Глава 9. Мэгги
– В больнице сообщили, что она жива и здорова, – уверил меня папа. – Они сами мне позвонили. Сказали, немного поранила руку. Ей наложили три шва. Ничего страшного.
Я вздохнула. Может, я и не в восторге от этой женщины, но она по-прежнему моя мать.
– Хорошо. – Я поднесла телефон к другому уху. – У тебя-то все нормально?
– Да, все нормально, – ответил папа. Я услышала, как Фиона спросила, не хочет ли он чего-нибудь выпить, и он ответил: – Нет, спасибо, – а затем: – Ну, в общем, ладно. Я слышал, у тебя сегодня важный вечер. – Он прочистил горло. – Так что надо, наверно, тебя уже отпустить… делай свои дела.
– А можно нам заглянуть на ужин? – выпалила я. – Нам с Калебом.
– Конечно, – живо сказал отец. – Я тогда и Биша с Джен приглашу.
– Отлично, договорились.
– Повеселитесь там сегодня. Я рад, что со свадебной чепухой тебе помогут женщины.
– Помогут, пап? – усмехнулась я. – Ты правда думаешь, что бабушка хоть на секунду уступит мне бразды правления?
Он засмеялся:
– Что правда, то правда, но все же.
– Ага.
– Люблю тебя, доча. Увидимся позже.
– И я тебя, пап. – Нажав отбой и повернувшись, я ткнулась носом Калебу в грудь. Обожаю, когда он так близко. Я сунула телефон в карман и позволила жениху себя обнять. – Цела и невредима.
– Знаю, слышал, – ответил он. – Но ты-то как?
– В добром здравии. Нет, в злом.
– В злом здравии? – рассмеялся он.
– Ага. – Я вздохнула и обняла его покрепче.
– Детка, – хрипло произнес он, – мне пора идти, но теперь я не хочу тебя оставлять.
– Все хорошо, – заверила его я. – Честно-пречестно.
Калеб задумался. Он пытался сочинить отговорку и не пойти на собрание, но я покачала головой.
– Ты впервые выступаешь как лидер Джейкобсонов. – Я гордо улыбнулась. – Ты обязан пойти. Показать, кто тут главный.
– Это ты у нас главная, красавица. Мы ведь уже об этом говорили.
– Значит, я тоже могу пойти? – Я вспомнила про нашего «друга», с которым следовало разобраться. – Нужно решить, что делать с Маркусом.
– В следующий раз – пожалуйста. А сейчас у тебя свадебные заботы. Я справлюсь, обещаю. – Он указал на пол. – Все, стой тут.
– Ладно, – согласилась я. – Ну, желаю хорошо провести время.
– Это вряд ли, – пробурчал Калеб. – Все будет очень строго, церемонно и все в таком духе. Я ненадолго. Сегодня мы решили встретиться у Кайла, потому что все наши девочки готовятся к торжеству.
– К нашему торжеству, так? – спросила я, прикусив губу и пытаясь сдержать радостное волнение.
– Ага. Осталось совсем чуть-чуть. – Он коснулся моей щеки. – Скоро ты станешь миссис Джейкобсон, а я стану мистером Провидицей.
Я захохотала. Калеб тоже засмеялся и поцеловал мою улыбку.
– Я люблю тебя.
– А я тебя, – прорычал он и снова меня поцеловал.
Но только я ответила на поцелуй, как рядом возникла бабушка, у которой, судя по всему, были на меня другие виды.
– Перестань сейчас же и уноси отсюда свою задницу!
Мы оба повернулись к ней.
– Я серьезно! Проваливай давай!
Калеб вздохнул и угрюмо на меня взглянул.
– Я чуть позже за тобой приеду.
– Буду ждать, – ответила я.
Я успела притянуть жениха для поцелуя, прежде чем бабушка его прогнала. Она отшлепала его по мягкому месту и выставила за дверь.
– А теперь приступим к делу, – заявила бабушка, по-злодейски потирая ладони.
Я удивленно вскинула брови.
– А Рэйчел мы ждать не будем?
– О нет, она придет с Джен. Они скоро будут. А пока пойдем: я тебе кое-что покажу.
Бабушка взяла меня за руку (ладонь у нее была прохладная и морщинистая). Мы поднялись наверх, в спальню. Бабушка посмотрела сначала на меня, а потом на чемодан в ногах кровати и опустилась перед ним на колени. Я поспешила ей помочь: схватила ее под руку и села рядом. Бабушка улыбнулась, и я поняла, что сейчас она покажет что-то очень для нее важное. Я молча ждала.
– Оно, – начала бабушка, вынимая из сундука белую коробку, – когда-то было моим.
Она сняла крышку и, пошелестев серебристой папиросной бумагой, обнажила лежавшую на дне алую ткань. В тот же миг я догадалась.
Ее свадебное платье.
Я осторожно достала его из коробки и приподняла. Судя по тому, что ткань у меня в руках все струилась и струилась, платье было со шлейфом.
– Оно восхитительное, бабушка.
– Знаю, – сказала она и засмеялась.
Коснувшись ткани, бабушка погладила ее пальцами; вспомнила о том, как впервые его надела и какой красивой себя чувствовала. Я увидела ее воспоминания, увидела, как она идет к дедушке Рэю и как он с открытым ртом за ней наблюдает (выглядело это почти комично).
Бабушка, охваченная воспоминаниями, улыбнулась сквозь слезы. Я коснулась ее руки.
– Вы смотрелись в нем великолепно, бабушка.
Она кивнула.
– Мне его сшила моя бабушка. А теперь я хочу, чтобы его надела ты.
У меня от удивления отвисла челюсть, но прежде, чем я успела ответить, кто-то ахнул. Я обернулась и увидела на пороге комнаты Джен и Рэйчел. Рэйчел улыбалась и странно на меня поглядывала. Не умей я читать мысли, забеспокоилась бы, но оказалось, она лишь представляла, какой красивой я буду в этом платье. А взгляд у нее был остекленелый потому, что она изо всех сил пыталась не заплакать.
Я покосилась на бабушку и увидела, как по щеке ее бежит слеза. А когда вновь обернулась, Рэйчел уже утирала глаза, а Джен всхлипывала.
Вот те на… пора с этим заканчивать.
– Плакать запрещается! – воскликнула я со смешком. – Хватит, девочки! А то я сейчас сама разревусь.
Рэйчел засмеялась, но бабушка посмотрела на меня с досадой.
– И вообще… – Я взяла себя в руки. – Я не смогу надеть это платье, бабушка. – Она мгновенно погрустнела, и я поспешила объяснить: – Потому что его наденет Джен.
Джен улыбнулась так, точно я сморозила глупость.
– Пустяки! Мы обе можем его надеть. Ты – на свою церемонию, а потом я – на свою. И если кому-то понадобится его подшить – подошьем.
– Нет, я имела в виду, что ты наденешь его на мою церемонию.
Она растерянно нахмурилась.
– Потому что я хочу, чтобы вы с Бишем, папа с Фионой и Кайл с Линн сыграли свадьбу вместе с нами.
Все сидели неподвижно.
– Я знаю, это против традиции.
– Так никогда прежде не делали, – сказала бабушка. – Тем более что Фиона в другом клане.
– Я знаю. – Я глубоко вздохнула и мягко продолжила: – Но все эти правила, устои, традиции… Я, конечно, не хочу никого обидеть, но разве не из-за них ваш клан и накликал на себя столько бед?
Бабушка вздохнула.
– Дело лишь в том, что нам сложно менять уклад, который столь давно нам привычен. Мне-то тяжело, а я, как и ты, человек. Представить себе не могу, каково придется Питеру и Совету.
– Но представителей Совета ведь не будет на свадьбе, верно?
– Не будет, но регистрируются браки у них. – Она ущипнула себя за подбородок и улыбнулась. – Ну что ж, думаю, эти простофили смирятся. Особенно если узнают, что предложение твое.
– Я не хочу устраивать переполох, – уверила я ее, закусив губу. – Просто мне кажется, нам пора создавать собственные традиции. – Я поглядела на знак бесконечности на своем запястье. – Ведь в Лондоне мы не просто так бросили вызов; должно же это что-нибудь да значить… И то, что Калеб меня нашел, и то, что я человек, и вся та на первый взгляд бессмыслица, которая с нами случилась… все это должно что-то значить.
– Конечно, значит, милая, – твердо сказала Рэйчел и приобняла меня. – Значит, что ты именно там, где должна быть. И мне твое предложение очень нравится. Отличный способ показать Совету, да и всему нашему народу, что ты не бросаешь слов на ветер. Сказала и сделала.
– Надеюсь, так и есть, – мягко ответила я. – Тогда это платье наденет Джен. Так будет правильнее.
Я приподняла платье, и Джен, прикоснувшись к нему, улыбнулась.
– Боже… Бабуль, ты мне показывала его, когда я была еще крохой. Я всегда мечтала его надеть. – У нее задрожали губы.
«Никогда не думала, что мне все-таки доведется его надеть».
Рэйчел приобняла Джен другой рукой.
– Теперь и мечтать не нужно, зайчик.
Стараясь сдержать слезы, Джен, точно маленький ребенок, обхватила маму за живот. Казалось, вся комната пропиталась какой-то сладкой горечью, смешанной со счастьем… Мне хотелось плакать вместе с остальными.
Джен наконец-то получит то, чего хотела с самого детства. Собственную семью. Долгое время она и мечтать об этом не смела… Потом появилась Мария, и Джен решительно приняла это маленькое чудо, зная, что иначе не получит ребенка никогда.
И вот теперь она стояла на пороге новой жизни. Скоро, совсем скоро ее мечта сбудется – и при виде платья осознание этого словно сбило ее с ног…
Джен улыбнулась, даже не пытаясь скрыть слезы. Она благоговейно провела пальцами по несуществующему узору на ткани, представляя, каким будет лицо Биша, когда он увидит ее в этом платье. Джен надеялась, что будет красива и что он позабудет о тех заботах и трудностях, которые она своим родом и происхождением привнесла в его жизнь.
– Биш никогда не был счастливее, Джен, – заметила я. – С самой первой встречи он без ума и от тебя, и от всего, что с тобой связано. Поэтому за него не волнуйся. Он никогда не придает значения глупостям.
– Наверно, – уклончиво сказала она и всхлипнула. – Просто я знаю, как тебе было сложно свыкнуться с этой жизнью.
– Ну, я ему помогу. И у меня положение было немного другое, – криво усмехнулась я, вспомнив, какая шумиха поднялась оттого, что я первый человек в клане и первая запечатленная за долгое время.
– Ага, наверно, и правда чуток другое, – согласилась Джен.
– Чуток… – Я положила платье ей на руки. – Право надеть его принадлежит тебе. И я бы хотела разделить с тобой свой день, если ты сама не против.
– Конечно, не против, – ответила Джен так, будто я сказала что-то уму непостижимое. – Я знаю, ты не до конца осознаешь важность этой церемонии, но я осознаю, а потому провести ее с тобой и братом для меня настоящая честь.
– И для меня… – Я позволила Джен себя обнять. – Ни о чем не волнуйся, – сказала я и, услышав ее вздох, поняла, что невольно вызвала картину неминуемого будущего. Нам вспомнилось мое видение, в котором были Биш и Джен…
Я отстранилась и еле слышно произнесла:
– Прости.
Она покачала головой и так же тихо ответила:
– Я тебе доверяю.
– Я не позволю случиться плохому. Ни с тобой, ни с Бишем. Обещаю, я не забыла.
– Знаю.
Тут я заметила, как бабушка с любопытством на нас поглядывает.
Джен обхватила меня рукой и пояснила:
– Сестринские делишки.
От ее слов мое сердце на секунду замерло. Джен сжала меня в объятиях.
– Значит, Фиона, Линн, ты и я. Какие же мы все будем красавицы, – пошутила она, тряхнув волосами. – Субботу стоит переименовать в «День красоток», потому что таким она и будет.
Мы с Рэйчел и бабушкой засмеялись, хотя я знала, что Джен лишь пытается отвлечься от видения. Я с облегчением вздохнула.
Я не позволю видению сбыться. Не позволю придурку, возомнившему себя Богом, уничтожить нечто столь прекрасное и необходимое нашим семьям и нашему народу.
Этот ублюдок причинил нам уже достаточно боли, и я не позволю ему отнять у меня и у этой семьи что-то еще.
– Кто тут отколол шутку?
Повернувшись, я обнаружила Марию. И Биша. Боже мой, он весь прямо светился изнутри. Я ему улыбнулась, и он улыбнулся в ответ. Я подошла к нему, почему-то ожидая, что в нем что-то переменилось. Будто бы он должен был стать другим – после того, как сблизился с Джен и в Лондоне увидел меня во всей провидческой красе…
Казалось, ничто уже не будет прежним. Но я поняла, что ошибалась, когда Биш крепко обнял меня и поднял в воздух. Я расслабилась и ощутила не только облечение, но и странную правильность этого мгновения.
Я чуть отодвинулась и заглянула брату в глаза, пытаясь понять, чувствует ли он то же самое. Лицо Биша было тому подтверждением. И тут я услышала его мысли: «Она выглядит такой… такой счастливой и свободной… Вот теперь мне совестно за все мои поступки…»
– Ты мой брат, – заметила я. – Было бы странно, если бы ты за меня не волновался.
– Да, но… я столько всего наговорил Калебу. Останься я с ним наедине – я бы его прибил.
Я засмеялась:
– Не сомневаюсь. Но теперь все позади.
Он коснулся моей щеки.
– Ты не представляешь, как ты прекрасна, когда счастлива. И я понимаю, что это благодаря ему.
Я залилась краской и поджала губы.
– Ага.
Он вздохнул и отстранился.
– Как прошла служба?
– Кхм… нормально.
– Мне жаль, что так все случилось.
– Ничего, – поспешно сказала я и взглянула на бабушку. – А вы пойдете со мной по магазинам? Мне нужно новое платье.
– Черта с два, красотка! – Она смерила меня взглядом. – Я сама тебе его сошью. И Линн с Фионой тоже.
– Вы точно не успеете сшить по платью для…
– Ты во мне сомневаешься? – Бабушка подняла бровь.
– Н-нет, м-мэм, – запинаясь, пробормотала я.
– Хорошо. – Она посмотрела на Биша. – Вон отсюда, пухляш. У девочек много работы.
Биш засмеялся и ткнул в себя пальцем:
– Полагаю, «пухляш» – это я?
– Ну, в этой комнате больше ни у кого руки не торчат из рукавов, как сосиски из теста, верно?
Он снова засмеялся:
– Да, мэ-эм.
Он повернулся к Джен и, вместо того чтобы просто помахать и сказать «пока» (ведь он не из тех, кто любит публично лобызаться!), удивил нас всех: подошел к ней, приподнял ее подбородок и поцеловал. Когда Джен мягко улыбнулась, он сказал:
– Скоро увидимся.
Она кивнула.
Биш взял Марию за руку и вновь повернулся ко мне.
– Мы пойдем в гости к папе. Придешь сегодня на ужин?
– Да, – ответила я. – Как только Калеб вернется с собрания. У папы и встретимся.
Он кивнул и улыбнулся уже всем нам:
– Дамочки, до скорого!
– Пока, – попрощалась Джен, глядя, как он уходит.
Несколько секунд все молчали. Потом я наконец взглянула на Джен – она боролась со слезами. Рэйчел крепко ее обняла.
– Мамуль, – прошептала Джен. – Я больше не гадаю, каково вам с папой. Теперь я знаю.
– Дженна, милая моя, я всегда на это надеялась. – Рэйчел очень женственно всхлипнула. – Я всегда надеялась, что ты это испытаешь. Биш такой…
– Знаю, – подхватила Джен. – Он волшебный.
Я поморщилась.
– Так, давайте только не забывать, что он мой брат.
Все засмеялись, и тут в комнате загремела песня «Имеджин Дрэгонс» – «Радиоактивный». Рэйчел вынула телефон из кармана и ответила:
– Да, зайка… Нет, все хорошо. Мы с Дженной просто болтали… о том, что она наконец-то запечатлелась. – Она улыбнулась Джен. – Да, честное слово. Прости, что напугала.
Я слышала голос Питера у Рэйчел в голове. Он сказал что-то вроде: «Потом получишь по одному месту». Я, не сдержавшись, ахнула. Рэйчел захихикала и сообщила:
– Питер, Мэгги в комнате.
Он с легким смущением засмеялся и попросил передать мне и Калебу, чтобы мы завтра к нему заглянули, и попрощался.
– Хорошо. Люблю тебя, мой сладкий.
Он сказал, что тоже ее до умопомрачения любит. Я улыбнулась и тут же отвела взгляд. Рэйчел прокашлялась.
– Ты же слышала, да?
– Зайти завтра? Да.
– Он звонил меня проведать. Сказал, мое сердце бешено скачет.
– Представляю, – пробормотала я.
Нас перебила бабушка:
– Ну все, хватит уже. Я знаю, мой внучек тот еще мистер Мечта. – Бабушка шлепнула меня по попе. Я уставилась на нее с открытым ртом. – Пора за работу. Раздевайся.
– Зачем это?
– Хочу снять с тебя мерки для платья. Раздевайся!
Рэйчел меня спасла… отчасти.
– Раздевать девочку не обязательно, мама, – вступилась она. – Измерить ее можно и так.
– О, я знаю. – Бабушка указала на меня. – Но посмотри на ее мину! Ха! Эк ее скрючило-то, а? Мечтала это увидеть!
Она продолжила надо мной гоготать, но я не противилась: бабушка есть бабушка.
Несколько следующих часов мы снимали мерки и разглядывали платья в Сети, показывая бабушке, какие нам нравятся. К платью Фионы она решила приступить попозже.
Вскоре вернулся Калеб, и мы поехали к папе.
– Входите! – пропела Фиона, лихо распахивая дверь.
Я пошла вперед, а Калеб двинулся следом, держа ладонь на моей пояснице. Я была приятно удивлена переменами в доме. Судя по всему, Фиона занялась его убранством.
– Ой божечки, Мэгги! Клянусь, ты с каждым разом становишься все красивее!
– Спасибо, – сказала я и обняла ее, пытаясь преодолеть смущение.
Тут пришел папа.
– Крошка моя, – вздохнул он.
Я встала на цыпочки и повисла у него на шее. Он засмеялся, уткнувшись в мои волосы.
– Я очень рад, что ты тоже по мне соскучилась. – Он чуть отклонился и поцеловал меня в лоб. – Джен и Биш уже тут: всех в столовой ждут. Ой, прямо в рифму!
Я засмеялась.
– Я рада, что ты не меняешься, пап.
– Уже не исправишь. К счастью. – Отец улыбнулся и освободил одну руку для Фионы, которая охотно к нему подошла. А потом из кухни прибежала Мария и повисла у него на другой руке. Было видно, что папе с ними обеими хорошо и спокойно.
Я почувствовала, как сердце у меня сжимается от счастья.
– Согласна, – сказала я. – Пойду поговорю с Бишем, а потом приду помочь на кухне.
– Правда? – обрадовалась Фиона. – Я ужасно готовлю. А твой папа говорит, ты отлично делаешь макароны с сыром.
– Это наглая ложь! – объявила я.
Рэйчел засмеялась и повернулась к папе, а потом мы вместе отправились в столовую. Я открыла потайную дверь и застыла на месте. Калеб врезался мне в спину. Я вылупила глаза: Джен сидела на рояле, а Биш стоял у нее между коленей и, точно самый голодный человек на Земле, присосался к ее губам…
