Часть 1
Клементина вернулась в секретный склеп-базу, расположенный под кладбищем Э-Рантэла. Она практически горела от гнева. Шаги были стремительные, брови нахмуренные, а губы изогнутые. Её тонкие черты лица искривились — стали уродливыми.
Правда, её характер, наверное, даже уродливее. Каджит пробормотал в сердце, командуя своим недавно созданным зомби направиться в зону содержания нежити.
— Оо? Новые зомби? И больше ста пятидесяти, Жемчужина смерти и впрямь та ещё редкость!
При использовании заклинания третьего ранга «Создать нежить» количество нежити, которое можно контролировать, зависит от способностей заклинателя. Чем сильнее нежить, тем меньшее число можно контролировать. Но Каджит, невероятно умелый в контроле нежити, мог командовать больше чем сотней низкопробной нежити, вроде зомби. Это ему удавалось благодаря особому предмету — Жемчужине смерти.
— Проблема в том, что ты слишком сильно любишь играть.
— Извини-извини, — поклонилась Клементина даже без намёка на сожаление. — Но ведь приятели, умершие так легко, — дефектны. Эх, они даже такую малость не вытерпели.
— …От твоих ударов любой бы с лёгкостью умер…
— А вот и нет. Только не искатели приключений.
— Но это ведь не искатели приключений, а обычные люди… они умрут… Клементина, тебе что, нравится тратить время на болтовню об очевидном?
— Ладно-ладно. Извини. Я не поступлю так снова, пожалуйста, прости меня!
Каджит щёлкнул языком:
— Я тебе не верю, просто прекрати пока похищать людей.
— Хорошо.
Её непринуждённый ответ заставил Каджита нахмуриться. Но поскольку говорить что-либо ещё — бесполезно, он прекратил её отчитывать. Он, хмурясь, показал сильное недовольство, что было, как всегда, проигнорировано.
— Но ведь так скууучно… Кстати, куда же он пошёл?
— Он ещё не вернулся?
— Пока нет, эх, я снова вернулась с пустыми руками. А ведь сейчас хороший шанс, может, украдём бабку?
— Не спеши. Не недооценивай старуху, она может использовать заклинания третьего ранга, и в этом городе она очень известна. Если мы нападём легкомысленно, это нам добавит ещё больше проблем.
— Эх. Но…
Каджит потянулся рукой под мантию и схватил чёрный драгоценный камень:
— …Клементина, ради того чтобы превратить этот город в царство мёртвых, на подготовку я потратил годы. Я не хочу, чтобы твои глупые игры помешали моим планам. Если продолжишь доставлять проблемы… я тебя убью, поняла?
— …Это называется Спираль смерти, да?
— Верно, ритуал, который проводит наш мастер.
В местах, где собралась нежить, можно было создать более сильную нежить. А если собрать сильную нежить, станет возможным создать нежить ещё сильнее. Магический ритуал, использующий это спиралеподобное свойство, которое позволяло бесконечно создавать более сильную нежить и могло уничтожить целый город, был известен как «Спираль смерти».
В прошлом этот злой ритуал уже превращал город в царство мёртвых. Каджит хотел превратить Э-Рантэл во второй город нежити, а потом использовать в таком городе силу смерти, чтобы превратить себя в нежить.
Он потратил много усилий, чтобы достичь этой цели. Он не позволит женщине, которая появилась пару дней назад, пустить план под откос.
— Ты понимаешь?
Каджит видел насквозь милые надутые щеки Клементины, он ощутил её жестокость. В это мгновение её намерение убийства вырвалось, словно порыв ветра. Она сократила дистанцию, нанося удар на невероятной скорости. Блеснул острый короткий меч, несясь к горлу Каджита…
Оружие Клементины было колющее, также известное под названием эсток. Он был ограничен в способах атаки, и им было трудно орудовать. Но Клементина любила такое оружие, поэтому она натренировала мышцы, достала хороший инвентарь и обучилась различным техникам. Всё это чтобы убивать с одного удара.
Развив этот навык, она выжила во множестве битв против мужчин и монстров, и достигла состояния, когда обычным людям уклониться от неё невозможно. У Клементины был врождённый талант и невероятный потенциал, так что вполне естественно, что, проведя большую часть жизни в изучении этого навыка, она достигла такого состояния.
Но её цель тоже не была слабой. Гордость Зуранона, Каджит из двенадцати учеников, так просто не умрёт.
Кончик клинка, от которого невозможно было уклониться, был блокирован появившейся из-под земли белой стеной. Это был коготь, созданный из множества человеческих костей, коготь ящера. Он двигался, оставляя за собой в земле трещины. Этот большой объект, похоже, был под контролем Каджита.
Под ногами Каджит ощутил присутствие могущественной нежити. Чувствуя удовлетворенность, он посмотрел на Клементину:
— Что за бесполезная атака. Ты лишь отвлекла меня достаточно, чтобы я на мгновение потерял контроль над нежитью.
— Э, ну извини, но я ведь даже полную силу не использовала. А ты блокировал этот удар всей своей силой, разве не так?
— Не говори чепухи, Клементина. Ты не та, кто будет сдерживаться.
— Вах, ты видишь меня насквозь? Ага, если бы ты не защитился, я проткнула бы тебе плечо. Но я не собиралась тебя убивать. Честное слово не собиралась.
Увидев, как женщина улыбнулась, Каджит нахмурился.
— И ещё я могу победить эту штуку, может, у него и есть шанс против заклинателей, но меня, воина, должно быть более чем достаточно, разве не так? Но тогда мне придётся использовать дробящее оружие, а с ним я не очень хороша.
— …Возможно, со своей техникой убийства с одного удара ты сильна против живых существ, но что ты противопоставишь нежити, у которой нет жизненно важных органов? Ты вправду считаешь, что это мой последний козырь?
— Хммммм… да, а ты прав.
Клементина глянула на коридор, по-видимому чувствуя ожидающую там нежить, которую контролировал Каджит.
— Полагаю, с парочкой я справлюсь… но при таких обстоятельствах бой превратится в сражение на истощение и я, вероятно, потреплю поражение. Извини, Каджинчик.
Клементина спрятала под плащом оружие, которое держала в руке, и земля перестала дрожать.
— Как и ожидалось от усиленного контроля нежити! Впечатляюще! — Клементина повернулась и пошла прочь, но на полпути добавила: — Ах да. Я не трону бабку до самого конца. И больше не буду похищать людей, этого достаточно?
— …Да. — Каджит не освобождал силу в руках, пока женщина не ушла. Даже когда её фигура исчезла у выхода из подземного склепа. — Сумасшедшая. — Этим словом Каджит завершил их беседу. Он тоже был порочен, но не настолько, насколько Клементина. — Что за невероятная сила… нет, именно из-за невероятной силы её характер стал таким скрученным.
Клементина была сильна. Даже среди двенадцати высокопоставленных членов их секретной организации лишь трое могли её победить. К сожалению, Каджит не был одним из них. Даже если бы он использовал свой особый предмет, его шансы выиграть были бы лишь тридцать процентов.
— Бывшее девятое место в Чёрном Писании, хех… психопатка с силой героя… с ней шутки плохи.
* * *
— Так вот что случилось, — прошептал Энфри и глубоко вздохнул. Он хорошо знал родителей Энри. Они были идеальными родителями. Он завидовал двум дочерям, в которых они души не чаяли. Он осиротел ещё когда был ребёнком, и своих родителей помнил смутно. Всякий раз, когда упоминались чудесные родители, он вспоминал родителей Энри.
Энфри был зол на самозваных имперских рыцарей, забравших жизнь её родителей. Когда он услышал, что рыцарей убили, то посчитал, что они этого заслуживают. И он был зол на чиновников из города Э-Рантэл, которые не пожелали послать солдат. Однако та, кто должна быть наиболее зла и грустна, Энри, сдерживала свои чувства, что было немного странно. Он смотрел на Энри, когда она вспоминала произошедшее, и не был уверен, следует ли её утешать или нет, она вытерла накатившие на глаза слёзы и улыбнулась:
— У меня осталась сестрёнка, так что я не могу унывать.
Энфри, который собирался встать, снова сел. Прискорбно, что я упустил шанс её утешить. Я просто бесполезен.
Но… желание её защитить не изменилось. Чуть поколебавшись, Энфри решился: кроме себя, я никому не позволю сидеть возле Энри, даже если этот человек окажется достаточно сильным, чтобы её защитить. Возможно, он поступал немного поспешно, но он не хотел терять Энри, потому решился выразить чувства, которые скрывал с самого первого дня, когда ребёнком пришёл в эту деревню.
— Энри…
Он не мог продолжить, будто горло сдавило. Скажи это, скажи. Он хотел сказать, но слова будто застряли в горле и не желали выходить.
И Энри, и Энфри были возраста, когда уже можно жениться, а денег, которые он собрал, работая аптекарем, было достаточно, чтобы заботиться об Энри и её сестре. Даже если бы у них появился ребёнок, денег бы хватило…
В мыслях появилась картина того, как он создаёт свою семью… но он остановил разыгравшееся воображение. Заметив, что Энри озадачено на него смотрит, Энфри заволновался ещё сильнее.
Он то открывал, то закрывал рот.
Ты мне нравишься.
Я тебя люблю.
Но он не сказал эти два предложения. Потому что боялся услышать отказ. Тогда нужно сказать что-то, что сблизит их ещё сильнее.
В городе безопаснее, хочешь жить вместе? Я позабочусь и о твоей сестре. Если хочешь работать, можешь помогать бабушке с магазином. А если тебе в городе не нравится, я сделаю всё возможное, чтобы тебе помочь.
Просто сказать этих слов было бы достаточно. Шанс отказа был бы ниже, чем если бы он выразил любовь.
— Энри!
— Чт-то такое? Энфри.
Энри удивилась его внезапному выкрику, и Энфри начал своё признание:
— …Если… у тебя будут трудности, пожалуйста, скажи мне. Я сделаю всё возможное, чтобы тебе помочь!
— Спасибо!.. Энфри, ты хороший друг, лучший, чем я заслуживаю!
— Ах, эх, эммм… Нет, не говори так, мы уже так долго друг друга знаем.
Энфри был не в силах что-либо ещё сказать улыбавшейся Энри. Какой же я бесполезный. Вместе с тем он подумал, что Энри очень милая, и они немного поговорили о своём детстве. Когда тема подошла к концу, он спросил:
— Кстати, что это за гоблины такие?
Гоблины называли Энри старшей сестрой. И в отличие от обычных гоблинов, которых он видел по дороге, каждый из этих выглядел как ветеран. А следы заклинателя в деревне потрясали ещё сильнее. Ему было интересно, как Энри, обычная деревенская девушка, познакомилась с группой гоблинов и какие у них отношения.
Она просто ответила:
— Я подула в предмет, который оставил спаситель деревни, Аинз Оал Гоун, и они появились. Они слушаются моих приказов.
— Понятно… — Его глаза засверкали, будто звёзды; он, ответив как бы невзначай, выглядел жалко.
Аинз Оал Гоун.
Энри уже несколько раз упоминала это имя. Когда на деревню напали люди, замаскированные под рыцарей Империи, случайно проходивший мимо загадочный заклинатель своей удивительной силой спас деревню и принёс в неё мир. Он был героем, спасшим Энри, он был тем, кого Энфри следовало поблагодарить.
Но ему сложно было выразить свою благодарность, ведь у Энри было такое лицо. Вполне естественно, что, упоминая спасителя, она будет так выглядеть, но у него в сердце всё равно зародилась зависть. Мужчины ведь всегда соперничают, такой уж у них характер, потому он почувствовал зависть, ведь Энри не смотрела таким взглядом на него. Он застрял в этих тёмных чувствах и уродливых мыслях.
Какой же я жалкий.
Энфри попытался избавиться от таких эмоций и подумать о предмете, который упомянула Энри. «Рог гоблина-генерала» — предмет для вызова гоблинов. Великий заклинатель, спасший деревню, очевидно сказал что-то об этом роге, но поскольку тогда она была в растерянности, то не могла вспомнить всё ясно. Энфри подумал, что это странно. Она могла не знать, какого типа этот предмет, но она не должна была об этом забывать. Поскольку это предмет с особыми эффектами, любой, как только один раз о нём услышит, уже не забудет. Существовало множество предметов, предназначенных для призыва, а также заклинаний призыва. Но после определённого времени призванные существа исчезали.
«Призванные монстры» — это не те монстры, которых возможно контролировать долго. Если этот рог на такое способен, вся история магии перевернётся с ног на голову. Насколько же он ценен? Энри, видно, не знает его ценности, но если она захочет его продать, то денег ей хватит на всю жизнь.
Энри применила эту редкую находку, потому что не хотела, чтобы деревня снова пострадала. Такой уж Энри была, подумал Энфри, вот почему вызванные гоблины защищают деревню, называют Энри старшей сестрой, следуют её приказаниям и даже помогают в полях. Он слышал даже, что они учат крестьян использовать лук, учат их себя защищать. Вот как в деревне появились странные новые жители.
Частично, крестьяне приняли гоблинов потому, что на них напали рыцари, те же люди. Они больше не могли доверять другим людям так же, как прежде, и в то же время из-за этого они проще приняли помощь гоблинов.
Но главная причина была в том, что предмет был подарком заклинателя, спасшего деревню.
— Этот человек назвался Аинз Оал Гоун? Что он за человек? Я хочу выразить благодарность.
Энфри понятия не имел, кто же такой этот Аинз Оал Гоун. Энри сказала, что не знает, как он выглядел под маской. Так что даже если бы этот кто-то был знакомым Энфри, узнать это было бы невозможно. Но он великий человек, ведь отдал такой ценный предмет. Энфри никогда бы не забыл, если бы видел его раньше. Когда он поделился с Энри своими мыслями, она, похоже, разочаровалась.
— Ясно. Я думала, ты знаешь, кто он… — сказала она.
Из-за этого у Энфри начало быстро стучать сердце и потеть спина. «Неважно, какая у него внешность, но с его силой возможность того, что он станет популярным, очень высока» в уме возникли слова, которые он слышал прошлой ночью. Его дыхание стало прерывистым.
На мгновение успокоившись, он спросил:
— Эм, Энри, в чём дело? Почему ты хочешь ещё раз увидеть этого Аинза?
— Э? Ну, я хочу надлежаще его отблагодарить. Крестьяне предложили построить небольшую бронзовую статую в память о том, что он спас нам жизнь, мне тоже нужно сказать ему спасибо…
Поняв, что любви, которой боялся Энфри, тут нет, он вздохнул с облегчением, расслабил напряжённые плечи и сказал:
— Ох, ясно… фух. Точно, нужно его поблагодарить. Если в нём есть что-то особенное, мы сможем сузить места поиска… Ах, точно, ты знаешь, какую магию он использовал?
— Ах, магия. Она была потрясающа. С грохотом ударила молния и рыцарь упал.
— Молния… ты слышала, как он сказал слово «молния»?
Энри посмотрела в небо и тяжело кивнула:
— Да!.. я слышала, как он это говорил.
Но это было длиннее… слушая, как Энри пробормотала два слова, Энфри рассудил, что это то, что говорят перед активацией заклинания.
— Это… заклинание третьего ранга.
— …Третий ранг… это удивительно?
— Конечно удивительно! Я могу использовать лишь второго ранга, третий ранг — это высшее, чего могут добиться нормальные люди. Дальше уже царство врождённого таланта.
— Сэр Гоун невероятен!
Энри была впечатлена и кивнула, но Энфри не думал, что этот заклинатель ограничен третьим рангом. Он так просто расстался с таким предметом, так что он, скорее всего, может использовать магию пятого ранга, которая уже находится в царстве героев. Озадаченный Энфри невольно склонил голову на бок, но когда он услышал следующие слова Энри, сомнения у него исчезли:
— Он ещё дал мне какое-то красное зелье…
История по кусочкам складывалась в полную картину, это напомнило ему разговор, который он слышал некоторое время назад.
— Я заплачу тебе за доставленные неудобства, можешь подробно описать человека, который дал тебе зелье?
Женщина-воин по имени Брита, услышав просьбу Лиззи, с недовольством ответила:
— Что вы собираетесь делать, спрашивая такое?
— Очевидно, это будет подсказка, чтобы найти его. Этого загадочного человека, закованного в броню. Если я к нему подберусь поближе, он, вполне возможно, расскажет, где достал зелье, ведь так? Если он искатель приключений, я его найму. Что думаешь, Энфри?
Вот почему Энфри запросил работу на имя Момона. Он хотел найти информацию о зелье, укрепив их дружбу. А кроме этого, пока они будут идти в лес собирать травы, Момон может неосознанно выдать и какую-нибудь другую информацию.
Энфри потрудился, чтобы скрыть волнение, и спокойным голосом осторожно спросил:
— Ох, что это за зелье было?
— Э?
— Ты ведь знаешь, я аптекарь, меня интересуют все зелья.
— Ах, точно! Ты ведь аптекарем работаешь.
Энри рассказала всё о том, как заклинатель дал ей зелье. Рассказывая, она упомянула невероятные подвиги Аинза Оала Гоуна, что могло заставить Энфри ревновать. Но сейчас его голова была полна кое-чем другим. Объединив всю информацию, он наконец раскрыл завесу тайны. Зелье в Э-Рантэле и зелье, которое выпила Энри, похоже, одинаковы. И люди, которые появились в обоих местах, — пара искателей приключений, состоящая из заклинателя и воина в чёрной броне.
Ответ был лишь один, но было два кандидата на роль Аинза Оала Гоуна. Один из них был похож на человека из описания Энри, но на всякий случай Энфри спросил:
— …Человек по имени Аинз Оал Гоун может быть… женщиной?
— Хммм? Нет? Лица я не видела, но голос был мужским.
Этого было недостаточно, чтобы сказать, что это точно мужчина, ведь существуют заклинания и предметы, изменяющие голос. Но, казалось, что как-то неправильно сравнивать Набель и Аинза Оала Гоуна. Холодная и неуклюжая Набель по сравнению с умным, собранным и отзывчивым Аинзом, они слишком разные. Связать их можно с большой, большой натяжкой…
— А ту, что была в чёрных доспехах, звали Альбедо.
— Й, ясно…
Он вспомнил, что Набель упомянула это имя. Вот тайное и стало явным. Аинз Оал Гоун — это Момон. Просто невероятно. Заклинатель, спасший деревню, также является опытным воином. Были, конечно, воины, которые могли использовать магию, но баланс всегда склонялся к одному из навыков. То же самое относится и к заклинателям. Если заклинатель наденет тяжёлые доспехи, то не сможет применять магию.
Заклинатель третьего ранга и мечник, который равняется искателю приключений адамантового класса. Это просто абсурдно. Если он и вправду такой, он будет героем среди героев. Но почему тогда во время поездки он задавал столь много вопросов? Логичнее всего будет заключить, что он заклинатель, изучивший неизвестные техники в каком-то государстве, поэтому не знает обычных вещей. Если это так, вполне естественно, что он может обладать странными зельями, о которых Энфри ничего не знает.
От такой информации дыхание Энфри стало прерывистым. Он не мог успокоиться, хоть и знал, что Энри удивлённо на него смотрит.
В сердце возникли сложные чувства. По сравнению с Аинзом, который спас Энри и дал ей зелье, он был жалким и мерзким, ведь хотел стать к нему ближе лишь для того, чтобы узнать секрет приготовления зелья. Энри больше понравится такой человек, как Аинз. Подумав об этом, он неосознанно вздохнул.
— Ты не заболел? Ты плохо выглядишь.
— Эм, нет. Я в порядке, просто задумался…
Если он узнает, как создавать это зелье, то спасёт множество жизней, и больше не будет чувствовать вину. Но шансы на это очень маленькие. Он, как аптекарь, просто хочет заполучить новый способ создания зелий.
Аинз не просто могущественный воин, но и отличный заклинатель. Его сопровождает красотка, у него есть неизвестные зелья и он обладает достаточно сильным чувством правосудия, чтобы спасти деревню. Энфри сравнил такого человека с собой. Он почувствовал, что удручающе широкая пропасть находится между ним и Момоном… нет, Аинзом Оалом Гоуном.
— Что-то случилось? Ты странно выглядишь.
— Ах, нет. Ничего.
Энфри сдержал вздох и улыбнулся, но он не был уверен, что эта улыбка естественна. К тому же у Энри было такое лицо, будто она видит его фальшивую улыбку насквозь.
— …Что же делать? Энри, ты ненавидишь людей, которые скрывают свои постыдные дела?
— …Пока нас не вызывают на суд Божий, у всех есть, что скрывать. Особенно то, что приносит несчастье, когда это говоришь. Но если хранение тайны принёсет несчастье другим, тогда это уже другой вопрос… я не буду тебя ненавидеть, так что какое бы преступление ты ни совершил, лучше сдайся властям!
— …Нет, я не совершал преступлений.
— Эх… Да! Точно! Просто невозможно, чтобы Энфри совершил преступление! Я тебе доверяю!
Глядя на Энри, которая выдавила из себя смешок, Энфри расслабил плечи.
— Да, но я всё же хочу тебя поблагодарить. В некотором смысле ты всё упростила. Я буду упорно трудиться, чтобы стать столь же хорошим, как он.
Чтобы высоко поднять голову и сказать: ты мне нравишься, я тебя люблю.
В ответ на решимость Энфри и те его слова, озадаченная Энри просто кивнула и вежливо улыбнулась.
