Глава 12. Все ещё неизвестно где…
— Вижу, вернулся, — сказал поджидающий меня в доме Даарг, — Ну входи тогда. Первое свое испытание ты прошёл. Вернее, выдержал полностью.
— А разве это был не приход сюда на остров? — удивился я.
— Нет, конечно, — как само собой разумеющееся ответил мне драгонит, — тогда ты просто добрался сюда. То есть по факту дошёл до того места, где я буду тебя учить. Но все это лишь шелуха. Главным было не это. Следовало понять, сможет ли работать с твоей метрической матрицей артефакт, без этого все дальнейшее обучение было бы бессмысленно. И тогда бы доступ для тебя сюда, на остров, был бы закрыт. А артефакт возрождений не дал бы обрабатывать твою матрицу. И следующая твоя смерть стала бы для тебя последней. Зачем мне и этому необычному миру тратить время на того, кто по определению не подходит для нашего с ним способа обучения.
И он, спокойно посмотрев на меня, пожал плечами. Только тут до меня дошло, в какую большую кучу я наступил, как бы теперь этим всем мне не захлебнуться и это, получается, что еще даже ничего не началось. Так сказать, я только вступительный экзамен и сдал–то еще.
— А что будет дальше?
Между тем драгонит видимо, увидел в моем взгляде именно то, что так долго там искал.
— Понял, наконец, — констатировал он и продолжил, — с этого момента клянусь, что если ты попал на остров, то будешь в безопасности. Я ему не поверил, но заметил какой–то странный фиолетовый всплеск над его головой.
Он же продолжил.
— Ты "видящий" и поэтому я знаю, что ты увидел какие–то изменения в моем ментальном поле. Это было истинное принятие клятвы. Так ты всегда сможешь понять, собирается ли разумный сдержать своё обещание или нет. В нашем мире это тебе пригодится только при разговоре со мной. Но если ты когда–нибудь выберешься отсюда, то, пользуйся этим своим даром. Он к тебе вернулся в той степени, что ты им обладал раньше. Это один из способов выживания, знать говорит ли кто–то тебе правду или собирается солгать. Но и это не всегда спасает. Есть те, кто просто на уровне своей природы не могут солгать, но вот никто и никогда не мешал говорить таким личностям полуправды.
Не знаю, в той или иной степени, но дар "видения", как он его называл, работал совершенно не так, как это было до этого. Теперь мне не требовалось никакого привыкания к нему. Он стал частью моей натуры, будто я и должен был с ним родиться изначально. Наверно так и должно работать то, что прописано в этой самой пресловутой "метрической матрице", которую неоднократно упоминал Даарг.
И поэтому я лишь кивнул ему, подтверждая его слова и то что понимаю и воспринимаю их.
— Хорошо. Из того, что у тебя есть, ты сможешь работать только с полностью магическими навыками. Кроме познания сути это еще и эффект ускоренного сознания. Хоть внутренний источник тоже полностью подчиняется тебе, но сейчас он для тебя бесполезен. Ты не маг. И тут ты им вряд ли в полной мере станешь. Поиск порталов тоже работает, но в этом мире, — и он обвел рукой, — они находятся в одном единственном месте. И я тебе его уже показывал. А когда появиться еще один, ты и так узнаешь об этом. Когда "определитель" и "преобразователь" активирует все остальное и как это на тебе отразится, я не знаю. Я всего лишь наставник и буду учить тебя. Как когда–то учили и меня. А до меня сотни и сотни тысяч поколений моих предков и представителей других рас, которые попадали в этот мир.
— Но у вас же тут есть магический полигон? — вспомнил я те помещения, что он показывал мне по дороге в лабораторию. — это я к тому что магии учиться не придется.
— Ну да, — хмыкнул Даарг, — и он предназначен именно для магических поединков и тренировок. Или ты думаешь, что тебя будут стараться, убить или уничтожить только обычные создания? Так поверь мне, это далеко не так. Да и в тебе самом со временем разовьется ряд, навыков, которые просто не могут иметь под собой иной природы происхождения, кроме как магической.
— Понял, — коротко ответила.
— Ну, хорошо, что понял, — сказал он, — а теперь пошли.
И поднялся из–за стола, за которым сидел. Дальше мы двинулись в зал для тренировок. Он вышел в его центр.
— Запомни, ты всегда, где бы ни оказался, в первые доли секунд будешь в проигрышном положении. И потому ты должен мгновенно научиться оценивать всю ситуацию в целом, выхватывать все детали, анализировать их и понимать, в чем же заключаются твои слабые стороны и где у тебя может быть преимущество.
Хлоп. Звонкий удар в ладоши и я даже не успел осознать сказанного, как вместо зала оказываюсь где–то в густом и темном хвойном лесу.
*****
Я нахожусь в каком–то лесу, а на меня несутся уже знакомые твари. Видел я их как–то, но мне тогда удалось сбежать от них и мы не встретились. Правда, сейчас я оказался в их окружении. Даже не задумываясь над тем, что делаю, я перехожу в тот транс, которым когда–то пользовался, чтобы впасть в состояние ускорения, это сработало и сейчас. Вот он эффект ускоренного сознания в действии. Тридцать существ, распределены относительно равномерно. Нападают в два ряда. Двигаются хоть и не синхронно, но согласованно. Несколько быстрее, чем я в своем обычном, состоянии. Крупные, но не грузны. Ловкие и подвижные. И судя по всему и очень сильные.
Вооружены. Какое–то примитивное оружие. Мечи, дубины или палицы, копья. Но для меня хватит. Стараюсь двигаться с той же скоростью, что и раньше. Черт. Вот оно то, о чем говорил этот драгонит. Не работает. Хотя ничего магического я вокруг не видел. Значит, придется действовать, опираясь только на свои текущие возможности.
Ведь урок был по мгновенной оценке ситуации и анализу тех деталей, что я вижу. А также их использования в бою. Что у нас есть? Присматриваюсь. Да теперь замечаю детали. Пятеро из них ранены. Один в ногу, два в руку, еще один в голову и последний бежит с перевязанным плечом. Как ни странно, один их тех, что ранен в руку больше всего, отстает от остальных больше всего.
Что мне это дает? Он слабое звено? Возможно. Осматриваюсь дальше. Что еще вижу?
Как я не подумал о нескольких копейщиках, ведь на копья–то обратил внимание? Они хоть и бегут, но оружие у них метательное, а с их силой и скоростью для меня это верная смерть.
Что еще?
Двое из нападающих сейчас в принципе не вооружены, но бегут в мою сторону с какой–тo сетью, что–то вроде длинных ножей висит у них на поясах. Остальные ничем не отличаются друг от друга. Хотя. И я приглядываюсь еще к одному. Так, это явно не мужчина, а женщина, хоть она и в одинаковой со всеми, одежде.
Что мне это дает, я не знаю?
Зато теперь я точно знал, куда мне бежать не стоит. И к кому не стоит поворачиваться спиной. Ho вот как прорвать общее кольцо оцепления и что делать дальше? То, что все закончится на этом, я был совсем не уверен.
"А почему я оцениваю только своих врагов?" — задаю я себе вполне закономерный вопрос, — "ведь есть еще и окружающая обстановка." Теперь осматриваю происходящее уже с тактической точки зрения.
Кругом одни деревья. Вернее, какие–то хвойные и земля, усыпанная их же хвоей. Ничего в качестве подлеска. Зато стволы все разной толщины. Если пройти за ближайшее дерево. То окажусь как раз напротив всего нескольких воинов, один из которых копейщик, другой ранен, а третий та самая воин–женщина. Но это меня и напрягает больше всего. Если женщину приняли в какой–то отряд в таком диком племени как равную, в тот период, когда уважали только силу и умение постоять за себя, то она как минимум должна стоить двух таких воинов, если не трех. Слишком жесткие у них должны быть нравы и обычаи. Тем более если учесть, что это тот самый мир. куда, как сказал драгонит попадают лучшие убийцы. А значит, это направление отметается. И отсюда напрашивается еще один вывод.
Там, где идут раненые, в пару им поставлен как минимум один копейщик, и если исходить из предпосылки, что женщина, это одна из лучших бойцов в их отряде, то и других, раненых должны прикрывать такие же сильные воины, как и она.
Таким способом они равномерно распределяют свои силы по кругу. Особенно это эффективно, когда отлавливают таких вот непонятных одиночек, как я. Когда двойного или тройного перевеса должно быть предостаточно.
Как я помню, примерно так работали викинги у нас на Земле, когда слабейший всегда шел с сильнейшим. И в случае чего его подставляли, как некий щит, давая более сильному и опытному бойцу, что–то предпринять или сделать.
Что у нас есть еще?
В таком случае получается, что особого выбора нет.
Или…
И я смотрю на двух явно выбивающихся из общей картины индивидуумов. Тех, что пока вооружены только охотничьей сетью.
Если я попаду в нее, то для меня это однозначный конец, и я уверен, что работать они с нею умеют. То–то их движения настолько сработаны и синхронны. Но вот глядя именно на них, я заметил одну интересную деталь. На их пути находилась пара деревьев.
А перед ними стоял еще один очень толстенный ствол, который фактически закрывал того, кто окажется в это воображаемом треугольнике от всего остального отряда. От метателей же сети спасут два впереди стоящих дерева. Это тот путь, что я искал. Только нужно успеть. Нужно успеть добежать туда, и оказаться там, в момент броска их сети То есть фактически я должен их спровоцировать на бросок немного раньше, каким–то своим действием или поступком. И тогда я из–за того, что они должны придерживаться. достаточно большого расстояния между собой, проскачу прямо между ними.
Есть небольшой участок между двумя метателями сети, где они не достанут меня выхваченным взамен нее оружием. А копейщики, идущие рядом с ними, не смогут метнуть в меня, свои копья, когда пройду этим путем. У них на траектории будут как раз эти сетеносцы.
Решение принято. Работаем.
Но естественно в первый раз у меня ничего не получилось. Я вновь появился в окружении этих самых дикарей. И опять анализ ситуации и попытка уйти от них. Но у меня ничего не получилось и сейчас. А потом не получилось и в третий. И в десятый. Даже в сотый. С каждым разом построение группы менялось, но их слабое звено все время было неизменным. И вот, наконец, я прорвал оцепление, и даже умудрился, унося ноги перехватить на лету два копья брошенный мне в спину.
Оказывается, мое предчувствие боли в этом случае неплохо так помогало. Я уклонялся, отпрыгивал, отбивал брошенное в меня метательное оружие руками. И в конечном итоге научился просто перехватывать его в тот самый момент, когда это мог сделать. И это стало выручать. Я даже пытался сражаться. Но уже достаточно скоро понял, что это очередная моя ошибка.
Для этих дикарей я был не соперник. А потому просто пытался сбежать. И в какой–то бесчисленный раз, у меня это получилось. Я прорвал их кольцо, и меня скрыло от них какое–то толстое дерево. Я делаю очередной шаг. И вновь оказываюсь в том самом тренировочном зале.
*****
— Молодец, справился, что–то в тебе есть, правда не понятно что, — сказал мне Даарг, но потом констатировал, — хотя действовал ты совершенно безграмотно.
И немного помолчав, он у меня уточнил.
— Ты вообще кем был по жизни?
— Ну, сначала учился, потом занимался торговлей и сделками — переиначил я свою студенческую жизнь и пребывание на–станции в более простые и понятные термины.
Драгонит явно не интересовали подробности или частности моей жизни, он хотел понять в общем.
— Так я и подумал, что настоящим воином ты никогда не был. Поэтому для меня еще более не понятно, как и почему ты оказался тут.
— Судя по всему по своей глупости, — пожав плечами, ответил я.
— Оно и видно. И эта глупость обойдется тебе очень дорого.
И посмотрев на меня, он усмехнулся.
— Потому что теперь мне придется сначала сделать из тебя хотя бы какого–никакого воина.
И он улыбнулся своей, клыкастой пастью.
— А начнем мы прямо сейчас.
После чего он вышел немного вперед и сказал.
— Чем быстрее ты освоишь то, чему я смогу тебя обучит, тем быстрее мы сможем перейти к следующему шагу.
И он показал на меня.
— Где бы ты ни оказался, и что бы с тобой не произошло, у тебя всегда с собой будет самое грозное и опасное оружие, которое у тебя когда–либо было.
И он, помолчав, добавил.
— Это ты сам. Все остальное делает тебя лишь чуточку смертоноснее и опаснее.
И он обошёл мою стоящую в центре зала тушку кругом.
— Я не могу научить тебя сражаться или вести бой, честный или не честный. В этом мире можно научиться лишь, трем вещам. — умирать, убивать и выживать. И лучше всего материал, как известно, усваивается на собственном опыте.
И этот–хищник слегка облизнул свои узкие губы.
— Все это будет происходить на твоем собственном опыте. Придешь сюда, когда воскреснешь.
И я ничего даже не успел осознать, как в этом зале умер впервые. Мгновенно, даже ничего не поняв.
*****
Умирал я там миллионы, миллиарды раз. Сначала это было быстро.
— Потом Даарг стал что–то рассказывать и пояснять свои действия.
Но я все равно не понимал ничего из его объяснений. И потому продолжал все так же умирать.
Потом до меня постепенно стали доходить те основы, которые он вбивал в меня с каждой моей смертью. Я проклял как его, так и тех, кто создал этот странный, ужасный и смертельный мир–полигон. Но в конечном итоге, те основы, что он мне преподавал, прошли. Я усвоил и осознал, то чему он пытался меня обучить. Такого я не встречал ранее. Ему было все равно где, кто, когда и с кем, при каких условиях и каким оружием.
Он убивал, взглядом, прикосновением мыслью, находясь рядом или издалека. И я перенимал эти навыки. Я впитывал их с потом, кровью и естественна каждой своей смертью, которая казалось, пропитала весь этот мир. Прошли тысячелетия, в этом я уверен. Прежде чем впервые после нашего поединка я не умер.
Но ему этого было мало. Я должен был не только не умереть, но и продолжать жить, ведь здесь не было лекарей, способных вырастить отрубленную ногу или руку, восстановить сломанный позвоночник.
А потому он меня добивал. Так прошли еще тысячелетия. И вот мы сражаемся на равных. Он не может убить меня. Но и я не могу никак достать его. Бой длиться уже несколько суток.
— Достаточно, — говорит он, — теперь ты готов.
Я даже не успеваю нечего ответить, как слышу уже знакомый звонкий хлопок в ладоши. И вот я опять посреди леса, но уже совершенно иного.
*****
Никого нет.
Странно. Делаю шаг. Слушаю лес. Мои звериные навыки и инстинкты проснулись мгновенно.
Тут кто–то есть. Ощущаю его. Неизвестный следит за мной, и он один. Он полностью уверен в себе и своих силах.
Я его добыча. Я его еда. Идти дальше не вижу смысла. Изучаю обстановку.
Он видит меня. Не чувствует, а именно видит. Я на расстоянии его удара, а значит он где–то поблизости от меня в пределах прямой видимости. Но никого нет. Открытые участки пропускаю.
Но тут вспоминаю партизан, что делали замаскированные землянки, и начинаю анализ именно таких вот, казалось бы, открытых и безопасных для меня зон пространства. Ничего необычного.
Профессиональные убийцы не нагоняют страха. Это не звери. Их нужно чувствовать совершенно по–иному. Они не проявляют ни интереса, ни ненависти, ни злобы, ни желания. Но что–то всегда есть. И сейчас я добыча.
Именно поэтому я стараюсь засечь то самое чувство охотника преследующего, подкарауливающего свою добычу.
Есть, вот он. И как только я нашёл его. На меня выпрыгнула какая–то паукоподобная образина, из замаскированной в земле прямо напротив меня ямы. Скорость невероятная. Но я практически мгновенно почувствовал ту боль, что она должна мне причинить, а потому, ушел в сторону. Но оказывается я ошибся, и эта образина тут была не одна. Я попал прямо в расставленные лапы–клешни второй, которая и откусила мне голову.
Почему так?
Снова стою на том же самом месте.
Почему я чувствую лишь одну из них?
Может, я не то ищу?
Или. Вроде я что–то слышал о чем–то похожем. По–моему, называлось роевое сознание. Когда несколько существ мыслят, как одно. Или почему эти твари не умеют маскироваться, так же, как и я?
Принимая образ чего–то совершенно иного. А ведь это здравая мысль.
Как бы ее проверить?
Способ пока известен мне один. Стать деревом. Хотя тут конечно лучше, постараться вытянуть эту информацию из земли или из ветра. А почему бы не попробовать. Ведь с деревом тогда получилось.
*****
Я камень, кусок земли, лежащий тут тысячелетия, но что–то появилось рядом со мною совсем недавно. Буквально мгновение назад, по моему вечному времени. Чувствую, как тяжело ворочаются мои мысли, как затвердевает плоть и кожа, превращаясь и сама в камень.
Не понимаю, что происходит. Но зато нахожу тех, кто не такие как мы. И их не двое. Их много больше. Я стою, лежу, нахожусь над их жилищем. И ко мне сейчас пробираются десятки таких непонятных странностей как та, о которой у меня есть какие–то воспоминания, будто когда–то, (когда?) она напала первой на меня.
Странное раздвоение сознания. На одном уровне я камень. А на втором кто–то непонятный, кого теперь нет, и кого раньше звали Дим. И у этого второго, тоже есть какие–то свои мысли. И они иногда пробиваются за мою каменную пелену отчуждения.
"Я был прав", — думает этот Дим.
Или это все–таки и есть я?
"Это рой. Они одно существо, состоящее из многих. Их сознание умеет перемещаться от одной особи к другой или растекаться сразу по всем. Именно поэтому я их и не почувствовал в первый раз".
Какие странные и суматошные мысли. Это неправильно. Жизнь она нетороплива. Она размеренна и спокойна. Однако я совершенно не переживаю на этот счет. Я ведь камень. Все они погибнут или уйдут, а я буду стоять тут тысячелетиями. И это один из вариантов, который можно выбрать. Стать камнем. Забыться и заснуть. Они и правда, когда–нибудь исчезнут, а я все–время буду стоять тут.
Мир будут меняться, а я буду стоять. Вижу, как твари ходят вокруг меня. Как они разыскивают меня. Натыкаются на меня. Но не понимают, что камень стоящий прямо над их норой это и есть я. Но я не хочу быть тут так долго. Странно, у камня не может быть желании. Что это? Я ведь не камень. Но почему все меня воспринимают именно так? Не помню.
У меня есть цель. Какая она? Я должен отсюда уйти. Да. Это поможет мне. Это вернет меня. И я перестану быть камнем. Но не хочу. Ему так спокойно и он всегда умиротворен. Окружающее не задевает его. Но вот в глубине моего сознания возникает какое–то сопротивление этому. Немой крик.
"Не хочу".
И я медленно иду в сторону. Эти непонятные пауки расступаются и все так же не замечают меня. А я спокойно иду. Последний шаг. И я оказываюсь в том самом залe, откуда исчез. Сколько я был камнем, не помню. Вроде все еще камень. Или уже нет?
И я оглядываюсь кругом, движения даются с трудом. Я иду дальше. Даарга в зале нет. Что странно.
Но меня это по–прежнему не удивляет. Иду дальше. Вижу открытую дверь лаборатории и иду к ней. Он там. Вхожу в нее и останавливаюсь рядом с ним. Заглядываю ему через плечо и наблюдаю за тем, как он что–то набирает на своей консоли управления артефактом. Видимо что–то почувствовав он разворачивается. И я впервые вижу изумление в его взгляде.
— Ты точно самый необычный мой ученик, — это единственно, что он произнес, немного выдав свое неподдельное, удивление, а потом, досмотрев на меня, уже вполне уверенно сказал, — это обязательно нужно закрепить. Подобным образом это задание не проводил никто и никогда. Я вообще не представлял, что такое возможно. А поэтому, — и он указал мне в центр каменного круга.
Я как будто именно такого предложения и ожидал, все так же с каменным спокойствием поднимаюсь на артефакт и, встаю на площадку находящуюся посреди расписавших его иероглифов.
Боли не было. Ничего не было. Камень ведь не может чувствовать. Но зато возродился я уже совершенно нормальным.
*****
— То, что ты значительно отличаешься ото всех, кто раньше был здесь, — сказал Даарг, сидя за столом в главной комнате, — и даже от меня, теперь не вызывает никаких сомнений. Это показало и твое последнее испытание. И хоть ты и прошёл его, но я даже не знаю, как его оценить. Правда есть одна странность, с такими преобразованиями умеет работать артефакт, а это значит, когда–то тут все–таки были или такие как ты или похожие на тебя. И поэтому мы продолжим обучение. Я буду продолжать учить тебя, так же как учили меня или я учил многих до тебя, но вот решение, видимо в каждом случае у тебя теперь может быть совершенно не такое, на которое рассчитывалось то или иное задание. Будем пробовать.
И помолчав, он добавил.
— Но это потом. А пока новый этап. Воина я из тебя сделал, хоть несколько странного. Правда, как такое вышло, я не понимаю. Должны были сработать совершенно иные инстинкты и постулаты.
Я помолчал, а потом сам не знаю почему, сказал ему.
— На моей родине говорят, что лучшая битва это та, которой не было.
— Даааа, — удивился он, — интересно.
И он уже как–то по–другому посмотрел на меня.
— Похоже, это прописано в твоей матрице, и, если есть решение избежать боя и выжить ты выберешь именно его, ну или будешь рассматривать его как один из возможных вариантов. Мы бы никогда даже не задумались о подобном. Но это не важно. Это лишь один из дополнительных вариантов. В твоем случае их стало просто чуть больше и в этом тоже Твой шанс.
И он поднялся из–за стола.
— А теперь идем в оружейную. Наступил следующий этап в твоем обучении.
Я встала пошёл за ним следом.
Он же по дороге рассказывал.
Ты никогда не задавался вопросом, почему я обучал тебя работать или только своим телом или самым простейшим оружием?
И драгонит вопросительно посмотрел мне в глаза.
— Да, я задумывался об этом, честно ответил я, — но так и не нашёл ответа. Хотя я помню тот огромный арбалет, с которым ты меня встретил.
— Все верно. И в этом есть одна существенная причина. Все сложное оружие очень ненадежно. Все метательное оружие, ненадежно. Все стрелковое оружие очень ненадежно. Все чем ты не можешь управлять непосредственно, очень ненадежно. Надежен только ты сам и то, в чем ты полностью уверен, а ты не должен быть уверен ни в чем кроме себя. Странное какое–то правило. Замкнутое. И все замыкается на мне. Мы, наконец, дошли до оружейной комнаты, и он распахнул двери. Заглянув нее, я поразился. Ни конца, ни края.
Он, не заходя вглубь, взял со стеллажа что–то напоминающее небольшой арбалет, но я буквально чуть, дальше видел и еще какое–то оружие, например что–то напоминающее бластер.
— Идем, — произнес он и указал арбалетом, зажатым в руке, на тренировочный зал.
Войдя внутрь, он встал напротив меня.
И подняв руку вперед, показал мне арбалет.
— Все и всегда имеет свою метрическую матрицу, и ты их видишь. Он потряс передо мной оружием, зажатым у него в руку.
— Да, — кивнул ему в ответ я.
— Как я и говорил, в этом твое огромное преимущество. Мне, например, нужно знать оружие, чтобы понимать, как его можно обезвредить. Но для тебя в этом нет никакой необходимости. Ты это можешь сделать и легче, и быстрее. Тебе всего лишь нужно разрушить его метрическую матрицу или внести в нее хотя бы малейшие изменения, и оно, оружие, просто перестанет работать. Перестанет подчиняться законам того мира, где вы находитесь. И чем сложнее метрическая матрица того или иного предмета, то ее тем проще разрушить или изменить. Поэтому, выбирай всегда все самое простейшее. Ну или защищенное, однако об этом не сейчас.
Он немного помолчал, обдумывая сказанное и потом даже без особого перехода, сказал.
— Начали.
И спустил курок. От этого оружия я уклонится не смог. Это был не простой арбалет. Его стрелы летели намного быстрее звука там или света, не знаю.
— Начали.
Сотая–попытка. И сотая смерть. Я не понимал, что от меня требовалось. И Даарг объяснить не мог. Это был мой дар, у него такого не было, и драгонит должен был заставить меня использовать именно его.
*****
Вижу оружие, вижу эту пресловутую метрическую матрицу, ну или менто–информационную модель, но никак не пойму, что с ней делать. Даарг говорит, я должен ее или разрушить или изменить.
Но как?
Вариант напрашивается только один. Я как–то должен воздействовать на нее и сделать это удаленно.
Приблизиться мне, этот чертов драгонит, не дает никогда.
Тогда что у меня есть?
А если действовать как с нейросетью? Ведь по факту что–то от нее мне перенесли, вернее ее, преобразовали в мою собственную метрическую матрицу. В ней была функция удаленного мысленного подключения.
Пробуем.
Сначала ничего не получалась. И на сотый и на тысячный раз. Но вот однажды. Я уже на грани отчаяния, просто пожелал подключиться не к самой метрической матрице, а туда, куда это было вообще в принципе возможно. И почему, я не додумался до этого раньше?
Все оказалось одновременно и проще, и сложнее. Нельзя подключиться к матрице как таковой. Она цельная и неделимая структура, которая обладает естественной защитой. Но вот здесь проявилась следующая особенность. К матрице то подключиться нельзя, но всегда есть какие–то внешние элементы, прилепившиеся к ней, которые это позволяют сделать. Такие вот своеобразные магические интерфейсы подключения. И теперь главная задача заключалась в том, чтобы найти их и через них подключиться к менто–информационному каркасу оружия.
Следующим этапом стало внесение изменений. Здесь я действовал по абсолютной аналогии. Получил доступ, значит, можешь выполнять команды. И командами этими были элементы, из которых и состояла матрица. Я мог их дублировать, копировать, вставлять, заменять на любой другой и, конечно, удалять. Это позволило мне научиться вносить изменения. Но этого оказалось мало.
В каждой менто–информационной матрице нужно было выделить некие узловые точки, даже малейшие внесения изменений, в которые вели к фатальным последствиям, для всей ее структуры, вплоть до полного разрушения Самой метрической матрицы.
И этому я обучался годами. Увидеть. Проанализировать. Найти и выделить. Подключиться. И внести нужные изменения. Прекрасно помню тот первый раз, когда у меня, наконец, это получилось.
*****
— Начали, — не знаю, в который уже раз повторил драгонит эту команду, направляя на меня этот треклятый арбалет. Так. Матрица. Вижу ее.
Не пробовал только этот и еще эти пять участков. Хоть в них и вносишь достаточно ощутимее изменения, но оружие все равно как проклятое не прекращает стрелять. Так. Удаляю этот элемент. Он связывает множество точек. Это правильный шаг. Структура практически разваливается, но этого мало.
Дальше идет еще один узел. Он вроде и второстепенный, но если, его не уничтожить, то на него потом перетекает вся основная связка структур, и она восстанавливает свою целостность. Он вроде как является природной защитой, от такого вот варварского взлома. Чувствую, время поджимает. Не только я действую в состоянии ускорения, но и Даарг, тоже. Он вообще, мне кажется, из него никогда не выходит. Так не отвлекаться. Вижу укрепление, которое старается заложить на оружие драгонит, но если потороплюсь, то оно не сработает. Разрушаю последнюю связку.
— Треньк.
Слышу тихий звук разорвавшейся струны. Я справился.
Значит, алгоритм на будущее должен быть такой. Ищем основную точку, она обычно связывает все другие, потом дублирующую точку, на которую переключится вся структура, если основная повреждена и в последнюю очередь разрушаем точку стабилизации или точку спокойствия, которая должна выступать центром компенсации негативного влияния различных внешних дефектов метрической структуры
— Смотри–ка, — повертел оружие в руке динозавроподобный разумный, — а я уже перестал надеяться.
*****
Ну а дальше снова возобновился бесконечный ряд смертей и возрождений. В оружейной комнате оказалось великое множество оружия, и я должен был научиться пользоваться своей способностью в любых ситуациях и противостоять любому из того, что там есть или в принципе, что может мне встретиться.
Кстати в это же время, точно я ужe не скажу когда, начала работать нейросеть. Сам удивился, но пошло изучение закачанных туда ранее курсов и баз знаний. Они никуда не делись. Просто сидели в моем сознании на одной из дублирующих сетей (или теперь сознаний). Я научился мыслить в четыре потока. Перетекать сознанием из одного в другой. Совмещать их. Заставлять работать вместе, параллельно, по отдельности, или разбивать задачу на определенные этапы, каждый из которых обрабатывается одним из потоков сознания. Это значительно ускорило поиск уязвимых мест в метрических матрицах и внесения туда необходимых изменений.
Кроме того, я заметил, что многие из них имеют если и не общую или схожую структуру, то какие–то отдельные похожие элементы. И уже накапливая собственный опыт работы с ними, я мог практически в одно мгновение отключить то или иное устройство. И как я начал понимать, это относится не только к тому, что было в оружейной, но и ко всему остальному. Примерно нечто похожее я проделал тогда с Энакой. Во время нашей первой встречи, когда обнулил ей один из параметров и заставил отключиться на некоторое время. Все это было из одной оперы.
Эти мой выводы подтвердил и Даарг, но при этом пояснил, что все живые существа обладают повышенной природной защитой, которую можно просто не успеть обойти до того момента, как тебя убьют. И потому лучше работать с менее защищенными структурами. После этого курса он впервые меня переслал через портал. Задание было простым. Вернуться. Но это было просто только на словах.
Обратно я возвращался несколько тысяч лет и неисчислимое количество смертей. Возвратный артефакт всегда возрождал меня в первоначальной точке, куда меня и закинул портал. Но я дошёл.
Я встречал разных существ. Убивающих различным оружием, пользующимся им с виртуозностью, которой могли добиться только самые лучшие во вселенной убийцы. И, что плохо, они развивались вместе со мной. Это не один и тот же день, и они не замирали во времени. Их навыки росли с каждой моей смертью. И поэтому я должен был учиться еще быстрее них. Были и те, кто сильнее, быстрее умнее меня. Но мне все равно приходилось, идти и возвращаться. И вот я вновь на острове.
*****
— А ты не торопился, — констатировал Даарг и посмотрел на меня, — проходи, садись.
И разложил передо мной какие–то предметы.
— Это то, что должно помочь тебе выжить дальше.
После чего он пододвинул ко мне несколько камешков.
— Глотай их. Эти артефакты должны укрепить твою метрическую матрицу и замаскировать ее. Никто не должен работать с нею, как ты. Ведь твой дар не уникален и таких как ты множество во вселенной.
Я послушно проглотил четыре небольших камешка.
— Дальше, — и он указал на иглу, — её введешь себе под кожу. Она образует магический защитный щит вокруг твоего тела. Он должен дать тебе несколько больше времени при работе с магическими противниками и зачарованным или защищенным оружием.
В конце он указал на какое–то кольцо.
— И последнее. Это минипреобразователь. Делает то же что и большой артефакт, только в меньших масштабах. Ведь многие твои полезные качества затираются более превалирующими, кажущимися наиболее нужными. Но это не всегда так. Как бы ни был велик этот мир, но даже он не может охватить всего разнообразия присущего нашей и многим другим вселенным. поэтому это качество, сохранения в твоей матрице всего необходимого для повышения выживаемости, тоже является одним, из подобных необходимых тебе свойств.
— Я понял, — кивнул я.
— Ну, а если понял, то пошли.
И драгонит поднялся из–за стола.
— Это то последнее, чему я должен обучить тебя. И мы направились на магический полигон.
— Входи.
Я оглянулся на него.
Он стоял у двери.
— Мне там делать нечего. Там и без меня справятся. Запомни, принцип тот же что и с оружием. Но только общий принцип. На самом деле все будет гораздо сложнее.
И впервые он, даже не усмехнувшись сказал.
— Удачи тебе.
Я лишь кивнул ему в ответ и сделал шаг вперед.
*****
Ну и что тут интересного?
Вроде тот же самый обычный зал, что и тренировочный Пустой и достаточно просторный.
*****
Мгновение и я нахожусь на заснеженной полярной льдине. Холод и лед и больше ничего. Нет, чувствую страх и боль. Ко мне идет женщина, на ней ничего нет. Как ей не холодно?
Ну, вообще–то глупый вопрос, если это касается того, кто и сам сделан полностью изо льда. Она замечает меня, и я вижу, как начинает меняться ее. метрическая матрица, и еще через доли мгновений, даже по меркам моего ускоренного времени, прямо перед ней появляется еще одна матрица. А дальше я уже ничего не чувствую, так как и сам становлюсь куском льда.
*****
Картина повторяется. Но теперь нападающих уже двое. Силовое поле. Активирую его. Тут все просто. Как и раньше. Пожелал оно и заработало. Нужно вообще всегда ходить с работающим защитным щитом и натянуть его каркас на свою метрическую матрицу, или как минимум привязать его активацию к страху и возникновению боли. Хотя лучше все–таки держать его постоянно активированным. Так что с матрицами этих ледяных леди?
В первый раз она была одна, теперь этих ледяных скульптур две. Вот про что говорил Даарг. Ни одного внешнего интерфейса для подключения нет. Жду активации плетения. Ага, а вот в его матрице что–то есть, но времени очень мало. Одной попытки не хватило. Нужно еще сильнее ускоряться.
Подключиться не удается, и тут понимаю, что это как с компьютерами и другим оборудованием. Никаких отличий. Те. лишь реальные железяки, а это виртуальные конструкции. Законы же на них распространяются одни и те же. И поэтому прежде чем с ним что–то сделать, его нужно взломать.
И вот впервые я вспомнил о тех базах, что были у меня в сознании. Курс "Хакер" и другие, они описывали все основы и главные принципы работы. И они действовали.
Что странно, не только в отношении магических плетений, но и всего. Я даже мог подключаться к матрице этих ледяных богинь. Изменить, уничтожить и убить. Иной развязки эти встречи не подразумевали.
*****
После ледяных скал, я попал в какие–то лавовые потоки и тогда щит нужно было хотя бы для того, чтобы не умереть в первые же мгновения. Там были какие–то огненные сгустки, которые прожигали все подряд.
На них я отрабатывал технику очень долго. И соответственно очень долго умирал, и возрождался там. С такими, казалось бы. слабыми поодиночке созданиями я не мог справиться. И было из–за чего.
Хоть их удары и были не слишком болезненными. Но они работали на невероятной скорости. И их всегда было огромное количество. И даже одного мгновения в ускоренном состоянии хватало на то чтобы они разрывали меня в клочья. Это заставило меня подумать новое средство, не силовой щит. А "Разрушитель".
Все что попадало в его пределы, теряло свою метрическую целостность, в том, числе и плетения этих небольших магических созданий. В любые менто–информационные матрицы бессистемно вносились различные изменения. Сам бы я и управлять, и работать с этим плетением и одновременно думать о чем–то другом не смог. Слишком много внимания требовала к себе его нормальное функционирование. А потому часть своего сознания мне пришлось перенести в отдельные потоки повесить на него управление исключительно этой функцией.
Так я победил этот огненный ад. Потом были какие–то мелкие букашки, которые насылали гниение. С ними все было, так же, как и с прошлыми огненными элементалями, но было их меньше и работали они значительно белее медленно. Ну, или это я привык уже к другой скорости создания плетений. И с ними мне хватало времени, даже если я действовал отдельно, не подключая "Разрушитель".
Потом был кто–то похожий на драгонита. Далее следовали еще множество других рас, животных, аномалий, существ, природных явлений или просто случайностей. Были какие–то каменные колоссы, которые сами по себе оказались оружием. Тогда–то мне вплотную и пришлось заняться взломом естественных метрических матриц. Иначе с ними было не разобраться.
И таких сложных и изощрённых матриц как у них, мне больше не встречалось. Зато именно там я, наконец, полностью интегрировал свои знания, полученные уже из полностью всех изученных и вызубренных курсов к тому, с чем имел дело сейчас.
Не знаю, была ли это магия в прямом виде, но я научился писать своеобразные скрипты на основе всех встреченных мне до этого атомарных элементов, из которых состояли метрические матрицы.
Я выяснил все их свойства возможные связи и сцепки. Понял, как они взаимодействуют, и какое действие оказывают в тех или иных комбинациях.
И для подобной работы мне пришлось перестроить свое сознание. Нужно машинным языком и делать это очень быстро, а потому, два потока сознания я переключил именно на этот тип работ. И так я преодолел колоссов.
Потом были многие и многие другие. Но я шел дальше. И всегда мои противники или встречи тем или иным способом были связаны с магией и уничтожением. Я умирал, воскресал, опять умирал, и все время изучал, изучал, изучал. Я уже не вел счет смертям и годам. Понял, что это бесполезно. Просто старался учиться выживать.
Встречал и зачарованное или защищенное оружие, которое оказалось чуть более надежным, чем обычное так как для вывода его из строя требовалось сначала получить доступ к его, метрической матрице. Но я учился и этому. Тогда же окончательно проснулись и все данные мне способности нанитный имплантант преобразованный в свойство организма. Теперь я смог работать с ним.
*****
И наконец, я вновь оказываюсь на магическом полигоне в домике посреди озера, и на пороге, меня поджидает драгонит.
— Пойдем, — говорит он, — осталось последнее испытание.
И развернувшись, идет в направлении портальной комнаты. Остановившись у входа, он разворачивается и говорит.
— Смертей не будет. Только одна и она окончательная, — а потом делает шаг вперед, — я жду тебя.
И растворяется в свете портальной вспышки.
Так последний экзамен, как и везде я должен сдать своему наставнику? — и почему я не удивлен.
Посмотрев на домик за своей спиной, я делаю шаг вперед.
—Ты сдал, — слышу я голос в своем сознании.
*****
А потом открываю глаза и вижу над собой сквозь прозрачную крышку медицинского бокса склонившееся и обрадованное лицо Силиции.
— Профессор, он очнулся, — кричит она и убегает куда–то в сторону.
Я же, наконец, осознаю, что моя бесконечная череда смертей закончена и Даарг был прав. Теперь у меня есть только одна смерть, и она будет окончательная.
