Глава 21

Мистер Ликк был бы весьма огорчен, доведись ему узнать, что его пожелание не исполнилось. Следующие ворота, которые оказались на пути эрла, мгновенно распахнул перед ним расторопный парнишка, выскочивший из соседнего домика в надежде заработать пенни. А проехав еще около полумили, Жервез свернул на вполне приличную дорогу, которая и привела его, в конце концов, к господскому дому в Ивсли. Больше ворот на пути не было.

Покойный отец нынешнего эрла купил поместье в Ивсли по совету племянника. Кроме двух больших ферм, оно включало еще несколько строений, а также господский дом, хоть и не очень просторный, но довольно красивый. Какое-то время здесь даже жила одна из бедных родственниц эрла. Двое-трое престарелых слуг, слишком старых, чтобы и дальше служить в Стэньоне, приглядывали за такой же старой дамой до тех пор, пока она не умерла. А после ее смерти, которая случилась месяца через три после того, как нынешний эрл вступил в свои права, просто присматривали за домом. Почти весь год большая часть комнат в нем была заперта, а мебель закрыта от пыли полотняными чехлами. Но поскольку основную прелесть поместья составляли великолепные леса, стоящие кругом, то в конце года дом оживал, предвкушая появление шумной компании охотников из Стэньона. В остальное время в Ивсли наезжал один только Тео.

Неожиданное появление эрла заставило высыпать на улицу не только старых слуг, но и грума, которого Тео привез с собой. Выбежав из конюшни, тот сразу же подскочил к лошадям, схватил их под уздцы и в непритворном удивлении вытаращил глаза на его милость, но, спохватившись, спросил наконец, должен ли он немедленно бежать на поиски хозяина, чтобы порадовать его сообщением о приезде кузена.

— А что, мистера Тео нет дома? — осведомился Жервез, сбрасывая с ног теплый плед и соскакивая на землю.

— Точно так, милорд. Пару часов назад куда-то уехал. Точно не знаю, куда — то ли на ферму Дамблтон, он давно говорил, что надо бы туда заглянуть, то ли в Дубридж. Но вы погодите, милорд, я только оседлаю моего конька и мигом его разыщу. Вы и глазом не успеете моргнуть!

— Не надо, я подожду. Если он, как ты говоришь, уехал больше двух часов назад, то, должно быть, скоро вернется. — С этими словами эрл повернулся к миссис Алленби, которая, сияя от радости, поспешно присела перед его милостью по крайней мере в третий раз. — Конечно же я вас помню. Рад снова увидеться!

— О, милорд, — выдохнула миссис Алленби. — Неужто все это время ваша милость помнили нас? А ведь когда вас еще мальчиком отвозили в школу, я была всего лишь третьей горничной в замке! Подумать только!

Эрл улыбнулся и перевел вопросительный взгляд на ее мужа.

— Да, милорд, это мистер Алленби. Он обычно работал в саду, его вы не можете помнить! — заявила миссис Алленби, одним взмахом отправляя собственного супруга во мрак неизвестности. — Ах, если бы я только знала, что ваша милость собирается заглянуть в Ивсли! О боже, бедный мистер Тео так расстроится, когда узнает, что вы приехали, а его даже не было в доме, чтобы принять вас как полагается!

Сокрушенно покачивая головой, она повела гостя по изрядно обветшавшим ступенькам крыльца к двери, потом проводила в маленькую гостиную, выходившую окнами на каретный сарай. Старушка чуть не утопила Жервеза в сетованиях и извинениях по поводу того, что, не зная о его приезде, не прибрала гостиную, суетилась и хлопотала вокруг него, то предлагая освежиться с дороги, то расспрашивая о здоровье. Эрлу удалось избавиться от ее воркотни, только попросив принести домашнего эля с пряностями. Выпив его, он заметил, что миссис Алленби замешкалась у дверей, и тут же объявил, что собирается прогуляться и заодно осмотреть имение.

Прошло не меньше часа, прежде чем вернулся Тео. Он почти бегом кинулся к дому и на лестнице столкнулся с кузеном, который возвращался после прогулки по саду. При виде его худощавой элегантной фигуры, затянутой в сюртук для верховой езды, и непокрытой светловолосой головы воскликнул:

— Жервез?! Мой дорогой! Я и понятия не имел, что ты собираешься в Ивсли! Если бы этот осел, которого я привез с собой, имел хоть крупицу здравого смысла, то уже давно предупредил бы меня о твоем приезде!

— Он бы так и сделал, но я решил, что он может с тобой разминуться, и велел ему оставаться, — объяснил эрл.

— А, именно так он мне и сказал. Миссис Алленби позаботилась о тебе? Что это ты бродишь по саду? Я-то ожидал найти тебя отдыхающим в салоне!

— Позаботилась, даже чересчур! Именно поэтому мне и пришлось сбежать в сад!

Тео усмехнулся:

— Понимаю! Но теперь пойдем в дом! Обещаю защитить тебя от нее!

Улыбка, которую ему послали в ответ, показалась Тео довольно натянутой. Повнимательнее вглядевшись в лицо кузена, он сокрушенно покачал головой:

— Ты, похоже, устал до смерти, Жервез! Ничего удивительного!

— Да нет, все не так плохо, как тебе кажется, — пробормотал за его спиной эрл, еле передвигая словно налитые свинцом ноги. — Меня не так-то просто прикончить, как ты можешь подумать.

— Мне прекрасно известно, что до сих пор ты вел довольно таинственную жизнь, но чтобы подобным образом испытывать свою выносливость! — Тео приоткрыл дверь в гостиную. — Входи! Дай мне только сказать пару слов Алленби — и я в твоем распоряжении!

Возвратившись в гостиную минут через десять, он нашел эрла сидящим за старинным письменным столом, на котором громоздились какие-то документы и бухгалтерские книги. Тео прикрыл за собой дверь.

— Миссис Алленби пришла в такое расстройство из-за того, что ее не известили о твоем приезде, что даже не знаю, как ее и успокоить. Надеюсь, ты останешься на ночь?

— Нет. Скорее всего, вернусь в Стэньон. — И эрл снова склонился над бумагой, которую внимательно читал. — Ей-богу, Тео, я даже представить себе не мог, какой воз ты тащишь на себе, пока не вернулся домой! Это ведь тебя мне надо благодарить за то, что состояние моих дел в полном порядке, не так ли?

— Ну, в общем, да, — сознался Тео. — Но ведь ты не за тем проехал десять миль, чтобы только сказать мне это? Когда я уезжал из замка, ты еще и носа не высовывал из своей комнаты, и вот на тебе — ты здесь, причем даже не под охраной Шарда!

— Мне надо было увидеться с тобой. Причем наедине.

Брови Тео сурово сдвинулись.

— Что-нибудь случилось с тех пор, как я уехал из Стэньона? Я угадал?

— Нет, ничего не случилось, если не считать того, что ко мне вновь вернулись силы, а вместе с ними — и все мои заботы. Когда я видел тебя в последний раз, головные боли все еще страшно меня мучили. Размышлять о чем-то я просто не мог, а о том, чтобы действовать, вообще не могло быть речи! Да и потом, меня терзали сомнения, а может, не сомнения, просто старался убедить себя, что они существуют. Да впрочем, это почти одно и то же!

— Но если тебе нужен был я, почему ты не послал сказать мне, я бы тотчас приехал! — рявкнул Тео. — Ехать в такую даль, причем одному… Нет, это полное сумасшествие! Очень надеюсь, что тебе не придется за это расплачиваться!

— В моем окружении есть и те, кто мог известить тебя, как быстро заживают мои раны. Садись же, Тео!

Его двоюродный брат послушно опустился в кресло по другую сторону стола, однако не преминул заметить:

— А что было бы, случись с тобой на дороге опять нечто подобное? Боже милостивый, неужели ты не понимаешь, чем это могло тебе грозить?!

— Сегодня я не боялся попасть в засаду, — отозвался эрл. — Мартин с утра уехал в Грантэм, с ним и Шард. И даже если он к этому времени уже возвратился в Стэньон, Шард по-прежнему не спустит с него глаз. Он поклялся не выпускать его из виду ни на минуту, пока не увидит меня дома живым и невредимым. — Жервез опустил голову, и в комнате воцарилась тишина, прерываемая только цоканьем подков где-то неподалеку да мерным тиканьем каминных часов. — Итак, сам видишь, Тео, когда я решил повидаться с тобой, то знал, что мне нечего бояться.

Стук копыт с каждым мгновением слышался все отчетливее. Эрл слегка повернул голову, прислушиваясь.

— Ну, слава богу! Рад узнать, что ты, наконец, решился подумать о своей безопасности! — буркнул Тео. — Но разве за Хиклингом кто-то следит? Или ты о нем не подумал?

— Да нет, почему же! — отозвался Жервез. — Конечно, Хиклинг душой и телом предан Мартину, но даже он, со своей собачьей преданностью, вряд ли пойдет на убийство, лишь бы только ему угодить!

С этими словами он встал и подошел к окну. Топот копыт слышался уже отчетливо.

— Кто это? — встревожился Тео. — Неужели Шард прискакал за тобой?

Правая рука эрла пряталась в кармане сюртука. Он медленно вытащил ее, и кузен изумленно заморгал. В ладони эрла тускло сверкнула вороненая, отделанная серебром рукоятка пистолета.

— Нет, — ответил он, — но, похоже, я немного ошибся в расчетах! Теперь уже не могу сказать, что со мной ничего не случится.

— Боже мой, Жервез, о чем это ты? Кто это? — воскликнул Тео и рванулся вперед.

— Это Мартин, — оборачиваясь к нему, тихо сообщил Жервез. Теперь он стоял спиной к стене и лицом к кузену.

— Мартин?! Но, дорогой мой, он бы никогда…

Эрл поднял палец, призывая к молчанию, и Тео замолк на полуслове. Голос Мартина уже слышался в коридоре. Он о чем-то сердито расспрашивал Алленби.

— Как необдуманно! Как это глупо с его стороны! — вздохнул эрл.

Дробный топот шагов нарушил царившую в холле тишину, и Мартин вихрем ворвался в комнату. Одним быстрым движением толкнув дверь, он с грохотом захлопнул ее за собой.

— Не двигайся, Мартин! — предупредил эрл.

— Сент-Эр! Разве ты не видишь? Неужели ты не понимаешь? — вскричал Мартин. — Это не меня тебе следует опасаться!

Он осекся, вдруг заметив, что эрл смотрит вовсе не на него и черное дуло его пистолета направлено в другую сторону.

— Ну что ты, я все прекрасно понимаю, — отозвался Жервез, — и, кажется, лучше, чем ты думаешь! Ты, молодой осел, что было бы, если бы в этой комнате сейчас прозвучал выстрел? Вбежал бы Алленби, нашел бы меня мертвым, а тебя — схватившимся с Тео, и что дальше? Неужели ты думаешь, кто-нибудь поверил бы, что это Тео, а не ты стрелял в меня?

— Ты сошел с ума? — прорычал Тео.

— Нет, я вполне нормален. Даже лихорадки нет. Будь любезен, Мартин, посмотри, нет ли у него пистолета?

— Да ради бога! Можешь сам убедиться, я совершенно безоружен!

Мартин наконец решился двинуться вперед. Подойдя к Тео, он обшарил его карманы и покачал головой:

— Ничего нет.

После этого эрл решился отвести в сторону дуло.

— Тогда попытаемся уладить это дело так, чтобы все осталось между нами, — сказал он.

— Неужто ты серьезно… серьезно обвиняешь меня? Меня?! И в чем? В том, что я пытался убить тебя?! — крикнул Тео. — Это чудовищно! Безумие, бред какой-то!

— Я бы на твоем месте, Тео, назвал это кошмаром.

— Но что, ради всего святого, мог бы я выгадать благодаря твоей смерти?!

— Ровным счетом ничего, пока в этом не оказывался замешан Мартин! Как только его обвинили бы в убийстве, ты получил бы все, к чему так стремился!

— Ну, знаешь! Если ты не спятил, значит, просто бредишь! Или это я когда-то проклинал твое появление на свет? Я открыто желал, чтобы ты погиб в Испании? Или не я все время пекся о твоих интересах, предупреждал тебя, просил быть начеку, едва ты только появился в Стэньоне?

— Ты имеешь в виду мои собственные интересы, Тео? Или ты уже попросту привык считать их своими?

Покрытый багровыми пятнами, Мартин перебил его, слегка заикаясь от возмущения:

— Да, да, я и в самом деле жалел, что он появился на свет! М-может быть, я и говорил когда-то, как было бы хорошо, если бы он погиб! Не знаю, возможно, так и было! Но это ничего не значило. Никогда! Даже в то время, когда он был для меня совсем чужим. У меня и мысли не было убить его!

— В самом деле? — быстро переспросил Тео. — А ты не забыл, часом, да и ты, Жервез, тоже, что я увидел, когда вошел в фехтовальный зал? Как с твоей рапиры, Мартин, слетел колпачок. Или тогда ты тоже не думал убивать его?

— Нет, нет! Просто я потерял голову… Может, так оно и было, но лишь на мгновение… Но я бы никогда не смог… Жервез, это ведь ты уговорил меня пофехтовать!

— Милый мой Мартин, неужели ты думаешь, я не знал заранее, что ты тут же откажешься от своих намерений, стоит мне только сказать слово! И с моей стороны было ужасной ошибкой, что я сразу же не сделал этого! Но тогда я просто не предполагал, что своими руками помогаю громоздить улики, свидетельствующие против тебя! — На губах эрла заиграла слабая улыбка. — А тебе не слишком нужна была моя помощь, ведь так? И если бы тебе пришлось предстать перед судом за убийство, я очень сомневаюсь, что суд не принял бы во внимание, что твоя неприкрытая враждебность лучше всего другого свидетельствует о том, что ты никогда и мысли не имел убить меня собственными руками?!

— Нет! — пробормотал Мартин. — Нет! Ты ведь сам подозревал меня!

— Да, после первой попытки у меня и в самом деле появились подозрения, тем более что представить мою смерть просто как несчастный случай было так легко!

— После первой попытки?! — переспросил Мартин. — Так, значит, их было больше?

— Конечно, — язвительно хмыкнул Тео, — их было куда больше! Была еще история со сломанным мостом. Неужто ты забыл об этом, Мартин? Ты ведь тогда и словом не обмолвился об этом Жервезу, хотя знал, что он непременно поедет через него! И именно я в тот день спас ему жизнь! Или ты не помнишь, Сент-Эр?

— Чепуха, Тео! Ты бы не дал мне даже ступить на мост! В чем тогда можно было бы обвинить Мартина? В обычной небрежности? Ведь не он ломал мост, Мартин даже не советовал мне ехать той дорогой!

— А как насчет веревки, той, что натянули через тропинку? Это, по-твоему, тоже моя работа? Ты же сам говорил, что все это было бы легко списать на несчастный случай!

— Тогда я и сам так думал, — вежливо возразил Жервез. — Но если бы не вмешался счастливый случай в лице мисс Морвилл, дело не ограничилось бы падением с лошади! Нет, все было бы куда интереснее! Думаю, тогда тебе не составило бы труда состряпать какие-то улики, прямо указывающие на Мартина! И потом, разве раньше тебе это уже не удавалось?

— Когда именно? — потребовал уточнить Мартин.

— В ту самую ночь, когда бушевала буря, — пояснил Жервез. — Именно в ту ночь, ты, Тео, проник ко мне в спальню по потайной лестнице и бросил возле моей постели носовой платок Мартина.

— Как? Как — в ту ночь?! — воскликнул Мартин. — Когда я уехал в Черингхэм? Я помню, как ты потом отдал мне этот платок! Ты сказал еще, что я его обронил. А мне-то казалось, ты имел в виду, что нашел его в коридоре!

Эрл покачал головой:

— Я нашел его у себя в спальне. Думаю, Тео, ты намеревался оставить его на тот случай, если твой замысел удастся. Но ничего не получилось. Может быть, тебя спугнул звук захлопнувшейся двери и ты удрал, решив, что я проснулся от шума. Ну что, это так? Или ты испугался, когда я шевельнулся в постели?

— В самом деле, Жервез, это уже переходит все границы! Ради всего святого, на чем ты строишь свои подозрения? Сначала тебе привиделось что-то во сне, потом ты якобы обнаружил у постели платок Мартина, но почему-то решил, что это я был у тебя в спальне? Да ты попросту выдумал эту дикую историю!

— Не совсем так, дорогой Тео, — возразил он. — Ты забываешь, ведь у меня отличная память. И я прекрасно помню, что на следующий день произошло между нами. Скажи мне, пожалуйста, как же могло случиться, что ты, сам наутро предупредивший меня, чтобы я вел себя осторожно в отношении Мартина, ты, с кем я поделился моими подозрениями, что Мартин ночью приходил ко мне в комнату, как же ты не сказал мне о существовании тайного хода, что вел прямехонько в мою спальню?

На мгновение в комнате воцарилась тишина. Наконец Тео воскликнул:

— Боже милостивый, откуда мне было знать, что ты о ней не слышал?! Да ей лет сто, не меньше, этой самой лестнице! Я даже об этом и не подумал!

— Брось! — вмешался Мартин. — Когда Жервез сказал, что кто-то проник к нему в комнату, ты просто не мог не вспомнить о ней!

— Предположим, я тогда так же мало поверил в эти бредни, как и сейчас, — с презрительной усмешкой огрызнулся Тео.

— Тем не менее, именно благодаря тебе заработало мое воображение, — пояснил Жервез. Медленно двинувшись вдоль стены, он опустился в то же кресло, на котором прежде сидел, будто силы внезапно оставили его. — Бесполезно, Тео! Пора положить этому конец! Мне хорошо известно, что, по меньшей мере, три раза за последнее время ты делал отчаянные попытки разом избавиться и от меня, и от моего наследника. Моя смерть не была выгодна никому, кроме Мартина. И если виновен не он, то кто, кроме тебя?

— Да! — взорвался Мартин. — Я-то хорошо это знал, но ты — нет! Той ночью, когда я приходил к тебе по той же самой лестнице, ты ведь мне не поверил! Даже не подпускал к себе! Как ты мог подумать, что я укроюсь в каких-то кустах, чтобы тебя пристрелить?! Да, я не всегда вел себя достойно по отношению к тебе, говорил то, чего не должен был говорить, но, бог мой, если бы я задумал разделаться с моим злейшим врагом, то сделал бы это лицом к лицу!

— Да, Мартин, ты прав, я не поверил. Точнее, я верил тебе, но с другой стороны… Как я мог допустить, что единственный человек в Стэньоне, которого я считал своим другом, все это время желал моей смерти?! — Жервез замолчал, потом бросил взгляд на кузена, прислонившегося к стене по другую сторону стола, и со слабой усмешкой добавил, обращаясь к Мартину: — Даже в том состоянии, когда мне было не до размышлений, я не сомневался — задумай ты меня пристрелить, уж ты бы не промахнулся! Что же до остального, все было так расплывчато, я бы ничего не смог доказать! Когда я запретил тебе входить ко мне в спальню, не знаю, что мной двигало. Наверное, подозрение, которое, бог свидетель, я сам жаждал опровергнуть! Но если это было правдой, то наша с тобой безопасность, твоя и моя, пока я оставался беспомощным, зависела от того, станет ли известно всем, что все это время ты даже на мгновение не появлялся рядом с моей постелью. По-моему, уже тогда я перестал сомневаться. Не знаю. Иногда казалось, я готов отдать все, лишь бы мои подозрения были бредом, вызванным горячкой. Не могу объяснить. Впрочем, иногда я сам себя не понимал. Я твердил себе: нужно подождать, пусть появятся доказательства того, что ты рассказал мне правду, — что-нибудь более достоверное, чем то, что наш добрый друг Тео назвал моими бреднями. Но когда у меня не осталось ни малейших сомнений в том, что это не ты раз за разом пытался меня убить, я принялся ждать. Ждать, пока придумаю, как поступить, и пока достаточно окрепну, чтобы уладить это наедине с Тео.

— И можно узнать, когда ты перестал сомневаться, когда твердо решил, что это не Мартин пытался тебя убить? — ироническим топом полюбопытствовал Тео.

— Когда до меня наконец дошло, что он нанял топтуна с Боу-стрит и ввел его в дом в качестве камердинера, строго-настрого ему приказав не спускать с меня глаз!

— Так ты все-таки догадался? — удивился Мартин. — Как?!

— Дорогой мой! Да это же просто бросалось в глаза! Кстати, уверен, бедный Люс до сих пор считает его наемным убийцей, но ведь это же нелепо! Надеюсь, ты простишь меня за ту жестокую шутку, что я сыграл с ним сегодня утром! Но не избавься я от него, боюсь, он последовал бы за мной, даже вцепившись в хвост лошади. А уж чего бы мне совсем не хотелось, так это чтобы в наше семейное дело сунул нос сыщик с Боу-стрит! Но видимо, каким-то непостижимым для меня образом он умудрился добраться до Стэньона куда быстрее, чем я рассчитывал, либо ты всю дорогу гнал коня галопом в благородном, хотя и глупом стремлении спасти меня от безвременной гибели!

Мартин слегка покраснел и набычился:

— Это все Хиклинг придумал! Пристал со своим драгоценным дядюшкой, ну, я и согласился! Ты угадал, он и в самом деле был топтуном, но давно. Много от него пользы! Чтобы так глупо попасться на крючок! Боже ты мой! Единственное, что он смог сделать (да и то сомневаюсь, чтобы от этого была какая-то польза), — это отыскать пуговицу, оторванную от моей охотничьей куртки. Она валялась ярдах в пяти от того места, где, как я тебе рассказывал, меня стукнули по голове в тот день, когда в тебя стреляли. Когда меня раздели до белья, прежде чем втащить… — он осекся и смерил Тео ненавидящим взглядом, — прежде чем ты, дорогой кузен, втащил меня в коляску, тогда-то она, должно быть, и оторвалась! А еще ему удалось отыскать в лесу следы копыт. Наверное, там какое-то время была привязана лошадь. Но ведь и это ничего не доказывало! Я прекрасно понимаю, все это при желании можно было бы легко объяснить!

— Теперь-то я не сомневаюсь, — взял слово Жервез, — что Тео, расставшись со мной, спрятал свою коляску в лесу. В то время, когда я считал, что он давным-давно в пути, Тео на самом деле поджидал тебя. Стукнув тебя по голове, он бросил на землю твое ружье вместе с патронташем, рассчитывая, что их непременно найдут, и отнес тебя в свою коляску. Ивсли ведь не так уж далеко от Уизбеча, а Тео, как мне удалось выяснить, появился там лишь к вечеру. Конечно, Тео, ты всегда можешь утверждать, что объезжал имение и поэтому так задержался. Но право, не стоит! Я тебе не поверю, да и, признаться, ты столько уже нагромоздил лжи, что я изрядно от нее устал! Убей ты меня в тот день, все бы указывало на то, что убийца — Мартин. Поднялся бы страшный шум, его бы схватили, а он бы принялся рассказывать историю с похищением. Вот было бы забавно! Уж конечно, столь жалкой попытки избежать наказания за убийство просто трудно себе представить! На это ты и рассчитывал, правда? Но тебе не удалось меня убить, и не было никакого шума. История с похищением стала известна только нам. Правда, кое-кто в нее не поверил, но только не я! Сама неправдоподобность рассказа говорила о том, что все в нем от первого до последнего слова чистая правда. Как же ты рисковал, Тео! Представь только, что кто-то случайно наткнулся бы на Мартина еще до того, как он выпутался из веревок, которые ты так предусмотрительно позаботился ослабить! А ведь это легко могло случиться, и ты это знал. Да и Мартин, в случае если бы тебе не удалось меня убить, со временем непременно догадался бы…

— Ты прав! Я догадался. Только не сразу, — признался Мартнн. — Трудно было поверить, что Тео — Тео! — мог задумать такое! Но ведь я-то знал, что сам я этого не делал, так, значит, сделал кто-то другой! Ну вот, а потом я все перебирал в памяти детали моего похищения, и постепенно картина начала проясняться! Конечно, я понимал: все это проделано с таким расчетом, чтобы позже именно меня можно было обвинить в твоей, Жервез, смерти. Но весь его замысел в целом я так и не смог себе представить. И не додумался, что Тео ничего не будет угрожать, пока будет невозможно обвинить в убийстве меня! Черт побери, во всей этой истории было столько загадочного! Мне стало не по себе уже в самом начале, когда я еще только думал, что он похитил меня, чтобы не заподозрили его самого! Конечно, я понимал, что, убив тебя, он рано или поздно доберется и до меня, но чтобы вот так? Я думал, позже, когда вся эта шумиха немного уляжется. Поэтому-то я и нанял Ликка. А что было делать? Надеялся, может, ему удастся откопать какие-нибудь доказательства, что все это подстроил именно Тео, а не я! Ведь что толку было говорить тебе, Жервез, о моих подозрениях? Ты же души в нем не чаял! Ты просто не поверил бы ни единому моему слову! И потом, не такой уж я дурак, чтобы не заметить, что Шард не спускает с меня глаз. Честно говоря, я не сомневался, что все это делалось по твоему приказу!

— Конечно, — кивнул эрл. — Хотя больше для того, чтобы охранять тебя на случай повторения прежнего. С того момента, как ты вернулся в Стэньон, и до сегодняшнего дня, когда ты так легкомысленно избавился от Шарда, я позаботился, чтобы возле тебя всегда был свидетель, который мог бы подтвердить твое алиби, если бы что-то случилось со мной.

— Мне такое не приходило в голову! — присвистнул Мартин. — Чертовски благородно с твоей стороны, Сент-Эр, должен тебе признаться! Когда этот идиот Ликк рассказал, что ты отправился сюда, к тому же один, у меня на мгновение мелькнула мысль: а не рассказать ли обо всем Шарду и не взять ли его с собой? Но потом я решил, что, скорее всего, он не поверит ни единому моему слову, да еще, чего доброго, помешает мне приехать. Вот поэтому-то я и постарался улизнуть от него! Но знаешь, если бы у меня было время хоть немного подумать, я бы сообразил, что мне вообще тут делать нечего. Ведь Тео никогда не осмелился бы причинить тебе вред именно здесь! Да все дело в том, что я совсем потерял голову, услышав от Ликка, что ты совсем один! Мне представилось, что ты, как и все мы, пал жертвой какого-то чудовищного розыгрыша. Нет, тебе не понять, что я пережил. Господи, Сент-Эр, зачем ты сюда приехал?

Эрл задумчиво повертел на пальце печатку, затем поднял глаза, но не на Мартина, а на кузена.

— Чтобы сообщить ему, что мне все известно! — тихо произнес он. — Чтобы положить этому конец и, если удастся, не дать всей этой грязи выплеснуться наружу! Ведь только здесь я бы мог сказать все, что собирался сказать, не опасаясь, что твой Ликк подслушивает у дверей. А если бы я послал за Тео и он бы вернулся в Стэньон, можешь себе представить, что за ситуация могла бы возникнуть?! Ведь ему не следовало оставаться здесь, да и я меньше всего этого хотел! Ты уже начал что-то подозревать, а вслед за тобой и другие — Люс, слуги. Им всем показалось бы странным, если бы я послал за Тео только для того, чтобы через час отослать его из замка! Ну вот! Тебе, Мартин, удалось частично расстроить мои планы, но я по-прежнему постараюсь сделать все, чтобы эта история не выплыла на свет.

— Но я же не знал! — запротестовал тот.

— Этого я и боялся, — сухо процедил эрл.

— Как мило с твоей стороны! — хмыкнул Мартин. — И вообще приятно, когда никто не считает тебя убийцей! Ну, так что насчет меня?

— Поскольку никому за пределами Стэньона ничего не известно точно, кроме разве что того факта, что в меня стрелял человек в домотканом платье, то, я уверен, вся эта история очень скоро забудется. Когда все убедятся, что между нами вполне нормальные отношения, то непременно решат, что сплетни о нашей вражде не имели под собой ни малейшего основания, и постепенно выбросят их из головы. Кое-кому, конечно, придется все рассказать — Люсу, Шарду, мисс Морвилл, хотя, держу пари, она и так уже догадалась. Что же касается остальных — пусть думают, что хотят! Полагаю, очень скоро об этом вообще позабудут.

— Неужели ты собираешься вот так просто ничего с ним не делать?! — возмутился Мартин. — Да его же надо судить!

Тео, который отошел к камину и задумчиво смотрел на огонь, вдруг бросил через плечо:

— Судить?! Да ведь вы попросту выдумали эту невероятную историю! Вам не приходило в голову, что вы не можете доказать ни единого слова?!

— А мы попробуем! — Мартин сжал кулаки, готовый броситься на кузена.

— Будь любезен, предоставь это мне, — остановил его эрл. — Ты хочешь вытащить эту дурно пахнущую историю в суд присяжных? Для чего? Чтобы толпе зевак было о чем поахать?! Нет уж, уволь!

Мартин угрюмо молчал. И вдруг своим обычным негромким голосом вмешался Тео:

— Стало быть, Жервез, ты думал о том, чтобы меня арестовать? Неужели тебе никогда не приходило в голову, что это просто невозможно? У тебя же нет ничего против меня, кроме собственных слов!

— Арестовать тебя у меня бы хватило доказательств, но только очень скоро тебя бы оправдали. А вот твоя репутация, Тео! Ты стал бы конченым человеком.

— Именно этого ты и добиваешься?

— Нет. Я намереваюсь отправить тебя на Ямайку.

— Что?! — У Мартина отвисла челюсть. Жервез лениво повернулся к нему:

— А почему нет? Пусть поедет управлять имением на Вест-Индских островах! Он не раз сокрушался по поводу того, как плох тамошний управляющий! А его таланты в этой области известны всем и каждому.

— Но ведь имение в Вест-Индии принадлежит мне!

— Вот именно. Поэтому в данном случае твой голос решающий.

— Ну… Конечно, я согласен, что в Стэньоне ему никак нельзя оставаться!

— Да уж.

— И все-таки после всего того, что он сделал, ставить его управляющим — самая дикая мысль, которая только могла прийти тебе в голову! Но, учитывая, что дорога в Стэньон для него закрыта, — думаю, об этом и говорить не стоит! — что ж, идея послать его на Ямайку не так уж плоха! А еще, если узнают, что, уйдя от нас, он поселился где-то в Англии, разговорам не будет конца. Начнут гадать, что произошло, поползут слухи. Я не меньше тебя, Сент-Эр, хочу, чтобы все это поскорее заглохло. Проклятие, Жервез, меня просто тошнит при мысли, что такое могло произойти с одним из нас, Фрэнтов! Ладно, делай, как считаешь нужным, и дай тебе бог удачи!

— Тогда не будешь ли так добр пойти и попросить, чтобы запрягли моих серых?

Мартин изумленно уставился на Тео.

— Но… — Однако, перехватив на лету взгляд эрла, кивнул. — Как скажешь! — И с этими словами вышел из комнаты.

В комнате повисла тишина. Жервез с отсутствующим выражением лица разглядывал рукоятку пистолета. Глубокая морщина залегла у него между бровей. А Тео стоял, уставившись на огонь. Наконец он повернулся, подошел к столу и принялся машинально складывать разбросанные бумаги в аккуратные стоики.

— Надеюсь, мой преемник будет управляться с этим не хуже меня, — произнес безжизненным голосом.

Эрл поднял на него глаза:

— Вряд ли. Видишь ли, я не знаю, кто бы знал Стэньон лучше тебя, а уж любить его так, как любил ты, невозможно. Увы, Тео! Мой отец сыграл с тобой злую шутку, не так ли?

Взгляды их встретились. Наконец Тео не выдержал и указал на пистолет:

— Да убери ты эту штуку!

Эрл сунул пистолет в карман.

— Отправляйся на Ямайку! — произнес он. — Если бы отец отдал тебе Стэньон или Ивсли, да какое угодно имение, лишь бы ты мог назвать его своим! Если бы ты дал мне шанс исправить его ошибку! Но, черт побери, теперь слишком поздно!

— Мне никогда не нужно было ничего из того, что он или ты могли бы мне дать! — вспыхнул Тео.

— Да. Я давно понял, что это превратилось для тебя в навязчивую идею, в своего рода безумие! А позже — прости! — появилась и еще одна причина, не так ли? — Эрл заметил, как сжались кулаки кузена, и осекся.

Тео вскинул голову и хрипло спросил:

— А если я соглашусь уехать, что тогда?

— О! — усмехнулся Жервез. — Ты превратишь запущенное имение в цветущий сад, а потом, в конце концов, и сам станешь землевладельцем, причем преуспевающим. Ведь ты прямо-таки рожден для богатства, Тео!

Тот издал короткий, лающий смешок:

— Странный ты человек, Жервез!

— Почему? Потому что в моей памяти будут вечно жить воспоминания о двоюродном брате, который всегда заботился обо мне и которого я любил? Считай, об остальном я уже забыл. — Услышав, как под окном затарахтели колеса и послышался стук копыт, он поднялся из-за стола. — Думаю, мне лучше уйти, иначе Мартин начнет разыскивать меня и явится сюда. Да, это дело с вест-индским имением… Постарайся уладить все как можно скорее. Прощай, Тео! Да хранит тебя Бог!

Эрл вышел прежде, чем его кузен нашелся, что ответить. Мартин уже ждал брата на ступеньках.

— Я уже предупредил грума, что завтра пришлю кого-нибудь за гнедым. А сейчас сам отвезу тебя домой! — с вызовом заявил он. — Мне вовсе не улыбается снова увидеть тебя в постели! А сейчас, можешь мне поверить, ты бледен как покойник!

— Спасибо! — бесцветным голосом отозвался Жервез, забираясь в экипаж.

— Что он тебе сказал? Признался? — спросил Мартин и тут же прищелкнул языком. Серые рванулись вперед.

— Честно говоря, мы вообще об этом не разговаривали! — усмехнулся Жервез.

— Боже ты мой? Ну, а что насчет Ямайки? Он поедет?

— Конечно.

— Что ж, он может считать, что родился в сорочке! А кого ты возьмешь вместо него? Как это все чертовски неприятно! Тео здорово управлялся с делами, да ты и сам знаешь!

— Уверен, и тебе это вполне по силам!

— Мне?! — поразился Мартин. — Ты хочешь, чтобы я стал твоим управляющим?!

— Нет, нет, я пошутил! Найму кого-нибудь, но такого, как Тео, не найти. Впрочем, со временем ты был бы ничуть не хуже. Если бы захотел!

— Если бы захотел! Да я бы ничего так не хотел! — воскликнул Мартин и с неожиданным чистосердечием попросил: — Только если… если я буду ошибаться, просто скажи об этом, хорошо?