Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Сегодня поговорим о так называемом законе о защите чувств верующих. Какой великолепный, сногсшибательный урок для всех тех, кто сомневался, что учение о Христе распятом вбивалось в Россию плетками, прикладами и сапогами! Вот пожалуйста, простой пример. Всего каких-то полтора года попыток честной идеологической борьбы, честной полемики с попами, и они посыпались, не выдержали и, позабыв свои собственные законы и даже правила своей собственной демагогии, они кинулись к государству – чтобы оно теми самыми сапогами и прикладами обеспечило торжество очень любвеобильной и очень человеколюбивой религии.
На самом деле надо понимать механизм и происхождение этого закона. Конечно, все не просто так, конечно, видимой является очень маленькая, надводная часть, конечно, у него есть и будет продолжение. И продолжение это на некоторое время будет безрадостным. Откуда этот закон вообще взялся? Все очень просто: церковь не выдержала честной полемики, честной дуэли между ней и обществом – дуэли достаточно аккуратной и благородной, потому что, как вы видите, все силы были на стороне РПЦ. Ведь в России ни на одном из каналов, как я уже говорил в этих уроках, не существует не то что атеистической передачи, но даже передачи, которая вообще могла бы именоваться неким оплотом свободомыслия. И вот, не выдержав, скажем так, жизни в современном информационном обществе, церковь призвала группу верных ей товарищей и через них, как следует их простимулировав, инициировала этот удивительный закон. На первый взгляд он даже кажется чем-то разумным и чуть ли не наводящим порядок во всей этой скользкой религиозной сфере. Однако же ничего подобного.
Что в первую очередь делает этот закон? В первую очередь он возводит вокруг РПЦ совершенно глухую стену, и РПЦ становится полностью недоступной для любых СМИ. За этой стеной попы получают возможность безо всяких помех считать свои безналоговые денежки, ворочать своими сверхприбылями, целовать свои «Лексусы» взасос, прямо в радиаторную решетку – причем, заметьте, у них полностью отпадает необходимость стыдливо и торопливо стирать с этой решетки кровь каких-нибудь дорожных рабочих. Потому что любое обвинение, любая констатация жлобства, хамства и безобразий попов будет объявляться оскорблением религиозных святынь и веры.
Поверьте, у них имеется достаточное количество подготовленных групп активистов, которые немедленно в ответ на совершенно естественную реакцию прессы будут поднимать вой и намекать на то, что они оскорблены в своих религиозных чувствах. Теоретически подмечать эти свинства церкви будет возможно, но это будет стоить «пятерочку» и желающие быстро кончатся. И я полагаю, что их и так будет немного – один, два, три прецедента, когда молодые и горячие головы попытаются отстоять правду и свободу слова, повлекут за собой посадки.
И поверьте, РПЦ создаст для себя абсолютно благоприятный климат, где никто и никогда уже не посмеет рассказывать ни о «брегетах», ни об «отжимаемых» у онкобольных или старушек квартирах, ни о чем. Попы действительно получают исключительную возможность заниматься сверхприбыльными безналоговыми операциями, потихоньку выдавливать из школ всякие там астрономии и биологии и, разумеется, расширять рынок торговли магическими услугами среди стремительно глупеющего народа. И на поверхности останется, естественно, очень сусальненький, очень выверенный образ РПЦ, который она сама будет редактировать и который в течение пяти-семи лет даст, вероятно, возможность уже мягко и с гарантиями перейти к референдуму – а он, в свою очередь, даст православию возможность назваться наконец государственной религией.
То есть причины принятия закона совершенно очевидны. И его стратегические и тактические планы тоже весьма и весьма понятны.
Я думаю, что в связи со всем хорошо известными недавними событиями православным, вероятно, предстоит сделать выбор – в кого же они все-таки веруют. То ли они веруют в некого Лунтика, существо тихое и забитое, которое от любой газетной публикации может лишь забиться в уголок под коврик, рыдать и требовать защиты. То ли они все-таки верят в некое существо, которое сами же называют всемогущим богом. И если это существо – всемогущий бог, которому покорно и подвластно все на этой планете и за ее пределами, то, вероятно, оно способно само за себя постоять, само наказать богохульников, кощунников и другую публику, скажем так, неуважительно или непочтительно относящуюся к нему, к его фан-группе и к аксессуарам этой фан-группы.
Но, как мы видим, это сверхъестественное и всемогущее существо молчит. И никакие действия галеристов, публицистов, артисток, плясуний не вызывают у него ни малейшей реакции. Хотя известно, что существо это достаточно истеричное и реактивное, и даже среди своих коллег-богов, которые тоже любили побаловаться и молотами, и молниями, оно всегда было известно как бог быстрого реагирования, мгновенно насылавший чуму, эпидемии и кипящую серу с небес в ответ на любой пустяк. И если этот бог молчит, может, он просто подает верующим пример поведения? Но они своего всемогущего бога всерьез, похоже, не воспринимают и ту стилистику поведения, которую он им предлагает, не поддерживают.
Вроде бы выбор тут очевиден для так называемого верующего человека. Но на самом деле он совсем не так прост – судя по реакции в газете «Московский комсомолец». Я сейчас отвлекусь немного и замечу, что «Московский комсомолец» – конечно, чудесная газета, но уж очень православная. И мой материал, который называется «Отставку Господа Бога приняла Госдума», был подвергнут весьма существенным, я бы сказал, злодейским редакторским правкам. В подлиннике он назывался «Отставка Господа Б».
Судя по этой реакции, большинство православных понятия не имеют, в какого бога они все-таки верят. Потому что они решили, что можно каким-то образом сепарировать евангельского бога и бога библейского, ветхозаветного. Оказывается, никто из них не понимает и не знает даже самой элементарной догматики. Не знает, что тот, кто десятками тысяч топил людей в водах Всемирного потопа, насылал проказу, поражал болезнями, уничтожал первенцев в Земле Египетской и рвал медведями сорок два ребенка, и Иисус Христос с его разговорами о любви – это одно и то же лицо, один и тот же бог. Двух богов не существует.
Тут, конечно, налицо либо некое раздвоение личности, либо определенная персональная эволюция этого бога. Тем не менее надо понимать, что это одно и то же существо, что, пытаясь их разделить, вы получите в результате даже не ересь, а какое-то забавное язычество и вынуждены будете согласиться с существованием двух богов в вашей религии. На самом деле, согласно вашему же символу веры Никео-Константинопольскому, вы говорите: «Во единого Бога Отца Вседержителя», – и об Иисусе Христе вы говорите: «Им же вся быша». То есть Он и Отец – это одно и то же лицо. То, что это лицо могло поливать кипящей серой и камнями города с детьми и старухами по совершенно вздорной причине, всего лишь недосчитавшись каких-то праведников, и это же лицо как бы говорит нам о необходимости подставлять щеки, действительно наводит только на мысль о раздвоении личности.
Чтобы у вас не оставалось никаких иллюзий, посмотрите тексты православного богослужения. Мы в принципе можем отметить, что примерно 70 % текстов православного богослужения – это строго ветхозаветные тексты, не говоря о специальных частях православного богослужения, таких как шестопсалмие, где тексты на 100 % ветхозаветные, или паремии, где они тоже ветхозаветные на 100 %. Более того, если взять карандашик и подсчитать общее количество святых, а затем выделить процент святых ветхозаветных, то мы увидим, что ветхозаветных святых 49 %. Не знаю, правда, сколько сейчас наприбавляли новомучеников, но в любом случае где-то от 47 до 49 % – ветхозаветные святые. А те же тексты, которые звучат в христианской церкви, звучат и в синагоге, поскольку, как бы то ни было, это культ племенного, местечкового древнееврейского божества Иеговы, и Иисус Христос – это, скажем так, одна из его ролей, его ипостасей.
Мне пришел любопытный вопрос: почему современные писатели, которых, как выяснилось, чудовищное количество, вдруг так дружно ломанулись в православие? Почему они образовывают какие-то писательские констелляции и там православничают? Я думаю, можно поискать какие-то заумные ответы и хитрые объяснения, но на самом деле все очень просто. Это все бывшие звезды партхозактивов, которые обрастили себя бородами. Они быстро просекли одну простую вещь: церковь в отличие от писательских или книготорговых организаций имеет собственную уникальную, независимую, гигантскую сеть распространения литературы.
Ведь что такое так называемый читательский успех? Вот вышла книжечка под заголовком, кажется, «Несвятые святые», обычная пропагандистская православная литература, и она действительно лидирует по покупательскому спросу и по продажам. Так она лидирует по одной простой причине: при каждой церкви действительно есть лавки, и то, что получило гриф от Московской патриархии, действительно продается лучше, чем любая другая книга, просто за счет того, что торговых точек у церкви в десятки раз больше, чем у любой светской книготорговой организации. Эти «святые-пересвятые» в обычном нормальном светском магазине продаются, скажем так, паршивенько, на уровне любой другой пропагандистской литературы, но зато имеют необыкновенный успех в специализированных лавках.
Поэтому писатели немедленно объявили себя хранителями трех копролитов, и в надежде на то, что их сочинения тоже получат когда-нибудь эти грифы и будут продаваться рядом с матрешками, иконками, свечками и засохшими вербочками, они, конечно, готовы на все. Здесь, как всегда, нужно искать вопросы корысти, и ничего более.
И еще один любопытный вопрос по поводу закона о защите так называемых чувств верующих. Поймите, это замечательная затея, потому что как только понятие веры переводится в правовое поле, наступает уже не факультативная, а прямая и неотвратимая необходимость доказательства. И как только речь заходит об ущемлении или оскорблении так называемой веры – коль скоро потерпевший объясняет, что есть некая категория, которая пострадала от чьих-то действий, – он вынужден будет наличие этой категории доказывать. Что бы вам ни говорили, кто бы вам ни говорил – Гундяев или местная чокнутая старушка, – вы объясняйте: нам не надо доказывать существование бога, нас это мало беспокоит, вы докажите, что вы верующий! Потому что доказательная система, система применения и приведения доказательств, – это основа всякого права.
До тех пор пока вера не попыталась передвинуться в область права, она на самом деле никого не волновала – разбивайте вы себе лбы как хотите. Но как только она переезжает в юридическую сферу и как только так называемые верующие начинают требовать для себя особого правового статуса, чуть ли не программы защиты свидетелей, тогда все разговоры необходимо в категоричной форме начинать с требования доказательства.
В самом деле – вот перед нами сидит человек и рассказывает о своей вере. Так, может, он издевается или кривляется, а выйдя на секундочку пописать или уединившись, хохочет над тем, как ловко он над вами прикололся. Где гарантии, где доказательства? Поэтому пусть проходит известный евангельский тест либо предъявляет другие неоспоримые аргументы. Что касается служителей культа, то есть непосредственно наших торговцев духовностью, то они вообще в этом случае не имеют права голоса – потому что всякие вопросы веры и религии являются для них кормовой базой.
Следовательно, мы можем говорить о том, что у так называемых верующих есть прямая, абсолютно однозначная материальная заинтересованность в пропаганде этой идеологии и в имитации так называемой веры и так называемых оскорбленных чувств.
Войти с помощью соц. сетей: