В описываемый период происходит резкое усиление Урарту. По сути, ассирийцы сами взрастили себе эту проблему, столетиями терроризируя разрозненные племена горцев. Те не только познакомились с ассирийской армией, но и в большом количестве оказывались на исконной территории Ассирии — в качестве пленных, депортированных, рабов. Они постоянно сталкивались с ассирийскими писцами, а кто-то затем сам вливался в их ряды. Многие выходцы из Урарту (Биайнили) служили в рядах ассирийской армии и работали на грандиозных стройках. Кто-то сотрудничал с ассирийскими властями, вливался в ассирийское общество, кто-то возвращался разными путями на родину, принося с собой важные знания о политико-административном, военном устройстве, науке и инфраструктуре южного соседа.

На стороне Урарту был, конечно же, и горный рельеф этой страны, способствовавший ее обороне. Урартские бойцы являлись специалистами по войне в горах. Тут они были в своей стихии. Не раз горные кручи спасали их от ассирийских полчищ. Отмечена характерная тактика урартов: 1) генеральное сражение, 2) в случае неудачи — организованный отход в горные крепости. Иногда приверженность горам помогала урартам, иногда, как в 714 году, обрекала их на тяжелое поражение. Примером одной из урартских крепостей может служить Тейшебаини, построенная в VII веке до н. э. по указу царя Русы II в честь бога Тешебы. Фундамент крепости (высота два метра), располагавшейся на холме Кармир-Блур, состоял из базальтовых монолитов, толщина стен составляла от 2,1 до 3,5 метра. Общая площадь крепости составляла около 4 гектаров. При строительстве крепости широко использовался труд военнопленных, рабов и племен, подчинявшихся Урарту, работавших в порядке трудовой повинности. В кладовых крепости находилось значительное количество продуктов, чтобы можно было пережить длительную осаду: 750 тонн зерна, 320-400 тысяч литров вина, множество скота. Но строились не только крепости. Объектами урартского военного строительства (а оно осуществлялось государством)

Вооружение урартских воинов по многим показателям не уступало ассирийскому. У них тоже было большое количество пехоты, колесниц и всадников. На вооружении имелись бронзовые и железные копья, бронзовые щиты. Еще в XV-XIII веках до н. э. на Кавказе появляются бронзовые чешуйчатые панцири, в IX—VIII веках — железные. Надписи Саргона II упоминают о

Что касается урартских колесниц, то они пережили два этапа развития. На первом этапе использовалась колесница малоазийско-хеттского образца, с выгнутым дугой дышлом. Но позже, в начале VIII века до н. э, урарты практически подчистую, до деталей, перенимают конструкцию новоассирийской колесницы.

Итак, за столетия борьбы с Ассирией обитатели Урарту взрастили решимость к серьезному ей противостоянию, многие понимали насущность политического объединения, а необходимые для этого знания они получили от своих же притеснителей. Природные условия и даже внешние обстоятельства (ослабление самой Ассирии) были им на руку. Дело оставалось за малым — кто-то, учитывая все эти факторы, должен был возглавить борьбу. И такие люди среди владык Урарту нашлись.

Опираясь на военное превосходство, цари Ишпуини и Менуа сумели объединить различные области Закавказья, многие страны были ими покорены, и в результате к северу от Ассирии сложилось сильное, амбициозное государство, которое не собиралось останавливаться на достигнутых рубежах. Урарты наращивали военный потенциал — стада коней, количество и оснащение колесниц. Кони у них были хороши. Не зря своего рода рекордом древности считается прыжок с места коня Арцибшга, на котором сидел царь Менуа. Животное прыгнуло на расстояние в 22 локтя (около 11,2 метра), что приближает его к современным рекордам.

Уже при Менуа урарты покоряют страну Манну, которая лежала и в сфере ассирийских интересов. Манна, страна маннеев, располагалась к югу от озера Урмия и на прилегающих областях. Существование ее берет начало где-то в IX веке до н.э., когда здесь засвидетельствовано небольшое государственное объединение с этнически разнородным населением, в том числе индоевропейским. Находясь под постоянной угрозой со стороны сначала Урарту, затем Мидии, маннейские цари (из наиболее выдающихся — Иранзу) придерживались союза с их врагом — Ассирией. С падением Ассирийской империи Манна попала под власть Мидии.

Следующий урартский царь — Аргишти I продолжает активно захватывать буферные территории, лежащие между Урарту и Ассирией. В 781 году он организует поход в страны Паршуа, Бабилу, Баруата, Бушту, которые находились в вассальной зависимости от ассирийцев. Ассирийский царь Салманасар IV отправляет против северных соседей армию во главе со своим полководцем — Шамши-илу. Решающее сражение не принесло, однако, весомого успеха ни одной из сторон, и боевые действия продолжались еще не один год. Все же постепенно, судя по всему, регион переходит в руки Урарту. Уже в следующем году урарты совершают новый поход в Манну и Бушту. В 778 году ассирийцы предпринимают ответный поход в Урарту, но добиться успеха им не удается. Более того, в этот же год урарты вновь вторгаются в Манну, а в следующем, 777 году они окончательно покоряют Манну и Бушту. Ассирийцы пытаются организовать контрнаступление и дважды — в 776 и 774 годах — пробуют отбить Манну, но терпят полное поражение, результатом которого стало вытеснение ассирийцев из этого региона.

Еще больших успехов урарты достигли в правление следующего царя — Сардури II. Он совершенствует армию, вооружение и конское снаряжение, составляющие которого найдены, например, в местечке Хасанлу — опорной базе урартов, значительно позже Сардури, в 714 году, уничтоженной Саргоном. В 753 году Сардури сумел разгромить ассирийскую армию царя Ашшур-нирари V.

Можно констатировать, что в годы своего наивысшего могущества урартские владыки смогли добиться стратегического перевеса над Ассирией: сколотив союзы с верхнемесопотамскими и сирийскими царьками и одновременно подчинив буферные племена на границе с Ассирией, они взяли в полукруг своего давнего противника.