31 января, воскресенье
– Я, Нин, как глаза закрою, передо мной покойники стоят.
– Какие покойники, Никитушка?
– Покойники, – всхлипнув, продолжал Никита Сергеевич. – Целая армия. Те, кого я на виселицу послал.
– На какую виселицу?
– Под пули, в тюрьму, вот на какую. Сколько хороших людей я угробил! – он уткнулся в подушку, его душили слезы. – Сил нет вспоминать! Ведь помнят, что Хрущев людей изничтожал, помнят! Скоро скажут: давай его к ответу, и правильно скажут!
– Никто не скажет, мой хороший! – Нина Петровна гладила мужа по голове. – Ты как мог для людей старался!
– Я-то? Я?
– Да, ты!
– Казнил я, Ниночка, а не старался, казнил! – муж развернул к жене истерзанное мукой лицо. – А все Сталин проклятый! – По щекам катились слезы.
– До Сталина колесо крутилось! – не соглашалась Нина Петровна.
– Нет, Сталин, только он!
– Ты, попей, попей! – Жена протягивала супругу кружку с водой, которая всегда стояла на тумбочке.
– Дай коньяка!
– Сейчас, родненький! – Нина Петровна поспешила вниз.
Когда она вернулась с бутылкой, муж вроде успокоился, сидел на постели и глаза его были сухи.
– Как мучаюсь, прямо раздирает на части! – жаловался он. – А они праздник Украины с Россией точно для галочки сделали. Разве ж так можно, разве годится? И праздник этот никчемный на меня спишут, скажут – дурак-Никита виноват!
– Никто так не скажет!
– А Россия с Украиной – это сила! Разве Украина без России может? Не может. Никак не поймут, что это одна страна. Украину Ленин со Сталиным из разных кусков слепили. – Никита Сергеевич налил рюмку и одним махом выпил.
Жена гладила мужа по руке:
– Успокаивайся!
– Мы не триста лет с Украиной вместе, мы всегда вместе, потому что целое!
– Ложись, спи!
Он тяжело вздохнул.
– Плесни еще!
Супруга отрицательно покачала головой.
– Хочу всех, кто еще не умер, из застенков вырвать, спасти хочу! Хоть немного очищусь.
– Спи, родной, спи!
