Глава XIII. Кельтская мифология

Друиды были жрецами или священниками религий древних кельтских народов в Галлии, Британии и Германии. Наши сведения о них почерпнуты из заметок греческих и римских авторов, сверенных с реликтами сохранившейся валлийской и гаэльской поэзии.

Друиды сочетали функции жрецов, судей, ученых и врачей. Они занимали среди людей кельтских племен положение, очень похожее на место брахманов в Индии, магов – в Персии и жрецов египтян, по отношению к народу, который их очень уважал.

Друиды учили о существовании одного бога, которому они дали имя «Би’ол» (Be'al), что, по словам любителей кельтских древностей, означает «жизнь всего» или «источник всех существ», и которое, как кажется, сходно с финикийским Ваалом. Это сходство еще более подчеркивается тем, что друиды, как и финикийцы, идентифицировали его, свое верховное существо, с Солнцем. Огонь почитался как символ божества. Римские авторы утверждают, что друиды также поклонялись множеству низших богов.

Они не изображали тех, кому поклонялись, и не собирались в храмах или какого-либо рода строениях для исполнения своих священных обрядов. Круг камней (каждый камень огромного размера) составлял их святилище. Самое знаменитое из ныне сохранившихся святилищ – Стоунхендж на равнине Солсбери в Англии.

Священные круги обычно располагались около какого-то ручья или под тенью рощи, или раскидистого дуба. В центре круга стоял Кромлех или алтарь, который представлял собой большой камень, помещенный как стол на других камнях, воздвигнутых стоймя. У друидов были также высокие места, которые представляли собой большие камни или груды камней на вершинах холмов. Они назывались пирамидами и использовались в богослужении божеству под символом солнца.

Несомненно то, что друиды приносили жертвы своим богам. Но несколько не ясно, кому они приносили жертву, и мы не знаем почти ничего о церемониях, связанных с этими религиозными службами. Классические (римские) авторы утверждают, что по великим случаям они приносили человеческие жертвы; например, для успеха в войне или для освобождения от опасных болезней. Цезарь дает подробный отчет о способе, каким это делалось. «У них есть идолы огромного размера, части которого образованы сплетенными ветками и наполнены живыми людьми. Это существо помещается в огонь, и те, кто внутри, охватываются огнем». Кельтскими писателями было сделано много попыток опровергнуть свидетельство римских историков об этом факте, но безуспешно.

Друиды отмечали два праздника в году. Первый имел место в начале мая и назывался праздником костров или «огнем Бога». По этому случаю на некотором возвышенном месте разводился огромный костер во славу солнца, чью возвращающуюся доброту они приветствовали таким образом после мрака и опустошения зимы. След этого обычая остается в названии Троицы именем этого дня в некоторых частях Шотландии. Сэр Вальтер Скотт использует это слово в «Лодочной песне» в «Леди озера».

Другой великий праздник друидов назывался «Самх ин» (Samh'in) или «огонь мира» и отмечался на Хеллоуин (1-е ноября), который до сих пор сохраняет это название в нагорьях Шотландии.

По этому поводу друиды созывались в торжественное собрание в самой центральной части местности, чтобы разрешить юридические функции своего ордена. Все вопросы, общественные или личные, все преступления против человека или собственности в это время выносились им на суд. С этими юридическими актами сочетались определенные суеверные обычаи, особенно возжжение священного огня, из которого все огни в окрестностях, которые перед этим добросовестно гасились, могли разжечься вновь. Этот обычай разжигания огней в канун Хеллоуина продолжался на британских островах долго после учреждения христианства.

Кроме этих двух великих ежегодных праздников у друидов был обычай отмечать полнолуние и особенно шестой день луны. На шестой день луны они искали омелу, которая росла на их любимых дубах и которой, так же как самому дубу, они приписывали особенную силу и священность. Нахождение ее было праздником и торжественным богослужением. «Они называют ее, – говорит Плиний, – словом на их языке, которое означает «всеисцеляющая» и, торжественно приготовляясь к пиру и жертвоприношению под деревом, они приводят туда двух молочно-белых быков, рога которых впервые связаны. Потом жрец, одетый в белое, влезает на дерево и отрезает омелу золотым серпом. Ее ловят в белую материю, после чего приступают к убиению жертв, в то же время молясь, чтобы Бог был благосклонен к тем, кому он дал ее». Они пьют воду, в которой она была настояна, и считают ее средством против всех болезней. Омела – это растение-паразит, и не всегда и не часто ее можно найти на дубе, поэтому, когда она найдена – она более драгоценна.

Друиды были не только религиозными, но и нравственными учителями.

Значительный образец их этического учения сохранен в «Триадах» уэльских бардов, и отсюда мы можем заключить, что их взгляды на нравственную добродетель были, в целом, справедливы, и что они придерживались и внедряли много очень благородных и значительных принципов поведения. Они были также людьми науки и знания своей эпохи и своего народа. Были ли они знакомы с буквами или нет – оспаривается, хотя возможность этого достаточно велика. Но определенно ясно, что они не предавали письму ничего из своего учения, своей истории или своей поэзии. Их учение было устным, и их литература (если такое слово можно употреблять по такому поводу) сохранялись исключительно в преданиях. Но римские авторы допускают, что «они уделяли много внимания порядку и законам природы и исследовали и учили юношество под своим руководством многим вещам, касающимся звезд и их движения, размеров мира и земель, а также о силе и власти бессмертных богов».

Их история заключалась в традиционных рассказах, в которых прославлялись героические подвиги их предков. Они были, по-видимому, в стихах, и таким образом, составляли как историю, так и поэзию друидов. В поэмах Оссиана мы имеем если не настоящие произведения времен друидов, то нечто, что можно считать достоверным представлением песен бардов.

Барды были существенной частью иерархии друидов. Один автор, Пеннант, говорит: «Считалось, что барды наделены силами равными вдохновению. Они были устными историками всех известий прошлого, общественных и личных. Они были также совершенными знатоками генеалогии» и т. д.

Пеннант также дает подробный отчет о ежегодном фестивале бардов или менестрелей, который проводился в Уэльсе много веков, долго после того, как жречество друидов в его других частях вымерло. На этих встречах только заслуженным бардов было дозволено декламировать свои пьесы, и мастерским менестрелям – выступать. Были назначены судьи, чтобы оценивать их способности, и присуждались соответствующие места. В ранний период судьи назначались уэльскими принцами, а после завоевания Уэльса – комиссией от королей Англии. До сих пор существует легенда, что Эдвард I в отместку за влияние бардов, воодушевлявших народ сопротивляться его правлению, преследовал их с великой жестокостью. Эта легенда дала поэту Грею тему для его знаменитой оды «Бард».

До сих пор существуют редкие собрания любителей уэльской поэзии и музыки, проводящиеся под старым названием. Среди поэм г-жи Хеман одна написана для такого фестиваля или встречи уэльских бардов, проводившейся в Лондоне 22 мая 1822 г. Она начинается описанием древнего собрания, в котором есть такие строчки:

Система друидов была на вершине своего развития во время римского вторжения под предводительством Юлия Цезаря. Против друидов как своих главных врагов эти завоеватели мира направили свою беспощадную ярость. Друиды, встревоженное всюду на большом острове, отступили на Англси и Иону, где на время нашли убежище, и продолжали свои теперь оскверненные обряды.

Друиды удерживали свое господство на Ионе и над смежными островами и главном острове, пока не были вытеснены, и их суеверия не были ниспровергнуты прибытием святого Колумбы, апостола нагорий, который впервые привел к христианскому вероисповеданию обитателей той местности.

Один из самых маленьких британских островов, находящийся около сурового и бесплодного побережья, окруженный опасными морями и не имеющий внутренних источников благосостояния, Иона, занял прочное место в истории как цитадель цивилизации и религии во времена, когда мрак язычества нависал над всей Северной Европой. Иона или Иколмкилл находится у оконечности острова Мыса, от которого он отделен протоком в полмили шириной; расстояние от него до основного острова Шотландии – тридцать шесть миль.

Колумба был уроженцем Ирландии и по рождению был связан с правителями этой земли. Ирландия была в то время землей евангельского света, тогда как западные и северные части Шотландии были все еще погружены во мрак язычества. Колумба с двенадцатью товарищами высадился на острове Иона в 563 году, совершив переход в плетеной лодке, покрытой шкурами. Друиды, которыми был занят остров, старались предотвратить их поселение здесь, и дикие народы сопредельных берегов докучали им своей враждебностью, а в нескольких случаях угрожали их жизни своими нападениями. Но своей настойчивостью и усердием Колумба преодолел все сопротивление, получил от короля в дар остров и учредил тут монастырь, в котором был аббатом. Он был неутомим в трудах распространения знания Писания по всем нагориям и островам Шотландии, и почтение, оказанное ему, было таково, что хотя не епископ, но просто пресвитер и монах, но целая провинция с ее епископами была в подчинение у него и его преемников. Пиктский король был так впечатлен мудростью и достоинством Ионы, что очень почитал его, и соседние правители и принцы искали его совета и пользовались его мнением в разрешении своих споров.

Когда Колумба высадился на Ионе, его сопровождали двенадцать товарищей, из которых он образовал религиозный орден, главой которого был сам.

К ним, по потребности, время от времени присоединялись другие, так что первоначальное число всегда поддерживалось. Их институт назывался монастырем, а старший – аббатом, но система имела мало общего с монастырскими институтами позднейших времен. Имя тех, кто подчинялся укладу, было известно как «кулдисы», возможно от латинского «cultores Dei» («культорес деи») – служители бога. Они были орденом религиозных людей, объединившихся, чтобы помогать друг другу в общем деле проповеди евангелия и учительства юношества, так же как для поддержания в себе религиозного рвения совместными упражнениями в служении богу. При вступлении в орден давались определенные клятвы, но не те, что обычно навязываются монашескими орденами, потому что из трех: безбрачие, бедность и смирение – кулдисы связывались только третьим. К бедности они себя не привязывали; наоборот, они, как представляется, усердно работали, чтобы обеспечить для себя и тех, кто от них зависит, удобства жизни. Женитьба также была им разрешена, и большинство из них, видимо, вступали в брак. Права, их женам не позволялось проживать с ними в монастыре, но у них было жилье, назначенное им в соседней местности. Около Ионы есть остров, который до сих пор носит имя «Eilen nam ban» (Женский остров), где их мужья, видимо, жили с ними за исключением времени, когда долг требовал их присутствия в школе или святилище.

Кампбел в своей поэме «Реуллура» упоминает женатых монахов Ионы:

В одной из «Ирландских мелодий» Мур дает легенду о св. Сенанусе и женщине, которая искала укрытия на острове, но получила отказ:

В этом и в других отношениях кулдисы отличались от установленных правил римской церкви, и в результате были признаны еретиками. Следствие было такого, что насколько сила последней возрастала, власть кулдисов ослабевала. Однако до тринадцатого века общины кулдисов не были подавлены, и их члены рассеяны. Они все еще продолжали трудиться индивидуально и сопротивлялись посягательствам папской узурпации, как только могли, пока свет Реформации не воссиял над миром.

Иона из-за своего местоположения в западных морях подвергалась атакам норвежских и датских пиратов, которыми кишели эти моря, и неоднократно грабилась ими, ее жилища горели, и ее мирные обитатели предавались мечу.

Эти неблагоприятные обстоятельства привели к ее постепенному упадку, который был ускорен ниспровержением кулдисов по всей Шотландии. В правление папства на острове был женский монастырь, руины которого до сих пор можно видеть. Во время Реформации монахиням было позволено остаться, живя общиной, когда монастырь был распущен.

Сейчас Иону посещают главным образом путешественники ради многочисленных церковных и погребальных реликвий, которые находятся на ней. Главные из них – это кафедральный собор или монастырская церковь и капелла женского монастыря. Кроме этих реликвий церковной древности, имеется несколько более ранних, указывающих на существование на острове форм культа и веры отличной от христианства. Круглые пирамиды из камней обнаруживаются в разных частях, которые, как кажется, имеют друидическое происхождение.

В отношение всех этих остатков древней религии Джонсон восклицает: «Не позавидуешь такому человеку, чей патриотизм не усилится на равнинах Марафона, или тому, чья набожность не возрастет среди руин Ионы».