Глава 18
Со следующего дня началась напряженная работа.
С утра меня повезли в Лефортово, где я разбудил обоих серых. Первым допросили парня. Допрашивали Шувалов и еще трое неизвестных должностями, как я понял, повыше. Нас не представили. Я скромно пристроился в углу.
Мужик оказался бизнесменом средней руки, в секте недавно и последняя жертва была всего третей принесенной лично им. Почувствовав ошейник, он поплыл и едва не в ногах валялся. Про адвоката и думать забыл и я сильно сомневался, что ему его предоставят. Он легко сдал членов своей пятерки и «Главного жреца» — Веронику, ту самую девушку. Рассказал много интересных вещей, из которых я ухватился за накопители в графитных кубиках. Надо будет попробовать.
— Заклинания сами составляли? — задал я свой единственный вопрос.
— Вероника показывала, — с готовностью ответил он, — она много-много знает, у неё спросите!
Места для ритуалов выбирал «старший жрец» пятерки по наводке Вероники. Почему не в одном месте, он не знал, ему боги не снились.
— Так боги или демоны? — переспросил Шувалов.
Я уважительно на него посмотрел. Смотри-ка, штудировал мои лекции, а ни на одной не присутствовал.
— Демоны, как есть демоны! Посмотрите на их рисунки у египтян, точно демоны. Мы между собой их так и называли, но Вероника требовала звать богами и в Египте они боги. Я не знаю, — добавил он после задумчивой паузы, скривился и чуть не заплакал, — а как надо?
— Где камни с душами? — спросил Шувалов.
— У Вероники, она одна ими занималась!
— Что со мной будет!? — кричал он, когда его уводили. Ему не ответили.
— А действительно, что с ним будет? — спросил я у Шувалова во время перерыва перед допросом Вероники. Мы перекусывали в столовой.
— Пока посидит здесь, а дальше видно будет.
— А родные? Они их искать будут. В милиции скажут, что фээсбэшники забрали.
— А, все равно узнаете, — откинулся на спинку, — не сегодня — завтра машина, перевозящая заключенных, уйдет под лед. В ней будут двое арестованных. Наверное, понятно каких? Трупы найдут через месяц — два, а то и вовсе по весне. Экспертиза признает в них наших фигурантов. Конечно, родственники и правозащитники поднимут вой, но не впервой, отобьемся.
— Правильно, нечего им с родственниками встречаться, они давно уже их потеряли, нелюди.
Шувалов отложил вилку и недоуменно уставился на меня.
— Признаться, не ожидал. Думал, вы возмутитесь таким пренебрежительным отношением к людям, съязвите о кознях КГБ или о чем подобном.
— Еще раз повторю и вы постарайтесь уяснить это очень четко: «серые» — н е л ю д и. Люди, которые их любят или родственники, потеряли своих родных и любимых с того момента, когда они пронзили свою первую жертву. Теперь поздно, их не вернуть в лоно человечества. Пусть это и звучит высокопарно, но я в этом убежден.
Александр Сергеевич продолжил обед через минуту пустого ковыряния вилкой в тарелке. Обдумывал мои слова. И чего в них необычного, все элементарно! Шучу. Сам удивлен такой пафосной речью.
— А остальные? — спросил я, допивая кофе с булочкой. Дрянное кофе с молоком.
— Что остальные? — не понял Шувалов.
— Будут еще аресты и все в ошейниках.
Он задумался.
— Они точно обязательны?
— Вы же сами видели действие главной сучки, обязательны. И с такими как Светлов надо быть осторожным. Так что даже не сомневайтесь, — можно было сделать браслеты, но я твердо решил — ошейники. Нечего с ними цацкаться, так унизительней, тем более, теоретически руку можно отрубить.
Шувалов задумчиво пробарабанил «спартак — чемпион» и неожиданно улыбнулся:
— Пусть начальство думает, для того оно и поставлено.
Вероника Павловна Староверова держалась лишь немногим лучше Светлова. Её тоже сломал ошейник. Даже сильнее, чем первого. Она привыкла к силе, к чувству наполненности ауры, к легкому манипулированию людьми, к магическому видению, в конце концов, и думала, что никто не сможет её остановить, кроме своих богов, а тут — презренные людишки, потенциальные жертвы.
Но поначалу она держалась. Требовала адвоката и отказывалась отвечать на вопросы. Тогда к ней, изо всех сил гордо державшейся на стуле, медленно подошел один из следователей. Достал из-под пиджака пистолет, демонстративно передернул затвор, приставил ко лбу и медленно нажал на курок. Осечка. Визжащая женщина замолчала и… со стула закапало. Дальше она рассказывала все, и часто опережала вопросы. Уж не дар ли предвидения у неё открылся?
Чего ей не хватало в жизни? Многое чего, но главное молодости и красоты. Ей было без малого шестьдесят. В детстве-юности увлекалась древним Египтом. Потом было совращение опытной лесбиянкой с садо-мазо уклоном. В одной такой игре она и принесла свою первую жертву. В порыве сексуального возбуждения воткнула нож в сердце распятой «учительницы». Нож как бы сам вошел в грудь. Неимоверное блаженство и огромная сила потрясли её, а ночью пришли боги. Учеба, успехи во всем, финансовое благополучие, частые поездки куда угодно, вернее, куда боги направят, настоящая сладкая власть нал людьми и как самый ценный бонус — молодость, красота, здоровье.
Три года назад боги заставили собирать души и отправлять их к ним. Лично, по наводке богов, разыскала в Мексике древний артефакт в виде ступенчатой пирамидки. Он легко втягивал в себя силу и души, а после отправлял их в виде черного смерча — портала в чертоги богов. При первой попытке пирамидка чуть не убила её с двумя приближенными, но они научились: из туманных подсказок крокодильей Сехмет, сама придумала защитный узор и поняла, что силу в артефакт надо вливать только перед самой передачей, иначе амулет вытянет жизнь из окружающих. Очень уж много энергии необходимо для создания портала. Один из старших жрецов нашел хороший промежуточный накопитель — графит.
Откуда открывать портал сообщали боги. Иногда, после недвусмысленного распоряжения, приходилось лететь на другой конец света.
Да, всегда занималась этим лично. Была знакома с главным жрецом Константином, их сводили боги. Обменялись знаниями и все. Назвала еще троих «главных» двое из них иностранцы, один в Москве. Почему не было постоянного места для жертвоприношений? Боги заставляли искать алтарь и называли примерные места. Пока он не находился. Не знает, как он должен выглядеть, а боги объяснили, что «почувствуют» его во время принесения жертвы.
На том первый допрос и закончился. Я не задал ни одного вопроса и больше на допросы решил не ходить. Плетения стихии смерти для меня бесполезны, а обо всем остальном прочитаю в протоколе, артефакты принесут. Я тяжело вздохнул, представив, что к изучению «шкатулки», изъятой у геофизиков прибавится «Мексиканская пирамида», а дел сейчас и без них невпроворот. Да пошли они, потом поизучаю.
Мне пришлось начать делать амулеты.
После Лефортово меня привезли на Лубянку и мы с Шуваловым зашли в «мой» кабинет. Он стал гораздо чище и перед столом с компьютером появился офисный стул на колесиках.
— Выдвиньте ящик стола, — посоветовал Александр Сергеевич.
В нем оказался мой паспорт, корочки вольнонаемного сотрудника ФСБ без указания отдела, ключи от машины с номером на брелке, права, ключи от квартиры с запиской адреса и банковская карта «виза» с запиской — пин-кодом. Документы были на имя Игоря Михайловича Кравцова.
— Ого, это все мое? — удивился я, быстро подсуетились. Игорь, так Игорь.
Сразу начал подписывать кучу бумаг практически не читая. Ведомости, приказы, расписки в получении, о неразглашении и еще что-то.
— Служебное, — успокоил меня руководитель.
— А что с Егором?
— Умер. Дело закрыто, тело кремировано. Родственники Ямбургских «серых» до сих пор ищут своих родных, они пропали. Убийство Виктора Лященко, того скинхеда и, кстати, сектанта «Церкви Вельзевула» раскрыто — дружки отоварили. С Кравцова обвинения сняты. Ваших родителей предупредили, что все нормально, но связываться с вами нежелательно и где вы находитесь, не сообщили. Вы уж сами, но намного позже, понимаете, какая пора настала.
— Понимаю, — с улыбкой покачал головой. Про Вельзевула подробней надо будет узнать, но потом. Все потом.
— Так, — продолжил я, сев на диван, — это все замечательно, лирично, родители не убегут, но не вижу кварцевых заготовок и новых ошейников.
— Они в слесарной мастерской, я посчитал, что там будет удобней. Или я не прав?
— Да нет, правы это я не подумал. Тогда вот еще что. Насколько я понял, я руковожу э-э-э магической поддержкой в деле «серых». Я прав? Замечательно, а как мне давать ценные указания?
— Через меня или вашего секретаря, вы его вчера видели, а сегодня он занял соседний кабинет. С ним связь через селектор, он встроен в компьютер, разберетесь, а со мной через телефон, — с этими словами протянул мне вытащенный из кармана аппарат, — трубка специальная с шифрованием я туда забит. Надеюсь, вы не станете злоупотреблять? Например, звонить родне или знакомым.
— Вам денег жалко? — пошутил я, — так я сам буду закидывать, — увидел, как напрягся Шувалов, пошел на попятную, — да пошутил я. Что я, не понимаю! Секретность, враги не дремлют и все такое.
— Типа того, — улыбнулся он, — секретаря зовут Костя.
Со слесарем Баталовых — Гошей, а в действительности откликавшегося на имя Михаил и все его сокращения, мы быстро нашли общий язык, и перешли на «ты».
— Ошейнички нормальные, только я забыл в прошлый раз сказать, необязательно замуровывать гранаты, подойдут и кварцы такой же формы. Чисто для экономии, но! Думаю, родное государство не обеднеет, — подмигнул я ему. Он со мной согласился.
— Ладно, ими займемся в первую очередь, но попозже, — продолжил я, — десять штук — не шутка даже для меня, а пока поглядим на кварцы.
По словам Миши их было ровно сорок. Толстенькие квадраты три на три сантиметра. Очень чистые, без примесей, качественно ограненные. Не скупится Родина, сказал бы алмазы, достали бы алмазов, но не будем наглеть.
— Миша, будь добр, раскидай их на две равные кучки и у тебя лак есть?
— Есть, а какой нужен?
— Чтобы на кварце нарисовать кое-что.
— Да ты что! Такого в природе не существует, краска быстро стирается на то они и драгоценные — полудрагоценные! Можно вытравить, если сильно надо.
— Разве? — я удивился, — да я сам… — и замялся. Та эгнорская краска была алхимической и, вдобавок, я обрабатывал поверхность легким заклинанием. Оно мне надо?
— Тогда по-другому поступим. Половину заверни в сеточки с цепочками, чтобы на грудь вешать, как кулоны, а ко второй половине приделай ручки в форме… пистолетной. Эти кристаллы стрелять будут. Ручки можно деревянные.
— Стрелять!? — Мишиному удивлению не было предела.
— Как в звездных войнах, — подтвердил я, — луч пойдет с узкой грани. Какую поставишь «вперед», с той и будет вылетать, — я говорил на полном серьезе и Миша поверил. Но все-таки недоуменно сел в дерматиновое кресло. Я сидел в аналогичном.
— Да, совсем забыл! В ручках сделай канал для заполнения кубиками графита и чтобы самый верхний кубик обязательно касался кристалла. И к тем кулонам графит пришпандорь. Ясно?
Кивнул Миша через минуту. Обстоятельный мужик. Я вздохнул и принялся за ошейники. Нет, сначала надо графит заказать.
— Александр Сергеевич, распорядитесь принести в мастерскую кубик графита из найденных у серой и закажите партию новых кубиков размером… — посмотрел на Мишу. Тот подумал и выдал:
— Сантим.
— Сантиметр, — закончил я, — жду.
Камни душ, захваченные в Ямбурском урочище, давно разбили. Каких трудов стоило убедить это сделать! Только когда Фарида и Розу удалось научить увидеть-почувствовать в них тоскливую ни на что негодную силу, начальство дало добро. Сразу после разбиения камней обычной кувалдой все присутствующие, не зависимо от наличия паранормальных способностей, почувствовали разлившееся вокруг облегчение и благодарность. Искренне порадовались и потом, по чисто русской традиции, устроили попойку. Понятное дело без меня, я к тому времени уже был в местах не столь отдаленных.
Такая же участь ждала камни душ, найденные у Вероники.
Графит с силой смерти, как я и ожидал, оказался бесполезным, я просто замерил рассеивание. Оно оказалось слабым, немногим большим, чем из алмаза. Успел активировать всего два ошейника, как принесли заказанные «чистые» кубики. Оперативно. Не долго думая, влил в один кубик ману жизни и почувствовал снижение энергии в ауре.
— Всего на одно трехуровневое плетение хватит, это далеко не рутиний, — доложила Синя, — с десяток кубиков и ты пустой. Ну и я еще на пятнашку смогу подкинуть по доброте душевной и все. А как быть с наполнением ты, по своей всегдашней дурости, так и не разобрался. Тебе что, всегда подсказывать? Что бы ты делал без тети Сини! — не может не ерничать.
— Еще и камушки по одному третьему уровню потянут, не забывай! — поправил её я. Так сказать оставил за собой последнее слово.
М-да, проблемка… но ничего, главное начать. Я сильно надеялся на волшебное слово «Лизия» и боялся его произнести. А если я не прав? Плакали мои надежды на полноценное колдовство. Но рисковать придется, кровь из носу — амулеты делать необходимо.
Заполнил остальные ошейники, проверил. Неприятная операция, но необходимая — ОТК создавать не собираюсь. Аура еще заметно подсдулась.
— Ну как, Миш, хоть один на пробу сделал? — крикнул в смежную комнату. Я сидел за верстаком.
— Да! — ответил он мне, — два кулона и один стреляющий. Хорошо, что я резьбе по дереву учился и плашки нашлись. Но уже заказал в столярку, не переживай, они этих ручек вмиг наштампуют. Ты заходи ко мне, чего там расселся.
Я с неохотой поднялся. Устал.
Кулоны выглядели красиво. В хромированной сеточке в форме мешочка сверкал кварц с прилепленным к нему кусочком графита. Графит был залит янтарной смолой, которая делала из него просто красивую овальную выпуклость на плоской стороне квадратного кварца.
— Ух, ты! Да ты художник, Миша!
Он скромно промолчал, но похвала была ему приятна.
Я решил вложить в защитный амулет два плетения: щиты жизни и разума, обе второго уровня. Разум понятно, от внушений, а жизнь — лучшая защита от заклинаний на основе «смерти». Второй уровень — компромисс с возможностью накопителя и, думаю, он вполне достаточен. Единственный минус — оба плетения в ауре не мага будут включаться одновременно, не дифференцирую опасность, но и конфликтовать не будут — проверено. Ничего, проинструктирую оперов не стоять тупо на пути пуль, а то обрадуются непробиваемости, и тогда все будет окей. Лучшая защита — уклонение.
Заполнил оба кулона и в конце последнего наполнения услышал язвительное замечание понятно от кого:
— Я уже свою силу отдаю, знай, недотепа.
Взялся за ловчую сеть. Именно это заклинание я решил вложить в…
— Как назовем эти ручки? — спросил у Михаила.
— Бластеры, конечно! — ответил он, не задумываясь.
— Бластеры, так бластеры. Впрочем, потом можешь переназвать, когда увидишь, чем он стреляет.
В ручку легко поместились четыре кубика и закрылись деревянной пробкой. Подумал, и перемотал для надежности изолентой, чтобы не выпала.
— Я потом нормальную защелку придумаю, — прокомментировал это действие Миша.
Плетение третьего уровня, тут не надо мелочиться, вкладывал аккуратно, с направлением на выход в сторону пальцев, где у нормального пистолета ствол. Ювелирной точности не нужно, захват у сети широкий, но все же. Защита от дурака — желание пальнуть и чувствительное поле наверху кристалла — давить большим пальцем. Ничего нового, кроме формы, все было давно опробовано в моем баронстве. Заполнил силой жизни и сдулся.
— Я предупреждала, ты за раз силы на пять трехуровневых плетений выдал и, между прочим, моих! Вот и почувствовал, теперь не обижайся, — язвительный комментарий от Сини не заставил себя ждать.
— Миша, кошку можешь достать?
— Кошку? — задумался, — могу, их тьма в подвале. А зачем?
— Для испытания. Ты иди, я пока посижу, устал.
Он нахмурился, но к двери направился.
— Да жива она останется, не переживай! — крикнул я ему вдогонку.
В Эгноре, в отличие от Земли, не вели статистику на все случаи жизни, но там рассказывали, что хоть и редко, но от трехуровневой сети люди гибли. Я это, разумеется, проигнорировал, для серых главное надежность, а в силе их защитных амулетов я лично убедился. Не по одному разу стрелять придется. Кстати, про кошек не зря говорят, что у них девять жизней — они гораздо живучее людей.
Михаил принес сразу двух отчаянно визжащих.
— Быстрее, Егор, что делать! — крикнул, держа животных на вытянутых руках и уворачиваясь от когтей.
— Кидай одну вверх, — крикнул я и выстрелил навскидку. Непривычно жать большим пальцем сверху вниз, чтобы выстрелить. На джойстик похоже.
Специально смотрел только обычным зрением. Полупрозрачный ворох тускло-зеленых капель устремился к цели со скоростью быстрой стрелы. Попросту мелькнуло чем-то, вроде как зеленым и кошка мгновенно замолчала и шлепнулась на землю.
Жива. Без движения и без сознания.
— Дай мне вторую кошку, — сказал я Мише.
Он не думая протянул мне хрипло голосящую вторую скотину. В моих руках она, точнее он, сразу затих. Михаил не обратил на это внимания, он был поражен действием «бластера». Чего угодно ожидал, только не этого.
Потом мне с трудом удалось уговорить Мишу выстрелить. Он тоже попал. Я объяснил ему целиться по большому пальцу, пояснил, что захват у «бластера» широкий пусть не переживает за отсутствие прицела.
— Не, какой это бластер, на игральный автомат из детства похож, — заявил он после выстрела.
— Может, тогда джойстиком и назовем?
— Пусть будет. Жостик, так жостик, — не в ладах он с компьютерными играми, сразу видно, — а что с кошками?
— А ничего. Завтра оклемаются и будут как новые. У тебя пожрать есть?
— Так ты закажи!
Больше я не работал. Позвонил Шувалову, заказал обед, вернее уже ужин в кабинет и предупредил, что после сразу поеду домой, вымотался.
— На завтра намечены аресты, — предупредил он меня.
— Отменяйте! — заявил я безапелляционно, — завтра я еще поработаю над амулетами. Только послезавтра и без меня не вздувайте!
Меня послушали.
Дома, в двухкомнатной квартире в доме еще сталинской постройки в центре Москвы, завалился на настоящую двуспальную кровать.
Проехал сюда, как опытный московский таксист дворами да переулками, тщательно изучив перед отъездом компьютерную карту. На ней, кстати, были подписаны все проездные дворы со знаками и указанием самозастроенных препятствий. Не какая-нибудь инетовская халява, техотдел родной службы поработал! Джипиэс не понадобился, равнодушная девка гнала меня по объездному маршруту, я её отключил.
На кровати набрал полную грудь воздуха и прокричал:
— Лизия! — ничего, — Лизия, приди! — прокричал, как заклинание. Пусто.
Заволновался не на шутку. Нырнул в астрал и уже оттуда во всю глотку: «Лизия!!!», в ответ теплый ветер пронесся по астральному миру, и на меня снизошло умиротворение.
«Надо силы? Пожалуйста, для всех стихий, бери сколько нужно…», уверенный спокойный сильный… пожалуй не голос, а понятия, пришедшие из мира, окутанные в форму женского, нет, заботливого и в то же время благодарного материнского голоса. На полную зарядку «жизнью» ушло минут пять. «Разум» и «вода» гораздо быстрее, я даже не заметил. Остальные стихии были полными. После «зарядки» я умиротворенно заснул.
Весь следующий день занимался исключительно амулетами. В этот раз мне помогал, точнее не мешал, Фарид. Этот в третьем поколении московский узбек сильно продвинулся в видении, по эгнорской классификации он уже был полноценным видящим и наверняка станет магом после нормальной инициации. «Как там моя молодежь?», невольно всплыла у меня мысль. Я имел в виду эвенкийских эзотериков. Совсем забыл о них. Нет, спецслужбу к ним привлекать не стоит, потом как-нибудь свяжусь.
Миша приносил амулеты один за одним. Он еще вчера после моего ухода организовал, чуть ли не конвейер со всевозможными смежниками. Фарид смотрел во все глаза и параллельно снимал на камеру. Знал, что ничего она не зафиксирует, но для отчета необходимо. Когда я для проверки защелкнул на руке ошейник, теперь уже с кварцем, он бестактно спросил:
— Так на тебя тоже действует?
— Частично.
— Вижу, как частично. Ты ненормальный, не понял, с кем связался?
Он был из тех людей, которые любят рубить правду-матку. Не начальству, боже упаси!
— Будешь вякать — посадят в этот ошейник, и станешь тявкать только по приказу. Я ни в жизнь им такое оружие против себя не подарил бы!
— А чего же ты здесь служишь?
— А где мне еще работать с моими способностями? — удивился он, — пробовал свой салон открыть — муторное дело, а у них практически на всем готовом и оклад неплохой. Что еще надо?
— Ты прав, ничего. Надеюсь, меня им не сдашь? — я обратил внимание на слово «у них».
— Они еще не знают? Конечно, за кого ты меня принимаешь! — завтра же побежит стучать, и у Фионы спрашивать не нужно.
Шувалов сто процентов не рассказал, и аппаратура в моем кабинете разговор не зафиксировала, не зря он отворачивался и шептал. Да о чем я, не идиоты они, и так догадались.
— Я верю тебе, друг, — сказал, положив руку ему на плечо. Он с чувством сжал мою ладонь. Я посмотрел на камеру — она была выключена.
До вечера успел сделать сорок амулетов, по двадцать защиты и нападения, и десять ошейников. Три раза перезаряжался и устал, как собака. Хватит. Больше пока делать не буду, дальше — определюсь по ходу. Потом с зарядкой вопрос решу, не все время мне их заряжать!
С порога в нос ударил аромат печеной утки с яблоками.
Зина! Оперативно сработали, еще один пряник с намеком на кнут. Вот она, рядышком, а захотим далеко станет или каверзу ей учиним. Прекрасно знают, как я за неё бился. Тогда должны понять, что я их за неё порву! Мрачные мысли. Фарид, сволочь, навеял.
Развеялись они сами собой, когда Зина в домашнем халате бросилась мне на шею и поцеловала взасос.
— Любимый, как я по тебе скучала! — шептали её губы, а руки сдергивали с меня одежду.
Да пошло оно все! Я охотно поддался страсти. Не только потому, что давно секса не было, но и… родная она мне стала. Не знаю любовь это или как. Но ты, Лиза, не ревнуй! Тебя я без всяких оговорок люблю. Да ты знаешь.
Потом мы с аппетитом уминали вкуснейшую утку, запивая её красным пряным французским вином Ля Вьей. Неплохое, Зине в фирменном магазине посоветовали, денег она не экономила. По мне, так лучше просто сухим вином запивать, но не стоит привередничать.
— Один отец был против моего отъезда, — говорила Зина, — он зол на тебя после всех этих событий и особенно после подписки о неразглашении.
— А Сергей?
— От них с Элькой тебе огромный привет и подарки, потом покажу, там Элькина вязанина. С работы уволилась, буду москвичкой-домохозяйкой. Не смотри на меня так, знаю я все! — воскликнула, нервно бросив утиное крылышко, — чего ты мне настроение портишь…
— Все, все, не буду, — я прижал её голову к груди. Ком подкатил к горлу. Не разорваться же мне!
В астрал я сегодня не ходил.
В восемь утра руководитель проекта «Мерлин» ждал меня в моем кабинете.
— Пойдемте, Егор, на оперативную планерку, — сказал после взаимных приветствий, — будем обсуждать план задержаний «серых», — с моей легкой руки слово укоренилось.
— Сегодня?
— Да. Вы готовы?
— Готов.
— Из четырнадцати нашли тринадцать человек из пятерок Вероники и одного «главного жреца». Все в Москве, под круглосуточным наблюдением. По дороге поговорим, идти в другой корпус, я успею ввести вас в курс дела.
— Вы вызвали Зину? — спросил я, как только мы вышли в коридор.
— Не моя инициатива, но я знал. А что, плохой сюрприз? — смотрел, довольно улыбаясь.
— Да не в этом дело! Можно подумать, вы не понимаете. Не спросили у меня и вот, подарочек — жена под бок, без меня меня женили. Все условия для тебя, живи и работай! — последнее произнес язвительно.
Шувалов встал, резко повернулся ко мне и сказал сухо, выделяя каждое слово:
— Чем вы конкретно не довольны, объясните. Живете в хорошей квартире, машина, деньги, любящая вас женщина и вы ей симпатизируете, практически жена. Работа рядом и заметили, ни одного конкретного приказа, вы делаете, что хотите. Что вам надо, спрашиваю еще раз.
Я не нашелся, что ответить. Все мои опасения исключительно на уровне интуиции и… я ждал подвоха. Слишком все гладко для такой службы, но как объяснишь? Обошел стоящего начальника и бросил в полголоса:
— Свободы.
Он услышал. Ответил чуть насмешливо:
— А вас никто не держит.
Так я ему и поверил.
Шувалов пошел рядом и продолжил говорить, вернувшись к делу:
— Операция в целом разработана, от вас требуется консультация по поводу работы с амулетами. На счет личного участия подумайте еще, оно действительно необходимо? Наши оперативники очень профессиональные, поверьте на слово.
— В первый раз я должен быть рядом, теперь вы мне поверьте.
Оперативников в небольшой классной комнате с партами и доской, изрисованной разными кружочками со стрелочками, было двадцать пять человек, включая пятерых женщин. Одеты все были вполне обычно, среднестатистически. Кроме одной мадам — она косила под подержанную дорожную проститутку. За парту перед доской сел Шувалов и начальник оперативного отдела. Это я понял из контекста, никто никому никого не представлял. Обо мне Шувалов сказал: «разработчик новых устройств для задержания особо опасных лиц, обладающих паранормальными способностями». Предоставил мне слово. Перед этим я шепнул ему:
— Александр Сергеевич, срочно прикажите достать холста или сукна или хэбэ метра три-четыре. Главное, чтобы только из натуральных волокон, без синтетики. Пусть сюда принесут. И ножницы, — мне сразу бросились в глаза два деревянных ящика, они ярко светились в магическом зрении. Опера тоже сверкать будут, как новогодние елки. Как раньше не подумал.
Шувалов тут же куда-то позвонил и поговорил на повышенных тонах.
— Мы собрались арестовывать колдунов, назовем вещи своими именами, — начал я свою речь. По аудитории прошел шумок и затих, — этот предмет называется «жостик», он выдает излучение, парализующее человека на расстояние до пятидесяти метров. Эффективное расстояние до двадцати… — и так далее все тактико-технические характеристики обоих амулетов, — вооружены ими будут двадцать человек. Вопросы.
— Негоже знакомиться с новым оружием в день операции, — пробасил начальник оперов, — испытать надо, пристрелять. Да и сомнительно мне, какие-то детские игрушки, — про «колдунов» промолчал, не в первый раз слышал.
— Так давайте на вас испытаем игрушечку, — предложил я. В зале весело зашумели, — не бойтесь, я вас сразу вылечу.
— Прекратите балаган, товарищи офицеры, — взял слово Шувалов, укоризненно посмотрев на меня, — во дворе мы подготовили контингент, прошу всех туда, — и лично мне, — Не смотрите на меня так ненавистно, там козы, — среди оперов снова послышались смешки, — одного «жостика» достаточно? Возьмите, пожалуйста, — произнес с ухмылкой. Здорово он меня уел на счет контингента, остряк.
Из импровизированного загона выгнали первую козу. «На бойню везли, мы перехватили на время», ответил Шувалов на чей-то вопрос. Обслуживали испытание офицеры в форме, не ниже лейтенанта.
— Кто попробует первым, — спросил я.
— Разрешите мне, товарищ разработчик, — ко мне подошла «проститутка»
— Рукоять один в один макаров, берете как обычно, а большой палец кладите сверху и он как раз будет показывать направление выстрела. Цельтесь, пожелайте выстрелить и только после этого надавите большим пальцем на кристалл. Сила давления не важна, важен сам посыл. Понятно?
Женщина нахмурилась:
— В общих чертах.
Я помог ей взяться, правильно положить палец и направить оружие.
— Не переживайте, попадете. Расстояние метров двадцать, значит диаметр поражения метра три, — сам выдумал, никто не мерил, но так в нашем счетном мире люди чувствуют себя уверенней, — пожелайте выстрела и давите.
Только через несколько долгих секунд мелькнула зеленое нечто и коза упала, как подкошенная.
«Ох», — раздался общий вздох.
— Действительно надо захотеть, — удивленно объясняла всем женщина, — я сначала просто так давила, а потом разозлилась.
Шестой «курсант», только взяв жостик в руку, недоуменно произнес:
— Так он пустой! Я… почувствовал!
— А я говорил, в нем пять зарядов. Предыдущий должен был почувствовать мигающую пустоту, — я посмотрел на молодого парня в короткой турецкой дубленке.
— Подумал так надо, — ответил, пожав плечами, — вы не объяснили конкретно.
— Ладно, теперь все знают. Сейчас заряжу.
Подержал ручку с минуту и передал шестому оперу. Как только он взял амулет и улыбнулся, все, за исключением Шувалова так на меня посмотрели, что мне стало неудобно. Так, наверное, снежного человека разглядывают. Если поймают.
Десятый козел не упал, а просто дернулся. Его на мгновение покрыла серая пленка.
— Александр Сергеевич, предупреждать надо! — возмутился я. И сам по-глупому отвлекся на очередного сотрудника, не глядел на животное, не заметил амулет. Он развел руки в притворном сожалении, — все заметили пленку?
— Да… нет… нет… да, — раздалась разноголосица.
— Вот видите, а надо, чтобы все видели! — это я просто выкручивался. Как я мог забыть об испытаниях с амулетами серых!? Привык, что сам знаю и кажется, что остальные тоже в курсе. Плохой из меня учитель.
— Учитель ты нормальный, а управленец — никакой, — встряла Фиона.
— Да я целым баронством управлял!
— С друзьями-помощниками. Да не переживай, зато в экстренных ситуациях ты на высоте, — подсластила пилюлю явной лестью.
— Да иди ты! — но она сделала свое дело, я успокоился.
Диалог продлился чуть больше секунды.
— Все смотрим. Внимание, пали! — снова устояла. Амулет подобрали ни разу не пользованный. Фарид постарался, больше… нет, еще Роза могла подсказать.
— Огонь! — коза завалилась.
— Серую пленку теперь все видели? Отлично. Запомните: полнозаряженный амулет серых пробивается с третьего попадания. Товарищ подполковник, — обратился я к Шувалову, — передайте мой защитный амулет офицеру обслуги, пусть оденет на следующую козу.
Взял он амулет для проверки, не мог не взять. Он улыбнулся, сходил за ближайший бетонный выступ крыльца и принес амулет. Подозвал «погонщика».
«Мой» артефакт не выдержал. Сверкнула зеленая в обычном зрении пленка, козел зашатался и плавно опустился на снег.
— Я предупреждал! — крикнул я, перекрывая недовольный гул, — против технологии не попрешь, атаку я делаю сильнее, чем защиту. Но этого достаточно! Колдуны не смогут вас загипнотизировать и подчинить, а кроме того… секунду! Не оттаскивайте пока! — крикнул подошедшим к животному сотрудникам.
Зарядил амулет и разбудил козла. Погладил, он перестал мекать и замер на месте. Двое офицеров, держащих козла на веревках, удивленно переглянулись. Он бедненький был давно кастрированным, я обратил на это внимание. Сам не знаю почему.
— Стреляйте пулями, желательно помощнее.
После взволнованного гула, кто-то принес пистолет-пулемет. Амулет выдержал семь прямых попаданий, не считая касательных.
— Нихренасе! — выразил общее мнение молодой опер в турецкой дубленке, — это же Вереск !
Я и сам был удивлен, но потом понял: мы рассчитывали прямое попадание винтовочной пули в первый уровень щита жизни, а в моем амулете защита второго уровня с двумя стихиями, к тому же пленка всегда вставала углом и отводила пули в стороны. Это… работа плетения разума?
— Ты прав, — подтвердила Фиона, — интересный эффект.
В классе мы отдохнули от надоевшего громкого меканья животных. Я сделал лишнюю, по общему мнению, вещь — завернул с помощью женщин-оперативниц все амулеты в суконные мешочки из нарезанных тряпок и перетянул горловины капроновыми шнурами. С торчащими цепочками пришлось помучиться. Наложил на все чехлы модули блокировки свечения из стихии жизни. Им хватит питания от накопителей, расход минимальный. Свечение сразу прекратилось. Позже сошьют нормальные чехлы.
Никто не заметил изменений, но мне поверили, что «так надо». Каждый стал приноравливаться к стрельбе «вслепую». А чего там приноравливаться, ручка ложится в руку прекрасно, кристалл чувствуется и сквозь ткань. Может, потом доработать и сделать подобие ствола, чтобы в себя случайно не направить. Но это по просьбам трудящихся, им работать, подскажут.
Я не вмешивался в обсуждение планов и схем задержаний. Они толково усвоили преимущества и недостатки новых устройств и сразу включили их в разработку. Разбились на тройки со всевозможными подстраховками друг друга. Одна тройка на одного серого — более, чем достаточно.
— Я пойду с оставшимися двумя оперативниками, и мы пойдем брать «Главного жреца», — заявил я нетерпящим возражения тоном, — во всех вопросах связанных с колдовством, меня слушаться беспрекословно. Ясно? — и в упор посмотрел на «своих».
Одним оказался тот парень в дубленке. В помещении, разумеется, без оной, вторым мужчина средних лет в очках. Такой потомственный интеллигент в дешевом костюме с по моде не затянутым галстуком.
