LV
О том, что кадеты слишком рано попадают во флот

В предшествующей главе говорилось о слишком юном возрасте, в котором кадеты поступают на службу. Это наводит на мысли, связанные с более существенным предметом.

В настоящее время весьма распространено мнение, будто для того чтобы досконально изучить все, что необходимо знать морскому офицеру, мальчика следует возможно раньше направлять на корабль. До известной степени это может оказаться ошибкой. Другие профессии, связанные с приобретением технических знаний и сведений, ограниченных какой-либо одной областью, часто осваиваются людьми начиная с двадцати одного года и даже позже. Лишь с середины семнадцатого века произошло отделение британских морских и сухопутных военных сил друг от друга. До этого времени те же самые офицеры его величества командовали и на суше и на море.

Роберту Блейку, быть может, одному из самых знающих и, без сомнения, одному из самых удачливых адмиралов, когда-либо поднимавших свой флаг на корабле, перевалило уже за полвека (ему шел пятьдесят второй год), когда он поступил во флот и оказался профессионально связанным с кораблями. Человек он был к учению прилежный и, окончив Оксфорд, до сорока двух лет спокойно жил помещиком на своих землях, а вскоре после этого связал свою судьбу с войсками Парламента.

Историк Кларендон говорит о нем так: «Он был первый, кто показал, что эту науку (морское дело) можно превзойти за меньший срок, чем считалось раньше». И, без сомнения, его привязанности к берегу следует в значительной мере приписать его общеизвестную человечность и доброту в обращении с матросами.

Кадеты, посланные на корабль в очень раннем возрасте, не рассуждая, воспринимают взгляды офицеров о необходимости сохранять старые порядки, как бы бесполезны или вредны они ни были; предрассудки входят в их плоть и кровь и затвердевают вместе с их костями. По мере повышения в чинах они, естественно, переносят их в более высокие сферы, откуда и идет неистребимая неприязнь многих коммодоров и капитанов к любым новшествам, какими бы незначительными они ни были. Им дела нет, что нововведения эти могут казаться весьма полезными тем, кто живет и действует на суше.

Едва ли можно сомневаться, что в вопросах, связанных с условиями жизни во флоте, правительство слишком прислушивалось к мнениям офицерства, считая их людьми, чуть ли не рожденными для морской службы, а поэтому и более способными разобраться в этих вопросах, чем люди на берегу. Но в стране с либеральной конституцией никогда не рекомендуется слишком выделять и обособлять какой-либо род оружия. Правда, в такой стране, как наша, нет в настоящее время оснований опасаться, что военные захватят политическую власть. Однако следует страшиться того, как бы они не передали своим подчиненным традиции злоупотреблений или не создавали новых, если только штатские люди не будут полностью ознакомлены с их административными делами и не сочтут себя способными полностью контролировать их и давать соответственные распоряжения.

Мы поступаем неправильно, когда каким-либо образом способствуем распространению ложных взглядов о внутренних делах военно-морских сил. До сих пор дела эти рассматривались даже весьма высокопоставленными лицами как нечто, их разумению недоступное — одновременно и слишком специальное и слишком темное, чтобы быть до конца понятным неморяку. От этого и пошло во флоте много злоупотреблений, которые иначе в общем ходе прогрессивных реформ были бы давно искоренены. Армию время от времени перестраивают, но флот передается из поколения в поколение в почти нетронутом виде, он ни у кого не вызывает вопросов, как будто устав его непогрешим и улучшить его неспособен ни один государственный муж. Когда какой-нибудь морской министр дерзает изменить что-либо в установившихся порядках, сразу раздаются возгласы морских офицеров: «Что эта сухопутная крыса понимает в наших делах? Возглавлял ли он когда-либо вахту? Он, поди, правого борта от левого не отличит, горденя от бакштага».

В то время как мы почтительно и с легким сердцем можем предоставить морским офицерам исключительное право ставить паруса, убавлять их и совершать всевозможные иные морские маневры, которые могут представиться им уместными, остережемся всецело предоставить на их усмотрение те общие муниципальные узаконения, которые касаются благосостояния всей массы нижних чинов; не будем уж слишком поддаваться влиянию их взглядов в делах, где вполне естественно предположить, что ими руководят давно упрочившиеся в них предрассудки.