Сердцевина 4
Разбудил меня громкий шёпот:
– Наталья Сергеевна, голубушка, сделайте милость, проснитесь.
– Что случилось, Матрёна? – не открывая глаз, проворчала я. – Велено же, не будить без особой надобности.
– Так надобность и появилась, матушка, – ответила служанка. – Там ахфицерик явился, сердитый такой, Вас требует.
– Офицер? – я потянулась, пытаясь вырваться из липких тенёт сна. Странного сна, в котором я мчалась на Луночке по бесконечной равнине, поросшей высокой травой. Иногда я оборачивалась, чтобы взглянуть на несущегося по пятам Дикого Охотника. И сердце моё замирало, но не от страха, а от восторга.
– Да, матушка, – подтвердила Матрёна.
Что за офицер? Что ему надо?
– Не тяни, Матрёна. Доложи, как положено.
– Разрешите доложить, Ваше Сиятельство, – поспешно ответила она, – Штабс-ротмистр Кваснёв желают говорить с вами по неотложному делу! Память услужливо подсказывала, что единственным офицером, с которым я здесь познакомилась, был давешний грубиян. А, значит, неотложным делом мог быть только вызов. Ну что же, если ему так хочется…
– Матрёна, а где штабс-ротмистр сейчас?
– С барышней беседуют, Ваше Сиятельство.
Штабс-ротмистр попал в нежные ручки Аннет! С её талантом слушать, приправленным неуёмным любопытством, и с умением мадам Клары слышать и анализировать мы через час будем знать об уланах всё. Или почти всё. А у меня есть достаточно времени, чтобы привести себя в порядок и наложить оба слоя иллюзий.
Я не торопилась. И всё же, когда я вошла в гостиную, штабс-ротмистр не сразу заметил меня, а заметив, не смог скрыть своего разочарования. С собеседниками Аннет такое случалось частенько. Куда интереснее было то, как смотрела на штабс-ротмистра моя подопечная.
Присмотрелась к нему и я. Незваный гость мой был высок и статен, пожалуй, даже хорош собой, и разговор вёл с непринуждённой лёгкостью, то есть относился к той категории мужчин, к которым я со времён своего знакомства с коварным гусаром относилась настороженно.
– Аннет, – приказала я, входя в комнату, – будь добра подняться к себе.
– Но, Тали, – капризно протянула девушка… Однако, заметив, что я коснулась рукой перстня с обсидианом, поднялась и улыбнулась гостю.
– Приятно было познакомиться, – почти пропела она.
Обсидиановый перстень был условным знаком. Я не возражала против того, чтобы Аннет на публике изображала капризную избалованную девчонку, но с самого начала предупредила, что если она хоть раз ослушается меня после того, как я подам знак, то отправится домой немедленно.
– Итак, сударь, чем обязан вашему визиту? – холодно спросила я, убедившись, что за девушкой захлопнулась дверь. Мне не хотелось, чтобы о дуэли узнали мои спутники и домочадцы, и в первую очередь Матрёна, дважды спасавшая мне жизнь.
– Вы, сударь, вчера публично оскорбили корнета Слепнёва. Он требует от вас удовлетворения.
Я пожала плечами. Куда больше, чем дуэль с самоуверенным корнетом меня беспокоил тот, кто призвал Охотника. А Слепнёв… Если корнет ищет неприятностей, то он их получит.
В любом случае, сначала надо дождаться Аспидов. А я их ещё не успела вызвать. Вот избавлюсь от штабс-ротмистра и займусь вестником.
– Ну что ж, – ответила я. – Я охотно удовлетворю корнета. Однако, принимая во внимание, что я приехал сюда по делам и мне требуется некоторое время для их завершения, предлагаю корнету встретиться через пять дней.
– Пять дней? – штабс-ротмистр недоверчиво посмотрел на меня.
Согласно дуэльному кодексу, поединки не откладывались более, чем на день без уважительной причины. Но у меня причина была более, чем уважительная.
– Пять дней, – подтвердила я. – О месте и точном времени с вами договорится мой секундант, которого я обязуюсь найти не позднее чем через два дня.