телефоне зазвучали длинные гудки, и наконец включилась голосовая почта.

Напряжение в пояснице поднялось выше по спине. Желая узнать, что же произошло, Грей прослушал остальные сообщения.

«Грей, это опять твоя мать. Дела совсем плохи, поэтому я позвоню той сиделке, чей номер ты оставил».

«Отлично, мама…»

В следующих нескольких сообщениях звучало все больше и больше отчаяния. Приехавшая на дом сиделка решила, что у отца слишком сильный приступ и его необходимо отвезти в больницу.

«Грей, врачи хотят продержать отца пару дней. Сделать еще одну магниторезонансную томограмму… я ничего не напутала, Луис?» На заднем плане Грей услышал слабое: «Все правильно, Гарриет», — после чего снова заговорила его мать: «В общем, все в порядке. Я не хотела тебя напрасно беспокоить».

Но затем поступили еще пять сообщений. Грей продолжал слушать, выясняя, что мать совсем запуталась в анализах, страховке, необходимых справках.

«Почему ты не отвечаешь на мои звонки? Тебя что, нет в городе?.. Наверное, тебя нет в городе. Не помню, говорил ли ты что-нибудь об этом. Наверное, я заеду к тебе и полью цветы. Ты вечно об этом забываешь».

Последнее сообщение было отправлено всего час назад. Грей тогда еще находился в воздухе.

«Грей, я договорилась зайти в парикмахерскую рядом с твоим домом. Тебя по-прежнему нет в городе? По пути в парикмахерскую я загляну к тебе и полью цветы. Кажется, ключ от твоего дома у меня есть. Я тебе уже говорила, что иду в парикмахерскую, да? Сейчас девять часов. Если ты будешь дома, может быть, мы пообедаем вместе».

«Хорошо, мама…»

Грей взглянул на часы. Если все пройдет нормально, к полудню он закончит работу в архиве и вернется к себе домой.

Вздохнув, Грей направился в кабинет.

Должно быть, Сейхан прочитала что-то у него на лице.

— Все в порядке?

Грей потряс сотовым телефоном.

— Семейные проблемы. Потом мне надо будет заскочить домой.

Сейхан сочувственно улыбнулась.

— С возвращением домой.

— Да, точно. — Грей повернулся к доктору Хейсману. — Итак, что такого важного хотел сообщить Мериуэзер Льюис?

— Письмо очень странное, оно буквально пропитано маниакальной подозрительностью.

— Ну, Льюис был ранен… дважды, — напомнил Грей. — Такое в ком угодно пробудит маниакальную подозрительность.

— Тоже верно. Но я хочу рассказать о том, что Мериуэзер написал в самом конце. По-моему, это имеет отношение к тому, что мы обсуждали вчера, в первую очередь к тому могущественному врагу, который всячески мешал отцам-основателям.

— И что говорится об этом враге в письме? — оживившись, спросил Грей.

Хейсман начал читать текст со страницы, покрытой обилием сносок и примечаний:

— «Они перехватили меня в пути, те, кто служит Врагу. Я оставляю это послание, скрытое под моей собственной кровью, как предостережение тем, кто придет следом за мной. С огромным усилием мы, маленькая горстка, изгнали большинство внушающих ужас врагов из наших рядов, через чистки нашей великой армии и наших благородных семейств».

— Кажется, вы уже говорили нам об этом, — перебил его Грей. — О том, как Мериуэзер стал глазами и ушами Джефферсона в армии, выявляя изменников и предателей.

— Совершенно верно, но, похоже, ему так и не удалось вывести начистую воду всех. — Хейсман продолжил чтение: — «Однако одно семейство остается, глубоко укоренившееся на Юге, слишком упорное, чтобы вырвать его как сорняк. Пойдя на такое, мы поставим под угрозу развала наш молодой союз. Это старинное семейство, прочно связанное с работорговлей и несметно богатое. Даже сейчас я не осмеливаюсь написать фамилию, так как это может предупредить Врага о том, что мы его знаем. Но я оставлю указание тем, кто придет следом, если только вы будете знать, где искать. Джефферсон оставит имя врага в краске. Вы узнаете его без труда. Повернув быка, найдите пятерых лишних. Пусть их имена будут упорядочены в соответствии с буквами G, С, R, J и Т и цифрами 1,2,4,4,1».

— И как это понимать? — спросила Сейхан.

— Представления не имею, — признался куратор. — В прошлом было принято прятать внутри одного шифра другой, особенно если речь шла о какой-то страшной тайне.

У Грея в кармане завибрировал сотовый телефон. Обеспокоенный тем, что это звонит мать, он взглянул на определившийся номер и с облегчением увидел, что это Кэт. Вероятно, она решила доложить о состоянии Монка.

— Кэт, это Грей. — Сказав эти слова, Грей вдруг осознал, как же они похожи на фразу его матери: «Грей, это твоя мать».

В голосе Кэт прозвучала тревога, но также и облегчение.

— Хорошо. Значит, с тобой все в порядке.

— Я все еще в архиве. Что стряслось?

Кэт заговорила спокойнее, однако чувствовалось, что она потрясена.

— Я заехала домой, чтобы переодеться перед тем, как направиться в больницу. К счастью, у меня есть специальная подготовка. Я сразу же обратила внимание на то, что с входной дверью кто-то поработал. Дома я нашла бомбу-ловушку. По конструкции очень похожа на ту, которая вчера взорвала ваш самолет. Судя по всему, дело рук Митчелла Уолдорфа.

У Грея перед глазами возник образ предателя, собирающегося вышибить себе мозги, и его предсмертные слова: «Ничего еще не кончено!»

У него в груди все заледенело.

Кэт продолжала:

— Сейчас у нас дома работает бригада саперов, затем я направлю их к тебе…

— Кэт! — оборвал ее Грей. — Мать как раз собиралась заглянуть ко мне домой. Сегодня. У нее есть ключи.

— Скорее домой! — не раздумывая, бросила Кэт. — Мы с саперами уже выезжаем к тебе. По дороге я предупрежу местную полицию.

Захлопнув телефон, Грей бросился бегом к двери. Вскочив с места, Сейхан поспешила за ним.

Должно быть, она услышала, о чем он говорил по телефону, и обо всем догадалась. Они вместе выскочили на улицу. Грей тщетно поискал взглядом свободное такси. Сейхан выбежала на улицу, парализованную полуденной пробкой. Подскочив к остановившемуся в транспортном потоке мотоциклисту, она выхватила свой черный «ЗИГ-Зауэр» и приставила дуло ему к голове.

— Слезай!

Парень торопливо соскочил с мотоцикла и бросился бежать.

Сейхан подхватила одной рукой мотоцикл, не дав ему упасть, и обернулась к Грею.

— Ты сможешь сесть за руль?

До тех пор пока никакой информации не поступило, Грей оставался сосредоточенным и на взводе.

Он вскочил на мотоцикл.

Усевшись за ним, Сейхан обвила его за пояс и сказала на ухо:

— Если понадобится, нарушай все правила!

Крутанув ручку газа, Грей отпустил сцепление.

Они пулей пролетели по городу, не обращая внимания на ветер в лицо, то и дело запрыгивая на тротуары и лавируя между пешеходами. Сворачивая на Шестнадцатую улицу, Грей увидел в воздухе столб черного дыма. Как раз в той стороне находилась Пайни-Брэнч-роуд. Выкрутив газ до отказа, оставшуюся часть пути Грей промчался на полной скорости.

Улица была запружена машинами чрезвычайных служб с включенными мигалками и завывающими сиренами.

Резко затормозив, Грей пустил мотоцикл юзом и спрыгнул на землю. Впереди поперек дороги стояла карета «скорой помощи», заехавшая двумя колесами на бордюр.

Грей бросился к ней.

Из-за угла выбежал Монк в больничной пижаме.

Судя по всему, он угнал «скорую помощь» и, воспользовавшись мигалками и сиреной, опередил Грея, первым добравшись от больницы Джорджтаунского университета.

Подбежав к другу, Грей прочитал у него на лице ответ на свой невысказанный вопрос. Монк поднял руку, останавливая его, но не сказал ни слова и лишь слабо покачал головой.

Грей рухнул на колени прямо посреди дороги.

— Нет!..