Серый

Невероятным усилием мне удалось зацепиться за самый край сознания, и теперь на этой зыбкой связи я судорожно пытался подтянуться, в отчаянной попытке выбраться на поверхность. Первое, что я увидел – это размытое изображение горящего челнока, разорванного пополам, скорей не столько ударом, сколько ухом выхлопа собственного двигателя. Обзорный колпак пилотской кабины оказался расколот посередине, объясняя, как происходит экстренная эвакуация пилота в подобной ситуации.

Пониженная четкость изображения, вначале отнесенная к проискам затуманенного сознания, на самом деле объяснялась обволакивающей меня полутораметровым слоем прозрачной субстанции. Заключенная в магнитную ловушку, эта супервата позволяла свободно дышать и двигаться, в то время как я находился в самом центре данной капли – переростка. Надежность крепления шлема и штурмового плазмера я проверил еще в челноке и теперь с удовлетворением отметил, что все оказалось на месте. Силовое поле отключалось с блока управления комбинезона, несмотря на свое скромное название, мало уступавшего скафандру.

– Только сначала шлем нужно одеть – спохватился я, отметив, что ясность мышления вернулась еще не окончательно.

Возможно, благодаря принятому допингу, энергии имелось в избытке, а потому следовало пошевеливаться, приходя в себя окончательно уже по дороге. А потому не мешкая, я отключил силовое поле и встал на поверхность чужой планеты.

– С прибытием – поздравил я себя.

На этом торжественная часть была окончена, и взглянув напоследок на горящий челнок, разминочной трусцой я направился в сторону видневшегося невдалеке города. О том, где на этот момент находятся преследователи, оставалось только догадываться. Потеряв нас из виду, у них имелось два возможных варианта действий. Они могли найти ту расщелину, в которую мы от них улизнули, и попытаться повторить пройденный нами маршрут. Но вероятней всего предпочтут не рисковать, а потратив больше времени, подняться на достаточную высоту, где горы не смогут нас скрывать от их радаров.

Предполагалось, что заглушенный двигатель усложнит им эту задачу. Но теперь об этом можно забыть, потому как место посадки не составляло труда обнаружить и без специального оборудования. Достаточно вспомнить, насколько яркий маяк получился из горящего челнока. Поэтому незваные гости, вернее неприветливые хозяева, обещали нарисоваться с минуты на минуту. Дальше предстояло действовать по принципу: “Дают – бери, бьют – беги”. А так как в ближайшей перспективе бить нас будут обязательно, то и действовать необходимо с опережением, попытавшись уйти от места аварии как можно дальше.

– С напарилой вот только как быть? – размышлял я, наращивая темп. Делать инъекцию на бегу невозможно, а терять время и темп не хочется. К тому – же забивать организм различными сильнодействующими препаратами, которых в крови и так достаточно без крайней необходимости нежелательно. А вот в присутствии Анкера на данном этапе особой необходимости я не усматривал. Тем более, что подобная сентиментальность казалось в данной ситуации абсолютно неуместна, стоило вспомнить с кем нам предстоит иметь дело.

Позволить уйти добыче, в привычку Шиханийцев не входило. А упустить “Гайшира”, что в переводе с их языка означало “мягкожопый”, как характеризовала Землян эта местная гопота, означало наивысшую степень позора. Да и трофеи, которыми мы обладали, выглядели для них в крайней степени заманчиво. Наш комбинированный плазмер, пользовался у всех без исключения Шиханийцев заслуженным авторитетом за его мощность и многофункциональность в выборе режима ведения огня. Да и комбинезон стоил немалых денег, главное не повредить его при захвате.

Казалось, что города, подобного по своей урбанистичности, вряд ли можно найти во всей галактике. Основной особенностью архитектуры Шиханийцев являлось размещение жилых домов и производственных объектов вперемешку, создавая неповторимое смешение стилей. Жизнь покинула эти места, раньше представлявшие громадный мегаполис, лет четыреста назад, и теперь город был наполовину разрушен временем. Но и сейчас весь этот невероятный микст, из частично развалившихся высотных зданий, местами узнаваемых участков пандусов высотных дорог и огромных покореженных временем механизмов, не мог оставить равнодушным.

И при всем этом беспорядочном архитектурном многообразии спрятаться оказалось совершенно некуда. На поверхности фон комбинезона выдавал меня с потрохами. Наиболее предпочтительным выглядел вариант скрыться от Шиханийских радаров под землей. Но, видимо все входы в тоннели оказались надежно погребены под завалами. А потому ничего подходящего на глаза не попадалось.

Еще на челноке, наблюдая за голографическим изображением местности, куда входил и значительный участок города, на окраину которого предстояло свалиться, я отметил один район, имеющий совершенно иную планировку. Сравнить его можно разве что с дворцовой площадью. Со всеми дворцами и всей полагающейся подобному объекту инфраструктурой. И сейчас что-то на подсознательном уровне тянуло меня именно туда. Разницы, в каком направлении двигаться в этой хаотичной мешанине, не было никакой, а потому я решил рвануть именно в ту сторону. Далековато конечно, но хоть какой-то выбор, по сравнению с однообразным пейзажем повсеместного унылого упадка.

К тому же это направление оказалось очень удобным в плане прокладки маршрута движения. Местность была предгорной и имела ярко выраженный уклон, позволяя практически полностью просматривать низлежащие окрестности. Наметив первоначальный маршрут и установив предельно высокую скорость его прохождения, минуты редкого затишья я решил использовать с пользой. Эта мысль давно вертелась у меня в голове, и теперь я задал вопрос “Автоответчику”, заботливо сопровождавшему меня в прошлый раз, но пока никак не проявившему себя сейчас.

– «Планета “Хашея”, градостроение и инфраструктура» – сформулировав вопрос в наиболее широком диапазоне, по причине большей вероятности получения интересующей меня информации.

Конечно, я догадывался, чем это закончиться и предусмотрительно сбросив темп бега, внутренне приготовился в неизбежному. И конечно, не зря. Насколько Автоответчик был безотказен, настолько – же он оказался и безжалостен. Контуженный ударом, с которым в сознание влетел огромный объем информации, мне пришлось остановиться, привалившись к ближайшей конструкции.

Но оно того стоило. Ясность мысли и уверенное управление телом постепенно возвращались. А я уже сортировал действительно интересную информацию, не только отвечающую на все вопросы, но и вызывая неподдельный интерес своей уникальностью. Дворцом оказалось не что иное, как атомная электростанция. Причем, необычно близкое расположение жилых домов и подобного рода объектов объяснялось тем, что Шиханийцы не подвержены воздействию жесткого излучения. Для них оно – как для нас загар. В небольшом количестве безвредно, но если без меры – можно и волдырями пойти. Изначально, реактор располагался на удалении от города. Но быстро оброс индустриальными районами, со временем уверенно заняв центральное положение.

На этот раз Амкер пришел в себя значительно спокойней. О том, что он очнулся, я понял, как по исчезновению тянущей боли в затылке, так и по волне сумбурных эмоций осознающей реальность личности. К тому же, сейчас он не стал задавать лишних вопросов, а уже привычно поднял из памяти хронологию последних событий. Как-то мимоходом отметив всю невероятную степень нашего везения, он сразу заинтересовался скачанной мной информацией. Деловито выделив из общего объема ту, с которой я ознакомился подробно, он бегло просмотрел ее, быстро поняв мой замысел.

– В одном ты прав – с ходу включился он в разговор:

– В зоне реактора жесткое излучение будет забивать радары, делая их абсолютно бесполезными.

Вот это оказалось приятным сюрпризом. Теперь конечный пункт нашего маршрута не вызывал никаких сомнений, а потому и действия обрели конкретный смысл. Жесткое излучение станции лишало Шиханийцев невероятного преимущества, заключавшегося в возможности определить наше местонахождение, тем самым уравнивая наши возможности.

Раздавшийся сверху раскатистый грохот, отразившись от горного массива, с удвоенной силой накатил плотной волной, подсознательно заставляя напрячься.

– Началось – подумали мы одновременно.

Направленные вертикально вниз шесть выносных маршевых двигателей, заводящих шатл на посадку, делали его еще более похожим на таракана. Прочертив шлейфом открытое пространство сверху, преследователи скрылись из видимости в районе падения челнока.

– Приземлятся? – решил спросить я Амкера, как более опытного.

– Вряд ли – вынужден был огорчить он:

– Скорей всего просканируют местность, и не тратя времени на посадку, начнут поиск.

Я не стал ничего отвечать, вместо этого увеличил скорость движения, предельно сосредоточившись на преодолении встречных препятствий. Сила тяжести на Хашее ниже Земной примерно на четверть. И поддерживая высокую скорость движения, я уже удалился от челнока на значительное расстояние, продолжая упорно наращивать отрыв.

Шиханийцы применили стандартную процедуру поиска, и начав от места посадки, стали по спирали увеличивать район сканирования. Раз за разом гул двигателей шатла раздавался все ближе. Ситуация складывалась отчаянная. На карте местности территория станции обнесена отчетливо различимой стеной. И судя по ее высоте, я должен был ее уже увидеть. Но пока на сумрачном горизонте лишь начинало смутно угадываться что-то подобное.

Последним заходом Шиханийцы буквально наступили нам на пятки, а потому, следующий обещал стать последним. Срочно необходимо ныкаться, и если раньше я предпочитал передвигаться по открытым участкам, теперь я устремился в самую гущу строений. Подходящее место, отвечавшее моим требованиям, оказалось найдено очень своевременно, ввиду того, что нарастающий рокот двигателей шатла наваливался все ощутимей. Основное преимущество намеченной нычки заключалось в очень плотной застройке этого района, грозя неприятными сюрпризами при посадке из-за разваливающихся остовов высоток, окружающих ее со всех сторон.

Укрытие я нашел под протяженным участком пандуса высотной дороги рядов так на двадцать, в месте, где он примыкал к частично разрушенному зданию, даже по местным меркам довольно солидных размеров. Высотная дорога, словно вливалась в здание, образуя внизу подобие пещеры, вглубь которой я и забился. Судя по звуку шатла, моя уловка не сработала, и многометровая толща бетона и строительных конструкций не смогла помешать радарам, обнаружить излучение комбинезона. Ничем иным подобную заинтересованность Шиханийцами именно этого района объяснить невозможно.

– Сейчас приземлятся на дорогу и пойдут на захват – обреченно прокомментировал ситуацию Амкер, совершая отчаянные попытки не пасть духом окончательно.

– Вот это вряд ли – ответил я.

– Будь я на месте капитана корабля, ни за что не стал бы рисковать, приземляясь на подобную ненадежную поверхность, к тому же находящуюся на большой высоте. А других мест, подходящих для посадки, поблизости нет – коварно заключил я.

Словно в подтверждении моих слов, Шиханийский Жук на короткий момент завис над дорогой. Затем, недовольно ворча, сделал пару кругов, пытаясь с разных сторон заглянуть под пандус. После чего, перейдя на натужный вой двигателей, поднялся вертикально вверх и с гулким рокотом ушел в сторону, видимо, найдя безопасное место для посадки.

– А вот теперь, в натуре – ломимся, как сайгаки – сказал я, практически с места вновь развивая предельную скорость.

– А раньше тогда что было? – не смог скрыть своего удивления Амкер.

– Легкая прогулка – ответил я абсолютно искренне.

Под воздействием допинга и при ослабленной гравитации потенциал организма казался безграничным. Но до этого момента я старался не злоупотреблять новыми возможностями, всесторонне их тестируя. Основным опасением являлось возможность получения травмы вследствие падения. Принятый допинг никак не отразился на прочности костей и сухожилий, и это следовало учитывать, чтобы сдуру не переломать себе ноги. С этого момента я оказался вынужден пойти на определенный риск, не только в очередной раз повысив темп, но и в случае необходимости срезая путь, передвигаясь по верхним ярусам, чего раньше предпочитал не делать.

Именно сверху лучше всего и просматривались очертания стены, смутно проступавшей на границе видимости. Мой пристальный интерес имел тому веские основания. И когда в очередной раз она предстала передо мной в своем несломленном веками величии, я различил на ее ровной вершине одиноко выделявшуюся протяженную ступеньку.

– Понятно – туда нам – сообщил я Амкеру результат своего наблюдения.

Возражать он не собирался, но по его заинтригованному фону я понял, что он не вполне уловил, почему увиденная мной возвышенность на стене могла что-то означать.

– Такие обычно над входом делают, и другого объяснения подобному архитектурному элементу стены я не вижу – пояснил я.

Высокий темп движения мало способствовал ведению дискуссий, к тому же у меня неоднократно возникало впечатление, что мы здесь уже не одни. Ты еще не слышишь этого и не можешь видеть воочию, но ты это знаешь точно.

– Блин, быстро они, а до стены еще так далеко! – раздосадовано подумал я, приняв решение дальше двигаться преимущественно по земле, чтобы наверху не выставлять себя в качестве удобной мишени.

Очень кстати попалась пара малозахламленных улиц, и мне удалось развить максимальную скорость. Как подтверждение моей догадки, вскоре я боковым зрением уловил позади себя движение на верхнем ярусе справа. Не тратя время на оглядывание, я полностью сосредоточился на прохождении маршрута. Не понятно, чья мощность была больше – батарейки, позволявшей нестись с невероятной скоростью или процессора, ответственного не только за просчет каждого из совершаемых движений, но и за усиленное сканирование близлежащих окрестностей в поиске оптимальных вариантов маршрута. Но, несмотря на все мои усилия, вскоре преследователей стало несколько. К тому, что справа, добавилось еще двое с левой стороны.

Хотелось верить, что наша приблизительно одинаковая скорость движения объяснялась моими заслугами, а не тем, что они просто ждут, когда соберутся все. А еще больше хотелось остановиться и дать бой. Самому напасть сначала на того, что справа, а потом уже от левых откусываться. Совершенно забыв о привычке скрывать эмоции, я невольно позволил Амкеру догадаться о моих намереньях.

– Бесполезно – коротко выразил свое мнение он.

Создав фон внимательного ожидания, я приготовился к разъяснениям.

– Они не станут драться. Тот, на которого ты хотел напасть первым, отстреливаяь, начнет отходить, пока не соберутся все. Окружив, они сожмут кольцо, и каждый прицельным выстрелом легко сможет остановить твое наступление – объяснил тот.

– Понятно – согласился я, но почувствовав в словах Амкера некую недосказанность, спросил:

– А почему ”сможет”, разве они сделают не именно так?

– Застрелить одинокую жертву, да еще и Гайшира – такое им и в голову прийти не может. Подходя со стороны спины, они приблизятся вплотную – спокойно и размеренно начал он, но на миг дал волю эмоциям:

– Ведь нельзя стоять ко всем лицом одновременно – и вновь успокоившись тут – же продолжил:

– А затем накинут самоутягивающуюся сеть. Дальше события могут развиваться по множеству сценариев, но неизменной популярностью пользуется именно один, а потому применяется чаще всего. Предварительно избавив жертву от комбинезона, каждый из этой своры берет человека за руку или ногу, причем старшему достается голова. И когда все одновременно начинают тянуть в разные стороны, разрывая жертву, он старается оторвать голову последним.

– Веселенькая перспектива – ответил я под впечатлением от услышанного, но привыкший видеть во всем что-то хорошее, ободрил заметно приунывшего Амкера:

– Зато очень быстро – раз и ты уже на небесах.

– Правда, разукомплектованный по запчастям – добавил я “про себя”, ему – же озвучив другую версию:

– Хуже, если бы пытать начали.

Судя по его эмоциям, Амкер не разделял моей жизнерадостной позиции, но и возражать ничего не стал. Бешеная гонка продолжалась, но очертания стены, обретая все большую четкость, словно перестали приближаться, надменно демонстрируя свое безразличное превосходство. В составе преследователей в очередной раз произошли изменения. К тому, что справа присоединился еще один, так и слева я различил уже троих.

Вся “семейка” собралась в полном составе, а потому, они приступили к активным действия. Дистанция между нами начала постепенно сокращаться. Но необходимо учесть, что я имел преимущество, выбирая наиболее удобный маршрут, в то время как Шиханийцы подобной роскоши позволить себе не могли. Так, что догнать и окружить меня, двигаясь параллельным курсом, могло занять у них немало времени.

Очень быстро это поняли и пираты, слаженно изменив направление в сторону пройденного мной маршрута. Подобный маневр преследователей вначале позволил существенно увеличить разрыв, но вскоре дистанция вновь начала сокращаться, причем значительно быстрей, чем раньше. Такой поворот событий вызывал крайнее беспокойство, но как ни странно, я даже ждал этого момента. На этот случай я уже приготовил один возможный вариант действий и, пользуясь тем, что теперь реже нахожусь в поле зрения преследователей, начал готовить им сюрприз.

Этот протяженный участок высотной дороги смог устоять только потому, что опирался не только на частично разрушившиеся железобетонные основания, но и фиксировался примыкавшими к нему зданиями. Пройти под ним я наметил примерно посередине уцелевшего участка. И как только он оказался в зоне прямой видимости, сдернул плазмер с плеча и переведя его на автоматическое ведение огня, на бегу открыл огонь по основаниям магистрали. Процент попаданий оказался небольшим, тем более что я старался поражать цели на всей протяженности уцелевшего участка. Но и этого хватило с лихвой. Монолит дороги вздрогнул, еле заметно просев вниз единой плоскостью. В дальнейшем решающим фактором являлась скорость.

Буквально влетая под магистраль, я с удовольствием отметил, что отсутствие здесь всевозможного хлама, как нельзя лучше способствует выполнению поставленной задачи. Я стремительно несся вдоль напряженно подрагивающих, а иногда предательски трескающихся колонн. Невероятная ширина дороги, как и высота оснований, послужила причиной возникновения неожиданной ассоциации.

В мозгу пронеслась картина ночного леса зимой. Когда лютый холод, властвуя безраздельно, заставляет в морозной тиши, точно так – же невероятно звонко и жалобно трещать стволы промерзших деревьев.

Сбросив наваждение, я прибавил ходу, так как, похоже, “мороз усиливался”. Полотно дороги оказалось невероятно прочным, и только сохраняя свою монолитность, продолжало удерживаться на подкашивающихся опорах. До выхода оставались считанные метры, когда послышались первые оглушительные хлопки лопнувших под чудовищной нагрузкой оснований.

Покидая опасную зону, я наконец смог вздохнуть с облегчением, но замысел был выполнен не до конца, а потому развернувшись, я вскинул плазмер к плечу, вновь открыв огонь по колоннам. Только на этот раз стрелял уже прицельно, стараясь поразить основания дороги с дальнего от меня края. Стоило процессу начаться, дальше моя помощь выглядела излишней. Разрастающейся во все стороны волной, пандус начал обрушаться, увлекая за собой и примыкающие к нему здания. Но я уже вновь наращивал темп, по сотрясению земли под ногами, отмечая невероятный успех свой подляны.

– Хавайте, волчары – подумал я злорадно.

Рассмотреть, попал ли в этот замес кто-либо из преследователей, было невозможно, но признавая подобную возможность, Амкер видимо решил меня подбодрить.

– Надеюсь, кого-нибудь накрыло, ну или хотя бы покалечило, что тоже неплохо – подумал он вслух, но как я понял по его эмоциям, мало рассчитывая на такую возможность.

– Да знаю я, что не стали они соваться под пандус, но и я другие цели преследовал – хладнокровно пояснил я.

Разделявшее нас расстояние я определял по шуму, издаваемому пиратами при движении. Полагая, что оборачиваться на бегу, уходя от погони, как это делают обитатели бескрайнего сериального болота, является верхом отсутствия логики, потому как в это время лучше смотреть под ноги. Разрыв увеличился вдвое, что являлось бесспорным достижением. Но вскоре, по приближающемуся топоту Шиханийцев я понял, что достигнута и вторая цель. Теперь они двигались не всей кучей, дружно повиснув у меня на хвосте, а снова разделившись, продолжали преследование параллельным курсом, видимо из опасения угодить в очередную ловушку. Наша скорость вновь примерно сравнялась, но на этот раз Шиханийцы пошли на этот шаг сознательно.

Ожидать подобной прыти от Гайшира они никак не могли, а потому, видимо решили просто подождать, когда период этой аномальной активности неизбежно спадет. Действительно, при таком темпе человек в обычном состоянии давно бы уже сдох, да и у меня, несмотря на действие допинга, стали появляться первые признаки усталости.

Стараясь не предавать этому тревожному факту особого значения, я продолжал, не снижая скорости мчаться в выбранном направлении. Создавалось впечатление, что я сам иду в ловушку и Шиханийцы возможно так и думали. Ибо вздымающаяся впереди стена, непреодолимым барьером вставала у меня на пути. Но я уже убедился, что проход в стене находился именно там, где я и предполагал и уже наметил примерный маршрут в его сторону.

Предстояло миновать еще несколько кварталов города, за которыми я различил протяженный участок открытой местности. Выступать в роли зайца в чистом поле дико не хотелось, а потому я интенсивно искал возможность не выставлять себя перед преследователями в качестве легкой мишени. Неплохо бы слегка оторваться, но силы были на пределе, а на любое ускорение их придется потратить непростительно много. Увеличить отрыв, как в прошлый раз, не представлялось возможности ввиду полного отсутствия подходящих объектов.

Иногда преследователи все – же оказывались вынуждены двигаться за мной следом. Это происходило, когда на их пути вставали высокие и протяженные препятствия, как та высотка длиной в пол квартала, которую мне предстояло обогнуть сейчас. У самого основания ее торцовой части проходила необычная складка местности, напоминающая глубокую промоину. Во время движения по ней, видя бестыже торчащие элементы фундамента здания, меня посетила мысль довольно спорного характера. Ярко выраженный наклон стены, нависавшей над оврагом, стал последним аргументом к действию.

Размеренной очередью плазмер вновь приступил к своей разрушительной деятельности, курочя оголенную конструкцию фундамента. В душе я сомневался в реальности подобного плана. Здесь основной задачей являлось напугать преследователей самой возможностью обвала, заставив выбрать обходной маршрут. Но не успел я, не переставая стрелять, преодолеть и половину пути у основания стены, как заметил, что ее нижняя часть начала заметно проседать. Больше в эту сторону я старался не смотреть, а прекратив стрельбу, отчаянно рванулся из-под накрывающего меня обвала. То и дело получая вдогонку куски кирпича, я каким-то чудом сумел достичь безопасного пространства практически невредимым.

– «Хаотичненько» – удовлетворенно оценил я результат устроенного мной вандализма, не в силах отказать себе в удовольствии полюбоваться выросшей на пути преследователей преградой.

Здание продолжало рушиться, заваливая овраг вплоть до домов на другой его стороне, цепной реакцией распространяя обвал верхних этажей по всей протяженности. Пройти через этот ад представлялось не под силу даже таким его исчадиям, как Шиханийцы. Теперь им придется искать обход, а у меня появится время сориентироваться. Оставив позади последние дома, я буквально встал как вкопанный под впечатлением от увиденного. То, что предстало моему взору, назвать просто дорогой язык не поворачивался.

– Рядов семьдесят – восемьдесят – навскидку оценил я ширину этого проспекта.

После тесноты городских кварталов от такого простора становилось не по себе. Но при этом подобная ширь не смотрелась неуместно, потому как простиралась на фоне не уступавшей ей громады стены, окружавшей АЭС.

– Да они что здесь, на гигантизме все помешаны… были – со смешанным чувством оценил я представшее зрелище.

Один конец дороги скрывался в каменных джунглях города, дома которого, словно многочисленная свита покорно расступались при ее приближении. Но меня больше интересовало место, где дорога примыкает к стене. Оно пока находилось заслонено развалинами толи умевшего передвигаться дома, толи останками пытающегося закопаться механизма. А потому, собрав остатки сил, я продолжил свой затянувшийся марафон уже по ровной поверхности дороги.

Мои прогнозы подтвердились лишь отчасти. Дорога действительно вела к проему в стене, но их разделял подвесной мост, как я успел оценить, находившийся в прекрасном состоянии. Несмотря на то, что бежать приходилось по ровной поверхности, а не скакать горным козлом по бездорожью, двигаться становилось все трудней. Начинала сказываться усталость. Возможно, виной тому стала близость цели, и снявшее внутренне напряжение отсутствие погони. Но понимая, что расслабляться рано, прежде всего я старался не терять темп, несмотря на подступающую усталость.

Достигнув моста, мне открылось пересохшее русло реки под ним. Учитывая, что река была горная, да и величину самих гор, в которых она брала свое начало, представшая моему взору пропасть выглядела вполне ожидаемо, хотя наблюдать ничего подобного раньше мне не доводилось. Глубина русла составляла не менее двухсот метров, а потому становилось понятно, почему мост именно подвесной. Установить здесь опоры нереально, да и течение, скорее всего, было бешенным.

– А вот и группа поддержки – отметил я появление всех пятерых преследователей, показавшихся из-за зданий примерно в километре от моста.

Моментально созревший план я не хотел озвучивать даже для себя, боясь сглазить. Если они решат продолжить мое преследование по мосту, то в момент, когда я достигну другого берега, они окажутся в непростой ситуации. Мост хоть и выглядел надежным, но обрушить его не должно занять много времени. Но моим сокровенным мечтам не довелось сбыться, и виновником тому оказался я сам, неоднократно устраивая им подобные сюрпризы. Поэтому после небольшой заминки, проигнорировав мост, они устремились напрямик к высохшему руслу реки.

– Базара нет, медленней, трудней, зато на верочку – несмотря на досаду, с неожиданным одобрением отметил я правильность действий их командира.

Противостоять наваливавшемуся чувству усталости становилось все трудней, но половина пути по мосту была уже пройдена, и портал прохода в стене, словно финишная черта придавал сил и уверенности. Вполне ожидаемо, проход имел громадные размеры. По сторонам от него расположились статуи то ли воинов, то ли божеств, не уступавших ему по высоте.

– Почему мне все это церковь напоминает? – подумал я “вслух”, озвучивая давно зреющую ассоциацию.

– Потому что так и есть – ответил Амкер, который все это время не сидел без дела, а методично изучал все доступные данные о Шиханийской расе, которые мог предоставить Информаторий.

Более подробную информацию он скинул мне единым блоком, предоставляя на мое усмотрение ознакомиться с ней, либо проигнорировать. Время имелось, а просмотр этой инфы не только отвлекал от тягостных мыслей о плачевном состоянии измотанного организма, но и мог пригодиться впоследствии.

Атомные электростанции занимали в религиозном культе Шиханийцев главенствующее значение. Являясь изначально огнепоклонниками, получив доступ к ядерной энергии, они сделали из этой разрушительной силы культ, по своему фанатизму и непримиримости не знающего равных во всей галактике. Поэтому вполне естественно, что головные отделения церкви располагались именно на АЭС. Этим и объяснялось появление настолько неприступных стен вокруг. В условиях регулярно вспыхивающих военных конфликтов между государствами, АЭС всегда оставались последним оплотом побежденных, погибнуть, защищая который, считалось наивысшей честью для воина.

– Ого, значит, нас статус здорово подрос – заключил я, глубокомысленно.

– Почему? – искренне удивился Амкер.

– Ну, как – же, раньше для нашей свиты мы были просто Гайшир – мясо, хоть удирая и показавшее пару раз зубы. Теперь, своим появлением мы намерены осквернить одну из их святынь, что вряд ли оставит их равнодушными – пояснил я.

– Такое впечатление, что тебе нравиться их злить – по тону Амкера становилось понятно, что лично он как раз предпочел – бы этого не делать.

– Конечно, нравиться – признался я с откровенной усмешкой и уже абсолютно серьезно добавил:

– Злость очень непредсказуемый фактор, и огромное значение имеет умение правильно использовать ее в своих целях.

Меж тем мост был уже пройден, и двигаясь по проходу в стене, я поразился ее толщине, составлявшей у основания не меньше пятидесяти метров.

– Наверное, житье на заводах и сформировало у них такую тягу к открытым пространствам – подумал я, увидев открывшуюся за стеной картину.

До возвышавшейся вдалеке электростанции, хоть архитектурно измененной, но вполне узнаваемой, простиралась огромная и совершенно пустая равнина.

– Километра четыре, не меньше – обреченно подумал я и не останавливаясь, пришпорил тело в направлении станции.

При ближайшем рассмотрении, местность оказалась далеко не идеально ровной. Плавные холмы, высотой от одного до двух человеческих ростов, занимали все видимое пространство. Причем, располагаясь без всякой системы, и на разной удаленности друг от друга. Пробегая по низким, и огибая более высокие, я оказался вынужден вновь заняться прокладкой оптимального маршрута. От наваливающейся все ощутимей усталости, не проявляя ни малейшей любознательности относительно природы их происхождения.

Разрывы зарядов плазмы, накрывшие окрестные холмы, возвестили о появлении пиратов, когда до станции оставалось километра полтора.

– Понятно, дальше двигаемся по низу, на верхний респ не суемся – сделал вывод я.

Яростная стрельба, вследствие своей полной бесполезности, словно нехотя, начала стихать.

– Я же говорил, что мы им здорово под шкуру залезли – бесшабашно сказал я Амкеру.

– Но я все равно не понимаю, что тебя так умиляет и какую из этого можно извлечь выгоду – рассудительно ответил он.

– Позже разберемся – отмахнулся я, уже занятый анализом хода, показавшегося мне очень заманчивым.

Ничего нового я не придумал, но сегодня этот способ уже не раз спасал нам жизнь. Холмы закончились в метрах пятистах от станции, открывая ее во всей красе.

– Во понагародили-то – восхищенно оценил я увиденое.

Создавалось впечатление, что замысловатый фасад был приляпан уже после того, как построена сама станция. Внизу, вполне естественно располагался вход внутрь, напоминающий значительно расширенную проходную. А вот то, что Шиханийцы умудрились возвести сверху, вызывало смешанное чувство, потому как всю эту красоту, сохранившуюся на протяжении многих веков, вскоре ожидала печальная участь.

Плазмер, с безучастной монотонностью начал крушить верхние ряды колонн, обрушая крышу фасада, имеющую ярко выраженную форму бушующего пламени, на нижний ярус. Более выдвинутый наружу, в том числе благодаря объемному барельефу, идущему по его краю, нижний ярус поддерживался не двумя рядами колонн, как верхний, а тремя. Несмотря на разрастающееся сверху разрушение, принимавшее все более массовый характер, нижний ярус, стоящий на более толстых колоннах, под напором одних только падающих обломков сдаваться не собирался. Когда расстояние сократилось до полутора сотен метров, я перенес огонь плазмера на нижние ряды колонн.

Методично обваливая весь этот тюнинг на чернеющий входной проем, я начал с правой стороны, сам по мере приближения к станции, смещаясь к левому краю проходной. Финишный рывок давался невероятно тяжело. Задыхаясь от боли, охватившей пылающие легкие, я на подгибающихся от усталости ногах из последних сил рвался вперед.

Даже не пытаясь уворачиваться от сыпавшихся сверху обломков, не прекращая стрелять, я преодолел все три ряда колон. И когда ближайшая из них, словно спичка, сломалась сразу в трех местах, я в отчаянном рывке прыгнул внутрь проема. В полете мне удалось развернуться, чтобы продолжить вести огонь по колоннам уже изнутри проходной.

И прежде чем завеса обвала окончательно закрыла вход, я на короткий миг увидел своих преследователей. Двое уже вышли на ровный участок, и теперь с невероятной скоростью мчались к станции. Но больше меня поразила техника прохождения холмов отставшими. Совершая огромные прыжки по верхушкам насыпей, они передвигались настолько легко и грациозно, что я искренне удивился, как мне до сих пор удавалось от них улизнуть. Удар спиной о поверхность пола и навалившаяся полная темнота, вследствие завала последних просветов, произошли одновременно.

“Тьма, пришедшая со Средиземного моря, окутала ненавистный прокуратором город”. Непонятно, почему в голову пришла именно эта фраза, но схожесть ситуации определенно имелась.

– В натуре, поганый городишко – подумал я, уже окончательно приходя в себя после бешеной гонки, и не менее экстремального финиша.

Ночное виденье включилось автоматически, представив внутреннее пространство проходной в неизменно призрачно-зеленом свете. Вставать определенно не хотелось, но и продолжать валяться смысла не имело никакого. На мою попытку подняться, тело отреагировало категоричным отказом, пронзив острой болью все мышцы одновременно. Причем если одни болели совершенно оправдано, то остальные, видимо, таким образом демонстрировали свою солидарность. С огромным трудом мне все же удалось сесть. Но скулеж изможденного организма отошел на второй план, уступая место невероятно острому осознанию если не покоя, то безопасности.

– Во, как – победа духа над телом – подумал я высокопарно, имея подобный грешок.

– Ну, или передозировка адреналином – с привычным скепсисом, выдвинул свою версию Амкер.

– Кстати, о птичках – зацепилось за эту мысль прибывающее в эйфории сознание, в то время как рука с готовностью нашарила закрепленную на поясе аптечку.

Времени на то, что бы организм смог восстановиться самостоятельно, Шиханийцы предоставлять явно не собирались. Едва стих шум обвала, как с противоположной стороны разделявшей нас преграды послышались очень необычные звуки, четко различимые даже через толстый слой завалившего вход строительного мусора. Чередование шипящих и свистящих звуков, густо наполнялось звонкими щелчками, выдавая крайнюю степень возбуждения преследователей.

– Матерятся, наверное – авторитетно заявил я, изучая ассортимент аптечки.

Ага, “Аминобунаг” – то, что нужно. И особо без побочных явлений и симптомы все в комплексе – усталость, боль в мышцах, восстановление функций организма и даже защита от воздействия внешних факторов.

– Интересно только, а в эти факторы входит стая взбешенных пиратов и валящиеся на голову кирпичи – не удержавшись, съерничал я, присоединяя аптечку к разъему блока жизнеобеспечения комбинезона и подтверждая команду.

Боль покидала тело, а следом разливалась волна, наполняющая истощенные мышцы силой, возвращая бодрость и оптимизм.

– Ммм… Недурственно… очень даже… – невольно промурлыкал я, оценивая произведенный инъекцией эффект.

Слух, и раньше не разделявший всеобщей забастовки, теперь, обострившись до предела, предоставил новую информацию о происходящем в стане врагов. Видимо осознав бессмысленность излишней эмоциональности, Шиханийцы решили заняться делом, судя по доносящимся звукам, начав интенсивно разгребать завал.

Я встал, и оглядел практически пустое помещение фойе. Самым логичным представлялось выбрать удобную позицию и встретить противника, когда они попытаются прорваться через узкий лаз по одному. Но вскоре стало понятно, что моему коварному плану не суждено сбыться. Стоило в одном месте начать шататься камням, как шум там немедленно прекращался, после чего возобновлялся с другой стороны.

Огонек надежды, что разъяренные Шиханийцы, как только проделают достаточный лаз, незамедлительно попытаются добраться до моей глотки, отчаянно закоптив, погас.

– Ага, а ты стоишь тут, такой, весь в белом, и только – шолк, шолк их, по одному – глумился я над своей наивностью.

– Прокопают пять нор, и полезут все одновременно, прикрывая друг друга огнем. Завалю одного, максимум двух, в то время как мои шансы убраться отсюда живым, равны примерно… ну да, где-то нулю – размышлял я, уже направляясь вглубь станции.

Вероятней всего, раньше фойе служило местом ритуальных обрядов, судя по установленному посередине рубиново – красному каменному постаменту, подозрительно напоминающему жертвенный алтарь. На эту мысль наводила сеть смутно просматривающихся в пыли желобов, берущих начало непосредственно на постаменте и образующих вокруг него на полу замысловатый узор.

– Схема станции нужна? – спросил Амкер, успевший покопаться в Информатории, в то время как я словно турист осматривал место проведения языческих обрядов.

– У тебя что там, даже планировка Шиханийских АЭС есть? – не смог сдержать удивления я.

– Шиханийских! – презрительно фыркнул Амкер.

– Да у них все технологии наши. И если другие расы их покупали, либо получали в порядке взаимовыгодного обмена или сотрудничества, то Шиханийцы их попросту крали, причем нисколько этого не скрывая. Так что АЭС, шатлы, да и многое другое – точная копия Земных, измененные лишь в соответствии с их физиологическими особенностями – не замедлил с разъяснениями он.

Подобная непорядочность вызывала у Амкера бурю праведного негодования, отчетливо прослеживаясь в процессе его обличительной речи. Но я принял подобное известие с необыкновенным воодушевлением. Иметь полную информацию о месте предстоящего сражения – что может быть лучше!

– Давай – останавливая его гневную тираду, перебил я.

Я уже достиг конца фойе и сейчас мне, как сказочному герою по имени Иван, предстало три возможных направления дальнейшего следования. Бегло ознакомившись с общим расположением станции, стало понятно, что налево пойдешь – на подстанцию попадешь, направо – в административные корпуса. Путь к реактору открывал проход, расположенный в центре, куда я и направился без малейших колебаний, оставляя за собой в многовековом слое пыли четко различимую цепочку следов.

Радиационный фон был незначительным, еще не представляя возможности полностью скрыть излучение комбинезона. Но и подходящих мест для засады я пока не отмечал, ввиду того, что череда просторных помещений мало подходила для этой цели. По мере моего продвижения вглубь станции активность жесткого излучения неуклонно росла, что объясняло соответствующий фон беспокойства Амкера по этому поводу. Спасательный комбинезон, хоть и обеспечивал надежную защиту от воздействия различных активных сред, но и его возможности были не безграничны. Но судя по схеме, вскоре планировке станции предстояло поменяться, а потому паниковать на этот счет я считал преждевременным.

Необычность этого перехода я отметил еще на карте, и когда достиг места, убедился, что он полностью оправдал мои ожидания. Шириной метра два с половиной, он вел в следующее помещение, имея характерное закругление в правую сторону, заканчиваясь на высоте второго уровня металлической платформой. Нижний этаж оказался занят всевозможным оборудованием, а на платформе, судя по всему, располагалось его управление. При этом платформа перекрывала не все пространство помещения, а лишь половину, оставляя остальную часть открытой от пола до потолка.

Я подошел к краю, и высадив с ноги хрупкие от времени перильца, заглянул вниз. Как и обозначено на карте, невдалеке имелся выход, ведущий в соседние цеха. Высота составляла порядка пяти метров, но при пониженной гравитации особой опасности не представляла.

– Ну, что ж, место – лучше не придумаешь – пришел я к окончательному выводу, возвращаясь к проходу.

– Ты что, в этом коридоре их встречать собрался! Не имея ни малейшего укрытия? – недоуменно спросил Амкер.

Однако, несмотря на откровенное безумие этого плана, даже не пытаясь, воспользовавшись своим приоритетом, взять управление действиями на себя.

– Вот и они так же думать будут – решил успокоить его я.

– К тому же – почему без укрытия? – добавил назидательно.

На этот распределительный щит в конце коридора я обратил внимание сразу, а его расположение на внутренней стороне стены, стало решающим доводом в решении устроить засаду именно здесь.

– Ладно, поработаем на публику, а то, что-то он совсем расслабился, вон – голос уже прорезался – подумал я про себя.

– Хожу тут, как экскурсовод, показываю, разъясняю, а ничего, что уже вот-вот прокукарекают – проворчал я в сторону Амкера, подходя к щиту и открывая его двухметровую дверь.

– Кто прокукарекает? – не понял он.

– Жареный петух – нарочито раздраженно отрезал я, спиной вперед втискиваясь во внутреннее пространство щита.

– Да и сам посмотри – тютя в тютю – уже более миролюбиво продолжил я.

– И вообще, все в елочку, а если начать разбрасываться подобными подарками судьбы – удачи не жди – назидательно закончил я, в большей мере пытаясь убедить в правильности своих действий не столько Амкера, сколько самого себя.

Поскольку цена ошибки могла оказаться непростительно высока. Но от перспективы грузила на эту тему избавила моя неунывающая натура, не покидающая даже в минуты мучительного ожидания. Поскольку появилась еще одна версия относительно того, зачем я вообще забрался в этот гадюшник.

– «Детство, наверное, еще не отыграло, решил, если уж сдохнуть, то как настоящий Сталкер. Вернее “бывалый” – ведь именно на этом уровне сложности предпочитал проходить последние моды. Хотя антураж подкачал – ни аномалий, ни мутантов…» – и осекся, пойманный в собственную ловушку.

– А Шиханийцы чем не мутанты? Да по сравнению с ними кровососы – просто агнцы божьи. Так что, если совсем заняться нечем, лучше в “КПК” поковыряйся, может раздобудешь какую инфу об их повадках – смог наконец закончить я спор с самим собой.

– Идут – доложил вслух, отвлекая меня от изучения уникальной и невероятно сложной военной культуры Шиханийцев.

Видимо, вследствие того, что я неоднократно умудрился им крепко напокастить, преследователи двигались, соблюдая максимальные меры предосторожности.

– Ну, это по открытому пространству, а здесь вы как пойдете? – подумал я.

На этот случай имелся определенный порядок действий, но он относился к прохождению прямых коридоров. Для данной ситуации никаких инструкций мне обнаружить не удалось. Напряженно вслушиваясь в происходящее на противоположном конце прохода, я понял – идут плотной группой, причем довольно быстро.

– Значит, торопимся поскорей проскочить непривычный участок – удовлетворенно ухмыльнулся я, предельно вжимаясь в недра распредщитка. В результате снаружи остался лишь плазмер, направленный в сторону приближающегося противника, да угол глаза, неотрывно следящий через прицел за подконтрольным участком прохода.

Время, проведенное за изучение тактики Шиханийцев, не пропало даром. И появление ствола плазмера в характерно перевернутом положении, позволяло судить, что в данном случае использовался “верхний хват”. Для человека, с коленями, расположенными впереди, подобный маневр просто невыполним. У Шиханийцев, с верхними коленями, сгибающимися назад, подобная тактика пользовалась особой популярностью для выхода из-за угла. Сначала высовывая ствол, а затем голову, с целью анализа обстановки и определения цели, в то время как тело находится в безопасности. У этого маневра имелся один минус – человек, знающий об этом приколе, мог легко предсказать, в каком именно месте вслед за стволом покажется голова.

– Да, где-то здесь – с неожиданным спокойствием игнорируя вплывающий в поле зрения громадный плазмер, сделал поправку я. И в тот момент, когда в прицеле начал появляться край головы противника, действуя с опережением, я мягко нажал на спусковой крючок. Показавшийся из-за изгиба стены глаз Шиханийца, не успев сфокусироваться на представшей ему картине, был безжалостно вбит вглубь головы зарядом плазмы, с глухим хлопком разорвавшегося внутри черепа.

Первоначально мной планировалось, загородив проход огненной завесой, отступить, покидая коридор. Действительность, как всегда, решила внести свои коррективы. Но на этот раз судьбе было угодно, чтобы вопреки всякой логике, быстрота реакции и фанатичная отвага Шиханийцев принесла удачу не им, а мне. Не успело отброшенное взрывом тело первого Шиханийца коснуться дальней стены, как следующий рванулся вперед, пытаясь проскочить опасный сектор. И нарвался точно на открытый мной шквал огня.

В бильярде подобная ситуация называется “шар на дурака”. Заряд плазмы ударил ему точно в грудь, когда он находился в прыжке. И по тому, как закрутив, его тело влепило в стену рядом с обезглавленным сородичем, я боковым зрением отметил, что правки не требуется. После чего начал отступать, наводя страх на оставшихся, выпуская монотонно пересекающих разделявшее нас пространство плазмерных шершней, не нашедших жертвы, а потому в бессильной злобе рвущих своими разрывами ни в чем не повинную стену.

Отступив за угол, я прекратил стрельбу, и добежав до края платформы, не задумываясь прыгнул вниз. Выполнив при приземлении отработанный до автоматизма кувырок через голову, я оказался в трех метрах от намеченного ранее прохода. Странная штука – память. Каким образом я преодолел эти метры – не помню абсолютно. Зато мысль, посетившая меня в тот момент, являлась, пожалуй, самым ярким впечатлением этого дня.

– Это вам не тентиль-вентиль – пронеслось в голове торжествующе.

В этот момент позади что-то грохнуло сначала один раз, и почти сразу – второй.

– А, так вы до сих пор меня из коридора сковырнуть пытаетесь – с усмешкой подумал я.

– Ню – ню, пацаны, удачки! – закончил я, откровенно издевательски.

– Значит, они до сих пор из перехода не вышли, да и миновав его, вряд ли кинуться вдогонку сломя голову. Скорее наоборот, после понесенных потерь, двигаться станут с предельной осторожностью – размышлял я на ходу, оставляя позади одно помещение за другим.

Но ситуация выглядела не так безоблачно, как хотелось. Другой дороги назад, кроме этой нет, а уровень радиации с каждым метром неуклонно возрастал. Оно и понятно, тут до реактора – рукой подать, и хотя он и остыл давно, но по-прежнему, фонит не по-детски. Для Шиханийцев жесткое излучение – “дым отечества родного”, а мне уже пора что-либо предпринимать, пока комбез в состоянии сдерживать радиацию.

Возможный вариант действий подсказал оставляемый мной в пыли след, по которому собственно, и шли преследователи. Следующее помещение занимали две огромные квадратные емкости, метров по сорок в длину каждая, сверху соединенные между собой сложной системой труб. Оставляя за собой предательский след, я прошел по проходу, зажатому стеной слева и гладкой поверхностью баков справа, до следующего зала, имеющего круглую форму. Здесь уровень радиации становился критическим, вынуждая смириться с откровенной авантюрностью единственного на данный момент плана.

Вернувшись к входу в помещение с емкостями, закинув плазмер за спину, я подпрыгнул, и ухватившись за решетчатый короб с проходящими внутри кабелями, передвигаясь по нему при помощи рук, вернулся в помещение уже не оставляя за собой следов на полу. Кабеля шли к двигателям насосов, расположенных с задней стороны баков, что как нельзя лучше соответствовало моему замыслу. Убедившись, что это место не просматривается из прохода, я спрыгнул на пол, и обойдя ближнюю емкость сзади, вошел в узкий проход между ними. Двигаясь вплотную к левому баку, я приблизился к проходу, увидев буквально в паре метров от себя цепочку следов, оставленных мной ранее.

– И что это за маневр? – спросил Амкер, внимательно наблюдая за моими манипуляциями.

– Лечь на свой след – лаконично ответил я, садясь на пол рядом с углом емкости и привалившись к ней спиной.

– Так раненые хищники обычно делают – добавил я устало, пристраивая плазмер на коленях.

Вновь томительно потянулись минуты ожидания. Ситуация, в которую от безысходности я загнал себя сам, выглядела не особо обнадеживающе. С их стороны – три ствола и годы обращения с ними, усиленные кошачьей реакцией и непреодолимым желанием выпустить мне кишки.

– Да уж, по-честноку с этими пацанами в войнушку играть, нечего и браться, тут только высунься…Стоп… – ухватился я за промелькнувший в связи с этим в мозгу образ.

Пару раз, когда по новостям показывали события из стран третьего мира, где непрерывно происходят различные государственные перевороты, я заметил одну интересную манеру ведения боя, со стороны не особо отважных повстанцев. Они просто высовывали автомат из окопа, либо другого укрытия, и не глядя, палили в белый свет, как в копеечку. Смысла от такой стрельбы я не видел никакого, разве что это могло иметь чисто психологический эффект. Но в данном случае… Ширина прохода метра четыре – пять, да если еще и подпустить поближе…

Поднявшись на ноги, я попытался выполнить этот трюк, естественно, не открывая огня. Получилось не так уж и плохо, но практически сразу появилось еще одно рацпредложение. Мы же им сюрприз готовим, поэтому и высота, на которой появится плазмер, должна стать для них полной неожиданностью. Встав на левое колено, я вновь сделал пробный выброс плазмера за угол, в результате которого у меня сложилось впечатление, что так еще удобней. Оставалось только пристрелять сектор ведения огня, для чего я вначале высовывал плазмер за угол, а затем выглядывал сам, чтобы посмотреть, насколько точно зона поражения соответствует месту, где вероятней всего будет находиться противник.

В том, что пойдут они единой группой, в точном соответствии со стандартной тактикой, я не сомневался. Как и в том, что им и в голову не придет рассредоточиться по помещению, рискуя остаться без прикрытия. В этот момент моя юморная натура вновь проявила себя, как всегда невероятно точно подметив очередную непоследовательность моих рассуждений.

– Еще пять минут назад ты что-то не особо жаждал встречи с остатками этой семейки Адамс, а теперь прям сгораешь от нетерпения.

Это было действительно так, но причиной желать нашей скорейшей встречи являлся страх. Да, я откровенно боялся, что они не решаться преследовать меня дальше в том составе, в котором я оставил их после нашей последней встречи. Достаточно двоим заблокировать меня здесь, а одному вернуться на шатл, и связавшись с основной группой вызвать подмогу, как сюда явиться штук тридцать этих бойцовых кузнечиков, и тогда – “Не долго музычка играла, не долго фраер танцевал”.

Такой вариант был вполне возможен, но маловероятен. Зря я, что ли им столько времени кровь сворачивал, да и желание поквитаться со мной за убийство членов их семьи, должно неизбежно заглушить доводы разума. Не говоря уже о том, что, не справившись с одним Землянином, они покроют себя позором, смыть который, учитывая нравы их сородичей, смогут только одним способом – кровью. Причем своей, при этом их желания никто спрашивать не станет.

– Так что, никуда не денутся – явятся как миленькие – заключил я, возвращая себе уверенность, так необходимую перед решающей схваткой.

Я даже не успел заскучать, когда в соседнем помещении послышались звуки перебежек.

– Там открытое пространство с большим количеством потенциальных укрытий, поэтому и схема такая – анализировал я услышанное, занимая исходную позицию.

Опускаясь на одно колено, я подсознательно отметил, что, несмотря на всю важность момента, мне удается сохранять хладнокровие, что в сочетании с решительным настроем, всегда являлось залогом благополучного решения любого замеса. Вскоре они достигли входа, и определив дальнейшую стратегию, двинулись по проходу общей группой. Хруст песка и мелких камешков, частично гасимый толстым слоем пыли, позволял мне довольно точно представить картину происходящего, а также определять разделяющее нас расстояние. Вскоре Шиханийцы подошли настолько близко, что могли обнаружить меня, напряженно притаившегося за углом емкости.

– Пора – мысленно скомандовал я сам себе. Всецело положившись на мышечную память, я отработанным движением выставил плазмер за угол и нажал на спуск.

– А все-таки, они красавы! – вновь удивляясь своей неуместной симпатии к преследователям, оценил я скорость их реакции.

Так быстро среагировать на происходящее и открыть ответный огонь по непонятно что представлявшей из себя цели – дорогого стоило. Несколько зарядов прочертили свой смертоносный путь точно там, где должна была находиться моя голова, стоило мне выглянуть. Но какие бы они не оказались молодчаги, но совершили ошибку, и заключалась она в том, что не попали сразу. Первые их выстрелы прошли значительно выше, при этом своей траекторией позволив мне определить, куда необходимо сместить огонь, вместо того, что бы тупо полосовать проход наугад.

После этого ответный огонь становился все более беспорядочным, что позволило заключить, что корректировка была произведена правильно. Но еще я отметил одну немаловажную деталь, не замеченную мной ранее. Стреляли двое, и это означало, что пришло время определяться с ситуацией. И как только я принял это решение, тело, словно само, выполнило необходимый маневр. Не прекращая стрелять, я на короткий миг резко выглянул из-за угла.

Метрах в пяти, в позе изломанной куклы лежало тело Шиханийца, шедшего, вероятно, первым и получившего не менее двух зарядов плазмы. Чуть дальше второй, паля откровенно наугад, держа плазмер правой рукой, левой зажимал рану в боку, пытаясь встать. Занятие это оказалось не простым, если учесть, что еще один пойманный им заряд плазмы, начисто оторвал ему ногу в районе нижнего колена, что и стало причиной столь внезапно возникшей хромоты.

Третьему досталось меньше всех, но низкая результативность его огня объяснялось даже не тем, что он был вынужден отсреливаться, держа плазмер только правой рукой, в то время как левая безвольной плетью висела вдоль тела. По всей видимости, это был не только самый везучий член семьи, но и самый умный, потому как сейчас он пятился к выходу, пытаясь свалить с этой вечерины. Причем больше его заботило не точность ведения ответного огня, а попадание в дверной проем его самого. Что, учитывая их строение, не позволяющее повернуть голову назад, оказалось занятием непростым, занимая большую часть его внимания.

Самое время переходить к фазе решительных действий. Почти сразу вновь выглядывая в проход, я вскинул плазмер к плечу, и поймав в прицел “хромого” добрал его как раз в тот момент, когда ему наконец удалось поймать равновесие, и он начал поднимать голову в мою сторону. В этот момент, последний оставшийся в живых пират, проявив верх благоразумия, прекратил бессмысленную стрельбу, и развернувшись, рванул к выходу. Поймав в перекрестье прицела его спину, я плавно потянул спусковой крючок. Но пришедшая в последний момент мысль заставила меня сместить прицел чуть влево, и влепить заряд плазмы в бетонный косяк проема, когда обсыпанный осколками от близкого разрыва Шиханиец благополучно скрылся за ним из поля моего зрения.

– Почему?!! – заставив меня поморщиться, прогремел в голове недоумевающий голос Амкера, усиленный мощной волной непонимания и досады.

– Почему? – поняв это, вопрошал он уже более спокойно.

– Чтобы медведя до чума самому тащить не пришлось – ответил я фразой из старого анекдота про чукчу, напрягая слух.

Хотя при отсутствии других звуков различить топот шагов быстро удаляющегося Шиханийца особого труда не составляло.

– Ну и мы, значит, двинем, а то, как бы не оторвался – подумал я, направляясь вслед за ним.

Фон внимательного ожидания со стороны Амкера за это время не только не спал, а еще больше усилился, а потому я решил дать ему подсказку.

– А у тебя самого, какие предложения, как нам с этой планеты свалить? – спросил я.

Этого оказалось вполне достаточно. Фон эмоций Амкера сменился с раздраженно-непонимающего на выражение неподдельного восхищения моей дальновидностью. И действительно, чего тут непонятного. Наш челнок – в куски, а Шиханийский шатл сами мы до Финской пасхи искать будем. И неизвестно, кто и что раньше найдет – мы для себя средство передвижения, или Шиханийцы, забеспокоившись отсутствием вестей от одной из своих ячеек общества, и явившись сюда на разборки, не найдут нас.

Меж тем, гнаться за последним пиратом, пусть даже и раненным, задачей оказалось непростой. Хорошо хоть огромное количество шума, которое он издавал, давало исчерпывающую информацию о его местонахождении и особенностях проходимого им маршрута. Возможно, подобная резвость объяснялась последствием шока после ранения, но у неунывающего внутреннего юмориста на этот счет имелось свое мнение.

– Может у него и шок, но только не в результате ранения, а от того, что какой-то сраный Гайшир только что положил всю его семейку, а сейчас и ему яйца отстрелит, но или что там у него…, или у нее… – окончательно запутавшись, закончил он.

Не желая дать беглецу оторваться, мне приходилось двигаться в довольно интенсивном темпе, при этом стараясь производить как можно меньше шума, чтобы не оказаться обнаруженным самому. Но вскоре он остановился. Это произошло у места нашего первого боестолкновения в закругленном переходе. На платформу он поднялся по лестнице, расположенной в дальнем конце цеха, и теперь, судя по характеру шума, интенсивно шмонал лежащие в проходе тела. Вероятно, он решил забрать находящиеся у них аптечки, потому как им они уже без надобности, а рененому еще предстояло добраться до шатла.

Оставшуюся часть пути до проходной беглец преодолел одним рывком, не снижая темпа. Хотя это было не так уж и далеко – пять помещений и два коридора, но учитывая частые изменения направления, здорово напоминало полосу препятствий. Чтобы держать Шиханийца в пределе слышимости, приходилось выкладываться по полной. А потому закрадывающаяся в мышцы слабость, являвшаяся следствием накопившейся за последние часы усталости, удивления не вызывала.

– Ничего, сейчас он ослабнет от потери крови, и прыти у него поубавиться – успокаивая себя, размышлял я с несвойственным мне цинизмом.

На эту мысль меня навели неоднократно встречавшиеся на пути темные пятна, замеченные мной не только на полу, но и на стенах. И действительно, несмотря на то, что бежать в прежнем темпе требовало все больших усилий, к месту завала мне удалось сохранить прежнюю дистанцию. Оказавшись в фойе, беглец без задержки кинулся к ближайшему из прорытых ими тоннелей. Дождавшись, когда он закончит протискиваться через узкий лаз, я как можно тише пересек проходную в направлении дальнего прохода в завале и осторожно начал пробираться через эту крайне ненадежную лазейку.

Снаружи стояла глубокая ночь, но благодаря системе ночного виденья, я без труда разглядел фигуру Шиханийца, пересекавшего открытое пространство перед АЭС в сторону холмов. Наблюдая за ним не покидая лаза, я отметил, что несмотря на то, что он старается как можно быстрей преодолеть открытый участок, движения его уже далеко не так легки и стремительны, как раньше.

Достигнув холмов, беглец остановился и в свойственной им манере – используя многочисленные коленные сочленения, обернулся, но не обнаружив погони, уже в более спокойном темпе двинулся дальше. Осторожно, чтобы не нарушить шаткое равновесие камней, я выбрался наружу и быстро, но по возможности бесшумно, преодолев открытое пространство, углубился в лабиринт холмов, стараясь двигаться параллельно с беглецом.

Несмотря на то, что на земляной поверхности отслеживать перемещения Шиханийца оказалось сложней, вскоре я понял, что он остановился. Подкравшись к нему, я прислушался. Судя по устроенной им возне, беглец делал себе перевязку, что я воспринял с одобрением, потому как в мои планы не входило, чтобы он преждевременно скончался от потери крови, не добравшись до шатла. Его действия заставили меня вспомнить и о себе, любимом. Мое собственное состояние выглядело не намного лучше, потому как слабость и усталость наваливались все ощутимей с каждой минутой. Во время пребывания на планете имелось достаточно забот и без того, чтобы скрывать свои мысли, поэтому Амкер без труда догадался о моих опасениях.

– Попав на шатл, я смогу вывести из организма все токсины, оставшиеся после приема любого количества стимуляторов, но туда еще надо попасть. А в теперешнем состоянии мы рискуем просто провалить весь замысел на заключительном этапе. Так что можешь не стесняться в средствах, с последствиями будем разбираться позже – невозмутимо заявил он.

– Правильно говорят – с кем поведешься, на того и дети похожи – ответил я ему одобрительно.

Осторожно отойдя от шипящего, по-видимому, от боли, Шиханийца, я решил заняться собственной персоной. Потерять беглеца я не боялся – мимо ворот ему не пройти, а потому, сделав себе инъекцию, и вновь обретя утраченную мобильность, даже навернув порядочный крюк, у прохода я оказался намного раньше его.

Видимо, решив не рисковать, двигаясь по открытому пространству моста, Шиханиец направился пройденным ранее маршрутом – по руслу реки. Любезно предоставив нам возможность двигаться по мосту, поверхность которого по вполне понятной причине, снизу не просматривалась. А потому, преодолев мост, нам вновь пришлось дожидаться, когда он выберется из каменной мешанины русла пересохшей реки. Между рекой и ближайшими домами проходила дорога рядов на десять, что исключало возможность, что появление беглеца пройдет незамеченым.

Буквально перевалившись через отмостку дороги, идущей по краю обрыва, он поднялся, и покачиваясь от усталости, тяжелой трусцой пересек дорогу, скрывшись за домами. Покинув свой наблюдательный пункт за элементом подвесной конструкции моста, я кинулся следом, не желая упускать его из вида надолго. Дальнейшее наше передвижение напоминало игру кошки с мышкой. Когда котяра, как следует придавив свою жертву при поимке, отпускает ее, даря иллюзию свободы, а затем опять ловит. Не желая спугнуть своего провожатого, я старался держаться подальше, наблюдая за ним сверху и меняя наблюдательный пост по мере его продвижения вглубь города.

Видимо, совсем обессилев от потери крови, Шиханиец все чаще останавливался для отдыха, да и сами привалы делались продолжительней. Я уже всерьез начал беспокоиться, как бы наша мышка не испустила дух раньше времени, так и не указав дороги к месту стоянки шатла. Но возможно подобное поведение беглеца означало, что он чувствует себя в безопасности, а потому никуда особо и не торопится. А когда, забравшись на очередной высотный объект, я разглядел шатл, стоящий на редком для этих мест свободном участке, то смог, наконец вздохнуть с облегчением. Шиханиец к тому времени еле передвигался, но, то и дело спотыкаясь, упорно шел к заветной цели.

– Все, можно его кончать – авторитетно заявил Амкер.

– Экий ты, батенька, кровожадный – не одобрил я подобной поспешности.

– А шатл кто открывать будет? – спросил я, полагая, что подловил его на элементарной ошибке.

– Пять минут делов – самоуверенно заявил он в ответ.

– Ну а у него, я уверен, это займет меньше времени – ответил я тоном, закрывающим дискуссию, начав спускаться на землю.

Близость спасения открыла у беглеца второе дыхание, и уже не делая остановок, он из последних сил рвался к показавшемуся вдали шатлу. Выходило это у него, честно говоря, не очень. Падая, но вновь поднимаясь, он, шатаясь из стороны в сторону, целеустремленно продолжал брести дальше. Скрытно двигаясь позади, я позволил ему приблизиться к кораблю и открыв защитную крышку на блоке управления шлюзом, набрать код. Входная панель шлюза, открываясь, начала неспешно опускаться, образуя пандус входа в корабль. Протяжный вой сервомоторов скрыл звук моих шагов, когда я приблизился к ожидающему открытия входа беглецу почти вплотную.

Уже второй раз я держал его на мушке, слыша отчаянную просьбу Амкера: «Убей его», и не делал этого. Верхний конец входного пандуса опустился на землю, и наступив на него Шиханиец сделал первый шаг внутрь шлюзовой камеры. В этот момент я выстрелил ему в затылок, где идущий поверх головы костистый гребень, истончаясь, уходил в ворот комбинезона грязно-пятнистого цвета.

Все его четыре колена подогнулись одновременно, и он, как обесточенный робот, осел на поверхность пандуса, привалившись плечом к углу входа. Шиханиец был мертв, но при этом глаза его оставались направлены в ту же точку, что и в последние мгновения жизни. Проследив за его взглядом, я увидел большую красную кнопку, расположенную около внутренней двери шлюза.

– Как и обещал – сказал я, вновь взглянув в мертвые глаза Шиханийца.

После чего, абсолютно будничным жестом взял за подрагивающую в смертной агонии ногу, и равнодушно стащил его тело с пандуса.

– Теперь твоя очередь вытаскивать нас отсюда – с неожиданно навалившейся апатией, сказал я Амкеру.

– Что ты ему мог обещать и самое главное – когда? – недоуменное состояние Амкера требовало немедленного прояснения этой ситуации.

– Когда за ним шли, я пообещал, что если он приведет нас к шатлу, убью его как можно безболезненней, причем до конца оставляя веру в спасение – устало объяснил я.

– Ну, ты и … сентиментальное чудовище – с трудом сформулировал свою мысль Амкер, подхватывая управление телом, и без промедления бросившись в шлюзовую камеру.

– Да где тебе понять – подумал я про себя:

– Если у тебя самого прицел на спине свелся, поневоле начнешь на мир другими глазами смотреть.

Первым делом нажав ту самую красную кнопку, Амкер активизировал подъем наружной части шлюза. Командная рубка управления шатла находилось прямо по коридору в его головной части. Судя по тому, как Амкер с ходу развил бурную деятельность, активизируя энергообеспечение всех систем, и просматривая параметры предстартовой диагностики, я сделал вывод, что трудностей в пилотировании этого железного насекомого у него не возникнет. Сам я окончательно впал в жуткую меланхолию, испытывая невероятное по силе чувство полной опустошенности. Благо, за всем происходящим я наблюдал уже в качестве зрителя, и имел возможность не выносить свои эмоции на публику.

Покончив с диагностикой систем, Амкер вернулся в проход и из потолочного отсека вытащил противоперегрузочный мат. Кресло пилота оказалось не только больше стандартного, но еще и два углубления, идущих практически через все сидение, куда Шиханийцы помещали ноги, делало невозможным его использование человеком. Но после того, как оно было накрыто объемным слоем мата, пространство внутри кресла стало не только подходящим по объему, но еще и невероятно уютным. Устроившись со всеми удобствами, Амкер взялся за штурвал и плавно оторвал шатл от земли, направляя его в противоположную от гор сторону. Постепенно наращивая скорость, шатл мчался над бескрайним ландшафтом мертвого города, который мы наблюдали на голографической модели местности.

Но вскоре в окружающей шатл черной пустоте начали происходить еле уловимые изменения. Прямо по курсу, во тьме стали просматриваться оттенки серого. С каждой минутой это впечатление усиливалось, и вот уже не осталось никаких сомнений, что небо впереди светлеет, захватывая все большую часть верхнего пространства. Тьма оставляла свои позиции, отступая в сторону темнеющей громады гор. И вот в серой пелене за стеклом стали угадываться цвета. Ожидаемо алый, он, начиная с бледного, накалил горизонт до огненно-красного, служа предвестником происходящего каждый день чуда.

Восход солнца, знаменуя начало нового этапа в безграничной череде времени, являлся символом неминуемости его течения. Изломанный урбанистичностью города горизонт, выглядел особо убогим и жалким, словно признавая свое поражение перед восходящим над ним ореолом.

Амкер хоть и был предельно занят, выполняя расчет выхода на орбиту, все же не мог упустить подобной оплошности с моей стороны, и теперь недоуменно молчал, не понимая причины подобного всплеска эмоций с моей стороны.

– Светает – пояснил я сентиментально, и не скрывая восторженного тона добавил:

– Красотища-а-а!