Во многих культурах и философиях известно, что человеческое знание в большей степени ошибочно. Например, в древней индийской философии говорится о «покрове Майя», о мире образов, где нет жизни и реальности. Великий философ Эдмунд Гуссерль доказывал, что науки ошибочны, поскольку основаны на феноменах, и что никакая наука не достигает того измерения, где находится жизнь и реальность. В сущности, это можно сравнить с человеком, который путешествует и хочет вернуться домой, где есть вода, хлеб и веселье, но не помнит или не знает дороги, поэтому следует указателям, но они уводят его далеко от правильного пути. Эти указатели есть мемы, то есть элементарные единицы, которые предоставляют информацию, не соответствующую реальности.

Мем – это информация, которая паразитирующим образом внедряется в процессы синапсов головного мозга. Когда мозг передает информацию, посылая приказы всему организму, он передает электрические и фотонные переменные, образы, отраженные в кремнии. В этот момент мозг не отличает образ, содержащий реальность, от образа, который передает что-то придуманное или ложное, однако субъект верит в него, считает истинным.

Онтопсихология обнаружила базовый индуктор мемов и определила его как монитор отклонения: это не структура, но фотонный механизм, который выстраивает образы только на основе кода «Сверх-Я», он формирует определенные убеждения, абсолютные системы отсчета, то есть информацию, которая претендует на превосходство над чувственным опытом жизни. Это происходит на экономическом, психологическом, аффективном и социальном уровнях.

Достаточно подумать о такой самой распространенной болезни в мире, как самоубийство, даже если о ней никто не говорит. Во всех случаях самоубийства, которые я анализировал, для него не было реальных причин, но всегда было убеждение, мнение или мем. На конгрессе «Онтопсихология и меметика», прошедшем в Милане в 2002, уже было доказано, что большинство самоубийств среди человеческих существ зависит не от реальной трагедии, но от образа, который переходит из одного мозга в другой и паразитирует на церебральной деятельности: это цепочка мемов самоубийства. Каждая меметическая цепочка настолько сильна, что способна выстраивать церебральную вирусологию, таким образом, речь идет о реальности «вирусов ума» в человеческом познании.

Мем обладает способностью встраиваться в естественный природный процесс. Например, у здорового племенного быка можно обманным путем с помощью коровьей шкуры, натянутой на бревно, вызвать обильную эякуляцию; он вставляет свои гениталии в «презервативную» сумку, и затем ветеринары сохраняют сперму для дальнейшего прямого оплодотворения коров. Таким образом, даже животное может быть обмануто с помощью образа и при этом «естественно» выполнять свою функцию.

Можно предположить, что отношение человека с миром жизни почти во всем выстроено на наборе мемов, цепочке фальшивой информации, которую человек, однако, считает истинной и абсолютной. Отношения с женщиной, к примеру, основаны на инстинктивной реальности или на цепочке мемов? Что преобладает в женщине, которую выбирает и любит мужчина: монитор отклонения или потребность собственной души?

При анализе любовных отношений почти всегда можно столкнуться с мемом. Достаточно особого сигнала – определенного типа освещения, линии, тембра голоса, походки, стрижки, – чтобы спровоцировать реакцию мужчины.

Мужчина участвует в этом театре на правах марионетки: его затрагивает в этой женщине мем. Мужчина рассматривает женщину согласно проекции собственного мема и выбирает такую женщину, которая является комплементарной соучастницей его комплекса. Часто мужчина одержим любовью к женщине, но при этом его пенис бессилен или она фригидна. Это означает, что мужчина и женщина встречаются на основе мема, а не инстинкта. Или, наоборот, можно испытывать инстинктивное влечение, гениталии и эмоции «скачут галопом», но сознание считает этот факт «грязным» или эту женщину «проституткой». Другими словами, где есть возможность встречи на основе благодати, человек включает меметическую проекцию монитора отклонения и комплекса. В этих отношениях мужчина играет одну роль, а женщина – другую: это игра меметического театра, где не хватает человека, то есть онтической информации.