9
САБОТАЖНИК
12 часов 32 минуты
Гималаи
— Откуда поступил сигнал? — спросила Анна.
После сообщения Гюнтера женщина тут же ворвалась в мастерскую. Она явилась одна, сказав, что Лиза пожелала остаться в библиотеке, чтобы закончить поиски. Пейнтер же подумал про себя, что Анна предпочитает держать пленников порознь.
Хорошо уже то, что Лиза сейчас далеко от опасности. Особенно в том случае, если им действительно удалось выследить саботажника.
Склонившись над экраном ноутбука, Пейнтер массировал кончики пальцев рук. Под ногтями зудело. Он перестал тереть пальцы и указал на трехмерную схему замка.
— Вот здесь. — Пейнтер ткнул в точку на экране. Он был удивлен, узнав, какое большое пространство занимает замок внутри горы. Помещения располагались даже у вершины. Сигнал поступил из самого отдаленного уголка. — Саботажник необходимо открытое место для использования спутникового телефона.
Анна выпрямилась и с тревогой взглянула на брата.
— Там вертолетная площадка.
Гюнтер кивнул.
Изображение из пульсирующих линий внезапно исчезло с экрана.
— Конец связи, — объяснил Пейнтер. — Нужно действовать быстро.
Анна обратилась к Гюнтеру:
— Пусть люди Клауса срочно перекроют вертолетную площадку.
Гюнтер схватил со стены телефонную трубку и передал приказ окружить территорию. План предполагал повальный обыск в зоне сигнала и арест того, в чьем распоряжении есть спутниковый телефон, запрещенный в Гранитшлоссе.
Анна повернулась к Пейнтеру.
— Благодарю вас за помощь.
— Готов помогать и в дальнейшем. — Пейнтер печатал на ноутбуке. Он запомнил номер, появившийся на экране, подсоединил к ноутбуку свое самодельное устройство и выпрямился. — Однако для этого мне понадобится один из ваших портативных спутниковых телефонов.
— Я не могу оставить вас здесь с телефоном.
Анна помассировала висок, морщась от головной боли.
— И не нужно меня оставлять здесь. Я поднимусь с вами на вертолетную площадку.
Гюнтер шагнул вперед, нахмурившись сильнее обычного. Анна махнула рукой.
— На споры нет времени.
Брат и сестра молчали, понимая, что с Пейнтера нельзя спускать глаз. Анна вышла из мастерской первой. За ней вышел Пейнтер, по-прежнему массируя пальцы. Ногти жгло огнем. Он впервые присмотрелся к ним, ожидая увидеть покрасневшие и воспаленные лунки. Однако, к его удивлению, ногти наоборот побледнели. Обморожение?
Гюнтер передал ему один из телефонов и, заметив, что Пейнтер рассматривает пальцы, протянул руку. Пейнтер сначала не понял зачем, но вдруг заметил, что на трех пальцах Гюнтера нет ногтей.
Гигант опустил руку и потопал за Анной.
Пейнтер несколько раз сжал и разжал пальцы. Так значит, это не обморожение. Квантовая болезнь развивается. Он вспомнил, как Анна рассказывала о последствиях воздействия Колокола на подопытные организмы: потеря пальцев на руках и ногах, ушей. Похоже на проказу.
По пути к отдаленному району горного замка Пейнтер присматривался к Гюнтеру. Гигант прожил здесь всю свою жизнь. Хроническое заболевание, потеря органов, потом безумие… Пейнтера ждет то же самое, только в ускоренном темпе. Будто читаешь толстый роман в изложении «Ридерз дайджест». Пейнтер признался самому себе, что такая перспектива его пугает. Больше всего он боялся безумия.
Сколько ему осталось?
Гюнтер словно прочитал его мысли.
— Я не позволю, чтобы это случилось с Анной, — вполголоса сказал гигант. — Я сделаю все, чтобы остановить болезнь.
Пейнтер вспомнил, что Гюнтер и Анна — родные брат и сестра. Они действительно были похожи: одинаковый изгиб губ, форма подбородка и бровей. Родная кровь. Однако на этом сходство заканчивалось. Темные волосы и изумрудно-зеленые глаза Анны представляли резкий контраст с бесцветной внешностью брата. В жертву принесли только одного ребенка. Лишь Гюнтер, последний рыцарь Короля-солнца, родился под Колоколом.
Пробираясь по коридорам и лестницам, Пейнтер открыл заднюю крышку телефона, извлек батарейку и быстро подсоединил свое устройство к проводку антенны. Достаточно короткого сообщения, всего несколько секунд.
— Что это? — спросил Гюнтер.
— Устройство обнаружения спутниковой связи. Оно зафиксирует телефонный канал саботажника, когда он попытается куда-нибудь позвонить.
Гюнтер поверил.
Ступеньки закончились, впереди открылось широкое пространство. Старая железная дорога тянулась к сердцу горы. Вдалеке была видна вертолетная площадка, умышленно устроенная далеко от главных покоев замка. Путники сели на грузовую платформу. Гюнтер отжал ручной тормоз и, вдавив педаль, запустил электромотор. Пейнтер ухватился за ограждение, и платформа поехала по скудно освещенному туннелю.
— Да у вас тут свое метро, — заметил Пейнтер.
— Для перевозки грузов.
Анна постоянно морщилась от боли. По дороге она приняла две таблетки. Наверное, болеутоляющие.
Проехали мимо многочисленных складских помещений, забитых бочками, ящиками и коробками, а через несколько минут достигли терминала. Воздух стал горячим, запахло дымом и серой. Сойдя с платформы, они почувствовали, как от глубинного гула вибрируют каменные стены и пол под ногами. Пейнтер, умудрившийся украдкой посмотреть на план замка, знал, что где-то внизу находится геотермальная электростанция.
Однако они отправились не вниз, а вверх.
Отсюда начинался пандус, достаточно широкий для того, чтобы по нему мог проехать «хамви». Дошли до пещеры, с потолка которой через открытые стальные дверцы лился свет. Помещение напоминало склад коммерческого аэродрома: повсюду краны, автопогрузчики, тяжелое оборудование. В центре красовалась пара вертолетов, оборудованных для высокогорных полетов. Один — белый, второй — черный. Пейнтеру они напомнили злобных шершней.
Клаус, неуклюжий Sonnekonige, заметил появление подкрепления и пошел навстречу.
— Все в порядке, — по-немецки отрапортовал он Анне и кивнул на шеренгу мужчин и женщин, притихших под неусыпной охраной вооруженных солдат.
— Никто не сбежал? — уточнила Анна.
— Нет. Мы хорошо подготовились.
Анна расставила по залу четырех Sonnekonige, готовых схватить предателя, если тот вздумает бежать. Однако такая активная деятельность могла спугнуть саботажника; другого шанса обнаружить предателя не представится.
Анна тоже понимала это. Она нерешительно прошла по пещере.
— Вы нашли?
Анна споткнулась, покачнулась, и Гюнтер подхватил сестру, тревожно глядя на нее.
— Со мной все в порядке, — пробормотала она, оттолкнув его руку.
— Мы всех обыскали, — доложил Клаус, делая вид, что не заметил ее слабости. — Ни телефон, ни другие устройства не обнаружены. Начали обследовать вертолетную площадку.
Анна нахмурилась: этого она и боялась. Вместо того чтобы носить телефон при себе, саботажник после сеанса связи мог легко спрятать его.
Или Пейнтер допустил ошибку в расчетах. В таком случае он должен восстановить свое доброе имя.
Пейнтер шагнул к Анне и поднял самодельное устройство.
— Я мог бы ускорить процесс поиска телефона.
Она посмотрела на Пейнтера с подозрением, но выбирать не приходилось. Анна кивнула.
Он поднял спутниковый телефон и набрал номер, который сохранил в памяти. Девять цифр. Ничего не произошло. Все смотрели на него.
Он набрал номер еще раз.
Снова никакого результата.
Может быть, он неправильно запомнил номер?
— Что там? — по-немецки спросила Анна.
Пейнтер пристально всматривался в цифры на маленьком экране телефона. Он снова и снова проверял их и нашел ошибку.
— Я перепутал две последние цифры, поменял их местами.
Покачав головой, Пейнтер набрал номер заново. На этот раз последовательность оказалась верной. Анна встретилась с ним взглядом: она понимала, что ошибка произошла не только из-за стресса.
А ведь он набирал всего лишь телефонный номер!
Правда, очень важный.
Система Пейнтера приняла номер спутникового телефона саботажника. Он нажал на кнопку и поднял глаза.
Через долю секунды в пещере громко зазвонил телефон.
Все глаза повернулись к Клаусу.
Рыцарь Короля-солнца бессознательно сделал шаг назад.
— Вот ваш саботажник, — объявил Пейнтер.
Клаус открыл рот, как будто собирался возразить, но вместо этого лицо его исказила ярость, и он выхватил пистолет.
Гюнтер успел на мгновение раньше. Из дула его МК-23 вырвалось короткое пламя, грохнул выстрел. Клаус выронил пистолет, от которого рикошетом отлетела пуля Гюнтера.
Гюнтер бросился вперед и приставил дымящийся пистолет к щеке брата. Раздалось тихое шипение — раскаленное железо прижгло кожу. Клаус даже глазом не моргнул. Гюнтер понимал, что предатель нужен живым. В голове вертелся только один вопрос…
— Warum? — проревел он. — Почему?
Клаус уставился на брата единственным здоровым глазом. Веко второго уехало вниз вместе с парализованной половиной лица, придав его ухмылке зловещее выражение. Клаус сплюнул на землю и ответил:
— Чтобы положить конец унизительному правлению Прокаженного короля.
Долго сдерживаемая ненависть выплеснулась наружу. Пейнтер мог только вообразить, как ярость, словно плесень, годами разъедала душу Клауса. Сколько лет над его разрушающимся телом издевались, сколько насмешек он выслушал! Бывший принц стал прокаженным. И все-таки не только жажда мести толкнула Клауса на предательство. Его сумели превратить в шпиона. Но кто это сделал?
— Брат, — сказал Клаус, глядя в глаза Гюнтеру, — все должно было быть иначе. Нельзя жить, зная, что ты наполовину мертвец. Лечение существует. Мы можем снова стать королями и править нашим народом.
Так вот почему Клаус продался: ему обещали исцеление.
Гюнтер остался непоколебим.
— Ты мне не брат, — прорычал он. — А я никогда не был королем.
Пейнтер ясно увидел разницу между двумя рыцарями Короля-солнца. Клаус на десять лет старше. Значит, он рос в замке как принц, Гюнтер, напротив, родился тогда, когда эксперимент подходил к концу, и с самого начала был прокаженным. Другой жизни Гюнтер не знал.
Было и еще одно, главное различие между ними.
— Своим предательством ты приговорил Анну к смерти, — произнес Гюнтер. — И я добьюсь, чтобы ты и те, кто тебе помогали, поплатились.
— Ее тоже можно вылечить, я могу все организовать, — попытался убедить брата Клаус.
Гюнтер прищурился.
Клаус почувствовал, что брат заколебался. Гюнтер пойдет на все ради сестры.
— Она не должна умереть.
Пейнтер вспомнил слова Гюнтера: «Я не допущу, чтобы это случилось с Анной. Я сделаю все, чтобы остановить болезнь». Пойдет ли он ради спасения сестры на предательство?
— Кто обещал тебе излечение? — жестко спросила Анна.
Клаус рассмеялся.
— Великие люди, а не слюнтяи, в которых вы здесь превратились. Правильно сделали, что от вас избавились. Вы свою роль сыграли и больше не нужны.
Внезапно раздался громкий хлопок: детонировала батарейка, произошло короткое замыкание самодельного устройства в спутниковом телефоне, с помощью которого обнаружили предателя. Пейнтер выронил дымящийся телефон из обожженных пальцев и посмотрел вверх, на дверцы вертолетной площадки, надеясь, что времени для передачи хватило.
Все посмотрели на Пейнтера, в том числе и Гюнтер.
Воспользовавшись мгновением замешательства, Клаус выхватил охотничий нож и прыгнул к Гюнтеру. Тот выстрелил и попал предателю в живот. Падая, Клаус пронзил ножом плечо Гюнтера.
С судорожным вздохом Гюнтер отшвырнул брата.
Клаус упал и с трудом перевернулся на бок, прижимая здоровую руку к животу. Из раны текла ярко-красная кровь. Пуля повредила жизненно важные органы.
Анна кинулась к Гюнтеру, чтобы осмотреть его рану. Тот резко оттолкнул ее, по-прежнему держа Клауса под прицелом. Кровь из его руки капала на камни пола.
Клаус хрипло захохотал.
— Вы все умрете! Задохнетесь, как только узел затянется!
Он судорожно кашлянул, и кровь хлынула струей. По-прежнему ухмыляясь, Клаус потерял сознание и испустил последний вздох.
Гюнтер позволил Анне перетянуть рану обрывком ткани. Остальные люди, переговариваясь, столпились вокруг. В их глазах были надежда и страх. Все слышали слова Клауса о том, что лечение возможно.
Анна подошла к Пейнтеру.
— Я прикажу нашему специалисту обследовать спутниковый телефон Клауса. Может быть, он выведет нас на руководителей саботажа.
— Времени маловато…
Пейнтер думал о своем, пытаясь связать воедино выскользающие из рук нити.
Меряя шагами каменный пол, он повторял про себя слова, которые вырвались у Клауса.
«Мы можем снова стать королями».
«Вы сыграли свою роль и больше не нужны».
Клауса могли завербовать как двойного агента, втянув в промышленный шпионаж. Скорее всего, это сделали люди, занимающиеся параллельными исследованиями. Теперь работа в замке стала не нужна, и конкуренты решили уничтожить соперников.
— Неужели он говорил искренне? — произнес Гюнтер.
Пейнтер помнил, как Гюнтер колебался, клюнув на приманку Клауса. Что, если лекарство от квантовой болезни есть? Теперь надежды на исцеление умерли вместе с Клаусом.
Анна опустилась на колено и вытащила из кармана Клауса маленький телефон.
— Нужно действовать быстро.
— Вы нам поможете? — спросил Гюнтер у Пейнтера, кивнув на телефон.
Единственная надежда — отыскать того, кто говорил с Клаусом.
— Если бы удалось отследить звонок… — произнесла Анна, поднявшись с колен.
Пейнтер покачал головой, но не потому, что отказывал в помощи. Он прижал ладони к глазам: в голове пульсировала боль, мигрень разрывала мозг на части.
Анна подошла ближе и тронула его за локоть:
— Это относится к нашему главному…
— Знаю, — резко прервал ее Пейнтер. — Замолчите! Дайте подумать.
Рука Анны упала.
Наступила напряженная тишина. Пейнтер тщетно пытался вытащить со дна своего сознания то, что мозг отказывался выдать. Совсем как тогда, когда он поменял местами последние цифры в телефонном номере. Где же хваленый острый ум, который всегда выручал Пейнтера?
— Спутниковый телефон… что-то, связанное со спутниковым телефоном, — шептал он, пытаясь усилием воли побороть мигрень. — Но что именно?
Анна осторожно спросила:
— Что вы имеете в виду?
И тут Пейнтера осенило. Как мог он быть таким слепым?
Он опустил руки и открыл глаза.
— Клаус знал, что замок находится под спутниковым наблюдением. Так зачем же он вообще звонил? Чтобы выдать себя? Для чего он так рисковал?
Он похолодел от ужаса и резко повернулся к Анне.
— Слухи о том, что осталась запасная бочка с ксерумом-525… Одни ли мы знали о том, что слух ложный и на самом деле жидкого металла больше нет?
Все ахнули, услышав слова Пейнтера. Раздались истерические крики. Ложный слух зародил в людских сердцах надежду на то, что второй Колокол будет построен и все спасутся. Теперь надежды рухнули.
— Правду знал только Гюнтер.
Анна подтвердила худшие подозрения Пейнтера.
Кроу смотрел на вертолетную площадку, мысленно восстанавливая схему замка. Теперь он понимал, зачем Клаус позвонил и почему он звонил именно отсюда. Предатель думал, что прятаться не придется, считая, что даже телефон его не выдаст. И место он выбрал не случайно.
— Анна, когда распустили ложный слух, как вы объяснили, почему ксерум-525 уцелел во время взрыва?
— Я сказала, что он надежно спрятан в склепе.
— В каком?
— Вдалеке от места взрыва, у меня в кабинете. А в чем дело?
В противоположной части замка.
— Нас обманули, — сообщил Пейнтер. — Клаус звонил отсюда, зная, что все прослушивается. Он специально заманил нас сюда, чтобы отвлечь внимание от вашего кабинета, от секретного склепа, где, как он думал, спрятан контейнер с ксерумом-525.
Анна непонимающе покачала головой.
— Звонок Клауса — ловушка. Истинной целью злоумышленников с самого начала был несуществующий контейнер с ксерумом-525.
Глаза Анны широко раскрылись от изумления.
— Значит, есть и второй предатель.
— Пока нас здесь водили за нос, сообщник Клауса добывал ксерум-525.
— Мой кабинет, — пролепетала Анна, глядя на Пейнтера.
Ослепляющий страх пронзил его, словно удар ножа: он вспомнил, кто находится сейчас в кабинете Анны.
Лиза изучала верхний ярус библиотеки. По кованой лестнице девушка поднялась на шаткий железный балкон и обошла комнату по кругу, придерживаясь рукой за перила.
Целый час она подбирала книги и записи по квантовой механике, даже нашла оригинал монографии Макса Планка, отца квантовой теории, описавшего поразительный мир элементарных частиц. Мир, в котором энергию можно разбить на крошечные доли, кванты, и где вещество ведет себя одновременно и как частица, и как волна.
Только какое отношение эта теория имеет к эволюции?
Протянув руку, Лиза взяла с полки книгу, вглядываясь в выцветшие буквы переплета. Тот ли том она ищет?
Краем глаза девушка заметила у охраняемой снаружи двери какое-то движение. Возвратилась Анна? Нашли ли саботажника?
Лиза пошла по направлению к лестнице, мечтая о том, чтобы вместе с Анной пришел Пейнтер. Она не хотела с ним разлучаться. К тому же он, наверное, сможет объяснить смысл этой странной теории о веществе и энергии.
Лиза начала спускаться с балкона, как вдруг резкий вскрик за дверью приковал ее к месту. Девушка инстинктивно отпрянула, распласталась на кованом полу балкона и отползла к стеллажам. Решетчатый пол был никудышным прикрытием.
Дверь открылась и снова закрылась. В комнату проскользнула женщина в белоснежной парке. Однако это была не Анна. Женщина скинула капюшон и развязала шарф. На ее плечи упали длинные белые волосы. Бледная незнакомка походила на привидение.
Лиза решила затаиться, пока не узнает наверняка, друг это или враг.
Женщина-призрак спокойно осматривалась, от нее так и веяло самоуверенностью. На белой куртке алело кровавое пятно. В руке женщина сжимала изогнутую катану — короткий японский меч. С его лезвия на ковер упала капля крови.
Плавно, слово в танце, женщина сделала круг по комнате. Так кружит зверь вокруг добычи. Лиза старалась не дышать, надеясь, что ее не заметят. Немногочисленные светильники и камин освещали только нижний этаж библиотеки. Полено в камине треснуло, рассыпав искры, взвились язычки пламени, но балкон остался в тени.
Незваная гостья, стоя посередине комнаты, еще раз осмотрела кабинет, держа наготове окровавленную катану.
Убедившись, что опасности нет, снежно-белая блондинка быстро подошла к столу Анны. Оставила без внимания стопки книг и бумаг, повернулась к стене и отодвинула в сторону тяжелый гобелен. Под ним скрывался черный стальной сейф.
Зацепив край гобелена за стенной крюк, женщина опустилась на колени и принялась изучать цифровой замок, ручку и дверцу.
Увидев, что незнакомка поглощена осмотром сейфа, Лиза перевела дух. Пусть грабительница совершит то дело, ради которого явилась, и уйдет. Если она убила охранников, можно этим воспользоваться. Только бы добраться до телефона… Вторжение женщины-призрака, возможно, принесет пользу.
Лиза вздрогнула: с полки над ее головой свалилась большая книга и с громким стуком упала прямо на решетчатый пол балкона.
Женщина в белом прыгнула в центр комнаты. В ее руке, словно из воздуха, появился пистолет.
Призрак целился в Лизу.
9 часов 18 минут
Бюрен, Германия
Грей рывком открыл дверь машины и почти нырнул в кабину, как вдруг услышал крик. К автомобилю, укрывшись под зонтом, спешил Райан Хиршфельд. Грянул гром, и дождь с новой силой хлынул с неба.
— Скорей в машину, — велел Грей Монку и Фионе, а сам обернулся к Райану.
Молодой человек поднял зонт повыше, чтобы укрыть от дождя обоих.
— Вы хотите поехать в замок, в Вевельсбург? — спросил он.
— Да, а в чем дело?
— Подбросите меня?
— Не думаю…
— Вы расспрашивали про моего прадедушку Гуго, — перебил Райан. — Я вам кое-что расскажу, а вы довезете меня до замка.
Грей колебался. Неужели юноша подслушал разговор с Иоганном? Да и что может знать Райан, о чем не известно его отцу? Однако парень смотрел на Грея с такой прямотой во взгляде, что Пирс сдался и открыл перед ним заднюю дверцу.
— Danke.
Райан сложил зонт и уселся рядом с Фионой.
Через минуту они покинули поместье.
— А кто за лавкой присмотрит? — спросил Монк, повернувшись к Райану.
— Алисия подежурит вместо меня, — объяснил парень. — Все равно из-за грозы все сидят у камина.
Грей рассматривал юношу в зеркале заднего вида. Райан заметно нервничал.
— Так о чем вы хотели нам рассказать? — напомнил ему Грей.
Райан встретил в зеркале взгляд Грея, проглотил слюну и кивнул.
— Отец думает, что я ничего не знаю о прадедушке Гуго. Считает, что прошлое лучше похоронить. Однако об этом прошлом все сплетничают, да и про тетку Толу тоже.
Грей понял. Семейные тайны рано или поздно всплывают на поверхность, как бы их ни прятали на самом дне. По глазам парня было видно, что ему не давало покоя любопытство. Он хотел знать все о своих предках.
— Вы тоже занимаетесь изучением прошлого? — уточнил Грей.
Райан кивнул.
— Уже три года. Следы ведут в то время, когда снесли Берлинскую стену и распался Советский Союз.
— Не понимаю.
— Помните, Россия рассекретила свои документы?
— Предположим, помню, дальше что?
— Так вот, когда реконструировали Вевельсбург…
— Секундочку! — встряла Фиона.
Она скрестила руки на груди, возмущенная вторжением чужака. Грей поймал косые оценивающие взгляды, которые девушка бросала на Райана, и подумал: «Интересно, бумажник еще у него?»
— Этот отвратительный замок восстанавливали? — спросила Фиона.
Райан кивнул, и в эту минуту на гребне холма появились очертания Вевельсбурга. Грей свернул на Бургштрассе, ведущую к замку.
— В конце войны Гиммлер его взорвал, уцелела только Северная башня. Потом замок был восстановлен. Одну его часть занимает музей, в другой сейчас находится молодежная гостиница. Отец до сих пор не может успокоиться.
Грей понимал, в чем причина.
— В тысяча девятьсот семьдесят девятом году строительство закончили, — продолжал Райан. — Все директоры музея засыпали правительства бывших союзников письмами с просьбой вернуть документы и реликвии, связанные с замком.
— И в Россию писали? — спросил Монк.
— Естественно. Когда рассекретили многие документы, тогдашний директор музея послал в Россию работников архива. Через три года они вернулись с огромным количеством рассекреченных документов, которые касались русской кампании в наших краях. Архивариусы составили длинный перечень имен, чтобы продолжить поиски в русских архивах. В том списке был и мой предок Гуго Хиршфельд.
— Почему он попал в список?
— Он принимал активное участие в деятельности общества Туле в Вевельсбурге, имел известность в узких кругах как знаток рунических надписей, даже переписывался с Карлом Вилигутом, личным астрологом Гиммлера.
Грей вспомнил трезубый символ в Библии.
— Архивные работники привезли несколько ящиков материалов, касающихся лично моего прадеда. Отцу об этом сообщили, но он ни под каким видом не соглашался участвовать в их исследовании.
— А вы поинтересовались, что было в документах? — уточнил Монк.
— Мне хотелось понять, почему… — ответил Райан. — Узнать, что произошло…
Он покачал головой.
— У прошлого крепкая хватка, из его лап непросто вырваться.
— Что вам удалось выяснить?
— Не так много. В одном из ящиков были материалы исследований нацистской лаборатории, где работал мой предок. Он дослужился до чина руководителя проекта. — В голосе Райана звучало презрение. — Тему исследований, наверное, так и не рассекретили. Большая часть бумаг оказалась личной перепиской с друзьями и членами семьи.
— Вы прочли все документы?
Райан кивнул.
— Достаточно, чтобы понять, почему из-за некоторых экспериментов моего прадеда начали мучить угрызения совести. Однако сбежать он не мог.
— Его заставили остаться? — предположила Фиона.
Райан с жалким видом покачал головой и тяжело вздохнул.
— Мне кажется, дело в самом проекте… Он не мог его бросить. Такое впечатление, что проект притягивал его и вызывал отвращение одновременно.
Грею показалось, что сам Райан испытывает те же чувства к прошлому своего предка.
Монк наклонил голову вбок и громко хрустнул шейными позвонками.
— И как, по-вашему, это связано с дарвиновской Библией? — спросил он.
— Я нашел записку, адресованную тетке Толе, — ответил Райан. — В ней говорилось о ящике с книгами, которые прадед отправил в поместье. Я не забыл о записке, потому что в ней были довольно странные слова.
— Какие?
— Письмо находится в музее. Вам, наверное, захочется получить его копию.
— А вы не помните, о чем была записка?
Райан нахмурился, припоминая:
— Всего пара строк: «Дорогая Тола, совершенство можно отыскать, оно скрыто в моих книгах. Истина слишком прекрасна, чтобы позволить ей умереть, и слишком ужасна, чтобы предоставить ей свободу».
В автомобиле наступила тишина.
— Через два месяца он умер.
Грей обдумывал услышанные слова. «Скрыто в моих книгах». Перед самой смертью Гуго отправил домой пять книг. Для чего? Хотел сохранить важную тайну? Сберечь то, что было «слишком прекрасно, чтобы позволить умереть, и слишком ужасно, чтобы предоставить свободу»?
Пристально глядя на Райана в зеркало заднего вида, Грей спросил:
— Вы кому-нибудь рассказывали о своей находке?
— Никому, кроме одного пожилого джентльмена, который приезжал в этом году с племянником и племянницей, чтобы поговорить с отцом о книгах. Они уже бывали здесь, искали что-то в архиве, в бумагах прадеда. Думаю, они прочитали ту записку и пришли, чтобы выяснить подробности у моего отца.
— Те двое… племянник и племянница… Как они выглядели?
— Белые волосы, высокие, спортивные. Хорошей породы, как говаривал дедушка.
Грей и Монк переглянулись.
Фиона нервно откашлялась и спросила, указав на свою руку:
— А не было у них татуировки, вот здесь?
Райан медленно кивнул.
— По-моему, была. Отец отослал меня из комнаты. Как сегодня, при разговоре с вами. Есть вещи, о которых не говорят при детях, — криво улыбнулся юноша. — Вы знаете этих людей?
— Конкурирующая фирма, — ответил Грей. — Такие же коллекционеры, как мы.
Судя по настороженному выражению лица Райана, он не поверил Грею, однако больше ничего выяснять не стал.
Грей все думал про руну, нарисованную на задней обложке Библии. Интересно, есть ли в других четырех книгах подобные тайные символы? Связаны ли знаки с секретными нацистскими исследованиями Гуго? Не в них ли кроется тайна? Вряд ли беловолосые убийцы покажутся здесь и начнут рыться в бумагах. Если только они не ищут какие-нибудь сверхважные сведения. Чего хотят эти люди?
Монк все посматривал назад. Потом сел прямо и чуть слышно спросил:
— Ты знаешь, что за нами хвост?
Грей молча кивнул.
Позади них, совсем недалеко, холмистую местность преодолевал автомобиль. Тот самый, который они видели недавно в поместье: жемчужно-белый «мерседес». Возможно, это всего лишь собратья-туристы, решившие посетить с экскурсией замок Вевельсбург?
— Исаак, стоит ли подъезжать так близко?
— Они нас уже засекли, Ишке. — Он кивком указал на БМВ, что катил впереди. — Заметила, как аккуратно стали поворачивать?
— Ты специально не даешь им расслабиться?
Исаак повернулся к сестре.
— Когда дичь нервничает, охота доставляет больше удовольствия.
— Думаю, Ганс с тобой не согласился бы, — промолвила девушка.
Исаак погладил пальцем руку Ишке, чтобы показать, что разделяет грусть сестры и просит прощения.
— Другой дороги здесь нет, только та, по которой мы едем. В замке все подготовлено. Остается только загнать их в ловушку. Если они то и дело оглядываются на нас через плечо, значит, мало обращают внимания на то, что творится прямо под носом.
Ишке одобрительно кивнула.
— Самое время закончить дело и возвратиться домой, — добавил он.
— Домой, — эхом повторила она и вздохнула.
— Миссия подходит к концу. Надо постоянно помнить о цели, Ишке. Смерть Ганса не была напрасной, пролитая им кровь возвестила о начале новой эры в обновленном мире.
— Так говорит отец.
— И ты знаешь, что это правда.
Он снова склонил к ней голову. Ее губы изогнулись в усталой улыбке.
— Осторожнее, Ишке. Кровь…
Сестра посмотрела на длинное стальное лезвие кинжала, которое рассеянно протирала белой замшей. Алая капля чуть было не упала с порезанного пальца на ее колено, обтянутое белоснежной тканью брюк. Осталось совсем немного.
— Спасибо, Исаак.
13 часов 22 минуты
Гималаи
Лиза неотрывно смотрела на пистолет.
— Wer ist dort? Zeigen Sie sich! — крикнула беловолосая женщина.
Лиза не знала немецкого, но сразу поняла приказ и медленно встала, подняв руки.
— Я не говорю по-немецки, — произнесла она, глядя вниз.
Женщина окинула ее пристальным взглядом; Лизе показалось, что все тело просветили рентгеновским лучом.
— Ты одна из американцев, — на безупречном английском сказала женщина. — Спускайся. Медленно.
Пистолет в ее руке не дрожал.
За решеткой балкона спрятаться было невозможно, поэтому Лиза подчинилась. Она ступила на лестницу-стремянку, повернувшись спиной к женщине. Ее плечи сковало напряжением: каждую секунду девушка ожидала выстрела. Однако она благополучно спустилась на первый этаж кабинета и обернулась, не опуская рук.
Женщина-призрак шагнула вперед, и Лиза невольно отступила. Незнакомка не стреляет только потому, что не хочет поднимать шум. Сумела же она с помощью своего меча беззвучно расправиться со стражей!
Незнакомка по-прежнему не выпускала из второй руки окровавленную катану.
Наверное, на балконе Лиза была бы в большей безопасности, хотя и вынудила бы женщину палить в нее наугад. На звук выстрела могли сбежаться люди. Лиза поступила глупо, спустившись к убийце. Однако страх — плохой советчик. Трудно отказать человеку, который целится тебе в лицо.
— Ксерум-525,— отрывисто произнесла женщина. — Где он? В сейфе?
Лиза на мгновение задумалась: солгать или сказать правду? Выбор был невелик.
— Его забрала Анна, — ответила Лиза и неопределенно махнула рукой в сторону двери.
— Куда?
Лиза вспомнила урок, который преподал ей Пейнтер, едва они попали в лапы к немцам: нужно стать полезной своим врагам.
— Я не настолько хорошо знаю замок, чтобы точно описать место. Могу вас туда проводить. — Ее голос дрогнул. Увереннее! — Я отведу вас туда, если вы поможете мне выбраться из замка.
«Враг моего врага — мой друг».
Поверит ли ей женщина-призрак? Блондинка поражала своей исключительной красотой: точеная фигура, безупречная кожа, пухлые губы… От нее веяло неземным, сверхъестественным совершенством.
Вот только льдисто-голубые глаза смотрели безжалостно.
Страх сковал Лизу, лишив способности рассуждать.
— Веди, — произнесла женщина и сунула пистолет в кобуру, по-прежнему сжимая в руке катану.
Лиза предпочла бы, чтобы в нее целились из пистолета. Как-то привычнее…
Меч указал на дверь.
Лиза прошла через кабинет к двери. Может, позже удастся улучить момент, когда незнакомка отвлечется или замешкается, и сбежать.
Дуновение воздуха, небольшая вспышка огня в камине — единственное, что предупредило Лизу об опасности. Девушка обернулась. Женщина не отставала ни на шаг, со сверхъестественным проворством следуя за ней на близком расстоянии. Их взгляды встретились. В то же мгновение Лиза поняла, что женщина ей не поверила.
Это была ловушка. Способ застать Лизу врасплох.
Ошибка, которая станет последней в ее жизни.
Мир пошатнулся. Лизу ослепил блеск японского меча, нацеленного ей в сердце.
9 часов 18 минут
Вевельсбург, Германия
БМВ въехал на автостоянку и остановился рядом с немецким туристическим автобусом, спрятавшись за его огромным синим кузовом.
— Сидите в машине, — велел Грей спутникам и добавил: — Это относится и к вам, юная леди.
Фиона возмущено фыркнула.
— Монк, садись за руль и не заглушай двигатель.
— Понял.
Райан испуганно выпучил глаза:
— Was ist los?
— Пока все в порядке, но на всякий случай сиди тихо, — ответил Монк.
Грей открыл дверь, и волна дождя влажно шлепнула его по лицу с таким звуком, словно бок соседнего автобуса пробил выстрел. Рокотал гром.
— Райан, можно я возьму ваш зонт?
Юноша любезно согласился.
Грей раскрыл зонт и подбежал к задней дверце автобуса. Укрывшись от дождя, он остался на посту, надеясь сойти за одного из людей, обслуживающих туристов, а сам наблюдал за дорогой.
Мглистую завесу дождя пробили горящие фары «мерседеса», одолевающего последний подъем.
Белый автомобиль миновал автостоянку, не снижая скорости; точки красных габаритных фонарей растворились в пелене дождя. «Мерседес» направлялся к маленькой деревушке Вевельсбург, прилепившейся сбоку к махине замка.
Грей подождал минут пять, обошел автобус и помахал рукой Монку, дав знать, что все в порядке. Тот заглушил двигатель. Убедившись, что «мерседес» не возвращается, Грей снова махнул спутникам, чтобы те выходили из машины.
— Паранойя? — направляясь к арке, спросила Фиона.
— Какая уж тут паранойя, если за нами следят? — отозвался Монк и повернулся к Грею. — Они действительно на нас охотятся?
Грей не верил в совпадения. И все-таки он не мог бросить задание только потому, что заметил слежку.
— Не отпускай от себя Фиону и Райана. Поговорим с директором, получим копию письма Гуго к дочери и уберемся отсюда ко всем чертям.
Монк оглядел махину замка и осадную башню. Дождь хлестал серые камни и лился из позеленевших водостоков. Лишь несколько окон на нижних этажах были освещены, остальная часть замка погрузилась во тьму.
— Предупреждаю заранее: если увижу хоть одну черную летучую мышь, — пробормотал Монк, — я сразу смываюсь.
13 часов 31 минута
Гималаи
Лиза наблюдала за тем, как меч, словно в замедленной съемке, летит к ее груди. Всего два испуганных удара сердца — и катана коснулась тела девушки. Вот так Лизе суждено умереть.
Внезапно тишину взорвал звон стекла, а потом, будто издалека, щелкнул выстрел. Из горла женщины-призрака плеснул фонтан крови, голова резко откинулась назад.
Однако даже сама смерть не остановила движение руки прирожденной убийцы.
Меч вошел в грудь Лизы, рассек кожу и уперся в грудную кость. Ослабевшие пальцы убийцы разжались, и она выпустила рукоять катаны.
Произведение искусства из японской стали совершило в воздухе пируэт и упало на пол, не причинив большого вреда. Следом с глухим стуком упало тело убийцы.
Снова раздался звон стекла. Откуда-то издалека донеслись слова:
— Лиза, что с тобой?
Она перевела взгляд на окно библиотеки. Замерзшее, занесенное снегом стекло треснуло и посыпалось на пол под ударами приклада винтовки. В отверстии, обрамленном острыми осколками, возникло лицо Пейнтера.
У него за спиной бушевала снежная буря. С неба спускалось что-то огромное — вертолет. С его днища свисали канаты и спасательные ремни.
Задрожав, Лиза упала на колени.
— Мы сейчас придем, — пообещал Пейнтер.
Через пять минут Пейнтер стоял над трупом женщины-призрака. Вот и второй злоумышленник. Анна, опустившись на колено, осматривала мертвую блондинку. У камина в кресле сидела Лиза. Сняв свитер, девушка распахнула блузку и обнажила кровавую рану на груди. С помощью Гюнтера она смыла кровь и заклеила пластырем отсеченный лоскут кожи длиной около дюйма. Лизе повезло: проволочка бюстгальтера, не позволив стальному лезвию глубоко проникнуть, спасла ей жизнь.
— Ни документов, ни бумаг, — мрачно сообщила, обернувшись к ним, Анна. — Саботажник нужен был нам живым.
— Я целился в плечо, — попытался оправдаться Пейнтер.
Когда он спускался по веревке с вертолета, голова сильно закружилась. Другого пути не было: времени едва хватило, чтобы долететь от противоположного склона горы до библиотеки. Вовремя добраться по коридорам замка они не успели бы, даже если бы бежали со всех ног. Вся надежда была на вертолет. Он взлетел над отрогом горы и спустил Пейнтера на землю.
Анна стреляла плохо, Гюнтер управлял вертолетом, так что миссия по спасению Лизы досталась Пейнтеру.
И он, не обращая внимания на головокружение и на то, что в глазах двоилось, приник к окну. Требовалось действовать как можно быстрее: женщина в белом бросилась на Лизу, вытянув вперед руку с мечом.
Пейнтер не мог не выстрелить.
Несмотря на то что смерть женщины-призрака лишила их возможности узнать, кто стоит за организацией саботажа, Пейнтер ни о чем не жалел. Сердце до сих пор не могло успокоиться, но теперь по другой причине.
Он вдруг запоздало испугался того, что мог попасть в Лизу. Возможно, очень скоро он станет не помощником, а обузой.
«Не заламывай руки, засучи рукава».
— Нашли особые приметы? — спросил Пейнтер.
— Только одну. — Анна повернула руку мертвой женщины тыльной стороной вверх. — Узнаете?
На безупречно белой коже темнела татуировка в форме четырех переплетенных петель.
— Похоже на кельтское изображение, но что оно означает, я не знаю.
— Я тоже.
Анна уронила руку трупа.
Пейнтер заметил еще кое-что и, опустившись на колени, снова повернул еще теплую руку. Недоставало розоватого ногтя на мизинце; лунка напоминала шрам.
Анна потерла ногтевую лунку убитой.
— Сухая…
Она нахмурила брови, встретившись взглядом с Пейнтером.
— Это означает именно то, о чем я подумал?
— Чтобы с уверенностью ответить на ваш вопрос, я должна изучить сетчатку глаза.
Пейнтеру не нужны были другие доказательства. Он видел, как быстро и сверхъестественно плавно двигалась по комнате женщина-призрак.
— Она — одна из Sonnekonige.
Лиза и Гюнтер подошли ближе.
— Она не из наших, — возразила Анна. — Слишком молода, слишком совершенна. Те, кто ее создал, использовали последние открытия, которые мы оттачивали на протяжении десятилетий.
— Мог ли кто-нибудь создать это существо за вашей спиной?
Анна решительно покачала головой.
— Для активации Колокола нужно огромное количество энергии. Мы не могли не заметить таких работ.
— Напрашивается только один вывод.
— Ее создали где-то в другом месте… — Анна поднялась на ноги. — Значит, существует второй Колокол.
— И кто-то решил прикрыть ваши исследования, — пробормотал Пейнтер, глядя на ноготь и татуировку убитой.
В комнате повисло напряженное молчание.
Внезапно Пейнтер уловил еле слышный писк. В ту же секунду до него дошло, что он слышал звук уже несколько раз, но не придал ему значения.
Он приподнял рукав белой куртки.
На запястье убитой красовался цифровой хронометр на толстом кожаном ремешке шириной в два дюйма. Пейнтер всмотрелся в красный циферблат: стрелка бегала по кругу, отмечая секунды. Ниже горели цифры:
01.32.
Секунды убывали с каждым движением стрелки.
Оставалось чуть больше минуты.
Пейнтер снял часы с трупа и осмотрел внутреннюю поверхность ремешка. На нем оказались два серебряных контакта: датчик, отслеживающий удары сердца. А где-то внутри часов находился микропередатчик.
— Что вы делаете? — встревожилась Анна.
— Вы обыскали труп, взрывчатки на нем нет?
— Нет, — ответила Анна. — А в чем дело?
Пейнтер резко выпрямился и торопливо заговорил:
— На ней специальный датчик. Как только сердце перестает биться, передатчик посылает сигнал. — Он посмотрел на диковинные часы убийцы. — Это всего лишь таймер.
Он протянул их спутникам.
01.05.
— Клаус и эта женщина имели полный доступ к вашему оборудованию, и никто не знает, как давно. Времени было достаточно для того, чтобы подложить мину. — Пейнтер поднял часы. — По-моему, лучше нам убраться подальше, пока стрелка не достигла нуля.
Секундная стрелка совершила еще один круг, и прозвенел тоненький звонок, — осталось меньше минуты.
00.59.
— Уходим, быстро!
