Стоило Накору переступить порог трактира, как его тотчас же окутало тепло, а в ноздри ударил восхитительный аромат свежеприготовленной острой и пряной снеди. Жмурясь от удовольствия, он протолкался через битком набитый общий зал и плюхнулся на стул подле принца, за столом которого сидели также Амос, Гарри и Энтони. Праджи, Ваджа, Гуда и Бриза занимали соседний стол.

Словно не замечая устремленного на него сердитого взгляда Николаса, исалани ухмыльнулся и вместо приветствия произнес:

— Ух, и проголодался же я!

Николас кивнул Келлеру, и тот отправил на кухню одного из слуг.

— Где же это ты столько времени пропадал? — раздраженно спросил принц, окидывая недовольным взглядом всю щуплую фигурку чародея в насквозь промокшем балахоне.

— О, где я только не побывал! — Накор со своей обычной усмешкой завел глаза кверху. — И чего только я не повидал! После обо всем расскажу. А сперва поем и переоденусь. Здесь, к тому же, вовсе не место для таких разговоров.

Слуга поставил перед ним миску с дымившейся похлебкой, и Накор с жадностью на нее набросился. Он ел, громко чавкая и причмокивая и шумно дуя на ложку. То, с каким напряженным вниманием глядели на него принц и все остальные, нимало его не смущало. Насытившись, он удовлетворенно рыгнул, встал из-за стола и проговорил:

— Николас, пойдем-ка кое о чем потолкуем.

— Амос, ты идешь с нами, — распорядился принц.

Когда все трое очутились в комнате Николаса и дверь за ними закрылась, Накор торжественно произнес:

— Я знаю, где они содержат пленных!

— Калис их уже нашел, — отозвался Николас. Он вкратце повторил ему все, что услыхал от эльфа о поместье Дагакона.

— Но Маргарет и Эбигейл он не видал, — сокрушенно добавил Амос.

Накор осклабился и энергично закивал лысой головой.

— Знаю, знаю, что он там побывал прежде меня. Я видал на траве отпечаток его ноги. Вот ведь молодчина! След почти незаметен, и мне бы ни в жизнь его не разглядеть, не окажись я в каком-нибудь дюйме от него.

— А как тебе удалось туда попасть? — спросил Николас.

— Я отыскал потайной ход, что ведет в именье Дагакона из дворца первоправителя.

Амос и Николас обменялись растерянными взглядами, и Амос спросил:

— А во дворец-то кто ж тебя впустил?

Накор охотно удовлетворил его любопытство и рассказал обо всем, что видел во дворце.

— Этот первоправитель — странный тип, — заключил он. — На уме у него, похоже, только дурацкие церемонии и смазливые девчонки.

— Да, что и говорить, — горячо поддержал его Амос. — Церемонии — штука преглупая.

— Сдается мне, что этот первоправитель — только орудие в чужих руках, — сказал исалани. — Всем заправляют Дагакон и его приятельница леди Корисса. Вот кого нам следует опасаться. Эта особа любого обведет вокруг пальца. Та еще штучка, уж можете мне поверить. Она…

— Довольно о леди Кориссе, — сердито буркнул принц. — Мне нет до нее никакого дела. Главнейшая наша задача — отыскать Маргарет и Эбигейл.

— Так они, скорей всего, во дворце Дагакона, — пожал плечами Накор. — Я еще не весь его осмотрел. Надобно будет вернуться и поискать их там.

— Сперва дождемся возвращения Калиса, — возразил Николас. — Мне вовсе не хочется, чтобы вы с ним там столкнулись.

Накор, хихикнув, помотал головой.

— Этого не опасайся. Да если мы даже и встретимся, никто из нас не станет вопить и приплясывать от радости. Разойдемся каждый по своим делам. Калис умеет делаться незаметным и двигаться без всякого шума, да и я не дурак прятаться.

— Все равно, — не сдавался Николас, — надо сперва его дождаться. Ведь если он отыщет девушек, тебе незачем будет туда возвращаться.

Улыбка сбежала с лица Накора и он помотал головой:

— Нет. Я обязательно еще раз туда пойду.

— Да что ж это тебе так приспичило всякий день совать туда свой нос? Или ты шкурой своей не дорожишь? — с упреком спросил его Амос.

— Мне надо там побывать потому, — терпеливо пояснил Накор, — что я единственный из всех вас могу встретиться и поговорить с подругой Дагакона. И остаться после этого в живых.

— Она что же, ведьма? — полюбопытствовал Николас.

Накор поморщился и махнул рукой:

— Да нет же. Вовсе нет. А кстати, как ты думаешь добираться домой?

— В здешней гавани стоят два корабля, — улыбнулся Николас, — любой из которых сгодится для нашего путешествия. Они — точные копии наших «Орла» и «Чайки».

— Все это очень странно, — вздохнул исалани. — У меня голова кругом идет от всех этих двойников.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Николас.

— А то, что Дагакон скопировал себя самого. И этот его двойник присутствовал на церемонии в зале приемов, когда первоправитель объявлял о своей помолвке с Ранджаной. Ну и смердит эта его кукла, я вам доложу! Боюсь, скоро она совсем сгниет, и ему придется делать новую. И говорить не умеет. Вместо нее к монахам и знати обращалась леди Корисса.

— А из чего он ее сделал? — спросил Амос.

Вспомнив о комнатах с расчлененными телами, Накор нахмурился и покачал головой.

— Из трупов. А больше я тебе ничего не скажу, а не то тебя вывернет наизнанку.

— Да мне и так уж не по себе, — признался заметно побледневший Амос.

— Но ведь пленники-то живы, — заметил Николас.

Накор согласно кивнул.

— В том-то вся и штука. Это какой-то совсем другой фокус. Те, кто создал живые копии невольников, преследуют совсем другие цели, чем Дагакон со своей куклой. И им зачем-то надобно, чтоб двойники умели двигаться и говорить совсем как люди.

— Ясно одно… — буркнул Амос.

— Что ж здесь может быть ясного? — с досадой перебил его принц.

— Не перечь старшим, — огрызнулся Амос, и Николас сконфуженно умолк. — Я уверен, что они собираются отправить их назад, в Крайди.

— Пленников? — удивился Николас.

— Нет, — мотнул головой Накор. — Двойников.

— Вот именно, — подтвердил Траск. — Но убейте меня, ежели я понимаю, для чего им это понадобилось.

— Шпионы? — предположил Николас.

— Какое там! — возразил Траск. — Слишком много возни, чтоб заслать в Королевство горстку-другую соглядатаев. Им куда проще было, б отправить в наши города своих людей под видом моряков, бродячих артистов или торговцев. Вроде того купца из Квега, что побывал в крайдийском замке за день перед набегом. Нет, тут что-то другое, Ники.

— Мы это выясним, — ухмыльнулся исалани. — Дайте мне несколько дней…

— Времени у нас не осталось совсем, — устало вздохнул Николас.

— Почему ты так считаешь? — встревожился Траск.

— Предчувствие. А кроме того, Калис говорил, что пленники умирают один за другим. Не знаю, может, в этом повинны их двойники, но так или иначе мы не должны мешкать, если желаем спасти тех, кто пока еще жив.

Амос нахмурился и покачал головой:

— Калис уверен, что немногие из них смогут передвигаться без посторонней помощи. Ты об этом подумал?

Принц кивнул и повернулся к Накору:

— Скажи, далеко ли от того места, где содержат невольников, до входа в туннель? «

— Не очень, — отвечал исалани. — Но попасть туда не так-то просто. Пленникам придется пройти мимо кухни и проникнуть во дворец Дагакона. Вход в подземелье совсем близко от его покоев.

— А ты сосчитал, сколько там слуг и стражников?

— Нет, я их не пересчитывал. Знаю только, что повстречал всего с десяток человек или чуть больше. Но откуда нам знать, может, в дальних комнатах дворца прячется целый отряд?

Николас помотал головой:

— Ничего подобного. Калис говорил, что там повсюду тишина и запустение, и я ему верю. Похоже, первоправитель и Дагакон нагнали на здешних жителей такого страху, что могут теперь обходиться и вовсе без охраны. Они уверены, что их и так никто не потревожит.

— А еще им неохота иметь лишние глаза и уши в своих владениях, — добавил Траск. — И они туда допускают только тех, кому могут довериться со всеми своими темными делами.

Николас согласно кивнул и проговорил, обращаясь к обоим:

— Как только Калис отыщет принцессу и Эбигейл, нам надо убираться отсюда подобру-поздорову. Только бы нам удалось провести крайдийцев через туннель к сожженной ферме! Там мы посадили бы их в лодки и вывезли в залив, к кораблю.

— Который еще надобно украсть! — вставил Траск.

— Надеюсь, ты с этим справишься?

Амос помрачнел:

— Больно уж мало у нас людей. Всего тридцать пять человек… А мне понадобится никак не меньше двух дюжин, да и то если на корабле оставят только ночную вахту, а вся команда будет на берегу. Но окажись там человек двенадцать этих проклятых головорезов, и моим ребятам придется принять настоящий бой. Сумеют ли остальные вывести посудину в открытое море? — Он хмуро покачал головой. — Сомневаюсь!

— Но даже и в этом случае я принужден буду провести больше сотни полумертвых пленников через подземный ход с помощью оставшихся одиннадцати человек! — заметил Николас.

— Так найми еще десятка два-три воинов, — подсказал Накор.

— А может, и Васлав нам подсобит, — предположил принц.

Траск скептически покачал головой:

— Не очень-то на него рассчитывай. Его Львы — лихие вояки и наездники, что и говорить. Но нам-то ведь нужны ловкие и осторожные ребята, которые сумели бы тишком пробраться во дворец Дагакона вместе с невольниками и протащить их по подземному ходу без всякого шума.

— Надо попросить Бризу склонить на нашу сторону местных воришек, — сказал Николас.

Амос озадаченно потер подбородок:

— Ежели судить по ее словам, то на них тоже нельзя полагаться. Больно уж они тут запуганные. Это тебе не наши пересмешники. Накор прав. Лучше уж поручить Праджи и Вадже поднанять еще солдат, сколько смогут. За хорошую плату наемники еще и не на такое пойдут, коли я в этом хоть что-то разумею.

— Они с этим наверняка справятся, — кивнул Накор. — И все пройдет без сучка и задоринки. — Ухмыляясь себе под нос, он направился к выходу из комнаты.

— Ты куда это? — остановил его принц.

Исалани сладко зевнул и потянулся.

— Переодеться и соснуть. Скоро тут сделается так шумно и жарко, что всем нам придется забыть про сон и отдых.

Амос проводил его взглядом и, когда дверь за исалани закрылась, с усмешкой обратился к Николасу:

— Вот ведь чудной какой коротышка! Видал я на своем веку всяких странных типов, но такой мне ни разу не встретился!

Николас с улыбкой кивнул:

— Но при всем этом он очень славный человечек. Нам без него пришлось бы туго.

Тут в памяти Амоса всплыли слова Аруты, который велел ему во всем слушаться чародея из Исалана. Улыбка вмиг сбежала с лица бравого адмирала. Он чувствовал, как на него и на всех остальных надвигается что-то мрачное, какая-то неотвратимая и грозная опасность. Так бывает, когда средь ясного дня солнце внезапно закрывает темная туча. Подобные предчувствия не раз уже его посещали, а после всегда лилась кровь, и хорошие, славные ребята, которым бы еще жить да жить, гибли у него на глазах.

Не сказав друг другу более ни единого слова, Траск и Николас вернулись в общий зал.

— Николас, можно тебя на минутку? — робко спросил Энтони.

— Пошли, — бросил принц, подавляя зевок. Он направился к своей комнате и махнул чародею рукой, предлагая следовать за собой.

Всю обстановку каморки, занимаемой Николасом, составляли кровать с жестким матрасом, набитым конским волосом, стул и ночной столик с умывальным кувшином и тазом. Николас тяжело опустился на кровать и кивком указал Энтони на стул у окна. Чародей примостился на самом краешке и молча, не поднимая глаз, сидел там, пока Николас снимал сапоги и растирал ладонями свою левую стопу. Все последние дни принц только и делал, что кого-то или чего-то дожидался. Это вконец его изнурило, и он больше всего на свете мечтал сейчас вытянуться на своем узком ложе и уснуть спокойным, бодрящим сном. Но Калис до сих пор еще не вернулся из очередной своей вылазки в поместье Дагакона, и ни о каком сне для Николаса не могло быть и речи. Ему снова предстояло напряженное ожидание. Он вздохнул и нетерпеливо буркнул:

— Так в чем же дело?

Вместо ответа чародей указал на его ступню и с сочувствием спросил:

— Все еще болит?

— Побаливает иногда, — поморщился Николас. — Вернее, не то чтобы она на самом деле болела… Дело, скорее, в том, что я слишком хорошо помню, как было прежде. Теперь же это не сама боль, а вечные опасения, что она вот-вот появится, понимаешь?

— Конечно, — кивнул Энтони. — Старые привычки и пережитые страхи забываются нелегко.

Но Николас был вовсе не расположен говорить с ним о своих проблемах.

— Так зачем же я тебе все-таки понадобился?

— Никому от меня нет никакого проку, — вздохнул Энтони. — Вот это-то меня и заботит.

— Мы все чувствуем себя не у дел, потому что выбиты из колеи этим бесконечным ожиданием, — ободряюще улыбнулся Николас.

— Нет, я не о том. Я себя чувствую совершенно бесполезным.

— Неужто мне надо тебе напоминать, что только благодаря тебе мы держали курс, куда следовало, и настигли похитителей? Ведь без тебя мы поди и по сей день дрейфовали бы в океане.

Энтони протяжно вздохнул:

— Но после мне ни разу не случилось сделать что-нибудь путное.

— Ты спас жизнь по меньшей мере троим раненым воинам. Это что же, по-твоему, пустяк?

Чародей сокрушенно покачал головой:

— Может, ты и прав, но все-таки… — Не закончив фразы, он снял с шеи талисман Пага. — Порой я задумываюсь, не пора ли нам прибегнуть к его помощи. Паг ведь сказал, что я буду точно знать, когда следует привести его в действие.

— Если ты не уверен, что этот час настал, то прибереги его на потом, — посуровел Николас. — Ведь Паг предупредил, что призвать его на помощь нам должно только когда другого выхода у нас не останется.

Энтони уныло кивнул:

— Да, это его слова. Но ведь мы никак не можем отыскать Маргарет и Эбигейл. А время идет. — Он откинул со лба прядь светлых волос и с упреком покосился на Николаса.

— Мы их обязательно найдем, Энтони. — Николас улыбнулся и доверительно понизил голос:

— Я ведь знаю, что тебя гложет. Ты без ума от моей кузины.

— Я всеми силами старался это скрыть! — вспыхнул чародей.

— И тебе это почти удалось, — усмехнулся принц. Он привалился к стене и мечтательно произнес:

— Когда-то и я, как мне казалось, без памяти влюбился в Эбигейл. Но на поверку вышло, что мне просто понравилось ее хорошенькое личико. Теперь я и вспомнить-то его толком не могу. И еще Маркуса хотелось позлить. А твои чувства к Маргарет — совсем другое дело. Ты ее любишь по-настоящему. Скажи, а сама принцесса об этом знает?

— Что ты! — всплеснул руками Энтони. — Разве бы я осмелился докучать ей своей любовью? Она ж ведь дочь самого герцога!

— Ну и что с того? — рассмеялся Николас. — У нас в роду ведь уже есть один чародей. Да и Маргарет вовсе не кичится своей знатностью. Она славная, простая в обращении девушка, а не какая-нибудь расфуфыренная придворная леди. По-моему, вы с ней очень даже друг другу подошли бы.

— Ты думаешь? — смущенно улыбнувшись, прошептал Энтони, для которого слова принца звучали сладчайшей музыкой. Но улыбка, скользнув по его лицу, тотчас же погасла. Он качнул головой и глухо проговорил:

— Боюсь, что мне так и не суждено будет ей открыться.

— Я тебя понимаю, — вздохнул Николас. — И, поверь, очень тебе сочувствую.

— Он развел руками. — Но даже если для Маргарет и Эбигейл все кончено, если нам доведется спасти лишь нескольких пленников или даже одного-двух, наши усилия, наши жертвы будут не напрасны. Корона должна всегда, везде и всюду защищать своих подданных.

Одушевление, с каким он это произнес, не оказало на чародея сколько-нибудь заметного действия. Все так же грустно он спросил:

— У тебя есть план, как их оттуда вызволить?

— Еще бы у меня его не было, — криво усмехнулся принц. — Ведь последние несколько дней я только тем и занимаюсь, что кого-нибудь жду да строю всякие планы. Времени у нас в обрез, вот в чем беда. Что-то мне подсказывает: скоро нам придется уносить отсюда ноги.

— Это интуиция, — понимающе кивнул Энтони.

Николас пожал плечами:

— Возможно. И, хотя я не обладаю магическим даром предвидения, мне совершенно ясно: нам надо как можно скорее освободить крайдийцев и убраться восвояси, иначе будет поздно.

— С чего же ты думаешь начать?

— Первым делом мне нужно будет завтра же поутру поговорить с Праджи и Ваджей. Как только я найму с их помощью десяток-другой местных воинов, мы вызволим пленников и посадим их на корабль. Стоит хоть немного с этим промешкать, и агенты Черной Розы не дадут нам и шагу ступить. Они ведь и без того всякий вечер тут дежурят в надежде хоть что-то о нас выведать. Если все пойдет как надо, завтра, как стемнеет, мы захватим корабль и перед рассветом доставим на него крайдийцев. Только бы у нас достало людей для всего этого.

— Значит, ждать осталось совсем недолго, — улыбнулся Энтони. — Пойду проверю, в порядке ли мои склянки с отварами и притираньями. Они ведь, выходит, скоро мне понадобятся.

Чародей поднялся и поспешил уйти. Разговор с Николасом заметно его приободрил. Оставшись один, принц вытянулся на постели и прикрыл глаза тыльной стороной ладони. Он запретил себе спать, ведь Калис, возвращения которого в трактир ожидали с минуты на минуту, должен был доставить важные сведения, и Николасу необходимо было его выслушать. Принц размышлял о предстоящем освобождении пленников и захвате корабля. Теперь, как и всегда, когда он оставался один, от его былой решимости и уверенности в безусловном успехе этого смелого предприятия не осталось и следа. Без Амоса и Гуды, которые так его поддерживали своими одобрительными замечаниями или даже просто молчаливым согласием с его приказаниями, он казался себе вздорным выскочкой, самонадеянным юнцом, ни к чему не пригодным, растерянным и жалким, и при этом слишком много на себя взявшим. Николаса нисколько не утешала мысль, что до сих пор он не сделал ни одной сколько-нибудь серьезной ошибки, а напротив, проявил себя отважным, деятельным и не по годам мудрым командиром. Удача ведь могла от него отвернуться именно теперь, когда она более всего нужна была им всем. И тогда… Ему страшно было помыслить, что станется с пленными, и со всеми его спутниками, и с ним самим, если нынешние его планы потерпят крах. Неуспех сулил бы всем им неминуемую гибель.

Левая ступня Николаса снова заныла, но у него не было сил растереть ее ладонями, чтобы унять боль. Ему хотелось плакать от страха и беспомощности, но он слишком устал даже и для этого.

Калис вытянулся во весь рост на парапете стены, ожидая, когда двое стражей, негромко о чем-то переговаривавшихся между собой, пройдут мимо, и он сможет спрыгнуть вниз. Окружавшая тьма и густая листва дерева, ветви которого нависали над стеной, надежно укрывали его от их взоров. Вскоре стражи свернули за угол и скрылись из виду. Калис спустился на землю и замер, прислушиваясь к их удалявшимся шагам. Убедившись, что они не заметили его появления и продолжали свой обход с наружной стороны ограждения, он улыбнулся и стал осматривать небольшой сад с фонтаном посередине. Над скамейкой у входа в жилые покои и окружавшей ее зеленой лужайкой был натянут полог из тонкой кисеи, который явно служил тем, кто имел обыкновение здесь прогуливаться, защитой от жгучих лучей полуденного солнца. Калис успел уже осмотреть два уединенных садика, похожих на этот, и комнаты дворца, которые к ним примыкали. Они казались давно заброшенными. Фонтаны не действовали, и вода в них зацвела и покрылась ряской, лужайки заросли сорняками, розы одичали, и он смог без труда разглядеть сквозь запыленные стекла высоких окон, что комнаты совершенно пусты. В этом же уютном саду царил образцовый порядок, в фонтане тихо и весело журчала вода, а сквозь плотно притворенные ставни окон пробивались узкие полоски света.

Калис в несколько прыжков преодолел открытое пространство и приник к щели между створками ставен. Он увидел золотоволосую девушку, сидевшую на постели к нему спиной. Не иначе как это Эбигейл, решил он про себя. С принцессой Маргарет он был хорошо знаком и узнал бы ее сразу, но о ее компаньонке знал лишь понаслышке. Во время его редких и кратких визитов в Крайдийский замок им с Эбигейл так и не довелось встретиться. Калис почти не сомневался, что и Маргарет находится где-то рядом, возможно, в этой же самой комнате. Окажись на его месте менее осторожный и выдержанный молодой человек, он, пожалуй, тотчас же дал бы девушкам знать о себе, но Калис, терпеливый и рассудительный, как и все его предки эльфы, исчислявшие жизнь свою многими столетиями, решил с этим обождать и еще раз все как следует осмотреть.

Он крадучись отошел от окна и приблизился к деревянной двери, украшенной затейливой резьбой. Калис склонился над медной ручкой и тотчас же выпрямился, озадаченно покачав головой. Похоже, в двери, по крайней мере с внешней ее стороны, вовсе не было замка. Калис прислушался. Из комнаты и снаружи, из-за стены, не доносилось ни звука.

Он взялся было за ручку, но что-то внезапно заставило его отдернуть руку и снова возвратиться к окну. Он скорее почувствовал, чем услыхал какое-то движение в покоях пленниц. С волнением и тревогой он заглянул в щелку между ставнями. Беспокойство его оказалось не напрасным: на кровати сидели теперь две девушки. У Калиса перехватило дыхание. Они были похожи друг на друга, как две горошины из одного стручка!

Калис догадался, что те, кто с помощью каких-то чудовищных, зловещих колдовских манипуляций создали по двойнику для каждого из крайдийских юношей и девушек, которые содержались в складском дворе неподалеку отсюда, сотворили также живую копию Эбигейл. Вот только кому и для чего все это было нужно? Он вздохнул и совсем было собрался уходить, как в той части комнаты, которая была ему видна сквозь узкую щель, появилась Маргарет. Но Калис, тряхнув кудрявой головой, тотчас же мысленно себя поправил. Нет, это была не дочь герцога Мартина. От зоркого, приметливого взгляда эльфа не укрылись те различия между копией и оригиналом, которые, всего вероятнее, остались бы незамеченными людьми с их привычкой вечно куда-то спешить и скользить взором лишь по поверхности вещей и явлений, не делая попытки проникнуть в их потаенную суть. Неведомое существо, принявшее благодаря чьим-то колдовским чарам внешний облик принцессы, двигалось немного иначе, чем Маргарет, иными были и посадка его головы, и выражение лица, и мимика, когда оно, доверительно склонившись к Лжеэбигейл, стало ей что-то говорить.

Калис не знал, что ему предпринять, на что решиться. В конце концов он счел за лучшее еще немного понаблюдать за девушками и их живыми копиями и повременить с возвращением, благо вынужденное бездействие и ожидание нисколько его не утомляли.

Николас проснулся и сел на постели. Час был ранний, еще не рассвело, но принц знал, что не сможет больше заснуть. Он быстро оделся и прошел по коридору в одну из общих комнат, которую делили между собой двенадцать воинов. Стараясь не шуметь, Николас прошел к соломенному тюфяку, на котором спал Праджи, и осторожно тронул его за плечо. Воин тотчас же вскочил на ноги и выхватил из-за пояса кинжал.

Николас кивнул ему, приложив палец к губам, и поманил за собой. Праджи не стал даже обуваться и вышел в общий зал босиком. Николас также был бос и едва одет.

Общий зал в этот ранний час пустовал. Келлер и все его люди еще мирно почивали в своих комнатах. Однако голос Николаса, когда он заговорил с Праджи, звучал приглушенно.

— Нам с тобой обоим надобно принять сегодня важные решения, — сказал он без всякого предисловия.

— Так, значит, ты решился-таки рассказать мне всю правду? — невозмутимо отозвался наемник.

— Разговор будет долгим, — кивнул Николас. — Давай-ка присядем.

Они выбрали столик посередине зала, откуда им были хорошо видны все выходы — два внутренних и наружный. Усаживаясь на табурет, Праджи протяжно зевнул и поскреб волосатую грудь сквозь распахнутый ворот рубахи.

— Только ты уж расскажи мне что-нибудь и впрямь занимательное, капитан. А не то я засну прямо тут, за столом. Терпеть не могу, когда меня будят в такую рань не ради дела, а из-за пустой болтовни.

Николас подробно поведал ему о набеге на Крайди и обо всем, что за этим последовало. По понятной причине он умолчал лишь о священном Камне жизни и об Аальском оракуле, который его охранял в подземных чертогах Сетанона. Но он не утаил от Праджи ничего, что касалось его отца и братьев. Королевства, герцога Мартина и принцессы. Праджи слушал его, не прерывая. Про сон он и думать забыл, так захватил его рассказ принца. Тем временем Келлер в сопровождении слуг вышел в общий зал и с невозмутимым видом подал беседовавшим свежий хлеб, доставленный из ближайшей пекарни, сыр и фрукты. Он обслуживал их с молчаливым проворством опытного кабатчика, повидавшего на своем веку достаточно много, чтобы не знать, какие темные дела порой обсуждают между собой наемные воины и как опасно для постороннего не только встрять в подобную беседу, но даже ненароком уловить из нее хоть несколько случайных слов. Скромность и отсутствие видимого интереса к чужим делам почитались для людей его звания и профессии одним из условий сохранения своего дела, а то и самой жизни.

— Так вот о чем я хотел тебя просить, — сказал Николас, закончив свой рассказ. — Не сможешь ли ты нанять для нас еще с дюжину опытных воинов, за которых ты готов был бы поручиться? А еще того лучше — два-три десятка. Это должны быть люди проверенные и бесстрашные, готовые в случае надобности плыть с нами к берегам моего отечества, а потом вернуться оттуда в свои края, ежели они этого пожелают. Я обещаю выплатить им всем щедрое вознаграждение.

— Это сколько ж будет? — прищурившись, полюбопытствовал Праджи.

Принц растерянно пожал плечами:

— Об этом, признаться, я тоже хотел с тобой посоветоваться. Ведь нам придется выкрасть пленных из-под носа у самого первоправителя. Во сколько эти люди оценят такую тяжелую и опасную работу?

— Что до меня, — хмыкнул Праджи, — то я готов это сделать и вовсе без всякой платы. Ведь этот проклятый ублюдок первоправитель до сих пор числится в моем списке. Убить его мне навряд ли удастся, так я хоть как следует позлю негодяя. Но ребятам, ежели им придется иметь дело с его солдатами, а тем паче — с красными палачами, надобно будет заплатить за все сполна, в этом ты прав.

— Сколько?

Праджи потер лоб, козырьком нависавший над глазами:

— Годового содержания охранника караванов будет вполне довольно. А это составит сотню золотых драков. Но ежели ты к этому прибавишь еще чуток, то ребята полезут для тебя в огонь и в воду, ручаюсь.

Николас умножил в уме эту сумму на примерное количество воинов, которых взялся нанять Праджи, прикинул, сколько золотых монет из сокровищ Шингази осталось у него в сундуке, и с улыбкой кивнул:

— По рукам. Каждому, кто согласится на мои условия, которые тебе известны, я уплачу по две сотни драков, а вам с Ваджей — по три, только вы уж действуйте с оглядкой и нанимайте тех, кто в самом деле заслуживает доверия. Мне вовсе не хочется, чтобы в число новых рекрутов затесались Черные Розы, понимаешь?

— Как не понять! — усмехнулся Праджи. — Но ты насчет этого не тревожь себя, капитан. У меня много знакомцев среди наемников, которые, как и я сам, занимаются этим ремеслом не один десяток лет. От желающих к тебе наняться на таких выгодных условиях отбоя не будет, поверь. И мне надобно заранее придумать, как отделаться от самых назойливых из тех, кто окажется лишним.

— Так ты объяви им всем, — подсказал Николас, — что мы будем сопровождать богатого купца с семейством и челядью вверх по реке, и что купец этот не в меру придирчив и подозрителен, а потому, мол, требует, чтоб ты сговорился только с теми из наемников, кто давно и хорошо тебе знаком. Кстати, не хочешь ли ты сам хотя бы на время выдать себя за капитана?

— Моего собственного отряда? — Праджи почесал подбородок. — А почему бы и нет?

— Договорились. Значит, ты скажешь всем, кому решишь отказать, что купец поручил тебе набрать воинов в твой собственный отряд, но с условием, чтобы это были люди надежные и опытные и к тому же твои старинные знакомцы и приятели.

— Так и сделаем. — Праджи плутовато прищурился. — А ты, как я погляжу, малый не промах, капитан! Ведь и без того мало кто из ребят согласился бы вступить в новый отряд, разве что капитан им хорошо известен. Теперь скажи, где мне их разместить?

— Поближе к этому трактиру. Пусть наймут комнаты в ближайших тавернах и будут готовы явиться ко мне по первому моему зову.

— Ну, так я пойду будить Ваджу, чтоб парень успел чего-нибудь перекусить, прежде чем мы отправимся искать ребят. Без него мне с этим не управиться, а он, ежели останется без завтрака, будет полдня ныть и причитать, точно старуха, у которой кости ломит. Не привели бы боги оказаться с ним вместе в осаде! — С этими словами Праджи, ухмыляясь во весь рот, побрел к выходу из зала.

— Пришли ко мне Туку! — крикнул ему вслед Николас.

Праджи кивнул, не оглядываясь и не сбавляя шага. Зал постепенно заполнялся народом. К тому времени, когда перед Николасом предстал заспанный Тука, Амос и Гарри уже заняли свои места за столом и с аппетитом поедали хлеб с сыром и фрукты.

— Я хочу кое-что тебе сегодня поручить, — сказал Николас вознице.

— Что я должен делать, энкоси? — с поклоном спросил Тука.

— Смог бы ты купить или нанять десяток больших баркасов для плавания на север?

— Еще бы, энкоси!

— Сколько это займет времени?

— К полудню лодки будут у причала. Но их нужно ведь еще осмотреть — нет ли где течи, в порядке ли весла. На это уйдет весь остаток дня до вечера.

— Тебе придется со всем этим управиться гораздо быстрее. Нужно, чтоб к закату лодки с провизией и всем необходимым уже стояли у причала.

— Так мы что же, покидаем эти берега? — ухмыльнулся Траск, поставив локти на стол и уперев подбородок в ладони.

— Да, и очень скоро, — кивнул Николас. — И я хотел бы, чтобы ты составил список всего, что нам надо закупить для плавания. — Он повернулся к Гарри. — Разбуди Бризу. Вы отправитесь вместе с Тукой и пособите ему проверить баркасы. А потом пойдете в лавки и на базар, чтоб купить все нужные припасы по списку Амоса. К закату их надо доставить в доки. На ночь я выставлю у баркасов часовых. Боюсь, на сборы у нас будет совсем мало времени, и потому все должно быть готово заранее.

Гарри встал из-за стола и направился вдоль по коридору к своей комнате. Николас был уверен, что он и Бриза справятся с закупкой всего необходимого для плавания лучше, чем кто-либо другой. Оба они успели хорошо изучить город, в особенности же — базарную площадь и торговые кварталы, и без труда там ориентировались, зная при этом, как себя держать, чтобы ничем не выделяться из окружающей пестрой толпы и не привлечь к себе внимания соглядатаев из Черной Розы.

— А тебя, Амос, — сказал Николас Траску, — я просил бы, как только ты передашь свой список Гарри, дождаться возвращения Маркуса и Калиса и отправиться с Маркусом поудить рыбки.

— Тебя интересует, — хохотнул Амос, — хорош ли клев в том месте, где стоят на рейде «Чайка» и «Орел»?

— Вот именно, — без тени улыбки отвечал ему Николас. — От всех наших приготовлений не будет никакого толку, коли окажется, что ты по каким-то причинам не сможешь захватить один из этих кораблей и провести его в устье Змеиной реки, чтоб принять на борт крайдийцев и грузы.

— А как насчет пополнения нашего отряда?

— Праджи обещал сегодня же нанять двадцать крепких и надежных воинов.

Траск с сомнением покачал головой:

— Даже и с ними нас будет слишком мало, Ники! Мне ведь придется взять с собой почти всех крайдийских воинов и моих матросов. Довериться наемным клинкам в таком деле, как захват корабля, я ну никак не могу, понимаешь?

— Конечно, — с кислой улыбкой кивнул Николас. — Наемники вряд ли имеют опыт в абордажных боях. Они бы тебе только помешали. А потому я решил, что из всех наших со мной пойдут только трое:

Гуда, Маркус и Калис. Остальные матросы и воины поступят в твое распоряжение. Все, за исключением Гарри. Его я отправлю караулить баркасы.

Амос обвел взглядом зал, где за столами сидели воины из Крайди и крондорские матросы.

— Готов побиться об заклад, что большинство парней будут рады снова взять в руки оружие. От безделья и скуки у многих начинает портиться настроение. Не то чтоб они роптали или устраивали потасовки. До этого, благодарение богам, дело пока не дошло. Но перебранки меж ними в последние дни случаются то и дело, а это, поверь мне, дурной знак.

— Скоро их вынужденной праздности придет конец и им, увидишь, станет не до ссор, — заверил его принц и с грустью добавил:

— Разумеется, я имею в виду тех, кто останется в живых.

Часом позже в трактир вернулись Маркус и Калис. Николас, которого не на шутку встревожило долгое отсутствие друзей, встретил их вздохом облегчения и радостной улыбкой.

— Мы их нашли! — объявил Калис.

Николас предложил юношам продолжить разговор в его комнате, поманив за собой также Амоса и Гуду.

— Где же они? — спросил он, едва переступив порог своей каморки.

В это мгновение кто-то толкнул дверь снаружи, и Николас поспешно выхватил меч из ножен. На пороге появился заспанный Накор.

— Я вас услыхал из соседней комнаты, — невозмутимо проговорил он и сопроводил свои слова широким зевком. — Так где ж ты отыскал принцессу, эльф?

— В юго-восточном углу дворца на первом этаже есть две уединенные комнаты, выходящие в сад. Одна из них пустует, а в другой живут принцесса Маргарет и ее подруга, — ответил Калис.

— Как они выглядят? Как себя чувствуют? — с беспокойством спросил Николас.

— Мне трудно об этом судить. Я видел двух Эбигейл.

— Значит, и у нее с принцессой есть двойники, — помрачнел принц. — Но почему же их содержат отдельно от остальных?

Калис пожал плечами.

— Может статься, они готовят им иную участь, чем невольникам из числа горожан, — предположил Накор.

— Кому это «им»? — ворчливо спросил Маркус. — Девушкам или их двойникам?

— И тем и другим, — осклабился Накор. — Я ведь и сам толком ничего не знаю. — Он пожал плечами. — Могу лишь строить догадки, как и все остальные. Но ведь леди Маргарет и Эбигейл — единственные высокородные особы из всех, кто был похищен в Крайди, верно? — Николас, Маркус и Амос дружно кивнули. — И потому похитители могут опасаться, что их двойников станут разглядывать и слушать с большим вниманием, чем всех других.

— Так ты думаешь, они решили подменить пленников двойниками? — упавшим голосом спросил Николас. — Неужто же они рассчитывают, что никто в Королевстве не заметит обмана?

— Похоже, Накор прав, — глубокомысленно изрек Траск. — Иначе зачем бы этим негодяям строить копии «Чайки» и «Орла»? Они наверняка рассчитывали захватить настоящий «Орел» в Бэйране и потопить его где-нибудь возле Фрипорта.

— Погоди! Зачем же им было обрекать себя на лишние хлопоты? — нетерпеливо воскликнул Маркус. — Ведь куда проще было бы привести твой «Орел» сюда, в Навиндус!

— Сразу видать, что ты у нас не мореход, — хмыкнул Амос. — Ведь чтоб вести корабль в такую даль, нужна большая команда, а где ж им было ее взять? Своих людей у них было немного, а моряков и того меньше. Не тащить же им к себе весь тот сброд, что они наняли в Дурбине, Кеше и Фрипорте. Наоборот, эти ублюдки постарались избавиться от лишних свидетелей своих злодейств. — Он мотнул головой и шумно перевел дух. — а о том, что твой родитель герцог Мартин решил основать в Бэйране гарнизон, было известно еще с прошлой зимы. И любой мог догадаться, что для пополнения тамошнего арсенала его высочество Арута пошлет туда «Орла». Понимаешь, Ники, — повернулся Траск к Николасу, — сдается мне, они все это давным-давно спланировали. И вот в один прекрасный день приходит эта ихняя «Чайка» или «Орел» в крондорскую гавань, и команда заявляет, что они, мол, крайдийские матросы, а пассажиры — бывшие невольники, которым чудом удалось вырваться из плена. Сочиняют какую-нибудь правдивую байку, что их-де удерживали в Кеше или на Островах Заката. Думаешь, Арута Заподозрит подвох? Он ведь никого из крайдийцев в глаза не видал. У него не будет причин не поверить этим растреклятым двойникам, что они-то и есть спасшиеся пленники.

— Да, но рано или поздно в Крондор прибудет кто-нибудь из Крайди и, встретив при дворе Лжемаргарет, сразу ее разоблачит, — возразил принц. Он намеренно не упомянул своего дядю Мартина, поскольку не был уверен, что тот еще жив.

— Мало кому удается, — вставил Гуда, — остаться прежним, пережив неволю. И ежели принцесса и ее подружка покажутся крайдийцам странными и на себя не похожими, никаких подозрений это ни у кого не вызовет. Видал я на своем веку и таких, кто после всяких передряг и несчастий даже имени своего не помнил.

— Но память и прежние привычки рано или поздно к ним возвращаются, — заметил Маркус. — И потому велика вероятность того, что кто-нибудь из двойников в конце концов выдаст себя и остальных какой-нибудь ошибкой, оговоркой, да мало ли чем еще! А это означает, что они должны будут завершить свое черное дело, в чем бы оно ни заключалось, за несколько недель, самое большее — за два-три месяца.

— И мы опять возвращаемся к самому главному вопросу, — вздохнув, подытожил Николас, — что за всем этим скрывается? А пока мне ясно только одно: первоправитель нарочно восстанавливает кланы друг против друга. Ведь войско у него, оказывается, настолько малочисленное, что это для него единственный способ контролировать ситуацию.

— Вот-вот, — с мрачной усмешкой поддакнул Траск. — Потому он и устроил всю эту резню в степи. Ему было выгодно прикончить Ранджану и разграбить ее приданое, а потом обвинить в этом какой-нибудь из кланов, чтоб все другие на него ополчились. — Он озадаченно поскреб затылок. — Выходит, правителю вовсе не обязательно быть сильным. Главное, чтоб подданные его держали за такового. Само собой, ежели он ни с кем не собирается воевать. Иш ведь какой хитрюга!

— Даже во дворце у него почти нет стражи, — кивнул Накор. — Я видел воинов только в зале приемов. А сам дворец изнутри выглядит необитаемым. Слуг и тех раз-два и обчелся, И у Дагакона в покоях такое же запустение.

— Меня это поначалу очень удивило, — улыбнулся Калис. — Я ожидал, что в таком огромном имении охранники будут встречаться на каждом шагу. Но их там наберется в лучшем случае с десяток, а слуг и того меньше.

Гуда обвел всех прищуренными глазами и убежденно произнес:

— Я знаю, как этому Валгаше удается внушить всем горожанам, что у него многие тысячи солдат, когда на деле их не больше сотни. Он их всякий день прогоняет маршем по улицам и велит то и дело менять доспехи и знамена. И иногда они для пущей важности обряжаются в форму красных палачей. Вот и вся премудрость.

— Но что же все-таки они затевают?! — простонал Николас. — И зачем им отправлять в Крондор всех этих двойников?

Амос похлопал его по плечу и пробасил:

— Мы сейчас все равно этого не угадаем. А время идет, и мне надобно поглядеть, как подступиться к двойникам наших посудин.

— Конечно, ступай, — кивнул Николас. — Маркус, я знаю, что ты устал, но тебе придется составить Амосу компанию. И ты. Гуда, отправляйся к заливу вместе с ними.

Траск, Маркус и Гуда поспешили уйти, и Николас обратился к Калису:

— Отдохни немного, а после мы с тобой и Накором решим, как нам скорее и безопаснее всего пробраться в поместье Дагакона, чтобы освободить пленников.

— Хорошо, я об этом подумаю, — улыбнулся Калис и отправился к себе.

— А я успел уже отдохнуть, — усмехнулся исалани. — И теперь пойду на базар за покупками.

— Что же ты хочешь купить?

— Да так, кой-какие вещи, без которых мне будет не обойтись, — уклончиво ответил Накор. — Дагакон занят противоборством с Пагом, и ему теперь не до нас. А вот его приятельница леди Корисса, та может нам все испортить, ежели ее не остановить.

— Неужто она и впрямь так опасна?

— А ты разве не помнишь, что говорил о ней наш друг Праджи?

— И, по-твоему, все это правда?

— Не совсем.

— Рад это слышать, — облегченно вздохнул принц.

— Я имел в виду, что на деле она гораздо опаснее.

— И ты собираешься?..

— …С нею повидаться, — ухмыльнулся Накор. — Но прежде мне надобно кое-что купить.

Николас всплеснул руками:

— Опомнись! Неужто же ты это всерьез?

— Я бы с радостью уклонился от этого свидания. — Ухмылка на лице Накора стала еще шире. — И нашел бы для себя более приятные занятия. Но видеть эту особу мне просто необходимо. И именно потому, что очень уж она опасна.

— Опаснее Дагакона?

— Опаснее всех. И чудовищная эта затея принадлежит именно ей.

— Ты имеешь в виду набег на Крайди?

Накор помотал головой:

— Я имею в виду решительно все. И Дагакон, и первоправитель — только лишь послушные марионетки в ее руках. Корисса единолично правит и этим городом, и войском. Уж ты мне поверь! Я почти уверен, что это именно она вступила в сговор с пантатианцами.

— И ты решишься бросить ей вызов? — дрогнувшим голосом спросил Николас.

— Это не так уж трудно сделать, — хихикнул Накор. — Гораздо сложнее будет остаться после этого в живых.

Глядя на безмятежно ухмылявшегося коротышку, Николас также не удержался от улыбки.

— Быть может, тебе все же лучше идти к ней не одному? Право же, возьми кого-нибудь с собой.

— Об этом я уже подумал, — важно кивнул Накор. — Мы отправимся во дворец вдвоем с Энтони.

— Я уверен, он не откажется тебе помочь, — облегченно вздохнул Николас.

— Да, он у нас не из робкого десятка, — без тени улыбки поддакнул Накор.

— Мы вернемся сюда к вечеру, самое позднее — к ночи.

Простившись с исалани, Николас уселся на свою постель и стал перебирать в памяти детали плана по освобождению пленников. Отвоеванный у злодеев корабль следовало провести в устье реки и поставить на якорь, чтобы там посадить на борт пленных и погрузить в трюм поклажу. Людей и грузы предстояло доставить в устье на баркасах. А баркасы Тука и Гарри должны прежде перегнать от доков к берегу у сожженной фермы. Именно туда будут подземным ходом выведены крайдийцы. Только бы им не пришлось долго ожидать прибытия лодок. Ведь с малым количеством воинов их, беспомощных, испуганных и изнуренных лишениями, будет так трудно защитить в случае возможного нападения стражников Дагакона!

Николас повалился на кровать ничком и с отчаянием в голосе прошептал:

— Только бы все удалось! Боги, будьте к нам милостивы! Ведь так много жизней поставлено на карту!

Гуда поднялся на крышу трактира. Там была устроена небольшая сторожевая вышка — сооружение отнюдь не лишнее в этом городе вечных раздоров и междоусобиц. Праджи и Накор вскоре присоединились к нему, взбежав на крышу по приставной лестнице из проема в середине здания.

— Чего это ты там высматриваешь? — подозрительно спросил Праджи. — Николас ждет нас к себе. Мы должны напоследок обсудить его план.

Гуда, потирая руки, с мольбой произнес:

— Подождите минутку! Сейчас оно сядет!

— Ах, вот, оказывается, в чем дело! — хихикнул Накор.

Гуда кивнул в сторону заходившего солнца:

— Не ты ли мне как-то сказал: «Ты увидишь закаты во сто крат прекраснее здешних, ты узришь чудеса, в которые прежде не дерзнул бы поверить»? Неужто забыл?

— Так это ж я — чтоб сманить тебя из твоего «Зубчатого Гребня», — ухмыльнулся исалани.

Гуда с грустной улыбкой покачал головой:

— И с того самого дня мне, почитай что, ни разу не удалось полюбоваться закатом. Все не до того было. Может, больше и вовсе не доведется. Кто знает?

— Не болтай попусту, — сурово одернул его Праджи, — а не то еще накличешь беду.

Гуда пожал плечами:

— У меня сроду не бывало никаких предчувствий или озарений, как у других. Да я ведь и не о том. Просто при нашем-то ремесле…

Праджи молча кивнул и встал с ним рядом. Солнце медленно спускалось над городом, золотя выбеленные известкой стены и черепичные крыши домов, а к западу открывался вид на океан, по которому от горизонта до самой городской стены тянулась багрово-алая дорожка света.

Оранжевый диск, окутанный влажным морским туманом, плавно скользил вниз по небосводу, и облака над ним расцвечивались серебряными, и золотыми, и розовыми, и пурпурными красками, а по темно-синему вечернему небу в разные стороны пролегли красные и огненные узкие отсветы, походившие на стрелы.

Когда огромный шар солнца исчез за горизонтом, словно провалившись в морскую пучину, на его месте внезапно вспыхнула и тотчас же погасла удивительно яркая изумрудно-зеленая искра.

— Я никогда прежде такого не видал! — выдохнул Гуда, и его некрасивое лицо расплылось в счастливой улыбке.

— Такой закат — и впрямь большая редкость, — с важностью кивнул Накор. — Эта зеленая искра появляется, когда облака расположены на определенной высоте, и ветер дует куда следует, и воздух прогрет как надо. Все должно совпасть, но даже и тогда можно ее не углядеть. Я и сам такое видел всего однажды в жизни.

— Ну, полюбовались, и довольно, — скомандовал Праджи и с принужденной улыбкой добавил:

— Время не терпит. Боюсь, нам с вами теперь долго будет не до закатов.

Гуда, еще на мгновение задержав взгляд там, где только что исчезло солнце, пробормотал про себя: «Узришь чудеса…» и, вздыхая и покачивая головой, поспешил за Праджи и Накором.