Глава пятнадцатая
Все трое собрались вокруг кухонного стола — завтракали. Светило солнце. Погода стояла великолепная. Ничто не напоминало о вчерашнем шторме. С переменой погоды переменилось и настроение узников. Они чувствовали себя так, словно пробудились от кошмара. Конечно, опасность не миновала, но при свете дня она не казалась такой страшной. Ужас, лишивший их способности действовать, спеленавший их наподобие смирительной рубашки, вчера, когда за стенами дома выл ветер, прошел.
— А что, если взобраться на самую вершину горы, — предложил Ломбард, — и посигналить зеркалом? Может, по холмам разгуливает какой-нибудь смекалистый парень, который догадается, что это «SOS». А вечером можно будет разжечь костер… Правда, дров у нас мало, к тому же, в деревне еще решат, что мы водим хороводы.
— Наверняка, кто-нибудь на берегу знает азбуку Морзе, и за нами еще до вечера пришлют лодку, — сказала Вера.
— Небо прояснилось, — сказал Ломбард. — Но море довольно бурное. Волны большие, так что до завтра ни одна лодка не сможет пристать к острову.
— Еще ночь провести здесь! — ужаснулась Вера.
Ломбард пожал плечами.
— Ничего не попишешь! Я надеюсь, через сутки мы отсюда выберемся. Нам бы только продержаться еще сутки, и мы спасены.
Блор прочистил горло.
— Пора внести ясность, — сказал он. — Что случилось с Армстронгом?
— У нас есть от чего оттолкнуться, — сказал Ломбард. — В столовой осталось всего три негритенка. А раз так, значит, Армстронга укокошили.
— Тогда почему же вы не нашли его труп? — спросила Вера.
— Вот именно, — поддержал Веру Блор.
Ломбард покачал головой.
— Да, это очень странно, — сказал он. — Тут что-то не так.
— Его могли сбросить в море, — предположил Блор.
— Кто? — наскочил на Блора Ломбард. — Вы? Я? Вы видели, как он вышел из дому. Вернулись, позвали меня — я был у себя в комнате. Мы вместе обыскали и дом, и все вокруг. Когда, интересно знать, я мог бы его убить и вдобавок еще перенести труп на другой конец острова?
— Этого я не знаю, — сказал Блор, — но одно я знаю твердо.
— Что именно? — переспросил Ломбард.
— А то, что у вас был револьвер. И теперь он снова у вас. И вы мне не докажете, что его у вас украли.
— Что вы городите, Блор: нас же всех обыскали.
— Ну и что: вы его припрятали до обыска. А потом снова вынули из тайника.
— Экий вы болван, говорю же вам, что его подбросили мне в ящик. Я прямо остолбенел, когда его увидел.
— Да за кого вы меня принимаете? — сказал Блор. — С какой стати Армстронг, да пусть и не Армстронг, а кто угодно, будет подбрасывать вам револьвер?
Ломбард в растерянности пожал плечами.
— Не имею ни малейшего представления. Полный бред.
Непонятно, кому это могло понадобиться. Не вижу здесь логики.
— Да, логики здесь нет. Вы и впрямь могли бы придумать что-нибудь половчее, — согласился Блор.
— Разве это не доказывает, что я не вру?
— У меня другая точка зрения.
— Иного я от вас и не ожидал, — сказал Ломбард.
— Послушайте, Ломбард, если вы не хотите распроститься с репутацией честного человека, на которую претендуете…
— Вот уж на что никогда не претендовал, — буркнул себе под нос Ломбард. — С чего вы это взяли?
Блор невозмутимо продолжал:
— И если вы рассказали нам правду, вам остается лишь одно. Пока револьвер у вас, мы с мисс Клейторн в вашей власти. Если вы хотите поступить по совести — положите револьвер вместе с лекарствами и прочим в сейф, а ключи по-прежнему будут храниться у вас и у меня.
Филипп Ломбард зажег сигарету, выпустил кольцо дыма.
— Вы что, рехнулись? — спросил он.
— Значит, вы отвергаете мое предложение?
— Самым решительным образом. Револьвер мой, и я никому его не отдам.
— Раз так, — сказал Блор, — нам ничего не остается, как считать, что вы и есть…
— А.Н. Оним, верно? Считайте меня кем хотите. Но если это так, почему я вас не прикончил сегодня ночью? Мне представлялась бездна возможностей.
— Ваша правда, это и впрямь непонятно, — покачал головой Блор. — Наверное, у вас были свои причины.
До сих пор Вера не принимала участия в споре. Но тут и она не выдержала.
— Вы оба ведете себя как последние дураки, — сказала она.
— Это почему же? — уставился на нее Ломбард.
— Вы что, забыли про считалку? А ведь в ней есть ключ к разгадке.
И она со значением продекламировала: Четыре негритенка пошли купаться в море, Один попался на приманку, их осталось трое.
— «Попался на приманку» — вот он, этот ключ, и притом очень существенный. Армстронг жив, — продолжала Вера, — он нарочно выбросил негритенка, чтобы мы поверили в его смерть. Говорите что хотите, но я твердо убеждена: Армстронг здесь, на острове. Его исчезновение — просто-напросто уловка, та самая приманка, на которую мы попались.
Ломбард опустился на стул.
— Если вдуматься, вы, конечно, правы, — сказал он.
— Будь по-вашему, — сказал Блор.
— И все-таки, где же Армстронг? Мы же прочесали весь остров. Вдоль и поперек.
— Ну и что из того? — презрительно отмахнулась Вера. — Револьвер мы тоже в свое время искали и не нашли. И тем не менее он был тут, на острове.
— Знаете, между человеком и револьвером есть кое-какая разница, — буркнул Ломбард. — Хотя бы в размерах.
— Ну и что из того? — упрямилась Вера. — Я все равно права.
— А с чего бы наш А.Н. Оним так себя выдал? Упомянул в считалке про приманку. Он ведь мог ее слегка переиначить.
— Да разве вы не понимаете, что мы имеем дело с сумасшедшим! — напустилась на него Вера. — Ведь только сумасшедший может совершать преступление за преступлением в точном соответствии с детской считалкой! Соорудить судье мантию из клеенки, убить Роджерса, когда он рубит дрова, напичкать миссис Роджерс снотворным так, чтобы она не проснулась, запустить шмеля в комнату, где погибла мисс Брент, — ведь все это проделано с поистине ребячьей жестокостью! Все, буквально все совпадает!
— Правда ваша, — согласился Блор. — Но уж зверинца тут, во всяком случае, нет. Так что не знаю, как он исхитрится, чтоб не отступить от считалки.
— А вы еще не поняли? — выпалила Вера. — В нас уже не осталось ничего человеческого — хоть сейчас отправляй в зверинец. Так что вот вам и зверинец.
Утро они провели на горе, каждый по очереди посылал при помощи маленького зеркальца сигналы на берег. Но, по-видимому, никто их не замечал. И ответных сигналов не посылал. Погода стояла прекрасная, легкая дымка окутывала берега Девона. Внизу море с ревом швыряло о скалы огромные волны. Ни одна лодка не вышла в море. Они снова обыскали остров и никаких следов Армстронга не обнаружили.
— На открытом воздухе чувствуешь себя гораздо лучше, — сказала Вера, посмотрев на дом, и после небольшой заминки продолжала: — Давайте останемся здесь, я не хочу возвращаться туда.
— Отличная мысль, — сказал Ломбард. — Пока мы здесь, нам ничто не угрожает: если кто и захочет на нас напасть, мы увидим его издалека.
— Решено, остаемся здесь, — сказала Вера.
— Но на ночь-то нам придется вернуться, — возразил Блор, — нельзя же ночевать под открытым небом.
Веру передернуло.
— Я и думать об этом не могу. Второй такой ночи мне не вынести.
— Запритесь в своей комнате — и вы в полной безопасности, — сказал Филипп.
— Наверное, вы правы, — пробормотала Вера не слишком уверенно. — Как все-таки приятно понежиться на солнышке, — и она потянулась.
«Самое удивительное, — думала она, — что я, пожалуй, даже счастлива. Меж тем опасность не миновала… Но почему-то она меня перестала тревожить… во всяком случае, днем… Я чувствую себя сильной… Чувствую, что я не умру…»
Блор посмотрел на часы.
— Два часа, — объявил он. — Как насчет ленча?
— Нет, нет, я не пойду в дом. Останусь здесь на открытом воздухе.
— Да будет вам, мисс Клейторн. Эдак мы ослабнем, а силы нам понадобятся.
— Меня затошнит от одного вида консервированных языков. Я не хочу есть. Бывает, люди не едят по нескольку дней, когда хотят похудеть, скажем.
— Что до меня, — заметил Блор, — я не могу обходиться без еды. А как насчет вас, мистер Ломбард?
— Знаете, меня консервированные языки не соблазняют, — сказал Ломбард. — Я, пожалуй, составлю компанию мисс Клейторн.
Блор заколебался.
— Не беспокойтесь обо мне, — сказала Вера. — Ничего со мной не случится. Если вы боитесь, что он меня убьет, стоит вам уйти, то, по-моему, ваши опасения напрасны.
— Дело ваше, — сказал Блор. — Но мы же договорились держаться заодно.
— Твердо решили идти к льву в логовище? — спросил Ломбард. — Хотите, я пойду с вами?
— Решительно не хочу, — отрезал Блор. — Оставайтесь здесь.
— Ага, значит, вы все-таки меня боитесь? — захохотал Филипп. — Вы что, не понимаете: если б я хотел, я мог бы пристрелить вас обоих, не сходя с места?
— Да, но тогда вам пришлось бы отступить от плана, — сказал Блор. — По плану мы должны погибнуть один за другим в полном соответствии с треклятой считалкой.
— Что-то вы слишком уверенно об этом говорите! — сказал Филипп.
— По правде говоря, как подумаю, что надо идти одному в этот паршивый дом, у меня поджилки трясутся, — сказал Блор.
— И поэтому, — понизив голос, сказал Филипп, — вы хотите, чтоб я дал вам револьвер? Так вот, нет и нет, не дам! Не такой я дурак!
Блор пожал плечами и полез по крутому склону к дому.
— В зверинце начинается обед, — заметил Ломбард. — Звери привыкли получать пищу в определенные часы.
— Как вы думаете, Блор очень рискует? — забеспокоилась Вера.
— По-моему, особой опасности здесь нет: у Армстронга нет оружия, Блор раза в два его сильнее, и, кроме того, он начеку. И потом, Армстронг просто не может там быть.
Более того, я уверен, что его там нет.
— Но если Армстронга там нет, значит…
— Значит, это Блор, — сказал Филипп.
— Вы, и правда, думаете?..
— Послушайте, голубушка, версия Блора вам известна. Если Блор не врал, я непричастен к исчезновению Армстронга. Его рассказ обеляет меня. Но не его. Он утверждает, что услышал шаги и увидел человека, вышедшего из дому. Но он вполне мог соврать. Предположим, что он укокошил Армстронга часа за два до этого.
— Каким образом?
Ломбард пожал плечами.
— Это нам не известно. Хотите знать мое мнение: если нам кого и следует бояться, так только Блора. Что мы о нем знаем? Практически ничего. Не исключено, что он никогда и не служил в полиции. Он может оказаться кем угодно: свихнувшимся миллионером… сумасшедшим бизнесменом… убежавшим каторжанином. Доподлинно мы знаем про него только одно. Он вполне мог совершить каждое из этих преступлений.
Вера побледнела.
— Что если он доберется и до нас? — прошептала она еле слышно.
Ломбард нащупал в кармане револьвер.
— Не беспокойтесь, — тихо сказал он, — положитесь на меня. — Потом поглядел с любопытством на девушку и сказал: — Вы относитесь ко мне с Трогательной доверчивостью… Почему вы так уверены, что я вас не убью?
— Надо же кому-то верить, — сказала Вера. — Я считаю, что вы ошибаетесь насчет Блора. Я по-прежнему думаю, что убийца Армстронг. А у вас нет ощущения, что на острове есть кто-то, кроме нас, — она обернулась к Филиппу, — кто-то, Кто следит за нами и выжидает?
— Это чисто нервное.
— Значит, и вы это чувствуете? — наседала на Ломбарда Вера. — Скажите, а вам не приходило в голову… — она запнулась, но тут же начала снова: — Я как-то читала книгу, там рассказывалось о двух судьях, которые приехали в американский городишко как представители Верховного суда. Вершить там суд, абсолютно справедливый суд.
Так вот, эти судьи, они… ну, словом, они прибыли из другого мира.
Ломбард поднял бровь.
— Посланцы неба, не иначе, — засмеялся он. — Нет, я не верю в сверхъестественное. Все, что происходит здесь, это дело рук человеческих.
— Иногда я в этом сомневаюсь, — еле слышно сказала Вера.
— Это в вас совесть заговорила, — ответил Ломбард, окинув ее долгим взглядом. И, помолчав немного, как бы между прочим, добавил: — Значит, мальчишку вы все-таки утопили?
— Нет! Нет! Не смейте так говорить!
— Да, да, утопили, — Ломбард добродушно засмеялся. — Не знаю, почему. И представить даже не могу, почему. Вот разве что тут был замешан мужчина. Угадал?
Вера вдруг почувствовала бесконечную усталость, все стало ей безразлично.
— Да, — тупо повторила она. — Тут был замешан мужчина.
— Спасибо, — сказал Ломбард, — это все, что я хотел знать.
Вдруг Вера подскочила.
— Что случилось? — вскрикнула она. — Уж не землетрясение ли!
— Да нет, какое там землетрясение. И все-таки не могу понять, в чем дело: земля дрогнула, словно от сильного удара. Потом, мне почудился… а вы слышали крик? Я слышал.
Оба посмотрели на дом.
— Грохот донесся оттуда. Пойдем посмотрим, что там происходит? — предложил Ломбард.
— Нет, нет, ни за что.
— Как хотите. Я пошел.
— Ладно. И я пойду с вами, — упавшим голосом сказала Вера.
Они вскарабкались вверх по склону, подошли к дому. У залитой солнцем площадки перед домом вид был на редкость мирный и приветливый. Они постояли там минуту-другую, потом решили из осторожности сначала обогнуть дом. И чуть не сразу наткнулись на Блора. Он лежал, раскинув руки, на каменной площадке с восточной стороны дома — голова его была разбита: на него свалилась глыба белого мрамора.
— Чья это комната над нами? — спросил Ломбард.
— Моя, — дрогнувшим голосом ответила Вера. — А это — часы с моей каминной полки… Ну да, они самые, белые мраморные часы в виде медведя. В виде медведя, — повторила она, и голос ее пресекся.
Филипп положил руку ей на плечо.
— Теперь все ясно, — мрачно сказал он, — Армстронг прячется в доме. Но на этот раз он от меня не уйдет.
Вера вцепилась в него.
— Не валяйте дурака! Настал наш черед. Мы последуем за Блором. Он только того и ждет, что мы пойдем его искать. Он на это рассчитывает.
— Вполне возможно, — подумав, сказал Филипп.
— Во всяком случае, теперь вы должны признать, что мои подозрения оправдались.
Он кивнул.
— Да, вы были правы. Конечно же, это Армстронг. Но где же он, чтоб его черт побрал, прячется? Мы с Блором прочесали весь остров.
— Если вы не нашли его прошлой ночью, значит, вам не найти его и сейчас, — сказала Вера. — Это же ясно как божий день.
— Так-то оно так, и все же… — упорствовал Ломбард.
— Он наверняка заранее соорудил себе тайник — как мы только не догадались, это же элементарно. Знаете, наподобие тех тайников в старых усадьбах, где прятали католических священников.
— Вы забываете, что здесь не старая усадьба, а современный дом.
— И все равно он мог построить здесь тайник.
Филипп помотал головой.
— Мы на следующее же утро после приезда обмерили весь дом, и я ручаюсь, что здесь нет никаких пустот.
— Вы, наверное, ошиблись, — сказала Вера.
— Мне хотелось бы проверить…
— Проверить? Он только этого и ждет. Устроил в доме засаду — поджидает вас.
— Вы забываете, что я вооружен, — запротестовал Ломбард, наполовину вытянув из кармана револьвер.
— Вы уже говорили, что Блору нечего бояться — Армстронгу с ним не справиться. Он физически его сильнее, и потом он был начеку. Но вы не учитываете, что Армстронг сумасшедший. А у сумасшедшего уйма преимуществ перед нормальными людьми. Он вдвое хитрее.
Ломбард сунул револьвер обратно в карман.
— Будь по-вашему, — сказал он.
— Ну, а ночью что мы будем делать? — спросил Ломбард чуть спустя.
Вера не ответила.
— Об этом вы не подумали? — напустился он на нее.
— Что мы будем делать? — обескураженно повторила Вера. — Господи, как я боюсь…
— Впрочем, не беда, погода сегодня сносная, — рассудительно сказал Ломбард. — Ночь будет лунная. Найдем безопасное место, заберемся повыше на скалу. Пересидим там ночь, дождемся утра. Главное — не уснуть… Прокараулим ночь, а если кто попробует к нам подойти, я его пристрелю. А может, вы боитесь холода? — помолчав, спросил он, — На вас такое легкое платье.
— Холода? Мертвым холоднее. — Вера закатилась пронзительным смехом.
— Ваша правда, — согласился Ломбард.
Вера нетерпеливо ерзала на месте.
— Не могу больше здесь сидеть. Этак я с ума сойду. Давайте немного походим.
— Я не прочь.
То опускаясь, то поднимаясь, они медленно побрели вдоль нависшей над морем скалы. Солнце заходило. Его лучи золотили море, окутывали Веру и Ломбарда золотистой дымкой.
— Жаль, что мы не можем искупаться… — сказала Вера с каким-то нервным смешком.
Филипп посмотрел на море.
— Что это там? — прервал он ее. — Вон у того большого камня? Да нет, чуть подальше, правей.
Вера вгляделась.
— Похоже, сверток с одеждой, — сказала она.
— Уж не купальщик ли? — хохотнул Ломбард. — Впрочем, вряд ли. Скорее всего, водоросли.
— Спустимся, посмотрим, — предложила Вера.
— Это одежда, — сказал Ломбард, когда они спустились ниже. — Вернее сверток с одеждой. Смотрите, вон башмак. Давайте подойдем поближе.
Карабкаясь по утесам, они поползли вниз, но вдруг Вера остановилась.
— Это не одежда. Это человек, — сказала она.
Труп застрял между двумя камнями, — очевидно, его забросил туда прилив.
Вера и Ломбард, преодолев последний утес, подобрались к утопленнику. Склонились над ним. И увидели посиневшее, разбухшее, страшное лицо.
— Господи, — воскликнул Ломбард, — да это же Армстронг!
