Глава 13
Водные процедуры
Заунывный вой бюреров больше нам не докучал. Коридор тянулся, словно кишка громадного чудовища, занятого пищеварением. Откровенно говоря, тишина радовала еще меньше, чем хоровое пение мутантов. Подавая звуки, те хоть как-то обозначали свое присутствие, а вот замолчав, они стали невидимыми для нас.
— Слышь, Край, не помню я… а бюреры воют вообще?
Чингиз и во время службы в банановом раю не очень то интересовался местными обычаями и культурой туземцев, предпочитая здоровый сои тоскливым лекциям капитана из штаба. Так что контракт с руководством Периметра заключал подкованный малый — в том, что касалось закосить и забить. Чингиз — классический пример военного, которому надо повторять дважды, а еще лучше показать пальцем.
— И воют, и арии поют. Надо только попросить хорошо. Вежливо.
— Да иди ты. Я ж серьезно.
— И я. У тебя какая ария любимая?..
Сверив карты на ПДА, мы определили, что по коллектору топать еще метров двести, а затем можно подняться на поверхность планеты по вертикальной шахте. От кровенно говоря, нам до смерти надоела эта бесконечная труба: бетон, бетон, бетон… Клаустрофобия — не мой случай, но и удовольствия от замкнутого пространства я не получаю.
— Слушай, а на хрена все это наворотили, а? Как ты думаешь? Чисто теоретически?
Наша последняя переделка плохо повлияла на психику военстала: он стал слишком болтлив.
Вместо ответа я пожал плечами. А что тут сказать? Может, объект секретный был, а может, кто дачку надумал строить, а потом «заморозил» до лучших времен, которые так и не наступили. Ну а если предположить, что таки объект, то… фикус его знает, или спрятали его хорошо, или подорвали, когда уходили, а коллектор сохранился… Хуже — если объект до сих пор существует: проблем не оберешься. Но мне ли говорить о проблемах? Да я сам — ходячая неприятность. Причем для всех: для бандитов и ментов, для мародеров и вояк.
— Объяснение твое, Макс, я принимаю. Вполне вариант. — Чингиз похлопал меня по плечу, мол, с аналитическими способностями, браток, у тебя тип-топ.
Если выберусь отсюда — когда выберусь! — обязательно проведаю мозгоправа. Пусть закрутит винтики и гаечки, которые заставляют меня думать вслух.
Не теряя бдительности, мы двинули вперед. Другие маршруты на нашей повестке дня не рассматривались. Надо выбраться наверх, а ближайший выход на поверхность — впереди. Следующий — еще дальше. Разгуливать по подземелью, населенному бюрерами, у нас интереса нет. Следовательно…
Облом. Это был конкретный облом. Второй за очень короткое время.
Чем я так не угодил Хозяевам? Эй, подайте знак, чем я так не угодил хозяевам. Эй, подайте знак, сообщите Максимке Краевому о вине его, чтобы мог покаяться и вымолить прощение. А если не при делах я, то вы — и только вы! — в ответе за свои шуточки, и я…
— Не надо, Край. Хоть и не верю в эту хиромантию, но мало ли… не гневи…
Верно Чингиз меня срезал. Но не умею я радоваться неудачам, не мазохист. Обнаружив впереди вместо лестницы просевший и затопленный участок коллектора, я не стал подбрасывать чепчик, вопя от счастья. Нет у меня головного убора, только капюшон от комбеза.
Вода чернела у ног. Абсолютно ровная поверхность, ни намека на волну. Класс! Причем высший, а не какой-нибудь первый или второй.
Чингиз снял рюкзак, сел на пол у края разлома и достал флягу. Я посветил ему. Фонарь-то у нас с недавних пор один на двоих. Деловито отвинтив крышку, военстал поднес сосуд к губам и вдруг устыдился чего-то, аж покраснел. Опустив глаза, он протянул мне флягу:
— Коньяк. Хороший, крымский. У монахов из бутылки перелил.
Я буквально заставил себя отдернуть руку:
— Спасибо, Чингиз, я пас.
Военстал уставился на меня не моргая:
— Дружище, ты в порядке? Голова не болит?
— Да в норме я, не парься. Просто зарок дал не пить, пока не найду… — Тут я вспомнил, что умолчал об истинной цели вояжа по Зоне. — Пока не найду девчонку, дочь Ворона.
— И давно дал?
— Только что.
Чингиз смачно отхлебнул из фляги и облизнулся, словно кот, измазавший усы в сметане:
— Тебе, наверное, очень хочется ее найти.
— Угу, — буркнул я и отвернулся. — Очень.
* * *
Если не знаешь, что делать, — не суетись, сядь, встань, почеши задницу и опять сядь. Что-нибудь да придумаешь. Мой фирменный способ, рекомендую. Никогда меня не подводил.
— Сверим карты?
— Давай.
И мы сверили.
С некоторых пор карты на ПДА меня неимоверно раздражали. Ну почему бы им не показать шахту рядом? Прыг-скок, два притопа, два прихлопа — и я любуюсь на раннее утро в Зоне. Мы всего ничего бродим по коллектору, а такое впечатление, что провели здесь пару геологических эпох.
Жаль, но карты утверждали, что ближайшие боковые коридоры заканчиваются тупиками. Непонятно, зачем их вообще строили, если они никуда не ведут. А раз так, то остаемся в подземелье. Будем жрать консервы, потом бюреров, потом подохнем от голода. Но сначала сойдем с ума. Кстати, насчет бюреров…
У самого «берега» вынырнул довольно крупный мутант и злобно уставился сначала на Чингиза, потом на меня. Не знаю, кто из нас ему больше не понравился, но, глубоко вдохнув, он исчез под водой.
— Прям бобер какой-то, — пошутил Чингиз.
Все произошло так неожиданно, что мы даже не успели направить на карлика автоматы. Чингиз хотел жахнуть вслед, но я попросил его не делать этого. Неизвестно, из за чего тут коллектор просел, зачем рисковать? К тому же мне вдруг стало интересно: а что дальше? Минут тридцать было интересно — я честно пялился на воду, но бюрера и след простыл.
— Неужели они умеют так долго задерживать дыхание? — удивился Чингиз.
— Вряд ли, — засомневался я. — Думаю, он давно вынырнул на другом берегу и отвалил по своим поганым делам.
Что это значит, пояснить? Намекну: есть подозрение, что вода затопила не такой уж большой участок коллектора. А значит — в принципе! — можно этот участок преодолеть без специального оборудования. Под специальным оборудованием я подразумеваю аппараты дыхания. Но без гидрокостюмов все равно не обойтись. Ведь вода на зараженных территориях какая? Правильно, отравленная ядохимикатами и радиацией.
Обидно, ёлы.
— А вот не факт, — возразил Чингиз. — Мой счетчик Гейгера молчит, твой тоже: фон в норме. А химический состав проверим спецпробиркой. Военсталам выдают такие для командировок в Зону. Я ей даже молоко и пиво проверяю. И знаешь, иногда…
Чингиз вытащил из кармана комбинезона стальной цилиндр примерно вдвое толще шариковой ручки.
— Это и есть твоя хваленая спецпробирка? — не смог я скрыть разочарования.
Цилиндр вовсе не выглядел как суперсовременный прибор. На боку у него светился узкий ЖК-экран. Там мерцали буквы и цифры — информация о составе атмосферы постоянно обновлялась. Чингиз аккуратно, чтобы не намочить пальцы, окунул цилиндр в воду, подержал пару секунд и вытащил. Экран вдруг озарился голубоватым сиянием.
— Норма. Вода не опасна для жизни.
— Не опасна? — недоверчиво переспросил я.
— Ага, — не моргнув, кивнул Чингиз.
И безбожно покраснел.
«Фикус с тобой, мой искренний друг, — подумал я. — Хоть и зарекался я глубже, чем по пояс, заходить, а таки придется». Обмотав «калаш» запасными портянками — все же влагозащита, — я нырнул первым, утащив с собой под воду единственный фонарь. Если его закоротит… Я даже не хотел рассматривать такой вариант.
Позже Чингиз рассказал мне, что, оставшись в одиночестве, он сначала бухнулся на колени и отбил нужное количество поклонов. Потом истово перекрестился. «Хозяева, помогите!» — Чингиз глубоко вдохнул и, зажмурившись, прыгнул в податливую мглу.
Водица, надо признаться, была не то чтобы ледяная, но очень бодрящая. Военстал открыл глаза, увидел впереди свет и погреб на ориентир. Но не успел он пройти под водой и пары метров, как свет потух. Чингиз остался в полнейшей темноте. Даже не знаю, как бы я повел себя на его месте. И знать не хочу!
Бравого вояку атаковал приступ паники — и довольно успешно. Чингиз бестолково барахтался, вместо того чтобы плыть в намеченном направлении. Он настолько обезумел от страха, что позвал на помощь. Только открыл рот — воздух вырвался из легких, взамен залилась вода. Темно, нечем дышать, автомат и мокрый рюкзак тянут на дно… Кстати, дно было совсем рядом — ведь труба ни куда не делась, она просела, и ее просто заполнили грунтовые воды.
А когда Чингиз смирился, что все, он свое отбегал, его подхватили чьи-то сильные руки и вытянули из воды. Военстала тут же вывернуло, и он жадно, взахлеб задышал.
«Сухой участок, светло, воздух, жив», — пронеслось в голове Чингиза. Вдохи чередовались с судорогами диафрагмы. Но главное — жив!
Те же сильные руки, что вытащили его из подводной могилы, похлопали по спине, мол, давай, извергни из себя всю дрянь.
— Спасибо!.. — пробормотал Чингиз и, скосив глаза, увидел, что руки у спасителя вовсе не человеческие. И пальцев пять, и большой отставлен — а все же не человек вытащил Чингиза из воды. Это сделал бюрер.
Спаситель — мерзкий карлик?!
Чингиз вскочил и нацелил автомат на коротышку в мокрых лохмотьях. Но кто-то схватил военстала сзади и заломал так, что мой боевой товарищ захрипел от боли и бессилия.
Угодил в плен к бюрерам?!..
* * *
Много их здесь было, бюреров. Сидели на полу коллектора, бродили туда-сюда, нянчили потомство, спали…
Чингиз вроде успокоился, и я чуток ослабил хватку. Но тут мой друг, почуяв, что стало легче, резко присел и ударил затылком назад. Мимо, я успел увернуться. Иначе мой нос превратился бы в отбивную. Удар пришелся в ухо, что тоже малоприятно.
Военстал напрягся изо всех сил, пытаясь вырваться.
— Да тише ты, медведь! Еще немного — и сделал бы меня инвалидом. Разве товарищи так поступают?!
Чингиз обмяк, будто ему хорошенько двинули в челюсть:
— Это ты, Край?
— Ну а кто еще? Бюрер, что ли? — Удостоверившись, что военстал не намерен больше бодаться и стрелять по мутантам, я отпустил его.
Дело в том, что кидаться на стаю бюреров — плохая примета. Такая плохая, что о ней мало кто знает. Потому как мертвецы — существа молчаливые.
Чингиз обвел взглядом скопление мутантов и вопросительно уставился на меня: мол, как это понимать? Вокруг десятки бюреров, а ты, Край, ведешь себя так, будто зашел в супермаркет купить фруктов. Солдафон не заметил, что карлики не подавали признаков агрессии. Даже наоборот — они держались от нас на расстоянии и чуть ли не кланялись.
— Ты гляди, Чингиз, как они перед тобой вытанцовывают… — прошептал я.
— Ага, чуют, кто здесь хозяин. — Заметив странное поведение мутантов, мой друг воспрянул духом.
Конечно же дело не в Чингизе. Все из-за моих новых способностей. Ну да ладно, не буду разочаровывать товарища.
Медленно, не делая резких движений, мы двинули через лагерь мутантов. Не знаю, как военстал, а я впервые попал на экскурсию к карликам. Я всегда думал, что бюреры чураются света, но на полу стояли грязные, битые, самые разные фонари и ночники — и как ни странно, светили. Проводки здесь не было вообще, электроприборы сами по себе… Впрочем, я такое в Зоне уже видел.
Особо меня поразил карлик, который орудовал здоровенной ржавой иглой, ремонтируя свои лохмотья. Выглядело это так, будто бюрер не лишен зачатков интеллекта. Тем хуже для него. В Зоне зверем быть комфортней.
Времени и сил на то, чтобы удивляться, попросту не было. Поэтому, приняв странности мутантов как должное, мы двинули во тьму. Военстал предложил ударить по лагерю из двух стволов, но сделал это без особого энтузиазма, по привычке. Его так учили: никаких переговоров и соглашений с мутантами, только бескомпромиссная война на уничтожение!..
Вскоре мы обнаружили вертикальную шахту, отмеченную на карте. Сверху брезжил свет, чувствовалось освежающее дуновение ветерка, которого так не хватало в подземелье.
Но и свет, и ветерок я не колеблясь променял бы на лестницу. Простую металлическую лестницу. Или деревянную. Или какую угодно. Потому что путь наверх открывался лишь тому, кто умел летать.
— А ведь была лестница… Когда-то… — глубокомысленно заметил Чингиз, когда я осветил шахту.
Была, да. Об этом говорили отверстия в бетоне, расположенные через равные расстояния — в них раньше крепились железные скобы.
— Найдем еще одну шахту! — Я источал уверенность. Я — рубаха-парень, которому Каховское море по причинное место. Голос бодрый, настроение нормалёк. Жизнерадостное такое настроение. Раз не застрелился до сих пор, какое же еще настроение? Конечно, жизнерадостное! Подумаешь, очередной облом. Мало, что ли, их было?..
Но Чингиз не разделял моего оптимизма.
Он как-то сразу сник, потянулся за флягой с коньяком и даже вытащил размокшую пачку сигарет из внутреннего кармана комбеза. Пачку, виновато взглянув на меня, спрятал обратно.
— Болтов нам, а не шахту! — выдал он после того, как опустошил флягу.
Нехорошие предчувствия не обманули моего напарника.
Следующая вертикаль обнаружилась довольно скоро, и лестница была в порядке, но!..
Ствол шахты оккупировала «электра». Она бушевала так яростно, что было понятно: аномалия свежая, погаснет очень нескоро.
— Вот и все… — сник Чингиз. — Погуляли, и хватит. Где твоя водка? Ты все равно зарок дал, так чего добру пропадать?..
Что тут было сказать?.. Вот именно. Потому я промолчал. Но флягу зажилил. Мало ли, вдруг досрочно освобожу себя от обязательств?
— Стоп. А это что? — насторожился Чингиз.
В тишине раздался звук шагов, точнее — шажков. Кто-то семенил, причем делал это специально громко, чтобы мы обратили внимание. Я сразу понял, кто к нам пожаловал, и вскинул автомат, чтобы подсветить коридор примотанным фонарем. Луч выхватил из мрака низкую, по пояс Чингизу, фигуру.
Это был тот самый бюрер, который штопал свое одеяние. Я узнал его по лохмотьям и ржавой игле, торчавшей из воротника. А ведь он — вождь… не стаи, нет, но племени. Или лучше сказать — доминантный самец?
Не дойдя до нас метров пять, вождь лег на пол и пополз, подвывая и скуля. Чингиз брезгливо сморщился. Не поднимаясь, бюрер жестами показал, что нам необходимо пойти с ним.
— Шлепнуть его? — предложил Чингиз.
— Это мы всегда успеем. Прогуляемся. Чую, есть у него приятный сюрприз для нас.
— А если в ловушку заведет?
— А мы разве не в ловушке?
Чингиз кивнул, соглашаясь с моими доводами. Бюрер проворно вскочил на ноги и потопал обратно по коридору. Мы двинули следом. Попутно, рисуясь перед нами, мутант с помощью телекинеза поднимал с пола разную всячину — мелкие камни, арматурные прутья, полуистлевшие трупики крыс — и жонглировал ими. Он оборачивался к нам и корчил отвратительные рожи — самые обаятельные улыбки, на какие был способен.
Я молчал, а вот Чингиз пару раз похвалил карлика:
— Отлично! Превосходно! Браво!
Не знаю, как бюрер понял, что его талант оценили, но он аж подпрыгнул от радости. Прям не вождь мутантов людоедов, а трехлетний мальчишка.
— А ты знаешь «Сердце красавицы склонно к измене»? Ну, чего ломаешься? Сбацай, а? — навис над карликом Чингиз.
Но тот, уронив жонглерский реквизит, заковылял быстрее вперед. Петь бюрер отказался категорически. Мы двинули следом и вскоре наткнулись на боковой коридор, квадратный в сечении, выложенный из кирпича. Странно, что мы не заметили его раньше. Да и на карте он не был обозначен. Что ж, оставалось только пожать плечами и довериться мутанту. Тем более что коридор оптимистично уходил вверх.
Вскоре нам попался лестничный пролет, по которому мы поднялись на следующий уровень коллектора, тоже никак не обозначенный на картах. Вот уж не знал, что коллекторы бывают в два яруса. Что это за сооружение такое?! Да еще и возле самого Периметра, на краю Зоны?..
Вдоль стен тянулись жилы кабеля, изъеденные плесенью-мутантом или же погрызенные зверьем. Чингиза проводка почему-то особо смутила. Он заявил, что опасается монстра, зубки которого перемололи сталь.
— Хорошо бы здесь упырей не было… — хмыкнул я и осекся.
Только бы не накаркать!
— Кого? — спросил Чингиз, но я не ответил.
Я шагнул за угол — коридор резко поворачивал — и тут же вскинул автомат.
Сначала стреляй, потом думай.
* * *
Первой же очередью порвало в клочья с десяток тварей. Брызнула зеленая дрянь, лапы разметало в стороны, жвала отдельно.
Я никогда не видел таких больших пауков. Ни в Зоне, ни за ее пределами о подобных тварях не слыхали. Арахнофобией не страдаю, но, попав в коридор, усеянный здоровенными членистоногими, я мгновенно отреагировал огнем на поражение. Как-то по зомбоящику я смотрел передачу о камчатских крабах. Вот примерно такого же размера пауки обитали в здешнем подземелье.
Вслед за моим «калашом» раскатисто заговорил автомат Чингиза. Военсталу тоже не понравились мутанты, которые — судя по размерам — вместо мух охотились на крыс и тушканов. И тех, и других в Зоне стада непуганые, пауки с голоду не помрут.
Бюрер пронзительно заверещал. Он спрятался за большого дядьку Края, вцепившись руками в мои колени и прижавшись мордой к бедру. Меня передернуло от такого панибратства. Но я стерпел, потому что сейчас было важнее разобраться с тарантулами-переростками. Правда, не факт, что они вообще наследники паучьего генофонда. Может, эти твари — производные от клопов или блох? Я не паучник, утверждать не стану. Да и плевать на их родословную.
Мутанты огорчили меня тем, что умеют прыгать. Со скрежетом один из пауков поджал под себя мохнатые лапы и резко их распрямил — я едва успел убрать голову. Еще чуть-чуть — и паук бросился бы мне в лицо.
Сразу три мутанта атаковали Чингиза. Этим повезло больше. Один из них упал на грудь военсталу, второго заинтересовал рукав комбеза, а третьему достался ствол автомата.
Я всадил очередь в кубло на полу. Пауки сгрудились в центре коридора — спаривались они там, что ли? Я хотел помочь товарищу избавиться от напасти, но бюрер так вцепился в мои ноги, что я не смог сделать и шага — карлик хоть и ростом невелик, но довольно упитанный и тяжелый.
— Эй! — разозлился я. — Ты чего это?! А ну давай! Задай им жару!
Бюрер с опаской выглянул из-за меня, паук, который примостился на груди Чингиза и почти подобрался к горлу, вдруг оторвался от человека, взмыл в воздух и ударился о потолок. Его сломало и расплющило.
Чингизу удалось сбросить паука с автомата, затем он брезгливо сшиб на пол ту тварь, что вцепилась в рукав и слизистыми жвалами глодала плотную ткань униформы.
Осмелев, бюрер принялся расчищать коридор. За полминуты с помощью могучего телекинеза он уничтожил всех пауков. Разве что один, который прыгнул на меня, но промазал, сумел уйти. У остальных сегодня денек не задался. Со смесью восхищения и ужаса я наблюдал за работой бюрера. Какая неистовая сила таилась в маленьком тельце!..
Я не мог поверить, что все это происходит со мной. Прям эпизод из сериала о Зоне, где люди дружат с мутантами. Подобные байки активно спонсирует «Greenpeace». Но я-то никакого отношения к этой секте не имею. Я очень даже в курсе, что зверье Зоны ненавидит хомосапиенсов так же активно, как бойцы «Долга» — парней из «Свободы».
— Тупик, — вдруг сказал Чингиз.
Дальше прохода не было. На карте этот аппендикс не обозначен. Куда это мы забрались и как отсюда вырулить на знакомую тропу?
— Что скажешь? — спросил я у бюрера.
Тот в ответ скорчил морду в улыбке, от которой меня едва не стошнило. Поверьте, нет ничего ужасней дружелюбного бюрера.
Вряд ли мне удастся разговорить мутанта. Он умеет орать, как мартовский кот, которому прищемили детородный орган, но стихов с выражением от него не ждите. Я посветил по сторонам, ни на что уже не надеясь. И обрадовался, обнаружив в бетонной стене справа довольно-таки широкий пролом — я бы в него точно пролез. Только вот зачем?..
— Что это? — спросил Чингиз.
— Нора, — брякнул я и вдруг подумал, что, возможно, так оно и есть.
Но если это действительно нора, то какая тварь ее вырыла? Я поежился, представив когти, которые сумели взломать бетон. Рядом громко засопел Чингиз: у него с воображением тоже полный порядок.
— Это не бюреры, — наконец выдал военстал. Согласен, карлики со своими короткими ручками тут ни при чем.
— Будем надеяться, что тварь давно покинула подземелье, — сказал я.
И поведал товарищу об огромных норах в Рыжем лесу. Мол, говорят, это работа гигантских кротов. Так почему бы кротам не похозяйничать и здесь?
От воспоминаний меня отвлек бюрер, который странно себя вел. Подпрыгивая на месте, он хватал меня за ногу и что-то пытался объяснить. При этом он щелкал языком и корчил гримасы. Неужели бюреры обладают даром речи? А если они разговаривают, то… Я отогнал подлую мыслишку. Зверье они, да и всё.
Подхватив телекинезом небольшой камень, бюрер швырнул его в нору. Выразительно посмотрел на меня, затем на Чингиза, подхватил еще один булыжник и опять швырнул в отверстие, темнеющее на сером фоне бетона.
— Макс, он нам ориентир дает.
У меня тоже создалось впечатление, что карлик предлагает бродягам убраться подобру-поздорову Потому он и привел нас сюда и показал выход из подземелья. Подозреваю, что добрыми намерениями тут и не пахнет — мутант просто защищает свое племя. Вожака впечатлила смерть сородичей, и он решил с нами не ссориться. И вот теперь он выпроваживает нас с территории, населенной карликами. Мол, счастливого пути, не возвращайтесь больше.
Чингиз достал из кармана зажигалку, чиркнул колесиком, выбивая кремнем искру. Вспыхнул язычок пламени. Чингиз поднес зажигалку к дыре. Пламя затрепетало, отклонившись в сторону отверстия. Вывод однозначный: есть ток воздуха — и выход на поверхность. Мне очень хотелось верить, что наши злоключения закончились.
— Спасибо. — Чингиз кивнул бюреру и первым полез в дыру.
Бюрер словно того и ждал. Радостно пробубнив что то на своем наречии, он развернулся и побежал во тьму коридора. На этот раз его шаги были бесшумными.
Из дыры послышалась приглушенная ругань Чингиза. Он утверждал, что там, куда его заманила судьба, темно, как в заднице у партизана, деревню которого он зачистил с братишкой Максом в молодости. Что ж, поверю ему на слово, ибо я никогда не мечтал о карьере проктолога. Стянув из-за спины рюкзак, я полез вслед за товарищем.
Нора была достаточно широкой для меня, но не для богатырских плеч Чингиза — пару раз военстал застревал, но, слава Хозяевам, выкарабкивался. В такие моменты ругань усиливалась, выражения сплетались в чудные узоры — Чингиз вспоминал предков своего начальства и сержантов из учебки. Им всем военстал искренне желал всяческих бед и сдохнуть от диареи. К тому же на половине пути погас фонарь — дальше двигались во тьме. Чингиз воспользовался зажигалкой, и при этом поджег рукав комбеза. Посовещавшись, от подсветки отказались. Нора неизвестного мутанта добавила нам седых волос, честное слово.
Зато, выбравшись на поверхность, мы были безумно счастливы. Мы радовались как дети — и потому не сразу обратили внимание на мой счетчик Гейгера. А тот чуть ли не кричал: «Осторожно, парни! Очень высокий уровень радиации!»
Уровень, несовместимый с жизнью.
