Глава 16

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк заказали обед в номер Мейсона в гостинице «Мишн Инн».

Вскоре после того, как Мейсон поговорил с администратором ресторана, зазвонил телефон.

Делла Стрит сняла трубку и кивнула адвокату:

– Тебя, шеф, – а потом добавила шепотом: – Миссис В.

– Алло! – сказал Мейсон.

На другом конце провода послышался ровный, бесстрастный голос миссис Винлок:

– Добрый день, мистер Мейсон. Как прошло слушание?

– Как я и предполагал, – осторожно ответил адвокат.

– Вы хотите кое-что предпринять в интересах своей клиентки?

– Естественно.

– Если вы согласитесь на сделку, предложенную мной, вы одержите еще одну победу над окружной прокуратурой, а обвиняемую выпустят из-под стражи. И мой сын, и я готовы дать показания, что, войдя в домик Боринга, мы обнаружили его лежащим на полу и тяжело дышащим. Мы оба решили, что он пьян. Я поклянусь, что именно я звонила администратору мотеля.

– Предположим, я просто вручу вам повестку о явке в суд и приглашу вас занять свидетельскую ложу?

Миссис Винлок рассмеялась в ответ.

– Мистер Мейсон, вы же опытный адвокат! Вы не допустите подобную оплошность. Подумайте, что произойдет, если я поклянусь, что Боринг оставался жив и здоров, когда я уходила?

– А ваша цена?

– Вы ее знаете. Полное молчание по всем вопросам, обсуждение которых может повлечь за собой какие-либо изменения моего положения в обществе или навредить моим имущественным интересам. До свидания, мистер Мейсон.

На другом конце послышались короткие гудки.

Делла Стрит приподняла брови в немом вопросе.

– Пол, тебе придется пообедать на ходу, – обратился Мейсон к детективу. – Отправляйся в мотель «Реставайл». Раздобудь где-нибудь секундомер. Попроси администраторшу быстрым шагом пройтись от коммутатора до десятого коттеджа. Пусть зайдет внутрь, вернется обратно и позвонит в полицию. Выясни, сколько точно времени займет вся процедура, и свяжись со мной.

– Хорошо. Во сколько я должен быть у тебя?

– Предварительно позвони. Не исключено, что у меня еще появится для тебя задание.

– Я пошел, – сказал Дрейк.

Через пять минут после ухода сыщика в дверь постучали. Делла Стрит открыла ее. На пороге стоял возбужденный Джордж Д. Винлок.

– Добрый день, – поздоровался он. – Мне можно войти?

– Конечно. Проходите, – пригласил Мейсон.

Винлок посмотрел на Деллу Стрит и сказал:

– Мы хотелось бы поговорить с вами строго конфиденциально, мистер Мейсон.

– Это невозможно, – возразил адвокат. – При сложившихся обстоятельствах я не намерен разговаривать с вами о чем-либо без свидетеля. Мисс Стрит – мой доверенный секретарь и работает на этой должности уже довольно длительное время. Вы можете ей полностью доверять. Она останется и, более того, будет стенографировать наш разговор.

– Это очень деликатный вопрос, мистер Мейсон, – заметил Винлок. – Очень личный.

– Мисс Стрит и раньше приходилось слышать обсуждение деликатных вопросов об очень личных проблемах.

Винлок с минуту обдумывал слова адвоката, а потом сдался:

– Вы не оставляете мне никакого выбора, мистер Мейсон.

– Садитесь и переходите к делу.

– Моя жена заявила вам, мистер Мейсон, что она и ее сын, Марвин Харви Палмер, готовы дать показания о том, что они заходили в домик номер десять между восемью и девятью часами во вторник, что в то время Боринг лежал на полу и тяжело дышал, они почувствовали запах виски и решили, что он пьян. Марвин Палмер ждал несколько минут в надежде, что Боринг придет в себя и они смогут поговорить. Моя жена находилась в домике совсем непродолжительное время.

– И? – спросил Мейсон.

– Это ложь, – в возбуждении сказал Винлок. – Боринг был жив и здоров, когда они заходили в домик.

– Откуда вам это известно?

– Потому что я заходил к нему вслед за ними.

– Вы не говорили мне о сути своего разговора с Борингом, – заметил Мейсон.

– Я заявил, что добьюсь его ареста за шантаж, что теперь уже нет возможности сохранить в тайне наши родственные отношения с Дайан. Вы раскопали мою тайну, и самой Дайан стало все известно. При сложившихся обстоятельствах, если он не уедет из города до утра, я приложу все усилия, чтобы он оказался за решеткой.

– Вы потребовали у него вернуть десять тысяч долларов?

– Да. Он их вернул.

– И не сопротивлялся?

– Я его страшно напугал. Ему не хотелось расставаться с деньгами, но еще больше не хотелось садиться в тюрьму за шантаж.

– Вы передали Борингу десять тысяч долларов наличными? – уточнил Мейсон.

– Да.

– Когда?

– Около пяти вечера. Он заезжал ко мне в контору перед закрытием. Находился там очень недолго. Деньги у меня были приготовлены заранее.

– А из вашей конторы он направился прямо в мотель?

– Наверное. Вам лучше знать. Насколько я понял, вы приставили к нему «хвост».

– Ваши слова подтверждает отчет детектива.

– Меня очень беспокоит вся эта история, мистер Мейсон, – признался Винлок. – Я не могу допустить, чтобы моя жена пошла на лжесвидетельство только ради того, чтобы спасти нашу репутацию. Это слишком дорогая цена.

– А откуда вы знаете, что это будет лжесвидетельство?

– Потому что Боринг оставался жив и здоров, когда я уехал!

– Это утверждаете вы, – ответил Мейсон, прищурившись, – но есть и другое объяснение.

– Какое?

– Вы убили его.

– Что?!

– Вот именно. Вы отправились к Борингу и пригрозили ему, что добьетесь его ареста, Боринг заявил, что ему плевать на ваши угрозы, пусть его арестовывают. Он не позволит вам на него давить. Вы начали с ним спорить, ударили его, нанесли смертельное ранение и забрали деньги, которые передали ему раньше в качестве отступных. В таком случае целью показаний вашей жены в первую очередь является спасение вас, а не Дайан. Умирающий Боринг лежал на полу, когда в домик вошла Дайан. Перед Дайан к Борингу заходили вы. Как только вы заявите, что он был жив и здоров, когда вы виделись с ним, вы сразу же переведете подозрение на себя.

– Я ничего не могу поделать, – возразил Винлок. – Я намерен сказать правду. Я уже и так по уши погряз в обмане. Хватит.

– А что случится, если ваша жена и ее сын займут свидетельскую ложу и поклянутся, что, когда они заходили в десятый домик, Боринг лежал на спине, тяжело дышал и от него разило виски?

– Если я займу место дачи показаний, я все равно скажу правду, – заявил Винлок.

– Предположим, вас никто не пригласит в качестве свидетеля?

Винлок встал и принялся ходить по комнате, сжимая и разжимая кулаки.

– Да поможет мне бог! – воскликнул он. – Не представляю, что делать. Наверное, мне стоит уехать из страны, туда, где меня никто не сможет допросить и…

– Вы уедете из страны с целью избежать обвинения в убийстве?

– Не дурите, мистер Мейсон. Если бы я его прикончил, я с радостью согласился бы с планом, придуманным моей женой, чтобы купить молчание Дайан. Я сам совершил бы лжесвидетельство и поклялся, что Боринг был без сознания и, очевидно, в стельку пьян.

– Если только то, что вы мне сейчас говорите, не является частью хитроумно разработанной вами стратегии, нацеленной на спасение вашей собственной шкуры… Сообщив, что Боринг оставался жив и здоров, когда вы уходили, вы делаете меня подстрекателем к лжесвидетельству, если я допущу выступление в суде вашей жены и ее сына как свидетелей со стороны защиты и они заявят, что Боринг лежал на полу, предположительно в стельку пьяный.

– Я ничем не могу вам помочь, мистер Мейсон. Я не хочу и дальше идти по скользкой дорожке обмана. Я дошел до точки, когда больше не в состоянии спокойно спать по ночам.

– А как ко всему этому относится миссис Винлок? – поинтересовался Мейсон.

– К сожалению или к счастью – тут я не знаю, как точно определить, – она не разделяет моих чувств. Очевидно, ее беспокоит только одно: что предпринять, чтобы факты не всплыли наружу, чтобы ее окружение не прослышало о том, что вся ее жизнь на протяжении последних четырнадцати лет – обман и что она на самом деле не является моей законной женой. Ее волнуют лишь последствия в отношении положения в обществе и финансовая сторона дела.

– Хорошо, возвращайтесь домой и обговорите все с ней, – решил Мейсон. – И не забывайте, что как адвокат я обязан делать то, что будет в интересах моей клиентки. Вы заявляете мне, что Боринг оставался жив, когда вы уходили. Ваша жена и ее сын утверждают, что он был смертельно ранен и только благодаря сильному запаху виски они решили, что он пьян. Я не могу поверить вам и не поверить им. Я должен действовать в интересах Дайан.

– Вы – адвокат, дорожащий своей репутацией. Вы не можете подстрекать кого-либо к лжесвидетельству.

– Вы думаете, что ваша жена пойдет на лжесвидетельство?

– Я знаю это.

– Вы исключаете возможность, что Боринг играл роль, когда ваша жена и ее сын появлялись у него? Что он специально полил свои вещи виски и лег, притворившись пьяным? А потом он встал, чтобы обсудить дела с вами?

– От него не разило виски, когда я с ним разговаривал, – сказал Винлок.

– В таком случае Боринга убили вы.

– Не дурите, Мейсон.

– При сложившихся обстоятельствах… – задумчиво начал Мейсон. – Дело невесть как запутано, черт побери. Никто не представляет, что произошло. Общественность будет потрясена.

– Если моя жена и ее сын займут место дачи показаний и совершат лжесвидетельство, то у меня, наверное, не останется выбора, – заявил Винлок. – Мне придется подтвердить их версию, но я говорю вам, Мейсон, это ложь.

– Я не стану приглашать вас в качестве свидетеля, однако ничто не удерживает меня от того, чтобы пригласить миссис Винлок и Марвина Харви Палмера.

Винлок посмотрел на Мейсона, но быстро отвел взгляд.

– Хотелось бы мне знать истинный ответ на этот вопрос, – признался Джордж Винлок.

– Так же, как и мне, – сказал Мейсон, задумчиво глядя на посетителя.

– Я, естественно, могу вывести свою жену за пределы юрисдикции наших судов, – заметил Винлок.

– Естественно, однако я хочу вас кое о чем предупредить. Если я все-таки решу представить версию защиты и вызвать вашу жену и ее сына в качестве свидетелей, а они окажутся для меня недосягаемыми, я расскажу суду обо всех разговорах с вашей женой и о выдвинутом ею предложении дать определенные показания. Я буду настаивать на продолжении слушания и добьюсь вызова вашей жены и ее сына в качестве свидетелей. Ни они, ни вы не сможете всю жизнь оставаться за пределами юрисдикции наших судов. У вас здесь слишком много имущественных интересов.

Винлок покачал головой:

– Выбора у меня нет. Я попал в капкан.

Он направился к двери, повернул ручку и вышел из номера.

Делла Стрит вопросительно посмотрела на Мейсона.

Через пять минут зазвонил телефон.

– Миссис Винлок, – сообщила секретарша.

Адвокат взял трубку.

– Вы приняли какое-нибудь решение, мистер Мейсон? – снова прозвучал холодный голос.

– Пока нет.

– Я дома, мистер Мейсон. Мне потребуется всего несколько минут, чтобы привести себя в порядок. Мой сын со мной.

– И вы дадите показания, как обещали? – уточнил Мейсон.

– Я дам показания, как обещала, при условии, что вы дадите мне слово джентльмена и адвоката, что вы и Дайан сохраните в тайне родственную связь Дайан с моим мужем и согласитесь на финансовое урегулирование вопроса, предложенное мистером Винлоком. До свидания, мистер Мейсон.

На другом конце провода послышались короткие гудки.

В этот момент появились два официанта с обедом.

– Итак, шеф, – сказала Делла Стрит, как только официанты ушли, – похоже, что перед тобой встала серьезная дилемма.

Адвокат кивнул, несколько минут посидел над тарелкой, потом отодвинул ее от себя, встал и принялся ходить из угла в угол.

– Ты решил, что будешь делать? – спросила секретарша.

– Черт возьми! – воскликнул Мейсон. – Доказательства указывают на то, что убийца – Джордж Винлок.

– Наверное, он, – согласилась Делла Стрит. – Если только Дайан не врет.

– Я должен верить рассказу своей клиентки и принимать ее заявления за чистую монету. Однако она наверняка лжет насчет звонка администрации мотеля. Скорее всего, звонила миссис Винлок. Это подтверждают показания Дилларда насчет времени ухода Дайан. У нее просто не оставалось времени, чтобы добраться до телефона. Важным фактором является то, что миссис Винлок не стала звонить, пока ее муж не вышел от Боринга и не сообщил ей, что напугал Боринга и заставил его вернуть деньги.

– Все равно получается, что убивал Джордж Д. Винлок, – заметила Делла Стрит.

– Он все очень ловко обставил. Если я попытаюсь представить его убийцей, я окажусь подлецом. Если же, с другой стороны, я вызову миссис Винлок и ее сына для дачи свидетельских показаний, они поклянутся в том, что предложили, Дайан спрыгнет с крючка, на который попала, а я могу ждать обвинения в подстрекательстве к лжесвидетельству, когда Винлоку заблагорассудится щелкнуть кнутом.

– А все это случайно не хитроумный план, тщательно разработанный и отрепетированный этой семейкой? – высказала предположение Делла Стрит.

– Очень может быть, – согласился Мейсон.

– И что ты собираешься предпринять?

– Понятия не имею. Вначале я допускал вариант лжесвидетельства – и будь что будет. Теперь я считаю, что это заговор с целью провалить мою защиту и поставить меня в такое положение, чтобы я никогда не узнал, что же произошло на самом деле.

Адвокат снова принялся ходить из угла в угол.

– Конечно, Делла, моей обязанностью не является доказывать, кто совершил убийство, – обратился он к секретарше через несколько минут. – Этим должно заниматься обвинение. Мой долг – доказать невиновность Дайан.

– Тебе это удастся?

– С такими показаниями – раз плюнуть.

Снова зазвонил телефон.

– Пол Дрейк, – сообщила Делла Стрит.

– Привет, Перри, – поздоровался сыщик. – Я закончил в мотеле «Реставайл».

– Что ты выяснил?

– В обе стороны надо пройти футов по сто. При нормальной скорости движения это занимает по тридцать секунд. Быстрым шагом, естественно, меньше. Зайти в контору и позвонить – семь секунд. В общем и целом, она дала точные показания. Самое большее у нее на все ушла минута и десять секунд.

– У меня есть еще для тебя задание, Пол. Съезди к телефонной будке, расположенной в трех кварталах от мотеля. Засеки время от выезда с территории мотеля. Позвони мне из той будки и скажи, сколько времени прошло до того момента, как ты услышишь мой голос. Я жду у аппарата.

– Ладно. А потом я отправляюсь обедать. Я умираю с голоду. А вы с Деллой, как я предполагаю, уже сидите там сытые и довольные.

– Мы и не довольные, и не сытые. А сижу я на краю сука и не уверен, что в ближайшее время не появится кто-то с огромной острой пилой. Приступай к заданию, Пол.

Сыщик перезвонил через четыре минуты.

– Привет, Перри. Дорога от въезда на территорию мотеля до будки занимает ровно две минуты. Я припарковал машину, зашел, набрал твой номер, и ты ответил.

– Значит, звонила не Дайан, – резюмировал Мейсон. – Или здесь что-то не так с временным фактором.

– Она последняя видела Боринга живым, – сухо заметил Дрейк. – Ты, конечно, можешь запутать Дилларда, но это будет лишь техническая промашка. Факты говорят сами за себя.

– Конечно, время ухода Дайан можно проверить еще через несколько моментов, а время прихода фиксируется только по часам Дилларда, – размышлял вслух Мейсон. – Предположим, Диллард ошибся, проверяя часы не по радиосигналу, а по настенным часам в административном здании мотеля?

– А это поможет, если ты докажешь подобное? – спросил Дрейк.

– Все поможет, Пол. Я имею в виду все, что прояснит ситуацию.

– Или запутает ее. Ладно, я пошел обедать, – заявил Дрейк.

Мейсон повесил трубку и повернулся к Делле Стрит.

– Две минуты, – сообщил адвокат.

– Таким образом, временной график Дилларда смещается на четыре минуты?

– Где-то так.

– Он смотрел на часы в темноте и, в общем-то, мог допустить ошибку, – заметила Делла Стрит.

– Это жизненно важно – что касается Дайан.

– Конечно, появляются сомнения, – заметила секретарша, – но ведь она находилась в домике по меньшей мере десять минут, даже если Диллард и ошибся.

– Дайан утверждает, что нет.

– Но она признает, что оставалась достаточно долго, чтобы найти контракт. Она только предполагает, сколько времени ушло на поиски.

– Меня раздражает полная уверенность окружного прокурора, действующего на основании мнения о том, что это просто еще одно рутинное дело об убийстве, по которому проводится предварительное слушание, и нет резона не разобраться с ним за полдня.

– Основная проблема заключается в том, врет ли Винлок, – решила Делла Стрит. – Не исключено, что вся их семейка пытается защитить сына миссис Винлок, который и нанес смертельный удар. В общем-то, несоответствия в записях Дилларда не играют особой роли.

– Мне предоставляется возможность разбить версию окружного прокурора в пух и прах, добиться оправдания Дайан и в то же время получить для нее кругленькую сумму в качестве урегулирования имущественных споров. Если я пойду на это, Винлок заявит, что я занимался подстрекательством к лжесвидетельству, или окажется в таком положении, что в любой момент сможет щелкнуть кнутом, поскольку я попаду в его власть.

– А что произойдет, если ты не сделаешь того, что тебе предлагается? – спросила Делла Стрит.

– Дело Дайан передадут в следующую судебную инстанцию. Она останется в тюрьме до нового слушания – теперь уже перед присяжными. Ни о каком залоге в деле об убийстве не может идти и речи. Ко времени следующего слушания миссис Винлок не только снимет с повестки дня свое предложение, но и поклянется, что никогда его не делала. Это будет слово Дайан против большого количества косвенных улик и против слова очень влиятельного человека, Джорджа Д. Винлока. Затем я представлю драматическую новость, которая удивит всех: Винлок – отец девушки и дает показания против нее, чтобы спасти свою шкуру. Я выступлю перед присяжными с массой аргументов – и, скорее всего, Дайан обвинят в непредумышленном лишении человека жизни, а не в убийстве третьей степени. Это лучшее, на что я могу надеяться. Черт побери!

Делла Стрит, понимавшая, в каком положении оказался адвокат, с беспокойством смотрела на него.