ОТКРЫТЫЕ КАРТЫ
— Она с ними! — прошептал Игорь, услышав голос Соболевой. И, напружинив мускулы, он крепко сжал рукоятку кинжала, по видимому, намереваясь тотчас же броситься в схватку с бандитами. Но Шубин, заметив это движение, предостерегающе поднял палец, и Окунев неохотно вложил кинжал в ножны.
— Слушай… — еле уловимо выдохнул Пётр Матвеич, подползая ближе к завалу.
Друзья замерли. В тиши подземелья снова отчётливо прозвучали слова Соболевой:
— Ну, Журба, рассказывай.
Это обращение к бандиту было произнесено тоном, каким обычно разговаривают между собою старые приятели. И одного этого тона было достаточно, чтобы Шубин и Окунев поняли страшную правду.
— Рассказывать можно долго, — отозвался между тем бас. — Тебе это, пожалуй, не интересно будет… Постараюсь короче. Мы с тобой последний раз где виделись?
— В Киеве, когда ты получал в гестапо документы для перехода в тыл, — напомнила Пантера.
— Ну так вот… — начал Журба. — Линию фронта я перешёл удачно. Разыскал своих людей, и начали мы действовать. Взорвали один мост на шоссейной дороге, пустили под откос поезд… А потом получил от тебя задание выяснить расположение аэродрома. Помнишь? На этом деле я и завалился… Короче говоря, дали мне двадцать лет заключения. Завезли на стройку дороги, копать землю заставили… Долгонько поработать пришлось, пока не подвернулся удобный случай…
Убежали мы с одним парнем, временно обосновались в этой глуши. Вот и вся история…
Журба умолк и хрипло, надсадно закашлял.
— История несложная, — усмехнулась Пантера. — Впрочем, получилось так не с одним тобой… У меня, правда, сложилось несколько по-иному. Перед капитуляцией было мне приказано ехать в Сибирь и тут прижиться. Должна я всё видеть, всё слышать и, до поры до времени, помнить…
— Какой же чёрт понёс тебя на эту нефтяную операцию? Ведь приказа не было? Или ты уже…
— Собственная инициатива, Журба! — засмеялась шпионка. — Не могу я отказаться от этого лакомого кусочка… Как услышала о нефти, так и решила сразу, не должен о ней знать никто, кроме меня! Моя это нефть!
— Что-то не пойму…
— Ты и раньше не отличался сообразительностью… Хватит мне загребать своими руками жар для других. Сколько верёвочке не виться… Мне ещё пожить хочется. Я дорого продам это месторождение после войны! На всю жизнь хватит. А война будет…
— Та-ак… — хрипло выдавил Журба. — Компаньоны, значит, тебе не нужны…
Наступила короткая пауза. Видимо, Пантера поняла, что выболтала слишком много лишнего, и теперь лихорадочно обдумывала ответ.
— Мне кажется, тут хватит на двоих, — сказала наконец она. — А тот… третий… лишний.
— Он мне пока нужен, — прохрипел Журба. — После уберу… Но вот вопрос: знает ли об этой нефти ещё кто-нибудь?
— Знали, — ответила шпионка, и в ее голосе прозвучала усмешка палача. — Первый — эвенк Момоль. Его я убрала сразу. Он только приехал в город, вышел на крылечко покурить и увидел меня с тележкой. Подошёл купить махорки и разболтался. У меня сразу план созрел… Не думала я тогда, что успел эвенк рассказать о нефти тем двоим… Надо было мне всё самой проверить. Вскоре и случай подвернулся, послали в эвенкийский колхоз с табаком. В дороге со мною несчастье произошло: упала с оленя, ногу вывихнула. Когда те двое подъехали, мне совсем плохо было. Хотела я покончить с ними на первой же ночёвке, а потом решила, что спешить не следует. Нога у меня сильно болела, одной мне из тайги, пожалуй бы, и не выбраться… Потом твои следы новую задачу мне задали. Должна я была её решить…
— А ведь я тебя узнал сразу… там, у озера, — перебил Журба. — И, по правде говоря, ничего в этой истории не мог понять.
— Ну, а я-то уж никак не думала встретить здесь тебя! — захохотала Пантера. — Догадывалась только, что бродит тут человек, имеющий основания скрываться от глаз людских… И решила я во что бы то ни стало встретиться с ним. А тут нате вам, высовывается из кустов знакомая образина!
— Ну, а если бы это была не «знакомая образина»? Для чего ты хотела встретиться чёрт его знает с кем?
— А для того, что нужен мне здесь на некоторое время надёжный парень. Я до сих пор не знаю, рассказали ли эти двое следователю о нефти. Похоже, что умолчали, иначе сюда уже кто-нибудь, кроме них, приехал бы. Если же сказали, тогда гостей надо ждать со дня на день. Вот и придётся за этим проследить.
— И тут их… — с готовностью подхватил Журба, видимо сопровождая свои слова каким-то жестом.
— Нет… — ответила шпионка. — Это уже не поможет. Значит, тайна перестала быть тайной, и мы бессильны сохранить это месторождение…
У входа в штольню послышались чьи-то шаги, посыпались под откос камешки.
— Машкин идёт, — сказал Журба, и через минуту мужской голос коротко сообщил:
— Дом догорает. Те двое… так и не показались.
— А нефть? — нетерпеливо спросила Пантера.
— Поджёг. Все озеро полыхает…
— Так… — облегчённо вздохнула шпионка. — Теперь слушай внимательно, Журба. Вы оба останетесь здесь. Для чего — я только что сказала. Мне нужно вернуться в город. Оттуда я…
Она не договорила. Подобно внезапному удару грома, в штольне прогремело:
— Ни с места! Руки вверх!!
Игорь и Пётр Матвеич невольно высунули головы из-за своего барьера.
У входа в штольню стоял отряд милиции. В воздухе дрожали чёрные кружки наведённых в упор пистолетов.
