На фоне ярких полотен лицо казалось восковым. Художник лежал среди разбросанных кистей на полу, покрытом разноцветными пятнами – старые краски, новые краски. И кровь. Его губы слабо дрожали.

– Они добрые, светловолосые… И только коровий хвост…

С мольберта сияла незаконченная картина: обнаженная женская спина, изгиб талии, тонкая рука подняла копну волос наверх, хитрые глаза зеленеют из-за плеча.

Рядом с его лицом тяжело ступила лапа монстра, когти заскребли по щербатому паркету.

– Такая красивая… Ты была такая красивая…

На его вспоротую грудь упала жесткая метелка – это хвост больно стегнул по ранам. Спутанные волосы пахли не фьордами и северными лесами, а гиблыми болотами и затхлостью мертвых чащ. Зеленые глаза хищника загорелись в сумраке.

– Я люблю тебя… даже такую…

Хюльдра наклонилась к умирающему художнику и начала слизывать с его лба крупные капли холодного предсмертного пота.